Идеализация общества. 
Толерантность

Понятие «толерантность» используется в самых разных областях знания: философии, теологии, медицине, психологии, социологии, политологии и других. Этимология термина «толерантность» восходит к латинскому глаголу tolero — «нести», «держать», «терпеть». Этот глагол применялся в тех случаях, когда было необходимо «нести», «держать» в руках какую-нибудь вещь. При этом подразумевалось, что для держания и переноса этой вещи человек должен прилагать определенные усилия, страдать и терпеть. Из латинского этот термин перешел и в другие языки. Согласно толковому словарю русского языка под редакцией Д. Н. Ушакова, «толерантность — производное от французского tolerant — терпимый. В словаре В. И. Даля слово «терпимость» трактуется как свойство или качество, способность, что или кого-либо терпеть «только по милосердию, снисхождению». Подобным же образом рассматривает данное понятие и большинство современных словарей. Так, например, «Советский энциклопедический словарь» под редакцией A.M. Прохорова трактует «толерантность» как «терпимость к чужим мнениям, верованиям, поведению», а «Современный словарь иностранных слов» определяет понятие «толерантность» как «терпимость, снисходительность к кому-либо, чему-либо».

Широкое распространение термин «толерантность» получил в его английской интерпретации — tolerance, — где наряду с терпимостью он означает также «допускать». Сравнительное сопоставление обоих значений показывает, что с помощью этого термина выражается идея меры, предела, границы, до которой можно терпеть другого человека или явление, даже если они непонятны, вызывают недоумение, неприятие или сопротивление.

По мнению А. П. Садохина, понимание толерантности разными народами, в зависимости от их исторического опыта, различно, и выражает различные типы отношений и настроений. Так, в английском языке толерантность означает «готовность и способность без протеста воспринимать личность или вещь», во французском языке этот термин понимается как «уважение свободы другого, его образа мысли, поведения, политических или религиозных взглядов». В китайском языке проявлять толерантность — значит «позволять, допускать, проявлять великодушие в отношении других». На этом фоне наиболее широкую гамму чувств и отношений понятие «толерантность» выражает в арабском языке, где оно может употребляться в значении «прощение, снисхождение, мягкость, сострадание, благосклонность к другим людям», в то время как в персидском языке толерантность понимается как «терпимость, выносливость, готовность к примирению с противником».

В русском языке, наиболее близким по значению понятию «толерантность» является термин «терпимость», что в обыденном употреблении означает «способность, умение терпеть, мириться с чужим мнением, быть снисходительным к поступкам других людей».

Характерно, что во всех толкованиях толерантности, раскрывающих ее сущность и необходимость как важного принципа в социально-политической и духовной жизни общества, так или иначе, упоминаются ее этнические и конфессиональные аспекты, что позволяет говорить об их доминирующем характере в социальном содержании данного феномена. Например, в «Философском энциклопедическом словаре» говорится: «толерантность (от лат. tolerantia — терпение) — терпимость к иного рода взглядам, нравам, привычкам. Толерантность необходима по отношению к особенностям различных народов, наций и религий (подчеркнуто нами М.Г.). Она является признаком уверенности в себе и сознания надежности своих собственных позиций, признаком открытого для всех идейного течения, которое не боится сравнения с другими точками зрения и не избегает духовной конкуренции». Конфессиональный аспект содержится в расширенном, более полном определении терпимости в словаре по этике под редакцией А. А. Гусейнова и И. С. Кона. «Терпимость, — говорится в нем, — моральное качество, характеризующее отношение к интересам, убеждениям, верованиям, привычкам и поведению других людей. Выражается в стремлении достичь взаимного понимания и согласования разнородных интересов и точек зрения без применения давления, преимущественно методами разъяснения и убеждения». Неоспоримым достоинством данного определения, на наш взгляд, является наличие в нем моральной основы толерантного отношения к представителям иных наций, народностей и религий.

1. Толерантность

толерантность социальный общество мир Тесно увязывает толерантность с идеей религиозной свободы и справедливостью и немецкий ученый О. Хеффе. По его мнению «толерантность означает действенность и гарантии свободы других, точнее, уважение к другому мировоззрению и способам поведения, свободным в своей инаковости». Более того, он констатирует, что всеобщий принцип свободы и конкретизирующий его принцип толерантности обрели признание благодаря конфессиональной толерантности (религиозной свободе) в результате продолжительного духовного и общественно-политического прогресса (подчеркнуто нами).

Вышесказанное позволяет признать этноконфессиональную доминанту в становлении и историческом развитии идеи толерантности. При исследовании этого феномена, прежде всего, необходимо иметь в виду именно его этноконфессиональную составляющую.

Этноконфессиональная толерантность как разновидность толерантности вообще выступает перспективным путем перехода к долгосрочной безопасности. Этноконфессиональная толерантность (как фактор обеспечения мира и безопасности) — есть феномен, отражающий характер взаимоотношений и социально-политической деятельности субъектов политики, в том числе социальных, этнических, конфессиональных групп и отдельных граждан, выражающийся в их терпимости, взаимопонимании и согласии, оказывающих существенное воздействие на состояние защищенности личности, общества, государства и его регионов от внешних и внутренних угроз.

Предметом политологического подхода к исследованию является толерантность, формирующаяся в отношениях между отличающимися политическими взглядами личностями, общественными движениями; религиозными организациями, партиями, информационными структурами, субъектами властных отношений. В функциональном плане она представляет собой норму или принцип деятельности социально-политических субъектов. Определение этого принципа можно сформулировать в следующем виде. Принцип этноконфессиональной толерантности — это совокупность научно обоснованных, исторически подтвержденных практикой положений, определяющих характер требований к формированию отношений между социальными, этническими, конфессиональными и другими группами людей, соблюдение которых является необходимым условием для предупреждения насильственных конфликтов и обеспечения мира и безопасности.

Спектр функционирования толерантности в политической сфере богат и разнообразен — обеспечение конструктивного переговорного процесса между субъектами политических отношений на разных уровнях, нахождение консенсуса между переговорщиками, социальными общностями по несовпадающим вопросам, поиск политических союзников, дипломатия (особенно превентивные дипломатические действия), гибкая тактика в пред — и постконфликтных ситуациях и др. Политические аспекты толерантности проявляются в защите и обосновании определенной позиции, в активности реализации политических убеждений, в образе жизни, традициях, обычаях, идеях, политическом плюрализме.

Политологический подход к толерантности позволяет дать анализ феномена «конфликт». Здесь имеется в виду определение как понятийного аппарата конфликтологии (конфронтация, конфликтная ситуация, конфликтогенный, конфликтная сторона, стадии конфликта, конфликт международный, внутренний, социальный, этнический, религиозный, этноконфессиональный и т. д.), так и его содержательного минимума: острый спор, разногласие, столкновение противоположных взглядов и интересов, а также системы лексических средств для характеристики причин конфликтов: противоречие, несогласие, несговорчивость, недооценка, ущемление, непризнание, ограничение, стеснение. Если говорить о формах проявления конфликта и его последствий, влияющих на формирование агрессивного или неагрессивного, толерантного мышления и поведения, то они существенно зависят от точности обозначения субъекта конфликта — конкурент, соперник, противник, враг и т. д.

Политика, как и власть, это — огромная сила в установлении в обществе толерантных отношений. Одномерность мышления и идеологическая нетерпимость ведут к насаждению насильственных форм в решении возникших проблем и конфликтов, что приводит к порождению новых конфликтов. Вот почему в конфликтных ситуациях требуется, кроме умения правильно использовать политические возможности, практических навыков налаживания диалога, установления конструктивных взаимоотношений между оппонентами, еще и владение понятийно-категориальным аппаратом, характеризующим степень формирования толерантности — интолерантности.

«Толерантность», «терпимость», наряду с категориями «ненасилие», «признание культурного разнообразия», «согласие», «неагрессивное мышление и поведение», «свобода», «справедливость», «солидарность», становятся одними из ключевых элементов понятийного аппарата политической науки.

В отличие от понятий «терпение» и «терпеливость», понятие «терпимость» здесь используется, с одной стороны, более четко выраженной активной социально-политической позицией личности, группы — не покорное терпение и терпеливость как нравственно-психологическое состояние, а терпимость ради достижения социально-политического согласия, общественного компромисса, взаимопонимания между различными этносами, конфессиями, социальными группами, политическими институтами. С другой стороны, толерантность, терпимость не является и простым антиподом нетерпимости, голым его отрицанием, а включает в себя созидательные импульсы по формированию новой, не-конфронтационной реальности, ведущей к солидарности, добру.

Одним из тех, кто активно ратовал за веротерпимость в эпоху Возрождения, был известный социолог и юрист Жан Боден (1529−1596 гг.). В работе «Разговор семи персон» он описал спор последователей различных религий: 1) католика, 2) последователя Лютера, 3) последователя Кальвина, 4) иудея, 5) мусульманина, 6) язычника, 7) представителя «естественной религии» о религиозной терпимости. Из содержания спора явствует, что существует естественный фундамент, общий для всех религий. На этой базе возможно общее религиозное согласие, однако, без принесения в жертву различий, свойственных позитивным религиям.

Если в период Возрождения развитие идей толерантности было связано с восстановлением достоинства человеческой личности, ее индивидуальности и независимости от церкви, то в движении Реформации оно обусловливалось возникновением протестантского направления в христианстве, пересмотром фундаментальных догматов католицизма и формированием мировоззрения отвечающего потребностям развития рациональных экономических отношений.

Формирование идей толерантности на основе протестантской этики наряду с развитием «духа» капитализма хорошо обосновано в трудах М. Вебера. «Дело заключалось не только в том, — подчеркивает М. Вебер, — что в полном соответствии с Ветхим заветом и с этической оценкой „добрых дел“ эта сила видела в стремлении к богатству как самоцели вершину порочности, а в богатстве как результате профессиональной деятельности — Божье благословение; еще важнее было другое: религиозная оценка неутомимого, постоянного, систематического мирского профессионального труда как наиболее эффективного аскетического средства и наиболее верного и очевидного способа утверждения возрожденного человека и истинности его веры неминуемо должна была служить-могущественным фактором в распространении того мироощущения, которое мы здесь определили как „дух“ капитализма». Людей призывали быть прилежными и бережливыми, предостерегая от гордыни, страсти, любви к плотским мирским утехам и высокомерия. Увещевание заключалось в том, чтобы «наживающие сколько могут и сберегающие сколько могут» были готовы и «отдать все, что могут», дабы сохранить милосердие Господне и скопить со-кровища на небесах. В результате повсюду, где утверждалось пуританское мироощущение, особенно в Швейцарии, Англии, США и т. д., устанавливался экономически рациональный образ жизни, формировались чувства ответственности, милосердия, отношения толерантности и социального мира.

Наряду с этими переменами пересматривается европейский опыт религиозных войн и признается конфессиональный плюрализм. Положительное влияние в этом процессе оказали и вердикты о толерантности, следующие Аугсбургскому религиозному миру (1555 г.) и Нантскому эдикту (1598 г.). Хотя при этом следует отметить, что идеи «мирного пути примирения» и религиозной свободы каждого индивида еще не достигли прочного успеха. Это подтверждается на примере Англии, где вплоть до XIX в. католики реально не получили равных с протестантами прав, а во Франции продолжались казни из-за религиозной нетерпимости.

Особую роль в развитии идей толерантности сыграло европейское Просвещение. Джон Локк, Вольтер и другие просветители потребовали фундаментальную свободу религий, аналогичную личностному праву на свободу. Основные, свои взгляды на проблему толерантности Дж. Локк, который, по мнению Ф. Энгельса, «был в религии, как и в политике, сыном классового компромисса 1688 года», изложил в работах «Опыт о веротерпимости» (1667 г), «Послание о веротерпимости» (1685−1686 гг.) и др. В них, обращаясь к правителю Англии, Дж. Локк обосновывает необходимость широкой веротерпимости и права на свободу совести. «Никого не следует заставлять отказаться от своего мнения или сменить его на противоположное, — пишет он, — потому что на деле такое насилие не достигает цели, ради которой его применили. Оно не может изменить образа мыслей людей и способно сделать их лишь лицемерами». Далее, признавая веротерпимость основным критерием истинной церкви, Джон Локк подчеркивает: «Что бы ни говорили одни о древности мест и имен или о блеске обрядов, другие — о реформации учения, наконец, и те и другие — об ортодоксальности веры, ибо всякий почитает себя ортодоксом, все это и тому подобное может быть важным скорее для людей, стремящихся к власти и могуществу, чем для церкви Христовой. Тот, кто обладает всем этим, но лишен любви, лишен кротости, лишен доброжелательства ко всем людям вообще, тот еще не христианин». Говоря о мере терпимости, Локк указывает, что все приносящее вред государству и запрещаемое его законами не должно разрешаться и церкви.

Трудности, связанные с реализацией идей веротерпимости, толерантности в жизни, мы можем представить себе из содержания ряда произведений Вольтера. Так, в работе «Трактат о веротерпимости в связи со смертью Жана Каласа», критикуя религиозную нетерпимость, приведшую к казни безвинного Ж. Каласа через колесование в Тулузе в 1762 году, Вольтер указывает, что ни один человек не должен говорить другому: «Веруй в то, во что я верую и во что ты веровать не можешь, или ты погибнешь». Он гневно обращается к вершителям судеб людей: «О вы, судьи над народами, вы, давшие Европе мир, выбирайте между духом миролюбия и духом человеконенавистничества!». И на примере мирной, стабильной, веротерпимой жизни в разных странах и континентах, он обосновывает основной путь «мирного управления народностями разного вероисповедания»: «Старайтесь не совершать насилий над сердцами людей — и все сердца будут ваши».

Протестантско-католическое противоборство XVI—XVII вв. впервые серьезно поставило под вопрос существование европейского нормативно-ценностного порядка. Это привело к тому, что идея толерантности утратила свою сугубо религиозную обусловленность и выступила в обобщенном, не столько секуляризованном, сколько религиозно-индифферентном виде. И ряд исследователей признает, что приданию нового облика и значения европейскому нормативно-ценностному порядку способствовал, не антирелигиозный и не неорелигиозный, а иррелигиозный и арелигиозный характер компромисса.

Компромисс католиков с протестантами был первым практическим опытом толерантности и установления равновесия частных сил в Европе. Он создал идейно-политическое пространство для появления и легитимного существования центра между противоположностями, возникавшими в лоне европейской цивилизации. Речь идет о религиозном фундаментализме и национализме, труде и капитале и множестве других мировоззренческих и политических противоположностей. Этим центром становился либерализм в его методическом, социально-функциональном смысле, а не идейно-доктринальном значении.

Историческое развитие самого либерализма, во многом определившего последующую динамику социально-политической мысли и практики Запада, способствовали смягчению характера этноконфессиональной политики и русского самодержавия внутри страны.

Как известно, социально-политическая практика первых русских царей, императоров и императриц вплоть до вступления на престол Екатерины И, мягко говоря, не отличалась терпимостью к иным конфессиям и была направлена на их ограничение. Организация государственного регулирования религиозной жизни населения России «сверху» и полный государственный контроль над всеми без исключения религиозными институтами на территории страны не способствовали практической реализации принципа.

и ведет к тому, что и религии и атеизм становятся терпимыми, способными спокойно сосуществовать друг с другом.

К терпимости, к свободе совести наше общество во второй половине XX века побуждают не только внутренние, но и международные факторы.

Под влиянием ООН и ее ответвлений доминирующим настроением в мире становится проявление терпимости и создание системы защиты прав различных социальных групп и отдельных людей от силового давления политических организаций. Статья 55 Хартии ООН признавала принцип равенства прав и самоопределения народов, поощряла международное сотрудничество в сфере культуры и образования.

В соответствии с Всеобщей декларацией прав человека, принятой ООН 8 декабря 1948 года, формируется универсальная правовая среда, которая должна стать общей легитимной основой синхронизации поведения суверенных государств в отношении конкретного человека.

Все тоталитарные и авторитарные режимы в той или иной степени испытывают на себе воздействие новой ситуации. Проблема толерантности обретает новый смысл: те государства, которые не проявляют терпимости к различиям во взглядах и формах поведения, соответствующих принципам международных актов, определяющих права человека, рискуют оказаться в состоянии духовного остракизма.

Все это дало толчок возникновению перестройки и «нового мышления», которое, по мнению М. С. Горбачева, должно было способствовать решению ключевых глобальных проблем «в духе сотрудничества, а не враждебности».

В то же время идея толерантности в структуре «нового мышления» обрела видимость истины лишь потому, что она оказалась духовной равнодействующей силового равновесия на мировой арене. Как только М. С. Горбачев начал строить политику в соответствии с этой видимостью, разрушая силовое равновесие, эта политика привела в действие тенденции, вызвавшие деструкцию Советского Союза как государства.

Заключение

Исчезла ли в результате политики перестройки угроза международной безопасности? Делать выводы, видимо, преждевременно. Хотя ясно одно, что нельзя допускать, чтобы какое-либо одно государство или группа государств выступали в роли всеобщего морального судьи. В этом смысле особо следует выделить игнорирование США Совета Безопасности ООН при принятии решения о военной акции против Ирака, стремление их к гегемонии в международных делах и нежелание западной цивилизации отказаться от роли авангарда человечества и установить диалог на равных с другими цивилизациями (концепции вестернизации, «конца истории» и «столкновения цивилизаций»).

К тому же интеграция России в международное сообщество происходит противоречиво и пока не во всех отношениях благополучно. Это связано с тем, что России, начавшей перестройку своего общества с политической системы, а не с экономической (в отличие от Китая), не удалось подготовиться и смягчить процесс вхождения в мировое сообщество. Следует признать, что внутренняя трансформация общества, к сожалению, порой принимает деструктивные формы, что не предполагает упрочение согласия и терпимости в социуме. При этом в случае с поликультурным Северо-Кавказским регионом нам необходимо иметь в виду и ряд характерных для России неблагоприятных предпосылок.

Прежде всего, это расколотость российской цивилизации. «Внутренняя неоднородность российской цивилизации столь велика, — отмечает А. Ахиезер, — что позволяет говорить о расколотой цивилизации». Линия российского раскола, по мнению этого автора, проходит по оси «традиционализмлиберализм», элементы которой, исторически лишены диалогических мостов, а, значит, и возможности преодоления конфликтности между ними.

Не способствует развитию начал толерантности и пограничный характер российской цивилизации, в которой, по мнению Я. Шемякина, присутствуют все три типа взаимодействия культур (враждебность, симбиоз, синтез), но с большой энергией социального разрушения. К неблагоприятным предпосылкам ряд авторов (А.С. Ахиезер, А. А. Пелипенко, И. Г. Яковенко и др.) относят и манихейскую доминанту российской ментальности. Для манихейства характерно рассмотрение социальной реальности, состоящей из двух субъектов, ведущих между собой непримиримую, вечную и бескомпромиссную борьбу. «Значение манихейства для судьбы российского общества, — полагает А. Ахиезер, — заключается в том, что оно несет в себе относительно простую программу массовых действий, мотивированных яростным стремлением истребить мировое зло». При этом воображается, что «разрушение зла тождественно восстановлению господства добра».

Одновременно нельзя не отметить, присущую российскому обществу удивительную социальную терпимость к власти, позволяющую ей до недавнего времени контролировать даже частную жизнь граждан. Все это говорит о том, что генезис принципа толерантности связан с западным либерализмом, он сформировался в рамках западной культуры, но при этом не может являться универсальным принципом всех культур без учета их специфики.

Например, отметим такую специфику российской культуры как повышенная восприимчивость и толерантность к инокультурному «авангардному» опыту, благодаря чему, по мнению А. С. Панарина, «растет копилка общечеловеческих ценностей». Именно она может позволить России успешно выступить в роли одного из создателей новой системы безопасности и международных отношений, в основание которой будут положены принципы плюрализма, терпимости, диалога, сотрудничества культур и цивилизаций.

Таким образом, идея толерантности, зародившаяся еще в античности, в результате исторического развития превратилась в основополагающую культурную норму современного человеческого общежития, социально-политический принцип регулирования взаимоотношений между политическими институтами, социальными, этническими, конфессиональными группами, играя важнейшую роль в обществе как фактор обеспечения мира и безопасности.