С одной стороны, это появление таких неологизмов, как мачо, бизнес-леди, секс-бомба, женщина-вамп, cупермен и др., которые являются не столько заимствованными словами или элементами чужой культуры, сколько своеобразными трансляторами новых для когнитивной картины мира типов маскулинного и феминного поведения.
С другой стороны, западный стиль жизни активно изменяет и правила коммуникации и взаимоотношений между членами общества. Демократизация этикета, связанная как с изменением социальных параметров общения (демократизация прежде жестко иерархических отношений коммуникантов, появление интернет-коммуникации, усиление игрового начала и т. д.), так и с влиянием американской культуры общения, проявляется в таких формах, как использование в качестве номинации официального лица двучастной, а не полной (трехчастной) модели (Борис Ельцин вместо Борис Николаевич Ельцин); обращение к старшим родственникам по имени, без использования соответствующих маркеров (Валера вместо дядя Валера); обращение к родителям жены или мужа, а также друзьям родителей и соседям по имени, а не по имени и отчеству и др.
3) Давление просторечия на кодифицированный русский язык имеет различные проявления в судьбе вербализаторов концептуального пространства «'мужчина' - 'женщина'». В качестве частного примера можно привести вытеснение из активного словаря стилистически нейтральной в литературном языка XIX — начала XX в. номинации старуха лексемой старушка или просторечными синонимами бабушка, бабуля. Причина ухода на периферию слова старуха — одна из характерных особенностей разговорно-просторечной среды, сформировавшаяся еще в «галантерейном» языке мещан 20-х гг. XX в., — обильное, семантически неоправданное использование диминутивных форм в функции гиперкорректных.
4) Попытки возвращения к языку и культурным ценностям дореволюционной России по-разному отразились в трансформациях концептуального пространства «'мужчина' - 'женщина'». Во-первых, это эпизодические попытки общества освоить дореволюционные этикетные формулы, в частности, обращения сударь, сударыня, барышня и т. п. Во-вторых, ряд устаревших слов не только возвращается из пассивного запаса, но и изменяет лексическое значение. Так, в речи усредненной языковой личности (особенно женщин среднего возраста) слово дама не сохраняет понятийное наполнение, присущее ему в XIX в.
Обозначенные трансформации играют важную роль в изменениях не столько языковой, сколько когнитивной картины мира. Контекстуальный анализ употреблений вербализаторов исследуемого концептуального пространства подтверждает мысль о том, что современный русский язык находится в стадии бурного развития и определенная часть происходящих в нем процессов — прямое следствие трансформации стереотипов: в обществе стремительно меняются поведенческие и социальные роли.
С этими социокультурными изменениями, а также с появлением отечественной феминистской критики языка связана и такая особенность, как увеличение некодифицированных номинаций лиц женского пола по профессии, специальности, должности и т. д., производных от существительных мужского рода типа *премьер-министрша, референтка, доцентка.
Отсутствие в литературном языке подобных номинаций лиц женского пола при наличии номинаций мужского рода рассматривается феминистками как проявление языкового сексизма и требует, по их мнению, устранения в виде создания любыми возможными словообразовательными способами «параллельных» форм — так называемых феминистских неологизмов.
Подобный, следующий исключительно за научной модой, а не реальной потребностью языка, подход привел к появлению специальных словарей и списков слов в грамматических справочниках, рекомендующих к употреблению, например, такие лексемы, как авиаторша, авиатриса, адвокатка, академистка, артиллеристка, бандажистка, вертолетчица и т. д. В этот список попадают и такие номинации, как врачиха, директорша, инженерша, лекторша и мн. др., то есть те слова, образованные с помощью стилистически сниженных в этом значении суффиксових (а) иш (а), прагматически неоправданное употребление которых маркирует речь необразованного человека.
Причина бума «феминизмов» кроется в контаминация понятий грамматический род и гендер (социокультурный пол): в русском языке, в отличие от немецкого, французского или английского, сами по себе номинации мужского рода типа кассир не содержат никаких маркеров их отнесенности к мужскому миру, а упоминание слова в гендерно нейтральном контексте вовсе не свидетельствует о том, что речь идет о кассире мужского пола. Подобного рода лексемы никакого отношения к гендерной стратификации общества не имеют: адвокат может быть и мужчиной и женщиной, однако на современном этапе развития русский язык не нуждается в уточнении гендерной принадлежности представителя данной профессии.
Следовательно, нет необходимости включать большую часть подобных феминистских неологизмов в лексикографические корпусы, так как это создает иллюзию их кодификации, а значит, разрешения к употреблению. Более того, большинство подобных лексем относится к разряду потенциальных слов, которые в отечественной словарной традиции не принято фиксировать.
В современных условиях в англоязычных обществах также происходят сдвиги в понимании традиционных характеристик поведения для мужчин и женщин. Это касается и их речи, поэтому в настоящее время правильнее было бы говорить о том, что существуют два типа языковых личностей: маскулинные и феминные. Первый тип характеризуется преобладанием исходно мужских черт, второй — исходно женских, однако эти гендерные типы на современной стадии уже оторвались от понятия биологического пола, поэтому могут включать в свой состав представителей обоих полов.
Переоценка общественной роли мужчин и женщин становится объектом гендерного и концептуального анализа и приводит к созданию новых образов. Не стал исключением и гендерно маркированный концепт «джентльмен». Внутренняя форма американского концепта «джентльмен» своими корнями уходит в породившую его британскую культуру. Изначально (XIII век) концепт содержал в себе признаки, обозначающие аристократическую верхушку общества. На американский континент концепт был заимствован в тот момент, когда джентльмена все больше стали определять такие признаки, как возможность свободно тратить деньги и элегантно одеваться (XVI-XVII век). Под словом, объективирующим данный концепт, начали понимать особый тип маскулинности в гендерной системе, обладающий джентльменским этосом (Словарь гендерных терминов 2002). С позиций феминизма джентльменский этос есть не что иное, как «дискриминационное» отношение к женщинам, которое проявляется в тех случаях, когда мужчина пропускает женщину вперед, предлагает донести тяжелые сумки и т. д. Джентльменом, вежливо обращающимся с женщиной, становится быть опасно, так как в этом случае появляется риск нарушить права слабого пола и заслужить порицание со стороны феминизированного сообщества.
Происходящая переоценка социальной роли мужчины и женщины, обусловленная общей феминизацией общества, постепенно проникает в сознание американок, что и находит отражение в виде периферийных признаков концепта.
Периферийная зона концепта «джентльмен» в мужской и женской картинах мира неодинакова. Именно на периферии проявляется гендерная специфика современного американского общества: феминизация отношений, изменение ценностных установок. Так некоторые женщины считают слово джентльмен устаревшим и содержащим дискриминационный признак по отношению к ним. Чем выше уровень образования, тем чаще женщина разделяет взгляды феминисток.
Выводы В рамках второй главы нашего исследования мы рассмотрели основные номинации мужчины и женщины в современном русском и английском языках.
Как нами было установлено, что номинации мужчин и женщин характеризуются двумя противоположно направленными тенденциями: они обладают высокой степенью консерватизма с одной стороны, а с другой — претерпевают определенные изменения, вызванные феминизацией англо-американского общества, активизировавшейся во второй половине XX века и продолжающейся и по сей день.
В качестве иллюстрации данного процесса мы рассмотрели специфику концепта «джентльмен» на современном этапе развития общества, которая, несомненно, обусловлена движением против дискриминации по полу (феминизм), изменившем представления американцев о роли и поведении женщин и мужчин, сделав первых равноправными партнерами вторых. На периферии концепта наблюдается накопление противоречащих друг другу признаков, иллюстрирующих изменение отношения к джентльмену: с одной стороны — приверженность к феминизму, а с другой — традициям.
Заключение
В процессе анализа различных исследовательских подходов нам удалось сформулировать определение понятия гендерные стереотипы, под которым мы понимаем сформировавшиеся в культуре обобщенные представления (убеждения) о том, как действительно ведут себя мужчины и женщины. Говоря иными словами, гендерные стереотипы представляют собой упрощенные, схематизированные, эмоционально четко окрашенные устойчивые образы поведения мужчин и женщин, распространяемые обычно на всех представителей той или иной гендерной общности. Это представление не зависит от личных особенностей тех или иных представителей.
Гендерные стереотипы представляют собой часть гендерных социальных установок — устойчивых представлений о том или ином социальном объекте, о мужчинах и женщинах, об их статусе и ролях.
В рамках нашего исследования мы выявили основные гендерные стереотипы современного англоязычного общества, связанные с особенностиями номинации мужчин и женщин, которые сводятся к основным общим тенденциям:
1) в сфере грамматики английского языка существуют определенные различия между мужской и женской речью;
2) гендерные различия на уровне языка-системы выявляют определенные асимметрии, проявляющиеся в виде семантических лакун, когда в языке отсутствует обозначение для какого-либо концепта;
3) речь женщин более эмоциональна, что сказывается в их пристрастии к употреблению экспрессивных форм общей оценки.
Отметим также, что в современных условиях в англоязычных обществах происходят сдвиги в понимании традиционных характеристик поведения для мужчин и женщин. Это касается и их речи, поэтому в настоящее время правильнее было бы говорить о том, что существуют два типа языковых личностей: маскулинные и феминные. Первый тип характеризуется преобладанием исходно мужских черт, второй — исходно женских, однако эти гендерные типы на современной стадии уже оторвались от понятия биологического пола, поэтому могут включать в свой состав представителей обоих полов.
Трансформации русской языковой картины мира последних десятилетий могут иметь и иные, нежели вульгаризация или американизация, истоки. Так, последнее десятилетие XX — начало XXI вв. в современных культурологических и гендерных исследованиях традиционно определяются как эпоха «кризиса маскулинности»: изменяющийся мир требует новых форм реализации мужского поведения.
К разряду таких новаций относятся, с одной стороны, новые «вымышленные» формы мужского поведения, представленные такими словами-однодневками, как метросексуал, ретросексуал, хаммерсексуал, уберсексуал, оберсексуал и т. д., активно создаваемыми средствами массовой информации; с другой стороны, занимающий особую нишу в русской языковой картине мира маскулинный тип мачо.
Концепты «мужчина» и «женщина» обнаруживают сходную структуру, в то же время имеющую различия в количестве и характере средств, которые организуют языковое пространство в русском и английском языках в соответствии с различиями в ментальном бытовании данных концептов в сознании носителей исследуемых областей языка. Представления о мужчине и женщине в языках асимметричны: образ мужчины включает в себя больше агрессивных, активных, лидирующих характеристик, в то время как образ женщины отражает факультативные, негативные, второстепенные свойства, качества и функции.
Анализ употреблений в текстах разных жанров и лексикографическое описание лексем жена, женщина, баба, дама, муж, мужчина, мужик и пр. позволяют эксплицировать сложную природу соотношения этих слов, имеющих общий денотативный компонент, но противопоставленных в разные периоды истории русского языка стилистически, прагматически или семантически. В трансформациях значений и сфер употребления этих слов находят отражение динамические процессы, затрагивающие русскую языковую картину мира в целом.
В заключение заметим, что грамотность в общении с противоположным полом — важнейшая составляющая коммуникативной грамотности человека, предполагающая, что мужчины должны знать и учитывать особенности женского поведения и общения, женщины — мужского.
Список источников Балакай А. Г. Толковый словарь русского речевого этикета. М., 2004.
Потапов В. В. Современное состояние гендерных исследований в англоязычных странах // Гендер как интрига познания. М.: «Рудомино», 2002.
Русский ассоциативный словарь: В 2 т./Ю. Н. Караулов и др. Т.
1. М., 2002.
Русский семантический словарь/Под ред. Н. Ю. Шведовой. Т.
1. М., 1998.
Словарь Академии Российской 1789−1794. Т. 4. М., 2004.
Словарь гендерных терминов / А. А. Денисова; Регион. обществ. орг. «Восток-Запад: Женские Инновационные Проекты». — М., 2002.
Толковый словарь русского языка: В 4 т./Под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 2. М., 1938.
Gershung H.L. Sexism in dictionaries and texts: omissions and commissions // Sexism and language Urbana, 1977.
Gershung H.L. Sexism in the language of literature // Sexism and language Urbana, 1977.
Glass L. He says, she says. Closing the communication gap between sexes. — London, 1992.
Nilsen A.P. Linguistic sexism as a social issue // Sexism and language. — Urbana, 1977.
Nilsen A.P. Sexism as shown through the English vocabulary // Sexism and language. — Urbana, 1977.
Nilsen A.P. Sexism in the language of marriage // Sexism and language. — Urbana, 1977.
The Concise Dictionary of English Etymology/Ed. by T. F. Hoad. Oxford, New York, 1996.
Список литературы
Белая
Н. В. Гендер как фактор социальных отношений в английской, американской и русской лингвокультурах. Автореферат … канд. филол. наук. М., 2009.
Воркачев С. Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М., 2004.
Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций // Языковая номинация: Общие вопросы / Под. ред. Б. А. Серебренникова, А. А. Уфимцевой. М., 1977. С. 230−293.
Гендер для чайников. М.: «Звенья», 2006.
Гумбольдт В. фон. О различии между полами и его влиянии на органическую природу // Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985.
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1998.
Земская Е. А., Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. О чем и как говорят женщины и мужчины // Русская речь. 1989. № 1.
Земская Е. А., Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Особенности мужской и женской речи // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993.
Исакова Е. В. Гендерные стереотипы и их влияние на трудовую деятельность. Автореферат … канд. филос. наук. Кемерово. 2006.
Исмагулова И. К. Стратегии речевой коммуникации мужчин и женщин // Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике: Материалы I Международной научной конференции (Кемерово, 29−31 августа 2006). Кемерово, 2006. Ч.
1. С. 269−274
Каменева В. А. Гендерно-обусловленные стереотипы в публицистическом дискурсе (на материале американской прессы). Автореферат … канд. филол. наук. Кемерово. 2005.
Кирилина А. В. Гендерные исследования в лингвистике и теории коммуникации. М.: Росспэн, 2004.
Кирилина А. В. Гендерные исследования в лингвистических дисциплинах // Гендер и язык. М., 2005.
Колесов В. В. Язык и ментальность. СПб., 2004.
Костикова, А. А. Гендерная философия и феминизм: история и теория / А. А. Костикова // Общество и гендер: материалы Летней школы в Рязани 1−12 июля 2003 года. Рязань, 2003.
Крейдлин Г. Е. Мужчины и женщины в невербальной коммуникации. М., 2005.
Лабковская Е. Б. Юридическая психология: теории девиантного поведения. СПб., 2000.
Пол и гендер в науках о человеке и обществе / По ред. В. Успенской. Тверь: Феминист-Пресс, 2005.
Попова Е. А. Об особенностях речи мужчин и женщин // Русская речь, № 3, 2007. С. 40−49.
Стернин И. А. Общение с мужчинами и женщинами. Воронеж, 2002.
Трубачев О. Н. История славянских терминов родства. М., 1959.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. Т. 2. М., 2004.
