Особенности правосознания заключенных, совершивших различные виды преступлений

Тема: Особенности правосознания заключенных совершивших различные виды преступлений

СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ ГЛАВА 1. Теоретические аспекты проблемы правосознания у заключенных

1.1 Психологическая сущность правосознания, правоисполнительное поведение и его нарушения

1.2 Психологические аспекты преступного поведения

1.3 Психологические особенности различных категорий преступников ВЫВОДЫ по Главе 1

ГЛАВА 2. Эмпирическое исследование особенностей правосознания заключенных совершивших различные виды преступлений

2.1 Описание и обоснование выбора методов и методик исследования

2.2 Анализ и интерпретация полученных результатов ВЫВОД по Главе 2

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ПРИЛОЖЕНИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Формирование правового сознания граждан отнесено Президентом РФ к числу основных направлений перспективного государственного развития России. И это не случайно. Изучение правосознания законопослушных граждан и преступников, отечественными и зарубежными исследователями, позволило установить обусловленность противоправного поведения уровнем массового провосознания и правовой культуры общества и определили значимость проблемы правосознания для реализации практических задач укрепления законности и правопорядка. Мораль и право — две взаимосвязанные формы регуляции поведения людей в обществе. Исполнение норм права обеспечивается силой государственного принуждения, исполнение норм нравственности — социально-психологическими механизмами. Моральная санкция осуществляется мерами духовного воздействия, правовая санкция — мерами юридической ответственности. Нормы права охватывают сферу безусловно должного поведения, нравственность — сферу сложных отношений между сущим и должным. Правовая социализация личности — включение в ценностно-нормативную систему личности ценностей, охраняемых правом, овладение личностью правомерными способами поведения, формирование у нее чувства социальной ответственности и солидарности с правом.

Высший уровень правовой социализации — поведение личности на основе правосолидарных установок — привычное правоисполннтельное поведение как устойчивая особенность нравственной личности. При этом нормы права соблюдаются не из страха наказания и даже не из чувства солидарности с правом, а по настоятельной нравственной потребности совершать только правомерные действия — жить достойно. Для того чтобы человек вел себя правомерно, он должен принять базовые социальные ценности, усвоить основные нормы и способы социализированного поведения. Правовые представления и оценки могут быть сформированы лишь на этой основе.

Правовая социализация личности связана, конечно, не только с присвоением ею социальных ценностей, но и специальным формированием правовых представлений и навыков правоисполнительного поведения, с формированием правосознания личности. Дефектность правовой социализации может проявляться в недооценке ценности права (правовой негативизм), в безответственном, легкомысленном отношении к требованиям закона (правовой инфантилизм), в активном неприятии норм права (правовой нигилизм) и в сознательном преступном поведении. Правонарушения совершают социально дезадаптированные лица, смирившиеся со своим низким социальным статусом, хорошо принимающие себя и в качестве «плохого человека», положительно утверждающие себя в этом своем качестве. Как справедливо отмечает Ф. И. Достоевский: «Преступник, восставший на общество, ненавидит его и почти всегда считает себя правым, а его виноватым».

Правовая сфера сознания, как важная составляющая мировоззрения человека, охарактеризована И. А. Ильиным, Б. Т. Лихачевым, А. С. Макаренко, B.C. Соловьевым, В. А. Сухомлинским, др. Теоретические аспекты, касающиеся сущности правосознания личности, его структуры, функций, раскрыты С. Алексеевым, Г. Х. Ефремовой, Б. А. Кистяковским, В. Н. Кудрявцевым, Н. И. Матузовым, П. И. Новгородцевым, А. Р. Ратиновым, И. Е. Фарбером, др.

В современной психолого-педагогической науке проблема формирования правосознания личности рассматривается в основном в контексте школьного образования и представлена в работах Г. П. Давыдова, Б. Т. Лихачева, А. Ф. Никитина, В. М. Обухова, Е. А. Певцовой, В. В. Спасской, Н. Г. Суворовой, Е. В. Татаринцевой, Б. И. Хасан, Н. И. Элиасберг, др.

Вопросы формирования правосознания личности в условиях исправительного учреждения отражены в трудах К. В. Мазняка, В. А. Рыбакова, Ф. Г. Сазонова. Вместе с тем такие исследования немногочисленны, они проводились без выделения особенностей правосознания заключенных, совершивших различные преступления, как правило, через потенциал юридической науки. В связи с вышеизложенным наше исследование представляется актуальным.

Объект исследования: правовое сознание личности.

Предмет исследования: отличительные черты правосознания заключенных, совершивших различные виды преступлений.

Цель исследования: изучение психологических особенностей правосознания заключенных, совершивших различные виды преступлений.

Гипотеза исследования: на правосознание осужденных оказывают влияние личностно обусловленные факторы, то есть тип преступления будет зависеть от уровня развития правосознания и личностных особенностей преступника.

Задачи исследования:

На основе теоретического анализа раскрыть психологическую сущность понятия правосознания, охарактеризовать его виды, выявить структуру правового поведения.

Охарактеризовать психологические особенности различных категорий преступников и психологические аспекты преступного поведения посредством теоретического анализа.

Провести эмпирическое исследование особенностей правосознания заключенных, совершивших различные виды преступлений.

Методологическая основа. Наше исследование опирается на концептуальные положения теории правосознания, содержащиеся в трудах отечественных и зарубежных ученых (С.С. Алексеев, И. Анденес, КТ. Бельский, Л. Е. Владимиров, А. Герлах, А. И. Долгова, И. А. Ильин, Б. А. Кистяковский, Д. А. Керимов, В. Кнапп, Н. М. Коркунов, Е. А. Лукашева, Е. В. Назаренко, П. И. Новгородцев, Г. С. Остроумов, А. Подгурецкий, Д. А. Потопейко, И. Ф. Рябко, И. Сабо, А. Тамаш, И. Е. Фарбер, В. А. Чефранов, В. А. Шабалин, В. А. Щегорцов и др.).

Методы и методики исследования:

* теоретический: анализ, сопоставление и обобщение исследований по изучаемой проблеме; правосознание преступник заключенный

* эмпирические: наблюдение, тестирование: Опросник суицидального риска (ОСР); Методика диагностики показателей и форм агрессии (А. Басса и А. Дарки); Характерологический опросник акцентуаций характера (К. Леонгард); тест Г. Айзенка (EPI, Form B); Тест правового и гражданского сознания Л. А. Ясюковой.

* методы количественного и качественного анализа данных и методы математической статистики.

База исследования: ИТК № 12 в г. Волжском Волгоградской обл.

Структура и объем работы. Работа состоит из: введения; двух глав, заключения, списка использованной литературы, и приложений.

ГЛАВА 1. Теоретические аспекты проблемы правосознания у заключенных

1.1 Психологическая сущность правосознания, правоисполнительное поведение и его нарушения Правосознание — сфера общественного, группового и индивидуального сознания, связанная с отражением правозначимых явлений и регуляцией правозначимого поведения; совокупность взглядов, знаний, выражающих отношение людей, социальных групп, общества к праву и законности, их представления о должном правопорядке, о правомерном и неправомерном. Правосознание — психологическая основа реализации права. Оно неразрывно связано с базовыми ценностями данного общества, которые охраняются правом. 22]

Правосознание людей определяется правовыми устоями общества, практикой правоприменения, реальными условиями жизнедеятельности людей, нравственным опытом и традициями общества, системой распространенных оценочных отношений к правозначимым явлениям. Наиболее устойчивые нормативно-ценностные позиции личности образуют сферу ее правозначимых установок — вызывают стереотипную готовность к определенным действиям в правозначимых ситуациях. «Недостаточный уровень развития правосознания может обречь на неуспех самое совершенное законодательство». Добавим к этому: законодательство, не учитывающее правосознание масс, и не может быть совершенным.

Правосознание подразделяется на общественное, групповое и индивидуальное. [22]

Общественное правосознание — сфера общественного сознания, отражающая правозначимые явления общественного бытия; общественное правосознание взаимодействует с правовой идеологией — системой господствующих правовых идей, взглядов и установок, определяет направленность правотворчества и механизмы праворегуляции.

В отличие от общественного групповое правосознание стихийно, зависит от узкогрупповых интересов, которые нередко противостоят общественным интересам. Групповое сознание может быть и асоциальным.

Индивидуальное правосознание еще более разнообразно. Оно в значительной мере определяется правосознанием малых социальных групп, в которые включена личность, условиями ее бытового формирования. Индивидуальное правосознание отличается различными уровнями развития.

На элементарном уровне индивидуальное правосознание выражается в согласовании конкретной правозначимой деятельности с эмпирическим представлением личности о нормах правомерного поведения. Более высокие уровни индивидуального правосознания проявляются при осознании личностью сложных правовых ситуаций, правовых институтов, правового статуса человека в обществе.

Высший уровень индивидуального правосознания характеризуется совокупностью компетентных взглядов на правовую систему, осознанием социальной значимости права, оценкой его сущности, овладением правовой идеологией. Это концептуальный уровень правосознания.

В индивидуальном правосознании различаются три взаимосвязанные стороны: познавательная, оценочная и регулятивная. [22]

Познавательная сторона правосознания связана с адекватным отражением правовых ценностей в сознании индивида. Однако в обыденном правосознании знание права замещается бытовыми представлениями, индивидуальным опытом, традициями и обычаями, групповыми нормами, нормами культурного поведения. В повседневном поведении людей существенное значение приобретают модели поведения, которые люди создают на основе общих представлений о должном поведении.

Оценочная сторона индивидуального правосознания выражается в личностном отношении человека к правовым явлениям, определении их смысла и значения.

Регулятивная функция правосознания связана с контролем правозначимого действия и оценкой его результатов. Регулятивная сторона правосознания — проявление правосознания в действии, правомерном поведении.

Правомерное поведение — поведение, цели, способы и результаты которого не противоречат основным устоям общества, выраженным в правовых нормах. [40]

Индивидуальное правосознание проявляется в мотивах правозначимых поведенческих актов, особом структурно-личностном образовании — солидарности личности с правом или в правовом негативизме — отрицании правовых ценностей. Солидарность личности с правом означает, что правомерное поведение само по себе становится личностно принятой ценностью и осуществляется на установленном уровне.

Правосознание и связанные с ним правовая идеология и правовое мировоззрение — одна из основных сфер духовной жизни общества и личности, определяющих престиж права, его ценность и эффективность в данном обществе.

Правосознание — явление субъективное, социально-психологическое. Оно в большей мере коррелирует с сущностью права, чем с отдельными правовыми нормами, с субъективным пониманием правомерности, правовой целесообразности. [22]

Правосознание — механизм общей оценки правозначимых явлений, нередко выражающейся не в законченных умозаключениях, а в правовой интуиции, чувстве правомерности и законности. Однако в содержание правосознания входит и конкретно-смысловое наполнение правозначимых категорий и понятий. И это наполнение зависит от правовых традиций общества, от его социально-исторического опыта. Для российского общества характерна тенденция умаления правового значения многих социальных отношений. Различно и отношение к праву различных социальных групп. А эпоха советского тоталитаризма выработала у общества особое, «просительное» отношение к праву.

Как отмечает М. И. Еникеев, в последнее время резко возросла мотивация получения правовых знаний. Однако отдельные социальные слои и группы по-прежнему находятся в состоянии полной правовой безграмотности. Для большинства же членов нашего общества право ассоциируется только с императивным законом. Понятие «закон» все еще больше ассоциируется с понятием обязанности, а не с правами человека. Массовый правовой нигилизм постоянно подкреплялся «презумпцией виновности». [22]

В качестве же правовой идеологии и правового мировоззрения правосознание образует ядро правовой культуры общества, определяет уровень развития права в данном обществе, способность членов общества к правовому мышлению, научной организации законодательства, реализации правоприменительных процедур. Реализация правовых норм в реальном поведении человека — сложный социально-психологический и индивидуально-психологический процесс. Однако не психологические процессы детерминируют человеческое поведение. Сознание регулирует поведение человека, но и само формируется условиями жизнедеятельности людей. [40]

Правосознание нельзя рассматривать как некое обособленное психическое образование. Правосознание человека определяется его общей ценностной ориентацией в отношении общества, его способностью к соционормативной саморегуляции.

Дефекты правосознания — не столько «правовые пробелы», сколько негативное отношение к социальным требованиям, противопоставление им узкоэгоистических, своекорыстных интересов и устремлений индивида. [22]

Первопричина противоправного поведения — не «дефекты» правосознания, а те реальные жизненные условия, которые эти «дефекты» порождают. [43]

Поведение, регулируемое правовыми нормами, называется правоприменительным поведением. Его можно подразделить на три уровня [40]:

правопослушное — потребности личности, цели и средства их достижения совпадают с правовыми требованиями;

правоисполнительное — цели и средства их достижения совпадают с правовыми требованиями не в силу внутреннего убеждения личности, а в силу ее конформности, подверженности социально-групповому давлению;

законоисполнительное — потребности, желания, интересы личности не совпадают с правовыми требованиями, но личность в силу боязни наказания подчиняется требованиям закона.

Определить уровень общей и правовой социализации личности можно лишь на основе выявления подлинных мотивов ее поведения. В ряде случаев индивидуальное поведение личности может быть правомерным, законоисполнительным, но мотивы такого поведения могут иметь конъюнктурный характер. Степень социальной адаптации может быть различной, но четкая грань между социально адаптированным и неадаптированным поведением определяется законом. Все разновидности преступлений — проявления социально неадаптированного поведения. [40]

Правосознание как отражательно-регулятивный, психический механизм связано с различными объектами отражения. В зависимости от специфики правозначимого объекта отражения можно выделить различные сферы правосознания. Они соответствуют различным отраслям права и видам правоотношений. Как и сознание в целом, правосознание может быть теоретическим и эмпирическим (обыденным). В зависимости от конкретных носителей правосознание может быть массовым и локальным, стихийным и специализированным и, как уже отмечалось, — общественным, групповым и индивидуальным. [22]

Различные социальные общности обладают своим уровнем и общего психического развития, и определенным уровнем развития их правосознания. Вектор правосознания возвышается от асоциальных групп до глубоко социализированных слоев общества. Дестабилизация государственного управления, дефекты правовой системы и практики правового регулирования резко снизили уровень массового правосознания. Неуважение к закону порождается и противостоянием региональных и федеральных законов. Права человека ущемляются повсеместно. Между тем известно, что там, где нет законной свободы, там неизбежно торжествует власть беззакония. Подавляющее большинство населения не верит и в то, что перед законом все равны. 20% трудоспособного населения включено в криминальную экономику. На вопрос: «Каким способом можно взыскать долг с должника?» — 40,5% высказалось за обращение к «крыше». Примечательно и то, что в качестве «крыши» выступают не только криминальные элементы, но и ветеранские организации, бывшие и действующие сотрудники правоохранительных органов, частные охранные фирмы, сотрудники налоговой полиции и даже работники прокуратуры.

Противоречивость нашего бытия порождает противоречивость массового правосознания. Сформирована «парадоксальная личность, которая способна одновременно и принять, и отвергнуть социальные нормы» [64, 41].

Дестабилизационные процессы, возникшие в нашем обществе, вызвали резкое ослабление соционормативной саморегуляции. Возникло описанное еще Э. Дюркгеймом явление аномии, при котором люди сознательно уходят от обязывающих социальных норм, невозможности удовлетворения их насущных потребностей правомерными способами. Ослабление связи личности с обществом неизбежно ведет к ее соционормативному саморазрушению. Личность уходит в малые замкнутые группы, игнорируя общенормативные требования больших социальных групп и общества в целом. [22]

И уже только в жестко организованных корпоративных группах личность может найти необходимые условия для своего существования. Такова социально-экономическая и социально-психологическая цена некомпетентных социальных перестроек. Таким образом, не правосознание само по себе, а реальные социально-экономические условия определяют особенности человеческого поведения. Правосознание, конечно, регулирует правозначимое поведение членов общества, но само правосознание определяется условиями их повседневной жизни.

1.2 Психологические аспекты преступного поведения Поведение человека — сложное многофакторное явление. Сущность каждого поведенческого акта определяется его местом в общей структуре поведения личности. В процессе индивидуального развития поведенческие системы трансформируются в сложный комплекс индивидуальной поведенческой стратегии, образуют поведенческий тип личности.

Традиционно детерминанты преступного поведения подразделяются на две группы — социальные и биологические. М. И. Еникеев вносит в эту дилемму системообразующий фактор «психическое» и весь комплекс проблем детерминации человеческого поведения обозначает как социопсихобиологичекую детерминацию. При этом срединное положение фактора «психо» означает его интегрирующую функцию в отношении как социального, так и биологического фактора. [22]

Криминальное поведение, как и поведение в норме, многофакторно, оно не является следствием одной или даже нескольких причин. Преимущественное значение приобретают типичные индивидуально-психологические особенности личности, ее ценностные ориентации и поведенческие стереотипы. Социальные и биологические факторы становятся детерминантами криминального поведения не сами по себе, а интегрируясь в личностно-психологических качествах преступника, образующих тип его поведения. [50]

Криминальное поведение отличается от социально-положительного поведения как по содержанию направленности, так и по психорегуляционным особенностям. В схематизированном виде поведение человека характеризуется его потребностями, системой осознанных и неосознанных побуждений, особенностями целеполагания и целедостижения. Для поведения большинства преступников характерны социально-ценностная дезадаптация и дефекты саморегуляции. При низких регуляционных возможностях индивида асоциальные и антисоциальные установки и привычки не только не контролируются, но сами становятся целеобразующими механизмами поведения. [13]

Преступное поведение осуществляется на основе снятия индивидом своей социальной ответственности посредством механизма защитной (самооправдывающей) мотивации, обесценивания общепринятых социальных ценностей. Поведение человека детерминируется его потребностно-ориентировочной сферой, системой принятых им ценностей, степенью его приобщения к общечеловеческой культуре. Человек в отличие от животных не обречен на какие-либо единые схемы поведения, он полифункционален. Его поведение побуждается не однозначными инстинктивными влечениями, а мерой его социализированности. Наиболее опасны для срыва социально-положительной самореализации личности ее «выпадение» из системы социальных связей, ослабление механизмов социального самоконтроля. [42]

Преступное поведение — поведение конфликтное, оно всегда основано на противоречиях, существующих в обществе, в социальных группах, между личностью и социальной группой, между отдельными личностями и, наконец, в самой личности. В поведении человека система внешних обстоятельств преломляется через систему сформированных у него внутренних условий. К ним относятся: система ценностных ориентации, поведенческие установки, обобщенные способы поведения, психодинамические особенности саморегуляции. [22]

В поведении человека нельзя обособлять ни объективные, ни субъективные факторы. Ни одно внешнее или внутреннее обстоятельство само по себе не порождает поведенческого акта. Поведенческий акт — это «замыкание» внешнего и внутреннего. Люди зависят от социальных условий не пассивно. Социальные факторы влияют на поведение людей не прямолинейно, а опосредованно через многие внутриличностные и внутрииндивидуальные явления. Социальные воздействия по-разному «ложатся» на индивидуальную природную основу (и это иногда создает иллюзию «преступной природы»). Чем менее социализирована личность (что, как правило, и является характерной особенностью личности преступника), тем выше вероятность автономизации биологических факторов. Чем ограниченнее психическое развитие человека, тем большую роль в его поведении играют иерархически низшие уровни мотивации. Но и понятие «биологическое» не должно трактоваться как проявление в человеке животных инстинктов. Человек в отличие от животных не предопределяется природой в способах существования. Биологически унаследованные качества человека должны быть поняты как подсистема развития определенных его психических качеств. [22]

Психические аномалии, генетически обусловленные нервно-психические расстройства только в сочетании с неблагоприятным влиянием среды могут выступать в качестве причины преступного поведения. [13]

Еще в 20-х годах XX века отечественными психиатрами была отмечена корреляция между видом преступного деяния и психической аномалией. «…Слабоумные, не умеющие приспосабливаться к обычной жизни, совершают воровство, а иногда и убийство в целях удовлетворения своих низших потребностей. Безвольные психопаты с их неустойчивостью и податливостью влияниям среды легко пополняют кадры привычных воров; психопаты с тупыми душевными чувствами и мощными влечениями низшего порядка легче других делаются бандитами, корыстными убийцами; психопаты, отличающиеся патологической возбудимостью, легко приходят в столкновение с окружающими по самым пустячным обстоятельствам, нарушая общественный порядок».

Непатологические психические аномалии деформируют внутриличностные структуры, мотивационно-ценностную иерархизированность личности. Пониженная самооценка лиц с психическими аномалиями повышает их зависимость от внешних влияний, текущих обстоятельств, порождает стремление к различным компенсациям, многие из которых приобретают антисоциальную направленность. Удельный вес (коэффициент) лиц, страдающих психическими аномалиями, в общей массе правонарушителей составляет около 70%.

Для поведения большинства преступников характерны такие особенности, как конфликтность, повышенная импульсивность, спонтанность побуждений, ослабленность механизма понятийно-мотивационной регуляции, преобладание импульсивно-агрессивных поведенческих реакций. Все эти поведенческие проявления граничат с психическими аномалиями, которые коррелируют с генетическими аномалиями — синдромом Клайнфелтера. Лишняя Х-хромосома коррелирует с повышенной агрессивностью. Лишняя Y-хромосома — с аномалиями в сфере целеполагания и целедостижения, нарушением волевой регуляции поведения. Генетические особенности индивида не являются обособленной причиной преступного поведения, но они могут обусловить его при взаимодействии с определенными социальными факторами. Социальные влияния в поведении человека «сцепляются» с его природной организацией.

С комплексом природно-социальных факторов связаны и сексуальные аномалии, которые также резко модифицируют поведение индивида. Так, гиперлибидомия — патологическое усиление сексуальных потребностей — превращает сексуальность в основной фактор поведенческого смыслообразования отдельных индивидов. [62]

К психическим аномалиям можно отнести и крайне низкий уровень сознания индивида, его категориально-ценностную ограниченность. Все психические аномалии связаны с определенной степенью сужения сознания, повышением регуляционной роли подсознательных и бессознательных механизмов. Криминогенно любое ослабление субординации психических свойств личности. [1]

Итак, поведение человека детерминируется единым биосоциальным фактором. Биологически унаследованные качества человека являются условием развития его психических качеств в определенных социальных обстоятельствах.

Каждое преступление — это поведение с деформированными в антисоциальном направлении регуляционными механизмами. Психические факторы в совершении преступления выступают на передний план, и это создает иллюзию их первопричинности. В действительности сами психические факторы возникают в реальных условиях формирования личности преступника. Человеческое поведение не бывает прямым следствием непосредственно воздействующих факторов — социально-экономических условий, ситуативных обстоятельств, факторов наследственности и т. п. В поведении человека система внешних обстоятельств преломляется в системе внутренних условий. В преступлении проявляется единство объективных и субъективных факторов. Ни одно внешнее обстоятельство и ни одно внутреннее обстоятельство сами по себе не порождают поведенческого акта. [50]

Для многих преступников характерны стихийно возникающие побуждения, их зависимость от случайных ситуаций. Дезинтегрированность целостно-регуляционной системы личности — основная отличительная особенность большинства преступников. Отдельные эгоистические устремления преступников, вырываясь из общих социально-позиционных связей, становятся антисоциальными, регулируют поведенческую систему личности на подсознательном, установочном уровне. Подсознательные механизмы психической регуляции проявляются во всех установочных действиях, в широчайшей системе поведенческих стереотипов. Чем ниже уровень сознания (а этим и характеризуется большинство преступников), тем выше роль подсознательных механизмов регуляции поведения. [29]

Основной поведенческий фонд человека стереотипизирован. Упрочившиеся, обобщившиеся способы поведения данной личности — ее характерологические качества. За свое поведение ответственна личность в целом, а не отдельные ее структурные компоненты (будь то сознание или подсознание). Социализированная личность константна — устойчива и целостна во всех ситуативных условиях. Личность преступника полезависима. Полезависимое поведение — поведение, при котором субъект импульсивно реагирует на стимулы, обладающие для него побудительной силой (валентностью). Наряду с этим устойчивая антисоциальная направленность, присущая злостным преступникам, свидетельствует о наличии у них и соответствующих доминирующих криминогенных мотивов, социально опасных, осознанных устремлений, подчиняющих себе все другие проявления их жизнедеятельности. [4]

У каждого преступника можно обнаружить то общее, что характерно для всех преступников определенной категории. Только в этом аспекте правомерен термин «личность преступника». Человек по своим психическим качествам не может быть фатально обреченным на социальную роль преступника. Но в каждом преступлении в качестве субъективной его стороны всегда проявляются психические качества личности преступника.

Преступники отличаются друг от друга и от социально адаптированных, законоисполнительных людей не по «преступным чертам», а по тем отрицательным чертам характера, которые сформировались в различных условиях их жизнедеятельности. У человека без твердых социальных позиций даже его природные влечения могут проявиться в антиобщественных формах поведения: половой инстинкт — в изнасиловании; активно оборонительный рефлекс — в посягательстве на личность; инстинкт самосохранения — в дезертирстве. [22]

Деяния, одинаковые по юридическим признакам, могут быть обусловлены различными психическими факторами. Исследование, проведенное А. Ратиновым и его сотрудниками с помощью разработанного ими теста «смысл жизни», выявило существенные психологические различия между преступниками и законопослушными гражданами. При пошкальном анализе оказалось, что законопослушные группы испытуемых намного превосходят преступников по социально позитивному отношению ко всем базовым ценностям, оценке смысла своей жизни. Различия между преступниками и законопослушными группами в наибольшей мере выражены в отношении к таким ценностям, как общественно-значимая деятельность, эстетические удовольствия, брак, любовь, дети, семья [55, 3].

Ситуация не может сама по себе провоцировать преступление, она может быть подходящей для реализации соответствующих позиций и установок только антисоциальной личности; ситуация лишь актуализирует характерный для личности способ поведения. У каждого человека существует концептуальная схема поведения, и ни один человек не является рабом ситуации, если его поведение сознательно и осуществляется в условиях свободного принятия решений. Но чем ниже уровень психической регуляции поведения человека, тем большее значение приобретают ситуативные обстоятельства в его поведении, тем меньше учитываются обстоятельства, находящиеся за пределами данной ситуации. И для многих преступников свойственна ситуативная обусловленность их поведения, выступающая как характерологическая особенность их личности.

Человек активно действует только в связи с тем, что представляет для него определенную ценность. Система ценностей индивидуализирована, она и определяет избирательность психической активности человека: то, что жизненно важно для одного человека, незначительно для другого. Поведение преступника также ориентировано ценностями. Но ценности преступника деформированы, они не коррелируют с общепринятой системой социальных ценностей. Система социально-положительных ценностей не является врожденной, она формируется в процессе социализации. Ценностная позиция преступника — всегда результат дефектов социализации. Самая главная потребность социализированной личности — это потребность реализации социально-положительных ценностей. Отсутствие этой потребности у злостного преступника — его главная отличительная особенность. Социальная опасность преступника состоит не в особых его «преступных» ценностях и потребностях, а в неприятии им социальных ценностей. [31]

Преступникам свойственно воздвигать целые структуры мотивов и доводов, способных оправдать их преступные действия и «забывать» о тех моральных ценностях и установках, которые могут воспрепятствовать достижению преступных целей. Это одна из характерных особенностей большинства нарушителей закона. [4]

С личностью преступника связаны общие начала назначения уголовного наказания и значительная часть смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств. «Если цепочку причин и следствий, связанных с преступлением, рассматривать не в той последовательности, в которой она развивалась, а в обратной, идя от конца, то есть от совершенного преступления к его истории, то мы прежде всего должны обратить внимание на совокупность психологических явлений, предшествовавших преступлению и коренившихся в сознании субъекта… Иными словами, речь идет о свойствах личности преступника, о тех субъективных качествах, кото-рые послужили ближайшей и непосредственной причиной совершения преступления».

Характеризовать личность преступника — значит исследовать и определить типологические криминогенно значимые качества индивида. Личность преступника — совокупность типологических качеств индивида, обусловивших совершенное им преступное деяние определенного вида. [22]

Оценивая личность человека, совершившего преступление, необходимо выявить доминирующие побуждения и обобщенные способы его жизнедеятельности, образующие общую схему его поведения и стратегию жизнедеятельности. [15]

Ведущим системообразующим фактором типа личности является механизм ее смыслообразования. Человек ведет себя в соответствии с тем смыслом, который он придает результатам своего поведения. О человеке можно судить лишь по поступкам, в которых проявляется его отношение к действительности. Сам человек может даже и не осознавать всю систему своих личностных смыслов, часть из них подсознательна. Однако любое сознательное действие человек «санкционирует» как действие полезное и необходимое для себя, то есть как личностную ценность. В ценностном смыслообразовании поведения преступников имеется общий дефект, состоящий в неадекватной оценке ими личной полезности преступного деяния. Более или менее осознавая свою антисоциальную сущность, преступники обычно выдвигают систему самооправдательных мотивов и нейтрализуют те социальные ценности, которые препятствуют достижению преступных целей. Снятие с себя ответственности на основе оправдания своих действий — одна из характерных особенностей большинства преступников. Формируется система психической самозащиты личности преступника. Совершение преступного деяния совмещается, как правило, с высокой самооценкой преступника. Это свидетельствует о неадекватности оценок преступников, глубоких нарушениях в сфере самоконтроля личности.

Самооправдание преднамеренного преступления совершается различными способами:

утрированием виновности жертвы;

обесцениванием общественных и правовых норм путем противопостав-ления их нормам референтных антисоциальных групп (банды, воровской шайки);

перенесением ответственности на других лиц, оправданием сложившимися обстоятельствами и т. п. [8]

В связи с отчуждением от социальных ценностей преступник прибегает к психическим декомпенсациям, к системе псевдозамещений, создающих внутреннее душевное равновесие. Причины своего преступного поведения преступник видит не в своих отрицательных качествах, а во внешних обстоятельствах, поведении других людей. [28]

Для большинства преступников характерен высокий уровень притязаний при низких возможностях их реализации. Это обстоятельство и лежит в основе внутриличностного конфликта многих преступников. В ряде случаев личность преступника деградирована, что связано с распадом ее ценностно-нормативной системы, с дезинтеграцией личности, искаженным отражением действительности. Потребности деградированной личности иерархически не организованы, и ее поведение направляется сиюминутными, ситуативными побуждениями, потребностями самых низких уровней. Потребности лиц, совершивших преступления, в своей массе имеют следующие особенности:

узость, ограниченность потребностей, их материально-утилитарный ха-рактер;

неразвитость социально необходимых потребностей (потребности в труде, нравственном поведении);

потребности гипертрофированные, превышающие средний стандарт и правомерные возможности их удовлетворения;

извращенные потребности. [22]

Потребительская гипертрофия — одна из основных предпосылок хищений, взяточничества, воровства, грабежа и разбоя. Социальная деформация многих людей заключается в вытеснении у них подлинно человеческих проявлений доминирующим чувством обладания вещами. «Инстинкт накопления» у них не имеет предела. [17]

Иногда определенные формы девиантного поведения становятся самодовлеющим интересом личности, оторванным от исходных потребностных предпосылок. Склочничество, кляузничество, клеветничество, причинение неприятности другим лицам, ссоры — часто выступают как извращенная форма самоутверждения и социальной активности личности. [28]

Для многих преступников характерны стихийно возникающие влечения, их зависимость от случайных ситуаций. Это свидетельствует об отсутствии у них ценностной иерархически организованной системы саморегуляции. В основе всех уголовно-правовых построений, в основе самого понятия преступления лежит понятие волевого действия. Психологический анализ преступного деяния — это анализ психологического содержания его структурных элементов. Преступление как волевое действие индивида осуществляется или как развернутое сложное волевое действие, или как простое волевое действие. Так, импульсивные преступления совершаются в форме простого волевого действия. Структура простого преступного действия свернута (рис. 1).

Структура преступления, совершаемого в виде сложного волевого действия, многоступенчата, структурно разветвлена:

мотивация и мотивы преступного действия; борьба мотивов;

формирование цели преступного действия;

принятие решения о совершении конкретного преступного деяния; направленность и содержание преступного умысла;

способы осуществления преступного деяния;

достижение результата, его оценка и отношение субъекта к этому результату.

Эта внутренняя, психическая структура преступного деяния коррелирует с внешними условиями — с ситуативными обстоятельствами, наличными средствами достижения цели, объективными условиями выполнения преступного действия. Совокупность вышеотмеченных структурных элементов сложного преступного деяния и образует так называемый механизм совершения преступления. Этот механизм состоит в своеобразном сцеплении негативных качеств преступника с соответствующими условиями среды. Он образуется цепью психологизированных структур[50]:

Мотив — Цель — Решение — Исполнение — Результат.

Рассмотрим основные блоки преступного деяния, совершенного в форме сложного волевого действия.

Мотивы и цели преступного деяния Сознательное, волевое поведение отличается пониманием сущности явлений, их взаимосвязей и причинно-следственной обусловленности. Осознать явление — это значит увидеть его действительные связи в объективном мире. Цель действия является системообразующим фактором всех компонентов действия, она регулирует сознательность выбора соответствующих средств для ее достижения. Цели деятельности обычно не заданы извне, они формируются человеком, осмысливаются им как нечто необходимое и возможное при данных условиях. Целеобразование — важнейшая сфера сознательной деятельности человека. Выбор цели обосновывается определенным доводом в его пользу — мотивом. Не может быть сознательных, но безмотивных поступков. Сознательный выбор данной цели — это и есть мотив действия. Анализируя мотивы человеческого поведения, следует иметь в виду сложность, разноплановость и динамизм этого регуляционного механизма. Преступных мотивов не бывает. Человек несет ответственность за противоправное общественно опасное действие, а не за смысл данного действия для данной личности. Однако мотив поведения — это не нейтральный в социальном отношении механизм регуляции поведения, это механизм внутреннего формирования образа действия, которое, проявившись вовне, дает объективный результат. Мотивы могут быть низменными и возвышенными, достойными и недостойными, социально положительными и антисоциальными. Мотивы так же, как и цели действия, — понятия психологические, но в преступном деянии они приобретают уголовно-правовое значение. В преступлениях с косвенным умыслом, как известно из уголовного права, цель и результаты не совпадают, но это не означает отсутствия мотива в этой разновидности преступлений. При косвенном умысле преступник осознает связь деяния с его возможными последствиями, допускает эти последствия, выражая тем самым определенное к ним отношение. [50]

Поводы к совершению преступления. Принятие криминальных решений Повод к совершению преступления, являясь начальным моментом преступного деяния, показывает, с каким обстоятельством сам преступник связывает свои деяния. Но повод не имеет самостоятельного причиняющего значения. Повод лишь «разряжает» ранее сформировавшуюся причину. Однако повод преступления в значительной мере характеризует личность преступника, его склонности, социальные позиции, мотивы и цели преступления. Повод — внешнее обстоятельство, приводящее в действие общественно опасную направленность личности преступника — «спусковой крючок» преступного деяния. Поведение человека обусловлено прежде всего личностно. От личности зависит, как она отражает ситуацию и какие действия предпринимает. Гипертрофирование криминогенного значения ситуаций, их «провоцирующего» и «содействующего» преступлению характера объективно ведет к априорному уменьшению ответственности личности за свое поведение. В случаях, когда обстоятельства влияют на формирование преступного умысла, они выступают как целеобразующие механизмы поведения данной личности, но не выступают в качестве причинного механизма поведения. Кульминационным актом в генезисе преступного деяния является принятие решения — окончательное утверждение избранного преступного варианта поведения. Принятие решений — сознательный выбор определенного действия в ситуации с разновероятными исходами. Решение охватывает образ будущего результата действия в данных информационных условиях. Оно связано с мысленным перебором возможных вариантов действия, концептуальным обоснованием принимаемого к реализации действия. В решении цель мысленно объединяется с условиями ее реализации, принимается оперативный план действия на основе переработки всей исходной информации. Решения о совершении конкретного преступления могут быть обоснованными — транзитивными и малообоснованными, нетранзнтивными, не учитывающими всех условий их реализации. Однако в своей основе любое решение о совершении того или иного преступления не транзитивно — оно не учитывает социальной вредности действия и неотвратимости наказания за него. Но многие преступные деяния не транзитивны и в отношении их операциональной реализации — совершаются без обоснованного расчета, без учета возможностей реализации преступного умысла. Это связано с низким интеллектуальным уровнем многих преступников, ограниченностью их оперативного мышления. Значительная часть правонарушителей — нерасчетливые, недальновидные люди с существенными дефектами в мотивационно-регуляционной сфере. Угроза наказания ими актуально не осознается или недооценивается. Их преступные решения часто возникают внезапно, обосновываются низменными чувствами — завистью, местью, корыстью, эгоизмом, агрессивностью. Мышление преступника оказывается «привязанным» к асоциальным привычным способам поведения (рис. 2).

Рис. 2. Структура принятия решения о совершении конкретного преступного деяния Исполнение преступления. Способы совершения преступного деяния Приступая к исполнению преступного деяния, преступник анализирует обстановку его совершения, проявляет повышенный интерес ко всему тому, что может помешать реализации преступного умысла или облегчить совершение деяния. Иногда уже в начале преступных действий обнаруживается ошибочность принятого решения (ошибка в объекте, во времени и месте действия, в выборе орудия преступления и т. д.). В этих случаях лицо может отказаться от совершения преступления или отложить его. Если же обстановка совершения преступления соответствует ожиданиям преступника — его действия осуществляются стереотипно, привычными и характерными для него способами. В ходе исполнения преступления могут значительно расшириться возможности реализации преступной мотивации, сформироваться дополнительные и новые цели преступления, окрепнуть решимость действовать более интенсивно. Промежуточные результаты преступления могут выступать в качестве условий, поводов и мотивов для совершения новых преступлений. Последующее преступление может совершаться и для сокрытия предыдущего (например убийство случайно оказавшегося на месте преступления очевидца). Механизм исполнения преступления выражается в системе используемых преступником способов действий. Способ — система приемов, операциональных комплексов, обусловленных целью и мотивами действия, психическими и физическими особенностями действующего лица. В способе действия проявляются психофизиологические и характерологические особенности человека, его знания, умения, навыки, привычки и отношение к различным сторонам действительности. У каждого человека имеется система обобщенных (стереогипизированных) способов действий, свидетельствующих о его индивидуальных особенностях. В способе действия проявляются существенные индивидуальные особенности преступника, психологическая специфичность его поведения. Способ совершения преступления неизбежно связан с особенностями поведения лица до и после совершения им преступления. [50]

Результат преступления и послепреступное поведение преступника Результат преступного деяния — наиболее юридически и психологически значимый компонент преступного поведения. Особенно существенно отношение индивида к достигнутому преступному результату. Эти отношения различны — от чистосердечного раскаяния и осознания вины до глубокого удовлетворения достигнутым. Удовлетворенность достигнутыми преступными результатами или неудовлетворенность ими ведет к появлению новых преступных целей или к самоосуждению преступного поведения, к прекращению преступной деятельности. Личностная положительная оценка преступного результата — признак глубокой криминальной деформированности личности, основной показатель типичности преступного тина поведения. Негативный же образ достигнутого результата может вызвать угрызения совести, чувство виновности и глубокого, чистосердечного раскаяния. Возможен и добровольный отказ от доведения преступления до конца. Мотивы отказа могут возникнуть на основе жалости, сострадания, малодушия, страха и т. п. Эти мотивы также существенны для оценки личности преступника. [50]

Каждое преступление — явление крайне индивидуальное и многофакторное. Для теоретического охвата генезиса преступного поведения необходимо осуществить анализ наиболее распространенных типов преступного поведения. Для понимания механизмов поведения преступника необходимо исходить из понятия «тип личности преступника».

1.3 Психологические особенности различных категорий преступников Тип личности преступника — устойчивая криминальная направленность личности, связанная с характерными для нее криминальными способами поведения. В совершении преступного деяния поведенческий тип личности — основной системообразующий фактор, требующий компетентного анализа.

В типологии личностей преступников следует различать три градации, которые соотносятся между собой как общее, особенное и единичное:

1) общий тип преступника;

2) личность преступника определенной категории;

3) личность преступника определенного вида.

Поскольку социальным ядром личности являются ее направленность, система жизненных отношений, мотивационно-ценностная ориентация, то это ядро и должно определять тип личности преступника.

Критерием типического в преступнике является, прежде всего, степень его общественной опасности — мера его антисоциальной деформированности.

По данному критерию можно выделить три типа преступников [22]:

антисоциальный (злостный);

асоциальный (менее злостный);

тип личности преступника, характеризующийся дефектами психической саморегуляции (случайный).

По содержанию ценностно-ориентационной направленности личности умышленных преступников выделяются следующие группы [69]:

Преступники с антисоциальной корыстной направленностью. Эта группа преступников посягает на основное достояние общества — распределение материальных благ в соответствии с мерой и качеством затраченного труда. Здесь выделяются четыре подгруппы преступников:

а) корыстно-хозяйственная (фальсификация товаров, игнорирование налогообложения, лицензирования и др.);

б) корыстно-служебная (хищения путем злоупотребления служебным положением, обмана клиентов, вымогания взяток);

в) воры — лица с корыстными посягательствами, связанными с тайным

похищением имущества (кражи);

г) мошенники (подделка документов, обманное вымогательство и т. п.).

Преступники с антисоциальной корыстно-насильственной направленностью — лица с корыстными посягательствами, соединенными с насилием над личностью (насильственное вымогательство, грабежи, разбойные нападения).

Преступники с антигуманной, агрессивной направленностью — лица с крайне пренебрежительным отношением к жизни, здоровью и личному достоинству других людей. В этой группе выделяются следующие четыре подгруппы:

а) хулиганы;

б) злостные хулиганы;

в) лица, причиняющие ущерб чести и достоинству личности путем оскорблений и клеветы;

г) лица, совершающие агрессивно-насильственные действия против личности — убийства, изнасилования, причинение телесных повреждений.

Тип преступников с дефектами саморегуляции подразделяется на четыре разновидности [22]:

лица, допускающие преступную халатность, бездействие;

лица, совершающие преступления в результате чрезвычайной самонадеянности;

лица, совершающие преступления в результате сильного душевного волнения и в ответ на неправомерные действия других лиц;

лица, совершающие преступления в силу ситуативной дезадаптации.

Наряду со степенью десоциализации, дефектами ценностной направленности следует различать личность преступника-индивидуалиста и личность преступника — члена преступной группы. В последнем случае существенным криминально значимым признаком преступника является его групповой статус, ролевая функция в преступной группе. Классификация личности преступника должна коррелировать с уголовно-правовой классификацией, с понятием степени общественной опасности личности преступника. Но ранее в нормах уголовного законодательства не давалось четкого определения общественной опасности, ее степени. Введен критерий степени тяжести: небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие преступления и особо тяжкие преступления.

К преступлениям небольшой тяжести закон относит умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает двух лет лишения свободы.

К преступлениям средней тяжести относятся умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых может быть назначена максимальная мера наказания, не превышающая пяти лет лишения свободы.

Тяжкими преступлениями признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание в виде лишения свободы не превышает десяти лет.