Этические направления.
Философские проблемы науки и техники
В Новое время значительный авторитет приобрела этика долга И. Канта. Он был первым человеком, который отчетливо понял, что всякая заслуживающая одобрения теория должна начинаться с некоторого принципа. Применительно к этике он предложил принцип категорического императива. Одна из формулировок философа гласит: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа… Читать ещё >
Этические направления. Философские проблемы науки и техники (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Гений античности Аристотель, будучи автором трех объемных книг, зарекомендовал себя в качестве незаурядного этика. Он является основателем этики добродетелей. Этическая добродетель — это нравственные устои, середина между страстями порочного свойства: страстями по избытку и страстями по недостатку[1]. Так, добродетель мужества контролирует безумную отвагу (страсть по избытку) и трусость (страсть по недостатку). На наш взгляд, в современном прочтении этику добродетелей Аристотеля следует интерпретировать следующим образом: при оценке ценностей человека следует определять степень их отклонения от приемлемых стандартов, устанавливаемых на основе научных данных. Такие отклонения заслуживают критического отношения к ним.
В Средние века философия оказалась в тени теологии, учения о Боге. Теология — эсхатологическая дисциплина, в которой речь идет о таком поведении людей, которое приведет к их спасению в загробном мире. Принципиально неверно отождествлять эсхатологию с этикой. Обязанности религиозно настроенного человека, а именно не лги, не воруй, не убивай, не прелюбодействуй, являются эсхатологическими, а не этическим ценностями. Разумеется, все теологические системы могут быть рассмотрены под этическим углом зрения. Они ориентируют на добродетели, которые абсолютны, т. е. не могут быть улучшены. В науке же утверждаются не абсолютные, а относительные этические высоты.
В Новое время значительный авторитет приобрела этика долга И. Канта. Он был первым человеком, который отчетливо понял, что всякая заслуживающая одобрения теория должна начинаться с некоторого принципа. Применительно к этике он предложил принцип категорического императива. Одна из формулировок философа гласит: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства"1. Категорический принцип не зависит от желаемой цели — он абсолютен по своему содержанию. Обязанность человека состоит в достойном представлении человечества. Интересно, что Кант называл те же максимы, которые содержатся в ряде религиозных систем, а именно не лги, не воруй, не убивай, не прелюбодействуй. Таким образом он освободил их от эсхатологической оболочки.
Если исходить из положений современной науки, то очевидно, что нет никаких абсолютных принципов. Принципы есть в каждой аксиологической дисциплине, но они не абсолютны, а постоянно совершенствуются. Поступать целесообразно в соответствии с принципами аксиологических теорий. Человек, который не знает принципы самых развитых теорий, заслуживает сожаления. Он может стать препятствием на пути этического прогресса.
Наряду с этикой долга Канта второй авторитетной этической теорией Нового времени стал утилитаризм (от лат. utilitas — польза) И. Бентама и Дж. С. Милля. Смыслом счастья объявляется максимизация наслаждений и минимизация страданий[2][3]. Принципом же этики является обеспечение наибольшего счастья для наибольшего числа людей. Появление критерия максимизации весьма актуально, ибо он предлагает количественное исчисление полезностей. Как именно подсчитываются полезности, классики утилитаризма не знали, но это хорошо известно современным ученым. Все переменные, входящие в состав аксиологических теорий, измеряются в некоторых единицах. Что касается наслаждений и страданий, то они являются субъективными образами удач и неудач людей. Тот, кто выиграл соревнование, счастлив, а проигравший страдает. Утилитаризм стоит к науке значительно ближе, чем этика долга Канта.
Прагматическая этика вытекает из оснований американского прагматизма (см. параграф 2.6). Суть се состоит в том, что в различных обстоятельствах приходится действовать по-разному, рациональными средствами добиваясь наилучшего результата. Действовать надо в соответствии с состоянием соответствующих наук, обеспечивая не только свое собственное благополучие, но и социальный прогресс общества. На наш взгляд, все эти рекомендации вполне состоятельны. Мы позволим себе два замечания в адрес сторонников прагматической этики. Во-первых, они часто рассматривают теории всего лишь как инструменты разрешения проблемных ситуаций. Ситуации первичны, теории вторичны. На наш взгляд, проблемы являются жителями самих теорий. Во-вторых, прагматики крайне скупо освещают устройство аксиологических теорий и способы управления их концептами при определяющем значении принципов. Прагматики, в частности Дж. Дьюи, существенно сблизили этику с наукой, но не с метанаукой.
Наконец, заслуживает быть отмеченной этика ответственности Ю. Хабермаса (см. параграф 2.10). Она нацелена на обеспечение общественного диалога и в этом отношении существенно превосходит прагматическую этику, но уступает ей в ориентации на науку и на конкретные практические дела.
На наш взгляд, рассмотренный ряд этических концепций следует упорядочить следующим образом:
В случае разработки этических аспектов какой-либо аксиологической теории полезно оценить ее достоинства и недостатки с позиций этического интерпретационного ряда теорий.