Когнитивно-поведенческие паттерны при нарушениях пищевого поведения

Нарушения пищевого поведения становятся все более острой проблемой современного общества. Повышающиеся и становящиеся практически недостижимыми стандарты женской красоты приводят к развитию у женщин неуверенности и неудовлетворенности собой и своим внешним видом. Этим объясняется тот факт, что в основе формирования и поддержания нарушения пищевого поведения лежат симптомы дисморфофобии и социофобии. При таком типе нарушения пищевого поведения характерно наличие дезадаптивных мыслей, касающихся своей внешности и ее восприятия, оценивания другими, а также постоянный мониторинг негативного оценивания, руминации об «улучшении» фигуры.

По мнению А. Бека, каждое расстройство характеризуется сочетанием убеждений, установок, эмоций и стратегий. Можно получить отличительный профиль каждого из расстройств на основе их типичных когнитивных, эмоциональных и поведенческих особенностей [1; 5]. Нарушения пищевого поведения не являются исключением и, имея разные формы выраженности (от наиболее легких клинических проявлений до выраженных расстройств пищевого поведения в виде нервной булимии или анорексии), все они сопровождаются специфическими особенностями мышления и поведения. Для описания этих особенностей мы используем понятие «когнитивно-поведенческие паттерны», которое в контексте данной работы понимается нами как устойчивые индивидуальные особенности познавательных процессов, а также набор стереотипных поведенческих реакций или последовательностей действий. Когнитивно-поведенческие паттерны рассматриваются как комплексное понятие, включающее в себя психическую ригидность, копинг-стратегии, дисфункциональные убеждения.

Психодиагностический опросник «Когнитивно-поведенческие паттерны при нарушениях пищевого поведения» (далее Опросник) предназначен для выявления когнитивных и поведенческих особенностей у лиц с нарушениями пищевого поведения, для определения группы риска, склонных к расстройствам пищевого поведения, а также для дифференциальной диагностики таких расстройств как нервная анорексия, нервная булимия, компульсивное переедание. Результаты диагностики целесообразно использовать при индивидуальном консультировании в русле когнитивно-поведенческого подхода по проблеме нарушений пищевого поведения. Опросник включает 103 вопроса и утверждения, сформулированных на основе результатов проведенного пилотажного исследования, а также с учетом диагностических критериев, симптомов и особенностей поведения лиц, склонных и страдающих нарушениями пищевого поведения [6]. На вопросы требуется ответить по 4-балльной шкале согласия-несогласия: 0 — «нет» (абсолютно не согласен с утверждением), 1 — «скорее нет» (с некоторыми оговорками не согласен с утверждением), 2 — «скорее да» (с некоторыми оговорками согласен с утверждением), 3 — «да» (вы полностью согласны с утверждением).

Ключ к Опроснику.

Оценивается выраженность когнитивно-поведенческих паттернов при нарушениях пищевого поведения, определяемых на основе кластерного анализа, по следующей классификации: контроль над употреблением пищи; избегание объективного оценивания веса, в сочетании с приступами переедания; склонность к булимии; ограничительное пищевое поведение, как средство достижения мотива аффилиации; эмоцогенное пищевое поведение; самофокусировка внимания на несовершенствах своего тела; склонность к анорексии.

За ответы «нет» (абсолютно не согласен с утверждением) начисляется 0 баллов, за ответы «скорее нет» (с некоторыми оговорками не согласен с утверждением) — 1 балл, за ответы «скорее да» (с некоторыми оговорками согласен с утверждением) — 2 балла, за ответы «да» (вы полностью согласны с утверждением) — 3 балла. Далее подсчитывается суммарный балл по каждой шкале.

В рамках данной статьи представим основные шкалы Опросника.

Шкала 1. Контроль над употреблением пищи.

Основной параметр связан с самоконтролем в сфере пищевого поведения и в области своего тела.

Ответы «да» (3 балла) и «скорее да» (2 балла) при ответе на нижеуказанные пункты Опросника демонстрируют преобладание когнитивно-поведенческих паттернов, характеризующихся повышенным контролем над употреблением пищи, сверхвниманием, установлением правил, выдвижением определенных требований к себе, к своему телу, к своему образу питания, что проявляется высокой выраженностью по следующим утверждениям:

1. Диеты помогают мне похудеть или предотвратить увеличение веса;

3. Часто устраиваю себе «разгрузочные» дни;

• 39. У меня есть самоконтроль в вопросах, связанных с едой;
• 45. Я соблюдаю диету;
• 50. Если мой вес начинает нарастать, стараюсь есть меньше обычного;
• 54. Контролирую количество съеденного;
• 57. Ем меньше, чтобы не поправиться;
• 60. Не ем вечерами, потому что слежу за своим весом;
• 83. Нужно постоянно контролировать себя и свое питание, т.к. я слишком легко могу набрать вес;
• 99. Обращаю внимание на фигуру окружающих меня людей.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 30 (все ответы «да», общее количество пунктов — 10). 10 баллов и меньше — низкий, от 11 до 20 — промежуточный, от 21 до 30 баллов — высокий уровень выраженности (табл. 1).

Шкала 2. Избегание объективного оценивания веса, в сочетании с приступами переедания.

Основной параметр — стремление не привлекать внимание окружающих к своей фигуре и телу.

Девушки стараются избегать ситуаций оценивания, не привлекая внимание к себе, для чего подбирают одежду, не облегающую фигуру, ограничивают себя в еде, находясь в компании, скромны в проявлении эмоций, вплоть до полного избегания общения в связи с неудовлетворенностью своим телом. При этом такая общая неудовлетворенность и сдержанность часто «находят выход» в приступах переедания, проявляющихся только в отсутствии возможных наблюдателей. Это может быть связано со страхом оценивания и важностью мнения окружающих, определяющих мысли и поведение девушек при определенном преобладании данного кластера, который включает в себя следующие утверждения:

• 2. Я стараюсь избегать взвешивания;
• 20. Стараюсь не носить сильно облегающую одежду;
• 53. Мне кажется, что я ем больше, чем другие при тех же обстоятельствах;
• 59. Мне не нравится носить точно подогнанную под меня одежду;
• 78. Съедаю большие порции высококалорийной пищи;
• 81. В компании стараюсь есть как можно меньше, в одиночестве же ем без ограничений;
• 91. Когда я остаюсь одна, могу съесть очень много;
• 93. Покупаю много еды с большим содержанием жира, сахара, углеводов;
• 97. При выборе одежды не всегда на глаз могу определить нужный мне размер;
• 100. Из-за того, что я недовольна своим телом, я стараюсь избегать общения с другими людьми.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 30 (все ответы «да», общее количество пунктов — 10). 10 баллов и меньше — низкий, от 11 до 20 — промежуточный, от 21 до 30 — высокий уровень выраженности (табл. 1).

Шкала 3. Склонность к булимии.

Основной параметр — нарушение контроля во время приема пищи, со склонностью к очистительному поведению.

Данная шкала характеризуется сложностью контролирования своего поведения в процессе приема пищи в сочетании с повышенным аппетитом, что проявляется приступами переедания, после которых понижается настроение, появляется чувство вины, обостряется недовольством своим телом. Из опасения растолстеть часто сразу после еды наблюдается стремление вызывать у себя рвоту и/или появляются попытки ограничивать приёмы пищи — соблюдение диет, применение медикаментов, интенсивные физические нагрузки. Данные приступы осуществляются только в полном одиночестве и воспринимаются как «решение проблемы», способствуя временной стабилизации эмоционального состояния. Если приходят другие люди или появляются иные помехи, то эти действия прерываются и стыдливо скрываются.

Эмоциональной состояние девушек при этом характеризуется также наличием страха отвержения, в силу убежденности о несовершенстве своего тела, они постоянно спрашивают себя, что от них ожидают окружающие, правильно ли они ведут себя. При высокой выраженности результатов по данной шкале повышается риск развития клинической формы расстройства пищевого поведения в виде нервной булимии. Шкала образована такими убеждениями, как:

4. После еды у меня бывает желание вызвать рвоту;

8. Стараюсь не посещать общих примерочных;

• 10. После еды возникает тошнота/рвота;
• 34. Мне больше нравится принимать пищу в одиночестве;
• 38. Я опасаюсь, что другие отвергнут меня, так как мое тело несовершенно;
• 43. Запасаю продукты впрок;
• 55. Когда я принимаю пищу в одиночестве мне сложнее себя контролировать, чтобы не съесть лишнего;
• 69. Часто не могу определить, толще или худее я какой-то девушки;
• 87. Продолжаю спонтанное поедание большого количества еды, при этом теряю контроль над тем, сколько и что съедено.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 27 (все ответы «да», общее количество пунктов — 9). 9 баллов и меньше — низкий, от 10 до 18 — промежуточный, от 19 до 27 — высокий уровень выраженности (табл. 1).

Шкала 4. Ограничительное пищевое поведения, как средство достижения мотива аффилиации.

Основной параметр — похудение воспринимается как единственный фактор, необходимый для осуществления и реализации потребности в общении, в эмоциональных контактах, дружбе, любви.

Поведение характеризуется уменьшением количества потребляемой пищи, ее калорийности, предпочтение отдается диетическим продуктам, при покупке внимательно изучается состав (белки/жиры/углеводы) и калорийность пищи. При этом наблюдается стремление «баловать» своих близких различными «вкусностями», проявляется интерес в собирании рецептов, желание проводить много времени в поисках определенных продуктов и многочасовых приготовлениях пищи. Всё это обуславливается доминантой мотива аффилиации и имеющейся потребностью в признании. Убеждения, входящие в кластер «ограничительное пищевое поведения как средство достижения мотива аффилиации» :

5. У меня есть таблица низкокалорийной пищи, к которой я часто обращаюсь;

7. Я сверяю свой вес со средним весом в книгах и журналах;

9. Предпочитаю диетические продукты;

• 11. У меня имеются правила, что и во сколько можно есть;
• 14. У меня есть строгий лимит калорий в день;
• 16. Наедаюсь большим количеством низкокалорийной пищи;
• 23. Я воздерживаюсь от еды, будучи голодной;
• 26. Я знаю, сколько калорий в пище, которую я ем;
• 37. Я воздерживаюсь от еды, содержащей сахар;
• 65. Посещаю сразу несколько продуктовых магазинов, чтобы никто не увидел, какое количество еды я покупаю;
• 72. В продовольственных магазинах или супермаркетах предпочитаю смотреть на еду, но практически ничего не покупаю;
• 85. Нельзя рассчитывать на дружбу и любовь других людей, если твоя фигура несовершенна;
• 95. Если не имеешь идеальной фигуры, вся твоя жизнь будет несчастной.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 39 (все ответы «да», общее количество пунктов — 13). 13 баллов и меньше — низкий, от 14 до 26 — промежуточный, от 27 до 39 — высокий уровень выраженности (табл. 1).

Шкала 5. Эмоциогенное нарушение пищевого поведения.

Основной параметр — прием пищи как способ изменить эмоциональное состояние: заедаю боль, скуку, достигаю комфорта, снижаю страх, могу расслабиться.

Стимулом к приему пищи является не голод, а эмоциональный дискомфорт: человек ест не потому, что голоден, а потому, что неспокоен, тревожен, раздражен, у него плохое настроение, он удручен, подавлен, обижен, раздосадован, разочарован, потерпел неудачу, ему скучно, одиноко и т. д. Другими словами, при эмоциогенном пищевом поведении человек заедает свои горести и несчастья, «заедает» свой стресс. При «эмоциогенном переедании» типична неадаптивная схема «Негативное эмоциональное состояние для меня крах», что отражает зависимость пищевого поведения от эмоционального состояния и субъективная непереносимость неудовлетворенности.

Лишний вес при этом воспринимается как «балласт на пути к счастью». Наблюдается поглощенность и фиксированность на мыслях о том, как похудеть, стать более привлекательной и достичь идеала, иначе всё обреченно на провал, что связано с доминантой убеждения «люди с лишним весом неудачны и неуспешны» .

Когнитивно-поведенческие паттрены при эмоциогенном нарушении пищевого поведения определялись по следующей группе вопросов и убеждений:

6. У меня появляется желание есть, когда я раздражена;

• 12. У меня возникает желание есть, когда мне нечего делать, скучно;
• 13. Мысли о том, как похудеть и стать более привлекательной не дают мне сосредоточиться на чем-то другом;
• 22. У меня появляется желание есть, когда я подавлена;
• 29. У меня возникает желание есть, когда мне одиноко;
• 36. У меня возникает желание есть, когда меня кто-то подвел и нарушаются планы;
• 41. Когда мне грустно я балую себя разными вкусностями;
• 46. У меня возникает желание есть, когда я разочарована, когда разрушены надежды;
• 49. Иногда я не могу уснуть, так как долго думаю о том, как неидеальна моя фигура и что с этим делать;
• 52. У меня появляется желание есть, когда я предчувствую какую-нибудь неприятность;
• 58. У меня появляется желание есть, когда я испугана;
• 64. У меня возникает желание есть, когда что-либо встает на моем пути и что-то не удается;
• 70. У меня возникает желание есть, когда «все не так», «все валится из рук» ;
• 74. У меня возникает желание есть, когда я встревожена или напряжена;
• 76. Раньше мне приходила мысль: «Зачем жить, если не имеешь идеальной фигуры» ;
• 79. После тяжелого дня, когда я чувствую себя уставшей, я считаю, что заслужила большую порцию своего любимого блюда;
• 82. Когда я встревожена мне нужно как-то отвлечься, и это легко у меня получается с помощью еды;
• 88. Я не имею права на любовь, так как я думаю, что мое тело уродливо;
• 89. Когда «все не так» и кажется, что ничего не изменится, хочется есть много сладкого, не думая о последствиях;
• 102. Съедаю больше, чем намеревалась;
• 103. Люди с лишним весом неудачны и неуспешны.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 63 (все ответы «да», общее количество пунктов — 21). 21 балл и меньше — низкий, от 22 до 42 — промежуточный, от 43 до 63 — высокий уровень выраженности (табл. 1).

Шкала 6. Самофокусировка внимания на недостатках своего тела.

Основной параметр — повышенное внимание и самофокусированность на себе, определяющиеся отвращением к собственному телу.

Наблюдается когнитивная фиксированность на мыслях о несовершенствах своего тела, подобные мысли оцениваются негативно, девушки признают, что такая поглощенность мыслями «об имеющемся в теле жире», о том, как похудеть, мешает думать о чем-то другом. Имеются убеждения о том, что окружающие постоянно обращают внимание и оценивают их фигуру исключительно в негативном ключе, что способствует в их поведении стремлению с помощью определенной одежды не привлекать внимание к своей фигуре. Поглощенность мыслями и сильным желанием похудеть определяются также обнадеживающими убеждениями плана «как только я похудею, мне будет легче общаться и знакомиться с окружающими», «на стройных девушках любая вещь смотрится идеально» .

Одним из аспектов фиксированности поведения может являться самофокусировка внимания в ситуациях приема пищи (т.е. оценка себя как бы глазами других людей). Таким образом, когнитивно-поведенческие паттерны, входящие в данный кластер, являются следующими:

• 15. С помощью определенной одежды стараюсь не привлекать внимание к своей фигуре;
• 21. Меня пугает мысль о том, что я располнею;
• 25. Мне неприятно смотреть на свое обнаженное тело в зеркало;
• 30. Я озабочена желанием похудеть;
• 31. Иногда от переживаний по поводу несовершенства своего тела мне хочется «исчезнуть», «провалиться сквозь землю» ;
• 32. Стараюсь не обращать внимание окружающих на свой вес и фигуру;
• 33. Когда я занимаюсь спортом, я думаю о том, что сжигаю калории;
• 35. Я озабочена мыслями об имеющемся в моем теле жире;
• 40. Сравниваю свои формы с фигурами других девушек;
• 48. Ем, пока не почувствую дискомфорт, связанный с перееданием;
• 56. В ряде ситуаций взаимодействия с людьми мне кажется, что другие обращают внимание на недостатки моей фигуры;
• 63. Я часто озабочена мыслями, как мне похудеть;
• 66. Я толстая, это отвратительно;
• 68. Хочу иметь такую же миниатюрную и аккуратную фигуру, как у других девушек;
• 71. На стройных девушках любая вещи смотрится идеально;
• 73. Как только я похудею, мне будет легче общаться и знакомиться с окружающими;
• 94. Я сталкивалась с негативной оценкой своей фигуры от окружающих;
• 98. Я хочу похудеть, чтобы улучшить свое здоровье.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 54 (все ответы «да», общее количество пунктов — 18). 18 баллов и меньше — низкий, от 19 до 36 — промежуточный, от 37 до 54 — высокий уровень выраженности (табл. 1).

Шкала 7. Склонность к анорексии.

Основной параметр — ограничительное пищевое поведение с целью — похудение «любой ценой» .

Данный кластер характеризуется недовольством собственной внешностью в связи с убежденностью в наличии мнимой или резко преувеличиваемой полноты и предпринимаемых способах коррекции предполагаемых недостатков. Это выражается, прежде всего, в виде ограничения в еде или сознательном отказе от пищи. Наряду с соблюдением диеты используются интенсивные физические упражнения, возможен прием слабительных, мочегонных средств, вызывают искусственную рвоту: «моя цель — похудеть, и неважно, как это отразиться на моем здоровье». Похудеть — главная цель, но в основе лежит страх. Страх поддаться желанию принимать пищу, чтобы не стать тучными, потерять контроль над своим весом. Такие люди всецело сосредотачиваются на том, как похудеть, ограничивают список блюд, которые могут употреблять, и с предубеждением относятся ко всему, связанному с питанием.

Искаженное мышление также проявляется в установках и искаженном самовосприятии — «Я должна стать совершенной, во что бы то ни стало», «Я стану лучше, если подвергну себя лишениям» и «Я не буду чувствовать себя виноватой, если прекращу есть», «Только идеальное стройное тело обеспечит счастливую жизнь в будущем». Аффективные переживания возникают вследствие несоответствия «идеала красоты» и собственной внешности. Появляются убеждения, что окружающие критически рассматривают, обмениваются насмешливыми взглядами и репликами — «я не могу думать (теряю мысль или нервничаю) при выступлении перед аудиторией, так как мне кажется, другие негативно оценивают мою внешность», «в глазах окружающих я выгляжу довольно толстой». Девушки регулярно взвешиваются, избегают высококалорийной пищи. Имеется повышенный риск развития клинической формы расстройства пищевого поведения в виде нервной анорексии. Данный кластер образован следующими убеждениями:

• 17. Я испытываю чувство вины после еды;
• 18. Перед предстоящей вечеринкой, я много думаю о том, как мою фигуру оценят другие;
• 19. Ем только низкокалорийную или знакомую пищу;
• 24. Только идеальное стройное тело обеспечит счастливую жизнь в будущем;
• 27. У меня бывают приступы бесконтрольного употребления пищи, во время которых я не могу себя остановить;
• 28. Я в особенности воздерживаюсь от еды, содержащей много углеводов (хлеб, конфеты, картофель и т. д.);
• 42. Я чувствую дискомфорт после того, как поем сладости;
• 44. Быть худой и привлекательной — фактически, это одно и то же;
• 47. Мне нравиться ощущение пустого желудка;
• 51. Часто отказываюсь от еды и питья из-за того, что беспокоюсь о своем весе;
• 61. Я не могу думать (теряю мысль или нервничаю) при выступлении перед аудиторией, так как мне кажется, другие негативно оценивают мою внешность;
• 62. В глазах окружающих я выгляжу довольно толстой;
• 67. Любые средства хороши, когда стремишься сбросить вес, даже если это может временно повредить здоровью;
• 73. Как только я похудею, у меня будет много новых знакомств и друзей;
• 77. Стоит мне сбросить вес, и мужчины просто не смогут не заметить меня;
• 80. После того, как я похудею, уйдут и мои комплексы;
• 86. Когда я похудею, моя жизнь кардинально изменится;
• 90. Я стану счастливее, стоит лишь похудеть;
• 92. Моя цель — похудеть и неважно, как это отразиться на моем здоровье;
• 96. Я должна похудеть любой ценой;
• 101. Худоба позволяет выглядеть привлекательнее в глазах окружающих.

Максимальное количество баллов по данной шкале = 63 (все ответы «да», общее количество пунктов — 21). 21 балл и меньше — низкий, от 22 до 42 — промежуточный, от 43 до 63 — высокий уровень выраженности.

Из описания шкал, а также из учета особенностей входящих в них убеждений, можно предположить о наличии тесной связи некоторых шкал с социальной тревогой. При проведении исследования нами учитывался тот факт, что социальный страх, тревога в ситуациях оценивания свойственны в той или иной мере всем людям, поэтому следует говорить об интенсивности переживаний относительно имеющихся обстоятельств. Полученные данные испытуемых по опроснику «когнитивно-поведеческие паттерны при нарушениях пищевого поведения» были сопоставлены с их результатами по опроснику «социальной тревоги и социофобий» О. А. Сагалаковой, Д. В. Труевцева методом корреляционного анализа. Также эти данные были рассмотрены нами при проверке разработанной методики по параметру внешней валидности.

Корреляционный анализ суммарного показателя социальной тревоги со средними значениями по кластерам опросника «Когнитивно-поведенческие паттерны при нарушениях пищевого поведения» .

Анализируя полученные данные, можно сделать вывод, что такие кластеры когнитивно-поведенческих паттернов при нарушениях пищевого как «избегание объективного оценивания веса, в сочетании с приступами переедания» и «эмоциогенное пищевое поведение» являются наиболее тревожными и характеризуются наличием тревоги в различных социальных ситуациях («быть в центре внимания, под наблюдением», «при взаимодействии в субъективно экспертных ситуациях», «при проявлении инициативы в формальных ситуациях») и сопровождаются различными проявлениями, отражающими тревожное состояние («сдержанность в выражении эмоций», «страха отвержения», «блокирование признаков тревоги», «избегание непосредственного контакта»).

Внешняя валидность также подтверждается высокой корреляцией с отдельными шкалами опросников: «пищевого поведения» М. Купер, «Томский опросник ригидности» Г. В. Залевского [2], что подтверждает измерение разработанной методикой различных когнитивных и поведенческих паттернов в контексте нарушений пищевого поведения.

Данный опросник был статистически проверен на надежность по параметру внутренней согласованности (табл. 3).

Альфа Кронбаха (показатель внутренней согласованности пунктов опросника «Когнитивно-поведенческие паттерны при нарушениях пищевого поведения»).

В связи с тем, что критерий Альфа-Кронбаха показал высокую значимость р=0,97, можно сказать, что каждый отдельный вопрос измеряет признак, на который направлен весь тест, на основании чего можно сделать вывод, что результаты, полученные по опроснику, являются достоверными.

Далее матрица средних значений — вкладов в кластеры была факторизована (метод главных компонент, поворот факторов Varimax). Это позволило полученные данные о типах паттернов пищевого поведения объединить в еще более емкую смысловую структуру. Итак, в результате выявлены два фактора — обобщенных когнитивно-поведенческих паттерна нарушений пищевого поведения, которые условно можно обозначить как «склонность к анорексии» и «склонность к булимии». Определяющим критерием в первом факторе является повышенный контроль над пищевым поведением, проявляющийся в соблюдении диет, особых режимов питания, подсчете калорий в пище, составлении списка «запрещенных» продуктов, выполнении определенных правил и ритуалов в пищевом поведении, при этом идеальная фигура рассматривается как необходимый и основной атрибут счастливой и успешной жизни.

Второй фактор «склонность к булимии» представлен потерей управления над пищевым поведением, эмоциогенным употреблением пищи и последующим переживанием стыда. Избегание объективного оценивания веса и приступы переедания как способы ситуативной стабилизации эмоционального состояния сопровождаются страхом оценивания и отвержения, невосполнимой потребностью в любви и заботе, одобрении, принятии. Любая ситуация может быть расценена испытуемыми с доминированием данного типа нарушения пищевого поведения как потенциальная угроза неприятия, отвержения, фрустрации любви и уважения. Для компенсации нестабильной самооценки и фрустрации потребности в аффилиации девушки начинают компульсивно употреблять пищу, тем самым кратковременно снижая тревогу. Данный фактор наиболее тесно связан с любыми проявлениями социальной тревоги (см. табл. 4).

По результатам проведенного исследования [3; 8] при участии девушек в возрасте от 17 до 21 года не было выявлено преобладающего фактора по данной выборке: склонность к нервной анорексии — 43,16%, склонность к нервной булимии — 36,71. Но важно отметить, что когнитивно-поведенческий паттерн при нарушениях пищевого поведения «самофокусировка внимания на несовершенствах своего тела» является общей особенностью как при гиперконтроле над пищевым поведением, так и при потере контроля над употреблением пищи и заеданием негативных эмоций (табл. 4). Данная метакогнитивная стратегия «самофокусировка внимания», связанная с концентрацией когнитивных ресурсов на образе себя в глазах других, субъективном несовершенстве этого образа, — является общим элементом, но ее эмоциональное и поведенческое проявление различается.

Корреляционный анализ выраженности кластера «самофокусировка внимания на несовершенствах своего тела» со средними показателями по факторам.

Основываясь на полученных результатах, учитывая также высокую представленность данного кластера в среднем по выборке (20,12%) можно прийти к выводу, что повышенное внимание к своему телу, фиксированность на данном вопросе проявляется преобладающим большинством у девушек в возрасте от 17 до 21 года, независимо от преобладания эмоциональных компонентов, характеризующих второй фактор, или связи с контролем, определяющим картину первого фактора, что еще раз подтверждает актуальность вопросов нарушений пищевого поведения в современном обществе.

Стоит подчеркнуть, что при обработке результатов более важным аспектом, по нашему мнению, является не просто количественная оценка по каждой из шкал, сколько качественный анализ — внимание к содержательной части пунктов опросника и их сочетанию между собой, что позволит создать индивидуальную картину и наиболее эффективно выстроить коррекционно-психологическую работу при нарушениях пищевого поведения.

Информативным считается содержательное сопоставление выделенных когнитивно-поведенческих паттернов со шкалами других опросников. В рамках проведенного нами исследования по данной проблематике [8] на диагностическом этапе кроме представленного опросника были задействованы опросник «социальной тревоги и социофобий» О. А. Сагалаковой, Д. В. Труевцева, «Томский опросник ригидности» Г. В. Залевского.

Основываясь на полученных результатах о том, что уровень социальной тревоги при различных когнитивно-поведенческих паттернах при нарушениях пищевого поведения является достаточно высоким и ригидным, а также преимущественно связан с теми кластерами и факторами, основной параметр которых определяется эмоциональными аспектами пищевого поведения, то можно предположить, что будет эффективно проводить работу не напрямую с когнитивно-поведенческими паттернами при нарушениях пищевого поведения, а с ригидными убеждениями, связанными со страхом оценивания и/или отвержения. Этой позиции мы придерживались при разработке и реализации программы психологической коррекции по проблеме когнитивно-поведенческих паттернов при нарушениях пищевого поведения в контексте социальной тревоги.

Коррекционно-психологическая работа проводилась с девушкой в возрасте 18 лет. Основаниями для проведения консультативной и психообразовательной работы послужили ее результаты, входящие в состав выборки эмпирического исследования. А также в связи с выявленной потребностью девушки в получении помощи, основанной на ощущении субъективной сложности дальнейшего совладания с собственными мыслями и убеждениями («мысли мешают», «постоянно думаю о том, как похудеть», «не могу отвлечься, не могу заснуть», «изменения в поведении пугают меня» и т. д.). По данным диагностики было выявлено преобладание таких кластеров когнитивно-поведенческих паттернов, как «контроль над употреблением пищи», «самофокусировка внимания на несовершенствах своего тела», «склонность к анорексии». Т. е. было выявлено преобладание когнитивно-поведенческих паттернов, относящихся к первому фактору, связанных с повышенным контролем пищевого поведения. При этом кластеры, относящиеся ко второму фактору «склонность к булимии», были выражены минимально.

Полученные данные по «томскому опроснику психической ригидности Залевского Г. В.» указывали на высокий уровень выраженности ригидности выявленных особенностей по обеим рассматриваемым шкалам (сенситивная ригидность и ригидность как состояние).

Результаты, полученные при анализе опросника «социальной тревоги и социофобии» следующие: общая выраженность социальной тревоги находится на повышенном уровне, с выраженными шкалами «постситуативные руминации и желание преодолеть тревогу в экспертных ситуациях» и «сдержанность в выражении эмоций из-за страха отвержения и блокирование признаков тревоги в экспертных ситуациях» .

Наличие социальной тревоги при выраженности первого фактора «склонность к анорексии», подтверждает предположение о том, что данные кластеры характеризуются не отсутствием социальной тревоги, а наличием специфического способа совладания с ней, проявляющегося в повышенном контроле в области пищевого поведения, что было выявлено в процессе исследования при рассмотрении корреляционных связей выделенных факторов со шкалами социальной тревоги.

Отсутствие значимых корреляционных связей первого фактора «склонность к анорексии» со шкалами опросника социальной тревоги еще раз подтверждает факт гиперконтроля над эмоциональными появлениями в ситуациях оценивания как ригидного фиксированного способа прямого волевого управления негативным аффектом.

Предъявляя и соблюдая завышенные требования к себе, девушки с выраженной «склонностью к анорексии» испытывают субъективное чувство контроля над ситуацией, связанное с наличием ощущения управления пищевым поведением, своим телом.

Корреляционный анализ факторного пространства «типы нарушения пищевого поведения» и шкал Опросника социальной тревоги.

поведенческий пищевой анорексия булимия Однако такой способ в силу своей ригидности в стрессовой ситуации может приводить к полной потере управления над аффектом и поведением, декомпенсацией, возникновением дисфункционального или аутодеструктивного поведения, так как иных, кроме волевых, способов опосредствования аффекта не сформировано.

Потеря «власти» над ситуацией может привести к дезорганизации пищевого поведения и всей жизни в целом, своим «Я». Даже идентичность такой личности часто спаяна со специфическим образом тела и определенной регламентацией употребления пищи. Важность мнения окружающих и значимость образа себя в глазах других сохраняется, но приобретает ощущение контроля. Иными словами, чувство самоэффективности и социальной смелости у испытуемых здесь нестабильно. Только при эффективном соблюдении всех атрибутов ограничительного пищевого поведения возможен контроль и в других сферах жизни. Худоба в представлениях данной группы испытуемых, какой бы ценой она не была достигнута, воспринимается как способ добиться признания окружающих, контролировать или изменить свою жизнь, избавиться от комплексов, стать более счастливой, получить необходимое признание.

Таким образом, в данной статье представлен авторский Опросник, направленный на выявление особенностей когнитивно-поведенческих паттернов при нарушениях поведения, рассмотрены составляющие его шкалы, специфика корреляционных взаимосвязей с социальной тревогой и психической ригидностью. Опросник может применяться при определении отдельных симптомов нарушений пищевого поведения, а также в диагностике расстройств пищевого поведения, способствуя эффективности проводимого психологического консультирования и психотерапии по данной проблеме.

• 1. Бек А. Когнитивная психотерапия расстройств личности. — Спб.: Изд. Питер, 2002. — 544 с.
• 2. Залевский Г. В. Томский опросник ригидности (ТОРЗ) // Сибирский психологический журнал. — 2000. — № 12. — С. 129−137.
• 3. Киселёва М. Л. Когнитивно-поведенческие паттерны при нарушениях пищевого поведения в контексте социальной тревоги // Материалы 51-й Международной научной студенческой конференции «Студент и научно технический прогресс»: Психология. — Новосибирск, 2013. — 144 с.
• 4. Клиническая психология / под ред. М. Перре, У. Бауманна. — СПб.: Питер, 2002. — 1312 с.
• 5. Когнитивная терапия депрессии / А. Бек, А. Раш, Б. Шо и др. — СПб.: Питер, 2003. — 304 с.
• 6. МКБ-10: Классификация психических и поведенческих расстройств: Исследовательские диагностические критерии. — СПб., 1994.
• 7. Наследов А. Д. Математические методы психологического исследования. Анализ и интерпретация данных. — СПб.: Речь, 2004. — 392 с.
• 8. Сагалакова О. А., Киселева М. Л. Когнитивно-поведенческие паттерны при нарушениях пищевого поведения в контексте социальной тревоги // Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика: электрон. науч. журн. — 2013. — N 1(1) [Электронный ресурс]. — URL: http://medpsy.ru/climp.
• 9. Сагалакова О. А., Труевцев Д. В. Социальные страхи и социофобии. — Томск: Издательство Томского университета, 2007. — 210 с.
• 10. Сагалакова О. А., Труевцев Д. В. Опросник социальной тревоги и социофобии // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. — 2012. — N 4(15) [Электронный ресурс]. — URL: http://mprj.ru.