Определяющую роль в утверждении нового понимания природы сыграл синергетический подход (Г. Хакен, И. Пригожин, В. Эбелинг), сформированный благодаря важнейшим открытиям неравновесных структур, возникающих в результате необратимых процессов, способных к самоорганизации своих связей; признанию конструктивной роли времени, что позволило рассматривать любые типы объектов как исторически развивающиеся; обнаружению нелинейного типа детерминизма. Переход от механистического к холистическому видению природы характеризует западноевропейское мировоззрение второй половины ХХ в. В связи с открытием явлений самоорганизации, в науке начинает формироваться новый взгляд на природу, появляется перспектива понимания природы как саморазвивающейся целостности, включающей человека. Видение природы в аспекте присущей ей множественности, темпоральности и сложности потребовало умения ориентироваться во времени, различать прошлое и будущее, без чего немыслимо научное исследование природного мира. Ведущей идеей становится принцип процессуальности, когда природный мир видится в череде событий.
Мир предстает как многомерный, открытый, бесконечный. Востребован новый тип мышления — вероятностный, статистический, открытый для вненаучного знания. Синергетическое мировидение соединяет в себе два способа постижения мира — восточное образно-интуитивное и западное логико-вербальное. Современное видение природы связано с современными проблемами. Исчезают леса, мелеют реки (в том числе и из-за осушения болот), почва ухудшается, чаще случаются засухи; резко меняется климат: на юге России зимы становятся все более суровыми, а лето — знойным и засушливым… Это написано не сегодня, а свыше ста лет тому назад. Русский философ Владимир Соловьев (опираясь, в частности, на труды почвовед, а В.
В. Докучаева) не просто описывал симптомы оскудения родной земли, но видел в таком нарушении природного баланса признаки духовного кризиса всего человечества[Соловьев, 1989, с. 40]. Но в целом развитие цивилизации продолжало в течении XIX-XX базироваться на объектном отношении к природе. Классическая наука игнорировала многообразие культур, ценностей, которые влияютна жизненный мир человека. Поэтому науки о природе и науки о человеке (религиозные, этические, политические учения) противопоставлялись; человек изучался или как часть «естественной» природы (анатомия, физиология и т. д.), или как продукт социокультурной среды («искусственной», созданной самим человеком, природы) [Скалон.
1999]. Не случайно, что понятие «экология» (греч. «ойкос» означает «дом», «жилище»), введенное в научный обиход Э. Геккелем в книге «Всеобщая морфология организмов» (1866), означало лишь физиологический механизм взаимоотношения животных организмов со средой обитания. «Теоретическое осмысление у Геккеля термин «экология» получает исключительно в рамках физиологии. Никакого отношения к социальной экологии, а тем более к проблемам цивилизации он не имеет [Бестужева-Лада, 1998]. Лишь со второй половины ХХ века начинает складываться экология как наука, выходящая за рамки чисто естественнонаучного значения.
Звучащая уже в XIX веке тревога о сохранности «дома природы» оборачивается в следующем столетии жуткой реальностью. Природные кризисы, вызываемые хозяйственно-экономической деятельностью человека, всегда сопровождали историю обществ. Но лишь в ХХ веке кризис среды обитания принял глобальный характер. Один из представителей так называемой экологической философии Э. Шумахер, создатель теории «мягкой технологии», писал: «Экономика как суть жизни — это смертельная болезнь, потому что неограниченный рост ее не подходит ограниченному миру.
Все великие учители человечества внушали людям, что экономика не должна составлять суть жизни; и сегодня совершенно очевидно, что она не может быть таковой"[Цит. по: Кууси. 1988, с. 43]. Прогресс, в истоках которого лежало представление о могуществе человека, способным покорить и подчинить себе природу, обернулся тупиком. Вот почему уже к концу XIX века, в противовес сложившейся традиции, начинается сближение наук о природе и наук о человеке.
Разрушение ландшафта, возможная гибель биосферы вообще заставляет предполагать, что «единственный путь сохранения человека в составе биосферы — это путь коэволюции, т. е. такого изменения образа жизни людей, который согласовывал бы их потребности с возможностями сохранения биосферы в канале эволюции, породившем феномен человека!.. Эту проблему нельзя решить чисто техническими средствами. Необходимо качественно изменить природу общества, необходима новая цивилизация с иным миропредставлением, для которой совокупность экологических императивов будет столь же органически присуща, как и стремление к сохранению жизни человека"[Карпинская, 1995]. Путь коэволюции, о котором пишет Р. С. Карпинская, предполагает, что человечество обладает рациональным и культурным единством. Но это единство сейчас можно отнести скорее к сфере возможного, чем действительного.
Необходимость благоговейного отношения к природе, «экологизации» сознания диктует отказ от сциентизма и технократизма современности. Как писал М. Элиаде, «не исключено, что заманчивость изучения деятельности бессознательного, интерес к мифам и символам, пристрастие к экзотике, первобытному, архаичному, встречи с «другими», неизбежно вызывающие у людей амбивалентные чувства, — все это рано или поздно окажется чем-то вроде нового типа религиозности. Сейчас мы предчувствуем, что все эти элементы готовят взлет нового гуманизма, который будет не просто повторением прежнего"[Элиаде, 1998, с. 59].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Природа в качестве фундаментальной категории научного сознания давно стала предметом интереса историков философии и науки. Обзорные труды Р. Коллингвуда («Идея природы») и Р. Ленобля («Очерк истории идеи природы») продемонстрировали как историчный характер содержательного наполнения слова «природа», так и связь его с мировоззренческими системами различных эпох. Исторический анализ развития отношений «человек-природа» в западной культуре следует прокомментировать важным замечанием. Каждая историческая эпоха в качестве мировоззренческого основания системы интеллектуальной и нравственной ориентации имела свою концепцию природы и человека.
Но концепция эта всегда являлась многослойной, содержащей разные аспекты рассматриваемого отношения, которые могут переплетаться и создавать противоречивую картину. Ретроспективный анализ образов природы в истории западноевропейской культуры важен не только в теоретическом смысле, но и как путь к новой практике обретения единства мира и человека, к «очеловечиванию» природы на уровне умудренного разума. Анализу образов природы в западной культуре можно предпослать в качестве посттскриптума следующее высказывание А. В. Ахутина: «Природа» древнегреческого мыслителя, «природа» римского натуралиста, «природа""натуральной магии» ХVI в. и «природа» физика-теоретика XVIII в. — не просто разные понимания одного и того же предмета или разные отношения к нему. Речь идет о совершенно разных предметах. Понять каждый из них — значит субстанциально различить их"[Ахутин. 1988, с.
32]. Современная культура, отличительной чертой которой является плюрализм, формирует мультиобраз природы. Сохраняет свое значение и влияние механистическое видение природы. В контексте экологизации естествознания, на основе глобального эволюционизма и коэволюционных стратегий все более распространенным становится понимание природы как спонтанного жизненного организма, как существа (не сущности). СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫАхутин А. В. Понятие «природа» в античности и в новое время («фюсис» и «натура») / А. В. Ахутин; отв. ред.
Н. Ф. Овчинников, И. Д. Рожанский; АН СССР, Ин-т истории естествознания и техники .— М.: Наука, 1988 .— 205 с. Баткин Л. М. Итальянское Возрождение: Проблемы и люди / Л. М. Баткин .— М.
: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1995 .— 446с. Бестужев-Лада И. В. Альтернативная цивилизация.
— М.: ВЛАДОС, 1998. — 348 с. Бэкон Ф. Соч.
в 2-х тт. Т.
2. — М. Мысль, 1978. 582 с. Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли. — М.:Высш.
шк, 1988. — 236 с. Карпинская Р. С. Философия природы: коэволюционная стратегия / Р. С. Карпинская, И. К. Лисеев, А. П. Огурцов .— М.: Интерпракс, 1995 .— 350, [1] с.
Кууси П. Этот человеческий мир. — М.; Книга, 1988.
— С. 214Лосев А.Ф. Бытие-имя-космос / Сост.А.А.Тахо-Годи;
Общ.ред.А.А.Тахо-Годи, И. И. Махонькова .— М.: Мысль:
Рос.открыт.
ун-т, 1993 .— 958 с. Михайловский В. Н., Хон Н. Г. Диалектика формирования современной научной картины мира. — Л.:Высш. шк, 1989.
— 344с. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. — М.: Книга, 1981 — 688 с. Скалон Н. Р. Понятие природы и картины мира: Методическая разработка. — Ишим: Изд-во ИГПИ им.
П.П. Ершова, — 1999. — 40 сСоловьев В. С. Враг с Востока"//Соловьев В. С. Соч.: В 2 т. ;
М.: Мысль, 1989. — Т. 2.-С. 432−445.Философия природы в античности и в средние века / Ред. П. П. Гайденко, В. В. Петров; Пер.: Т. Ю.
Бородай и др.; Рос. Акад. наук. Ин-т философии .— М.: Прогресс-Традиция, 2000 .— 605,[2] с. Элиаде М. Мефистофель и андрогин//Элиаде М.
История веры и религиозных идей. ОтМагометадо
Реформации = Histoire des croyances et des idees religieuses. De Mahomet a l’age des reformes: пер. сфр. / Мирча
Элиаде .— М.: Акад. Проект, 2008 .— с. 10−15
