Он охвачен болью обеих сторон, и вместе с тем морально он — вне пространства их борьбы".
Именно миф позволяет судить о том, что в отношении к модерну является подлинным мифом — логосом, а что «просто мифом» — видимостью или даже ложью, что в правде и заблуждениях модерна определяет долю «присутствия» немецкого духа. Юнгер воплощает в себе мифы модерна, проживает заблуждения и открытия эпохи как свои собственные. Он внутри мифа, хотя и ищет выхода из нигилистического кризиса модерна. Тем не менее, понятие «миф» в связи с текстами Юнгера, как показывает Козловски, уместно использовать еще и потому, что этот автор не мог оставаться в рамках рационального повествования, ведь миф, составной частью которого является трагическое событие, помогает переживать катастрофы эпохи.
Многие из концептов Юнгера предвосхищают философские дискуссии конца ХХ в.: понятие «тип» (Бюргер, Рабочий, Солдат, Анархист), введенное Юнгером в 1932 г., близко понятию «структура», например у Фуко; понятие «постистории», как «времени вне мифа», подобно в своей плюральности «постмодерну»; техническая симуляция, которую фиксирует и описывает Юнгер в начале 30-х, предваряет концепт «симулякра». В утопии «Стеклянные пчелы» Юнгер рассматривал последствия того, что природа человека становится все более искусственной, которые сегодня очевидны: стоит вспомнить лишь проблемы клонирования, искусственного интеллекта, эвтаназии. Нет нужды преувеличивать значение Юнгера, а тем более соглашаться с современными оценками его как пророка, но нельзя считать нормой полное его игнорирование и забвение в силу национализма раннего творчества и постоянно присутствующей ответственности за немецкую культуру в тяжелое для нее время.
Если воспроизвести общий ход размышлений П. Козловски, то творчеству Юнгера сначала дается название эпоса; затем эпос связывается с мифом, далее утверждается, что «миф не дает моральной оценки, он не знает предпочтений; миф констатирует». При этом Юнгер выступает наблюдателем, писцом мифа эпохи. Козловски хотелось видеть в Юнгере Гомера (есть даже утверждение автора, что раннее творчество Юнгера можно сравнить с «Илиадой», а позднее — с «Одиссеей»), взявшегося создать миф об эпохе. Тем самым создается очередной миф о Юнгере.
Почему философский опыт Юнгера по-прежнему актуален? Потому, как главный мотив его творчества лежал в природе конфликта, а именно: в распре между устройством буржуазного мира, мира безопасности и комфорта как ценностей в себе, миром либерализма, демократии, публичности, и между миром архаических форм и отношений, который отличается более жестким воспроизводством порядка, традиции. Во времена между мировыми войнами это противостояние выражалось в поиске реванша со стороны побежденной «добрыми европейцами» Германии. Сегодня конфликтные противостояния имеют более глобальные масштабы, а это означает, что мысль Юнгера не была услышана.
Юнгер. Э. Рабочий. Господство и гештальт. — Спб.: Наука, 1999.
Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления: Пер. с немецкого. — М.: Республика, 1993.
Козловски П. Культура постмодерна. М. 1997.
Козловски Петер. Миф о модерне: поэтическая философия Эрнста Юнгера. М., 2002.
Юнгер. Э. Рабочий. Господство и гештальт. — Спб.: Наука, 1999
Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления: Пер. с немецкого. — М.: Республика, 1993.
Юнгер. Э. Рабочий. Господство и гештальт. — Спб.: Наука, 1999
Козловски П. Культура постмодерна. М. 1997. С. 8−10.
Козловски Петер. Миф о модерне: поэтическая философия Эрнста Юнгера. М., 2002
