Абхазские традиционные обряды и обрядовая поэзия

Изучение народной культуры — одна из важнейших задач исследований в области истории, этнографии, филологии и фольклора. Эта задача обретает особую актуальность в настоящее время в период ломки социальной и политической структуры общества, поиска оптимальных путей в возрождении и развитии национальных культур.

Предлагаемая диссертация посвящена исследованию традиционных обрядов и обрядовой поэзии абхазов, составляющих значительный пласт в духовной культуре народа. Именно в обрядовой поэзии в наибольшей степени проявляются особенности мировоззрения, бытовых и культурных традиций. Вместе с тем, обрядовая поэзия выступает и как особый вид народного творчества, обладающий своей системой художественно — выразительных средств, раскрывающих особенности образного мышления абхазов. Неразрывное слияние этнографического и поэтического начал определяет специфику обрядового фольклора.

Чтобы понять фольклорное произведение, а особенно произведение обрядовой поэзии, необходимо обратиться к изучению традиционного уклада жизни народа — хозяйственного, общественного, семейного. Помимо работ этнографов, большой материал для исследования этого круга вопросов дали наши собственные наблюдения, проводившиеся в различных районах Абхазии во время экспедиций по собиранию и изучению обрядов и обрядовой поэзии.

Обряды и обрядовая поэзия, составляя древнейшую область народной культуры, сохранили многочисленные образы, мотивы, связанные с древнейшими поверьями, обычаями, верованиями.

Помимо этнографических и фольклорных материалов, непосредственно связанных с обрядами и обрядовой поэзией абхазов, в работе широко используются произведения других фольклорных жанров, прежде всего эпические произведения — предания, легенды, героический эпос, часто дающие необходимые дополнительные пояснения к исследуемому объекту.

Абхазы — один из древнейших народов Восточного Причерноморья. Именно здесь на протяжении нескольких десятков веков происходили разнообразные этнические процессы (передвижение племен, инфильтрация и т. д.). Понимаемая в этом аспекте автохтонность абхазов ни в коей мере не означает их этнической и культурной изолированности, наоборот — она предполагает генетические связи абхазов с адыгами (черкесами), а также тесные многовековые связи с другими народами Западного и смежных с ним областей Северного Кавказа. Изучение традиционных обрядов и обрядовой поэзии абхазов, несомненно, будет способствовать раскрытию этих многовековых традиционных связей, выявлению как общекавказских, так и неповторимых черт, присущих только абхазскому народу.

Абхазы, исконно населяющие свой край, по свидетельству Г. Ф. Чурсина, «сохранили много пережитков пройденных ступеней культурного развития, представляющих драгоценный материал для истории культуры не только для народов Кавказа, но и всего человечества вообще» [179].

Прочные связи абхазов с народами Северного Кавказа, в частности, с адыгами (черкесами) по линии антропологии, языка народной культуры, обрядов и обычаев позволяют говорить о генетическом родстве и о едином этнографическом типе этих народов, проявляющемся в общих чертах материальной и духовной культуры.

В диссертации помимо фольклорных произведений абхазов, основного объекта исследования, широко привлекается фольклор генетически родственных им адыгов, абазин и других народов Северного Кавказа, изучение которого позволило выявить общее и специфическое в обрядах и обрядовой поэзии абхазов, а также явилось еще одним подтверждением выводов историков, этнографов, фольклористов об однородности материальной культуры и этнической среды сопредельных регионов Кавказа, способствовавших сложению здесь единого фольклорного фонда.

Цель работы — систематизация и изучение абхазских обрядов и обрядовой поэзии, связанных с основными видами традиционной хозяйственной деятельности (охота, земледелие), а также рассмотрение семейно — бытовых (свадебных и похоронных) обрядов и связанной с ними поэзии абхазского, абазинского, адыгского и других народов Северного Кавказа. В особом разделе диссертации представлены результаты исследования заговоров и примыкающих к ним заклинаний и магических песен, в целом дополняющих содержание основных глав.

Методологической и теоретической основой диссертации являются аналитический и сравнительно-исторический методы анализа, позволяющие дать системное описание материала и исследовать его с учетом национальных и межэтнических особенностей.

Настоящая работа является первой попыткой монографического изучения обрядовой поэзии абхазов, выявления ее древнейших бытовых и мировоззренческих основ. На основе изучения новых, преимущественно экспедиционных, фольклорных материалов собраны дополнительные свидетельства, доказывающие тесные генетические и этнокультурные связи абхазов и адыгов. В работе отобран и систематизирован богатый фольклор-но-этнографический материал, осмыслены и введены в научный оборот не только архивные материалы, но и собственные записи, сделанные автором во время фольклорных экспедиций в 1980;90 годы.

При проведении полевых исследований, записи произведений фольклора принципиальное значение придавалось текстологической работе, то есть правильной фиксации текста, составлению специального паспорта текста и комментария к нему. Помимо текстовой проводилась запись на магнитофон. В частности, использование вертикального ранжира формоуказующей трактовки позволило, на наш взгляд, дать более наглядное представление о музыкально-словесной форме записываемых произведений.

История собирания и изучения обрядового фольклора абхазов непосредственно связана с историей изучения материальной культуры фольклора народов Северного Кавказа. Но при этом обряды и обрядовая поэзия абхазов до настоящего времени остаются наименее изученной областью фольклора. В опубликованных до революции работах мы находим, в основном, упоминание или описание некоторых поверий, обычаев и обрядов абхазов, а также немногочисленные записи фольклорных произведений. Печатными органами, в которых чаще всего в XIX — начале XX в. публиковались материалы по абхазскому народнопоэтическому творчеству, в том числе и обрядовой поэзии, был «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа» (СМОМПК), «Сборник сведений о кавказских горцах» (ССКГ), «Сборник Акакия Церетели» (Акакис Кребули), газеты «Кавказ», «Иверия», «Кутаисские губернские ведомости», первая абхазская газета «Апсны» и др.

Впервые тексты обрядовой поэзии были использованы в этнографических статьях первого абхазского краеведа — этнографа Соломона Темру-ковича Званба. Его работы по абхазской этнографии публиковались в начале второй половины XIX в. в газете «Кавказ». В статье «Абхазская мифология и религиозные поверья и обряды между жителями Абхазии» с подзаголовком «Из заметок природного абхазца» С. Званба [72], наряду с ценными этнографическими материалами, дает и первые сведения об абхазском фольклоре, приводит тексты отдельных обрядовых песен, среди которых особую ценность представляет песня «Дзиуоу», исполняемая, по словам автора, девичьим хороводом во время засухи с целью вызывания дождя. Он также приводит в русском переводе одну из древнейших обрядовых песен, посвященных божеству грома и молнии, и дает описание самого обряда.

Исключительно большое значение придавал фольклорным текстам при изучении абхазского языка создатель первого абхазского алфавита и автор первой абхазской грамматики известный русский кавказовед П. К. Услар. К своей работе «Этнография Кавказа. Языкознание. Абхазский язык» [166] в качестве образцов абхазского языка автор приложил фольклорные тексты (правда незначительные по объему), записанные на бзыбском диалекте. П. К. Услар пишет: «Сказки, песни, поговорки, живущие в устах народных, составляют единственный, вполне надежный, ничем посторонним не засоренный источник к изучению языка. Собирание всего изустно живущего в народе должно составить первый письменный памятник после создания азбуки» [166, с. 103].

Сведения о некоторых абхазских мифах и поверьях, в частности, о повелителе оспы Ахьы Зосхане (без фольклорных текстов) находим у Н. Пантюхова [131].

Интересно описание обряда оплакивания покойника, которое дал А. Введенский [33], а также обрядов, посвященных земледелию и скотоводству, приводимых А. Иоакимовым [83].

П. Гиоргидзе и К. Мачавариани [116], публикуя некоторые абхазские народные предания и описывая обряды (среди которых уже упоминавшийся описанный С. Г. Званба обряд жертвоприношения богу Афы), лишь указывают на соответствующие обрядовые песни.

Исследования абхазской этнографии и обрядового фольклора проводились видным этнографом краеведом Н. С. Джанашиа в 1880-х годах и в начале двадцатого столетия. В ряде статей автор дал подробную характеристику божествам, входящим в абхазский языческий пантеон, описал большое количество посвященных им древних обрядов, в том числе обряд моления богу грома и молнии Афы и исполнение песни «Афы рашэа» («Песнь Афы»), без которого абхазы не смели трогать убитого молнией животного или человека [63].

Статьи Н. С. Джанашиа по абхазской этнографии и фольклору публиковались начиная с 1890 года в грузинских и русских журналах и газетах. Особо важное значение имело опубликование Н. С. Джанашиа в 1898 году в «Сборнике» Акакия Церетели эпоса об Абрскиле.

Представляет также большой интерес работа немецкого ученогокавказоведа А. М. Дирра «Божества охоты и охотничий язык у кавказцев» [68], где он приводит сведения об абхазском божестве охоты Ажвейпшаа и описывает обряд жертвоприношения ему. В этой работе впервые даются сведения об особом «лесном» языке охотников и о существовании различных запретов, связанных с охотой.

Свадебный обряд и обычаи абхазов частично затрагиваются в статье Н. Е. Державина «Из области кавказской этнографии» [61].

Давая детальное описание обрядовых действий, авторы почти всех вышеупомянутых работ фактически не приводили полных текстов оригинальных обрядовых поэтических произведений, уделяя основное внимание этнографической стороне.

Ряд научных работ академика Н. Я. Марра посвящен исследованиям языка, истории и быта абхазов [113]. Эти работы базировались на полевой собирательской деятельности ученого, во время которой он производил записи как отдельных слов, так и образцов народной поэзии в Гудаутском и Кодорском уездах Абхазии.

Тексты мифов, легенд и поверий, связанных с особенностями восприятия окружающей природы и вселенной абхазами в древности, опубликованы Ф. И. Лукьяновым [106].

В 1920;1930;е годы в Абхазии собирательская и исследовательская работа в области фольклора получила дальнейшее развитие. Большое количество абхазских народных песен (обрядовых и не обрядовых) было опубликовано композитором-этнографом К. В. Ковачем [90]. В 1929 и 1930 годах им были изданы два сборника абхазских народных песен, в которые вошли и обрядовые песни, посвященные охоте. Собирательскую работу К. В. Ковача высоко оценил А. М. Горький, который призывал абхазских литераторов к собиранию и изучению произведений устного народного творчества. Сборники К. В. Ковача явились самой крупной публикацией абхазского фольклора.

В 1956 году с большим опозданием увидела свет книга известного этнографа Г. Ф. Чурсина «Материалы по этнографии Абхазии» [179], в которую вошел богатый этнографический материал, собранный автором в середине 1920;х годов. Правда, основное внимание автор уделил лишь этнографическому описанию обрядов, почти оставив без внимания связанные с ними произведения народной поэзии.

Ряд обрядов, сопряженных с охотой, описал народный поэт Абхазии Д. Гулиа [50]. Он же издал 1939 году в Сухуме «Сборник абхазских пословиц, заговоров, скороговорок, омонимов и омографов, народных примет о погоде». В предисловии к сборнику Д. И. Гулиа подчеркивает познавательное и эстетическое значение фольклора, жанровое своеобразие пословиц и загадок, которые рождаются в народной среде.

В 1941 году вышел сборник Д. И. Гулиа, X. С. Бгажба «Абхазская народная поэзия» на языке оригинала. Он явился первым наиболее полным изданием произведений поэтических жанров абхазского фольклора на абхазском языке. Значительный раздел сборника составляют историко-героические песни, широко бытующие в устном творчестве абхазов. Богато представлена абхазская бытовая поэзия — шуточные юмористические стихи, отражающие отношения между членами семьи: свекровью и невесткой, мужем и женой, а также между женихом и невестой. В сборник вошли образцы обрядовой поэзии, в частности, песни в честь различных богов: «Анцэа — рашэа», «Ажвейпшаа рашэа», «Ахьы Зосхан» и др. Прерванная в годы Великой Отечественной войны собирательская работа в области абхазского фольклора была активно продолжена в послевоенные годы сотрудниками Абхазского института языка, литературы и истории АН Грузии (ныне Академия Наук Абхазии), уделявших особое внимание нартскому эпосу.

Многогранна и плодотворна в деле собирания и изучения абхазского народнопоэтического творчества деятельность народного поэта, академика АН Абхазии Б. В. Шинкуба. В 1949 году Б. В. Шинкуба заканчивает составление сборника «Абхазская народная поэзия», который был издан лишь через 10 лет, в 1959 году. В этой обширной коллекции широко представлены все жанры абхазской народной поэзии, включая историко-героические, бытовые и обрядовые песни, нартские сказания и заговоры. В 1990 году Б. В. Шинкуба издает другой сборник — «Золотые россыпи» («Ахьырцэацэа»), куда вошли лишь записанные им самим фольклорные произведения. В нем также представлена народная поэзия (в частности, охотничьи песни).

Б. В. Шинкуба занимался не только сбором материалов по фольклору, но и его исследованием. Им была опубликована статья «Об абхазской народной поэзии» [182], в которой автор кратко охарактеризовал состояние изученности народной поэзии, более подробно остановился на анализе различных фольклорных памятников, особенно историко-героических песен.

С момента выхода в свет сборника Б. В. Шинкуба «Абхазская народная поэзия» начинают появляться работы, специально или частично посвященные обрядовой поэзии абхазов. Отдельные тексты обрядовых песен были опубликованы в «Антологии абхазской поэзии» [16], вышедшей в русском переводе в 1958 году. В основном это уже известные ранее обрядовые песни («Дзиуоу», песня о божестве охоты «Ажвейпшаа» и др.). Абхазскому обрядовому фольклору уделено значительное внимение в капитальном труде проф. Ш. Д. Инал-Ипа «Абхазы» [81].

Довольно широко представлена обрядовая (мифологическая, семей-но-бытовая) поэзия в первой хрестоматии по абхазскому фольклору для студентов высших учебных заведений, составленной Ш. X. Салакая (Тбилиси — Сухуми, 1975).

Однако наиболее полной коллекцией обрядовой поэзии абхазов из ныне существующих сборников следует признать первый том 12-томного издания абхазского народнопоэтического творчества, составленный и прокомментированный В. А. Когониа и изданный в 1992 году. Правда, том не целиком посвящен обрядовой поэзии, в нем представлены и другие жанры народной поэзии, за исключением эпических и историко-героических песен, которые займут свое место в других специально отведенных им томах.

С 1960;х годов, с возникновением профессиональной абхазской фольклористики, интерес исследователей к абхазскому обрядовому поэтическому творчеству заметно усиливается. Об этом свидетельствуют работы профессиональных фольклористов — Ш. X. Салакая [141], А. А. Аншба

19], М. М. Хашба [167], С. Зухба [77], В. А. Когониа [92], 3. Д. Джапуа [66] и многих других. Ими опубликован ряд новых обрядовых песен, исследованы вопросы, связанные с происхождением песен, заговоров, условиями их бытования, в частности, высказаны различные мнения относительно условий исполнения песни о божестве охоты Ажвейп-шаа, о происхождении и смысле древней обрядовой песни вызывания дождя «Дзиуоу» (А. А. Аншба) [19].

Вместе с тем необходимо отметить, что к настоящему времени практически отсутствуют обобщающие монографические труды, специально посвященные изучению обрядовой поэзии абхазов как особого вида народного поэтического творчества, раскрытию связей этого искусства с творчеством других народов Кавказа. Комплексному исследованию вопросов, связанных с происхождением, бытованием обрядов и обрядовой поэзии абхазов, выявлением ее жанровых и поэтических особенностей и посвящена данная диссертация.

Помимо опубликованных материалов в работе широко использован рукописный фонд архива Абхазского института гуманитарных исследований им. Д. И. Гулиа Академии наук Абхазии, где был собран богатый и разнообразный материал, записанный в разные годы различными собирателями (записи Д. И. Гулиа, Л. Б. Квициния, X. С. Бгажба, К. С. Шакрыл, Б. В. Шинкуба, Ш. Д. Инал-Ипа, Б. А. Джанашиа, М. М. Циколия, С. Л. Зухба, Ш. X. Салакая и многих других). К великому сожалению, архив этот полностью погиб во время поджога Института в 1992 году во время грузино-абхазской войны. И, конечно же, для решения задач, поставленных в диссертации, широко привлекаются полевые записи обрядового фольклора, сделанные автором в различных районах Абхазии.

Диссертация, посвященная проблеме истории и бытованию абхазских традиционных обрядов и особенностям обрядовой поэзии, состоит из введения, трех глав и заключения, в котором даются обобщающие выводы.

Список литературы

включает в себя работы, на которые даны ссылки в тексте диссертации. Помимо указанной литературы, в диссертации были использованы работы общеметодологического и теоретического характера, ведущих фольклористов страны.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обряды и обрядовая поэзия, занимая одно из ведущих мест в абхазском фольклоре, позволяют исследовать ряд проблем, связанных с особенностями мировоззрения, историей культуры и художественной спецификой народной поэзии.

В результате изучения производственных (охотничьих, земледельческих, скотоводческих), семейно-бытовых обрядов, а также заговоров и заклинаний собран и систематизирован уникальный фольклорный материал, отражающий разные исторические периоды жизни абхазского народа, от древнейших времен до настоящего времени. Яркие художественные образы, богатый языковой материал этих произведений — свидетельствуют о высокой духовной культуре абхазского народа. С этой точки зрения, большое значение имеет дальнейшая полевая собирательская работа, призванная выявить и сохранить, живущие в народной памяти великолепные образцы народно — поэтического творчества.

Мир мифологических художественных образов, метафоры, эпитеты, отдельные сюжеты и мотивы входят в сокровищницу народного творчества, обогащают его, характеризуя художественное сознание народа. Соприкосновение с обрядовой поэзией заставляет почувствовать дыхание тысячелетий, воссоздает древние представления о мире. Это живые памятники прошлых эпох и, вместе с тем, образцы высокого искусства.

Обряд — это своеобразная информация общества о том или ином важном событии в жизни человека и в то же время особая форма переживания этого события, санкционированная обществом.

Важная роль обрядов состоит в том, чтобы консолидировать общество, укрепить чувство близости. Эта функция обрядов и в настоящее время остается доминирующей.

При единстве целевых функций, основного содержания и общности основных элементов ритуала одни и те же обряды у разных народов имеют специфические черты, которые определены местными обычаями, фольклорной традицией. При сопоставлении одних и тех же обрядов у абхазов, адыгов и других горцев Кавказа, это прослеживается в названиях божеств — покровителей, в отдельных элементах обряда, в использовании характерных художественно-стилистических средств (эпитетов, метафор, сравнений, характеризуемых особой звукописью, припевов). Исследуемый материал выявляет и внутринациональные (у абхазов) различия. Особенно ярко это ощущается в сопоставлении отдельных элементов свадебных и похоронных обрядов, зафиксированных в Абжуйской и Бзыбской Абхазии.

Более древний пласт обрядовой поэзии связан с магическими действиями, заклинаниями (к ним относится, прежде всего, охотничья песня), а так же песни вызывания дождя, сохранившие древнейшие верования народа. Основу их образности составляет особая эмоциональность, которая идет от непосредственности выражаемых чувств и императивных интонаций.

В текстах, за исключением заговоров (где изначально отсутствует мелодия), рифма встречается случайно, спорадически и не является обязательным структурным признаком стиха. Отсутствие рифмы восполняется рефреном и звуковыми повторами (эпитетами, деепричастными формами и деепричастными оборотами, в качестве определительных эпитетов).

В ходе исследования были высказаны некоторые суждения о происхождении ряда обрядовых песен, таких как песня «Дзиуау», отмечено преобладание роли женских божеств в аграрном культе, что подтверждает гипотезу о возникновении обрядовой поэзии в связи с земледелием и некоторыми видами ремесел в эпоху древних общественных отношений, включая и матриархальные.

Исследование свадебной и похоронной обрядности проводилось преимущественно на материалах, собранных автором во время фольклорных экспедиций. Запись обрядовых песен и причитаний позволило выявить в абхазской народной поэзии значительное число высокохудожественных произведений, ярких по эмоциональной и художественной выразительности.

Анализ похоронных причитаний показал их глубокую традиционность. Несмотря на их импровизационный характер, они имеют устойчивую композицию и художественно — стилистическую основу, что способствует их сохранению в традиции. Популярность плачей и причитаний в народном сознании и памяти их поэтических достоинств (в их функциональном предназначении) убеждает в несомненном влиянии этого жанра на историко-героические песни абхазов.

При анализе магической поэзии предложено включить в этот вид народного творчества, помимо заговоров, заклинаний (в их числе благопоже-лания и проклятия), а также обрядовые песни, сопровождающие изгнание таких страшных болезней, как оспа и чума.

Исследование всех жанров абхазской обрядовой поэзии показало наличие устойчивой этногенетической и культурной связи абхазского, адыгского и некоторых других горских народов Северного Кавказа. Свидетельствами этнокультурной близости между этими народами является как сходство обрядов, так и поэтических произведений, что проявляется в определенной близости сюжетов, мотивов, поэтического языка, образов, имен. Это может быть следствием как социально-исторических культурных заимствований этномировоззренческого характера в результате прямых и опосредованных контактов, так и вхождением в состав формировавшихся народностей одних и тех же этнических компонентов.

Абхазский институт гуманитарных исследований им. Д. И. Гулиа уделяет большое внимание изучению проблем культурно-исторической преемственности, в частности, изучению современных обрядов и праздников в их связи с традиционной культурой. Традиционные обряды в их современной модификации обретают значение народных праздников, объединяющих людей разных поколений и социальных групп, старые обрядовые формы наполняются новым содержанием, сохраняя при этом свою традиционную основу. На примере свадебной обрядности мы постарались показать те закономерности, которые проявляются в народных обрядах в условиях современной городской культуры. Современная свадьба освободилась от многих суеверных представлений. Выявление в современных обрядах нового и старого, национального и интернационального, их социально-культурного и эстетического потенциала является новой, еще не изученной проблемой, стоящей перед фольклористами, социологами, этнографами.

Итак, абхазские традиционные обряды и обрядовая поэзия, несмотря на известные модификации, в целом продолжают бытовать в народе, являясь важнейшей частью современной национальной культуры абхазского народа.

Нельзя не сказать, что в процессе собирательской и аналитической работы с фольклорными материалами, нами уделялось особое внимание фиксации текстов, их тщательному аутентичному воспроизведению.

Монографическое исследование ряда вопросов позволило выявить новый круг проблем, заслуживающих внимания фольклористов, текстологов, лингвистов и этнографов. Значительная сохранность абхазского этно-фольклорного фонда убеждает в необходимости проведения дальнейших полевых исследований с использованием новейших технических средств, что позволит углубить научные представления в фольклористике относительно современного и традиционного бытования различных жанров фольклора абхазов.

КОММЕНТАРИИ стр. 19: Абчарах — верховный (старший, главный охотник). стр.20: Абыулаша — костный мозг. стр. 20: Ажвейпш — главное божество, покровитель дичи, стр. 20: Дад-Иуана — сын бога охоты Ажвейпш. стр. 20: Аергь — божество, связанное по своим функциям с божеством охоты Ажвейпшаа. стр. 20: Швакуаз — слуга абхазского бога охоты Ажвейпш. стр. 22: Сатаней-Гуаща — согласно абхазским сказаниям, воплощение черт идеальной женщины, выступает как родоначальница и глава рода, устроительница семейного очага, предсказывающая будущее. стр. 23: Анана-Гунда — женское божество, покровительница пчеловодства. стр. 23: Саунау — божество, покровительница мельничного производства. Богиня жерновов, мукомолья. стр. 25: Джаджа — божество земледелия, полеводства, стр. 28: Анцэа Инаху — покровитель гор. стр. 32: Аркьыц — метка, которую божества охоты клали в убитую и съеденную ими дичь. стр. 33: Аергь — древнейшее языческое божество, связанное по своим функциям с божеством охоты Ажвейпшаа, находящееся в родстве с ним. стр. 45: Ашэацэа — ремень из шкуры или кожи убитой дичи, стр. 45: Ахьатра — мешок из козьей шкуры, стр. 46: Ахуажэ куакуар — лепешки из кукурузного мучного теста, стр. 46: Ацыбра — пахучее огородное растение (Чибир). стр. 46: Амачаху — убитая дичь (на охотничьем языке), стр. 53: Дзызлан-дзахкуажэ — владычица вод, обладавшая способностью наводить порчу на людей, в основном, на мужчин-охотников, стр. 56: Анапа-Нага — богиня виноградарства, стр. 56: Квиквин — дух хлопка. «Мать проса». стр. 67: Дзиуау — покровительница водной стихии и земной женщины, стр. 73: Ахата — бурдюк из шкуры животных или зверя, стр. 75: Ашвамкят — особый деревянный помост, куда укладывали пораженное молнией животное. стр. 76: Етлар, Чапхар, Воетла, Чаупароу — смысл слов не понятен. Связан с культом молнийсуществует, как у абхазов, так и у многих народов Кавказа. стр. 79: Айтар — божество скотоводства. стр. 83: Айнаржий — легендарный кузнец из «нартского эпоса», стр. 105: Атолбашь — руководитель свадебного пиршества, стр. 143: Твыци-жыци — употребляется в значении «любой», «кто бы ни услышал» (дословно).

186 стр. 146: Заговоры. Смысл и значение многих слов и выражений в заговорах трудно объяснить: встречается много темных слов, стр. 157: Ахалух — блузка из национального костюма, стр. 165: «Чтобы лисицей пахал свое поле» — в смысле неблагополучной, неудобной пахоты. стр. 168: Шагуш — кличка петуха Сатаней-Гуаш, не встречаемая в известных нам вариантах нартского эпоса. стр. 171: Адэдэ-Напа — повелитель заболевания, почитающийся, как божество, злой дух головной боли. стр. 171: Анафча — злой дух желудочных заболеваний, стр. 171: Ашэчад — злой дух сыпи. стр. 172: Ахьи-Зосхан (Золотой Зосхан), Хания Белая (его супруга) -повелители болезней, которым подвластна и ветряная оспа, стр. 176: Тата — нежный Зыуасхан. стр. 176: Адзей — воспитательница, няня.