Государственное управление водными ресурсами в условиях межгосударственного взаимодействия России и Монголии

Актуальность темы

исследования обусловливается, во-первых, повышением роли государства в управлении процессами, связанными с использованием и охраной водных ресурсов. Его продуманная и взвешенная политика в области водных отношений, разработка соответствующих политических норм и принципов рационального использования и безопасности водных ресурсов, согласованное межгосударственное взаимодействие способны решить проблемы сохранения воды как первоосновы всего живого. Между тем сегодня наблюдаются серьезные просчеты в сфере государственной политики и управления, которые приводят к необратимым последствиям в области водных ресурсов. Существуют также проблемы межгосударственного регулирования водных отношений, связанные с распределением и совместным использованием трансграничных водных объектов. Эти проблемы, включая упущения в государственной политике и несогласованные действия субъектов государственного управления, могут стать одной из главных причин истощения водных ресурсов и деградации водных объектов. Поэтому важно исследовать принципы, механизмы и формы реализации и совершенствования государственного управления в области использования и охраны водных ресурсов.

Во-вторых, необходимостью совершенствования сотрудничества и взаимодействия сопредельных государств, имеющих общие водные ресурсы.

В частности, речь идет о сотрудничестве Российской Федерации и Монголии в области охраны и использования трансграничных водных объектов. В настоящий момент наработан огромный опыт межгосударственного взаимодействия двух стран в данной области, который не получил должной оценки. Исследование закономерностей межгосударственного взаимодействия России и Монголии в области охраны и использования трансграничных водных объектов приобретает особую значимость, одним из 3 важнейших факторов которой является сохранение уникальной экосистемы озера Байкал, главным притоком которого является река Селенга, берущая свое начало на территории Монголии. Вместе с тем существует немало проблем, обусловленных несбалансированностью национальных интересов двух государств в политической, экономической, экологической сферах и проявляющихся как на законодательном, так и административном уровнях и требующих своего тщательного изучения и последующего разрешения. Поэтому возникает проблема определения и согласования национальных интересов Российской Федерации и Монголии, выработки согласованных решений по вопросам экологически обоснованного комплексного управления использованием и охраной их трансграничных водных объектов. Нерешенность этой проблемы усугубляется зависимостью качества водных ресурсов озера Байкал от качества водных ресурсов трансграничных водных объектов.

В-третьих, жизненной важностью самих водных ресурсов как основы благополучия населения планеты, роль которых с каждым годом все более возрастает. При этом они остаются весьма уязвимым природным ресурсом. В настоящее время обнаруживается их дефицит, связанный с увеличением спроса на использование водных ресурсов, обусловленного ростом населения и его урбанизацией, развитием промышленного и сельскохозяйственного производства. Все острее встает вопрос о дефиците пресной воды. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, более одного миллиарда людей на Земле пьют непригодную для потребления воду- 3,4 миллиона человек в мире, главным образом, дети, ежегодно умирает от заболеваний, связанных с плохим качеством воды1. Существуют прогнозы, что к 2020 г. все население Земли может столкнуться с нехваткой питьевой воды, которая послужит одной из главных причин возникновения конфликтных ситуаций.

1 иЯЬ: www.who.int/ru.

2 иЫЬ: www.wmo.int/pages/indexru.htm.

В этих условиях необходимы совместные усилия государств, международных и общественных организаций. Поэтому исследование проблемы государственного управления водными ресурсами в современной России и Монголии является своевременным и значимым.

Степень научной разработанности проблемы. Государственное управление в области использования и охраны водных ресурсов является частью государственного управления.

Проблемы государственного управления привлекали к себе большой интерес уже с самого зарождения науки о государстве и политике. Это концепции государства мыслителей античности Платона и Аристотеля, философов Возрождения и Нового Времени Н. Макиавелли, Т. Гоббса, Ж. Руссо, Б. Спинозы, Ж. Бодена. Обращают на себя внимание идеи М. Вебера, Б. Рассела, А. Бентли, Т. Парсонса, Д. Истона, О. Тоффлера.

Общетеоретические вопросы государственного управления раскрываются в трудах Г. В. Атаманчука, Д. Н. Бахраха, JI.A. Бургановой, К. С. Гаджиева, Н. И. Глазуновой, Б. М. Лазарева, Р. Т. Мухаева.

В рамках используемого в исследовании институционального подхода (политические институты как субъекты государственной политики и политическая институализация) были изучены труды отечественных и зарубежных авторов A.B. Абрамова, Т. Е. Бейдиной, Э. Д. Дагбаева, Д. З. Мутагирова, А. Г. Олейника, И. И. Осинского, П. В. Панова, С. В. Патрушева, А.И. СоловьеваМ. Дюверже, Д. Норта3.

3 Абрамов A.B. Политический институт и политическая институализация: определение понятий // Власть.

2010. № 5. С. 53−55- Бейдина Т. Е. Выборы как институт формирования органов власти в условиях кризиса политической системы // Выборы в современной политической системе Российской Федерации: сб. докл. регион. науч.-практ. конф. Чита: Изд-во ЗабГУ, 2011. С. 37−39- Дагбаев ЭД. Институциональный дизайн политических процессов в российских регионах Внутренней Азии и Монголии. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского государственного университета, 2011; Мутагиров Д. З. Международные политические институты. М.: Университетская книга, Логос, 2009; ОлейникАТ. Информационные технологии регионального управления / [А.Г. Олейник и др.]. М., 2004; его же. Общество неопределенности: институциональная перспектива // Экономическая политика. 2007. № 1 (5). С. 33−47- Осинский И. И. Политология / И. И. Осинский, М. И. Добрынина. Улан-Удэ, 2011; Панов П. В. Институциональные основания устойчивости и фрагментации политического порядка в постсоветской России. Пермь, 2008; его же. Выборы в России: институциональная перспектива // Полис. 2008. № 5. С. 99−112- его же. Политическое сообщество: конструирование и институализация // Полис. 2007. № 1. С. 94−103- Panov Р. Political Processes in Russian Regions in the Framework of Centralization Policy // Helfrich H., Dakhin A., Holfer E., Arzhenovskiy I. (eds) Impact of Culture on Human Interaction: Clash or Challenge? Gottingen: Hogrefe & Huber, 2008. 5.

Особенности политических систем в современной России раскрываются в научных исследованиях О. В. Волоха, B.C. Комаровского, О.Ф. Шаброва4. Проблемам политической трансформации посвящены труды И. Е. Дискина, А. Ю. Мельвиля, Н. Мэннинга, Н. Парисона, А. И. Соловьева, C.JI. Сморгунова, X. Вольмана, Г. Петерса, Ж. Хэлльмана5.

Концепции современного государственного управления, их модели и принципы развития получили свое отражение в исследованиях О.В. Гаман-Голутвиной, Е. В. Мощелкова, П. Соломона, Й. Цвайнерта6.

Р. 85−98- Институциональная политология. Современный институционализм и политическая трансформация России / под ред. С. В. Патрушева. М.: ИСП РАН, 2006; Соловьев А. И. Теория государственного управления. М., 1997; его же. Политические коммуникации. М., 2004; его же. Принятие государственных решений. М., 2004, 2006; его же. Глобальное управление. М., 2006; Дюверже М. Политические институты и конституционное право // Антология мировой политической мысли: в 5 т. М, 1997. Т. 2. С. 644−655- Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

4 Волох О. В. Самоуправление в системе публичного управления в России. Синергетический подход / О. В. Волох, Е. В. Безвиконная. М.: Логос, 2010; Комаровский В. С. Актуальные проблемы политики и политологии в России. М., 2000. Вып. 2. его же. Политические выборы избирателя // Социологические исследования 1992. № 3. С. 23−34- Антология мировой политической мысли: в 5 т. М.: Мысль, 1997; Шабров О. Ф. Политическое управление: проблема стабильности и развития. М., 1997; его же. Обновление политической системы России / А. С. Автономов, М. Г. Анохин, О. Ф. Шабров / под ред. М. Г. Анохина, В. С. Комаровского, Ю. И. Матвеенко. М.: Агентство ИНФОРМАТ, 1996; его же. Политические системы: открытость, устойчивость, развитие // Анализ систем на пороге XXI века: теория и практика: материалы междунар. науч.-практ. конф.: в 4 т. T.1 / сост. Т. Е. Сафонова. М.: Интеллект, 1996. С. 23−31- его же. Моделирование социально-политических объектов: специфика и границы применимости // Моделирование в социально-политической сфере: тр. межвуз. науч.-практ. семинара. Москва, 27 апреля 2004 г. / сост. О. Ф. Шабров. M.: Изд-во Национального института бизнеса, 2004. С. 6−15- его же: Эффективность государственного управления в условиях постмодерна // Власть. 2010. № 5. С. 4−9.

5 Дискин И. Е. Российская модель социальной трансформации // Pro et Contra. Т. 4. № 3 (1999) — Мельвиль А. Ю. «Политический атлас современности»: замысел и общие теоретико-методологические кошуры проекта // Полис. 2006. № 5. С. 6−15- Мэннинг Н., Парисон Н. Реформа государственного управления. Международный опыт. M.: Весь мир, 2003. С. 88−94- Институциональная политология. Современный институционализм и политическая трансформация России / под ред. С. В. Патрушева. М.: ИСП РАН, 2006; Соловьев А. И. Российские трансформации: проблемы измерения, диагностики, прогнозирования // Россия в условиях трансформации. Москва, 2002. Вып. 17- Сморгунов СЛ. Властные элиты современной России. М., 2004; Wollmann Н. (ed.), 2001, Evaluating Public Sector Reforms: An International and comparative Perspective // Revista Internacional de Estudios Politicos: special issue September, 2001; Peters G. Models of Governance for the 1990s // The State of Public Management, edited by Kett D., Milward B. BaltimoreLondon: The Johns Hopkins University Press, 1996; Hellman J. Seize the State, Seize the Day. State Capture and Influence in Transition Economics // Journal of Comparative Economics. 2003. № 31 (4). P. 751−773.

6 Гаман-Голутвина O.B. Изменение роли и функции современного государства и реформы государственного управления: отечественный и зарубежный опыт // Административные реформы в контексте властных отношений / под ред. А. Олейника и О. Гаман-Голутвиной. М.: РОССПЭН, 2008. С. 98−104- ее же. Меняющаяся роль государства в контексте реформ государственного управления: отечественный и зарубежный опыт // Проблемы современного государственного управления в России: тр. научного семинара. М., 2006. Вып. 3- ее же. Политический институт как предмет политического анализа / О. Гаман-Голутвина // Власть. 2009. № 2. С. 130−132- Мощелков Е. Н. Переходные процессы в России. Опыт ретроспективно компаративного анализа социальной и политической динамики. М.: Изд-во МГУ, 1996; Соломон П. Право в государственном управлении: Отличия России? // Административные реформы в контексте властных отношений / под ред. А. Олейника и О. Гаман-Голутвиной. М.: РОССПЭН, 2008. С. 125−129- Цвайнерт Й. Роль государства в «догоняющей модернизации»: реформы после 1789 г. в Германии и «великие реформы» 6.

Проблематика государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии в контексте их межгосударственного взаимодействия стран обусловили целесообразность обращения к работам советских, российских и монгольских авторов, в которых исследуются основы политического и экономического взаимодействия Советского Союза / России и Монголии: Е. А. Белова, М. С. Капицы, В. И. Иваненко,.

A.А.Гербовой, В. В. Грайворонского, С. К. Рощина, В. А. Родионова, Д. Б. Улымжиева.

При рассмотрении перспектив развития внешнеполитического сотрудничества России и Монголии автор опирался на труды Б. В. Базарова,.

B.Б. Базарова, А. Д. Богатурова, В. Ц. Ганжурова, В. М. Кулагина, Л. В. Кураса, В. Е. Петровского, Г. С. Яскиной7.

Исследование взаимоотношения Монголии с другими странами при реализации ее многовекторной внешней политики базируется на представлениях, предложенных в работах монгольских исследователей Н. Алтанцэцэг, Л. Безжгава, Д. Ганзорига, Д. Дашпурэва, X. Олзвой, Л. о.

Хашбата, Г. Цацрал, Б. Эрдэнэбата. в России в сравнительной перспективе // Административные реформы в контексте властных отношений / под ред. А. Олейника и О. Гаман-Голутвиной. М.: РОССПЭН, 2008. С. 236−241.

7 Базаров Б. В. Контактные зоны Центральной и Восточной Азии: проблема паритетного взаимодействия // Вестник Бурятского научного центра Сибирского отделения Российской академии наук. 2011. № 3. С. 8−13- его же. Монголо-российские отношения на современном этапе. К проблеме регионального взаимодействия во Внутренней Азии / Б. В. Базаров, Тумэндэмбрэл Намжил. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского научного центра СО РАН, 2005; Базаров В. Б. Современные монголо-китайские отношения // Власть. 2009. № 11. С. 79−82- его же. Современные монголо-германские отношения // Власть. 2010. № 8. С. 134−136- его же. Современные монголо-американские отношения // Иркутский историко-экономический ежегодник. Иркутск, 2009. С. 244−248- его же. Монголо-японские дипломатические отношения: новое стратегическое партнерство в Восточной Азии // Власть. 2009. № 9. С. 157−159- Богатуров А. Д. Три поколения внешнеполитических доктрин России // Международные процессы. 2007. № 1- его же. Смена порядков в международной системе. 1945;2003 // Системная история международных отношений: в 4 т. 1918;2003. М., 2003; Ганжуров В. Ц. Россия — Монголия: история, проблемы, современность. Улан-Удэ, 1997; его же. Россия — Монголия: на трудном пути реформ. Улан-Удэ, 1997; Кулагин В. М. Политические режимы и внешняя политика // Pro et Contra. 2003. № 1. С. 137−151- Курас Л. В. Взаимодействие трансграничных, социально-экономических и природных систем России, Монголии и Китая: оценки, состояние, перспективы (// Президентская власть в Бурятии: сб. ст. / Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. Улан-Удэ, 2000. С. 31−42- Петровский В. Е. Азиатско-тихоокеанские режимы безопасности после «холодной войны»: эволюция, перспективы российского участия: автореф. .д-ра полит, наук. М., 1998. С. 18. Яскина Г. С. Монголия и внешний мир. M., 2002.

8 Алтанцэцэг H. 90-ээнд оноос хойшхи уеийн Орос-Монгол, Хятад-Монголын харилцаа // Олон улсын харилцаа. 2002. № 2. X. 90−97 (Российско-монгольские и китайско-монгольские отношения после 90-х гг. // Международные отношения, 2002. № 2. С. 90−97) — Безжгав Л. Америкын сонирхол дахь Монгол // Олон улс судлал. 2002. № 1. X. 81−82 (Американский интерес в Монголии // Международные исследования. 2002. № 7.

Среди работ, посвященных исследованию вопросов охраны водных ресурсов как составляющей окружающей среды, выделяются работы российских и зарубежных исследователей Т. А. Акимовой, К. П. Боришпольца, В.И. Данилова-Данильяна, Д. Лазервица, М. М. Лебедевой, М. М. Максимовой, М. Амштутца, Л. чБроудхэда, А. Замборна, Ж. Лэпголда, П. Уотэрса, Э. Харрэлла9.

Вопросы охраны и использования водных ресурсов в Байкальском регионе явились предметом исследования А. Н. Антипова, Б. О. Гомбоева, Л. М. Корытного, Б. Л. Раднаева, А. К. Тулохонова.

При анализе проблем использования и охраны водных ресурсов в Монголии автор опирался на труды монгольских ученых, среди которых следует выделить труды Ц. Бадраха, Г. Даваа, Л. Жанчивдоржа, Ю. Амарсанаа, Ц. Сосогбарама, С. Сожидмаа, Д. Одонцэцэг, X. Пурэвдагва, Ж. Цогтбаатара, Б. Цэнгэлмаа10.

1. С. 81−82) — Ганзориг Д. К вопросу об урегулировании задолженности Монголии перед Российской Федерацией // Россия и Монголия: новый взгляд на историю взаимоотношений в XX веке. M., 2001. С. 224- ДашпурэвД. Этапы модернизации монгольского общества. Улаанбаатар, 1995; ОлзвойХ. Японы геополитик дахь Монгол // Олон улсын харилцаа. 2002. № 1. X. 84−88 (Монголия в японской геополитике // Международные отношения. 2002. № 1. С. 84−88) — Хашбат Л. Международный статус Монголии: историко-правовые аспекты. Улан-Батор, 2001. С. 34- Цацрал Г. Особенности формирования партий и партийных систем России и Монголии в условиях политической трансформации. М., 2006; Эрдэнэбат Б. Характер и тенденции развития военных отношений Монголии с зарубежными странами в условиях новой геополитической обстановки// Монголия: актуальные вопросы национальной безопасности: сб. ст. М., 1998. С. 79−90.

9 Акимова Т. А. Экология. Природа. Человечество. Техника. M., 2001; Боришполец К. П. Современные угрозы человеческому развитию // Глобализация: человеческое измерение. M., 2002; Данилов-Данильян В. И. Управление водными ресурсами. Согласование стратегий водопользования / В.И. Данилов-Данильян, И. Л. Хранович. M., Научный мир, 2010; Лазервщ ДДж. Развитие водного права: закон международной комиссии права о ненавигационном использовании международных водотоков // Международное и национальное водное право и политика. Ташкент, 2001. С. 67−85- Лебедева М. М. Экологические проблемы в международных отношениях // Современные международные отношения и мировая политика / отв. ред. A.B. Торкунова. M., 2005. С. 366−381- Максимова М. М. Общемировые проблемы // Современные международные отношения / под ред. A.B. Торкунова. M., 2000; Amstutz M.R. International conflict and cooperation. Boston, 1999; Broadhead L.A. International Enviromental politics: the limits of green diplomacy. Boulder, 2002; Zamborn A.C., Lepgold J. World Politics into the 21-th Century. New Jersey, 2002. УотерсП. Роль водного права в развитии интегрированного управления водными ресурсами // Международное и национальное водное право и политика. Ташкент, 2001. С. 4- Харрэлл Э. Международная политическая теория и глобальная окружающая среда // Теория международных отношений на рубеже столетий / под ред. К. Бус и С. Смит. M., 2002.

10 Badrakh Ts., Ganbold D. Water ecology problems of Mongolia. UlaanBaatar, 2011; Даваа Г., Жадамбаа H., Оюунбаатар Д., Амарсанаа Ю., Батхуу Д., Оюунчимэг Д., Пурэвдагва X. Туул голын сав газрын экосистемийг хамгаалах ассудал (Вопросы охраны экосистемы бассейна реки Туул). Улаанбаатар хот, УЦУХ-гийн бутээл, 2002. № 24. X. 147−161- Даваа Г., Оюунбаатар Д. Гадаргын усны нооц, тууний менежментийн асуудал (К вопросу об управлении подземными водными ресурсами). Улаанбаатар хот, УЦУХ-гийн бутээл, 2007. № 28. X. 141−148- Монгол орны Байгаль орчны Цагаан ном (Белая книга 8.

Основы теоретического исследования приграничных и трансграничных территорий представлены в работах П. Я. Бакланова, С. С. Ганзея, В. А. Колосова.

Трансграничные водные объекты составили предмет исследования работ С. Н. Бабурина, С. А. Балашенко, Ю. Л. Баскина, Л. И. Воловой, Б. М. Клименко, О. С. Колбасова, JI.B. Корбут, В. А. Чичварина.

Осуществленный анализ указанных выше работ позволяет сделать вывод о недостаточной изученности проблемы государственного управления водными ресурсами в России и Монголии, а их межгосударственное взаимодействие в этой сфере практически не исследовано. В отечественной и зарубежной науке пока нет специальных работ, посвященных всестороннему и комплексному изучению данной темы.

Объектом исследования является управление водными ресурсами.

Предмет исследования — государственное управление водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии в контексте их межгосударственного взаимодействия.

Цель исследования заключается в комплексном исследовании государственного управления водными ресурсами, позволяющем выработать концепцию, определяющую модель государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии в контексте их межгосударственного взаимодействия.

Цель исследования определила постановку и необходимость решения следующих задач: природных ресурсов Монголии) / Ж. Цогтбаатар, Л. Жанчивдорж Д. Даш, Н. Жадамба хамтын бутээл / «Цогт» хэвлэлийн газар. Улан-Батор, 2002; Davaa G., Erdenetuya М. Hydrological changes in the upper Tuul river basin // 3-rd International workshop on Terrestrial change in Mongolia. Tsukuba, Japan, 2004. P. 16−19- Жанчивдорж JI. Усны неецийг шутэн хамгалъя (Об охране водных ресурсов). Улаанбаатар хот, 2000. 391 х.- Javsran Ch., Konzu A. Water quality of Tuul River deterioration due to discharge from the waste treatment plant of Ulaanbaatar, Mongolia / Integrated Enviromental Assessment and management. Vol. 1. № 4. P. 365−373- Javsran Ch., Tsengelmaa B. Water quality changes of the Tuul river. Special edition «Geoecological Issues of Mongolia», Institute of Geoecology. Ulaanbaatar, 2007; Tsengelmaa В., Natasha Roza-Butler. Ecological Impact Assessment of Gold Mining on Tuul River ecosystem. Mongolia, 2007; Tsengelmaa В., Mongontsetseg A., Javsran Ch. Study the effects of gold mining for the chemical composition and water quality of the Tuul river. Special edition «Geoecological Issues of Mongolia», Institute of Geoecology. Ulaanbaatar, 2007; Sosorbaram Ts., Amarsanaa U., Enkhtsetseg Sh, SojidmaS. Inventory of Pollution Sources for the Tuul River. Ulaanbaatar, 1997.

— исследовать методологические принципы государственного управления водными ресурсами в условиях межгосударственного взаимодействия как политологической проблемы;

— провести комплексный анализ принятых международных норм и правил как основы межгосударственного взаимодействия в области использования и охраны трансграничных вод;

— дать анализ политических норм и принципов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголииопределить степень их влияния на регулирование социальных, экономических и экологических отношений;

— изучить институциональную основу государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголииопределить средства и формы осуществления государственного управлениявыявить его общие и специфические черты;

— провести сравнительный анализ политических норм и административных механизмов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголиивыявить их общие и специфические чертыпоказать влияние национальных особенностей на межгосударственное взаимодействие в области использования и охраны трансграничных водных объектов;

— выявить роль национальных компонентов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии в формировании и функционировании межгосударственного управления в области использования и охраны трансграничных вод;

— исследовать политические составляющие межгосударственного сотрудничества Российской Федерации и Монголии в области использования и охраны трансграничных водных объектов.

Методология и методы исследования. В данном исследовании использованы современные политические, правовые и философские доктрины, опирающиеся на совокупность групп научных методов: общенаучных, частных, междисциплинарных.

Институциональный подход позволил рассмотреть роль государства как политического института в формировании и реализации политики в области охраны и использования водных ресурсов в России и Монголии, исследовать их межгосударственное взаимодействие в области использования и охраны водных ресурсов.

Структурно-функциональный анализ и системный подход способствовали выявлению составных элементов государственного управления водными ресурсами, а также определению их взаимосвязи.

Использование метода сравнительного анализа позволило выявить общие и особенные черты в государственном управлении и политике в области использования и охраны водных ресурсов в Российской Федерации и Монголии.

Ценностно-нормативные методы дали возможность проанализировать важнейшие политические нормы и принципы государственного управления водными ресурсами в России и Монголии, а также их сотрудничества в области охраны и использования трансграничных водных объектов.

Эмпирическая база данного исследования представлена следующей группой документов.

Первую группу составляют политические документы Организации Объединенных Наций и международных организаций: Конвенция ЕЭК ООН по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер, Хельсинки, 1992; Конвенция ООН о праве несудоходных видов.

К* использования международных водотоков, Нью-Йорк, 1997; Конвенция о всемирном наследии ЮНЕСКОПротокол по проблемам воды и здоровья к Конвенции по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер 1992 г., Лондон, 1999; Правила пользования водами международных рек, Хельсинки, 1966; Правила по водным ресурсам, Берлин, 2004.

Вторая группа представлена основными документами Российской.

Федерации: Конституция Российской Федерации 1993 г.- Концепция.

11 национальной безопасности Российской Федерации 2000 г.- Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г.- Водный кодекс Российской Федерации 1995 г.- Водный кодекс Российской Федерации 2006 г.- Водная стратегия Российской Федерации на период до 2020 г.- Концепция Федеральной целевой программы «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012;2020 гг.».

Третью группу представляют политические документы Монголии: Конституция Монголии 1992 г. (Монгол Улсын Ундсэн Хууль) — Концепция национальной безопасности Монголии 1995 г. (Монгол Улсын Ундэсний Аюулгуй байдлын узэл баримжал) — Концепция внешней политики Монголии 1995 г. (Concept of Mongolia’s Foreign Policy) — Стратегия развития Монголии в новом тысячелетии, 2008 (Монгол Улсын мянганы хегжлийн зорилтод суурилсан ундэсний хегжлийн цогц бодлого) — закон Монголии «О воде» 1995 г. (Монгол Улсын Хууль «Усны тухай"1995 он) — закон Монголии «О воде» 2004 г. (Монгол Улсын Хууль «Усны тухай» 2004 он) — национальная программа «О воде» 2009 г. («Ус» ундэсний хетелбер батлах тухай).

В четвертую группу входят политические документы в области межгосударственного взаимодействия Российской Федерации и Монголии: Договор о дружественных отношениях и сотрудничестве между Российской Федерацией и Монголией, 1993; Улан-Баторская декларация, Улан-Батор, 14 ноября 2000 г.- Московская декларация, Москва, 08 декабря 2006 г.- Декларация о развитии стратегического партнерства между Российской Федерацией и Монголией, 2009; Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Монголии по охране и использованию трансграничных вод, 1995.

Научная новизна исследования состоит в том, что в данной диссертации впервые представлено комплексное исследование государственного управления водными ресурсами, позволяющее выработать концепцию, определяющую модель государственного управления водными.

12 ресурсами в Российской Федерации и Монголии в контексте их межгосударственного взаимодействия. В результате исследования:

— дано авторское определение понятия «государственное управление водными ресурсами" — выявлены его существенные и необходимые компонентыопределена концептуальная взаимосвязь понятий «государственное управление» и «водные ресурсы»;

— проанализированы политические нормы и принципы государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголиипоказано их воздействие на регулирование социальных, экономических и экологических отношенийобосновано, что политические нормы и принципы отражают специфику политических систем двух государств, при этом они сформулированы с учетом принципов международного водного законодательствааргументирована несбалансированность и недостаточная разработанность отдельных политических норм и принципов управления в области водных отношений, отмечены их негативные последствия в практике осуществления государственного управления в этой областивыявлено, что на их формирование заметное влияние оказывает количественный фактор обладания водными ресурсами;

— введены в научный оборот материалы и документы, отражающие политические нормы и принципы государственного управления водными ресурсами в Монголии в авторском переводе с языка оригинала на русский язык;

— исследована институциональная основа государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголииопределены средства и формы его осуществления в России и Монголиивыявлены их общие и специфические чертыпроведен сравнительный анализ политических норм и административных механизмов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголиив результате проведенного сравнительного анализа определены их общие и специфические чертыдоказано,.

13 что национальные особенности государственного управления оказывают влияние на межгосударственное взаимодействие в области использования и охраны трансграничных водных объектов;

— показана роль национальных компонентов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии в формировании и функционировании межгосударственного управления в области охраны и использования трансграничных вод;

— установлены основополагающие политические компоненты межгосударственного управления в области использования и охраны трансграничных водных объектоввыявлены тенденции, закономерности взаимодействия России и Монголии в данной областипоказана его обусловленность природно-географическими особенностями и исторической общностью двух государстввыделены этапы межгосударственного взаимодействия России и Монголии в области использования и охраны трансграничных водпоказано его формирование и развитие в контексте политических, экологических и экономических приоритетов двух государствопределена институциональная основа межгосударственного взаимодействия в области использования и охраны трансграничных водвыявлено, что его основным политическим и административным легитимным субъектом становится институт уполномоченных правительств Российской Федерации и Монголии со своей иерархизированной структуройобосновано, что на сегодняшний день он представляет собой наиболее оптимальную модель взаимодействия заинтересованных политических институтов в области охраны и использования трансграничных вод.

Научная новизна исследования конкретизирована в положениях, выносимых на защиту:

1. Понятие «государственное управление водными ресурсами» включает в себя все существенные и необходимые компоненты понятия «государственное управление», которые определяют концептуальную взаимосвязь понятий «государственное управление» и «водные ресурсы».

Эти компоненты отражают политические, природно-географические и социально-экономические особенности государств. Для государственного управления водными ресурсами в России и Монголии присущи общие черты и специфические особенности, характерные для политических систем и общественных отношений сопредельных государств, имеющих общие водные ресурсы. Государственная политика России и Монголии в области водных отношений формируется с учетом принятых международных политических норм и принципов.

2. В государственном управлении водными ресурсами, являющимся частью государственной политики России и Монголии в области водных отношений, отражаются основные этапы формирования и развития новой государственности, политической и экономической систем, трансформации общественных отношений, связанных с переходом от социалистических принципов хозяйствования к рыночным. Оно представляет собой взаимосвязанную и взаимообусловленную «иерархическую пирамиду», выстроенную с учетом национальных экологических и экономических интересов, а также политических норм и принципов международного водного законодательства и представляющую собой регулятивную основу правового поля административного управления водными ресурсами в России и Монголии.

3. Государственное управление водными ресурсами в России и.

Монголии как политический процесс представляет собой институализацию универсальной модели «министерство — служба — агентство», которая сочетает в себе элементы как традиционных, так и инновационных институтов. Традиционным институтом государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации является Министерство природных ресурсов и экологии России, в Монголии — Министерство окружающей среды и туризма. Инновационными компонентами модели являются службы и агентства, занимающиеся вопросами охраны и использования водных ресурсов (в России — Федеральное агентство водных.

15 ресурсов, в Монголии — Правительственное агентство водных дел). Вместе с тем данная модель имеет ряд недостатков, связанных с отсутствием единого координирующего органа, что приводит в условиях несовершенства политических норм и принципов государственного управления водными ресурсами к межведомственным конфликтам не только по вертикали (министерство — служба — агентство), но и по горизонтали (министерствоминистерство, служба — служба, агентство — агентство).

4. Существующие национальные модели государственного управления водными ресурсами обуславливают поиск нестандартных механизмов межгосударственного взаимодействия. Главным легитимным субъектом межгосударственного российско-монгольского взаимодействия в области охраны и использования трансграничных водных объектов становится институт уполномоченных сторон по выполнению Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Монголии по охране и использованию трансграничных вод, представляющий собой сложную межгосударственную иерархически организованную структуру. В настоящий момент существует ряд проблем в межгосударственном взаимодействии, связанных с несбалансированностью и несогласованностью национальных интересов двух государств в области использования трансграничных водных объектов. Но, несмотря на это, сегодня институт уполномоченных сторон представляет собой наиболее оптимальную и устойчивую форму межгосударственного взаимодействия России и Монголии в области охраны и использования трансграничных вод. Решение существующих и потенциальных проблем возможно лишь в рамках его политико-правового статуса.

5. Представленные автором модели государственного управления водными ресурсами и межгосударственного российско-монгольского взаимодействия в данной области отражают существующие в настоящее время политические, экологические и экономические реалии двух государств и во многом зависят от состояния их политических систем. Поэтому они не.

16 носят постоянный и устойчивый характер, что предопределяет вероятность их трансформации в зависимости от дальнейшего развития этих систем и состояния межгосударственного взаимодействия России и Монголии.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что представленные автором в диссертационном исследовании материалы и сделанные им выводы вносят существенный вклад в разработку проблем государственного управления водными ресурсами в условиях межгосударственного взаимодействия Российской Федерации и Монголии в данной области. Сделанные выводы актуализируют политический аспект управления в области охраны и использования водных ресурсов.

Основные положения и выводы диссертации могут быть использованы органами законодательной и исполнительной власти двух государств при выработке решений по вопросам использования и охраны водных ресурсов и разработке основных направлений государственной политики в области водных отношений.

Предложенные автором положения и выводы могут оказаться полезными в процессе работ по совершенствованию политических норм и принципов и административных механизмов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации.

Сформулированные теоретические выводы могут быть использованы при разработке концепции совершенствования межгосударственного взаимодействия России и Монголии в области использования и охраны трансграничных водных объектов, координации их усилий в данной области.

Практическая значимость работы заключается в том, что материалы и выводы диссертационного исследования могут иметь характер конкретных рекомендаций: 1) по усилению взаимодействия основных субъектов государственного управления водными ресурсами с международными и национальными неправительственными организациями, научными учреждениями и общественными экологическими движениями Российской.

Федерации и Монголии с учетом национальных интересов двух государств- 2) по совершенствованию политических норм и принципов осуществления мониторинговых исследований качества вод трансграничных водных объектов, проведения работ по изучению влияния объектов хозяйственной деятельности на водные объекты, расположенные в бассейнах трансграничных рек.

Материалы и теоретические выводы исследования также могут быть использованы при разработке учебных курсов по государственному и муниципальному управлению, национальной и региональной безопасности, политологии, региональной политике, международным отношениям, магистерских программ по направлениям «политология», «региональная политика» и «международные отношения» в высших учебных заведениях.

Апробация работы. Выводы диссертационного исследования отражены в авторских монографиях, статьях в реферируемых периодических изданиях («Вестник Бурятского государственного университета», «Власть»).

Диссертационная работа была обсуждена и рекомендована к защите на кафедре политологии и социологии Бурятского государственного университета. Ее основные результаты докладывались и обсуждались на совещаниях уполномоченных сторон по выполнению Соглашения между.

Правительством Российской Федерации и Правительством Монголии по охране и использованию трансграничных вод (Улан-Удэ, 2007; Улан-Батор,.

2009; Екатеринбург, 2010; Улан-Батор, 2011) — на семинарах и конференциях в рамках реализации совместного российско-монголо-корейского проекта.

Integrated water management model on the Selenga river basin" (Улан-Батор,.

2008; Сеул, 2009; Улан-Батор, 2010) — на международной конференции.

Селенга — река без границ" (Улан-Удэ, 2010) — на международной научной конференции «Исторический опыт взаимодействия народов и цивилизаций: к.

350-летию добровольного вхождения Бурятии в состав Российского государства" (Улан-Удэ, 2011) — международной конференции «Человек, культура и общество в изменяющемся мире» (Улан-Удэ, 2011),.

1S всероссийской конференции «Социальная среда — потенциал конкурентоспособного развития регионов» (Улан-Удэ, 2011).

Структура диссертационной работы обусловлена целью, задачами и логикой исследования. Она состоит из введения, четырех глав, восьми параграфов, заключения, списка литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Сложившаяся модель управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии является закономерным явлением в условиях политических систем двух государств постсоциалистического периода. Управление водными ресурсами обеих стран — это государственное управление, которое включает в себя все существенные и необходимые компоненты государственного управления, представленные субъектно-объектными отношениямицелеполаганиемсредствамиспособамиформами.

Водные отношения представляют собой политические отношения, затрагивающие отношения государства, общества, различных социальных групп и слоев населения в области охраны и использования водных ресурсов, интересы которых могут быть реализованы исключительно посредством государственной власти.

Государственное управление водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии, являясь частью их государственной политики в области водных отношений, отражает основные этапы формирования и развития новой государственности, политической системы периода трансформации общественных отношений, связанных с переходом от социалистических принципов хозяйствования к рыночным.

В современных политических условиях субъекты государственного управления в области охраны и использования водных ресурсов в Российской Федерации и Монголии оказывают свое организующее и регулирующее воздействие на водные ресурсы посредством способов государственного управления, выраженных в виде императивных (регулятивных), основанных на законодательных принципах, и принудительных механизмов, основанных на административных принципах.

Основные принципы содержания понятия «водные ресурсы» в контексте государственного управления в области охраны и использования водных ресурсов России и Монголии получили свою разработку в Водном законодательстве обеих стран, которое представляет собой политические нормы и принципы государственного управления водными ресурсами, и отражены в положениях конституций двух государств.

Иерархическую пирамиду" политического регулирования водных отношений в Российской Федерации возглавляет Водный кодекс, в котором получили свое отражение принципы федеративного устройства российского государства, отношения собственности на водные ресурсы. Национальное водное законодательство Российской Федерации строится на отражающих специфику политического обустройства государства принципах и нормах, значительная часть которых сформулирована с учетом политических норм и принципов межгосударственного взаимодействия в области водных отношений.

Закон «О воде» Монголии 2004 г. также является политическим документом, который отражает основные этапы трансформации постсоциалистической политической системы, перехода к парламентской форме правления и становлению рыночных отношений в современном монгольском обществе. Принципы монгольского водного законодательства, как и российского, разработаны с учетом международных норм и правил. В отличие от российского в монгольском документе четко определен круг основных субъектов государственного управления в области охраны и использования водных ресурсов, представлены их полномочия и обязанности. В нем более остро поставлен вопрос о приоритете охраны водных ресурсов перед их использованием, что свидетельствует об актуальной проблеме дефицита водных ресурсов.

Главные политические документы в области водных отношений двух стран в своем развитии прошли одинаковые три этапа развития, отражающие изменения в общественных отношениях, связанные с переходом от социалистических принципов хозяйствования к рыночным. Но при этом следует отметить различия в запасах водных ресурсов (в России мы наблюдаем их обилие, в Монголии — дефицит), а также различие в государственном обустройстве (в России — федеративное обустройство, в Монголии — унитарное). Эти различия не могли не оказать влияние на водное законодательство обеих стран, обусловившее их специфические особенности и акценты. Эти особенности и акценты, отражающие национальные интересы каждой из стран, не могут не влиять на указанные выше проблемы межгосударственного взаимодействия Российской Федерации и Монголии в области охраны и использования трансграничных водных объектов. Однако они ни в коем случае не являются непреодолимым препятствием.

Вместе с тем на сегодняшний день в области водных отношений и в России, и в Монголии складывается ситуация, демонстрирующая наличие упущений в государственной водной политике. Одним из главных ее недостатков является тот факт, что при наличии главного политического документа в области охраны и использования водных ресурсах исполнительная власть вынуждена сама разрабатывать подзаконные акты, направленные на реализацию его положений. А ведь это является непосредственной прерогативой законодательной власти. Наличие этих пробелов обусловливает необходимость совершенствования политико-правового поля регулирования водных отношений, приведения политических норм и механизмов их реализации в соответствие с практическим управлением в области охраны и использования водных ресурсов.

Реализация вышеперечисленных способов государственного управления водными ресурсами в Российской Федерации и Монголии осуществляется в форме институтов управления в области охраны и использования водных ресурсов, которые подвержены постоянным трансформациям в зависимости от состояния политических систем указанных обществ.

Характерными признаками институализации управления в области водных отношений, объединившей два аспекта, являются: 1) разработка норм, выработка правил регулирования использования и охраны водных ресурсов, отражающих принципы нормативного подхода- 2) организация непосредственного управления в области охраны и использования водных ресурсов через создание институтов, которые осуществляли бы реализацию политических субпроцессов, с одной стороны, как основной политический субъект, а с другой — как аппарат управления водными ресурсами, разрабатывающий нормы права, руководящий их реализацией и контролирующий следование установленным нормам и законам в области использования и охраны водных ресурсов.

Под государственным административным управлением охраной и использованием водных ресурсов в России и Монголии понимается процесс регулирования водных отношений внутри государства посредством распределения сфер влияния между основными субъектами управления и их целенаправленного воздействия на водные отношения. Государственное управление водными ресурсами выступает, с одной стороны, как целостная структура, с другой стороны, как композиция различных базовых элементов, каждый из которых имеет свое функциональное назначение.

В настоящий момент в обоих государствах сложилась модель базовых элементов управления, реализующих государственную политику в области водных отношений, сочетающих в себе элементы традиционных и инновационных институтов. Процесс трансформации модели взаимодействия базовых элементов в данной области выявил некоторые коллизии, что, безусловно, негативно сказывается на эффективности государственного управления в области водных отношений. Эта проблема взаимодействия между ними не только по вертикали, но и по горизонтали снижает эффективность.

289 государственного управления охраной и использованием водных ресурсов в двух странах, что обусловливает необходимость создания действенного механизма ее регулирования. Такое положение усугубляется недостаточной разработанностью политических норм и принципов государственного управления в области водных отношений, отсутствием или недостаточным финансированием мероприятий, направленных на охрану и использование водных ресурсов. Существуют также противоречия между интересами многочисленных субъектов государственного управления в области водных отношений, которые во многом объяснимы постоянными трансформациями в зависимости от состояния российской и монгольской политических систем. Это, в свою очередь, имеет влияние на межгосударственное взаимодействие Российской Федерации и Монголии в области охраны и использования трансграничных водных ресурсов.

Являясь одним из компонентов целостного политического процесса обоих государств, межгосударственное взаимодействие в данной области представляет собой универсальный инструмент обеспечения национальных интересов России и Монголии в области охраны и использования трансграничных вод. Так же, как и управление в области охраны и использования водных ресурсов на национальном уровне, оно предполагает наличие и политического, и административного компонентов межгосударственного регулирования в форме целенаправленного их воздействия на водные отношения. Его основой являются политические и правовые документы обеих стран, в которых отражены основные направления государственной политики в области охраны водных ресурсов, разработанные с учетом политических норм и принципов межгосударственного регулирования водных отношений. Однако при его осуществлении возникает ряд проблем политико-правового характера, в первую очередь, это касается отсутствия единого комплексного подхода к экологически обоснованному управлению бассейнами трансграничных водных объектов, несовершенства нормативно-правовой базы двух государств в области охраны и использования водных ресурсов, непроработанности отдельных инструментов и механизмов государственного управления.

В условиях возрастающего влияния транснациональных корпораций на процесс государственного и межгосударственного управления водными ресурсами закономерным является тот факт, что главным легитимным субъектом межгосударственного российско-монгольского взаимодействия в области охраны и использования трансграничных водных объектов становится институт уполномоченных сторон по выполнению Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Монголии по охране и использованию трансграничных вод. Его деятельность направлена на укрепление государственного фактора в управлении водными отношениями и отвечает национальным интересам Российской Федерации и Монголии в области охраны и использования водных ресурсов. Вместе с тем в процессе межгосударственного управления трансграничными водными объектами возникают те же проблемы, что характерны для государственного управления водными ресурсами. Главный легитимный институт, представляющий собой сложную межгосударственную иерархически организованную структуру, исполняет поставленные задачи только в рамках своего правового статуса. Узкая специализация органов государственного управления водными ресурсами, участвующих в межгосударственном управлении трансграничными водными объектами, порождает проблему взаимодействия между ведомствами и координации усилий в достижении главной цели — экологически обоснованного управления в области охраны и использования трансграничных водных объектов. Вполне вероятным может стать факт их разрешения посредством вмешательства уполномоченных сторон, имеющих широкие полномочия в области охраны и использования трансграничных вод. Несмотря на выявленные проблемы, в настоящее время институт уполномоченных сторон представляет собой наиболее оптимальную модель взаимодействия основных субъектов государственного управления в области охраны и использования трансграничных вод. Решение существующих и потенциальных проблем возможно лишь в рамках его правового статуса.