Новое поколение, пишет З. Бжезинский, не занимается более определением мира, опираясь исключительно на чтение и исследование культурных ценностей; оно испытывает мир и ощущает его компенсаторно с помощью слуховизуальных коммуникаций. Иными словами, он обращает внимание на разрушение в информационном обществе системы традиционной межпоколенческой трансляции норм и ценностей и изменение способов культурной самоидентификации. В современной научной традиции термин «постиндустриальное общество» имеет целый ряд своих аналогов. Часто его заменяют понятием информационного общества, технотронного общества. Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению о соотношении данных понятий. Некоторые считают их синонимичными, другие соотносят их как часть и целое в различных отношениях. Однако очевидно, что многие черты, называемые для этих видов обществ, имеют общую природу.
Иными словами, то, что относится к информационному обществу, может относиться и к индустриальному. В этой связи представляется важным осветить некоторые характеристики информационного общества. В рамках такие понятий основной вопрос регионализации сводится к тому, какие регионы достигли стадии постиндустриального общества, а какие нет. Преимущества будут иметь те, что уже находится на стадии постиндустриализма, причем, это не зависит от их географического положения или экономической мощи в прошлом. В современной научной традиции термин «постиндустриальное общество» имеет целый ряд своих аналогов. Часто его заменяют понятием информационного общества, технотронного общества. Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению о соотношении данных понятий. Некоторые считают их синонимичными, другие соотносят их как часть и целое в различных отношениях.
Однако очевидно, что многие черты, называемые для этих видов обществ, имеют общую природу. Иными словами, то, что относится к информационному обществу, может относится и к индустриальному. В этой связи представляется важным осветить некоторые характеристики информационного общества. Ю. Хабермас и ряд других ученых предлагают «неомодернистскую» теорию информационного общества, которая определяет информационную эру как продолжение и радикализацию модерна, более интенсивную фазу реализации проекта модерна.Ю. Хабермас рассматривает проблему информационного общества в свете концепции сферы публичной информации. На широком эмпирическом материале он показывает кризис сферы публичной информации: превращение знания в товар, тиражирование информационного мусора, коммерциализацию публичных институтов (библиотеки, музеи, галереи и т. д.), нападки на общественные институты со стороны корпораций и государства, упор в политике и рекламе на убеждение, а не обсуждение и т. д. По его мнению, вслед за кризисом сферы публичной информации следует кризис в культурной сфере общества.
Даже, несмотря на то, что сфера публичного — это лишь теоретическая конструкция, а не конкретный объект (тем не менее, это конструкция, имеющая довольно осязаемые корреляты в действительности) — тенденции, обозначенные Ю. Хабермасом, вносят важное дополнение в характеристику ценностной системы информационного общества. Работа М. Кастельса «Информационная эпоха» представляет собой энциклопедический анализ роли информации. Он утверждает, что современная цивилизация носит действительно универсальный характер, рассматривая социальные структуры — технологии, экономику, трудовые процессы, которые присущи информационной эпохе, социологии «сетевого общества», политику. Его главный аргумент состоит в том, что «информационная эпоха» возвещает появление «нового общества», которое возникает благодаря развертыванию сетей (обеспечиваемых информационно-коммуникативными технологиями) и в котором приоритетное значение имеют информационные потоки. Формулируя основные принципы «кода» новой цивилизации, Э. Тоффлер противопоставляет их принципам индустриальной цивилизации (второй волны).
Эти принципы, по мнению Э. Тоффлера, следующие: дестандартизация, деспециализация, десинхронизация, деконцентрация, демаксимизация, децентрализация. Они характерны для всех сфер, на которые ученый разделяет общество: техносферы, социосферы и инфосферы — системы производства и распределения информации. Считая, что возникающая цивилизация противоречит старой традиционной индустриальной цивилизации, Э. Тоффлер утверждает, что она является одновременно и высокотехничной и антииндустриальной цивилизацией. Информационное общество (третья волна) несет с собой новые институты, отношения, ценности, то, что Э. Тоффлер называет новым строем жизни. Этот строй жизни основан на разнообразных возобновляемых источниках энергии; на методах производства, отрицающих большинство фабричных сборочных конвейеров; на новых не-нуклеарных семьях; на новой структуре, которую социолог называет «электронным коттеджем»; на радикально измененных школах и объединениях будущего. Если будущее общество будет иметь описанные параметры, то регионализация потеряет один из своих основных признаков — территориальную принадлежность. В новом типе общества уж совершенно не важно, где именно находится центр того или иной производства или политической силы.
С учетом развития средств информационного обеспечения и транспорта расстояния играют все меньшую роль, что закономерно вызовет размытие границ регионов. Таким образом, постиндустриальное общество представляет собой новый этап развития общественной системы. Главная его черта состоит в том, то меняется социальная структура сразу на нескольких уровнях. Во-первых, происходит резкий крен экономики к сфере услуг, которая должна стать ведущей отраслью экономической жизни. Во-вторых, происходит увеличение социальной роли науки, которая становится фактором производства и условием социального престижа. Следствием этого становится тот факт, что в управлении любого уровня, в том числе и государственном, увеличивается доля ученых, формируется новый социальный управленческих слой — технократия. С этим же связан и феномен роста значения информации любого рода и увеличение каналов ее распространения и обмена. В итоге осуществления всех этих преобразований качественно меняются все сферы общества, что и позволяет говорить о новом этапе в развитии человеческого общежития. Этот процесс протекает в рамках общей тенденции глобализации.
Более конкретно процесс размытия регионов можно рассмотреть на примере деятельности международных организаций. В качестве примера в рамках данной работы будем использовать институт мировой экономики Петерсона. Университет занят в основном образовательной деятельностью, в которой он является одним из ведущих заведений в Канаде. Помимо этого университет ведет активную исследовательскую деятельность по многим направлениям общественных наук по всему миру. Считается одним из лучших университетов в Канаде, входит в топ-40 место в рейтинге университетов в мире. Университет имеет самостоятельный статус, осуществляет широчайшее взаимодействие с другими образовательными и исследовательскими учреждениями мира. Университет состоит из 12 факультетов различной направленности, обучается около 39 тысяч студентов, в том числе 32 тыс. на бакалаврских программах и 7 тысяч — на последипломных. Доля иностранцев составляет 8% (3,9 тыс.
человек), они представляют 120 стран мира. Ежегодно выполняется около 4 тыс. исследований, общий их бюджет составляет 250 млн. В университете работает около 9 тыс. штатных профессоров и сотрудников. Основной вид деятельности университета образовательный, спектр которой весьма широк, включает все общественные науки, искусство, медицинские науки. По этим же направлениям проходят исследовательские изыскания университета.
В основном все исследования носят академический характер. Университет сотрудничает со многими образовательными организациями и исследовательскими центрами России, например, МГУ, СпБГУ, МГИМО и др. Сотрудничает также с правительственными организациями, к примеру в Министерством образования и науки. Можно сказать, что университет получает вполне объективную информацию о России. При этом формальных критериев оценки российской социально-экономической ситуации нет, кроме общепринятых параметров типа ВВП и т. д.Как и многие западные исследовательские центры, университет в целом оценивает опыт СССР негативно, однако здесь позиция мягче, признается, что опыт СССР имеет и положительные стороны. Прогноз развития ля России достаточно оптимистичен, она рассматривается как один из возможных лидеров евразийского региона. При этом подчеркивается отклонение России от демократических норм и необходимость продолжения развития рыночных структур. Основные концепты в текстах о России как раз и посвящены формам развития рыночных отношений и демократических институтов. В целом университет придерживается типичной для западных организаций риторики о России: необходимость развития демократии рынка. Однако оценки России на этом пути он выдает в среднем выше, чем другие исследовательские центры. Как можно видеть единственный региональный аспект деятельности этого крупнейшего образовательного учреждения состоит в том, что он отчасти учитывает культурный аспект. В остальном регионализм выражается крайне слабо.
Заключение
Как представляется, главный вывод данной работы можно сформулировать таким образом, что регионализация не является какой-то современной теорией. В том смысле, что различные аспекты этого процесса осмыслялись с самой зари человеческой цивилизации под другими названиями, но отражали те же самые явления, что и сегодня. Главный вопрос, который мыслители сформулировали еще в древности, заключается в следующем: является ли деление единого общества на отдельные территории, регионы нормальным и естественным процессом, или этот процесс следствие некой дисфункции общества, искусственной провокации со стороны неких сил. Однозначного ответа дать нельзя, хотя вопрос этот стоял на протяжении всего развития человечества. Современный интерес к регионализации, по мнению автора, вызван, прежде всего, тем, что она пропадает. Тенденции глобализации и постиндустриальной стадии социального развития заставляют задуматься о будущей роли регионов. В прошлые исторические эпохи пестрота мира казалось естественной и незыблемой, сейчас такой уверенности нет. Три основных аспекта регионализации (культура, экономии и политика) совпадают с точно такими же аспектами глобализации, что наталкивает на мысль о четкой взаимосвязанности этих процессов с противоположным вектором направленности развития. С учетом вышесказанного представляется необходимым существенно обновить и дополнить имеющееся теоретическое наследие по теории регионализации. Новое знание должно с одной стороны учитывать опыт предыдущих эпох, а с другой четко отвечать на новые вызовы времени.
Список литературы
Августин Блаженный. О граде Божием. — М., 2000
Бачинин В.А., Сандулов Ю. А. История западной социологии — Спб., 2002
Белл Д. Наступление постиндустриального общества. Опыт социального прогноза. М., 1973
Белл Д. Социальные рамки информационного общества/ Под ред. П. С. Гуревича // Новая технократическая волна на Западе. М., 1986
Бжезинский З. К. Между двух веков. Роль Америки в технотронную эру. М., 2001
Вирильо П. Машина зрения. СПб.: Наука, 2004. — 144 с. Гидденс Э. Жизнь в постиндустриальном обществе / пер. с англ. А. С. Давыдов. М., 1999
Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. М.: Айрис-Пресс, 2007. — 560 с. Делез Ж., Гватари Ф.
Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип. М.: Академия наук СССР, 1990. — 230 с. Добреньков В. И. Кравченко А.И. История зарубежной социологии. — М., 1996
Иноземцев В. Л. Новая постиндустриальная волна на Западе. М. 1999
Институт Петерсона [Элетрон. ресурс] - Режим доступа: www.ubc.caКиссель М. А. Джамбаттиста Вико.
М.: Мысль, 1980. — 342 с. Курс экономической теории: учебник / Под общей редакцией Чепурина М. Н., Киселевой Е. А. — Киров: «АСА», 2007. -
848 с. Пронина Л. А. Основы теории информатизации культурно-образовательного пространства. Тамбов, 2007
Рикардо Д. Сочинения. — М.: Государсвенное издательство политической литературы, 1955
Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. — М.: Эксмо, 2007
Сорокина В. Н. Культура информационного общества./ Введение в культурологию. Курс лекций. Под ред. Ю. Н. Солонина, Е. Г. Соколова. СПб., 2003
Тойнби А. Постижение истории. М.: Айрис-пресс, 2006. — 598 с. Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999
Хабермас Ю. Структурные трансформации в общественной жизни // пер. с нем. Г. И. Иванов. М., 1991
Чугунов А. В. Развитие информационного общества: теории, концепции и программы. М., 2000
Шпенглер О. Закат Западного мира. — М.: Альфа-книга, 2010. — 1088 с.
