Эволюция художественно-психологической манеры И. А. Гончарова-романиста

В русской литературе еще до становления русской психологии как науки были подняты и разработаны вопросы о душе человека, свободе воли, протекании глубинных душевных процессов и их связи с поведением и внешней действительностью, вопросы диалектики сознательного и бессознательного, взаимодействия мысли и чувства, рационального и эмоционального. Внутренняя жизнь героев, уяснение психологических основ существования личности, ее духовной свободы, тонкий психологический анализ истоков человеческого характера, процессы познания героем окружающей жизни составляли основу создания литературного произведения писателей XIX века. В 60-е годы, в период исторического перелома в судьбе России, особенно актуально внимание писателей к коллизиям душевной организации людей.

Центральное положение этических проблем (особенно проблемы свободы воли) в художественной литературе и русской психологии объясняется влиянием социокультурной обстановки в России в середине XIX века, процессом духовного раскрепощения человеческой личности. Близость разрабатываемых вопросов определяется особенностью формирования отечественной психологии. Психологическая мысль развивалась преимущественно в пределах философской и художественной литературы. Об этой специфике отечественной психологии свидетельствует тот факт, что «многие исследователи, как отечественные, так и зарубежные, считали именно художественную литературу наиболее значительной русской философией и психологией прошлого века» [91, 422]. С. Л. Франк подчеркивал, что единственными учителями психологии являются Достоевский, Толстой, Мопассан, Флобер и другие писатели. Как отмечается в работах Л. Я. Гинзбург, И. В. Страхова, С. Е. Шаталова, созданные художниками-реалистами картины внутренней жизни до сих пор являются источником научного изучения сложных психических процессов (например, внутренней речи, коммуникативных ситуаций, рационального и интуитивного мышления).

Тонкий психологический анализ, внимание к человеку «внутреннему» и «внешнему», разным уровням человеческого сознания, сложным психологическим вопросам позволяет говорить о И. А. Гончарове как художнике-психологе. Его творчество, как и творчество других писателей-психологов (И.С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, Л.Н. Толстого), наглядно отражает процессы взаимодействия художественной и психологической, социальной и общечеловеческой проблематик. Мы можем наблюдать перекличку воззрений романиста и русских психологов, что позволяет не только определить идейные позиции автора «Обломова», но и прояснить особенности его художественно-психологического мышления, тесно связанные с пониманием мира и человека.

Сотрудничество Гончарова с передовым журналом эпохи «Вестником Европы» позволяло быть в курсе всех новейших научных открытий и дискуссий, разворачивавшихся на страницах этого издания. Расцвет естественных наук, успехи в физиологии позволяют психологии выделиться в самостоятельную науку. В 60-е годы сложились две концепции построения психологии. В основу первой лег антропологический принцип Н. Г. Чернышевского, который положил начало естественнонаучному направлению в русской психологии (И.М. Сеченов, И. П. Павлов, А.А. Ухтомский). Оно опиралось главным образом на физиологию, подходило материалистически к трактовке психических явлений. У истоков второй концепции — теологической — стояли П. Д. Юркевич и Вл. Соловьев. Представители этого направления в попытках рассматривать психологию по образцу естествознания усматривали опасность сведения психологии к физиологии. Они считали, что как дисциплина психология должна ориентироваться на философию. Отличительной чертой этого направления является антропологическая и этическая направленность. В научной проблематике последователей Вл. Соловьева — Н. А. Бердяева, В. В. Зеньковского, C. JL Франка и других, центральными темами была этическая проблематика, идеи самоценности личности, ее свободы и отношения с миром, психология религиозной жизни, вопрос о психологических основах нравственной жизни, соотношение природного и духовного, мысли и чувства, социального и природного факторов в поведении людей.

Психологическая проблематика художественных и публицистических произведений, эпистолярное наследие позволяют утверждать, что Гончаров так же был противником использования только естественнонаучных методов в изучении социальной и психологической жизни человека. Писатель высказал живое сочувствие позиции К. Д. Кавелина и воспринял его труд «Задачи психологии» как «смелый и благородный опыт поворотить русскую мысль и науку с ее побочного и одностороннего пути на широкий и всесторонний и прямой путь, и возвратить ей и вообще человеку то начало, которого хотели лишить их крайний и односторонний материализм и утилитаризм» [130, 229]. Известно, что К. Д. Кавелин критиковал концепцию И. М. Сеченова и выступил против применения в психологии приемов естественных наук, считая, что это влечет за собой подавление физической стороной духовной сферы. Одним из важнейших вопросов для Кавелина был вопрос о свободе воли. Мыслитель утверждал, что свободная воля есть способность действовать по внутренним мотивам и побуждениям, не подчиняясь закону детерминизма, то есть обусловленности внешними причинами. Мысль о самодеятельности человеческой воли отстаивалась также В. В. Зеньковским, JI.M. Лопатиным, Н. О. Лосским и другими религиозными мыслителями.

Гончарова также беспокоило насаждение естественно-научного метода и опыта, в частности рационального анализа, в исследовании духовной, моральной и интеллектуальной жизни. Подобно Кавелину и другим религиозным мыслителям, Гончаров в «Необыкновенной истории» протестовал против подведения под законы нервного рефлекса «добрых или дурных проявлений психологической деятельности», отстаивал свободную волю личности[28,VIII, 424].

Не только в решении этических проблем сближаются воззрения Гончарова и русских философов-психологов. Для психологического романа Гончарова, как и других русских писателей, характерно постижение человека не только на социально-историческом и психологическом уровнях, но главное — на высшем, философско-метафизическом уровне, в глубинных мистических связях с Богом и мирозданием. Как верно отмечает О. Н. Осмоловский, в русском романе «познание человеческой природы, помимо самостоятельного интереса, было ориентировано на обоснование смысла жизни и онтологических ценностей» [120,.

18]. Уяснение духовных основ бытия и целостной личности стало предметом изучения русской психологии в начале XX века (JI.M. Лопатин, C.JI. Франк, Г. И. Челпанов и др.).

Наиболее полно целостную структуру психики и феномен человеческой души раскрыл C. JL Франк. Философ не принимал подмены эмпирической психологией учений о душе учением о «душевных явлениях», «оторванных от их внутренней почвы и рассматриваемых как явления внешнего предметного мира» [163, 7]. Только религиозное сознание, по мысли Франка, ставит вопрос о смысле и назначении человеческой жизни. Именно оно обладает живым самосознанием и учит «опытно» познавать человеческую душу и «опытно ее переживать» [163, 9]. По мысли Франка, лишь познание души поможет человеку понять смысл своего существования, цельность своей личности. Основным способом познания Франк считает религиозную интуицию и такую форму научного знания, при которой происходит переработка опыта в логическую систему понятий, в последовательную связь оснований и следствий.

Антропологические, гносеологические и психофизические воззрения В. В. Зеньковского строятся в свете христианства. Софийное понимание человека для В. В. Зеньковского является центральной идеей христианской антропологии. Оно, по мысли философа, помогает решению тайны человека. Мыслитель утверждает, что через «софийную свою природу человек связан со светом Бо-жиим, сияющим в миречерез софийную же основу человек единосущ всему человечеству» [51, 60]. В гносеологии Зеньковского основной является мысль о христоцентрическом понимании знания, т. е. о том, что «светоносная сила, созидающая разум и регулирующая познавательные процессы исходит от Христа. Это истолкование знания решительно отвергает принцип „автономии“ разума.» [50, 2, 252].

JT.M. Лопатин рассматривал психологию как методологию всех наук о человеке, а ее цель видел в открытии общих закономерностей, определяющих психическую жизнь человека. Антропология Л. М. Лопатина охарактеризована в философии как этический персонализм. Ее основной идеей является убеждение в субстанциональной природе человеческого духа, его творческой активности. Лопатин отвергал возможность познания мира и человека на основе эмпиризма. Для него источником познания является вера в союзе с разумом.

Для Гончарова, как и для вышеназванных русских мыслителей, характерен интерес к целостному познанию личности, ее духовной свободы. Мы можем утверждать, что Гончаров, как и Достоевский и Толстой, предвосхитил своим творчеством религиозных мыслителей, обращаясь к художественному обоснованию духовных основ и целей человеческого бытия. Русские писатели первыми не приняли абсолютизации антропологических и психологических истолкований человеческой природы и указали важность интуиции, веры в познании мира и человека.

Заключение

.

Психологический роман достиг своего расцвета в XIX столетии и представлен в русской литературе в первую очередь именами Лермонтова, Тургенева, Гончарова, Достоевского и Л. Толстого. Романы-монографии И. А. Гончарова отличает эпическое неторопливое изображение психологии героев, нравов и быта, формирующих их характер. Стремясь к созданию «живых и полных фигур», к законченности портрета, избегая «сухих рисунков, силуэтов» автор «Обломова» сознательно «обременял» себя подробностями раскрытия основного конфликта, чрезмерной детализацией, скрупулезным описанием сцен и героев и гордился способностью создавать монументальные эпические произведения, отличающиеся широтой охвата жизненного материала. Роман Гончарова значительно обогатил возможности художественно-эстетического освоения мира и человеческого бытия.

Художественно-психологическая манера Гончарова обновлялась от романа к роману. Ее эволюция связана с изменением представлений писателя о буржуазной цивилизации, соотношении человека и общества, меры свободы и обусловленности человеческой воли и судьбы, о сущности человеческой природы.

Гончаров-романист сосредоточен на изображении дореформенного уклада жизни и его типичных представителей. Если для Тургенева и Достоевского характерен интерес к душевной жизни новых мировоззренческих типов личности, их идейной драме, то Гончаров в первых двух романах последовательно раскрывает психологию, жизненную философию героев, сформированную под влиянием устоявшегося уклада жизни. Писатель воспроизводит диалектику старого и нового в сознании и психологии героев.

Достоевский исследует психологию сознания идеологов-бунтарей и героев с религиозным сознанием. В центре его внимания находятся проблемы и перспективы современной цивилизации. Тургенев сосредоточен на изучении психологии дворянского интеллигента, которому свойственно созерцательное отношение к жизни, также писатель испытывает общественно-практические способности героев. Эти способности он исследует в зависимости от природных свойств человека. Основной темой романов.

Гончарова является тема столкновения двух социальных укладов, а главными героями — дворянский интеллигент и буржуазная личность. От романа к роману прослеживается их духовно-психологическая эволюция. Автор «Обыкновенной истории» противопоставляет дворянскому интеллигенту героя-практика, созерцательному отношению к жизни — деловую активность. Гончаров сосредоточен преимущественно на изучении философии жизни и психологии героев-антиподов. Продолжая пушкинские традиции, он интересуется психологическими свойствами характеров и логикой духовно-психологического развития персонажей. Исследуя повседневные состояния героев, романист прослеживает влияние их чувств, жизненных обстоятельств на поведение. Раскрывая процесс смены одних жизненных явлений другими, изменение мировоззрения человека, Гончаров подчеркивает их преемственность, ему открыта диалектика противоположностей. Этот взгляд связан с идеей эволюционного развития жизни, лежавшего в основе мышления писателя.

Автор «Обломова» следует пушкинской традиции биографического романа, в котором раскрываются законы становления и развития личности, соотношение социального и природного влияния, внутренней и внешней жизни. В основе первых романов Гончарова лежит изображение житейски-бытовых отношений человека и повседневных процессов жизни. В этом Гончаров сближается с ранним Тургеневым и Толстым, также изображавших героев в повседневных состояниях.

Психологический анализ Гончарова и автора «Войны и мира» имеет эпическую направленность, раскрывает зависимость душевной жизни героев от жизненных процессов. Однако следует отметить существенное отличие психологических манер двух писателей. Центральные герои Толстого погружены в духовную деятельность, которая совершается через самосознание и самосовершенствование. Автор воспроизводит их психические процессы через саморефлексию и разъясняющий комментарий. Как неоднократно отмечалось в литературоведении, Толстой «воспроизводил „сам психический процесс“, поток сознания в его диалектической целостности, мельчайших деталях и причинноаналитическом объяснении» [119,.

56]. Для автора «Обломова» не свойственно столь пристальное внимание психическому процессу. Его также интересует сфера подсознательного и различные уровни сознания героев, но для выявления этих сфер он почти не обращался к внутреннему монологу. Подобно Тургеневу, ранний Гончаров не расчленяет на микроскопические детали поток внутренних переживаний. Средствами внутреннего монолога преимущественно изображаются вполне осознанные мысли и чувства героев. Для Тургенева и Достоевского характерно выявление внутреннего состояния героев в основном драматическим способом — через их самораскрытие, внешние симптомы внутренних процессов. Гончаров же чаще всего обращается в первых романах к авторской психологической характеристике. Но в ней нет установки до конца объяснить душу персонажа, его внутренние переживания.

Важными вопросами в романном творчестве писателя были вопросы формирования целостной личности, обладающей свободной волей, гармонией умственного и нравственного развития. Писатель также был сосредоточен на проблеме социального переустройства общества и проблеме общественно активной деятельности человека. Ратуя за идеалы просвещения, гуманизма и прогресса, Гончаров отстаивал идею гармонического сочетания в человеке общественно-нравственного долга и собственных наклонностей личности. В своих первых двух романах он развивал мысль о важности деятельной сущности человеческой воли, разумном воспитании, помогающем становлению свободной, гармонически развитой личности, любви, не ограниченной личным счастьем двух людей, а позволяющей им реализовать себя в общеполезном действии.

В своих антропологических взглядах Гончаров исходил из исторического, цивилизованного человека со всеми присущими ему добродетелями и пороками. Он, как и Пушкин, Лермонтов, не разделял просветительских идей о естественном человеке как высшем человеческом идеале. Опираясь на исторический подход к развитию общества и человека, Гончаров ратовал за распространение просвещения и цивилизации, скептически относился к первозданной человеческой природе. Возражая автору одной из книг о людях.

Сибири, утверждавшему, что просвещение вредно для якутов, так как несет пороки, Гончаров иронично восклицает: «Дикие добродетели, простота нравов — какие сокровища: есть о чем вздыхать! Кажется смешно и уверять, что эти пороки (тщеславие, корысть, тонкий обман — Н.Б.) только обличают в человеческом обществе еще недостаток просвещения» [III, 396]. Автор «Фрегата «Паллада» указывает на пользу просвещения для развития человеческого общества и считает нецивилизованность, «детскость» как первую ступень в становлении человека. По мысли писателя, человек становится человеком, преодолевая в процессе исторического развития свою естественно-природную основу, приобщаясь к человеческому роду в его непрестанном совершенствовании.

Эволюция воззрений писателя на проблему «человек и среда», проблему свободы воли, воспитания, любовного чувства нашло отражение в его психологическом анализе. Особое внимание Гончарова в первый период творчества к условиям воспитания, влиянию окружающей обстановки и общественной среды преломляется в биографических отступлениях. В них писатель стремится как можно полнее рассказать о становлении характера героев, раскрыть не только их индивидуальное своеобразие, но и социально-психологическую сущность.

В период написания «Обрыва» Гончаров приходит к убеждению о решающей роли природных свойств человека в его жизнедеятельности и судьбе. Основной функцией воспитания становится распознание природных задатков ребенка и создание условий для их развития. В связи с этим изменяется роль биографических отступлений. Акцент делается на внутренних качествах личности. Особое внимание уделяется роли личной воли в самосозидании личности.

Изменение взглядов Гончарова на проблему воли также нашло отражение в особенностях психологического анализа в романах. Писатель утверждал, что человек, обладающий волей, стремлением к нравственному самоусовершенствованию всегда способен противостоять неблагоприятному воздействию среды и сознательно формировать свою личность. Признавая свободу воли человека, Гончаров понимал невозможность постигнуть до конца внутренний мир личности, причины его поступков. Не только обстоятельства определяют человека, но и его воля, нравственная свобода, поэтому в «Обрыве» писатель не стремится к подробному авторскому комментарию и разъяснению переживаний и действий персонажей, их непосредственной зависимости от внешних обстоятельств. Более подробный комментарий встречается при изображении причин поступков героев-фаталистов (Обломова, Александра Адуева). Но и здесь автор не раскрывает до конца суть наиболее глубинных переживаний и сиюминутных действий, осознавая невозможность постичь рассудком стихийные процессы сознания.

В «Обрыве» выведение проблемы свободы воли на новый уровень приводит к обогащению психологизма в романе. Писатель обращается к изображению сложной и противоречивой природы человека, состояний драматических колебаний, вызванных борьбой сознательных и бессознательных устремлений. Внутренний мир личности, обладающей духовностью, свободной волей таинствен и непостижим. Душа Веры остается загадкой даже для Райского.

Концентрация психологического анализа наблюдается в романах Гончарова при изображений любовных перипетий. При описании интимно-личных чувств приоткрывается «внутренний человек» и в герое-практике: чувства смятения, переживания, сомнения, которые закрыты в деловом человеке. Чаще используются писателем средства прямого раскрытия внутреннего мира героев. Так усиливается значение внутренних монологов, самоанализа в изображении Штольца, Волохова, Тушина. В «Обрыве», изображая страсть, Гончаров использует внутреннюю речь в низшей стадии и полнее воспроизводит диалектику сознания героев.

Изменение способов познания действительности Гончаровым также нашло отражение в обновлении психологического анализа. В первых романах Гончаров более подробно передает все этапы познания, систему впечатлений, способствующих изменению мировоззрения героев. Однако он далек от изображения течения психического процесса. Движение внутренней жизни героев писатель прослеживает, используя преимущественно несобственно-прямую речь, что способствует изображению сознания героев. Во внутренних монологах воспроизводится не полурефлективное сцепление мыслей, а дается их оформившееся конечное выражение.

В последнем романе Гончаров все больше избегает рационалистического толкования душевных состояний, чаще рассчитывая на читательское сопереживание, интуитивное проникновение во внутренний мир героев, повышается роль имманентного анализа психики персонажей. Как и Достоевский, Гончаров придерживался мнения, что человек более доступен для чувственного познания, интуитивного постижения. В связи с этим Гончаров избегает исчерпывающего разъяснения душевного состояния и чувств героев. В последнем романе важное значение приобретает прием намека, группировка деталей, сконцентрированных в портретных характеристиках, описании поведения героев, также снижается аналитичность психологических характеристик.

В первых романах Гончарова используются типологические способы раскрытия внутренней жизни героев. Преобладает в произведениях авторская психологическая характеристика: в «Обыкновенной истории» этот прием связан с позицией автора-демиурга, а в «Обломове» — с ослаблением сюжетного действия в первой части и неподвижностью главного героя. Комментируя изменения, происходящие с героями, автор часто подчеркивает предположительный характер комментария, невозможность до конца определить внутреннее состояние. Одним из важных способов самораскрытия героев в первых романах является диалог. В речевой характеристике проявляются особенности мышления героев, жизненная позиция, субъективный мир их личности. Превалирование сцен драматического действия связано с большим доверием Гончарова к синтезу рационального и эмпирического познания. Немаловажное значение в «Обыкновенной истории» и «Обломове» имеют способы самораскрытия героев. Внутренние монологи и несобственно-прямая речь в первом романе отражают эволюцию сознания героев-антиподов, а во втором — внутреннее раздвоение, душевную драму главного героя. В «Обыкновенной истории» внутренние монологи более упорядочены логически и синтаксически, близки к звуковой речи. Для романа в целом характерен нравоописательный принцип психологической характеристики, типологический анализ характера и психологии персонажей.

В «Обломове», наряду с сохранением внимания к типичному, возрастает интерес к субъективно-личностным формам сознания. Увеличивается роль самораскрытия, чаще используется диалогизированный внутренний монолог. Появляются внутренние монологи с нарушением синтаксической упорядоченности. Все эти изменения связаны с усложнением характера главного героя, усилением личностного начала в нем. Во втором романе Гончарова наиболее ярко проявляются новые способы и средства воссоздания внутренней жизни персонажей. Это, прежде всего, мастерство психологической детали, а также показ состояний героев через пейзажные аналогии.

В 60-е годы происходит философско-эстетическое обновление идеи человека и гносеологических воззрений Гончарова. От антропоцентрических взглядов писатель все более склоняется к теоцентрическим. Он соотносит жизнь человека, нравственные устои действительности с Высшим Абсолютом.

Романист также приходит к осознанию ограниченности познавательных способностей разума, все больше доверяя интуитивному познанию, утверждает важность чувства и веры в постижении жизни.

Значительно изменяется психологическая манера Гончарова в период написания «Обрыва». Общественная ситуация коренной ломки жизненных устоев нарушила причинно-следственную, органическую связь между окружающими обстоятельств и их стремительной сменой и характером человека. Социальная трагедия личности осмысляется Гончаровым теперь более философски, связана с постоянным противодействием позитивистскому толкованию человека как функции среды — общественной и биологической. Гончарову важно показать, что характер человека зависит не столько от внешних влияний и инстинктов, сколько от внутренней сознательности, нравственных побуждений.

Главной психологической проблемой в «Обрыве» становится не проблема человека и среды, история личности, а сложные личные жизненные искания героев, раздвоение души человека. Появляется новый тип литературного характера. Автор «Обрыва» воспроизводит характеры динамические, шире обращается к воспроизведению индивидуально-личных качеств героев.

В отличие от «Обыкновенной истории» и «Обломова», в последнем романе писатель стремится не к всеохватывающему изображению человеческой души, а сосредоточивает внимание на духовном облике героев, борьбе в их натуре духовного и телесного начал. Существенно изменяются приемы и средства психологической обрисовки внутреннего облика персонажей.

Основными психологическими проблемами романа является изображение психологии сознания творческой личности, а также действие на психологию человека иррационального чувства — страсти. Тема страсти и «падения» повышает драматизм романа, обусловливает усиление романтических традиций, роли символики. В связи с этим повышается экспрессия психологического анализа. Обращение в романе к последствиям действия иррациональной стихии — страсти, а также недоверие Гончарова к рациональному познанию снизили аналитичность повествования, а также видоизменили саморефлексию главного героя и внутренние монологи (снижается их логическая упорядоченность). Для передачи глубинных, бессознательных психических состояний героев автор использует внутреннюю речь в ее низшей стадии. Следует подчеркнуть, что Гончаров прибегает к ее использованию только в связи с изображением любовных переживаний героев.

В целом, происходит драматизация психологического процесса. Для «Обрыва» характерно наличие философской проблематики, исследование наряду с социально-историческими вечных противоречий человеческой природы. Сосредоточенность Гончарова на воспроизведении конфликтного сознания, непрерывных колебаниях душевного состояния героев напоминает психологическую манеру Лермонтова и Достоевского.