Культурология в системе современного знания

История складывания культурологии как научной дисциплины

Культурология как наука возникла в 50-е годы XX в. на стыке собственно научных и практических интересов, на базе изучения и истории культуры, и, главное, той культуры, которая нас окружает, «живой культуры», носителем которой является каждый из нас. Вместе с тем истоки культурологических подходов в осмыслении проблем человека и созданного им искусственного мира нравов, обычаев, традиций, норм и ценностей уходят в далекое прошлое.

И все же именно XX в. был ознаменован своеобразной «сменой парадигм» в системе культуры — и отечественной, и мировой. В течение прошлого столетия происходило изменение базовых функций того, что общество называет культурой и искусством. Это привело к переходу от классической просветительской культуры к господству компенсаторно-развлекательных функций, носителем которых стала культура массовая. Одним из главных механизмов такой трансформации явилось то, что в сфере культуры и коммуникации, распространения информации, в том числе и художественной, ведущая роль наряду с письменным языком, печатным словом стала все в большей степени принадлежать экрану. Вся современная культура отмечена приматом аудиовизуальной, звукозрительной коммуникации.

Перелом в культуре развивался параллельно метаморфозам в науках о культуре и формированию культурологии.

Что понимать под культурологией?

Существует ли культурология как самостоятельная научная дисциплина?

Есть ли у нее своя методология?

На протяжении последних десятилетий в сфере социальных и гуманитарных наук и у нас, и за рубежом, идут непрерывные дискуссии по этому поводу.

Если рассматривать подходы к культуре в различных науках, легко убедиться, что культурология сформировалась на пересечении нескольких научных подходов и исторически сложившихся методологических инструментариев.

Важнейший источник культурологии — философия культуры. На ее основе формируется теоретическая культурология. В XX в. и на Западе, и на Востоке наиболее крупные философы все более удалялись от традиционных проблем философии в сторону культурологии. Связано это в первую очередь с экзистенциализмом, со структуралистскими тенденциями в философии и с постклассическим ее этапом.

Аналогичная ситуация складывалась и в исторической науке: истории культуры и истории в целом. Нынешние учебники по культурологии в большинстве представляют собой краткое изложение истории мировой культуры. Конечно, история культуры — и составная часть, и материал для культурологии. Однако «культурная революция» в истории произошла в области методологии на совершенно другом материале. Французская школа «Анналов» исходила из того, что история не есть только история деятелей и событий. Это также — и в первую очередь — анализ формирования и эволюции нравов, традиций и обычаев, история повседневной жизни. Эта тенденция нашла ограниченную поддержку у ряда отечественных историков (см.: труды Г. С. Кнабе по Древней Греции и Риму, А. Я. Гуревича по европейскому Средневековью и др.). Соответственно составной частью культурологии является историческая культурология.

В рамках исторической науки существуют отрасли, которые наиболее тесно связаны с культурологией. Это — этнология и этнография, которые занимаются культурами прошлого и их современной проекцией как целостным явлением, обладающим своей спецификой и автономной значимостью. Проблемы этнической культурологии приобрели сегодня и жгучую политическую актуальность.

Напомню, что в ранних работах Питирима Сорокина, где полемически отстаивается право на существование социологии, все ученые, которых он причислял к первым социологам в России, были историками. Они работали на исторических факультетах, читали исторические курсы лекций. Историки современности сформировали науку социологию.

В формировании культурологии и социологии есть много общего. Социология, занимающаяся современным обществом, изучает и культурные процессы. Произошло вторжение методик социологии в такую хрупкую сферу, как культура, — социальные опросы и т. д. На стыке этнографии и социологии сформировалась новая научная дисциплина, право на существование которой отстаивал В. А. Тишков (Институт этнологии и антропологии РАН), — социальная и культурная антропология. Для людей старшего поколения антропология — часть медицинской науки. Более широкая, близкая к западной трактовка в нашей научной традиции развивалась на стыке биологии и философии. Созданный И. Т. Фроловым Институт человека должен был бы называться институтом антропологии в новом ее значении. Социальная и культурная антропология — один из источников того, что стало культурологией. На этой базе в тесной связи с реальными социальными процессами развивается прикладная культурологи.

Таким образом, культурология сформировалась не на пустом месте. Когда главным средством коммуникации являлось печатное слово, роль культурологии играла филология (наука о литературе и языке). Именно филология и была культурологией минувших столетий. На базе филологии развивалась культурология и в России. Именно здесь мы обнаружим корни «толстых», литературно-публицистических журналов, где публиковались и художественные произведения, и работы о современной жизни, которые не были и не считались собственно научными, но рассматривали реальность с точки зрения, которая сегодня может быть названа культурологической.

На базе филологии (в первую очередь структурной и прикладной лингвистики) сформировалась в 60-е годы прошлого столетия новая научная дисциплина семиотикаобщая теория знаков и знаковых систем. По сути своей она выходила за рамки устно-письменного языка. С точки зрения семиотики «естественный» язык, на котором мы говорим и пишем, — лишь одна из систем, которыми пользуется человек. Существует ряд других знаковых систем, которые и изучаются семиотикой. Семиотика, выйдя за рамки языкознания, обозначила ту территорию, которая будет завоевана культурологией.

Среди источников и составных частей культурологии особое место занимает искусствоведение. С точки зрения семиотики искусствоведение, как и литературоведение (и в отличие от языкознания) изучает так называемые вторичные моделирующие системы, т. е. оно касается изобразительного и звукового ряда, в том числе музыки, театральных действий, скульптуры и архитектуры, произведений экрана, которые выходят за пределы естественного языка, пользуются другими знаковыми системами, называемыми «языками» лишь условно, по аналогии. Эти иные системы искусствоведение рассматривает преимущественно с художественной точки зрения, не уделяя особого внимания тем коммуникативным функциям, которые по-прежнему составляли прерогативу естественного языка, книжной культуры, письменного слова и т. д. В этом смысле искусствоведение предвещало появление культурологии, но не могло играть здесь той базовой, фундаментальной роли, которая была сформирована филологией.

Таким образом, можно назвать три блока, которые лежали у истоков культурологии и способствовали ее формированию: во-первых, это совокупность исторических наук, во-вторых — социальные (общественные) науки, и в-третьих — блок гуманитарных дисциплин (к последним можно отнести и философию, и филологию, и искусствоведение). В этом синкретизме кроется одна из трудностей ее самоопределения.

В культурологии как самостоятельной науке не было потребности и необходимости, пока в обществе безраздельно господствовало представление о Культуре в единственном числе и, соответственно, о единой культурной вертикали. В соответствии с этими представлениями, до сих пор лежащими в основе не только системы образования, но и общественного сознания «белого человека», центр мировой культуры прочно обосновался в Европе.

XX в. стал свидетелем распада «культурной вертикали». Выяснилось, что есть множество культур и эти культуры равноправны. Они не хуже и не лучше, они просто другие. Другие люди характеризуются другими нравами, обычаями, традициями. Обнаружилось, что нет единой европоцентристской вертикали, по которой все люди делятся на культурных и не культурных, а есть множество культур, каждая из которых может выстроить свою маленькую вертикаль. Те люди, которых мы называем некультурными, — на самом деле представители другой культуры (будь то демографической или этнической).

После кризиса европоцентризма и дифференциации культур ключевой точкой развития общественных представлений стало формирование концепции ЮНЕСКО. В документах этой международной организации термин «культура» использовался и используется исключительно во множественном числе. По-русски сказать «культуры» до сих пор трудно. А ведь каждая освободившаяся от колониальной зависимости страна претендовала на культурную самобытность. В странах Африки, Латинской Америки, Азии не только каждое государство, ной каждое племя претендовало на свою культуру, свои язык, нравы, обычаи, традиции. В результате подверглась эрозии идея единой, обязательной для всех культуры.

Каковы были последствия этой метаморфозы в области науки? Единая общечеловеческая культура не может быть рассмотрена извне. Остается лишь философский анализ по принципу «я и культура» или «человек в культуре». Исследованию могли быть подвергнуты конкретные проявления культуры (тексты и памятники), культуры прошлого (этнология) или островки разнообразия (языки). Если же культур множество, то они могут быть рассмотрены и сопоставлены с точки зрения определенной научной методологии. Оставалось только эту методологию разработать.

Само понимание культурологии возникло тогда, когда люди обнаружили, что другие культуры существуют не только в иноположенных (исторически или географически) обществах, но и «здесь и теперь».

В 50-е гг. в Великобритании первые культурологи обнаружили, что культуру английского рабочего класса следует рассматривать не как «недокультуру», а как другую культуру. Кстати говоря, первой обратила на это внимание марксистская наука, в особенности набившая оскомину студентам советского периода «ленинская теория двух культур», согласно которой в каждой национальной культуре есть культура прогрессивная, и есть реакционная: с одной стороны — культура рабочего класса, которая ведет вперед, с другой — культура буржуазии, которая тянет назад. Это была первая ласточка осознания множественности культур внутри одного общества. На самом деле в современном обществе таких культур десятки и сотни, и каждая характеризуется своими обычаями и традициями.

Каждая социальная группа имеет право на культурную самобытность (идентичность). Есть культурные сообщества по этническим признакам или религиозным принципам, сексуальной ориентации, по полу, возрасту, образованию, профессии и т. д. Культурные сообщества, если начинать дифференцировать разные компоненты культур, оказываются очень разнообразными. И культурные меньшинства нередко меняются местами с культурным большинством. В нашей стране это распространено на национальном уровне: к примеру, татары — меньшинство в России и большинство — в Татарстане, хотя большая часть татар проживает за пределами своей республики.

Таким образом, распад представления о единой культуре привел к тому, что английские ученые задумались о существовании самостоятельной сферы знаний. Английская школа культурологии построена на понимании самостоятельной ценности культурного своеобразия групп людей из разных слоев общества.

Американская традиция в культурологии сложилась на базе социальной и культурной антропологии и основана на применении методов этнологии и этнографии к современной культуре. Это связано с тем, что американская культураэто культура разных этнических групп, каждая из них на каком-то уровне влилась в единую американскую культуру, но на каком-то сохраняет свои специфические черты и традиции. В Америке кварталы в крупных городах, населенные людьми одной национальности, приехавшими из определенного региона, сохраняют свои особенности. Культура при этом дольше сохраняет свою самобытность, так как она в наименьшей степени подвержена законодательному регулированию.

Формирование английской и американской школ культурологии (Cultural Studies) приходится на 1950;е годы. Оно шло параллельно, но в каждой стране на своем национальном основании.

В немецком языке есть термин Kulturforschung, который прямо переводится на русский как культурология. Если англоязычные исследователи исходили из этнологии и социологии, то немецкая школа культурологии в духе национальной традиции более базируется на философских основах.

Во французском языке нет слова, соответствующего «культурологии». Вместе с тем французская школа культурологии, безусловно, существует и пользуется значительным влиянием в мировой науке. Помимо уже упоминавшей школы «Анналов», это в первую очередь французский структурализм и постструктурализм (К. Леви-Стросс, Р. Барт, М. Фуко, Ж. Деррида).

Как мы уже отмечали, российская наука испытала на себе «нашествие» культурологии в систему образования. У нас есть и другая, более давняя и почтенная традиция, связанная с ленинградской «формальной школой», с тартуской семиотикой, с именами М. М. Бахтина, Вяч. Вс Иванова, Ю. М. Лотмана, Е. М. Мелетинского, В. Н. Топорова, которые соединяли в своих трудах гуманитарные традиции филологии и философии. Об историках повседневности я уже упоминал. Один из главных памятников культурологической мысли советского периодаэнциклопедия «Мифы народов мира». Все эти исследователи и исследования сформировали научную школу отечественной культурологии.

Большая международная группа культурологов работала и работает в области художественного вымысла. Главная фигура здесь — У. Эко, итальянец, который начинал в русле структуралистского мышления, вклинивая художественные элементы в научное творчество. То же касается и С. Эйзенштейна, и представителей упомянутой выше ленинградской школы (Ю. Тынянов, В. Шкловский), которые соединяли в одном лице и исследователей, и практиков искусства. Глубоко закономерно, что здесь мы в первую очередь имеем дело с представителями экранной культуры.

… Вся совокупность культурологических дисциплин вырастает в результате социокультурных трансформаций нашего времени, трансформаций, которые заставляют переосмыслить и само понимание культуры, и принципы взаимодействия между различными культурами, их компонентами и самими культурными сообществами.