Базовые ценности и кризис общественного сознания

Содержание ценность сознание общество кризис Введение

1. Структура и классификация ценностей

1.1 Понятие и сущность ценностей

1.2 Классификация ценностей

2. Изменение ценностей современного российского общества

2.1 Причины и последствия кризиса ценностей российского общества

2.2 Ценности современного российского общества

Заключение

Задачей нашего общества на современном этапе является социальная модернизация, т. е. планомерное движение к современным цивилизованным структурам и состояниям, объективно соответствующим определенному уровню и качеству социального развития и достигаемым на основе использования постигаемых социальных законов в политической, экономической и духовной жизни. Основания социальной модернизации заключены в структурах сознания и ценностных ориентациях, изучение которых может осуществляться с социально-философских, социологических и психологических позиций.

Процесс повторяющихся исторических перемен приводит не только к разрушению старых общественных структур, но и порождает кризис ценностей — высших регуляторов человеческой деятельности. В общем и приблизительном виде происходящие исторические сдвиги можно охарактеризовать как разрушение в общественном и индивидуальном сознании традиционных ценностных норм и желание обрести новые.

Изучение направленности изменений ценностных ориентаций и вытекающих из них социально-психологических реакций и форм поведения людей позволяет говорить о базовом значении происходящих ценностных перемен и характеризовать на их основе определенные типы сознания, а также давать некоторые характеристики относительно социальной принадлежности их носителей.

Регулярное изучение ценностных ориентаций дает представление о группировке социальных субъектов по основным ценностям: ориентирующиеся на духовные ценности; ориентирующиеся на политическую деятельность; ориентирующиеся на ценности производства. Такая группировка ценностных ориентаций позволяет судить о преобладании в обществе той или иной основной ценности.

Зная преобладающие в обществе ценности и объективные закономерности определенного этапа социального развития, можно осуществлять социальное управление в направлении, наиболее благоприятном для общества на данном этапе. При этом необходимо учитывать не только основные доминирующие в обществе ценности, но и многочисленные их разновидности (акценты) в пределах ведущей общественной ценности.

Цель работы — описать базовые ценности и кризис общественного сознания.

Задачи работы:

— представить структуру и классификацию ценностей,

— изучить изменение ценностей современного российского общества.

1. Структура и классификация ценностей

1.1 Понятие и сущность ценностей Ценности — это относительно устойчивое, социально обусловленное избирательное отношение человека к совокупности материальных и духовных общественных благ. Ценности, — это то, что нужно людям для удовлетворения потребностей и интересов, а также идеи и их побуждения в качестве нормы, цели и идеала.

Ценностный мир каждого человека необъятен. Однако существуют некие «сквозные» ценности, которые являются практически стержневыми в любой сфере деятельности. К ним можно отнести трудолюбие, образованность, доброту, воспитанность, честность, порядочность, терпимость, человечность. Именно падение значимости этих ценностей в тот или иной период истории всегда вызывает в нормальном обществе серьезное беспокойство. Ценность относится к числу таких общенаучных понятий, методологическое значение которых особенно велико для педагогики. Будучи одним из ключевых понятий современной общественной мысли, оно используется в философии, социологии, психологии и педагогике для обозначения объектов и явлений, их свойств, а также абстрактных идей, воплощающих в себе нравственные идеалы и выступающих в качестве эталонов должного.

По существу, все многообразие предметов человеческой деятельности, общественных отношений и включенных в их круг природных явлений может выступать в качестве ценностей как объектов ценностных отношений, может оцениваться в дихотомии добра и зла, истины и заблуждения, красоты и безобразия, допустимого или запретного, справедливого и несправедливого.

Ценность как понятие определяет «…значимость чего-либо в отличие от существования объекта или его качественных характеристик» .

1.2 Классификация ценностей Поскольку ценности влияют на поведение людей во всех сферах их жизнедеятельности, то простейшим и наиболее распространенным основанием для типологизации является их конкретное предметное содержание. По этому основанию различают ценности социальные, экономические, политические, духовные и т. д. Специалисты насчитывают многие десятки, даже сотни таких ценностей.

Научный анализ проблемы социальных ценностей основывается на изучении всей системы ценностного отношения индивида к различным видам жизнедеятельности. Так, например, к разновидностям ценностей, согласно данной классификации, можно отнести «ценность семьи», «ценность труда», «ценность образования» и многие другие.

Приведем пример подробного анализа семейных ценностей:

Семейные ценности — положительные и отрицательные показатели значимости объектов, относящихся к основанной на единой совместной деятельности общности людей, связанных узами супружества — родительства — родства, в связи с вовлеченностью этих объектов в сферу человеческой жизнедеятельности, человеческими интересами, потребностями, социальными отношениями.

Классификация семейных ценностей:

Можно классифицировать семейные ценности по объектам, составляющим предмет оценки. Семейные ценности можно разделить по элементам связи внутри семьи и по функциям, выполняемым семьей как институтом.

Эти две классификации совпадают по некоторым пунктам, но каждая из них позволяет рассмотреть некоторые виды, которые не учтены в другой.

В первом случае выделяется три группы семейных ценностей: ценности, связанные с супружеством; ценности, связанные с родительством и ценности, связанные с родством.

Среди всего многообразия ценностей супружества можно выделить такие основные ценности, как ценность брака, ценность равноправия супругов/ценность доминирования одного из них, ценность различных половых ролей в семье, ценность межличностных коммуникаций между супругами, отношений взаимоподдержки и взаимопонимания супругов.

К основным ценностям родительства относятся ценность детей, включающая в себя ценность многодетности или малодетности, а также ценность воспитания и социализации детей в семье.

К ценностям родства можно отнести ценность наличия родственников, например, братьев и сестер, ценность взаимодействия и взаимопомощи между родственниками, ценность расширенной или нуклеарной семьи (нуклеарная семья состоит только из одной супружеской пары с детьми, а расширенная состоит из трех или более поколений и включает две или более нуклеарные семьи).

Второй вариант классификации семейных ценностей — по выполняемым семьей социальным функциям:

Репродуктивная функция — основная семейная функция, обеспечивающая воспроизводство населения — связана с ценностью детей. По этому пункту функциональная классификация совпадает с классификацией по связям.

К функции социализации относятся ценность социализации детей именно в семье, а не в других социальных институтах, ценность участия обоих родителей и старших поколений в воспитании детей.

К экзистенциальной функции относятся ценности, связанные с поддержанием жизнедеятельности членов семьи и детей после их рождения. К данным ценностям относятся ценность внутрисемейных коммуникаций; ценность семейного микроклимата, способствующего снятию напряжения и самосохранению собственного Я каждого; ценность здоровья, благополучия и поддержания долголетия членов семьи.

Из экономической функцией семьи и определения экономики как отношений по поводу производства, распределения и потребления экономических благ следуют следующие ценности: ценность связи семьи и производства или ценность семейного бизнеса, ценность семейного потребления или семьи как единого потребителя.

Согласно Н. И. Лапину, помимо ценностей, выделяемых на основе их конкретного предметного содержания, особый интерес для науки представляют т.н. базовые ценности. Базовые ценности составляют основание ценностного сознания людей и подспудно влияют на их поступки в различных сферах жизнедеятельности.

Таких ценностей не много, и они формируются до 18−20 лет, т. е. в течение первичной социализации индивида, и остаются стабильными на протяжении практически всей жизни. Однако кризисы, серьезные перемены в жизни человека могут повлиять, «пошатнуть» эту достаточно устойчивую систему, затронуть не только состав, но и структуру ценностей, т. е. иерархические соотношения между ними в индивидуальном, групповом и общественном сознании: одни ценности становятся более значимыми, а другие получают низкий статус или ранг. Следствием этого выступает изменение социокультурного смысла тех или иных ценностей для индивидов и других социальных субъектов.

Каждая ценность и система ценностей имеет двуединое основание: в индивиде как самоценном субъекте и в обществе как социокультурной системе. На уровне индивида в качестве оснований выступают характер ориентиров поведения человека и типы потребностей как предпосылок этого поведения. На уровне социокультурной системы основаниями служат функции ценностей по отношению к функционированию данной системы и принадлежность ценностей к определённому типу системы.

На уровне социокультурной системы ценности определяются, например, путем соотнесения их с типами цивилизаций, в которых они возникли и существуют. Специалисты выделяют:

— традиционные ценности (подчинение поведения индивида сохранению и воспроизводству ценностей, давно сложившихся в данной цивилизации);

— либеральные или современные ценности (тип общества — modernity, приоритет личности, индивида, стремление к достижению рациональных целей индивидов);

— общечеловеческие ценности.

Существуют также интегрирующие и дифференцирующие ценности. Чем универсальнее ценность, тем выше ее интегрирующая функция и наоборот. Но одна и та же ценность может выполнять разные функции на различных стадиях развития общества.

По функциональному основанию можно выделить одобряемые и отрицаемые ценности, т. е. те, которые поддерживает большинство респондентов (в рамках исследования) и меньшее число респондентов.

На уровне индивида основанием для типологии ценностей может служить характер ориентиров поведения человека, в соответствии с которым выделяют терминальные и инструментальные ценности. Терминальные ценности являются дальними, целевыми. Они обобщенно выражают важнейшие цели, идеалы, самоценные смыслы жизни людей — такие как ценность человеческой жизни, семьи, межличностных отношений, свободы, труда. Инструментальные ценности — это «ближние», служащие средствами по отношению к первым. В них отражены нормы, средства, качества людей, которые позволяют достигать индивиду те или иные цели — такие качества как независимость, инициативность, авторитетность и др. Терминальные ценности являются более устойчивыми и имеют более высокий статус по сравнению с инструментальными. Подтверждение этого эмпирическими данными получены в исследованиях М. Рокича, С. Шварца и В. А. Ядова.

Другим важным основанием для классификации ценностей на уровне индивида может служить их отнесение к соответствующим группам потребностей личности: витальным, значимым для сохранения и продолжения жизни; интеракционистским — более сложным потребностям в общении, взаимодействии с другими людьми; социализационным — ещё более сложным потребностям в усвоении ценностей, норм, образцов поведения, одобряемых в данном этносе; смысложизненным — высшим по сложности и функциям потребностям в наполнении своей деятельности общим смыслом, значимым для всей жизни.

А.В. Андреенкова в контексте анализа особенностей российского общества выделила «материалистические» и «постматериалистические» ценности. Под материалистическими ценностями подразумевается «предпочтение физической и психологической безопасности и благополучия», а под ценностями «постматериализма» — «подчеркнутое значение принадлежности к группе, самовыражения и качества жизни» .

При этом последний вид ценностей, по мнению автора, характерен для современного российского общества, когда на первый план выступает не просто благополучие, а именно желание выразить себя, реализовать свои таланты и способности, принадлежать определенной социальной группе, слою и т. д.

Поведение людей мотивируется на основе совокупности потребностей, направляющих действия людей на определенные объекты. Удовлетворение основных потребностей, отмечает Андреенкова, происходит в детстве и молодости, и однажды усвоенное остается неизменным на протяжении всей жизни в виде ценностных приоритетов. Люди имеют склонность отдавать большее предпочтение тем потребностям, в которых они нуждаются в настоящий момент. Как только эти потребности удовлетворяются, они перестают быть ценностями, теряют свое значение и уступают место другим.

Особенность ценностей как феномена культуры заключается в том, что разные, а иногда и противоположные ценности, могут сочетаться в сознании одного человека. Каждый индивид соотносит себя не с одной ценностью, а с какой-то их комбинацией. Ценности вступают во взаимодействия между собой, образуя систему, которая является существенным элементом организации человеческого поведения.

Итак, в ценностной ориентации опосредованно отражаются интересы индивидов и групп, которые определяются системой социально-экономических отношений данного общества. Это осознание человеком, общественной группой всей совокупности самых основных и существенных желаемых материальных и духовных благ, образа жизни, необходимых нравственных норм и выбор из них наиболее предпочитаемых. Ценностная ориентация — один из важнейших мотивов формирования и реализации жизненных планов людей, повседневного поведения.

Система ценностных ориентаций, являясь психологической характеристикой зрелой личности, одним из центральных личностных образований, выражает содержательное отношение человека к социальной действительности и в этом качестве определяет мотивацию его поведения, оказывает существенное влияние на все стороны его деятельности. Как элемент структуры личности ценностные ориентации характеризуют внутреннюю готовность к совершению определенной деятельности по удовлетворению потребностей и интересов, указывают на направленность ее поведения. Каждое общество имеет уникальную ценностно-ориентационную структуру, в которой отражается самобытность данной культуры.

Поскольку набор ценностей, которые усваивает индивид в процессе социализации ему «транслирует» именно общество, исследование системы ценностных ориентаций личности представляется особенно актуальной проблемой в ситуации серьезных социальных изменений, когда отмечается некоторая «размытость» общественной ценностной структуры, многие ценности оказываются порушенными, исчезают социальные структуры норм, в постулируемых обществом идеалах и ценностях появляются противоречия.

2. Изменение ценностей современного российского общества

2.1 Причины и последствия кризиса ценностей российского общества

Проблема общих тенденций изменений ценностных ориентаций в современном обществе неоднократно ставилась в центр внимания множества самых разных социологических исследований. Как и в предыдущих рассмотрениях, наше исследование будет следовать принципу сближения описательно — статического анализа и анализа, основанного на историко-социологическом генезисе, диалектическое движение которого было обусловлено противостоянием диаметрально противоположных концепций.

Система ценностных ориентаций обладает определенным балансом, однако ее гомеостатичность имеет динамический, подвижный характер. Даже в период равномерной эволюции общества ценностные ориентации подвергаются пусть медленной, но трансформации. А в период революционной ломки традиционных устоев ценностные ориентации становятся радикальными, и зачастую процессы их изменения в такие времена имеют неконтролируемый и стихийный характер.

Само современное общество характеризуется принципиальной нестабильностью системы ценностей и ценностных ориентаций в отличие от традиционного общества, в котором эта система была незыблемой и неизменной на протяжении многих веков. Система ценностей традиционного общества имела замкнутый характер, и починялась законам циклических повторений. Современной общество является динамической системой с подвижным, нестабильным центром.

На всем протяжении существования современного общества сетка ее ценностных ориентаций подвержена изменениям со стороны двух оппозиций — оппозиции интеграции как социализации и идентификации как индивидуализации, и оппозиции субъективизма и объективизма.

Идентификация осуществляется вдоль оси, которая представляет собой индивидуальный культурно — исторический стержень. Идентификация — модус существования направленный на теоретическое и практическое осуществление своего идеального представления о себе, своего Я — идеала. Я — идеал является высшей точкой, вершиной конуса ценностной системы индивида, центром в котором фокусируются и откуда берут исток все его ценностные ориентации. Я — идеал — это ввысшай инстанция конституирования других ценностей.

Однако, Я — идеал — это всегда только идеальное, воображаемое, иллюзорное, фантастическое существование в качестве чистой идеи, причем как центральной идеи, но только как идеи, почти фантазма. Идентификация с Я—идеалом в психоаналитической концепции предшествует всем другим формам идентификации (половой, демографической, этнической, социальной и т. д.), и является для них формообразующей.

Поэтому идеальное представление о собственном Я практически недостижимо, но стремление к нему, ориентация на него наполняет существование смыслом, и придает ему ценность. Само стремление, ориентация, желание, воля — вот психологические составляющие структуры ценностной составляющей.

Идеальное Я (которое также можно назвать «ценностным») в качестве ценностной цели является вершиной идентификационной вертикали, проекция которой на социальный план горизонта интеграции, совпадает с его центром. Другими словами, идентификационная инстанция центрирует весь горизонт интеграции. Идентичность Я является необходимым условием его интеграции, ибо, как не зная себя, не осознавая своей функции и своего места, не оценивая своих особенностей, не отдавая себе отчета в своих решениях, человек мог бы репрезентировать себя обществу и активно включиться в его деятельности, ощутить участником его процессов? Чтобы предложить себя обществу, интегрироваться в него, необходимо осознавать себя, идентифицироваться. Идентификация и интеграция — две взаимодополняющие функции субъекта, не существующие одна без другой.

Интеграция — это процесс включения, инклюзии субъекта в организм социального взаимодействия и его активное участие в общества и его отдельных групп, а также в деятельности государства и его институтов. Интеграция — это деятельность, направленная на поиск, обретение и реализацию возможности принесения максимальной помощи и пользы обществу и государству.

Интеграция осуществляется в процессе взаимовыгодным сотрудничеством и конкурентным столкновением индивидуальных способностей и потребностей, платежеспособных спросов и конкурентноспособных предложений, интерактивных функций и конкурентных дисфункций, их взаимообмена. Поле социальной интеграции представляет собой социальный рынок, на котором каждый индивид может продать свои функциональные способности и купить те, которых у него нет. В полном соответствии с этим делением мы имеем принцип раздвоения на интегрирующие и дифференцирующие системы ценностей, — «интегрирующие — те, которые в основном консолидируют поведение субъектов, и дифференцирующие — те, которые разъединяют субъектов, выявляя их специфичность и особенность в поведении» .

Социальный мир представляет собой «социентальную систему», которого подчиняется принципам системного гомеостаза, баланса, — смещение одного элемента немедленно вызывает смещение остальных так, что системное равновесие сохраняется. Чем интенсивнее, богаче, продуктивнее, дееспособнее ценностная ориентация социальной функции, тем ближе она к позиции, центрирующей поле социальной системы, и, наоборот, чем она беднее, тем дальше функция отодвинута к периферии, смещена к ней.

В результате сравнения — различения ценностных ориентаций социальных функций, чьи вертикали, как уже было отмечено, совпадают с вертикалями идентификации, происходит двоякое смещение социальной функции — одно смещение центростремительно и направлено к центру, другое — центробежно и направлено к периферии.

Социальная функция является практической проекцией ценностной ориентации, поэтому динамика ценностных ориентаций подчиняется тем же принципам центростремительного сгущения субъекта ценностной ориентации и центробежного объекта ценностной ориентации, чем интенсивнее функция ценностной ориентации, тем экстенсивнее поле ценностного объекта.

Субъект ценностной ориентации представляет собой идеальную, духовную субстанцию как ядро социальной системы, с которой идентифицирует себя большинство социальных индивидов. В идеале цели индивидуальной и социальной идентификации совпадают.

Одним из видов деятельности, в котором интенсивно проявляется диалектика индивидуализации и социальной интеграции, является общение. Общение выступает средством, обеспечивающим, с одной стороны, единство индивида с социумом (коллективом, обществом), с другой стороны, в процессе взаимодействия с людьми человек осознает свою индивидуальность — в актах самоутверждения и признания. Через отношение к другим и отношения других к индивиду он объективирует и осознает свою субъективность. В условиях социального окружения более интенсивно проявляются и формируются способности личности. В акте коммуникации полнее раскрываются психические качества, внутренний мир личности, обнаруживаются новые смыслы предметов культуры, опосредующих общение.

Ось «интеграция—идентификация» является социальной проекцией индивидуальной оси «субъективация — объективация». По мысли авторов книги «Современная западная социология», «вопрос объективного и субъективного» как вопрос «соотношения между ними, является основополагающей проблемой, которую изучает и анализирует большинство обществоведов», но, по-видимому, проблема различия субъективистской и объективистской социологии является во многом надуманной в той мере, в какой решается не с позиций интерсубъективизма.

Очевидно, что не объективистская, не субъективистская социальные теории не достигают своей цели в плане описания схемы социального взаимодействия. Против каждого из этих «правых» и «левых» уклонов в социальных уклонов находится возражение: «Против позитивистского материализма в теории практики выдвигается тезис о том, что объекты знания конструируются, а не пассивно отражаются. Против интеллектуального идеализма — тезис, что принципы являются системой структурированных, структурирующих предрасположенностей или habitus, ом, который строится в практике и всегда ориентирован на практические функции». Противоречие между теоретическим и практическим мотивами социального действия может быть снято только в области интерсубъективности как сферы общения, чьей функцией является производство межличностных ценностей.

Интерсубъективность находится на границе между индивидуальным и универсальным, личным и общественным и заключает в себе связь между Я и другим. И как несущая связь и различие интерсубъективность обладает двунаправленностью, с одной стороны, она обратно направлена на собственное Я, а, с другой стороны, она прямо направлена на другого субъекта. Оба хода интерсубъективной интеракции составляют определенный цикл, который имеет системный характер.

Прямой ход социальной интеракции выражается в социальном определении как выявлении интерактивного символа, который выступает основанием горизонта социальной интеграции. Таким интерактивным символом может быть все, что подчинено принципам межчеловеческого договора — закон, язык, общественные установления, социальные институты, государство, наука, искусство и т. д.

Обратный ходсоциальной интеракции основан на социальной рефлексии как аксиологическом сравнении того, что есть с идеальной структурой, связанной с долженствованием, которое выступает как основание социальной идентификации. Движение оппозиции «идеал/символ» задает всю динамику социальных трансформаций, причем уравнение идеала и символа идет непрерывно. Акты прямого и обратного ходов представляют почти замкнутый цикл, одна половина которого выступает в форме социального символа, а другая всегда остается в темноте бессознательного. На этой незамкнутости системного баланса основана также психоаналитическая социология.

Подобно тому, как философские учения сводится или к идеализму, или к реализму, так и многие социальные учения в той или иной степени могут быть редуцированы либо к субъективистской модели, либо к объективистской модели. Таким образом, мы всегда имеем дело то с одной, то с другой крайностью.

Так «объективную» социальную теорию характеризуют — «материализм», «экономический детерминизм», «механицизм», «каузальность», «субъективная» социальная теория характерна «идеализмом», «культорологизмом», «органицизмом» .

Эта поляризация препятствует адекватному описанию процессов социального взаимодействия и функции его субъекта. Эти слова принадлежат французскому обществоведу Пьеру Бурдье, который видит преодоление этих противоречий в такой институции как Habitus. Что же такое habitus?

Дело в том, что «для практики не существует объективных стимулов, стимулы конвенциональны по характеру и действуют только если их агенты готовы их признать. Практический мир, построенный во взаимосвязи с habitus, ом, действующим как система когнитивных и мотивационных структур, это мир уже реализованных целей, процедур которых надо придерживаться, образцов, которым надо следовать, и объектов, наделенных „перманентным телеологическим характером“, по выражению Гуссерля, инструментов или институтов… Habitus — это спонтанность вне осознанности или воли, столь же противоположная механической необходимости вещей, лишенных истории в механических теориях, столь и рефлексивной свободе лишенных инерции субъектов в рационалистических теориях…» .

Таким образом, по мысли П. Бурдье, Habitus — это система, которая синхронизирует телеологичную спонтанность и механическую каузальность. Habitus — это такая структура, которая совмещает принцип синхронной системности и диахронической генетичности. Habitus — система синхронной корреляции прошлых (необходимых) причин и будущих (возможных) следствий, отвечающих принципу: «что могло бы быть, если бы было так-то». Эта система непрерывно согласует идеальные причины, которые сознание помещает в прошлом, и символическиеследствия, которые помещаются в будущем.

Habitus находится в непрестанном становлении, его движение направлено к границе, которая пролегла между субъективной спонтанностью и объективной детерминированностью. Habitus конструируется с двух сторон: со стороны бесконечного ряда субъективных, идеальных, внутрених причин, и со стороны бесконечного ряда объективных, реальных, внешних причин. Диаграмма этого согласования представляет собой синусоиду затухающих колебаний. Бурдье пишет: «Эту бесконечную, однако, строго ограниченную порождающую способность трудно понять, оставаясь в плену принятых антиномий, на преодоление которых нацелена концепция Habitus, а — детерминизма и свободы, обусловленности средой и изобретательноости, сознательного и бессознательногого, или индивида и общества» .

Таким образом, мы видим, что Habitus представляет собой совпадение противополжностей. Но таким совпадением может быть гендерная трансперсональность, то есть социальная форма связи мужчины и женщины, которая выражается в элементарном факте семьи, — как это не банально, но семья это действительно «ячейка общества», его структурная единица, и именно она определяет всю динамику социальных трансформаций. Динамика социальных трансформаций связана с изменениями, идущими внутри семьи как элементарной структуры общества.

Так доминирование «материнского» выражается в освоении природных, материальных объектов. Доминирование же «отцовского», наоборот, объективируется в эмансипации социальных институтов, чье функционирование всегда связано с такими идеальными образованиями как иделогия, язык, религия, наука и т. д.

Habitus как «структурированное социальное отношение», это прежде всего центральное социальное отношение, которое связано с такой социальной деятельностью, которая непрерывно себя повторяет. Как пишет Энтони Гидденс: «Социальная деятельность, подобно некоторым самовоспроизводящимся элементам природы, является повторяющейся». А что является самым «воспроизводящимся»? Очевидно — само воспроизводство, воспроизводство человеком самого себя и своей репродуктивной способности. Значит матрицей социентальной тотальности является институция брака, семьи. И в этом смысле, существуют три типа семейно — гендерных реляций, которые целиком определяют соответствующие социальные схемы:

1. «мать-ребенок» — языческое, полицентрическое, аграрное, «семейно-родовое» общество. Наиболее архаичные формы государственности.

2. «отец—сын» — моноцентрическое, традиционное, авторитарное, феодальное общество. Традиционные формы государственности (авторитаризм, монархия).

3. «муж-жена» — автономное, либеральное, демократическое, индустриальное, капиталистическое общество.

Таким образом, семья замыкает в единство внутренний и внешний мир субъекта социального действия в единство, и является целокупным символом социальных идентификации и интеграции.

Фамилиальная социальная теория способна снять все противоречия между субъективистскими и объективистскими социологиями. Фамилиализм как учение о фамилиальной, семейной интерсубъективности способен также решить проблемы, связанные с противоречиями между идентификационной и интеграционной теориями ценностей.

В конечном итоге система ценностных ориентаций разделяется на три большие группы: 1) «материнские» как материально — экономические; 2) «отцовские» как духовно — гуманитарные; 3) символически — интерсубъективные как рациональные.

1) Материально — экономические ценностные ориентации. Этот вид ценностей распределяется по оси «плановая экономика — рыночная экономика». Выбор в пользу то или иной группы детерминируется экономического статусом человека, его принадлежностью к той или иной социальной группе, экономически активной или экономически пассивной. Если та или иная социальная группа является экономически зависимой частью общества и нуждается в всемерной поддержке государства, оно крайне заинтересовано в государственном управлении экономикой и в развитии государственного сектора экономики. Эта группа, будучи объектом опеки со стороны государства, ратует за социально ориентированную экономику.

С другой стороны, экономически активные субъекты и сообщества, являясь революционно — реформаторской частью общества, уверены в необходимости развития рыночных отношений, чьи принципы неотделимы от принципов экономической самостоятельности. Экономическая независимость — основа политической независимости.

2) Духовно — гуманитарные ценностные ориентации традиционно делятся на индивидуально направленные или этические и коллективно направленные или политические ценностные ориентации.

3) Рационально — ценностные ориентации основаны на рациональном определении и ограничении ценностных объектов в качестве смыслов. Если материально — экономические и гуманитарно—духовные ориентации устанавливаются субъектом или даются ему на основе социально — общественного опыта как детерминированной извне сферы объективных и общественнозначимых символов, то рационально —ценностные ориентации конституируются субъектом изнутри, в качестве имманентных понятий и предметов в качестве продуктов спонтанной деятельности воображения и мышления, правда немыслимой без своего выражения вовне.

Рационально — ценностные ориентации, как и в предыдущих случаях, делятся на субъективно — рациональные и объективно — рациональные ориентации.

Субъективно — рациональные ориентации, как правило, основаны на идеалистических воззрениях, помещающих субъекта в центр конституируемой им реальности, в ценностно—теоретическом плане пределом таких воззрений является солипсизм, практическим выражением которого является эгоцентризм. Истоками субъективизма и индивидуализма традиционно считаются концепции и установки эпохи Ренессанса и Нового времени, ключевым для которых является картезианский принцип «когито» — «Я мыслю, следовательно, существую». Этот принцип существенно упрочил антропоцентрический характер мировоззрения современного человека, в основе которого лежит принцип автономного, независимого от внешних, трансцендентных детерминаций, имманентного конституирования и регулирования рациональных понятий и моральных ценностей. Вершиной субъективистской системы ценностей является свобода, причем понимается она как автономия воли, разумно ограничивающая свои устремления. Автономная воля сама предписывает себе закон, которому добровольно себя подчиняет. Автономная воля представляет собой некую «монаду» (Лейбниц), которая замкнута и не имеет коммуникативных связей с другой монадой. Предельными итогами субъективистской теории ценностей становятся ценностной индивидуализм, экономическая самостоятельность и политическая независимость.

Объективно-рациональные ориентации основаны на реалистическом и интерсубъективном характере конституирования целерациональных смыслов, на акцентировании коллективной доминанты человеческой природы в пику индивидуалистической составляющей человеческого существа, на том, что человек является неотъемлемой частью общественного коллектива, «совокупностью социальных отношений» (К. Маркс).

Приоритет объективно — рациональных ценностных ориентаций над субъективно — рациональными ценностями возникает в 19-ом веке, с появлением тех концепций, в которых преодолевается крайний субъективизм философии Нового времени, представленных в системах Декарта, Канта, Гегеля и т. д. Это преодоление связано, прежде всего, с именами Ф. Ницше, К. Маркса, З. Фрейда. Для учений этих мыслителей характерно, с одной стороны, отрицание рационального характера человеческого существа, или, по крайней мере, его мощная детерминация телесной составляющей, а, с другой стороны, утверждение человека в качестве лишь части социальной системы как целого, правда, эта инкорпорированность индивида в коллектив может носить либо осознаваемый, либо «бессознательный» характер (З. Фрейд).

Объективно — рациональные ценностные ориентации основаны теориях интерсубъективности и коммуникации, в основе которых лежит принцип отрицания субъективного характера ценностного смысла и утверждения интерсубъективного происхождения смысла. Это утверждение происходит на основе признания в качестве символического обмена, — ценностное смысл (значение) только тогда получает право на существование, когда он признается другим — участником коммуникации. Только тогда он объективируется и становится общезначимым. Смысл как ценность рождается в коммуникации. Автономный субъект не способен произвести ценность — ему нужен для этого коммуникативный партнер, который бы смог ее разделить, и с которым можно было ею поделиться. А то, что не делимо, ценностью принципиально являться не может. Индивидуальной ценности не бывает, она всегда носит коллективный характер.

Этот вывод очень важен для системно — функционального определения ценностной ориентации, поскольку позволяет редуцировать ценностную ориентацию к ее истоку, который заключается в коммуникативном союзе. Именно поэтому главной и «бесценной» ценностью является человеческое общение.

При проецировании этой классификационной сетки ценностных ориентаций на план студенчества она существенно поляризируется, что отражает бинарно — транзитивный характер ценностных предпочтений студенческой молодежи. Отмеченная выше транзитивность (переходность) студенчества, основанная на социальной дуальности в виде одновременной совмещенности его субъектности и объектности, необходимо обуславливает субъект — объектную расщепленность ценностных ориентаций.

Необходимо также сказать несколько слов о методике стратификации ценностных ориентаций. В процедуре дифференцирующей селекции и комплиментарной (дополняющей) комбинации конкретных ценностей мы обращаемся в основном к методу «диарных контрарных суждений» Лапина Н. И. На наш взгляд это наиболее оптимальная схема структуризации ценностных ориентаций, определяющая их не только по принципу радиальной контрарности, но и по принципу линейной совместимости. Правда некоторые исследователи отмечают то, что ограниченность этой методики заключается в том, «что учитываются лишь крайние мнения (ценности-антиценности) и выпадает средняя, нейтральная позиция» .

1. Материально — экономические ценностные ориентации студенческой молодежи имеют двойственный характер. Они располагаются по двум осям — «приватность — социальность» и «материализм — постматериализм» .

Поскольку студенчество является экономически зависимой частью общества и нуждается в всемерной поддержке государства, оно крайне заинтересовано в государственном управлении экономикой и в развитии государственного сектора экономики. Будучи объектом опеки со стороны государства, студенчество ратует за социально ориентированную экономику. Однако «на смену патерналистским и в какой то степени инфантилистским настроениям приходит осознание необходимости прежде всего личностных усилий» .

Однако, с другой стороны, студенчество, являясь революционно — реформаторской частью общества, оно уверено в необходимости развития рыночных отношений, чьи принципы неотделимы от принципов экономической самостоятельности. Поскольку экономическая независимость основа политической независимости и гарантия политических свобод, студенты наиболее активно ратуют за либерализацию экономики.

Несмотря на свою заинтересованность в материальном достатке, большая часть малообеспеченного студенчества отдает приоритет знаний и образования перед богатством, надеясь, однако, на возможную адекватность материального вознаграждения реализуемым на профессиональном поприще знаниям и умениям.

На современном уровне развития общественного сознания, причем и в России, и в Китае преобладание «материалистических ценностей» над «постматериалистическими», достигло своей «критической массы». И, конечно, студенчество не свободно от экономической заангажированности своих социальных предпочтений, поскольку одной из важнейших жизненных ориентаций студенческой молодежи является материальная обеспеченность. С другой стороны имеет место «феномен гипертрофированного стремления иметь материальные блага, не обеспеченное равнозначным стремлением эти блага создавать» .

В распределении ценностных ориентаций в экономической сфере имеет место раздвоение, — «наблюдается явное противоречие в жизненных установках студентов». «Близость двух позиций (жизненный комфорт, успех возможны, прежде всего, благодаря собственным усилиям, предприимчивости; но одновременно подчеркивается важность знакомства с нужными людьми, помощи влиятельных лиц) является отражением в сознании студенчества специфики российской экономики, в которой эклектически сочетаются принципы двух разных моделей экономики. Дух предприимчивости, характерный для рыночной экономики, причудливо уживается с бюрократическим „рынком связей“, определяющим пути и средства получения, обретения материальных, статусных, профессиональных благ и ценностей. Сопоставление полученных данных результатами аналогичных исследований последнего десятилетия позволяет зафиксировать и преемственность и параллельную новую, устойчивую и активно реализующуюся тенденцию» .

Остается надеется, что этот дисбаланс связан с переходными процессами социально — экономического реформирования общества, всегда связанных с падением жизненного уровня больших слоев населения, и, что после окончания этих процессов баланс между материальными и духовными ценностями придет в норму.

2.2 Ценности современного российского общества

Таким образом, в процессе трансформации России столкнулись две системы ценностей — либеральная, которая пришла на смену социалистической, и традиционная, сложившаяся на протяжении многих веков и смены поколений. Внешне выбор выглядит вроде бы просто: либо права и свободы личности, либо традиционные ценности, когда на первый план выходит идея коммунальности, подчеркнутого антииндивидуализма.

Однако такая прямолинейность искажает и излишне идеологизирует реальный смысл этого ценностного противостояния и чревата утратой преемственности. В либеральном обществе формируется и функционирует своя «коммунальность», равно как в традиционном обществе появляются яркие индивидуальности, сохраняется внутренняя свобода, по-своему ценится и поощряется инициатива и самодеятельность.

Безусловно, в своих идеологических и культурных предпочтениях оба типа общества существенно и заметно отличаются друг от друга, но в сфере житейских ценностей — семья, безопасность, справедливость, благополучие и т. д. — у них много сходного и общего. Если традиционализм принято упрекать в консервативности, этатизме и патернализме, то на том же основании либерализму следует вменить разрушительный антропоцентризм и подмену соперничества бездушной конкуренцией.

По нашему мнению, ценностный раскол опасен тем, что он, постоянно стимулируя рост дискомфортного состояния у человека, может привести к таким социальным последствиям, которые практически уничтожат все достижения модернизации. Являясь стержнем мыслей, поступков, творчества людей, социальных групп, общества в целом, конфликт ценностей как явление социальной патологии заставляет людей лавировать, что приводит к внутренним шатаниям, к борьбе и общества, и личности с самим собой, к постоянному воспроизводству неустойчивости и, в конце концов, к появлению желания преодолеть состояние такого раскола.

Причину раскола в современном российском обществе, можно связать, прежде всего, с неготовностью российского общества к инновациям. Формирование нового типа общества с необходимостью требует освоения каждым членом общества новых идеалов, моделей поведения, правил общения, иной мотивации труда и т. д. Не для всех россиян подобная задача оказалась не по плечу. Это и стало причиной раскола на тех, кто способен к инновационному поведению и тех, кто освоить его не может.

Другая причина, порождающая раскол, — социальная дифференциация. Россияне оказались не готовы к тому, что прежнее «равенство в бедности» было разрушено и уступило место делению на «богатых» и «бедных». Социальное расслоение привело к тому, что прежде однообразная для всех членов общества шкала ценностей, освещенная идеологией, больше не представляется монолитом, а первые позиции многочисленных «лестниц» социальных предпочтений занимают неодинаковые ценности.

Ситуацию раскола порождает также и ситуация в области идеологии. После крушения коммунистической идеологии, пронизывавшей все уровни и структуры советского общества, возникло много групповых микроидеологий, недостаточно обоснованных, внутренне несбалансированных, но благодаря своим лидерам достаточно убедительных и разделяемых частью общества. Происходит постоянное столкновение одних политических идей с другими, одних социальных программ с противоположными. Обычному человеку достаточно сложно разобраться в нюансах различий между ними.

Еще одна причина, способствующая воспроизводству раскола, — культурная неоднородность реакции на модернизацию. Сегодня совершенно очевидно расхождение между социальными изменениями, происходящими в российском обществе, и оценкой на уровне культуры их перспективной значимости. Эти расхождения обусловлены социокультурной неоднородностью общества, в котором сегодня на уровне конституции официально признаны различия экономических, политических, национальных, культурных интересов. Соответственно этому, высказываются разные точки зрения на характер нынешней социокультурной ситуации в России. Например, Россия понимается как «расколотое общество» (А. Ахиезер) или «кризисный социум» (Н. Лапин), в котором застойное противоречие между культурой и характером социальных отношений блокирует механизмы общественного развития. По А. Ахиезеру, тормозом является раскол в общественном сознании, блокирующий переход общества к состоянию более эффективного воспроизводства и выживания. Так авторы сходятся в диагностике общества, в определении пределов общественных преобразований, к которым они относят ценностные ограничения общественного сознания, недостаточную распространенность либеральных инновационных ценностей.

Следуя методологии социокультурного анализа, осмысление и преодоление раскола, полагает А. Ахиезер, прежде всего, должно быть достигнуто в культуре, в нарастании рефлексии истории, ибо раскол — это состояние общественного сознания, неспособного осмыслить целостность, в данном случае — истории России.

Конфликт ценностей в России оказался связан также с тем, что произошло разрушением традиционной схемы социализации, которая всегда базировалась на трех основаниях — семья, учитель и общественные идеалы. Семья как социальный институт призвана играть важнейшую роль в формировании личностных качеств у ребенка, основ нравственности, представлений о нормах и правил поведения. Но семья в современной России уже не может дать детям полноценной социализации, уроков нравственности и здоровой жизни не только потому, что многие семьи сильно заражены аномией и «отклоняющимся» поведением, но и потому, что даже культурные и нравственно здоровые родители потеряли четкие ориентиры относительно ценностей и норм, к которым следует стремиться.

В основном по тем же причинам произошла сильная деградация школы как носителя позитивных ценностей, агента социализации. Трансформировался в обществе и учитель. Изменился характер его поведения в обществе и в школе. Он перестал совмещать в себе обучающего и воспитателя. Учитель перестал быть товарищем, другом, советчиком, он превратился либо в безразличного созерцателя, равнодушного к своей работе, либо в жестокого тирана, намеренно использующего авторитарный способ управления своими учениками. Нищий учитель уже не авторитет для многих школьников. Естественно, что такой учитель и внушаемые им ценности встретили сопротивление среди подростков, они усваивались болезненным путем или не усваивались вообще, что приводило к конфликтам в системе «учитель-ученик» .

Необходимо также учитывать, что рядом с государственными учебными заведениями широкое распространение получили и частные — гимназии, лицеи, колледжи и т. д., которые сулят более высокие социальные статусы и роли в различных сферах жизни общества. Процесс социализации не может не учитывать эту реальность разведения детей посредством различных образовательных систем на противоположные социальные полюсы. Поэтому в целом социализация в детстве и в школьном возрасте, т. е. в важнейший период становления личности человека, содержит в себе глубокие противоречия и дисфункциональность, закладывая основы девиантного поведения огромного числа людей.

Кризису семьи и учительства сопутствует и кризис прежних общественных идеалов. Он наступил не с началом рыночных реформ. Его влияние ощущалось и до эпохи гласности. Для того чтобы общественная система продолжала существовать на протяжении какого-то времени, требуется, чтобы каждое поколение наследовало хотя бы часть определенных социокультурных установок, принятых старшим поколением, иначе разорвется «связь времен». Иными словами, чтобы преодолеть раскол, необходимо, чтобы в современном российском обществе воспроизводились социокультурные ценности и нормы, разделяемые большинством членов общества, и в первую очередь, молодым поколением.

Маргинализацию переходного времени нельзя было не компенсировать. Поэтому в сфере нравственной культуры значительно возросла роль религии. В духовной культуре источником пополнения ценностей стали дореволюционные произведения, творения зарубежных соотечественников, традиционная культура. Выдвинутые либерально-демократические идеологемы не соответствовали реальным экономическим и социальным отношениям, а также «кризису сознания» интеллектуальной элиты, лишенной привычных способов социального самоутверждения. Фактически в российской культуре оказалось разрушенным единое поле нравственных ориентиров. Представления о том, что такое хорошо и плохо, что желательно и нежелательно, нравственно и безнравственно, справедливо и несправедливо и многие другие, предельно фрагментированы и чаще всего отражали сугубо групповые интересы. В итоге солидарность, консолидация, единство целей, взаимное доверие, открытый диалог оказались в глубоком упадке. Повсеместно и на всех уровнях возобладал принцип «каждый выживает в одиночку». В социологии подобное состояние социальной системы обозначается понятием «аномия». Аномия — это дезинтеграция нравственных ценностей, смешение ценностных ориентации, наступление ценностного вакуума. Аномия несовместима с поступательным движением общества.

Страна испытала кризис национального духа и самосознания: рухнула прежняя; коммунистическая система ценностей и, не успев самоутвердиться, поставлена под сомнение ее либеральная альтернатива. Общество оказалось в состоянии аномии, рассогласования и утраты ценностных ориентиров, а психологически — растерянности и подавленности перед лицом провала двух социальных экспериментов — коммунистического и либералистского. Дважды прерванная и порванная связь времен на протяжении одного века поставила общество и отдельного человека в недоуменное положение по отношению к своему прошлому, настоящему и будущему. Фрустрация, экзистенциальный вакуум, утрата смысла жизни стали типичными состояниями массового и индивидуального сознания. Протагор говорил, что человек — мера всех вещей. Мир стабилен, если эта мера прочна, мир шаток, если оказывается, что эта мера неустойчива. Утрата ценностных ориентиров привела к появлению маргинальной «расколотой» личности, мысли, поступки, решения которой базировались на агрессии, характеризовались дезорганизацией. Репродукция «расколотого человека» продолжается и сегодня.

" Расколотый человек" современной России, который, с одной стороны, хочет жить в обществе, исповедующем традиционные ценности, и в то же время пользоваться достижениями современной науки и техники, является главной проблемой в процессе реформирования российского общества. Этот человек по-прежнему сомневается в ценности отдельной личности и уповает на силу архаичного, почти племенного «мы», на силу авторитета. Существуя в ситуации ценностного раскола, разлома культур, такой человек осваивает противоречивую культуру, формирует напряженный конфликтный внутренний мир. Отсюда эта конфликтность пронизывает все уровни российского социума, ломая наметившиеся позитивные сдвиги.

Радикальным экономическим мерам 90-х годов по выведению России из кризиса должна была соответствовать иная по сравнению с господствовавшей тогда система ценностей, способная нейтрализовать аномию и консолидировать общество.

Важно отметить, что социокультурные ценности не могли и не должны были вводиться правительственным декретом. Однако полагать, что они могли возникнуть исключительно сами собой в ткани общества — в семье, школе, церкви, средствах массовой информации, культуре, общественном мнении и т. д. — также ошибочно. Должно было иметь место встречное движение власти и общества, а этого не произошло. Нравственная сторона российских реформ была проигнорирована как властями, так и лидерами общественных движений, творческой интеллигенцией. В данном случае уместно вновь обратить внимание на то, что российская интеллигенция, всегда рассматривавшаяся в качестве проводника нравственного сознания, не выполнила полностью своей исторической роли. По мере того как гуманитарно-политизированная верхушка интеллигенции теряла монополию на выработку ценностных систем, свои ценности выдвигали предприниматели, банкиры, и они отбирали из ценностей-символов те, что соответствуют их миропониманию и интересам. По ключевым направлениям идеологических дискуссий 90-х годов наметилось движение к синтезу либерально-демократических и традиционалистских ценностей и установок, в то время как радикальные ценностные ориентиры постепенно вытесняются на периферию общественного сознания.

В начале нового столетия в российском обществе стала превалировать синтезированная система, включающая в себя элементы различных идей — от либеральных до националистических. Их сосуществование отражает не идейные столкновения непримиримых оппонентов и не попытку синтеза противоборствующих начал, а, скорее, незавершенность процессов складывания новых ценностных и политико-идеологических ориентиров в массовом сознании, в восприятии российской власти и элиты в целом. Осуществляемые в течение двух веков последовательные модернизации не смогли утвердить в России западные ценности — индивидуализм, частную собственность, протестантскую трудовую этику. Наиболее активное сопротивление реформам оказывало традиционалистское сознание и такие его черты как коллективизм, корпоративизм, стремление к уравнительности, осуждение богатства и др.

Модернизации в России имеют глубокую специфику, связанную с тем, что общество «раскололось», поляризовалось; ценностное разнообразие обратилось не только в конфликт ценностей, но в конфликтное столкновение цивилизационных типов. Цивилизационный дуализм российского общества (раскол по цивилизационным предпочтениям между модернизационной элитой и остальным населением) порождал противоречия, которые останавливали ход модернизации.

Заключение

Ценности — это представления людей о значимых вещах, то, чему приписывают большее значение, определенные предпочтения. Это относительно устойчивое, социально обусловленное избирательное отношение человека к совокупности материальных и духовных общественных благ. Система ценностей человека является «фундаментом» его отношения к миру.

Ценностный мир каждого человека необъятен. Однако существуют некие «сквозные» ценности, которые являются практически стержневыми в любой сфере деятельности. К ним можно отнести трудолюбие, образованность, доброту, воспитанность, честность, порядочность, терпимость, человечность. Именно падение значимости этих ценностей в тот или иной период истории всегда вызывает в нормальном обществе серьезное беспокойство.

Несомненно до сих пор существуют и признаются такие вечные (истинные) ценности: любовь к людям, вера, семья, трудолюбие, ответственность, любовь к искусству, добро, справедливость, милосердие, уважение к старшим. Но им в последнее время противопоставляется любовь к комфорту, материальное богатство, эгоизм, стремление к власти. И вследствие возникновения этого противостояния у молодого человека возникает проблема выбора. Выбора собственных жизненных принципов и приоритетов. Формируется новое представление и отношение к истинным ценностям.

Сейчас молодые люди на одну из первых позиций ставят материальное благополучие. То есть предпочтение отдано не столько духовным и нравственным ценностям, сколько материальному материальное благополучию, как некому стимулу жизненной активности. Причем, цель зарабатывания денег может достигаться любым доступным способом. А такие жизненные принципы, как «лучше быть честным, но бедным» и «чистая совесть важнее благополучия» уходят в прошлое, и остаются — «ты — мне, я — тебе», «успех — любой ценой» .

Молодые люди во главу угла ставят независимость и карьеру, достижение высокого статуса. В последние годы в России появились многие возможности финансового самоутверждения личности, где не требуется высокий уровень образования, но платят большие деньги. Для части молодых людей эти пути достаточно привлекательны, хотя они не ведут к настоящему успеху, а усиливают ощущение духовной пустоты и бессмысленности жизни, временности всего происходящего.

Отношение к дружбе и товариществу тоже претерпело изменения. Верные друзья, надежные товарищи остаются в детстве. Отношение к близким людям приобретает все более корыстный характер. Эгоистичный настрой «сам за себя» выше гуманных отношений, взаимопонимания, взаимоподдержки и взаимопомощи.

Современная молодежь России проходит свое становление в очень сложных условиях ломки многих старых ценностей и формирования новых социальных отношений. Отсюда растерянность и пессимизм, неверие в будущее. Растут агрессивность и экстремизм, шовинизм и криминальность.

Также продолжает стремительно падать ценность умственного труда, образования и знаний. В большинстве своем подрастающее поколение стремится получить любое образование с минимальными усилиями, работает на результат — лишь бы получить диплом. Образование рассматривается в первую очередь как возможность получить хорошее место работы, а уже потом — как средство получения новых знаний. На формирование этих ценностей влияют происходящие в обществе экономические и социальные изменения. Те приоритеты, которые раньше казались незыблемыми, сменяются другими. Появляются новые ценностные ориентации, а значит, разрушаются старые идеалы, традиции и формулируется новый тип личности. Общество, среда обитания с их стихийными, хаотичными, неписанными требованиями и принципами изменяют, часто просто уродуют взгляды еще не до конца сформировавшейся личности.

Анализ показывает, что в условиях общесоциального кризиса, который мы переживаем сегодня, и такие ценности, как семья, и образование тоже находятся в кризисном состоянии. По-прежнему велико число разводов, брошенных детей и стариков, детей, убегающих из дома, нередки жестокость по отношению к детям и старикам, — все это признаки социального нездоровья семьи. В области образования — отрицательное отношение к школе и детей, и родителей, бесчисленные конфликты с учителями, деградация педагогической профессии (масса примеров профессиональной несостоятельности преподавателей), падение престижа образования, низкий уровень подготовки специалистов в вузах и т. д. — это также картина кризиса.

Однако кризис какого-либо явления отнюдь не равнозначен падению или исчезновению его социальной ценности. Наоборот, активная общественная критика может означать наличие ценностного конфликта в этой области, т. е. «чувства отклонения от идеала», несоответствия общественной потребности и наличию имеющихся обстоятельств. Одновременно это может означать смену ориентаций в данной области, а вместе с ней переосмысления и даже укрепления ценности данного явления.

Так, например, в ситуациях социальных преобразований, когда разрушаются многие виды и формы социальных отношений, семья неожиданно начинает быть особо привлекательным местом — островком спокойствия, отдыха, личностной цельности, поэтому ценность ее может возрастать. Этому парадоксально способствуют даже экономические трудности — необходимость выживания консолидирует усилия в семье. Ранние браки приобретают не только спонтанный характер. Часто молодые люди сознательно стремятся к созданию семьи, чтобы укрыться там от фрустрирующего воздействия общественных процессов. В области образования все большую популярность приобретают нетрадиционные виды обучения. Многие люди не смущаются и даже стремятся к платным формам учебных заведений предпочтительно делового, профессионального характера. Отрицая официальные учебные заведения, они связывают свои надежды с иными формами образования, так как понимают его как средство выживания в новых условиях, максимально безболезненного перехода к новому образу жизни.

Итак, ценности современной молодежи в России находятся в состоянии диссонанса. Молодые люди на первое место ставят материальное благополучие и независимость, но несмотря на это актуальны такие вечные ценности, как вера, семья, любовь. Молодежи сегодня следует стремиться к укреплению вечных, истинных ценностей.

1. Абульханова-Славская К. А. Стратегия жизни. — М., 2011.

2. Алтухов В. Философия многомерного мира // Обществен. науки и современность. — 2012. — № 1. — С. 15−27.

3. Андреенкова А. В. Постматериалистические и материалистические ценности в России // Социологические исследования, 1994, № 11.

4. Гаджиев К. С. Размышления о конце евроцентристского мира и новой конфигурации геополитических сил. Ч. II // Социол. исслед. — 2013. — № 6. — С. 84−91

5. Изменение ценностной парадигмы современного российского общества в контексте социокультурных трансформаций www.superinf.ru

6. Лапин Н. И. Социальные ценности и реформы в кризисной России // Социологические исследования. — 2013. № 9. с. 17−28.