Террористическая угроза носит глобальный характер, и справиться с ней можно только общими усилиями, что диктуется необходимостью дальнейшего расширения международного сотрудничества в борьбе с терроризмом.
События последних лет подтвердили, что у международного терроризма нет границ. Трагические события в сентябре 2004 года в Беслане (Северная Осетия), где террористы захватили более 1 000 заложников в школе, из которых погибли более 300 человек, в основном дети. Не стал исключением и 2005 год. Взрывы в Лондоне, попытка вооруженного захвата столицы Кабардино-Балкарии г. Нальчика, угрозы ряду европейских стран.
В 2007 и 2009 годах произошли террористические акты на Октябрьской железной дороге, которые стоили жизни десяткам пассажиров «Невского экспресса».
В. В. Путин в своем обращении по случаю трагедии в Беслане к гражданам страны отметил, что «то, что произошло сейчас, — бесчеловечное, беспрецедентное по своей жестокости преступление террористов… Это вызов всей России. Всему нашему народу… Мы имеем дело с прямой интервенцией международного терроризма против России».
Для того чтобы не допускать превращения конфликтов в вооруженные, а если это все же произошло, уметь завершать их как можно скорее и создавать максимальные гарантии их невозобновления после достижения урегулирования, необходимо глубоко осознавать причины и природу внутренних вооруженных конфликтов.
Внутренний вооруженный конфликт в системе социальных конфликтов Нормальное развитие социального конфликта предполагает, что каждая из сторон способна учитывать интересы противостоящей стороны. Такой подход создает возможность сравнительно мирного развертывания конфликта с помощью переговорного процесса, и внесения корректив в предшествующую систему отношений в направлении и масштабах, приемлемых для каждой из сторон.
Однако нередко бывает так, что сторона, инициирующая конфликт, исходит из негативной оценки предшествующего положения дел и декларирует лишь свои собственные интересы, не принимая во внимание интересы противоположной стороны. Противостоящая сторона вынуждена в этом случае предпринимать особые меры для защиты своих интересов, которые воспринимаются и интерпретируются инициатором конфликта как стремление защитить status quo. В результате этого обе стороны могут претерпеть определенный ущерб, который относится на счет противостоящей стороны в конфликте.
Такая ситуация чревата применением насилия: уже на начальной стадии конфликта каждая из сторон начинает демонстрировать силу или угрозу ее применения. В этом случае конфликт углубляется, так как силовое воздействие обязательно встречает противодействие, связанное с мобилизацией ресурсов сопротивления силе. Насилие создает вторичные и третичные факторы углубления конфликтной ситуации, которые подчас вытесняют из сознания сторон исходную причину конфликта.
Чем большее стремление к применению силы наблюдается в конфликте, тем вероятнее переход одной из сторон к практическому применению силы, вначале в демонстративных целях или ограниченных масштабах вплоть до использования средств вооруженной борьбы.
Социальные конфликты могут проходить с применением или без применения насилия. Считается, что вооруженный конфликт существует тогда, когда применяется военная сила. За последние годы появилось много понятий, связанных с применением военной силы. В частности, в современной научной литературе, документах и материалах ООН для квалификации событий в той или иной стране (регионе) используются понятия: война (гражданская, национально-освободительная, локальная, региональная), конфликт (вооруженный, военный, межнациональный, этнополитический, конфессиональный) и т. п. Использование этих понятий в качестве синонимов создает предпосылки для искажения смысла и затрудняет адекватность восприятия характера обозначаемых ими социальных явлений. Каждое из понятий характеризует совершенно определенное состояние политических или военно-политических отношений, имеющее свои специфические признаки. Поэтому все вовлеченные в конфликт или в его урегулирование стороны, должны не только оперировать однопорядковыми категориями, но и видеть в них одинаковое содержание, то есть, «говорить на одном языке». В данном случае совет Декарта — уточняйте значение слов, и вы избавите мир от половины заблуждений — принесет только пользу.
Анализируя ситуацию в Чечне, Устинов В. В. считает, что на начальной стадии между РФ и этой республикой имел место внутригосударственный политический конфликт, нелегитимный по средствам и методам его реализации, переросший в стадии ответа федеральных властей в вооруженный конфликт немеждународного характера.
Пытаясь обосновать предпринятые меры, их авторы настаивают на том, что на территории Чечни к моменту ввода на ее территорию федеральных войск уже был локальный вооруженный конфликт, расцениваемый по международному праву как вооруженный конфликт немеждународного характера, усугубившийся разгулом беззакония. И делают следующий вывод: в такой ситуации, согласно нормам международного права, Россия имела полное право реализовать свой суверенитет и исполнить «обязанность всеми законными средствами поддерживать или восстанавливать правопорядок в государстве или защищать национальное единство и территориальную целостность государства». Напомним, что в ситуации вооруженного конфликта, согласно Военной доктрине РФ, предполагается обязательное объявление чрезвычайного положения, чего не было сделано до сих пор. Так или иначе, как бы не квалифицировалась ситуация в Чечне с начала 1990;х годов, по своим характеристикам она подпадает под определение вооруженный конфликт по смыслу Военной доктрины РФ от 2000 г.
Политико-правовой анализ чеченского конфликта позволяет определить его как внутренний конфликт, понимая под этим враждебное взаимодействие между государством и противостоящей ему оппозиционной группой или организацией, нацеленной на изменение, в том числе — и насильственными средствами, политической общности, политического режима или политических властей государства. С этих позиций чеченский конфликт по намерениям оппозиции с самого начала являлся политическим легитимным конфликтом, направленным на изменение политической системы России — политической общности российского государства. По характеру применяемых средств подобного рода оппозиционные федеральным властям насильственные действия в международной практике оцениваются как «мятеж» или «восстание».
Традиционно в конфликтологической науке выделяются три основных подхода к разрешению возникающих в обществе конфликтов: с позиции силы, с позиции права, с позиции интересов.
На заре цивилизации конфликты разрешались с помощью силы (победа в поединке выявляла сильнейшего). Однако этот способ имел в себе массу недостатков и приводил к тому, что сила доминировала над правдой, а произвол над справедливостью. К тому же разрешение конфликтов путём силы провоцировало крайне негативные для всего общества явления, такие как кровная месть, постоянные войны и т. д.
Государство с помощью правовых норм переводит те или иные социальные отношения под свое юридическое покровительство — оно запрещает или разрешает, устанавливает ответственность. Нормы права только регулируют, но не создают общественных отношений. Правовые отношения оказывают влияние на нормы права. Благодаря им государство реализует свою волю в нормах права. Социальные отношения становятся правовым.
Подход к правовому регулированию или разрешению ситуаций может дать позитивные результаты в одном из казалось бы традиционных разделов науки — теории юридических фактов. Существует несколько точек соприкосновения ситуационного подхода и проблематики юридических фактов.
Можно сделать вывод, что рассмотрение юридических фактов как элементов социально-юридических ситуаций позволяет непосредственно связать их с предметом правового регулирования, конструктивно подойти к решению ряда теоретических и практических проблем.
Заключение
Социальные конфликты находятся в сложном взаимодействии с конфликтами психологическими. Дело в том, что последние по своему характеру не всегда являются социальными. Причины, условия и поводы возникновения социальных конфликтов находятся в тесном взаимодействии, представляют собой комплексное образование. Юридические конфликты бывают двух видов. Первый представляет собой любой социальный конфликт, урегулированный правом, второй же возникает и развивается непосредственно в правовой сфере. Индивидуальному правовому регулированию присущ свой метод. Этот метод правового регулирования отличается специфическими способами, приёмами, средствами. При этом в качестве способов индивидуального правового регулирования выступают юридический процесс и юридическая процедура; под средствами понимаются доказывание, толкование норм права, преодоление пробелов в праве.
Приёмы индивидуального правового регулирования представляют собой те или иные варианты действий, предусмотренные законодателем в процессуальных и процедурных нормах права. Анализ социальных конфликтов и применения права позволил выделить в качестве особой формы индивидуального правового регулирования — разрешение споров.
Список литературы
Алпатов В. Альтернатива трудовым судам — правоприменительные органы на предприятиях // Человек и труд: — 2001:. — № 10.
Базарова Л.А. Социально-технологические и ситуационные переменные управленческого консультирования. Автореф. дис. канд. социол. наук. -Белгород, 2002.
Брагин А. А. Регулирование этнических конфликтов: предупреждение и разрешение. Дис. канд. социол. наук. — Белгород, 2002.
Бузгалин А. От забастовок к борьбе за рабочий контроль и приватизацию // Человек и труд. — 2001. — № 6.
Бушмелев А. А. Конфликт как фактор самоорганизации общества: Дис. … канд. филос. наук: 09.
00.11: Йошкар-Ола, 2004. — 220 c.
Васильева О. С, Ульяницкий Л. От конфликта — к конструктивному диалогу // Психологич. журнал. — 2001. — № 2.
Водопьянова Т. Колдоговор — не соглашение о намерениях, а согласованный сторонами план действий // Человек и труд. — 2001. — № 2.
Ветютнев Ю.Ю., Шариков А. С., Трифонов А. С. Правовая культура в России на рубеже столетий // Государство и право. — 2001. — JN2 10.
Глухова А. В. Конфликт: сдача Бреды или конструктивное решение // Социологич. исследования. — 2001. — № 2.
Куликов В. Достигнет ли баланс интересов работников и работодателей? (К оценке принятого Трудового кодекса РФ)// Российский экономический журнал. — 2001. — № 2.
Лазарев В. Трудовые споры: законодательство и практика // Человек и труд.-2001.-№ 3.
Лехтинен Л. Сравнительный анализ: разрешение трудовых споров в Финляндии и Российской Федерации // Государство и право. — 2001. — № 6.
Максимов Б. Н. Классовый конфликт в Выборгском ЦБК: наблюдения и анализ // Социология, исследования. — 2001. — № 1.
Михеева Н. В. Действие закона: «Аффект» противоречий // Политика и экономика. — 2001. — № 7.
Национальные особенности посредничества при разрешении трудовых конфликтов // Человек и труд. — 2001. — № 7.
Нерсесянц B.C. Право как необходимая форма равенства, свободы и справедливости // Социологич. исследования. — 2001. — № 10.
Олейник А. «Бизнес по понятиям: об институциональной модели российского капитализма // Вопросы экономики. — 2001. — № 5.
Панчук И. П. Сущность и особенности социально-политических конфликтов в современной России // Социально-гуманитарные знания. М., 2007. № 6.
Семенов В. С. Россия в сети конфликтности: между взрывом и согласием / В. С. Семенов / Социологические исследования. — 2003. — № 7.
Социальные проблемы современной России: сборник трудов / Министерство образования РФ, КГАЦМиЗ; Под ред. В. Х. Беленького; - Красноярск: КГАЦМиЗ, 2003.
Сухарева Н. Административно-правовые споры в сфере экономики // Право и экономика. — 2001. — № 4.
Трошев В. Н. Моя война. Чеченский дневник окопного генерала. — М.: Изд-во «Вагриус», 2001.
Тучков Е. В. Социальная напряженность в регионах Центра России: механизмы диагностики и регулирования. Автореф. дис. канд. социол. наук. -Орел, 2001.
Усачев В. П. Договорное разграничение полномочий субъектов федерации в сфере регулирования трудовых отношений // Государство и право. -2002. — № 4.
Цой Л. Н. Практическая конфликтология. Кн. 1. 2001. — 231с.
Цой Л. Н. Практическая конфликтология. Кн. 1. 2001. — с. 47.
Руткевич М. Н. Общество как система. Социологические очерки / A.M. РуткевичСпб.: Алтейя, 2001, — с. 121.
Панчук И. П. Сущность и особенности социально-политических конфликтов в современной России // Социально-гуманитарные знания. М., 2007. № 6. С. 323 — 329.
Бушмелев А. А. Конфликт как фактор самоорганизации общества: Йошкар-Ола, 2004 — 220 c.
Устинов В. В. Международный опыт борьбы с терроризмом. Стандарты и практика. — М., 2003. — с. 310.
