Теория познания в философии английского эмпиризма

Период, который принято называть Новым временем, охватывает 17−19вв. В эту эпоху человек оказался способен охватить мир в целом, представить его ясно и отчетливо. Проблема состояла в том, какие средства он для этого использовал, чем аргументировал истину. Знания на тот момент являлись главным достижением человечества. Усилилось взаимодействие философии и науки. Именно в это время в активный оборот вводились категории субстанции и метода. На развитие философской мысли оказали большое влияние утвердившиеся в естественных науках опытно-экспериментальные методы исследования, математическое осмысление природных процессов. Содержание философии стало более близко к общенаучным методам исследования.

Этот большой исторический период характеризуется борьбой против феодальных и абсолютистских порядков. Первые буржуазные революции проходили именно в это время. В процессе борьбы против сословия феодалов государства и Церкви философия высвобождалась от религиозного давления и контроля. В философии большее внимание стало уделяться социальным проблемам, практическая ее направленность усилилась.

Основания достоверности знаний, прежде всего, опирались на основные вопросы философии Средних веков, тем не менее, современные знания философии несли такие деятели Нового времени как Бэкон, Декарт, Гоббс, Спиноза, Лейбниц, Беркли, Юм. Эти деятели давали различные определения метода и представляли соответствующие им концепции. В философии начали условно утверждаться два основных подхода к анализу природных и социальных процессов: эмпирический и рационалистический. Граница между этими двумя подходами жесткая, но она подчеркивает, прежде всего, важность вопроса об источнике знания. Эмпиризм трактуется как направление философской мысли, согласно которому в разуме нет ничего, чего бы ни было бы в чувствах. А рационализм — это такое направление, согласно которому источником знаний является изначально имеющийся у нас разум, с его предрасположениями (так называемыми врожденными идеями).

Глава 1. Предпосылки становления философии английского эмпиризма.

1.1 Общая характеристика жизни европейского общества 16−17 вв.

Новое время было важнейшим этапом в процессе становления современной мировой цивилизации. В эту эпоху происходит переход общества от «традиционного» типа к «индустриальному». В это время в жизни европейского общества происходили изменения глобального характера. В экономической сфере такие процессы, как активное развитие торговли, финансового и банковского дела, появление и расширение мануфактурной промышленности, начавшийся процесс первоначального накопления капитала, постепенно стали входить в противоречие с традиционными устоями средневековой экономики. Меняется и социальная структура общества. Буржуазия и «новое дворянство», значительно разбогатевшие за эти годы, начинают играть все большую роль в политической жизни европейских государств. Революционные изменения происходят и в духовной сфере. Гуманизм, распространявшийся в Европе с XV века, рассматривал человека уже не как носителя всяческих пороков, обязанного всю жизнь искупать «первородный грех», а как свободную личность, обладающую огромными возможностями. Закономерным результатом развития гуманизма стала Реформация, разрушившая духовную монополию католической церкви в Европе. Идеологической основой этого процесса стал тезис о том, что человек не нуждается в посредничестве церкви для спасения своей души. На рубеже XV — XVI веков в значительной степени меняются представления европейцев о Земле. Достижения научной мысли, Великие географические открытия — все это расширяло кругозор людей, влияло на представления о своем месте в окружающем мире. Данные явления самым радикальным образом изменили образ жизни европейцев, ознаменовав начало Нового времени. Процесс трансформации европейской цивилизации проходил в тяжелой борьбе со старыми порядками, институтами (католическая церковь и др.), которые не желали уступать свои позиции. Эта борьба, протекавшая в виде религиозных войн, национальноосвободительных движений, буржуазных революций, длилась более двух с половиной столетий. Данный период может быть обозначен как раннее Новое время.

Уже с XV века католическая церковь переживала кризис народного доверия: происходило переосмысление теории о «единоспасающей» роли католической церкви, значения различных церковных таинств, Священного предания. Огромную роль в пересмотре многих догматов сыграли европейские писатели-гуманисты, прежде всего Эразм Роттердамский, которые стали своеобразной предтечей Реформации. Большое раздражение вызывает роскошь папского двора, нравы, царящие там, «стяжательство» церкви, владевшей обширными земельными наделами и огромными богатствами. В этих условиях в Германии начинается Реформация, распространившаяся затем на всю Европу.

Инициатива проведения Реформации в Англии исходила от короля Генриха VIII (1509 — 1547 гг.), который в 1534 г. «Актом о супрематии» провозгласил себя главой церкви. Хотя церковная иерархия и литургия сохраняются, в Англии вводятся некоторые принципы лютеранства, активно проводится секуляризация католических земель и имуществ. Политический акцент реформы сыграл здесь большую роль, чем духовный.

Успехи протестантизма, его повсеместное распространение в Европе заставило папство предпринять ряд мер по борьбе с «протестантской ересью». Совокупность этих мер получила название «контрреформации». В 1542 г. происходит реорганизация инквизиции, безжалостно расправлявшейся с «еретиками». Составляется «Индекс запрещенных книг», расширяется церковная цензура. Одним из наиболее действенных средств в религиозной борьбе становится Орден иезуитов, основанный в 1540 г. Игнацием Лайолой (1491 — 1556 гг.). Главной задачей Ордена являлась защита и распространение католицизма в Европе и во всем мире. Деятельность иезуитов была самой разнообразной: от участия в политической жизни европейских дворов до создания школ, приютов, отправки своих миссионеров в Азию и Америку. В католической церкви не было единства: наиболее дальновидные ее представители были готовы принять часть критики в адрес папства и духовенства. Однако на Тридентском соборе (1545— 1563 гг.) победила консервативная линия развития церкви: католические догматы признавались неоспоримыми, подтверждалось главенство папы над всей «паствой», укреплялась инквизиция. В результате, активные меры, предпринятые католической церковью, позволили сохранить ей доминирующее положение в Европе и затормозить наступление протестантизма.

Религиозные изменения в Европе, носившие революционный характер, затронули все сферы жизни общества — от сельского хозяйства до геополитики. Столкновение Реформации и Контрреформации приводит к многочисленным религиозным войнам, в которые втягиваются в той или иной степени практически все европейские государства. Зачастую религиозные вопросы были лишь прикрытием для решения иных проблем: национального освобождения (Нидерландское восстание 60 — 70-х гг. XVI века), борьбы феодальных семей и группировок за власть (французские религиозные войны второй половины XVI в.), соперничество за европейскую гегемонию (войны между Францией и Габсбургами XVI — XVII вв.).

1.2 Абсолютизм в Европе.

В первой половине XVI в. в Европе завершается формирование централизованных государств — Франции, Англии, Испании. В этих странах образуется новая форма политического устройства — абсолютизм. Его характерными признаками были: неограниченная власть государя, отказывавшегося от созыва сословно-представительных учреждений и опиравшегося на разветвленный бюрократический аппарат и мощную армию. Церковь полностью интегрируется в государственную систему. В качестве идейного обоснования абсолютизма выступала теория божественной природы королевской власти. Под воздействием различных факторов на рубеже XV—XVI столетий традиционные сословия деформировались, оказываясь в большей мере заинтересованными в усилении королевской власти. Дворянство видело в ней источник финансовой поддержки, а также стремилось получить придворные должности, посты в армии и государственном управлении. Происходившая реформация существенно ослабила позиции духовенства, которое утрачивает прежнюю автономию от светских властей. Третье же сословие, в особенности предпринимательские элементы, традиционно поддерживали сильную королевскую власть, видя в ней залог своей стабильности и процветания. Используя заинтересованность ряда сословий, монархии удается возвыситься до положения «надсословной» силы и завоевать абсолютную власть. В таких условиях огромное значение приобрели личность монарха, его способности и склонности. Основой политической стратегии глав абсолютистских государств стало лавирование между старым дворянством, сохранявшим значительный политический вес, и буржуазными элементами, обладавшими крупными финансовыми средствами. При абсолютизме утверждается новый принцип управления: государство уже не рассматривается как феодальная вотчина короля, управление страной приобретает публично-правовой, общенациональный характер. Возникновение абсолютизма стало важным шагом в развитии более совершенного в институциональном отношении, суверенного государства. Абсолютизм формируется в XVI—XVII вв., прежде всего, в таких странах, как Франция, Англия, Испания, стремившихся к установлению своей гегемонии в Европе.

1.3 Экономическое развитие Европы в XVI—XVIII вв..

Со второй половины XV в. начинается медленный экономический подъем Европы, связанный с преодолением всех негативных последствий предыдущего периода. Этот процесс, начавшийся в Германии, Фландрии и Северной Италии, вскоре распространился и на другие страны. XVI век стал эпохой значительного демографического роста: население Европы увеличилось с 50 млн в 1500 г. до более чем 100 млн в конце века. Хотя это было в основном сельское население, происходил также значительный рост численности горожан (такие города, как Лондон, Париж насчитывали до 200 000 жителей). Характерной чертой хозяйственной жизни этого периода было сосуществование новых и традиционных черт. Никаких революционных сдвигов в технике и в освоении новых видов энергии не происходило. Господствующими типами двигателей оставались водяные колеса, ветряные мельницы, а также мускульная сила людей и животных; основным источником энергии — древесный уголь, использование которого значительно расширилось. Некоторые сдвиги происходили в ремеслах: был сконструирован широкий ткацкий станок и самопрялка, что повлекло за собой значительные успехи в развитии текстильного производства. Более значительный прогресс происходит в оружейном деле, что приводит к настоящей революции в военной сфере — началу вытеснения холодного оружия огнестрельным. Быстро развивались и так называемые «новые производства», прежде всего, книгопечатание, производство бумаги, стекла, хлопчатобумажных и шелковых тканей. Однако экономический рост в Европе более всего был заметен в области торговли. В этот период складывается общеевропейский рынок, а с открытием и началом торговых сообщения с Азией, Америкой и Африкой — формируются основы общемирового рынка.

Важнейшей особенностью данного периода является зарождение капиталистического уклада и начало разложения феодальных отношений. Обогащение буржуазных слоев, а также трансформация цехового строя, приводившая к возникновению в городах рынка свободной рабочей силы, создает условия для возникновения крупного производства — мануфактуры..

Мануфактура, в отличие от средневековой мастерской, характеризовалась большими масштабами, более высоким уровнем специализации. Все эти изменения не могли не привести к радикальным изменениям в социальной структуре европейского общества. Несколько сокращается численность крестьянства, которое резко дифференцируется. В деревне выделяется зажиточная крестьянская элита, владевшая значительными земельными массивами, характер ведения хозяйства которых можно обозначить как раннебуржуазный. Большая же часть крестьян разоряется и либо идет в поденщики к своим более богатым соседям, либо уходит в город. Дворянство также уже не представляет собой консолидированного военно-служилого сословия, распадаясь на придворную аристократию, жившую за счет поддержки короны, мелкоземельное «дворянство шпаги», главным источником доходов которого были войны, и так называемое «новое дворянство», занимавшееся торговлей и предпринимательством.

В XVI веке происходит замедление темпов экономического роста Европы. Начинается период длительной стагнации. Экономический застой не затронул только Англию и Голландию; между этими странами обостряется конкуренция, связанная с борьбой за колониальный рынок. XVI век стал временем серьезных демографических проблем: за 100 лет количество жителей Европы практически не увеличилось. Это объясняется непрерывными войнами и связанными с ними бедствиями (особенно разрушительной в этом плане была Тридцатилетняя война 1618—1648 гг.), эпидемиями чумы и оспы, опустошавшими целые области, длительными неурожаями.

1.4 Европейские революции XVI—XVIII вв..

Грандиозные изменения в социально-экономической сфере, происходившие в Европе в новое время, разложение средневековых институтов, начавшиеся преобразования в религиозной жизни, длительное время являвшейся духовной основой общества привели к серии серьезных социальных катаклизмов, выразившихся в столкновении старых и новых явлений. В ряде европейских стран произошли революции, решающую роль в которых сыграли новые, буржуазные слои общества. Эти события, затронувшие наиболее развитые страны — Нидерланды, Англию и Францию, привели не только к социально-экономическим изменениям, но и кардинальным образом трансформировали политический строй этих государств. Третье сословие, до сих пор бывшее полностью бесправным, после этих революций становится ведущим; его права закрепляются в Конституциях, в политическую жизнь начинают внедряться новые правовые элементы, основанные на идеологии гуманизма и Просвещения.

Если в Нидерландах революционные события носили, прежде всего, национально-освободительный характер, то в Англии они сразу приобрели антифеодальную окраску. Причины масштабного социального протеста, охватившего Англию в середине ХУЛ столетия, крылись в самой сущности абсолютистской системы. Неограниченность власти монарха, фактическое бесправие большей части общества препятствовали развитию государства по буржуазному пути. В Англии в годы правления Карла I Стюарта (1625—1648 гг.) сложились все условия для начала революции: финансовые мероприятия правительства, ведущие к росту налогов и пошлин, внешняя политика короля, направленная на сближение с главным врагом страны — Испанией, гонения на английских кальвинистов-пуритан. Центром недовольства стала палата общин английского парламента, а идеологической основой протеста — пуританизм. Длительный и ожесточенный гражданский конфликт стал главной особенностью Английской буржуазной революции. Крупная буржуазия добилась реализации всех своих целей, достигнув политического и экономического господства в стране.

Следующий этап революции (1646—1653 гг.) характеризуется растущими противоречиями между различными социально-политическими силами, по разному представлявшими себе будущее развитие Англии. Впервые в европейской истории монарх был осужден и казнен своими подданными. В мае того же года в Англии провозглашается республика.

В менталитете англичан укореняется мысль о том, что власть обязана опираться на закон и действовать строго в его рамках, а сам закон — черпать свой авторитет из согласия подданных. Эти положения стали основой гражданского общества, которое развивается в Англии в последующие века,.

Однако наибольшее значение для западной цивилизации имела Великая французская буржуазная революция. Она нанесла мощнейший удар по феодальным устоям, сокрушив их не только во Франции, но и во всей Европе.

В целом, буржуазные революции XVII — XVIII веков положили конец феодальным порядкам в Европе. Политический, экономический, социальный облик мировой цивилизации испытал кардинальные изменения. Западное общество трансформировалось из феодального в буржуазное.

1.5 Развитие культуры и науки.

XV — начало XVII вв. стали эпохой невиданного расцвета европейской культуры, которая в этот период развивается под знаком гуманизма. Впервые зародившись в Италии, это течение распространяется затем во всех странах Европы. В основе гуманизма лежит антропоцентризм, идея сходства возможностей человеческой личности и добродетелей, определяющих ее благородство, идеалы гуманистического индивидуализма. Культура в своем развитии ориентируется на возвращение к античности, усвоение ее классического наследия. Влияние гуманизма распространяется на такие сферы духовной жизни, как литература, архитектура, живопись, политические теории и т, д.

В XVI—XVII вв. значительные успехи были достигнуты в науке (прежде всего в естествознании). Ученые накапливают фактический материал, полученный в результате наблюдений. Личный опыт постепенно приходит на смену авторитету, что означает зарождение экспериментальной науки современного типа. Развитие астрономии вследствие деятельности таких ученых, как Н. Коперник, Г. Галилей, Т. Браге, И. Кеплер, привело к формулированию новой космографической картины мира — гелиоцентрической. Шаг вперед сделали медицина и анатомия, благодаря трудам А. Везалия, У. Гарвея и М. Сервета. К началу XVII века в развитии культуры происходит отход от принципов классического Ренессанса, а именно от следования античным принципам и формам. Культура поднимается на качественно новую ступень. Особенно ярко это проявилось в научной сфере. В сфере искусства в XVII веке господствует барокко — стиль, обладающий очень чувственным характером, создающий иллюзию реальности, но, вместе с тем, пренебрегавший размерами, выражавший драматизм и экспрессивность. Однако и здесь со второй половины XVII века ощущается воздействие рационализма, который нашел свое воплощение в классицизме, направлении, основанном на превалировании разумного над чувственным. Строгие, пропорциональные, симметричные формы в искусстве; жесткие правила и каноны в литературе — вот характерные признаки, свойственные классицизму. XVIII столетие часто именуется в науке «эрой Просвещения». Данное интеллектуальное движение затронуло все сферы жизни общества и стало настоящим интернациональным явлением. В чем заключаются причины его возникновения? По мере того как религиозные догматы утрачивали свой авторитет и вес в обществе, в духовной сфере образовывался своеобразный вакуум. Этот процесс проходил на фоне бурного развития естественных наук, безусловные достижения которых привели к устойчивому мнению, что разум может и должен заменить веру. Возникает убежденность во всесилии человеческого разума, вера в возможность перестройки общественной жизни в соответствии с рационалистическими законами. Общей чертой для всех просветителей был настоящий «культ науки». Они считали, что от научного развития, степени образованности общественных масс зависит благополучие и благосостояние государства. Другим элементом идеологии просветителей была вера в прогресс, подразумевающий постоянный и поступательный характер развития общества: подъем от примитивных к более совершенным формам организации социальной жизни.

Глава 2. Теория развития.

2.1 Эмпиризм Фрэнсиса Бэкона.

Фрэнсис Бэкон (1561−1626) — из числа тех в истории человечества, которые не принадлежат безраздельно какой-то одной отрасли знания, культуры или политики, как не принадлежат они одной эпохе или одной стране. Он сам, как бы предвидя свою посмертную славу, писал о себе так: «Что касается моего имени и памяти обо мне, то я завещаю их милосердной людской молве, чужеземным народам и будущим векам».

Эмпиризм (от лат. еmpirio чувства, чувственный опыт) — философская методология познания и мировоззренческая концепция, основывающаяся на деятельности чувств и методологии опытного освоения сущего при построении законченного знания.

Осенью 1620 г. Фрэнсис Бэкон опубликовал свой главный философский труд «Новый Органон наук» (предварительный вариант был опубликован в 1612 г.), содержащий учение о методе как основе философии и всякого научного знания. Критерий успехов наук — это те практические результаты, к которым они приводят — считал ученый: «Плоды и практические изобретения суть как бы поручители и свидетели истинности философии». Истинные знания могут дать только факты, эмпирически полученные, практически проверенные, а главное — примененные для пользы человека. Такие знания дают человеку огромные возможности, усиливая его. Отсюда великое бэконовское: «Знание — сила», но только такое знание, которое истинно.

Поэтому Бэкон приводит различение двух видов опыта: плодоносных и светоносных. Первые, плодоносные — это такие опыты, которые приносят непосредственную пользу человеку; вторые, светоносные — те, цель которых состоит в познании глубоких связей природы, законов явлений, свойств вещей. Второй вид опытов Бэкон считал более ценным, так как без их результатов невозможно осуществить плодоносные опыты.

Недостоверность получаемого нами знания обусловлена, считает Бэкон, сомнительной формой доказательства, которая опирается на рациональную, силлогистическую форму обоснования идей, состоящую из суждений и понятий. Однако понятия, как правило, образовываются недостаточно обоснованно. В своей критике теории логики античности Бэкон исходит из того, что используемые в дедуктивном доказательстве общие понятия — результат опытного знания, сделанного исключительно поспешно. Со своей стороны, признавая важность общих понятий, составляющих фундамент знания, Бэкон считал, что главное — это умение правильно образовывать эти понятия, так как образованные поспешно, случайно они не будут прочным фундаментом дальнейших теоретических построений.

Главным шагом в реформе науки, предлагаемой Бэконом, можно считать совершенствование методов обобщения, т. е. создание им новой концепции индукции. Опытно-индуктивный метод Бэкона состоял в постепенном образовании новых понятий путем истолкования фактов и явлений природы. Только посредством такого метода, по мнению Бэкона, возможно открыть новые истины, а не топтаться на месте. Не отвергая дедукцию, Бэкон так определял различие и особенности этих двух методов познания: «Два пути существуют и могут существовать для открытия истины. Один воспаряет от ощущений и частностей к наиболее общим аксиомам и, идя от этих оснований и их непоколебимой истинности, обсуждает и открывает средние аксиомы. Этим путем и пользуются ныне. Другой же путь выводит аксиомы из ощущений и частностей, поднимаясь непрерывно и постепенно, пока, наконец, не приходит к наиболее общим аксиомам. Это путь истинный, но не испытанный».

Несмотря на то, что проблема индукции и раньше ставилась предшествовавшими философами, однако у Бэкона она приобретает главенствующее значение и выступает первостепенным средством познания природы. В противовес индукции, распространенной в то время и основанной на простом перечислении, он выдвигает на передний план истинную, по его словам, индукцию, дающую новые выводы, получаемые не столько в результате наблюдения подтверждающих фактов, сколько в результате изучения явлений, противоречащих доказываемому положению. Один-единственный случай способен опровергнуть необдуманное обобщение. Пренебрежение к так называемым отрицательным инстанциям, по Бэкону, — главная причина ошибок, суеверий, предрассудков. В индуктивный метод Бэкона необходимыми этапами входит сбор фактов и их систематизация. Бэкон выдвинул идею составления трех таблиц исследования — таблицы присутствия, отсутствия и промежуточных ступеней.

Приведем любимый пример Бэкона.

Если кто-то хочет найти форму тепла, то он собирает в первой таблице различные его случаи, стремясь отсеять все то, что не имеет общего, то есть то, что есть, когда тепло присутствует.

Во второй таблице он собирает вместе случаи, которые подобны случаям в первой таблице, но которые не дают тепла. Например, в первой таблице могут быть перечислены лучи солнца, которые создают тепло, во вторую — включаться такие вещи, как лучи, исходящие от луны или звезд, которые не создают тепла. На этом основании можно отсеять все те вещи, которые наличествуют, когда тепло присутствует.

Наконец, в третьей таблице собирают случаи, в которых тепло присутствует в различной степени. Используя эти три таблицы вместе, мы можем, согласно Бэкону, выяснить причину, которая лежит в основе тепла, а именно — движение. В этом проявляется принцип исследования общих свойств явлений, их анализ.

Главным стержнем своего метода Бэкон выдвинул опытное обобщение фактов, при этом призывал не толковать его односторонне. Эмпирический метод Бэкона отличает то, что он в максимальной степени опирался на разум при анализе фактов. Бэкон сравнивал свой метод с искусством пчелы, которая, добывая нектар из цветов, перерабатывает его в мед собственным умением. При этом он осуждал грубых эмпириков (имея в виду алхимиков), которые, подобно муравью, собирают все, что им попадается на пути, а также тех умозрительных догматиков (имея в виду схоластов), которые, как паук, ткут паутину знания из себя, из своего чистого разума.

Предпосылкой реформы науки должно стать, по замыслу Бэкона, и очищение разума от заблуждений, которых он насчитывает четыре вида. Эти препятствия на пути познания он называет идолами: идолы рода, пещеры, площади, театра.

Идолы рода — это ошибки, обусловленные наследственной природой человека, человеческого рода. Мышление человека имеет свои недостатки, так как уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде. Человек постоянно истолковывает природу по аналогии с человеком, что находит свое выражение в телеологическом приписывании природе конечных целей, которые ей не свойственны.

К идолам рода Бэкон относит и стремление человеческого ума к необоснованным обобщениям. В качестве доказательства он указывал, что часто орбиты вращающихся планет считаются круговыми, что необоснованно.

Идолы пещеры — это ошибки, которые свойственны отдельному человеку или некоторым группам людей в силу субъективных симпатий, предпочтений, особенностей мышления. Например, одни исследователи верят в непогрешимый авторитет древности, другие склонны отдавать предпочтение новому.

Идолы площади — это ошибки, порождаемые речевым общением и трудностью избежать влияния слов на умы людей. Эти идолы возникают потому, что слова — только имена, знаки для общения между собой, они ничего не говорят о том, что такое вещи. Вот и возникают бесчисленные споры о словах, когда люди принимают слова за вещи.

Идолы театра — это ошибки, связанные со слепой верой в авторитеты, некритическим усвоением ложных мнений и воззрений. Здесь Бэкон имел в виду схоластику, слепая вера в которую оказывала сдерживающее воздействие на развитие научного знания. Он называл истину дочерью времени, а не авторитета. Искусственные философские построения и системы, оказывающие отрицательное влияние на умы людей, — это своего рода «философский театр».

Разработанный Бэконом индуктивный метод, лежащий в основе науки, должен, по его мнению, применяться при исследовании внутренних форм, присущих материи, являющихся материальной сущностью определенного вида движения как свойства предмета. Чтобы выделить форму свойства, надо отделить от предмета все случайное. Это исключение случайного, разумеется мыслительный процесс, абстрагирование. Формы, по Бэкону, — это формы «простых природ» или свойств, которые изучают физики. Простые природы — это такие свойства, как горячее, влажное, холодное, тяжелое и т. д. Они подобны «алфавиту природы», из которого многие вещи могут быть составлены. Бэкон ссылается на формы, как на «законы», т. е. детерминанты и элементы фундаментальных структур мира.

Сочетание различных простых форм дает все разнообразие реальных вещей. Развитое Бэконом понимание формы противопоставлялось им умозрительному толкованию формы у греков, так как для Бэкона форма — это своего рода движение материальных частиц, составляющих тело.

В теории познания для Бэкона главное — исследовать причины явлений. Причины могут быть разными — или действующими, которыми занимается физика, или конечными, которыми занимается метафизика.

Методология Бэкона в значительной степени предвосхитила разработку индуктивных методов исследования в последующие века вплоть до XIX в. Однако Бэкон в своих исследованиях не уделял должного внимания роли гипотезы в развитии знания, несмотря на то, что в те времена уже зарождался гипотетико-дедуктивный метод осмысления опыта, при котором выдвигается то или иное предположение, гипотеза, а из нее уже выводятся различные следствия. При этом дедуктивно осуществляемые выводы постоянно соотносятся с опытом. В этом случае ведущая роль отводится математике, которой Бэкон не владел в достаточной степени, да математическое естествознание в то время только формировалось.

2.2 Эмпиризм Джона Локка.

Главная работа Д. Локка по теоретической философии — «Опыт о человеческом разуме» — была закончена в 1687 году и опубликована в 1690 году.

Годы перед революцией 1688 года, когда Локк не мог без серьезного риска принять теоретическое или практическое участие в английской политике, он провел, сочиняя свой «Опыт о человеческом разуме». Это его важнейшая книга, которая больше всего принесла ему славы, но его влияние на философию политики было так велико и так продолжительно, что его можно рассматривать как основателя философского либерализма, так же как и эмпиризма в теории познания.

Локк является наиболее удачливым из всех философов. Он закончил свою работу по теоретической философии как раз в тот момент, когда правление в его стране попало в руки людей, которые разделяли его политические взгляды. В последующие годы наиболее энергичные и влиятельные политики и философы поддерживали и на практике и в теории взгляды, которые он проповедовал. Его политические теории, развитые Монтескье, отражены в американской конституции и находят применение повсюду, где существует спор между президентом и конгрессом. На его теории еще около пятидесяти лет тому назад основывалась британская конституция, и так же обстояло дело с французской конституцией, принятой в 1871 году.

Во Франции 18 века Локк своим влиянием первоначально был обязан Вольтеру. За ним пошли философы и умеренные реформаторы; крайние же революционеры пошли за Руссо. Его французские последователи, правы они были или нет, верили в тесную связь между теорией познания Локка и его взглядами на политику.

В Англии эта связь менее заметна. Из двух наиболее известных последователей Локка Беркли не был значительной фигурой в политике, а Юм принадлежал к партии тори и свои реакционные взгляды изложил в «Истории Англии». Но после Канта, когда немецкий идеализм начал оказывать влияние на мысль Англии, снова возникла связь между философией и политикой: философы, которые шли за немецкими идеалистами, в основном были консерваторами, тогда как последователи Бентама, являющегося радикалом, оставались верными традициям Локка. Однако это соотношение не было постоянным; Т. Г. Грин, например, был одновременно и либералом и идеалистом.

Не только правильные взгляды Локка, но даже его ошибки на практике были полезны.

Опытная компонента познания, в принципе присущая как эмпиристам, так и рационалистам, с наибольшей последовательностью в рассматриваемом веке, была разработана Локком. Автор «Опыта о человеческом разумении» утверждал, что «на опыте основывается все наше знание, от него, в конце концов, оно происходит». Опыт складывается из двух источников: ощущений и рефлексии.

Внешний опыт Локк понимал как состоящий из ощущений, а внутренний — как образуемый чувственным отображением (рефлексией) душой своей собственной деятельности.

Таким образом, Локк понимал опыт как совокупность внешних и внутренних чувствований, заявляя, что в этом смысле «все идеи происходят от ощущения и рефлексии». Философ последовательно проводил принцип сенсуализма, сформулированный еще в античной философии, — «нет ничего в уме, чего ранее не было бы в чувствах».

Философия Локка, как это видно из изучения «Опыта о человеческом разуме», вся пронизана определенными достоинствами и определенными недостатками. И те и другие одинаково полезны: недостатки являются таковыми только с теоретической точки зрения.

Локк всегда благоразумен и всегда скорее охотно пожертвует логикой, чем станет парадоксальным. Он провозглашает общие принципы, которые, как читателю легко себе представить, способны приводить к странным следствиям; но всякий раз, когда такие странные следствия, кажется, готовы появиться, Локк тактично воздерживается от их выведения. Так как мир является тем, чем он есть, ясно, что правильное умозаключение из истинных посылок не может привести к ошибкам; но посылки могут быть настолько близки к истине, насколько это требуется в теоретическом отношении, и, тем не менее, они могут привести к практически абсурдным следствиям.

Характерная особенность Локка, которая распространяется и на все либеральное направление, — это отсутствие догматизма. Убеждение в нашем собственном существовании, существовании Бога и в истинности математики — вот те немногие несомненные истины, которые Локк унаследовал от предшественников. Но как бы ни отличалась его теория от теорий его предшественников, в ней он приходит к выводу, что истиной обладать трудно и что разумный человек будет придерживаться своих взглядов, сохраняя некоторую долю сомнения.

Важная процедура, которая была осуществлена Локком, связана с классификацией деятельности разума. После того, как мы получили идеи из опыта, мы их должны обработать. Это обрабатывание может осуществляться всего тремя способами. Мы идеи, полученные из опыта, можем либо разделять — отделять друг от друга — в таком случае мы имеем дело с операцией абстрагирования; причем пределов разделения идей Локк не видит: ему кажется, что любая идея может быть отделена от любой другой; потом ему возражали (вообще, его теорию абстракции резко критиковали). Мы можем соединять идеи; в частности — в суждении это происходит. И мы можем сравнивать идеи.

Приложил свои классификаторские усилия Локк и к проблеме видов познания.

Во-первых, он неявно различает экзистенциальные положения и эссенциальные — касающиеся существования вещи и ее сущности. И здесь возможны три вида знания: интуитивное, демонстративное и чувственное. Или интуитивное знание, доказательное знание и вера (потому, что чувственное знание сближается с верой).

Интуитивное знание Локк понимает так же, как Декарт. То, что он называет демонстративным знанием — соответствует дедуктивному знанию у Декарта — просто другой термин, обозначающий одно и то же (как бы, демонстрация Локка то же самое, что дедукция у Декарта). И чувственное знание тоже имеет аналоги в декартовской философии: вот когда он, к примеру, говорит об убежденности в существование внешнего мира — именно это здесь имеется в виду Локком под чувственным знанием. Наиболее совершенным, конечно, является интуитивное знание, потом демонстративное, и наименее достоверное — чувственное знание.

Эти все проблемы он обсуждает в четвертой части «Опыта…». Она имеет наиболее онтологический характер, потому что здесь Локк прилагает все эти размышления к обсуждению проблемы, с которой Декарт начинал свою философию. А Локк, наоборот, это под занавес обсуждает, а именно — степени достоверности нашего знания о существовании души, мира и Бога.

Еще одно популярное, распространенное заблуждение в отношении Локка состоит в том, что он философ материалистического плана. Какие-то основания для такого рода суждения всегда имеются, на пустом месте они не возникают. Для Локка более достоверно бытие Бога, чем бытие внешнего мира. Внешний мир — это чувственное. Это не то, что дано. Это не внешний мир — то, что мы сейчас с вами осознаем — это идеи все, по Локку. То, что мы видим, непосредственно осознаем — мы остаемся при этом в рамках нашей собственной субъективности.

Мы непосредственно ни одну материальную вещь воспринять не можем: мы воспринимаем только собственные идеи. Идеи вызываются вещами, к бытию которых мы должны умозаключать. Потому что в принципе это может быть сновидением — все, что мы видим, — или может непосредственно Богом вызываться. То есть здесь из того, что мы видим вот этот мир, не следует, что он существует независимо от нас, во-первых; и, во-вторых, что он вызван похожими вещами — на те вещи, которые мы видим. По крайней мере, там нет (в настоящих вещах) цветов и так далее. Но можно вообще поставить вопрос: есть ли этот мир? откуда мы знаем, что он есть за нашими идеями?

Декарт доказывал бытие материального мира, отталкиваясь от представления о правдивости Бога. Но для Локка это слишком метафизичный аргумент, поэтому он вообще никак не доказывает бытие внешнего мира. Локк в этом плане гораздо скептичнее Декарта. Вообще, он по ряду вопросов занимает скептическую позицию — как о носителе, например, психики (субстанциальности ее или несубстанциальности) — так и здесь: бытие внешнего мира недоказуемо. Бытие нашей собственной души мы знаем из интуиции — оно интуитивно очевидно, достоверно. Бытие Бога можно строго доказать, утверждает Локк. Строго. Потому что демонстрация — это высшая степень доказательности. А вот здесь мы ничего не можем сделать.

Правда, он успокаивает нас, что, во-первых, вера в существование внешнего мира и так очень сильна, так что тут доказательств особых не надо. Но в действительности, продолжает он, ничего не меняется. Казалось бы, парадоксальное рассуждение.

Главная цель Локка — определение источников идей и видов знания, видов достоверности, проистекающих из сравнения, соединения или разъединения этих идей. Под идеей Локк имеет в виду любой объект мышления. Мышление же он понимает абсолютно в декартовском смысле, как сознание о чем-то.

Идея — любой объект мышления, а мышление — это любой душевный акт, сопровождающийся сознанием.

Сознание может работать с не-понятиями. Вот вы ощущаете, вы осознаете, что видите сейчас что-то перед вами — неважно даже, что; вот вы это пятно осознаете — это акт мышления, реализующийся в виде ощущения, в данном случае. Мышление не имеет никакого отношения к понятиям. Мышление любой акт сознания, а сознание не обязательно концептуализировано. К понятиям имеет отношение только деятельность рассудка или разума.

Так же, как и Декарт, Локк отрицает бессознательные перцепции — поскольку он связывает сознание с мышлением; бессознательные идеи, точнее говоря. Ничего этого нет. Душа целиком пронизана сознанием. Тут же Локк говорит — вот, во «Введении» — об отрицательных и положительных задачах трактата своего.

Значит, отрицательным или ограничительным, — итогом всего его исследования будет понимание, что далеко не все вопросы — традиционные вопросы метафизики — под силу человеческому разуму. Зачем мы вообще… — вот, надо понимать это четко — зачем браться за исследование души, за исследование способностей души? Какой смысл это имеет? Можно ответить, конечно, на этот вопрос, что это самоценно — это действительно так, не надо искать никакой другой пользы; просто само по себе важно. Но есть и внешняя польза.

После того, как мы узнаем, как устроено наше познание, мы автоматически очертим вокруг него некие пределы, за которые наши способности пробираться не в состоянии, — вот это так называемая ограничительная задача.

Решить эту задачу можно лишь в результате строгого и тщательного анализа душевных сил. Это положительная сторона. То есть и позитивная часть — собственно анализ устройства души, — и ограничительные выводы, которые из этого вытекают; Локк четко проговаривает вот эти две стороны вопроса. И потом это многократно дублировалось, вот такая структура, в сочинениях новоевропейских авторов: у Юма, например.

Самый известный пример — это кантовская «Критика чистого разума» — это одновременно исследование трансцендентальных способностей познания, т. е. позитивное некое действие, и ограничение познаваемых объектов. И слово «критика» включает в себя два смысла, и вот в «Критике чистого разума» эти два смысла действительно очень удачно объединяются. Критика — это и некое несогласие, отрицание; и критика — это исследование, если говорить об этимологии слова.

Вернемся к Локку. После того, как он завершает артподготовку, он приступает к выяснению вопроса, откуда же берутся идеи? Перед ним два варианта: либо они априорны, то есть уже заранее даны в душе, либо из опыта. Других вариантов нет. Доопытные идеи называются врожденными. Локк доказывает, что таковых нет. Как он это делает? Он использует очень простой и действенный аргумент. Он задает вопрос: «Скажите, вот врожденные идеи — допустим, они есть. Но что значит «врожденная идея»? Это значит, что она исконно присуща человеческой природе; не какому-то конкретному человеку, неважно, где это человек живет, в каких условиях, и т. д. — если идея врожденна, она всегда будет присутствовать в нем. Так? Значит, если у человека есть врожденные идеи, то они должны быть у всех людей; поскольку, если они присущи человеческой природе, то, соответственно, должны быть присущи и всем людям, которые люди именно потому, что они имеют человеческую природу. Итак, если врожденность связана со всеобщностью идей — если они всеобщи, то они должны быть всем понятны сразу же.

Локк говорит о внутреннем чувстве как одном из источников идей — о внутреннем опыте. Но что раскрывает нам этот опыт? Он раскрывает нам устройство собственной души и ее способностей. Значит, предполагается уже, самой фигурой речи предполагается, что есть душа, обладающая определенными способностями, которые присущи ей независимо от внешних предметов. И эти способности мы можем назвать врожденными. Способности врожденными можно назвать. Что Локк и делает.

Он признает врожденные способности — на этот раз уже прямо. Врожденные способности души — это те законы, по которым осуществляется деятельность души и которые находятся, принадлежат ее природе, а не берутся откуда-то извне. Эти законы можно открыть во внутреннем чувстве. Эти законы, или формы деятельности, в точности соответствуют тому, что Декарт назвал бы «врожденными идеями II класса», как то: мышление, сознание и т. д. То есть и в этом плане различие между Декартом и Локком невелико.

Итак, если нет врожденного знания в таком абсолютном смысле, а можно говорить лишь в условном ключе, то тогда все наше знание берется из опыта. Опыт бывает, я уже говорил, внешний и внутренний. Идеи внешнего опыта, или внешнего чувства, Локк называет идеями ощущений. Идеи, которые поставляются нам внутренним чувством, он называет идеями рефлексии. Опять-таки, термин «идея» широко им употребляется. Идеей он называет то, что вы сейчас непосредственно ощущаете перед собой — тетрадки, ручки, — это идеи по Локку, а не сами вещи. Он придерживается той же концепции дуплицированного мира, что и Декарт. Идея ощущения, продолжает он, возникает в душе в результате воздействия на нас внешних предметов.

Есть душа. Предметы воздействуют на душу. При воздействии на душу внешние вещи как бы запускают ее внутренние механизмы. Она включается — душа, после внешнего воздействия, и что-то начинает делать с полученными идеями: во-первых, она их запоминает, эти идеи, потом воспроизводит, сравнивает, разделяет, соединяет. Вот это уже душевные действия. И эти душевные акты раскрываются в рефлексии.

Далее посмотрим, как Локк различал простые и сложные идеи.

Простая идея (определение довольно трудное, как и всякое элементарное понятие) — это такой предмет мысли, в котором мы никоим образом не можем обнаружить внутреннюю структуру, часть. К примеру, представление о цвете: красный цвет — яркий образец простой идеи. Или какой-нибудь вкус возьмем, запах: никаких частей в запахе нельзя найти — это простая идея. Простые идеи могут объединяться; возникают конгломераты, которые Локк называет сложными идеями. Пример сложной идеи — комок снега. Этот образ объединяет в себе белизну, холод, рассыпчатость и многие другие качества, каждое из которых является простой идеей.

Простые идеи надо отличать от модусов простых идей — довольно сложное понятие локковской философии. Модусы простых идей возникают при повторении, при размножении одной и той же качественной определенности. Пример — протяжение. Если мы спрашиваем: идея протяжения — простая или сложная идея, то мы оказываемся в несколько двусмысленном положении, по Локку. С одной стороны, протяжение мыслится как однородное что-то. Это говорит за то, что это простая идея. Но с другой стороны, протяжение делимо. А делимость — качество сложной идеи. Локк сочетает эту амбивалентность в термине «модус простой идеи». Простой идеей протяжения будет некое представлением об элементарном протяжении, атомарности какой-то, что ли, точки какой-нибудь. Но, так или иначе, здесь присутствует размножение однородного. Что и закрепляется соответствующим термином.

Локк формулирует общий закон: все идеи, говорит он, проистекают из опыта. Не все идеи вообще, а все простые идеи берутся из опыта. Тогда как сложные идеи могут и не иметь архетипов в опыте. Представьте себе платиновую гору, например. Вот это идея. Видели вы платиновую гору? Нет, конечно. Значит, не все идеи из опыта? Что же — это врожденная идея — платиновая гора? Нет, просто это сложная идея. А вот идея платины и идея горы, которые условно можно назвать простыми идеями (они в действительности непростые, можно и дальше делить, — не в этом дело), — они имеют опытный архетип. То есть что-то было в ощущениях, что им соответствовало.

Что касается идеи ощущения, то их существует очень много видов, причем большая часть всей массы ощущений делится, соответственно разделениям органов чувств. Вот у человека существует пять чувств — соответственно, пять громаднейших классов идей ощущений: зрительных, осязательных, обонятельных, вкусовых, тактильных и слуховых. Это простые; если говорить об элементарных компонентах каждого из этих классов, то да: это простые идеи ощущений.

Некоторые идеи, говорит Локк, связаны не только с ощущениями, но и с рефлексией тоже могут быть связаны; то есть не только с внешним, но и с внутренним чувством. Ну, во-первых, идея бытия, например, или идея единства: они не специфицированы внешним чувством. То есть… эти идеи можно получить и из внешнего и из внутреннего чувства. То же самое с идеями удовольствия и страдания: удовольствие может вызываться приятными ощущениями вкусового плана, а может вызываться чувством собственной свободы. Тут Локк говорит, по сути, о давнем делении удовольствий на телесные и интеллектуальные. Ну, это достаточно стандартно здесь пока выглядит, никаких открытий тут он не делает.

Но более любопытно уяснить его позицию относительно простых идей рефлексии — специфических, причем, идей. Рефлексия — это взгляд из самого себя; то есть взгляд открывает формы деятельности нашей души, и соответственно вопрос о том, какие существуют простые идеи рефлексии, равносилен другому, очень важному вопросу: в каких основных видах деятельности душа реализует свою сущность? В чем проявляется, другими словами сущность души? Вот в том, в чем проявляется сущность души, то мы и должны будем называть простыми идеями рефлексии.

Проявляется же сущность души, главным образом, в ее теоретической и практической деятельности. Наиболее общим модусом теоретической деятельности Локк называет представление, или восприятие. Ну, а наиболее общей характеристикой практической стороны душевной жизни является желание, или воля. Итак, вот краеугольные камни, на которых стоит душевная жизнь: на восприятии и на желании. Причем все остальные формы являются производными, по Локку. Вот, скажем, память, воображение, интеллект — все это производные от представления — все это разновидности представления. Локк называет воображение, память, ощущения, сомнение, предвосхищение, разум — все это он называет простыми модусами, модусами простой идеи рефлексии, а именно восприятия или представления.

И сами сложные идеи Локк тоже классифицирует. Он подразделяет их на три класса: идеи субстанции, идеи модусов (идея субстанции — это, например, человек — вот идея субстанции (какая субстанция здесь не указывается — просто субстанция, неважно, какая); модус (пример сложной идеи (не простого модуса, а сложного) — идея красоты) и идеи отношения (например: причина — коррелятивное понятие).

Наиболее важным вкладом Локка в метафизику Нового времени явилось его различение первичных и вторичных качеств.

Термины не им были изобретены, но именно с его подачи они стали очень популярными и до сих пор таковыми остаются1. Локк не только термины изобрел, но и сам предмет, который он так традиционно застолбил — зафиксировал эту позицию в новоевропейской метафизике; связано это с разделением вещей и образов этих вещей.

Локк говорит, что далеко не все компоненты идей ощущения, т. е. далеко не все компоненты того мира, который мы непосредственно воспринимаем в чувствах вот сейчас, похожи на то, как устроены сами вещи. В самих вещах есть лишь протяжение, плотность и фигура. Ни цветов, ни запахов, ни вкусов в самих вещах нет. А что у них есть? Есть какое-то движение мельчайших частиц, которые при воздействии на органы чувств производят соответствующие ощущения. Реально цвет является определенной разновидностью движения материи, не более того.

На основе этих рассуждений Локк и формулирует свою концепцию первичных и вторичных качеств. Он говорит так (в строгом изложении, его позиция выглядит следующим образом): «Идеями первичных качеств мы должны называть такие идеи, которые похожи на устройство самих материальных вещей. Идеи вторичных качеств не похожи на то, что их вызывает». Идея протяжения, например, похожа на сами протяженные вещи. Идея формы. Идея плотности. А идея цвета не похожа на то, что ее вызывает. Поэтому цвет — это вторичное качество. А протяжение — первичное.

Тут надо только не путать. Потому что локковскую позицию иногда упрощают и говорят, что первичные качества существуют в самих вещах, а вторичные качества — только в восприятии. В действительности, это не совсем так. По Локку, и первичные, и вторичные качества существуют в вещах. Они объективны: и вторичные, и первичные; но просто идеи, еще раз повторяю, первичных качеств похожи на сами эти качества, а идеи вторичных качеств не похожи. Реально, если говорить о самих вещах, то вторичные качества являются модификациями первичных.

Первичные качества — форма, а вторичные качества — определенная форма мельчайших частиц, движущихся по таким-то и таким-то законам. Вот если законы такие, то это движение вызывает ощущение красного цвета; если законы несколько другие, — ощущение синего цвета.

Следует сказать, что здесь Локк подводит итоги даже не столько новоевропейской философии, так терминологически оформляя проблему, но даже всей европейской философии — вот знаменитое изречение Демокрита (ок. 470 до н. э. — неизвестно): «В мнении существует теплое, холодное и т. д., а поистине существуют лишь атомы и пустота». Эта установка с античных времен довлела в европейской метафизике, и Локк просто здесь фиксирует ее.

А на каком же основании Локк считал, что одни качества, одни идеи похожи, другие непохожи? Какой аргумент? Должен же быть какой-то довод. Как правило, использовался «винный аргумент». «Винным» его иногда называют потому, что исторически доказательство еще в античности иллюстрировалось на примере с вином: одному человеку вино кажется кислым, другому сладким; но предмет не может быть одновременно и кислым, и сладким — значит, эти качества вовсе в предмете не существуют, а существуют только в восприятии. Примерно такого же рода доказательствами пользуется и Локк. Хотя даже для него проблема доказательства здесь не самая важная. Для него этот вопрос очевиден, надо просто терминологически зафиксировать.

2.3 Эмпиризм Томаса Гоббса.

Томас Гоббс (1588−1679) родился в семье сельского священника. Учится в Оксфорде, по окончании университета работает воспитателем в графском семействе, близком к королевскому роду. Во время Английской революции переезжает на 10 лет во Францию, а потом возвращается на родину и занимается философией. Свою первую работу Гоббс написал в возрасте 52 лет («О гражданине»). Вместе со следующими работами — «О теле» и «О человеке» — она составила основное произведение Гоббса — «Начала философии» (1-я часть — «О теле», 2-я — «О человеке» и 3-я — «О гражданине»). После этого он пишет еще одну работу — «Левиафан», где дает общий очерк своей философской системы, но с большей социальной направленностью. философия эмпиризм локк Гоббс продолжает линию бэконовской философии, развивает ее сенсуализм и эмпиризм. Опора на сенсуализм и эмпиризм являются характерными для английской философии не только 17 века, но и современной. Однако в отличие от Бэкона Гоббс уделяет большое внимание системности своей философии. В качестве идеала он, как и Спиноза, принимает математику, и пытается построить философию так же логично, как строится математическая дисциплина.

В своей первой работе «О теле» Гоббс строит теорию познания, поскольку прежде чем заниматься дальнейшими философскими исследованиями, вначале следует определить, познаваем мир или не познаваем, а если познаваем, то в каких границах, что является критерием истинности человеческого знания и т. п. В теории познания Гоббс является последовательным сенсуалистом и утверждает, что все наши знания происходят из ощущений, и только из них.

Ощущения — основной и единственный источник знания. Однако чувства все же не ограничивают разум в его деятельности, поскольку разум, получая данные от органов чувств, начинает оперировать ими и добывать, таким образом, новое знание. Поэтому знание, по Гоббсу, бывает двух видов: чувственное и рациональное. Истина достигается на путях рационального знания; чувственное же знание не совсем достоверно. Рациональное знание — это знание необходимое, всеобщее и достоверное. Пример его, по Гоббсу, и есть математика.

Гоббс однозначно подчеркивает, что философия должна опираться на разум как на твердую, основу. Научной истины, согласно ему, не могут достичь ни теология (основывающаяся на откровении), ни те науки, которые основаны лишь на констатации фактов или совокупности эмпирических познаний (здесь Гоббс имеет в виду, прежде всего, общественные науки). Лишь научная философия постигает действительную истину. Так Гоббс преодолевает теории двойственности истины (познание, опирающееся на веру, не может дать действительную истину).

В ощущениях Гоббс отмечает два элемента: реальный и воображаемый. Реальный элемент — это физиологическая реакция тела на раздражение. Воображаемый элемент — это то, что представляется в снах, галлюцинациях и других кажущихся или ошибочных восприятиях. Поскольку воображаемого элемента в действительности не существует — ни в ощущениях, ни, следовательно, в нас, то единственным источником знания являются реальные ощущения.

В результате ощущений в уме возникают представления. Представления — это угасшие ощущения, которые производят некоторый отпечаток в душе, который может некоторое время сохраняться, постепенно теряя свою яркость и отчетливость. Но бесследно ощущение не исчезает. Такая способность сознания, как память, может эти представления отделять, усиливать, что достигается с тем большим трудом, чем больше времени проходит от того момента, когда было ощущение.

Тем не менее, все ощущения хранятся в памяти и могут быть отделены друг от друга и усилены. Эти представления рассудок начинает сопоставлять и сравнивать, что являет собой рассудочную деятельность, протекающую в виде мысленной речи. Поэтому для познания, по Гоббсу, очень важна роль слов.

Для исследования роли слов Гоббс предварительно изучает теорию знаков вообще. Знак, по Гоббсу, это то, что нечто обозначает, то есть некий материальный предмет. В качестве знака мы можем выбрать любой предмет, который будет нам напоминать и обозначать другой предмет. Гоббс приводит пример тучи, которая есть знак дождя, или наоборот: дождь есть знак тучи. Поэтому знак, по Гоббсу, всегда материален, и мы всегда познаем его посредством ощущений.

Один их видов знаков, по Гоббсу, — слово. Слово есть некоторая материальная вещь, которая обозначает некоторый другой материальный предмет. То, что человечество в свое время додумалось в своей речи заменять вещи словами, является величайшим открытием. Поэтому и язык как-то, при помощи чего формулируется наше мышление, обладает не самостоятельным существованием, а является отражением некоторой действительной связи между предметами, существующей в реальности.

Слова являются для памяти знаками, при помощи которых она может вспомнить о представлениях, еще не совсем угасших, и оперировать ими при помощи слов-знаков, обозначающих те ощущения, которые возникли от воздействия предметов на органы чувств. Этот язык, при помощи которого человек мыслит и общается (а общение также является одной из главных функций языка — знаковой системы), существует для экономии мышления (мыслить при помощи языка и слов, т. е. при помощи знаков и связей между ними, гораздо удобнее, чем без них), а также для удобства. То, что выбираются именно такие знаки, а не другие, достигается посредством взаимоотношения между людьми.

Т.е. язык вырабатывается на основе конвенции. Гоббс, таким образом, разрабатывает теорию конвенционализма: слова и вообще язык — это результат соглашения между людьми, он не имеет самостоятельного существования. Язык и слова являются знаковой системой, а эта система появляется в результате того, что люди на определенном этапе согласились употреблять именно такие слова, а не другие. Никакой онтологической роли, оправдывающей их самостоятельное существование, у слов нет.

Слова существуют как знаки вещей и возникают в результате договоренности между людьми. Поэтому знание формулируется всегда в языковой форме — в форме связи между словами, высказываниями, предложениями, суждениями, умозаключениями и т. д. Поэтому истинными или ложными могут быть только высказывания, а не предметы или вещи. А значит, критерием истинности, по Гоббсу, выступает непротиворечивость суждения, а не соответствие нашего знания материальному миру.

Здесь вновь проявляется то влияние, которое оказала на Гоббса математика, поскольку именно в математике критерием истинности является логичность и непротиворечивость ее высказываний. Соответствуют или не соответствуют математические высказывания материальной действительности — для математика это не имеет смысла. Поэтому в любой теории все положения должны быть связаны логическими законами, а все высказывания должны быть выведены одно из другого.

Такая теория истины впоследствии получит название когерентной теории истины: критерием истинности является непротиворечивость высказывания, а не соответствие высказывания материальному предмету. Классическую концепцию истины, как соответствие высказывания или мысли реальному предмету, высказал еще Аристотель (истинным является высказывание, которое соответствует действительному положению вещей в материальном или духовном мире).

В мире, согласно Гоббсу, существуют единичные тела, и ничего, кроме них, не существует. Гоббс является последовательным номиналистом, ибо обобщение, слово или понятие возникает только в качестве знака; всякое всеобщее имя или слово как таковое не существует — оно существует только как знак в нашем уме. Имена, по Гоббсу, бывают разные: имя первой интенции (т.е. имя, обозначающее реальный предмет), и имя второй интенции (что мы называем понятием, которое есть знак знака). Как правило, мы оперируем в нашем сознании именами второй интенции.

Гоббс возражает против понятия субстанции, которое ввел Декарт, утверждая, что никакой абстрактной субстанции в мире не существует, ибо все наше знание происходит из ощущений. Никакая абстрактная субстанция на наши ощущения не действует. Действуют только единичные материальные тела, кроме которых ничего не существует. То, что мы называем субстанцией, это есть единичное тело. Поэтому в мире имеется бесконечное множество субстанций.

Кроме естественных, природных тел, Гоббс различает и тела искусственные. Естественные тела — это тела природные, а искусственные — все, что создано человеком. В качестве примера искусственного тела Гоббс приводит человеческое общество.

В третьей части «Начал философии» («О гражданине») и главным образом в «Левиафане» Гоббс ставит вопрос о происхождении человеческого общества, его развитии и возникновении различных его институтов — таких, как государство, законы, учреждения (полиция, армия и т. д.). При объяснении возникновения государства и человеческого общества Гоббс последовательно придерживается всех своих основных положений теории познания.

Исходным принципом для построения человеческого общества является стремление человека к самосохранению — из этого положения возникают все отношения между людьми. Первоначально все люди находились в так называемом естественном состоянии, т. е. каждый человек обладал абсолютной свободой и, соответственно, абсолютным правом. Однако абсолютное право и абсолютная свобода сталкиваются с заложенным в человеке природой принципом самосохранения, вступают с ним в противоречие.

Ибо любой человек, реализуя свое абсолютное право, стремится к обладанию чем-то другим, что может потребовать убийства себе подобного, так что каждый человек может ожидать от другого, в силу и его абсолютной свободы и абсолютного права, притязаний на свою жизнь. Таким образом, в первоначальном, естественном состоянии люди были врагами друг другу («Homo homini lupus est» — «Человек человеку волк»).

Все понимают это, как и то, что для самосохранения они должны ограничить свою свободу и вместо абсолютного права ввести право относительное, ограничив его некоторыми обязанностями. Поэтому люди заключают договор, в котором они отказываются от части своих прав, ограничивая себя в свободе. Эти права и свободу они передают одному человеку, избираемому всеобщим согласием — монарху. Только монарх обладает абсолютным правом и абсолютной свободой: он может казнить или привлечь к наказанию за нарушение договора, который люди заключили в целях самосохранения.

Впрочем, эта свобода может быть передана не одному человеку, а группе людей. Так возникает другие формы правления — демократическая или олигократическая. Таким образом, по Гоббсу, государство, как и речь, возникает вследствие конвенции.

Заключение.

Итак, проходившие в Европе грандиозные по своим масштабам и сути доктринальные и структурные преобразования во многих сферах общества создали предпосылки для формирования такого направления в философии как эмпиризм. Открылся следующий период в развитии философии, который принято называть философией нового времени. Развитие нового — буржуазного общества — породило изменения не только в экономике, политике, и социальных отношениях, изменило и сознание людей. Важнейшим фактором такого изменения общественного сознания стала наука, и прежде всего экспериментально-математическое естествознание, которое как раз в XVII веке пережило период своего становления: не случайно этот век обычно называют эпохой научной революции.

Основателем английского эмпиризма стал Ф. Бэкон, философия которого можно назвать первым гимн научному знанию, сформировавшим основы современных ценностных приоритетов, зародившим новое европейское мышление, которое остается господствующим и в наше время.

Философия Д. Локка стала логическим завершением линии английского эмпиризма 17 века и в то же время новой ступенью в развитии философской мысли Нового времени. Локк довел линию сенсуализма до наивысшего ее выражения и трансформировал ее в доктрину эмпиризма, принципиально противопоставив ее позиции рационализма.

1. Блинников, Л. В. Френсис Бэкон // Краткий словарь философских персоналий / Л. В. Блинников. — М., 2002.

2. Васильев В. В., Кротов А. А. История философии: Учебник для вузов. М., 2005.

3. Философия: Энциклопедический словарь / под ред. А. А. Ивина. — М.: Гардарики, 2004.

4. Краткий очерк истории философии / Под ред. М. Т. Иовчука, Т. И. Ойзермана, И. Я. Щипанова. Москва, 1960.

5. Локк Д. Опыт о человеческом разуме // Избранные философские сочинения. Т.1., М., 1960.

6. Рассел, Бертран. История западной философии и ее связи с политическими социальными условиями от античности до наших дней / Б. Рассел. — Екатеринбург: Деловая книга, 2008.

7. Авторский колл.; отв. ред. П. С. Самыгин; МО РФ в качестве учебного пособия для студентов средних профессиональных учебных заведений. — 20-е изд., переработанное и дополненное. — Ростов на/Д.: Феникс, 2014 — 474 с. — (Среднее профессиональное образование).

8. Соколов, В. В. Историческое введение в философию: История философии по эпохам и проблемам: учебник / В. В. Соколов. — М.: ТК Велби, 2004.

9. Соколов В. В. Европейская философия 15−17 веков. М., 1984.

10. Фролов И. Т.

Введение

в философию. М., 2002.