1. История старообрядчества в России
Весьма трудно определить начало, скажем так, церковного перелома, иначе начало старообрядчества и начало господствующего исповедания. Должны сделать две оговорки.
Имеем в виду не хронологическую дату, не год и не месяц, а смысл или самую сущность изначального момента того, что мы сейчас только назвали церковным переломом. Говорим также не о происхождении старообрядчества, не о первом дне отделения старообрядчества от господствующего исповедания .
В ученых рассуждениях, на миссионерских беседах и даже в частном обиходе принято говорить о происхождении старообрядчества, его времени и причинах. При этом сама собою получает некоторое господство такая мысль: «Существовала церковь единая, неделимая, без всяких расколов и раздоров, вдруг, по тем или другим причинам, некоторая часть от этой церкви отделилась и образовала старообрядчество». Такое представление, по меньшей мере, односторонне, узко, не охватывает всего явления. Если позволительно говорить о времени и причинах происхождения старообрядчества, то еще большее право имеет вопрос: какое именно и когда произошло событие в самой церкви, событие, побудившее очень многих отделиться от нее, толкнувшее их, так сказать, на путь раскола? Этот вопрос яснее выражается так: когда образовалось господствующее исповедание и какие причины способствовали этому?
Вопрос о происхождении старообрядчества всегда ставится неправильно. В основу исследуемого явления кладется тот момент, когда старообрядцы сказали: да, мы отделяемся от церкви, точнее, от тех властей, которые стоят во главе ее. Этому моменту необходимо должен был предшествовать какой-нибудь другой момент, какое-нибудь другое событие в самой церкви, которое побудило доселе и всегда верующих и преданных церкви и иерархии людей сказать: явилась новая церковь, необходимо отделиться от нее.
В отличие от всех отделявшихся от церкви и раньше и после, старообрядцы сами в себе не имели никаких причин, ни поводов к отделению. Какой бы раскол, какую бы ересь мы ни взяли, всюду легко отыскать целый ряд предшествующих явлений, которые постепенно, изо дня в день, на протяжении целых лет, даже десятков и сотен лет, выращивали семена раздора, подготовляли деятелей и, наконец, завершались открытым мятежом. Пусть эти подготовительные явления происходили в самой церкви, пусть в них были повинны и сами церковные власти, — все же в них ярко выражается неправославное, противоцерковное направление человеческой мысли, и чем ближе ко времени открытия раздора, тем яснее и яснее. От древнего Ария до новейшего Толстого все еретики и раскольники имели своих предшественников. Таков естественный порядок возникновения и расцвета ересей и расколов.
При самом появлении старообрядчества на его стороне стояли люди не менее образованные в тогдашнем смысле, чем и люди реформ. Протопоп Аввакум может быть причислен к выдающимся людям человечества. По силе, изяществу и необыкновенной одухотворенности своего слога он принадлежит к созидателям могучего русского литературного языка. Некоторые его описания природы и человеческих движений по своей литературной красоте стоят нисколько не ниже выдающихся произведений первоклассных писателей.
Памятники первой старообрядческой письменности ни в каких отношениях не ниже произведений лучших тогдашних писателей господствующей церкви. Это же самое явление наблюдается и в петровские времена. Сочинения братьев Денисовых и других выговских пустынножителей поражают изяществом слога, разнообразием и глубиною догматических, канонических и церковно-исторических знаний, пониманием человеческой жизни. В литературном и фактическом отношениях они не ниже, если не выше, самых первых тогдашних писателей господствующего исповедания Феофана Прокоповича и Димитрия Ростовского. Так называемые «торжественники» (поучения на праздники) Андрея Денисова обладают большими литературными достоинствами, чем Четии-Минеи Димитрия Ростовского.
Училище Выговского монастыря, как теперь достоверно известно, по своему образовательному значению стояло выше тогдашних школ при архиерейских домах.
То же самое можно сказать и о других старообрядческих школах. В то время даже священники господствующей церкви нередко отдавали своих детей в школы старообрядческие .
После Большого Московского Собора 1666−1667 гг. старообрядцы 25 лет спорили, переписывались, уточняли позиции. В результате этих обсуждений в 1692 году прошли три старообрядческих Собора − Керженский, Поморский и Спасовский.
Керженский Собор (Нижегородское Заволжье, река Керженец) постановил: священство не пало, священников надо принимать от Синодальной церкви. В дальнейшем, в 1799 году, образовалось единоверие, однако с ним согласились не все старообрядцы. В 1846 году, после принятия от греков митрополита Амвросия, образовалась Белокриницкая Церковь. Вследствие сильного влияния Синодальной церкви, часть старообрядцев не приняла белокриницкое священство, а те, которые перестали принимать и священников от Синодальной церкви, в 1859 году образовали часовенное согласие. Часть общин, продолжавших принимать священство от Синодальной церкви, в 1923 году приняли Саратовского Архиепископа от обновленцев и организовали Беглопоповское согласие.
Поморский Собор (на Выге − граница Карелии и Архангельской области) постановил, что священство пало, поэтому было образовано Поморское согласие, которое в дальнейшем разделилось на федосеевцев, даниловцев и филипповцев. Сущность спора заключалась в отношении поморцев к властям и к браку.
Федосеевцы утверждали: поскольку нет священства, не может быть и брака, поэтому все должны вести монашеский образ жизни. Даниловцы молились за царя. Они утверждали, что брак может быть по родительскому благословению, поэтому стали называться брачными. Филипповцы − полубрачные. Брак не признавали, но относились к нему снисходительно.
Спасовский Собор утверждал, что креститься и венчаться надо в Синодальной церкви, но не исповедоваться и не причащаться в ней. От этого Собора пошли толки − глухая нетовщина (не было моленных домов) и поющая нетовщина (собирались в моленных домах). От Спасова согласия отпочковались странники, в Прикамье − красноверы, в Поволжье − голбешники, в центре России − скрытники, или бегуны, от которых, в свою очередь, отпочковались дырники, тополевцы, рябиновцы и некоторые другие.
Начиная с возникновения «раскола» до Екатерины II, т. е. в продолжение целого столетия, главнейшие представители старообрядцев и господствующих не имели какого-либо существенного различия по своему образованию. Даже выходцы из киевской академии, начиная с Петра, во множестве занимавшие епископские кафедры в Великой России, не могли сделать этого различия существенным. Через Андрея Денисова, талантливого воспитанника той же киевской академии, начала западнорусской образованности, точнее вся внешняя ученая техника, на долгое время свили себе прочное гнездо в Выговском монастыре и отсюда беспрерывными волнами разливались по всему старообрядчеству.
