Современная Россия находится в процессе реорганизации политической и правовой систем. Отказавшись от устаревшей правовой системы, трудно создать новую и эффективную, особенно в условиях отчуждения права. Резкий скачок интересов и трансформация социальных ценностей подрывают силы общества и вызывают новый виток правового негативизма, углубление процесса социальной дифференциации, коррумпированности власти, обострение общественных, национальных и иных противоречий. В то же время расчет на постепенное, ограниченное развитие может исключить возможность прогресса. Поэтому важно найти оптимальные формы модернизации правовой системы и ее взаимодействия с социумом.
Тема нашего научного исследования актуализируется в свете модерниза-торских устремлений современного российского общества, коренных реформ в политических и экономических сферах жизнедеятельности. Налицо системный кризис, который может быть преодолен реорганизацией системы, политическими и правовыми новациями. Одним из факторов, тормозящих совершенствование современного российского законодательства, установление законности и верховенства права в деятельности правоприменительных органов, в достижении подлинного правового порядка, строгого соблюдения законности, высокого правосознания, является правовой нигилизм.
Правовой нигилизм есть определенная форма общественного сознания, отражающая политические и национально-исторические особенности жизнедеятельности общества. Степень правового нигилизма является своего рода «лакмусовой бумажкой», показателем здоровья общества и государства, в которых он проявляется. В связи с этим, правовой нигилизм не только юридическая категория, но и реально существующее социально-психологическое явление, возникающее как результат оценки права и отдельных норм людьми, социальными группами или всем обществом, оценки, переходящей в соответствующее действие или бездействие.
Исторически так сложилось, что реформы в России всегда насаждались централизованно сверху и больше соответствовали стремлению сохранить.
• власть, а не улучшить жизнь граждан. Такое противопоставление интересов и целей вело к неприятию и даже отторжению преобразований, лишенных социальной направленности. Правовой нигилизм пунктиром проходит через действия всех центральных органов власти, политическое и правовое сознание и поведение граждан. Поэтому не удивительно, что он поразил все сферы общественной жизни страны, породив практику принятия законов, нарушающих нор* мы федерального законодательства, практику тем более опасную, что она, так долго оставаясь безнаказанной, не могла не стать обыденной.
Проблема правового нигилизма актуализируется вхождением Российской Федерации в единое правовое поле европейского сообщества. Правовая система России находится на распутье, ее еще нельзя отнести к системе европейского права. Но стоит заметить, что российское законодательство уже отошло от сво.
• его «социалистического якоря» и развивается в направлении европейской правовой семьи. Член правового поля европейского сообщества должен выполнять непреложные требования, предъявляемые ко всем участникам данной правовой общности. К таковым, несомненно, относятся: внедрение в правовую систему страны основных предпосылок для создания правового государства и создание юридической базы для процветания правовой культуры. Уровень ее развития должен адекватно отражать такие ценности, как верховенство права, принцип разделения властей, народовластие, права человека и гражданские свободы. Именно по этим критериям современное российское общество еще далеко от правового государства в его европейском понимании.
Правовая культура — неотъемлемая часть гиперкультуры всего общества, поэтому низкая общая культура предопределяет и низкую правовую культуру, следствием которой становится широкомасштабное развертывание нигилизма щ во всех сферах жизнедеятельности социума. Тот факт, что Конституция 1993 года объявила Российскую Федерацию правовым государством, не меняет сложившуюся в реальной жизни картину. Это лишь вектор развития на будущее. В современном российском обществе недостаточно высок уровень правовой культуры, необходимый для полноправного членства в мировом сообществе и.
• европейской правовой традиции. Значение правовой культуры в любом обществе выходит за пределы сферы права и юридической практики.
В философской и юридической литературе до сих пор нет удовлетворительного определения правового нигилизма, которое необходимо в педагогических целях, не говоря уже о научной значимости этой дефиниции. Русский юрист Г. Ф. Шершеневич еще в начале XX века верно подметил, что «юристы.
• занимались исключительно толкованием и систематизированием норм положительного права,. а философы создавали идеальное право, не зная, что такое право в действительной жизни и как применяются его нормы. Эта разобщенность продолжается, к сожалению, и до-ныне. Философы не желают сходить с неба на землю, а юристы не хотят поднять своих глаз от земли повыше"1. Такая характеристика подходит как иллюстрация неразработанности проблематики.
• нигилизма в целом, и правового нигилизма в частности. Действительно, феномен правового нигилизма — белое пятно на философско-правовой карте жизни общества, а его изучение является чрезвычайно важным и требующим своего разрешения.
Степень разработанности проблемы. Комплексный характер темы диссертационного исследования предполагает обращение к литературе по широкому кругу вопросов правового воспитания, правового поведения, правовой культуры, правосознания, а равно к литературе по философии и социологии права, юридической психологии и педагогике.
Проблема нигилизма как философской категории, не нова. В значительной степени она рассмотрена в трудах представителей классической западной философии: О. Шпенглера, Э. Дюркгейма, А. Шопенгауэра, Фр. Якоби, С. Кьер-кегора, М. Хайдеггера и А. Камю. Особое внимание проблематике нигилизма л уделял основоположник эстетического имморализма Ф. Ницше.
1 Шершеневич Г. Ф. Философия права. Т.1. Часть теоретическая. Общая теория права. М., 1911.-С. 32.
В России различные грани нигилизма, в том числе правового, рассматривались до революции в работах видных мыслителей — Б. Кистяковского, П.
• Новгородцева, И. Ильина, Е. Трубецкого, К. Неволина, А. Паршина, С. Франка, Н. Бердяева, А. Хомякова, А. Кони, И. Покровского, Б. Вышеславцева, С. Булгакова, П. Сорокина, К. Леонтьева, В. Гольцевой, Н. Коркунова, J1. Петражиц-кого, А. Изгоева, Н. Алексеева и др. При всех различиях во взглядах этих русских ученых, они были едины в одном: отрицание права, неверие в созданные властью законы — характерная особенность российской ментальности.
• Нельзя не отметить и значительный вклад отечественных писателей в изучение проблемы нигилизма. К ним, бесспорно, относятся П. Я. Чаадаев, А. И. Герцен, А. А. Блок, К. С. Аксаков, Ф. М. Достоевский, И. С. Тургенев, J1.H. Толстой, Е. В. Спекторский, А. И. Солженицын и другие.
Обращает на себя внимание тот факт, что теория советского государства и права практически не изучала правовой нигилизм как явление общественной.
• жизни. В течение семидесяти с лишним лет общественное сознание народа формировалось и развивалось под влиянием марксистско-ленинского учения об отмирании государства и права. Такая идеология оказывала прямое воздействие на все сферы общественного устройства, причем особенно глубокое влияние испытывало правовое сознание советского общества.
Несмотря на безудержное восхваление методологической значимости марксистско-ленинской философии для права и правосознания, ее якобы благотворного влияния на все стороны правовой жизни общества, созревали горькие плоды массового правового нигилизма. В современной литературе на этом акцентируют внимание Н. Варламова, А. Валицкий, Б. Дорофеев, Л. Чередниченко, П. Горохов, В. Романовская, С. Сирин, Н. Тапчанян, А. Семитко, Р. Павель-ев, Т. Шоломова, А. Экимов, А. Моисеев, В. Баранов, Р. Русинов и другие.
В современной западной литературе, преимущественно в публицистике, ф исследуемому явлению уделяется определенное внимание. Так, Кэтрин Хендли в своей статье «Перелистывая правила игры в России: спрос на право — забытый вопрос» пытается понять, что в настоящий момент российское общество может сделать для улучшения имиджа права в стране. Андерс Ослунд задается вопросом, почему российское право так и «не укоренилось достаточным образом, несмотря на то, что было принято множество законов, и все правовые учреждения подверглись существенному переустройству?"3 Французская исследовательница Ш. Курильски-Ожвен, анализируя представления молодежи разных возрастов о государстве и власти, праве и законе, делает выводы о формировании правового сознания в процессе социализации, о разных культурных и правовых моделях в России и Франции.4.
Исследуемая тема получила развитие в работах отечественных теоретиков права — B.C. Нерсесянца, А. Б. Венгерова, В. А. Туманова, Н. И. Матузова, М. Н. Марченко, С. С. Алексеева, Д. А. Керимова, JT.M. Карапетяна, Б. С. Эбзеева, Э. В. Тадевосяна, А. В. Володина, Р. З. Лившица, В. Н. Хропанюка, В. Н. Кудрявцева, В. П. Казимирчука, Н. П. Граната, В. А. Щегорцова, Ф. М. Раянова, М.М. Утяше-ва, В. К. Самигуллина и других.
Цель исследования. Правовой нигилизм, как и нигилизм в целом, возникает на пересечении природной, социальной и духовной сфер человеческого бытия. Это явление можно рассматривать и как вечное неискоренимое зло, и как неприятие существующего порядка вещей, что, иногда является оппозиционной силой, направленной на прогрессивное развитие общества. Исходя из актуальности обозначенной темы, автором ставится цель восполнить существующий в юридической науке пробел в изучении вопросов, связанных с правовым нигилизмом. Таким образом, цель исследования включает в себя три направления:
— разработка понятия и элементов правового нигилизма;
2 Хэндли К. Перелистывая правила игры в России: спрос на право — забытый вопрос // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. — 2000. — № 1. — С. 74−80.
3 См.: Ослунд А. Право в России // Там же. — С. 80−85.
4 Курильски-Ожвен Ш., Здравомыслова М. Ю., Арутюнян О. М. Образы права в России и Франции. — М.: Аспект-пресс, 1996.
— исследование онтологической сущности правового нигилизма как комплекса связанных явлений, раскрытие его причин и способов преодоления;
• - выявление связи исследуемого явления с происходящими социальными, экономико-правовыми и политическими процессами в жизни российского общества.
В контексте цели исследования феномен правового нигилизма рассматривается как комплекс двух взаимозависимых явлений:
— отрицание государством права как своего самоограничителя;
• - неприятие народом правовых норм, установленных в данном государстве, их незнание и неуважительное отношение к ним.
Для достижения названной цели решались следующие задачи:
1. Выявление специфики нигилизма в российском обществе.
2. Изучение и обобщение имеющегося материала, определение степени и уровня разработанности исследуемой темы.
• 3. Теоретико-познавательный анализ содержания понятия «правовой нигилизм».
4. Анализ причин правового отчуждения людей, формирования неприятия правовых реалий.
На основании вышеизложенных задач можно однозначно решить вопрос об исторических предпосылках и истоках правового нигилизма в России.
Гипотеза исследования состоит в том, что правовой нигилизм — факт объективной российской реальности. Суть его — в неуважительном отношении к праву, законам, законности, правилам поведения, государству и властным отношениям. По нашему мнению, сложившаяся ситуация в немалой степени объясняется правовым состоянием общества, уровнем его правовой культуры. Истоки этого социального зла лежат и в прошлом, и в настоящем. Раскрытие онтологической сущности правового нигилизма позволит в будущем скорректировать правовую политику России с тем, чтобы устранить деструктивные правовые установки в обществе.
Гипотеза будет доказана, если удастся раскрыть национально-историческую природу правового нигилизма, обнаружить его экономические, социально-психологические, информационные причины, присущие правосознанию россиян.
Альтернативой будет выступать мысль о том, что феномен правового нигилизма большей частью надуман и имеет мало общего с актуальными проблемами и потребностями российского общества.
Научная новизна.
Исследование причин и сущности феномена правового нигилизма позволяет по-новому взглянуть на проблему формирования правового отчуждения в российском обществе. В истории отечественной научной мысли неоднократно предпринимались попытки социально-онтологического обоснования сущности права и правосознания. Научная новизна исследования состоит в том, что мы t впервые изучаем правовой нигилизм как фактор деформированного правосознания и неразвитой правовой культуры, в контексте юридического мышления, исключительно как правовую категорию.
Возможны различные варианты соотношения идеи права и ее отрицания. Так, в некоторых странах право воспринимается как идеал, высоко чтимый, но не достижимый. К тому же никто не осмелиться утверждать, что даже в европейских странах право опосредует все общественные отношения. Это дает нам возможность утверждать, что правовой нигилизм неотъемлемая часть всех правовых систем. Но на Западе правовой нигилизм — фоновый элемент правовой системы, а в России — базальный. Именно поэтому о России естественно устоявшееся представление societas ibi jus (общество без права).
В рамках данной работы автором впервые обосновываются причины критического отношения к западными ценностям (гражданского общества, правового государства, конструкции прав человека и др.), неприятия большинством населения либеральных идей. В юридическую науку вносится новое видение исследуемого феномена. Автор выделяет элементы правового нигилизма, предлагает свое объяснение особенностей исследуемого явления в российском правосознании.
Впервые на базе современного эмпирического материала исследованы корни отторжения права российским обществом. Впервые, в рамках проблемы бытия права, современного правосознания ставится вопрос о правовой культуре и ее влияние на деятельность представителей всех ветвей власти: законодательной, исполнительной, судебной. Показано, что неуважительное отношение к норме права — важнейшая грань правового нигилизма, составная часть правового отчуждения, исторически присущая российскому народу.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Особенность российского правового нигилизма обусловлена исторически сформировавшимся общинно-соборным образом жизни в противовес либерально-индивидуалистическому на Западе. В России < приоритет общественных интересов, а на Западе господство индивидуальных прав и свобод.
2. Правовой нигилизм — элемент общественного сознания, проявляющийся в безразличном, недоверчивом, пренебрежительном отношении к праву, закону, законности, государству, его символам либо даже полном отрицании их социальной ценности.
3. В российском правосознании в зависимости от исторических реалий ценность права подменялась морально-этическими нормами и/или религиозными установлениями, «революционной целесообразностью» и/или «диктатурой рабочих и крестьян», «моральным кодексом строителей коммунизма» и/или «совестью трудящихся», а в последнее времяреципрокной идеологией с ее принципом взаимности.
4. Европейское правосознание, базирующееся на идеях правового государства и гражданского общества, свободного рынка и приоритета прав личности, не воспринимается большинством россиян в силу исторически сложившейся конткультуры права.
5. Взаимосвясь самосознания личности и института частной собственности позволяет утверждать, что частная собственность вызывает потребность в праве и воспитывает в человеке зрелое правосознание, учит его гражданскому порядку и гражданской самостоятельности.
6. Разрушительный характер правового нигилизма проявляется в деятельности представителей законодательной и исполнительной властей и судебных органов. Социальное бытие права деформировалось настолько, что политическая и правовая системы государства подверглись негативному влиянию.
7. Правовой нигилизм в деятельности исполнительной власти проявляется в подмене ею полномочий законодательных и судебных органов. Принцип верховенства закона и сила судебного решения нарушаются множеством ведомственных инструкций и произвольными усмотрениями чиновников.
Практическое значение исследования состоит в том, что выводы и положения диссертации могут быть использованы при изучении теории государства и права, при чтении спецкурсов по юридической педагогике, основам правового воспитания и др. Результаты исследования также могут найти применение в научно-исследовательской работе, при разработке и совершенствовании законодательства, в разнообразной юридической и законодательной практике, а равно в процессе профессиональной подготовки кадров различных учебных заведений.
Объект и предмет исследования.
Объект исследования — правовой нигилизм как явление общественной жизни.
Предмет исследования — теоретико-методологические аспекты отрицания государства, права, законодательства и т. д.
Теоретико-методологическая основа исследования.
При анализе феномена правового нигилизма мы используем междисциплинарный подход. Прежде всего, наше исследование опирается на философскую теорию отрицания, диалектический метод познания и бихевиористский подход в изучении социальных процессов. Полагаем, что изучение проблем возникновения и существования феномена правового нигилизма целесообразно строить на диалектическом рассмотрении общего, особенного и единичного.
Кроме того, в работе использованы:
— конкретно-социологический метод — для выявления особенных черт и сторон правового нигилизма с учетом данных наблюдения и анкетирования на протяжении определенного периода времени. Этот метод дал возможность исследовать вопросы правового сознания российского студенчества и влияющих на него факторов, направленность интересов общества в целом и студенческой молодежи в частности на познание права.
— формально-логический метод, позволивший провести анализ теоретического материала, сформулировать понятия нигилизма, правового нигилизма, правового инфантилизма и др. При этом важное значение имело использование приемов синтеза, систематизации, анализа, аналогии и т. п.
— прогностический метод в исследовании данного явления позволил увидеть и спрогнозировать возможные варианты развития правосознания российского общества, дать рекомендации к дальнейшему совершенствованию правовоспитательной практики в обществе.
Фундаментальная идея современных подходов к пониманию феномена правового нигилизма состоит в рассмотрении этого явления как правовой категории. Таким образом, мы можем утверждать, что предмет исследования имеет трансконцептуальный характер. С точки зрения теории естественного права правовой нигилизм может быть рассмотрен как феномен, производный от деформированного правосознания и падения правовой культуры обществас точки зрения позитивизма, правовой нигилизм — следствие низкого качества законодательной базы, презрения государством интересов общества и взаимного правового негативизма народа и власть придержащих.
Такое представление о предмете исследования позволяет совершить принципиальный переход от описания проблемы к поиску причин этого социального зла и задаче его преодоления.
Эмпирическую основу исследования составляют результаты контент-анализа нормативно-правовых актов федеральной и региональных властей, материалов СМИ, а также данные социологических исследований Б. Башировой, С. Арутюняна, А. Меховича, А. Мордовца, А. Силантьева, Ю. Козлова и других авторов. При работе также были использованы опубликованные результаты других опросов населения: фонда «Общественное мнение», ИД «Коммерсантъ», ВЦИОМ и материалы собственного опроса работников научно-педагогического коллектива и студентов Института права БГУ, проведенного в феврале-марте 2001 года.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в двенадцати научных публикациях автора, а также нашли свое отражение в выступлениях на научно-практических конференциях и семинарах.
Результаты исследования использовались при преподавании курсов «Основы правового воспитания» и «Философия отрицания государства и права» студентам Института права Башкирского государственного университета, а также при разработке методических рекомендаций по данным дисциплинам.
Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь разделов, заключения и списка литературы.
Основные выводы к данному параграфу.
1. Правовой нигилизм в деятельности исполнительной власти проявляется в подмене ею полномочий законодателей и суда.
2. Главный показатель правового нигилизма — коррупция, взяточничество и толерантное отношение к ним в массовом сознании.
3. Нестабильность, неурегулированность отношений «федеральная власть — регионы» приводит не только к коллизиям в законодательстве, но и к правовой вседозволенности лидеров субъектов РФ.
4. Высшие государственные чиновники, в том числе Президент и главы субъектов Федерации, проявляют низкую правовую культуру, демонстрируют пренебрежение правом и законом.
3.3 Деятельность российских судов общей юрисдикции и правовой нигилизм.
Принятая в декабре 1993 года Конституция РФ отразила качественные изменения в правовой политике государства. Впервые в истории нашего конституционного законодательства права и свободы, честь и достоинство человека и гражданина объявлены высшей ценностью. Причем они не просто декларированы, а гарантированы созданием соответствующих механизмов, необходимых для осуществления конституционных прав и свобод. Одним из основных гарантов их реализации является суд.
В соответствии с принципом разделения властей, суд — третья ветвь власти. Но по существу своей деятельности судебная власть ближе всего к народу, именно на судах лежит большая часть ответственности за поглотивший наше общество правовой нигилизм. Судебная власть по определению формирует то или иное отношение к праву и закону. Уважительное — если на самом деле осуществляется правосудие, скорое и справедливое, и нигилистическое — если творится произвол, попирается закон, а граждане разделяются не на правых и неправых, а на тех, «кто выше стоит» или «больше дает». Рассмотрим наиболее важные стороны деятельности судов общей юрисдикции в контексте влияния их на правомерное поведение граждан или отчуждение от права, правовой нигилизм.
Квинтэссенцией правосознания Древнего Рима была формула: «Periat mundus et fiat justicia» (Пусть восторжествует правосудие, даже если погибнет мир). В этой фразе выражена высота, которую в европейских цивилизациях занимает право и суд в иерархии личных и общественных ценностей. Честный и беспристрастный суд — краеугольный камень отправления правосудия, и он же является инструментом защиты фундаментальных прав и свобод человека, инструментальной ценностью.
Правосудие — всегда «школа для народа», в которой помимо уважения к закону и правам личности, воспитывается чувство гражданского долга и гражданской ответственности, преподносятся уроки нетерпимого отношения к попранию человеческого достоинства. В 1878 году в истории российского правосудия состоялось эпохальное событие. На судебном процессе по обвинению В. Засулич в покушении на генерала-губернатора Ф. Ф. Трепова председательствующий А. Ф. Кони, комментируя оправдательный приговор присяжных, заявил, что «суд выносит вердикты, а не оказывает услуг государственной власти».202.
Во всех развитых странах суд и формально, и фактически является высшей властью, незримо руководит жизнью общества. Это объясняется огромными полномочиями судебной власти. В политико-правовой жизни страны только суды имеют право контролировать другие ветви власти и выносить решения по жалобам на их действия.
202 Александров П. А. Дело Веры Засулич // Право и образование. — 2000. — № 6. — С. 112.
Конституционный принцип разделения властей, создающий правовые основы функционирования системы сдержек и противовесов, позволяет суду защищать права и законные интересы граждан от неправомерных действий органов исполнительной власти. В то же время суд обязан защищать интересы государства от посягательств граждан, что он и делает в повседневной жизни, вынося вердикты по широкому диапазону гражданских и уголовных дел. Иных органов, предназначенных для разрешения подобного рода конфликтов, цивилизация еще попросту не придумала.
Сегодня в стране происходит деградация суда, что является одним из самых зловещих процессов, происходящих в России. Больнее всего признавать, что это повторная деградация. В 1992 году на волне перестроечных настроений было объявлено о независимом статусе судей, но понадобилось еще несколько лет, чтобы «сильные люди мира сего» действительно сочли себя обязанными выполнять требования суда.
В 1996 году московский районный судья обязал министра обороны Павла Грачева явиться на судебное заседание в качестве истца, предварительно предупредив, что в случае неявки его доставят под конвоем. Многие тогда подумали, что в нашей стране действительно началось поступательное движение вперед по дороге становления независимого демократичного справедливого суда. Сегодня этого сказать уже никто не сможет. Целый ряд судебных процессов и вынесенных по ним решений, убеждает не только специалистов, но и обывателей, что российские судьи снова вынуждены действовать не по закону и праву, а по указанию, исходящему сверху.
Неудивительно, что в такой ситуации «власть предержащим» вновь невыгодно иметь в стране мыслящее гражданское общество, общество, которое само может решать и выбирать источники информации. Настолько невыгодно, что просто необходимо иметь «ручной суд» чтобы ускорить процесс устранения «неугодных». В этом смысле показателен процесс с телекомпанией МНВК «ТВ-6». Предметом рассмотрения была отмена решения областного арбитражного суда о переносе иска к «ТВ-6». Не имея возможности добиться «нужного» решения правовыми способами, заместитель председателя Высшего арбитражного суда В. Ренов созывает Президиум на дату, когда все претензии истца (фонда «Лукойл-гарант») были уже неправомочны.
Казалось бы, судебная система — это социальный институт, где гражданин может непосредственно отстаивать свои законные права. Деятельность органов правосудия должна воспитывать у граждан чувство глубокого уважения к праву, демонстрировать примеры законопослушного поведения. К сожалению, суд оказывается неспособным выполнить эту миссию. На намеченном законодателем пути к справедливости стоят могущественные посредники: милиция, суд, прокуратура с их атрибутами власти и принуждения, формализмом, бездушным отношением к личности. Поэтому в российском обществе растет повышенная терпимость граждан к нарушению правовых запретов, падает вера в могущество и справедливость судебного решения, все более проявляется правовой нигилизм и негативизм.
Истина, объективность, законность — эти высокие понятия мертвы в нашем обществе. Закон пристрастен, а те, кто претворяет его в жизнь, пристрастны еще более. Их цель — служить государственной власти, охраняя ее интересы и прибыли. В чем сущность правосудия? Соблюдение прав человека, защита его интересов — все это лишь результат правосудия, а первооснова его — суд по закону.
Российская Конституция 1993 года предоставила судебной власти обширные полномочия, но закрепила сложившееся к этому времени разделение судебной власти и сделала ее тем самым слабой перед лицом традиционно сильной исполнительной власти, которая стремится встроить суды в политическую систему и подчинить ее своим интересам. Поэтому необходимо как можно быстрее вывести суд из вассальной зависимости местных властей. Для этого, во-первых, нужно отказаться от нынешней практики назначения судей по согласованию с представительной властью на местах, а во-вторых, обеспечить судьям гласную судебную защиту от посягательств местных начальников. Та же гласность необходима в тех случаях, когда служителей Фемиды уличают в предвзятом рассмотрении дел. Только тогда в России появится настоящая, а не том рассмотрении дел. Только тогда в России появится настоящая, а не карманная судебная власть, и можно будет говорить о начале эпохи «диктатуры закона».
Примеров правового нигилизма в судебной практике множество. В феврале 2000 года диссертант присутствовала на слушании дела о наложении принудительных мер медицинского характера. Интересы присутствующих в зале представляли назначенные судом адвокаты. Когда им было предоставлено слово, все они заявили, что решение по данному делу оставляют на рассмотрение суда. Никто из присутствующих в зале, в том числе ни судья, ни сами подзащитные не отреагировали на столь вопиющее нарушение права на справедливое судебное разбирательство, право на адвоката, на эффективную и действенную защиту. Возникло впечатление, что окружающие привыкли к бездействию назначенных судом защитников, более того, для всех это стало нормой, а не аномалией. Сложившаяся ситуация изменится только тогда, когда судьи перестанут игнорировать существующие процедуры, а простые граждане (каждый из которых может стать и подзащитным, и обвиняемым, и осужденным) осознают свои основные права и гражданские свободы и, главное, начнут реально отстаивать их соблюдение.
Еще одна проблема сегодня — коррумпированность судейского корпуса. С недавних пор к коррупции среди российских судей принято относиться как к вещи очевидной. Показательно, что в весьма солидных и авторитетных изданиях время от времени появляются статьи с расценками на подобные услуги. «Скажем, решается вопрос о судьбе имущества, оцениваемого сотни тысяч долларов. Решение в пользу одной из сторон может стоить от 10 до 20% от цены иска. Чем выше судебная инстанция, тем больше ставка. Когда решение принимается единолично, судья может довольствоваться 10−15 тысячами долларов за решение и от пяти тысяч долларов за обеспечение цены иска. В кассационной инстанции, например, окружного арбитража решение может стоить 35−40 тысяч долларов, бывает и дороже. То один, то другой суд выносят определение, запрещающие проведение собраний акционеров, собраний кредиторов, заседаний совета директоров и т. п. Такие определения стоят от 5 до 10 тысяч долларов».203.
Рис. 3.6. Распределение ответов на вопрос анкеты: Давали ли Вы взятку судье? (Данные: М. Черниговский. Законный бизнес //Деньги. — 2001. — № 16.-С. 33−34.).
Кто виноват в сложившейся ситуации. Ответ прост — виноваты мы, граждане страны. Так, согласно данным социологического опроса апреля 2001 года, на вопрос «Давали ли Вы взятку судье?» почти треть опрошенных дала утвердительный результат (см. рис. 3.6.).204.
Взгляд из-за рубежа свидетельствует о том же. Влиятельный английский еженедельник The Economist пишет: «Правосудия по-советски больше не существует, но российские суды по-прежнему лежат в руинах. Спросите любого русского судью, и он скажет вам, что с протекающей крышей, тремя заседаниями в день и зарплатой около 100 $ в месяц вершить правосудие — роскошь, предаваться которой у него нет времени. Есть могущественные прокуроры,.
203 Черниговский М. Законный бизнес // Деньги. — 2001. — № 16. — С. 33−34.
204 Там же. — С. 34. которые звонком предупреждают, что им вовсе не хочется проиграть процесс. Еще есть местный губернатор, который платит по счетам суда за электричество, и благоразумный судья должен учитывать это обстоятельства, вынося приговор. Российские суды заполнены не имеющими должной квалификации судьями, которые считают себя государственными чиновниками, а не независимой ветвью власти. Прокуроры ленивы, жестоки и неподотчетны никому, кроме разве что политиков и своих начальников. Бедность повсеместна, некомпетентность является нормой, коррупция распространяется".205.
Важный аспект рассматриваемой проблемы — пренебрежение установленными нормами процессуального законодательства. Правосудие — это не только конечный результат, но и сам судебный процесс, который призван обеспечить вынесение правильного решения, поиск соответствия между правом и законом. Дело в том, что процессуальное законодательство устанавливает порядок, соблюдение которого практически исключает нарушение права, судебную ошибку или судебный произвол. Реальность работы судов и судей показывает, что соблюдение процессуального законодательства сегодня не в чести, а судебное «усмотрение» часто заменяет норму права.
Особенно ярко это проявляется на примерах судебных решений, касающихся деятельности средств массовой информации и свободы слова. Если те или иные высказывания противоречат интересам действующей власти, то по указке сверху «карманный суд» вполне может пренебречь правом. 26 апреля 1998 года Нефтекамским городским судом был рассмотрен иск Министерства печати и массовой информации РБ к газете «Вечерний Нефтекамск». Основанием для предъявления иска стало «неверное изложение фактов и непонимание политики, проводимой руководством республики». В результате изучения четырех номеров газеты суд установил, что в них отсутствуют «телефон для справок в типографии», «данные об издателе», «неправильно указывается время подписания в печать вместо указания времени в часах и минутах». На данных основаниях было вынесено решение о признании недействительным сви.
205 Цит. по: Власть. — 2001. — № 23. — С. 35. детельства о регистрации газеты «Вечерний Нефтекамск» и прекращении деятельности ее редакции.
Вот другой пример. В январе 2002 года Центральная избирательная комиссия подала в районный суд г. Москвы иск о защите чести, достоинства и деловой репутации государственного органа. Ответчиком выступила газета «Московский комсомолец» и ее журналист А. Минкин. Поводом к этому послужила статья «Голосуй — не голосуй."206, в которой автор излагал свое отношение к избирательной системе РФ и проходящим в стране выборам президентов, губернаторов и мэров. Задачей суда не было определение честности и справедливости выборов в России. Нужно было ответить на вопрос: подтверждаются ли факты, представленные в статье. Судья Н. Болонина, пошла на пятикратное нарушение гражданского процессуального законодательства, мотивируя свое по.
ЛАЧ ведение желанием «быстренько рассмотреть дело». Заявив, что в суде «судоговорение, а не судочтение», она не предоставила ответчику возможности зачитать и мотивировать представленные в статье факты, несколько раз прерывала его, выносила необъективные замечания, демонстрировала явное предрасположение ко второй стороне в процессе и т. д.
Таким образом, отсутствие публичности судебного разбирательства свидетельство кризиса судебной системы, причина правового нигилизма. Общество должно знать, как осуществляется правосудие, действуют ли судьи честно и добросовестно, разделяют ли они систему ценностей, сложившуюся в обществе. Открытый суд оказывает воспитательное воздействие на общество, устанавливает правомерные образцы поведения. При беглом взгляде на российское законодательство складывается впечатление, что в России любой гражданин может осуществить свое право на честный и беспристрастный суд. Об этом говорят ст. 123. Конституции, ст. 18 УПК, ст. 9 ГПК. Но механизмов реализации этого права в нашей стране нет.
206 Московский комсомолец. — 2001. — 19 января.
207 Более подробно.:Минкин А. Случилось необыкновенное приключение. Россия об этом не узнала // Московский комсомолец. — 2002. — 24 февраля.
Примеры из судебной практики России свидетельствуют об этом. В апреле 1995 года в Пресненском суде Москвы рассматривалось дело по обвинению журналиста В. Поэгли в оскорблении министра обороны П. Грачева. О какой публичности может идти речь, если судья запретила журналистам пользоваться лло блокнотами и диктофонами.
Еще пример. В Екатеринбурге двое журналистов были выведены нарядом милиции с заседания суда во время рассмотрения гражданского иска. Выслушав их протест против нарушения закона «О средствах массовой информации», судья заявил: «Отказать в звукозаписи судебного процесса, а лиц, производящих звукозапись, из зала судебного заседания удалить».209.
В правовом государстве, где судебная власть является главной контролирующей константой, судебная практика должна стать источником права и быть доступной каждому гражданину. В России доступными являются только решения и постановления Конституционного Суда РФ, которые позволяют понять мотивы того или иного решения. Существует также Бюллетень Верховного Суда РФ (высшей судебной инстанции), в котором публикуются постановления Президиума и определения судебных коллегий, материалы Пленумов Верховного Суда. Однако Бюллетень не содержит (и не может содержать) судебных отчетов. Таким образом, можно сказать, что жанр судебных отчетов практически отсутствует в юридической литературе. Разумеется, все это объяснимо: суды в России не желают быть открытыми обществу, иначе все существующие (и тщательно скрываемые) дефекты отправления правосудия станут очевидными.
Ситуация с недавнего времени стала меняться к лучшему. В начале прошлого года Конституционный Суд РФ рассмотрел дело о проверке конституционности п. 2 ст. 1070 ГК РФ («Ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда»). Суть дела в следующем: четыре гражданина России из разных регионов страны сочли, что их права и законные интересы были ущемлены дейст.
208 Российская Юстиция. — 2002. — № 2. — С. 11−13.
209 Законодательство и практика СМИ. — 1996. — № 4. — С. 17. виями судей. Первый истец, апеллировал к тому, что излишне уплаченная государственная пошлина была возвращена ему с опозданием на два года и без учета инфляции. Второй жаловался на нарушение процессуальных сроков рассмотрения дела. Третий — на нарушение сроков направления дела в кассационную инстанцию. Четвертый понес убытки в результате судебной волокиты и незаконного определения суда о наложении ареста на его имущество, что повлекло его неплатежеспособность как главы крестьянско-фермерского хозяйства.
Во всех случаях граждане жаловались не на незаконность принятых судебных решений, а на нарушение процессуальных норм. Последующие инстанции отказали в рассмотрении исков на том основании, что вина судей не доказана вступившим в законную силу приговором суда.
Конституционный суд Российской Федерации, вынося свое решение по данному делу, определил, что «уголовно не наказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействия) судьи в судопроизводстве (нарушение разумных сроков судебного разбирательства, несвоевременное вручение заинтересованным лицам процессуальных документов, неправомерная задержка исполнения и т. п.), причинившие вред конкретным лицам, должны рассматриваться как нарушения права на справедливое судебное разбирательство. И это предполагает необходимость компенсации пострадавшим лицам независимо от того, уста.
Л1Л новлена уголовная ответственность судьи или нет". Приведенные примеры не являются единичными.
После подписания Россией Европейской конвенции об основных свободах и правах человека 1950 года участилась практика обращения наших граждан с жалобами в Европейский суд по правам человека. С одной стороны, это является свидетельством осознания возможности осуществлять свои права, с другойговорит о слабости судебной власти, низком уровне правовой культуры судейского корпуса и принятых им решений. Именно поэтому растет количество жалоб, поданных гражданами нашей страны в Страсбургский суд. За 2000 год из.
210 Российская Юстиция. — 2002. — № 2. — С. 11−13.
1787 дел, направленных в Европейский суд против России было зарегистриро-2| ] вано 998/" В 2002 году Европейский суд по правам человека вынесет свое решение по жалобе В. Калашникова, принятой к рассмотрению 18 сентября 2001 года, по следующим основаниям: неразумная длительность судебного разбирательства и срока содержания под стражей, бесчеловечное, унижающее достоинство содержание под стражей.
С июня 1999 года уже были рассмотрены десять судебных дел. В их число входят дело Тумиловича — увольнение с места работыЛукача — доступ к получению высшего образованияСыркина — пропажа без вести сына заявителя в период прохождения военной службы в ГерманииЧерепкова — регистрация для участия в выборахТайкова — невыплата пенсии, Шулмина — противоправное заключение под стражу и несправедливое судебное разбирательствоОВР — свобода объединений — нотариальная процедура и несправедливое разбирательствоНикишиной — вмешательство в личную жизнь, свобода совести («Свидетели Иеговы») и несправедливое судебное разбирательствоПанченко — противоправный арест и заключение под стражу, а также несправедливое судебное разбирательство- «Каралевичус против Литвы и России» — противоправный арест и содержание под стражей в России.
Первые четыре дела не были приняты к рассмотрению, жалобы Никишиной и Каралевичуса были отклонены, так как в первом случае заявительница не являлась жертвой, а во втором события имели место до ратификации Конвенции Россией.
Первое дело — жалоба Черепкова, по которой надлежало принять решение, имело исключительно важное значение. Европейский суд придерживался мнения, что просьбы заявителя о пересмотре дела в более высокой инстанции, с которыми он обратился к председателю палаты по гражданским делам и к заместителю Генерального прокурора, представляли собой чрезвычайные меры за.
211 Новые известия. — 2000. — 27 января. щиты права, зависящие от дискреционных полномочий этих лиц, и не подлежали правовой коррекции согласно ст.35(1) Конвенции 1950 года.212.
Подобное развитие событий положительно сказалось на деятельности высших судебных органов Российской Федерации. Основывая свои решения на международных стандартах, Президиум Верховного суда отклонил последний протест Генерального прокурора, требовавшего проведение нового судебного разбирательства по делу А. Никитина, обвинявшегося в государственной измене за доклад «Российский Северный флот — источник радиоактивного излучения». Конституционный Суд РФ достиг дальнейшего прорыва в деле Масло-ва, решение по которому было вынесено в июле 2000 года.214.
Эти судебные вердикты сами по себе явились выдающейся победой справедливости и верховенства права. Они позволили зарубежным аналитикам утверждать, что неразрешимое противоречие — с одной стороны отход от идеи верховенства права, с другой, присоединение России к международным механизмам защиты прав личности, — преодолено. Поэтому есть основания оптимистично глядеть в правовое будущее нашей страны.
212 Более подробно: Баурннг Б. Международные обязательства России в области прав человека: политика и практика // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. -2001. № 2.-С. 116.
213 Более подробно: www.hro.org.
214 Это дело касалось конституционности ст.ст. 47, 51 УПК РФ, и речь в нем шла о праве ответчика на защитника в период после взятия под стражу. Согласно УПК, лицо, содержащееся под стражей в качестве «подозреваемого» или «обвиняемого», имеет право на присутствие защитника на допросах. На практике этого не происходит. Когда человек доставляется в отделение милиции в качестве «свидетеля», даже если принудительность такого привода законна и оправдана, это может превратить его в подозреваемого или обвиняемого.
Затруднились с ответом.
Положение не изменилось.
Положение изменилось к худшему.
Положение изменилось клучшему.
0% 5% 10% 15% 20% 25% 30% 35% 40%.
Рис. 3.7. Распределение ответов на вопрос анкеты: Как, по вашему мнению, изменилось положение дел в работе судов? (Данные: Профиль. — 2002. — № 7. — С. 3.).
К сожалению, у большинства граждан все еще сохраняется ощущение, что суд не является основой справедливости. Согласно данным социологических исследований, россияне до сих пор считают, что положение в работе судов и судей не изменилось к лучшему (см. рис 3.7.) и их гражданские права продолжают нарушаться (см. рис. 3.8.).
Да, часто.
Нет, не часто.
Затруднились с ответом.
0% 10% 20% 30% 40% 50% 60% 70% 80% 90%.
Рис. 3.8. Распределение ответов на вопрос анкеты: Часто ли нарушаются ваши гражданские права? (Данные: Профиль. — 2002. — № 7. — С. 3).
Такое количество амбивалентных оценок (86%) является свидетельством того, что россияне не знают свои права, а потому затрудняются с ответом на вопрос, нарушаются ли они. Граждане современной России живут в старых традициях тоталитарного общества, где знание законов было уделом «избранных», народу и власти оно было ни к чему. Система трансформировалась, общественное сознание нет. Российский народ не осознает, что невозможно жить в либеральном обществе, не зная своих прав, не имея возможности их судебной защиты.
Другой аспект той же проблемы. Приговоры в России выносятся от имени государства, что было подтверждено Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года «О судебном приговоре». Это положение объясняется тем, что «согласно ст. ст. 4, 5 Конституции суверенитет РФ. распространяется на всю ее территорию. Исходя из этого, а также, учитывая, что вопросы процессуального законодательства находятся в ведении Российской Федерации (ст. 71, п. „о“ Конституции), все суды РФ, осуществляющие правосудие, выносят приговор именем Российской Федерации». Ярким примером, демонстрирующим могущество республиканской власти и ее пренебрежительное отношение праву, выраженному в федеральных нормах права, стала порочная практика вынесения приговоров «именем Республики Башкортостан».
В свое время создатели американской конституции, формируя порядок назначения судей, выбирали между демократичностью (т.е. их прямым избранием народом) и осуществлением справедливости. Отцы-основатели остановились на принципе справедливости, посчитав, что, если судьи будут избираться непосредственно народом, то они будут зависеть от меняющихся в обществе настроений. Другими словами, источником судебной власти (как и двух других ее ветвей) является народ, но в данном случае опосредовано. Это находит свое выражение в том, что суд не только выражает и защищает интересы общества, но и выносит решения его именем. Ст. 3 Конституции РФ объявляет «носителем суверенитета и единственным источником власти» многонациональный народ Российской Федерации, и логичным было бы осуждать совершившего противоправное деяние «от имени многонационального народа Российской Федерации».
Становится очевидным, что судебная власть, как и другие ветви власти, отчуждается от народа. Поэтому неудивительно, что суды по-прежнему остаются недоступными влиянию общества. Для устранения такого противоречия был возрожден институт мировых судей. По смыслу закона «О мировых судьях» создание этой структуры призвано, с одной стороны, разгрузить работу федеральных судей, а с другой — повысить уровень правосознания граждан, их доверия к судебной власти.
Одним из инструментов подобных новаций стало законодательное закрепление порядка избрания мирового судьи, который должен избираться населением судебного участка или законодательным (представительным) органом власти. Вот это «или» задуманное законодателем как исключение, на практике стало общим правилом. Общая идея «приблизить судопроизводство» к народу, поднять заинтересованность и уважение граждан к «третьей власти» оказалось неосуществленной.
Несмотря на такое удручающее положение отечественной судебной системы, положение отнюдь не безнадежно. Общество уже ищет и находит способы влияния на методы отправления правосудия.
Обобщая материал этого параграфа, приходим к следующим выводам:
1. В России идет нарастающий процесс деградации судебной системы. Главные ее проявления — коррумпированность судей, многочисленные нарушения процессуального законодательства и подчиненность судов органам исполнительной власти.
2. В российском общественном сознании суд не ассоциируется с возможностью законной защиты собственных гражданских прав и свобод. Отношение граждан страны к судебной системе даже не отрицательное, а, что тревожнее, -презрительно-пренебрежительное.
3. Ситуация незначительно улучшилась с подписанием Россией Европейской Конвенции 1950 года, открывшей россиянам возможность подавать иск в Европейский суд. Это положительно сказалось и на верховных органах судебной власти страны, которые в своей деятельности стали ориентироваться на международные принципы отправления правосудия.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Данная работа посвящена одному из наименее исследованных явлений, находящихся на стыке теоретико-познавательной и философско-правовой проблематики. Огромная сложность и неразработанность темы оставляют незатронутыми массу прикладных аспектов. Это дает основание считать данное направление научного исследования перспективным и позволяет сделать следующие выводы:
1. Выдвинутую во введении гипотезу можно считать доказанной, так как в ходе разработки поставленной проблемы нам удалось продемонстрировать, что правовой нигилизм не только объективно присущ российскому обществу, но и обладает яркими национально-историческими особенностями. В качестве главных его черт мы рассматриваем патерналистский тип государственности, общинность, соборность и этатисткое сознание русского народа.
2. Правовой нигилизм — факт объективной реальности, проявляющийся в пренебрежительном, уничижительном отношении к праву, закону, законности, государству, его символам или даже полном отрицании их социальной ценности. Правовой нигилизм — это сложное социально-психологическое явление, характеризующееся наличием объекта, определенных носителей-субъектов, степенью интенсивности, своеобразными формами и сферой проявления.
3. В зависимости от исторических реалий в правосознании русского народа право подменяется морально-этическими нормами и религиозными установлениями, перекраивается под интересы политической и экономической элиты. Наша страна утратила веру в право, в его возможность решать социальные проблемы так, как этого требует социальная справедливость.
4. Разность потенциалов правового нигилизма в России и на Западе отображает различную правовую культуру и различное правосознание народов. Западноевропейская традиция нигилизма нацелена в первую очередь на отрицание христианских ценностей. В России «переоценка ценности» пошла еще дальше — нигилизм приобрел масштабы мировоззрения, смысла жизни, культа и фетиша.
5. В России правовой нигилизм свойственен не только маргинальным слоям населения, его проявления наблюдаются в сфере интеллигенции, государственных служащих и высокообразованных профессионалов. Это способствует тому, что в сознание россиян западные либеральные ценности внедряются искаженными от первоначальных научных доктрин.
6. Существует взаимосвязь правосознания и рыночной экономики — институт частной собственности ставит барьеры на пути проникновения правового нигилизма в современное российское общество.
7. В нашей стране нет правовых, организационных, информационных механизмов защиты прав граждан от своеволия представителей законодательных, исполнительных, судебных ветвей власти. Моральный облик и правовая культура современной российской власти способствуют формированию у большей части россиян негативного правового стереотипа, вызывают неуважение к представительным формам демократии и пренебрежение нормами права. Главным показателем поглотившего наше общество правового нигилизма является коррупция, взяточничество и толерантное отношение к ним в массовом сознании россиян.
Несмотря на остроту кризиса правовой системы, положение в России отнюдь не безнадежно. Общество ищет и находит средства для преодоления этого «социального зла». Реформы В. В. Путина направлены на установление должного соотношения между тремя ветвями власти, предотвращения всевластия и вседозволенности лидеров субъектов Федерации на местах. Вхождение России в правовое поле Европейского Сообщества способствует повышению уровня отправления правосудия.
Мировой и отечественный опыт свидетельствуют, что успешное развитие общества и государства зависит от полноты реализации прав и свобод каждого из граждан. Российскому государству еще придется изжить традиции отношения к человеку как поданному — зависимому и послушному «исполнителю приказов сверху». Данные нашего исследования свидетельствуют о назревшей необходимости разработки специальных курсов по правам человека и основам правового воспитания для всех граждан России с учетом специфики каждой возрастной группы и, особенно, для подрастающего поколения. Не претендуя на новаторство, подчеркнем, что в дальнейшем это потребует специальной работы для целенаправленной подготовки преподавателей права и созданию новой системы межпредметных связей в школьных, вузовских и иных образовательных программах.
Осознание гражданами своих прав и гражданских свобод, их соблюдение должны усилить созидательный потенциал личности и способствовать ее совершенствованию, укрепить стабильность государства. Только равноправные отношения общества и власти, развитые институты гражданского общества могут способствовать искоренению такого порока развития, как правовой нигилизм.
