Компенсация при переводе поэзии

В.). Однако затем он избрал более скромную цель: привлечь внимание английского читателя к небольшому собранию переводов, в случае успеха которого можно будет взяться и за всеобъемлющую работу.

Многие переводчики и исследователи творчества М. Цветаевой видят одной из основных переводческих задач передачу средствами английского языка силы воздействия ее синтаксиса на читателя.

Синтаксические особенности поэзии М. Цветаевой анализируют в своих работах Маслова В. А., Ревзина О. Г., Синьорини С., Табаченко Л. В., Эткинд Е. Г., Цветкова М. В., Чурилова Н. и др.

Практически все исследователи сходятся во мнении, что поэтический язык М. Цветаевой на синтаксическом уровне отличает одновременное сосуществование широкого спектра традиционных средств и непрерывного экспериментирования. Поэт внимательно исследует русский синтаксис, используя, в том числе и новаторски, все богатство его выразительных возможностей.

Пожалуй, ничто так не выделяет поэзию М. Цветаевой с синтаксической точки зрения, как наличие в ней многочисленных эллиптических конструкций с пропуском глагола: «По наважденьям своим — как пo мосту!»; «Конем, рванувшим коновязь — // Ввысь! — и веревка в прах»;

«И где-то музыка в окне — чуть».

Попытки Цветаевой уйти от глаголов, особенно от глаголов речи и движения, прослеживается уже в раннем периоде ее творчества. Она сознательно их избегает, перенося всю основную смысловую нагрузку на другие части речи. В таких случаях складывается ощущение, что для поэта важнее выразить, назвать, обозначить явления, а не совершать с ними действия. Кроме того, динамизм разворачивания поэтической мысли М. Цветаевой в некоторых произведениях настолько высок, что она вовсе не нуждается в глаголе, который попросту тормозит ее.

Использование эллиптических конструкций позволяет поэту не только создать впечатление живой речи, но и достичь эффекта присутствия самого читателя, заставляя работать его собственное воображение и душу. Ей свойственно о многом умалчивать в своих стихах, «согласно своему правилу — нет инстинкту! — ничего не облегчать читателю <…> Чтоб сам» [1, с. 137].

Повышенное использование эллипсисов заставляет Цветаеву экспериментировать с синтаксисом. Как пишет Ревзина О. Г.: «По отношению к эллиптическим конструкциям как будто ставится вопрос: насколько и какие именно подчиняемые глаголу формы сохраняют „память“ о, так что в самом глаголе уже нет нужды»

Отсутствие предикатов, в частности, может компенсироваться за счет падежных форм имен существительных и предлогов пытки реконструировать средствами английского языка цветаевский безглагольный синтаксис. Таким, например, является перевод рассмотренного нами только что фрагмента из стихотворения «Пути», выполненный Майклом Най Чрез лихолетие эпохи,

Лжей насыпи — из снасти в снасть —

Мои неизданные вздохи, Моя неистовая страсть…

Вне телеграмм (простых и срочных Штампованностей постоянств!)

Весною стоков водосточных И проволокою пространств1.

[II, c. 177]

Across the harshest years of this epoch,

over disgusting piles of tackle and gear,

here fly my unpublished sighs

my raging passions — they

are simpler than a telegram (loyal, urgent

even hackneyed) they will cross

the space between us along

these wires as gutters

flood in spring.

[Tr. by Elaine Feinstein]

даном и Славой Ястремским: Through the epoch’s troubled times,

Mounds of lies — from rigging to rigging — My unissued sighs,

My frantic passion…

Beyond telegrams (these ordinary and urgent Stamped constancies!)

Through a spring of gutter drains And the wire of space.

[Tr. by Michael Naydan and Slava Yastremski]

Как видно из текста, в данном случае переводчики уходят от использования глаголов, перенося всю основную смысловую нагрузку на предлоги «through», «from» и «beyond».

Тем не менее, анализ перевода следующего фрагмента из стихотворения «Поезд»:

На всех, на все — равнодушьем глаз, Которым конец — исконность.

О, как естественно в третий класс Из душности дамских комнат!

Как показывает сравнительный анализ, при переводе эта характерная черта цветаевского поэтического языка, как правило, исчезает. Так, в приведенном нами выше тексте перевода встречаются четыре глагола («fly», «are», «will cross» и «flood»).

Подобное расхождение, прежде всего, продиктовано тем, что «безглагольность» цветаевской поэзии использует заложенную в русском синтаксисе возможность выражать некоторые виды предикаций, не прибегая к глаголу. В английском же синтаксисе, где глагол является основной структурной единицей предложения, подобная эллиптичность наталкивается на серьезное языковое сопротивление. В результате, происходит заметное искажение авторской интенции М. Цветаевой, для которой главным было дать вещь или явление, а не описывать их, в том числе и через действие2.

Где от котлет разогретых, щек Остывших… — Нельзя ли дальше, Душа? Хотя бы в фонарный сток — От этой фатальной фальши…

[II, c. 320−321],

выполненного этими же переводчиками, показывает, что данная особенность цветаевского синтаксиса не всегда поддается переводу:

At everyone, at everything — with the indifference of eyes,

For which the end is immemoriality. O, how natural to enter third class From the stuffiness of ladies' rooms!

Where cheeks have grown cold

From warmed-up cutlets… — Can't we go further, Soul? I’d rather go into a streetlamp’s drain Away from this fatal falseness:

[Tr. by Michael Naydan and Slava Yastemski]

В данном отрывке только в первой строке переводчикам удается избежать использования глагола за счет предлогов («At everyone, at everything — with the indifference of eyes»). Еще одна попытка передать цветаевский синтаксис осуществляется в третьей строке, где опускается глагол связка «to be», однако при этом в предложение вводится инфинитив («O, how natural to enter third class»).Во всех остальных случаях опущенные в оригинале глаголы восстанавливаются («For which the end is immemorialityˮ, «Can't we go further, // Soul?ˮ, «I'd rather go into a streetlamp’s drainˮ).

Заполнение авторских глагольных «лакун», не только снижает интенсивность поэтической мысли Цветаевой, но и в ряде случаев снимает все множество потенциальных интерпретаций, Школ, оттепелей… (целый хор На помощь!) Рукава как стяги Выбрасывая…

— Без стыда! — Гудят моей высокой тяги Лирические провода.

существующее в оригинале, минимизируя таким образом возможность читательского сотворчества. Для иллюстрации приведем нескольких переводов безглагольного предложения в следующем отрывке [выделено мной. — М.Д.]:

Что же мне делать, слепцу и пасынку, В мире, где каждый и отч и зряч, Где по анафемам, как по насыпям —

Страсти! где насморком Назван — плач!

and over anathemas, like embankments, passions go:

[Tr. by Angela Livingstone]

Where passions go along anathemas As though along embankments!

формально у деепричастных оборотов и сказуемого один субъект — «провода». Однако структурное построение высказывания, а также активная семантика деепричастных оборотов («все' перебрав», «все' отбросив», «рукава как стяги выбрасывая») позволяет видеть за их субъектом и саму лирическую героиню. Таким образом, происходит «синтаксическое „перетекание“» одного субъекта в другой" [3, с. 225]. Перебирая и отбрасывая различные способы передачи своего чувства адресату, поэт в итоге находит желаемый образ, воплощающий ее собственное переживание.

Заключение

В русском стихосложении богатая система флексий не только замедлила процесс отхода от точных рифм, но и позволила в эпоху ломки поэтических традиций сохранить рифму как таковую, открыв огромное звуковое и ассоциативное многообразие неточных рифм. Уход англоязычного стихосложения от силлабо-тоники, напротив, сопровождался гораздо более сильным расшатыванием концевой рифмы, а затем и полным отказом от нее. (Как отмечает британский поэт и переводчик чешского происхождения Эвалд Озерс, отход англо-американской поэзии от рифмы произошел примерно после Первой мировой войны. Причем произошло это «не постепенно, а резко, демонстративно, это был протест, отталкивание от благополучного и налаженного образа жизни, определявшего такие художественные и эстетические концепции, которые после войны и того, что последовало за ней, воспринимались как отжившие и (в глазах многих) даже фальшивые и лицемерные».) Отчасти это объясняется аналитическим строем английского языка. Отсутствие богатой системы флексий значительно уменьшает гибкость и, как следствие, вариативность концевой рифмы.

Неслучайно исторически именно аллитерации имеют особое значение в английской литературе, фольклоре и идиоматике. Использование же концевой рифмы в определенный период было скорее фактором литературного влияния французской литературы.

Таким образом, как показывает анализ существующих переводов поэтических произведений М. Цветаевой, в основе проблем, с которыми переводчики сталкиваются на синтаксическом уровне, лежит разница структур русского и английского языков, а также повышенная смысловая насыщенность цветаевского экспериментального синтаксиса. Немалую сложность представляют случаи художественного обыгрывания поэтом синтаксических возможностей русского языка.

Несмотря на сложность задач, стоящих перед переводчиками, необходим поиск таких средств, которые помогли бы художественному воздействию оригинала преодолеть сопротивление национального языкового материала, а также «пробиться» сквозь призму поэтической традиции, существующей в языке перевода.

Список литературных источников

Алексеев С. А. Передача структуры образов художественного текста в переводе (на материале англо-русских переводов): автореф. дис. … канд. филол. наук. — М., 2009. — 26 с.

Гончаренко С.Ф. К вопросу о поэтическом переводе // Тетради переводчика.- М., 1976. — Вып. 9. — С. 81−91.

Коралова А. Л. Прагматические аспекты передачи образности в тексте перевода // Сборник научных трудов МГПИИЯ им. Мориса Тореза. — Вып. 178. — М., 1981.- С. 94−105.

Матвеева Н. А. Реализация концептуальной образности в рамках силлаботонического стихосложения // Вестник МГОУ. Серия «Лингвистика». — № 1. — 2009. — С. 167−171.

Оден У. Х. Памяти У. Б. Йетса / пер. М. Фельдмана // Лавка языков. Журнал небуквального перевода. [Электронный ресурс] - Режим доступа:

http:// spintongues.msk.ru/auden5.html.

Оден У. Х. Памяти В. Б. Йейтса / пер. И. Бродского // Бродский И. Изгнание из рая: Избранные переводы.

— СПб.: Азбука, 2010. — С. 42−45.

Оден У. Х. Памяти Йейтса / пер. А. Эппеля // Американская поэзия в русских переводах (XIX — XX века) / Сост. С. Б. Джимбинов.

— М.: Радуга, 1983. — С.

385−389.

Оден У. Х. Памяти У. Б. Йейтса / пер. В. Топорова // Оден У. Х. Собрание стихотворений (параллельно на русском и английском). -

СПб.: Евразия, 1997. — С. 185−191.

Оден У. Х. Памяти У. Б. Йетса / пер. Вячеслава Ш. // Котлеты и Мухи: Трансконтинентальный гиперсервер литературы. [Электронный ресурс] - Режим доступа:

http://kotlet.net/article.php?story= 20 050 325 082 217 240.

Оден У. Х. Памяти Уильяма Батлера Йейтса / пер. Г. Шульпякова // Оден У. Х. Чтение. Письмо.

Эссе о литературе. — М.: Независимая Газета, 1998. -

С. 295−298.

Оден У. Х. Памяти Уильяма Батлера Йейтса / пер. А. Олеара // Олеар А. М. Оконный блюз. — Томск: Том

ГУ, 2007. — С. 103−105.

Флорин С. Муки переводческие: Практика перевода. — М.: Высшая школа, 1983. — 184 с.

A uden W.H. In Memory of W. B. Y eats // Auden, W.

H. S elected Poems. — N ew York: Vintage Books, 2007.

— Р. 88−90.

Алексеев С. А. Передача структуры образов художественного текста в переводе (на материале англо-русских переводов): автореф. дис. … канд. филол. наук. — М., 2009. — 26 с.

Алексеев С. А. Передача структуры образов художественного текста в переводе (на материале англо-русских переводов): автореф. дис. … канд. филол. наук. — М., 2009. — 26 с.

Коралова А. Л. Прагматические аспекты передачи образности в тексте перевода // Сборник научных трудов МГПИИЯ им. Мориса Тореза. — Вып. 178. — М., 1981.- С. 94−105.

Алексеев С. А. Передача структуры образов художественного текста в переводе (на материале англо-русских переводов): автореф. дис. … канд. филол. наук. — М., 2009. — 26 с.

Коралова А. Л. Прагматические аспекты передачи образности в тексте перевода // Сборник научных трудов МГПИИЯ им. Мориса Тореза. — Вып. 178. — М., 1981.- С. 94−105.

Коралова А. Л. Прагматические аспекты передачи образности в тексте перевода // Сборник научных трудов МГПИИЯ им. Мориса Тореза. — Вып. 178. — М., 1981.- С. 94−105.

Коралова А. Л. Прагматические аспекты передачи образности в тексте перевода // Сборник научных трудов МГПИИЯ им. Мориса Тореза. — Вып. 178. — М., 1981.- С. 94−105.