Глобализация в контексте эволюционных процессов унификации и роста разнообразия

Актуальность темы

исследования. Рубеж тысячелетий поставил перед современностью серьезную задачу осмысления пройденного пути. Финал уходящей эпохи ознаменовался кардинальными преобразованиями в международной общественно-политической жизни. — Драматизм переживаемых событий, когда человечество «вот-вот» должно было переступить порог почти полувекового противостояния сверхдержав, расколовшего мир на два непримеримых лагеря, обладал мощным зарядом оптимизма, — несмотря на то, что трагедия предстоящих перипетий «писалась» по «изъезженному». историей сценарию.

Триумфальное" шествие ценностей либерализма и демократии, казалось, определило магистральный путь развития большинства современных обществ, а рыночный способ хозяйствования ассоциировался с благополучием и успехом. Абсолютность принципов гуманизма и равноправия в строительстве новой мировой политической и экономической системы стремилась преодолеть декларативный характер. В такой атмосфере в науке и общественном сознании и родилось представление о глобализации как о мире свободы и равных возможностей.

Но время внесло серьезные коррективы в оценку феномена глобализации, расставив свои акценты в «диалоге» апологетики и скепсиса, — позиции последнего усиливались. Для подобного выбора были и есть весомые причины: не знающая границ террористическая войнаэкономические кризисы, охватившие крупные регионы миралокальные военные конфликтыдефолт многих, из вновь возникших, политических режимовпрецеденты нарушения принципов суверенитета государства и невмешательства в его внутренние дела и т. д. Закономерно возник вопрос об адекватности выбранного человечеством пути: утверждения о форсированном характере глобализации и ангажированности ее отдельных субъектов получили повсеместное распространение. — Гражданское общество ответило масштабными акциями протеста, прошедшими, в том числе, под лозунгами «антиглобализма».

Актуальность и важность заданной темы достаточно очевидны. Но настоятельной стала необходимость преодоления узости политического, социологического, экономического и т. п. анализа современных процессов. Требуется философское осмысление проблемы. Такой подход открывает возможность «раздвинуть» горизонты исследовательского поиска. Рассмотрение глобализации в контексте закономерностей социальной эволюции позволяет приблизиться к решению вопроса о ее месте, роли и значении в развитии общества. Движение в этом направлении ориентирует не только на историческую ретроспективу, но и подразумевает перспективный прогноз.

Степень разработанности проблемы. Изучению глобализационных процессов уделяется повышенное внимание в зарубежной и отечественной научной литературе. Но отличительной чертой большинства имеющихся работ является их, преимущественно, монодисциплинарный характер. Такие исследования актуальны и необходимы, но недостаточны для целостного, социально-философского понимания данного феномена. Так, философское осмысление глобализации невозможно без уяснения исторических закономерностей эволюции общества. В этом отношении важными представляются работы классиков философского знания: К. Маркса,.

B.И. Вернадского, Н. Я. Данилевского, П. А. Сорокина, П. Тейяра де Шардена, А. Тойнби, О. Шпенглера, К. Ясперса и других мыслителей, искавших ответы на вопросы о путях, смысле и судьбах исторического развития человечества.

Композиционный ряд исследований, посвященных изучению динамики современной социально-политической реальности, представлен работами А. А. Зиновьева, П. Бьюкенена, И. Валлерстайна, А. С. Панарина, Дж. Сороса, Э. Тоффлера, А. И. Уткина, Ф. Фукуямы,.

C. Хантингтона, Н. Хомского и др.

Так как глобализация рассматривается, прежде всего, как процесс кардинальных экономических преобразований, комплексное и всестороннее исследование ее экономических аспектов занимает принципиально важное место в рефлексии данного явления. Деятельность транснациональных корпораций, феномен финансовых рынков, изменяющийся характер мирового разделения труда и т. д., т. е. процессы становления глобальной экономики, а также прогнозирование перспектив ее развития вызывают все возрастающий научный интерес (Э.А. Азроянц, А. В. Бузгалин, B.C. Васильев, М. Г. Делягин, B.JI. Иноземцев, В. М. Коллонтай, Э. Г. Кочетов, А. И. Неклесса, А. И. Уткин, Ю. В. Шишков, А. Я. Эльянов и др.). Особого внимания в этом контексте заслуживает вопрос о «глобализации» России: издержки и дивиденды такого процесса, стратегия на будущее. Эта тема нашла рассмотрение в работах Н. П. Иванова, Э. Г. Кочетова, Н. Н. Лукьянчикова, Д. В. Смыслова, Д. Е. Сорокина и др.

Проблемы формирования новой мировой политической системы (трансформация роли государства, политический статус транснациональных корпораций, значение и характер международных организаций и различных гражданских движений и т. п.), приоритеты внешней политики России в условиях изменяющей политической конъюнктуры и другие вопросы политической глобализации обсуждаются в трудах А. Г. Арбатова, У. Бека, И. А. Василенко, А. Б. Вебера, И. С. Иванова, М. В. Ильина, Б. Ю. Кагарлицкого, Г. Киссинджера, Н. А. Косолапова, Т. Лоуи, М. А. Молчанова, В. А. Никонова, А. С. Панарина, А. Среберни, и других зарубежных и российских ученых.

Отдельные социологические аспекты проблемы глобализации рассматриваются в работах И.В. Бестужева-Лады, А. Г. Глинчиковой, А. Н. Данилова, М. Кастеллса, Ф. У. Риггса, Р. Робертсона, Э. Тоффлера, В. Н. Фурса и др.

Глобальный" поворот в развитии человеческой цивилизации поставил задачу и культурно-философского осмысления новой действительности. Актуальным и востребованным стало исследование путей культурного развития отдельных общностей и мира в целом, взаимодействия цивилизаций в глобализационном процессе, проблем становления глобального этоса и т. д. (К.З. Акопян, Г. Г. Дилигенский, И. Н. Ионов, В. Ж. Келле, Г. С. Померанц, В. И. Самохвалова, Т. Т. Тимофеев, С. Л. Удовик, А. Н. Чумаков, Ю. В. Яковец и др.).

Особое место в панораме философских исследований глобализации занимает социально-философский подход. Двигаясь в этом направлении, необходимо, прежде всего, опираться на знание общих закономерностей социальной эволюции и исторического процесса. Теоретический анализ этих закономерностей содержится в работах B.C. Барулина, М. Я. Боброва, В. П. Бранского, В. А. Ельчанинова, А. В. Коротаева, А. П. Назаретяна и др.

Наметившийся, на сегодняшний день, рост философских исканий глобалистики не снимает, но — усиливает потребность в создании интегральной, концептуально завершенной картины глобализации. Определенные результаты решения этой задачи получены Э. А. Азроянцем, B.C. Васильевым, В. И. Пантиным, Ю. В. Яковцом и др.

Однако масштабность и сверхсложность предмета исследования оставляет многие вопросы открытыми: общие закономерности глобализации, ее причины и движущие силы, место и роль в развитии общества и т. п. Это проблемы, решение которых требует специального социально-философского анализа.

Объектом диссертационного исследования являются эволюционные процессы в современном обществе.

Предмет исследования — общие закономерности глобализации.

Цель и задачи исследования

Цель работы — социально-философское обоснование закономерного характера глобализации как этапа социальной эволюции. Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:

— проанализировать социально-философские подходы к осмыслению феномена глобализации;

— исследовать основные принципы и направления изучения глобализационных процессов в экономике и политике;

— выявить направления взаимодействия глобализации и культуры;

— проанализировать методологию исследования процессов унификации и роста разнообразия;

— выявить процессы унификации и роста разнообразия в экономическом, политическом и культурном измерениях глобализации;

— охарактеризовать процессы унификации и роста разнообразия в становлении глобального мира;

Теоретическую основу исследования составляют следующие идеи, теории и концепции:

— идеи глобального эволюционизма, изложенные в концепциях Д. Кристиана, Н. Н. Моисеева, А. П. Назаретяна, Ф. Спира, Э. Янча;

— положения о параметре порядка и принципе подчинения, сформулированные в синергетической теории Г. Хакена;

— закон иерархической компенсации Е. А. Седова;

— идеи К. Леви-Стросса и К. Лоренца о взаимодействии и развитии культур;

— концепция «расширенного порядка» Ф. Хайека;

— социологическая «универсумная» парадигма В. Г. Немировского и Д. Д. Невирко;

— теория этнологической акмеологии В. П. Бранского;

Методология исследования:

— Общефилософский уровень — законы диалектики (диалектического синтеза, перехода количества в качество, единства и борьбы противоположностей).

— Социально-философский уровень — цивилизационный подход, принцип социальной эволюции, принципы исторического единства и целостности.

— Общенаучный уровень — принцип глобального (универсального) эволюционизма, синергетический, системный и структурно-функциональный подходы.

Методы исследования: исторический, синергетический, системный, структурно-функциональный, сравнительного анализа и концептуального синтеза.

Источниковедческую базу исследования составляют работы отечественных и зарубежных ученых XIX — начала XXI вв., международные и российские нормативно-правовые акты.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. Предложено авторское определение понятия «глобализация».

2. Представлены принципы социально-философского анализа процессов глобализации в экономике, политике и культуре.

3. Рассмотрены механизмы и динамика «взаимопереходов» процессов унификации и роста разнообразия в экономическом, политическом и культурном измерениях глобализации.

4. Выявлены методологические и эвристические возможности исследования глобализации в контексте изучения закономерностей глобальной эволюции.

5. Аргументировано, что феномен глобализации отражает всеобщность процессов унификации и роста разнообразия в эволюции общества.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Процесс глобализации связан с унификацией экономических и политических институтов и отношений и — с ростом разнообразия в данных областях социальной жизни.

2. Глобализация, с одной стороны, ведет к стиранию культурно-цивилизационных различий, с другой — инициирует процессы роста культурного и этнического самосознания, что выражается в тенденциях к локализации культур.

3. Глобализация, унифицируя определенные общественные институты и отношения в масштабах мира, закладывает основы для потенциально нового, более высокого уровня организации человеческой цивилизации.

4. Возникновение и становление нового иерархического уровня развития мировой цивилизации возможно при оптимальном соотношении процессов унификации и роста разнообразия. Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты проведенного исследования могут найти применение в объяснении наиболее общих закономерностей социально-исторического развития, а также в решении отдельных проблем экономической, социально-политической и культурной динамики современного мира. Раширяются перспективы прогнозирования и осмысления возможных эволюционных преобразований в структуре мировой цивилизации и отдельных обществ и т. п.

Наиболее важные выводы диссертации могут быть использованы в преподавании учебных курсов «Социальная философия», «Онтология и теория познания», «Глобалистика», а также других дисциплин, рассматривающих проблемы глобального мира.

Апробация диссертационного исследования. Основные результаты работы нашли отражение в докладах и сообщениях на научных конференциях и семинарах: Научно-практическая конференция «Интеллектуальный потенциал молодых ученых России» (Барнаул, 25 — 26 мая 2001 г.) — Всероссийская научно-практическая конференция «Философия, методология и история знаний» (Барнаул, 7 — 8 декабря 2001 г.) — Международный молодежный семинар «Россия в условиях глобализирующегося мира» (Барнаул, 5 марта 2002 г.) — Саммит молодежных организаций, проводившийся Международным Республиканским Институтом (США) (Москва, 25 — 28 мая 2002 г.);

Третья всероссийская научно-практическая конференция «Философия, методология и история знаний» (Барнаул, 10−11 декабря 2003 г.).

Эти выводы находят подтверждение и в результатах исследований по более частным вопросам социальной динамики. Так, например, австрийский экономист и философ Ф. Хайек, анализируя наиболее общие тенденции демографического роста в контексте разработанной им концепции «расширенного порядка», предлагает весьма интересные заключения относительно роли разнообразия в жизни людей [179]. (Стоит заметить, что отдельные смысловые конструкты данного подхода во многом созвучны с идеей социогенеза в концепции «общественного договора» Ж.Ж. Руссо).

Дифференциация и разнообразие — это уникальное достижение человека, обусловившее многие другие его отличительные черты, — пишет ученый. — .Значительнейшая часть человечества может поддерживать свое существование только потому, что люди так гибки, что их так много и они так сильно различаются между собойпричем разнообразие их талантов соединяется с усвоением необозримого множества всевозможных культурных традиций, и это позволяет им еще сильнее отличаться друг от друга" [179, с. 217].

Самое интересное, что подобное развитие событий, по мысли Ф. Хайека, становится возможным при повсеместном распространении определенных правил поведения, в основу которых положены ценности рынка [179, с. 225 — 226]. (Здесь оправданно возникает вопрос об аксиологических и праксиологических сторонах «рыночного фундаментализма» (Дж. Сорос), однако в рамках настоящего исследования этой проблемы мы касаться не будем).

Можно сказать, что ограниченные рамками таких правил, люди вынуждены «играть» с выбором целей своей деятельности, определяться с применимостью своих возможностей и способностей: «разнообразие. оказалось, по существу, разнообразием условий труда и трудовых навыков, информации и знаний, собственности и доходов» [179, с. 217]. В этих условиях наблюдается растущая дифференциация, специализация, эффективное разделение труда, что способствует повышению производительности последнеговозникает потребность в дополняющих друг друга знаниях и умениях, приобретающих — в данной ситуации — особую рыночную ценность, и т. д. [См.: 179, с. 209 — 210]. (Феномен растущей специализации в социуме имеет и свои издержки: к примеру, о «варварстве «специализма» говорил X. Ортега-и-Гассет в работе «Восстание масс» — отдельные негативные последствия обусловленного культурой разделения труда рассматривал К. Лоренц [См.: 91, с. 273] и т. д.).

Основной же вывод, к которому приходит Ф. Хайек, это взаимозависимость между разнообразием, возрастанием количества разных людей и ростом населения, которая описывается принципом положительной обратной связи. (Ученый отмечает сложность этого процесса, его нелинейный характер: и, соответственно, возможности простых шаблонных решений здесь ограничены [См.: 179, с. 217 — 218]). Эти закономерности справедливы для социального пространства, охваченного «расширенным порядком», который представляется австрийскому исследователю как «самая сложноорганизованная структура во Вселенной» [179, с. 218].

В итоге, если пытаться обобщить взгляды Ф. Хайека, и использовать при этом язык принятых нами категорий, то можно сделать следующее заключение: рост разнообразия возможен при одновременной унификации — следовании определенным правилам поведения, закладывающих основу общественных отношений, — т. е. при установлении соответствующих параметров порядка, которые базируются, в данном случае, на принципах рынка. К тому же представляется очевидным, что имеет место пример сложной самоорганизующейся системы, отбирающей необходимые и отсекающей холостые варианты развития. (В пользу последнего положения выступает и Ф. Хайек, когда говорит о том, что «рост отдельных популяций, следовавших определенным правилам поведения, привел к отбору именно тех практик, преобладание которых способствовало дальнейшему умножению жизней» [179, с. 225]. Обоснованно утверждать, что такой процесс «отбора» практик поведения, взятый в целом, не является временным).

Здесь же еще раз повторим то общее положение, что генезис любой социальной общности всегда основан на ограничении, определенной унификации поведения входящих в нее индивидов, что предполагает процесс последующего «отсекания» флуктуаций, угрожающих существованию данной общности как целого. То есть именно от накопленных флуктуаций, разнообразия зависит переход той или иной общности к качественно новому состоянию, в том числе — к более высокому иерархическому уровню организации.

В контексте рассматриваемых смыслов достаточно ярко высвечивается аксиологическая сторона проблемы разнообразия. Так, выше уже приводились слова К. Лоренца о роли культурного разнообразия в историческом развитии интеллекта (напомним, что именно этот ученый стоит у истоков эволюционной эпистемологии) — подобным образом, как можно было убедиться, ставится вопрос и Ф. Хайеком, делающим, в том числе, акцент на роли идивидуального культурного разнообразия [См.: 179, с. 210,217].

Имеющие место процессы сотрудничества и конкурентной борьбы различных культурно-социальных общностей и этносов ведут к отбору и созиданию наиболее эффективных, способствующих выживанию и развитию мировой цивилизации поведенческих практик (в самом широком смысле этого слова), по мере чего человечество как система усложняется, растет ее интеллектуальная и информационная емкость. (К примеру, А. П. Назаретян предлагает рассматривать рост индивидуального и социального интеллекта в качестве одного из векторов исторической эволюции [См.: 109, с. 90]).

Таким образом, постоянство процессов сотрудничества (интеграции) и борьбы (дифференциации) народов и культур следует считать важной характерной чертой социально-исторической динамики. В целях подтверждения данного положения можно обратиться и к наиболее общим закономерностям этногенеза, представленным, в частности, в теории этнологической акмеологии В. П. Бранского [20].

Рассуждая об особенностях взаимодействия народов во всемирно-историческом процессе, исследователь говорит об очевидном сочетании тенденции этносов к объединению (этнической конвергенции) с тенденцией к их разъединению (этнической дивергенции) [См.: 20, с. 10, 65, 69]. Такой ход событий, по мнению ученого, не является суетно-бессмысленным, ибо результат этих перипетий — последовательное движение к некоторому общечеловеческому идеалу — суператтрактору, который выступает «пределом культурного развития человечества. — пишет В. П. Бранский и далее заключает: — Но парадокс состоит в том, что движение к этому пределу оказывается беспредельным.» [20, с. 85 -86].

А потому беспредельным, но, несмотря на это, ценностно и практически оправданным является и движение к конечной этнической интеграции, воплощением которой, согласно обсуждаемому подходу, должен стать «вселенский этнос, в котором синтезируются все общечеловеческие черты, заключенные в потенциально бесконечном разнообразии региональных этносов» [20, с. 88]- он «образует своеобразное глобальное акме (греч. акте — вершина, высшая степень, цветущая сила. — А.И.) человечества, к которому можно двигаться через достижение множества локальных акме отдельными народами» [20, с. 90].

Поэтому и закономерности этнической динамики, если воспользоваться более абстрактными категориями, вновь позволяют говорить о роли процессов растущего разнообразия и унификации, эффективного ограничения многообразия для усложнения, развития систем различной природы, в частности — культурно-социальных.

В данной связи, представляются интересными и выводы современного российского историка В. И. Пантина [125]. Предлагая достаточно широкое рассмотрение глобализации (или глобальной истории), ученый определяет ее как «никогда не завершающийся, но стремящийся к завершению процесс интеграции различных государств и цивилизаций» [125, с. 6], влючающий в себя циклы, состоящие из двух последовательно разворачивающихся волн — дифференциации и интеграции [См.: 125, с. 7 — 11]. Не углубляясь далее в тонкости обсуждаемой концепции, отметим, что, по мнению исследователя, именно на волне дифференциации идет возникновение и накопление новых форм социальной жизни, которые затем — на волне интеграцииполучают более широкое распространение в мировой социальной среде [См.: 125, с. 267 — 268].

И такой процесс, также, как и динамика этнического взаимодействия в теории В. П. Бранского, имеет циклически-волновую природу, и потому они могут быть схематически представлены в виде бесконечно приближающейся к асимптоте спирали [См.: 20, с. 87- 21, с. 123]. (О применимости такой «схемы» прямо не говорит В. И. Пантин, однако в пользу ее адекватности свидетельствует общий смысл его рассуждений).

Стоит упомянуть и о существовании философско-идеалистических подходов, предлагающих решения для интересующих нас вопросов. К примеру, современный украинский исследователь С. Л. Удовик в качестве одной из основ объяснения глобализации использует идеи русского философа В. Шмакова, сформулировавшего закон синархии, суть которого (в изложении С.Л. Удовика) состоит в следующем: «мир в своем многообразии есть стройный организм, где отдельные формы расположены по.

Ill иерархическому закону бесконечно углубляющегося синтеза" [167, с.

369].

Как пишет сам В. Шмаков: «Эволюция идет от хаотического множества к организованному не иначе, как через предварительное развитие самобытности каждого отдельного члена» [Цит. по: 167, с.

370]. «.Целое живет в своем сознании и в своей жизни, а часть в своих, — продолжает — в духе „системно-синергетического“ мышления — русский философ, — часть входит в целое, но не растворяется в нем, она одновременно соединяется с Трансцендентным Ликом Абсолюта и через всю восходящую ноуменальную иерархию. и непосредственно» [Цит. по: 167, с. 372].

В данном теоретическом построении можно увидеть «проявление» таких знакомых нам идей, как системность, иерархичность, самоорганизация, целостность мира, но — в свете идеалистических представлений, — что не лишает, однако, этот подход методологической и эвристической значимости в решении различных проблем, к примеру, — эволюции человеческой цивилизации. (Хочется думать ad hoc, что именно в унисонном звучании разных идей есть искомый ключ к их гармонии.).

Итак, переходя к заключительным выводам, повторим и обобщим ряд положений. Возможность возникновения и становления социальной среды предполагает унификацию биологической среды планеты: «Сегодня влияние человеческой активности достигло таких размеров, что пора перенести акцент на обратную сторону социоприродных отношений: биосфера становится подсистемой планетарной цивилизации» [109, с. 169].

В свою очередь, диалектика процессов унификации и роста разнообразия является одним из структурообразующих начал эволюционирующей социальной реальности. Оптимальное ограничение разнообразия индивидуальных поведенческих практик есть непременное условие и наиболее общий механизм социогенеза, а также — и существования общности в ее качественной определенности.

Это верно и в отношении сложноорганизованного общества, имеющего соответствующую социальную структуру: его рождение и последующее развитие связано с эффективным упрощением, идущим на уровне входящих в нее элементов и связей между ними. «Особенно типично упрощение посредством „лучшей организации“, происходящее в сверхличных, объединенных культурой сообществах людей» , — пишет в данной связи К. Лоренц [91, с. 274].

Но, между тем, вновь возникающая система, выходя на более высокий уровень развития, обретает более сложную структурную организацию. И процессы роста культурно-социального разнообразия можно наблюдать уже на новом структурном уровне организации социума. Однако отдельные структурные уровни могут сохранять определенную автономию, что, как следствие, предполагает и возможность их коэволюции. Также стоит отметить, что процессы унификации и диверсификации разворачиваются параллельно друг другу, нежели строго последовательно: можно говорить об относительном их преобладании, что служит критерием выделения соответствующих периодов существования системы.

Потому здесь важно вспомнить то обстоятельство, что для оптимального развития любой системы, в том числе — и общества, важен определенный баланс порядка и хаоса. (Напомним, что такое соотношение установлено, к примеру, в рассмотренном законе иерархической компенсации Е.А. Седова). «.Не определяют ли себя человеческие общества, в отношении их взаимосвязей, посредством определенного оптимума разнообразия, за пределы которого они не проступают, но и, оставаясь в этих пределах, они не могут снижать его, не подвергаясь опасности» , — так ставится вопрос К. Леви-Строссом [89, с. 327].

И если говорить о процессе становления мирового социума как о процессе (и результате) исторического взаимодействия различных социально-политических и культурных общностей, то и здесь прослеживается роль унификационно-диверсификационной динамики. Народы, государства и их союзы так же часто «расходятся», как и объединяются, и это — закон истории. Свойственное этапу объединения (интеграции) упрощение общественных институтов и отношений сменяется периодом зарождения и последующего развития новых структур и связей (накопление флуктуаций, разнообразия). Изменение среды, как правило, диктует и необходимость изменений в расстановке центров силы, приоритетов и целей. В политической жизни, например, это может выражаться в тенденции к дифференциации, охлаждению отношений.

А далее все снова повторяется. Но в таком постоянстве нет дурной бесконечности. Человечество все-таки учится и мудреет, исторически становясь более единым и целостным. Путь этоттернист и долог. Однако каждая ступень приближает к вершине. (Если эта лестница не устремлена вниз.).

И, в данном контексте, — для нас это главное — открывается возможность инновационного объяснения глобализации: ее причин, сущности, тенденций и перспектив. Отправным пунктом здесь должно стать то положение, что унификация и рост разнообразия, как было установлено, являются универсальными процессами развития социокультурной реальности (так же, как и неорганической и живой органической природы, чему было посвящено внимание в предыдущих разделах настоящей главы). Во многом, именно диалектика обозначенных процессов придает этой среде постоянный динамизм.

Потому глобализацию можно рассматривать как закономерный этап социальной эволюции, связанный с преобладанием в обществе процессов упорядочивания. Здесь она может быть представлена, например, в качестве нового «режима» (Ф. Спир) существования мирового социума либо как следствие рождения новых параметров порядка (Г. Хакен) такого социума.

Но, как известно, параллельно этому идут и процессы роста разнообразия, происходит периферийное накопление новых вариантов развития, что создает потенциал для выбора различных путей эволюции в «момент», когда общество, в очередной раз, окажется в точке полифуркации.

И, действительно, глобализация, как подробно было показано выше, включает в себя элемент доминирования тенденций к унификации экономических и политических институтов, что отражает процесс становления глобальной экономики и соответствующей политической системы. Также и для сферы культуры характерны • конвергенционные направления развития. Одним словом, наблюдается процесс выхода глобальной общности на новый, более высокий уровень структурной организации. В таком контексте, например, свою интерпретацию получает проблема государственного суверенитета: новая глобальная система ограничивает степени свободы входящих в нее элементов, к которым, в данном случае, относится государство. (Примерный ряд может быть продолжен, однако это не входит в задачи нашего исследования).

В то же время, что также обстоятельно разбиралось, глобализация представлена и процессами роста разнообразия, тенденциями к диверсификации, о чем в экономической сфере, к примеру, свидетельствует новое мировое разделение труда и новые способы производства и управления и т. п.- в политике — возникновение новых форм и способов самоорганизации гражданского обществав культуре — феномен локализации и т. п. Все это говорит о том, что идет накопление потенциальных вариантов развития цивилизации: некоторым из них предстоит стать направляющими на новом эволюционном витке.

Таким образом, глобализация есть закономерный, но исторически ограниченный этап социальной эволюции, после которого цивилизацию человека, безусловно, ожидает выход на иной, на сегодняшний день, сложно прогнозируемый рубеж. Но значение глобализации, как и любого другого этапа существования общества, взятого как своего рода ученичество, усвоение уроков истории, наверное, трудно недооценить, впрочем, так же, — как и переоценить.

Драмы и хитросплетения исторических судеб человечества не проходят бесследно. Как писал классик философии X. Ортега-и-Гассет: «.Чем цивилизация старше, тем больше прошлого за ее спиной и тем она опытней» [119, с. 86]. Это придает не только оптимизм, но и здоровый скептицизм всякому актуально и перспективно ориентированному исследованию социальной реальности.

Заключение

.

Итак, в заключение обозначим наиболее важные результаты проделанной работы и наметим возможные перспективы дальнейшего исследования.

Анализ глобализационных процессов в экономической и политической сферах позволяет сделать вывод, что характерной чертой развития данных областей социальной жизни является относительное доминирование процессов унификации, упорядочивания. — Это напрямую связано со становлением глобальной экономики и новой мировой политической системы. В то же время, глобализация инициировала и процессы роста разнообразия в хозяственно-экономическом и политическом измерениях общественного бытия.

Подобные тенденции можно наблюдать и в культурной динамике современного мира: с одной стороны, «стремление» к стиранию различий между отдельными культурно-социальными общностями, с другой — усложнение, диверсификация социокультурной жизни.

Соответственно, социально-философское осмысление глобализации в целом показывает, что последняя, унифицируя различные институты и отношения определенных уровней социальной организации, не только объединяет, упорядочивает мир, но истимулирует рост разнообразия, рождение «хаотических очагов» в разных уголках мирового социального пространства.

Опираясь на идеи глобального эволюционизма, отдельные положения системного и синергетического подходов, можно прийти к выводу, что процессы унификации и роста разнообразия следует рассматривать в качестве универсальных в развитии систем неорганической, живой органической природы и социума. Так, исследование наиболее общих характеристик социально-исторической динамики показывает, что возникновение и становление любой общности основано на унификации поведения входящих в нее индивидов, но — в то же время — от накопления флуктуаций, социально-культурного и т. п. разнообразия зависит возможность выхода системы на качественно иной уровень развития.

Диалектика процессов унификации и диверсификации «представлена» также и в механизмах взаимодействия народов и государств. Период сближения, интеграции данных субъектов истории связан с унификацией, универсализацией различных институтов и отношений (экономических, политических и т. д.), с распространением определенных «стандартов» поведения в пределах вновь возникающей структуры, что и позволяет рассматривать последнюю как некоторую социальную целостность. Но затем — закономерно — наступает период преобладания диверсификационных процессов, когда накопленное на периферии разнообразие, локальные «возмущения» социальной среды начинают определять развитие данной общности. И какой-либо из «предлагаемых» вариантов становится направляющим (после его «избрания» на полифуркационном повороте). Так осуществляется переход социальной системы на новый, в том числе — более высокий уровень организации.

Таким образом, глобализацию предлагается рассматривать как закономерный этап социальной эволюции, связанный именно с процессами унификации различных структур в масштабах мира, характеризующийся как становление нового мирового порядка, глобальной общности. Но идущие параллельно этому процессы роста разнообразия закладывают потенциал «готовности» системы к выходу на следующий, более высокий уровень развития. Потому глобализация есть исторически ограниченый этап социально-исторической динамики, после которого, несомненно, человечество ожидает новый эволюционный поворот.

Как представляется, полученные в диссертационном исследовании выводы могли бы получить дальнейшее развитие по нескольким направлениям. Во-первых, на основе выявленных характеристик глобализации возможно создание ее социально-философской модели, что позволило бы ответить на вопрос о ее возможных судьбах. Но для этого, — во-вторых, — необходимо расширить исторический контекст изучения глобализационных процессов, что значительно увеличило бы обоснованность получаемых результатов.

В-третьих, в качестве одной из перспектив исследования следует рассматривать введение, детальный анализ и последующее социально-философское обоснование категорий «унификация» и «рост разнообразия», их сопоставление, например, с понятиями интеграции и дифференциации, порядка и хаоса и т. д. По-нашему мнению, это могло бы внести соответствующий вклад в развитие категориального аппарата социальной философии, а также приумножить ее методологический и эвристический потенциал.

В-четвертых, философское осмысление проблем глобализации выявило необходимость определения и сравнительного анализа таких «новых» понятий, как «глобальная общность», «глобальная культура», «глобальная целостность», «глобальная цивилизация», а также «мировое общество», «мировое сообщество» и др. Решение данной задачи способствовало бы однозначности в понимании и использовании соответствующих категорий.

В-пятых, требуется философская рефлексия вопроса об оптимальности баланса унификации и разнообразия в становлении глобального мира. С этих позиций можно говорить о характере и последствиях отдельных тенденций развития.

В-шестых, актуальной и интересной является проблема современной массовой культуры, а именно — ее роли в глобализационном процессе. Как она влияет на традиционные ценности определенных обществ, каково ее «участие» в формировании норм глобальной культуры и т. д. Подобные вопросы могли бы стать предметом будущего рассмотрения.

В данном контексте требует осмысления и вопрос, — это в седьмых, — об универсализации современной жизни: «проводники», качественная характеристика, «территория» распространения, темпы и уровни развертывания, возможные последствия такого процесса.

В-восьмых, для уяснения сущности глобализации и ее соотношения с другими этапами и процессами социального развития следует более подробно исследовать различные философские подходы к изучению экономической, политической, культурной и т. д. динамики, что расширяет горизонты поиска необходимых решений.

Наконец, рассмотрение глобализации в контексте известных (но не проанализированных в настоящем исследовании) закономерностей и тенденций социальной эволюции и исторического процесса, позволило бы гораздо шире взглянуть на данный феномен, по-новому оценить уже имеющиеся ответы и поставить другие, ранее не актуализированные проблемы. — Безусловно, это не последнее из возможных направлений дальнейшей работы: развивающаяся действительность и знание о ней обязательно поставят ряд не менее важных и сложных вопросов.

Решение этих и других задач внесло бы определенный вклад в объяснение и понимание проблем современного миропорядка, а также — в прогнозирование перспектив его развития.