Инструментальные и экзистенциальные характеристики функционирования знания в современном обществе

Актуальность темы

диссертационного исследования связана с нарастающей динамикой социокультурных изменений, с характером развития и функционирования современного социума. Социальные изменения в значительной степени обусловлены успехами развития техники, технологии, науки, а также процессами медиатизации и информатизации. В результате Земной шар превратился в «глобальную деревню». Очевидно, что любая технология является прежде всего практическим знанием, а практическое знание в современном мире невозможно без каких-либо фундаментальных открытий.

Иначе говоря, трансформация общества связана со всеми видами человеческого знания, что еще больше объективно актуализирует тему диссертационного исследования. При этом под «знанием» следует подразумевать не только знание естественнонаучное или научно-технологическое знание, но и знание в области теории управления всеми системами, включая социум, а также знания в области общественного прогнозирования и проектирования. Несмотря на определенный «ренессанс» оккультных и мистических знаний, налицо ведущая роль рациональных видов знания в самосозидании и функционировании современного социума.

Нынешнее общество принято называть «информационным», что является не совсем верным. Сейчас все чаще в кругах обществоведов слышится термин «когнитивный» социум. Данный термин как раз и показывает ведущую роль знания в деле преобразования современного общества. Социум, активно применяющий свои информационные ресурсы, не просто старается использовать фундаментальные и прикладные человеческие знания в различных областях своей деятельности: общество, его институты и подсистемы пытаются выжать из фундаментальных знаний все, что только возможно, создавая целый ряд технических и технологических инноваций, которые, в свою очередь, и преобразуют социальную реальность. Весь этот процесс указывает на инструментальную составляющую социальной роли знания в современном мире.

Однако кроме инструментальной нагруженности, в обществе знание проявляет свою экзистенциальную сущность. В современном мире мы можем наблюдать процесс технизации человеческого существования, в результате которой инструментальные функции знания переплетаются с экзистенциальными. Так, если еще недавно лозунг «высокие технологиивысокий уровень жизни» (high tec — high life) представлялся как привлекательная идеологическая оболочка теории информационного общества, то сейчас этот лозунг стал манифестацией реальности нашей жизни. С другой стороны, парадоксом развития современной цивилизации является то, что с ростом возможности к коммуникации растет отчуждение человека от общества. В этой связи представляется, что различные формы знания имеют существенное значение для формирования человеческой идентичности и аутентичности, в результате чего также проявляются экзистенциальные функции знания.

Особо актуальной тема диссертационного исследования представляется для российского общества. Специфика отечественной интеллектуальной традиции заключается в рассмотрении знания прежде всего как Блага, как самоцели любого познания. Именно эта ориентация в совокупности с адекватным представлением об инструментальной значимости знания стала предпосылкой успешного развития и достижений российской науки. Однако в условиях современного реформирования системы образования и науки ряд политиков и экономистов предлагают ориентироваться лишь на инструментальные аспекты функционирования знания, что представляется недопустимым.

Таким образом, актуальность темы диссертационного исследования обусловлена тем, что социальная роль знания в современном мире постоянно возрастает. Этот феномен наряду с другими социокультурными процессами является основой бурных социальных изменений современного общества. Следует отметить и то, что роль знания в обществе изменяется не только количественно, но и качественно.

То есть можно говорить о динамике инструментальных и экзистенциальных характеристик функционирования знания в современном обществе, что в особенности актуализирует тему диссертационного исследования.

Степень научной разработанности проблемы.

Проблематизация процесса функционирования знания в социальной среде являлась объектом рефлексии многих мыслителей. Естественным было то, что столь комплексная, многоплановая и многоуровневая проблема нередко изучалась с вычленением тех или иных аспектов. Однако чаще всего исходной точкой исследования анализируемой проблемы являлась экспликация теоретико-методологических основ анализа знания с социально-философских позиций. Очевидным является и то, что указанный анализ должен был производиться с привлечением теорий и допущений различных философских дисциплии, а также наук, смежных с социальной философией. В частности, сциентистский образ знания раскрывается в трудах основателя социологии О. Конта. Рассмотрение феномена знания (с дальнейшим выходом непосредственно па соцально-философскую проблематику) также невозможно без анализа концепций, разработанных в трудах видных деятелей лингвистического и аналитического направлений, среди которых следует назвать К. Айдукевича, Л. Витгенштейна, Г. Н. Гудмена, Р. Карнапа, Ч. Куайна, О. Нейрата, X. Патнэма, Б. Рассела, Г. Рейхенбаха, Н. Решера, А. Тарского, Г. Фреге, М. Шлика.

Что касается рассмотрения функционирования знания в социальной среде, то предтечей данного подхода можно считать И. Канта, который пытался выявить границы человеческого познания. Но если Кант ориентировался на когнитивно-рациональные аспекты познания, то в рамках социологии знания акцент делается на социальной обусловленности знания. Классическими для данной парадигмы рассмотрения знания являются произведения М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, Ф. Знанецкого, Л. Леви-Брюля, К. Мангейма, К. Маркса,.

М. Мосса, Ф. Ницше, В. Парето, А. Томаса, которые в качестве социального субъекта познания выдвигали общество или его компоненты. Социально-исторический подход к исследованию научного знания в контексте имманентной и социальной динамики был реализован в работах Э. Агацци, Г. Жиллет, Т. С. Куна, И. Лакатоса, JI. Лаудана, М. Полани, K.P. Поппера, У. Селларса, Р. Тома, С. Э. Тулмина, П. Фейерабенда, Я. Хакинга, Р. Харе, М. Б. Хессе, Д. Холтона. Экзистенциальный и антропологический смысл знания раскрывается наиболее полно в рамках феноменологии (Э. Гуссерль), а также через направления, генетически связанные с последним течением, — фундаментальную онтологию (М. Хайдеггер, Н. Гартман) и экзистенциализм (Ж.-П. Сартр). Современные взгляды на указанные смыслы знания связаны либо с ориентацией на личность, включенную в структуры повседневности и самостоятельно конституирующую реальность (П. Бергер, Б. Вальденфельс, Т. Лукман, А. Рейнах, М. Хоркхаймер, А. Щюц), либо на социальный конструктивизм и «симметричные подходы» (Д. Блур, Б. Барнс, Б. Латур, Р. Мертон, М. Малкей, X. Новотни).

Бесспорно, рассмотрение проблемы природы знания невозможно без обращения к критическим работам таких мыслителей как А. Ф. Зотов, А. Ф. Грязнов, С. А. Лебедев, М. Л. Макаров, Г. И. Рузавин, а также Ю. М. Бохеньский и В. Декомб.

В современной отечественной философской мысли проблема исследования социального функционирования знания нашла адекватное отражение в трудах Т. Б. Длугач, Е. А. Мамчур, Л. А. Микешиной, В. Ж. Келле, В. А. Колеватова, С. Б. Крымского, В. Г. Пыхтина, Б. И. Пружинина, Е. Б. Рашковского, Е. М. Руткевич, O.E. Столяровой. Исторические реконструкции развития социологии знания производились М. Я. Корневым, Л. Н. Москвичевым, E.H. Причепием, В. Л. Шульцем.

Начало становления европейской науки связывают с эпохой античности. Именно в это время начали складываться мировоззренческие принципы и ценностные основания европейского рационализма. Данный процесс связан с именами Пифагора, Парменида, Протагора, Сократа, Платона и Аристотеля. Рассмотрение условий протекания данного процесса, его философская реконструкция производилась еще Диогеном Лаэртским, а затем целой плеядой мыслителей (среди которых можно назвать, например, Ф. Ницше, Э. Гуссерля, Ж. Деррида, а также наших соотечественников А. Ф. Лосева, П. П. Гайдеико, И. Д. Рожанского, Ю. А Шичалина).

В вопросе о другом узловом пункте развития европейского рационализмастановлении христианства — невозможно обойтись без рассмотрения положений других мировоззренческих систем, конкурирующих с христианством. Среди них и их основополагающих источников можно перечислить гностицизм (трактат «Пистис София»), герметизм (трактаты «Поймандр», «Асклепий»), неоплатонизм («Энеады» Плотина).

При дальнейшей реконструкции магистральной линии развития европейского образа знания необходимо обратиться к трудам и идеям зодчих европейского мировоззрения, для многих из которых интеллектуальные проблемы неотделимы от религиозных. Среди них следует выделить Оригепа, Климента Александрийского, Августина Блаженного, Кассиодора, Иоанна Скота Эриугену, Пьера Абеляра, Ансельма Кентерберийского, Альберта Великого, Фому Аквинского, Бонавентуру, Роберта Гроссетеста, Роджера Бэкона, Иоанна Дунса Скота, Уильяма Оккама, Николая Кузанского, Джордано Бруно, Якова Бёме, Мартина Лютера, Исаака Ньютона, Френсиса Бэкона, Репе Декарта, наконец, Иммануила Канта. Внушительное духовное наследие указанных мыслителей всегда привлекало внимание философов и обществоведов, но в контексте исследуемой проблемы представляется, что наиболее значимыми являются работы Д. Антисери, М. Вебера, Р. Гвардини, Ж. ле Гоффа, Р. Мертона, X. Ортеги-и-Гассета, Т. Парсонса, Дж. Реале, Б. Рассела, О. Шпенглера, У. Эко, К. Ясперса, а также С. С. Аверинцева, П. П. Гайденко, И. Т. Добронравовой, И. Т. Касавина, Т. Г. Лешкевич, Н. С. Мудрагея, В. В. Петрова, В. Л. Рабиновича, Н. В. Шабурова.

Особо следует упомянуть об интерпретации феномена знания в отечественной философии в рамках таких течений, как русская религиозная философия.

С.Н. Булгаков, П. А. Флоренский, H.A. Бердяев, JL Шестов, В.В. Розанов), русский космизм (Н.Ф. Федоров, К. Э. Циолковский, В.И. Вернадский). В контексте исследуемой проблемы наиболее значимыми и плодотворными представляются учения B.C. Соловьева и С. JI. Франка.

Успешные попытки классифицировать различные области знания, как по методологическим, так и по социальным основаниям предпринимались.

B. Виндельбандом, В. Дильтеем, Г. Риккертом, М. Шел ером, П. А. Сорокиным, Ю. Хабермасом, а также И. Т. Касавиным. Кроме того, разработке автором типологии знания, исходя из его функций в обществе, способствовали идеи прагматизма (Ч. Пирс, У. Джемс, Дж. Дьюи), а также А. Швейцера.

Рассмотрение взаимодействия политической сферы общества и знания требует обратиться к трудам Э. Агацци, Ж.-Ф. Лиотара, К. Манхейма, Б. Равена, Дж. Френча, М. Фуко, а также идеологов как тоталитаризма (в частности, Б. Муссолини, Ю. Эволы), так и либерализма (например, И. Берлина, К. Поппера). Интересны также аспекты политического влияния на науку, рассматриваемые в работах М. Борна, Б. Г. Кузнецова, В. Александрова. Вопрос о взаимодействии интеллектуалов и власти исследовался в трудах П. А. Сорокина, З. А. Сокулер,.

C.С. Фролова, а также в работах зарубежных мыслителей — Н. Боббио и П. Фейерабенда. Ключевыми работами для исследования инструментальных функций знания экономического характера являются работы Д. Белла, Дж. Бернала, М. Мак-Люэна, Р. Мертона, Дж. Нейсбита, А. Тоффлера. Некоторые аспекты экономического влияния и контроля знания затрагивались такими видными учеными, как И. Лэнгмюр и Г. Селье.

Проблема рациональности является наиболее плодотворной нивой для философской рефлексии, причем достаточно проблематично выделить какие-либо самодостаточные учения. Проблеме рациональности уделили внимание Б. С. Грязнов, В. В. Ильин, В. А. Лекторский, H.H. Моисеев, А. В Назарчук, В. Н. Порус, А. И. Ракитов, B.C. Степин, B.C. Швырев, также К.-О. Апель, М. Вебер, Н. Луман, И. Пригожин, И. Стенгерс, Ю. Эльстер.

Вопрос функционирования феномена знания в рамках социального и повседневного бытия человека рассматривается в контексте обладания знания рядом особенностей, среди них можно назвать свободу, ответственность, креативность, труд и игру. Данная тема частично освещается в работах И. М. Ефимова, Е.В. Золотухиной-Аболиной, Г. Б. Жданова, И. Т. Касавина, A.C. Майданова, A.JI. Никифорова, E.JI. Чертковой, а также Э. Агацци, А. Бергсона, Б. Биннинга, М. Бунге, Э. Гуссерля, М.Дж. Махони, Н. Решера, К. Сагана, Ю. Хабермаса, М. Хайдеггера, И. Хёйзинги, Б. Т. Эдисона.

Рассмотрение взаимосвязи динамики знания и перспектив развития общества в различных аспектах отражено в работах таких мыслителей как Т. Адорно, Б. Барбер, У. Бек, П. Бергер, Ж. Бодрийар, И. Валлерстайн, С. Жижек, Г. Йонас, П. Козловски, С. Хантингтон, Ф. Фукуяма, Т. Шринивас, а также A.A. Зиновьев, B.JI. Иноземцев, С. Б. Переслегин, А. П. Назаретян.

Указанные работы затрагивают самые различные аспекты проблемы, рассматриваемой в настоящей диссертации, но задача описания инструментальных и экзистенциальных функций знания в современном обществе еще достаточно далека от своего однозначного решения и требует продолжения исследований, прежде всего, в рамках социально-философского анализа.

Методологической и теоретической основой диссертации явилось единство традиционного логико-философского анализа и системного подхода. Базовым методом диссертации стал структурно-функциональный анализ, который позволил в ходе исследования создать социально-функциональную типологию знания. Особое значение получили принципы системности, всесторонности и конкретности. Однако в диссертации широко использовались и современные философско-методологические новации, среди которых особое значение имеет социальный конструктивизм. Рассмотрение характеристик знания использовалось с учетом положений экзистенциальной аналитики. Достаточно последовательно применялись методологические идеи феноменологической социологии знания.

Вместе с тем, специфика диссертационного исследования обусловила использование сравнительно-исторического и историко-генетического методов. В работе также использовался ряд общелогических методов, среди которых выделяются анализ и синтез, индукция и дедукция, формализация и абстрагирование. Теоретической основой исследования послужили базовые понятия и концепты, содержащиеся в трудах, статьях, монографиях отечественных и зарубежных мыслителей — философов, социологов, выдающихся ученых-естествоиспытателей.

Объект исследования: процесс функционирования знания как источника социокультурных изменений.

Предмет исследования: инструментальные и экзистенциальные характеристики функционирования знания в современном социуме.

Цель и задачи исследования

Целью является социально-философский анализ и экспликация характеристик функционирования знания в современном обществе. Для достижения поставленной цели диссертанту представляется необходимым решить следующие задачи:

— исследовать противоречия становления и развития позитивизма как сциентистского мировоззрения от его истоков в идеалах Просвещения до лингвистического поворота в философии;

— рассмотреть особенности появления и развития идеи социальной обусловленности знания (в том числе и научного) и уточнить его экзистенциальный и антропологический смысл;

— проанализировать социальные условия возникновения античного образа знания и его внутреннюю динамику;

— выяснить вопрос о роли христианства и нехристианских традиций в процессе формирования и развития европейской науки и определить социальные условия становления новоевропейского образа науки;

— установить особенности социальной направленности русской интеллектуальной традиции;

— подвергнуть анализу вопрос о формах знания и дать классификацию форм знания, исходя из характеристик его функционирования в обществе;

— изучить особенности влияния институтов политической подсистемы общества на функционирование различных форм и видов знания;

— определить системные и несистемные механизмы экономического воздействия общества на эволюцию знания и уточнить вопрос о стратегии развития науки в системе экономических отношений, складывающихся в современной России;

— выявить в контексте социальной экзистенции границы логического и социального, когнитивного и культурного в основных различных типах рациональности, в том числе и в научной рациональности, а также эксплицировать характеристики знания, связанные с его экзистенцией;

— наметить перспективы развития общества в связи с современными трансформациями функций знания и социальными процессами на их основе.

Научная новизна диссертационного исследования:

— в ходе исследования сциентистского мировоззрения и лингвистического поворота обнаружена логика перехода от позитивистских и физикалистских ориентиров в описании природы знания к новой онтологии социально-гуманитарного мира, согласно которой речевые акты и дискурсы фундируют социальную реальность;

— представлены авторские интерпретации картины функционирования категории «знание» в социальной теории, вопроса о степени социокультурного влияния на природу научного знания, а также подходов к пониманию социального и экзистенциального контекста знания, наиболее продуктивным и из которых проявляются «симметричные подходы» социального конструктивизма;

— уточнены особенности генезиса европейского образа знания в контексте социальной атмосферы и ментально-мировоззренческих условий античности и показана ведущая роль философского знания в рационализации общества и в социальной актуализации инструментальных и экзистенциальных аспектов знания;

— проведен компаративистский анализ потенциала раннего христианства и иных мировоззренческо-религиозных систем на интеллектуальную эволюцию в Европе и уточнен вопрос о роли христианства и других социальных факторов в процессе формирования европейской науки, в частности, сделан однозначный вывод об инвариантности выбора христианства в качестве базиса рационализации европейского общества и становления новоевропейской науки;

— выявлена такая особенность русской интеллектуальной традиции, как цельность, сплав экзистенциального и инструментального аспектов знания;

— разработана типология знания в контексте инструментальных и экзистенциальных характеристик его функционирования в обществе, которая связана с такими, например, категориями, как «социальная идентичность», «социальная и личностная аутентичность», «социальная экзистенция» и так далее;

— произведен комплексный анализ взаимодействия знания и различных ресурсов и компонентов власти, при этом указывается, что государство как главный субъект власти видит в знании прежде всего инструмент решения социальных задач;

— определены особенности взаимодействия экономики и знания и раскрыта сущность влияния экономических отношений на эволюцию способов объективации знания и последующие изменения экзистенции человека и социума, в частности, сделан вывод, что экономическая прагматика в конечном итоге оказывает влияние на его аутентичность человека, что формирует экзистенциальный контекст знания;

— исходя из того, что рациональность является одним из структурообразующих социальных факторов, проанализированы образы рациональности в современной философии и дана их типология, в том числе и в контексте социальной экзистенции, а также разобраны особенности экзистенциальных характеристик знания, таких, как свобода, ответственность, креативность, труд и игра, и показана значимость свободы и ответственности в процессах функционирования современных систем знания;

— смоделированы перспективы развития общества, исходя из динамики современных социальных процессов и их взаимосвязи с функциональными возможностями знания в рамках модернистских, постмодернистских и ультрамодернистских социальных тенденций, в результате чего сделан вывод о неизбежности становления социума нового типа — когнитивного общества.

Тезисы, выносимые на защиту:

1. В ходе эволюции общества знания выполняют важные социальные функции. Инструментальные функции знания связаны с практикой жизнедеятельности социальной системы. При этом инструментальные функции проявляет преимущественно естественнонаучное и техническое знание. Экзистенциональные функции знания связаны с глубинными характеристиками существования общества и его членов. В связи с этим данные функции доминируют в социально-гуманитарном и различных формах ненаучного знания. Все же, естественнонаучные и технические виды знания могут латентно или явно выполнять важные экзистенциальные функции в обществе, тогда как другие разновидности знания могут иметь инструментальную важность для социума. Кроме того, в поле социальной практики функции знания проявляются комбинированно и зачастую достаточно сложно эксплицировать их характер.

2. Социальные идеалы Просвещения и успехи науки способствовали становлению и доминированию сциентизма в современном обществе, что в философском плане выразилось в появлении такого течения, как позитивизм, задачей которого являлся поиск устойчивости и логической обоснованности знания. Однако проводимый в рамках позитивистской философии логический анализ выделял в составе науки эмпирические, фактуальные, дескриптивные высказывания и аналитические предложения логики и математики, и, в итоге, он вырождался в лингвистический анализ, что явилось одной из причип лингвистического поворота", осуществленного в рамках аналитической философии. В ней речь идет не о трансцендентном, самостоятельно существующем мире, а об имманентной данности мира в определенных, фиксирующих этот мир структурах — в языке и в сознании, отраженных в знании. Знание видится философам-аналитикам не только в качестве существующего в идеальном пространстве смыслов и в реальном мире значений, но и в качестве имеющего весомый онтологический статус в рамках человеческой деятельности и экзистенции. В результате именно аналитическая философия рождает новую онтологию социально-гуманитарного мира, в которой в качестве базиса социального бытия выступают речевые акты и дискурсы как особые формы существования знания.

3. Мир человеческих знаний и социальный мир в своем взаимодействии представляют систему с обратной связью, что показывается в рамках социологии знания. Если первоначально в качестве социального субъекта познаиия выдвигалось общество или его отдельные подсистемы, то сейчас социальный субъект познания чаще всего видится в образе личности, включенной в структуры повседневности и самостоятельно конструирующей социальную реальность. Другой альтернативой являются «симметричные подходы», когда-то, что сообщает нам об окружающем мире, зависит не только от его реального устройства, но и от суждения спрашивающего, обусловленного системой отношений субъект — объект. Такая диалоговая методология как нельзя лучше отражает представление о знании как феномене, в котором сталкиваются сознание человека, его экзистенция и объекты внешнего мира. Кроме того, исследование в рамках постпозитивистского дискурса роли и места социальных факторов в процессе функционирования научного знания показало противоречия научной динамики, исходя из ее имманентно-логических и социально-перманентных особенностей.

4. Наиболее рельефно инструментальные и экзистенциальные функции знания наблюдаются в процессах социальной рационализации европейского общества. Так, в античной Греции переход от традиционалистских культуры и цивилизации к обществу с более сложной системой коммуникации, для которого были характерны демократизм и ориентация на Логос, связан с появлением философии, способствовавшей не только глубине самопознания и миропознания, но и генерации интереса к прагматической нагруженности теоретических наук. В раннем средневековье экзистенциальная нагруженность знания способствовала поискам цивилизационной идентичности и личностной аутентичности, который проходил на фоне рационализации жизни общества па основе теологии, что создало предпосылки для развития оригинальной европейской науки. С другой стороны, именно теология формирует особую конфигурацию знания, что создает специфический образ рационализации социальной жизни. Наконец, подчеркнем, что рождение классической европейской науки также связано с особой динамикой экзистенциальных и инструментальных составляющих знания и их осмыслением.

5. Парадоксом развития отечественной философии является то, что, практически никогда не ориентируясь на науку как главный вид мировоззрения, она, не расставаясь с мистицизмом и теологизмом, сумела сформировать в России определенный образ познания, сориентированный на цельность восприятия мира, и отвечающий как нуждам социума, так и созвучный духовно-экзистенциальным потребностям человека. Именно цельность мировоззрения, сплав инструментального и экзистенциальных функций знания, который является стержнем достижений русских ученых-теоретиков, естествоиспытателей и изобретателей. Это создало предпосылки для появления русского космизма и учения о ноосфере, а также для победоносного распространения во второй половине XX века системного анализа в советской философии.

6. Власть может регулировать развитие знания и познавательных процессов системно или же путем воздействия на жизненный мир интеллектуала. При этом могут проявляться как явные, так и латентные функции социальной системы. Взаимоотношения между властью и разными формами знания могут протекать как в личностных, так и в безличностных аспектах, но прежде всего власть и ее главный обладатель — государство видит в знании средство решения социальных задач. Неличностные аспекты взаимоотношения между властью и процессами познания распадаются на два направления: на воздействие государственно-административного аппарата на компоненты познавательной деятельности и на идеологическое влияние правящей элиты. Идеология также может воздействовать на когнитивные процессы как неличностным образом, трансформируя научные теории, так и пытаться контролировать экзистенциальные корни знания. Личные взаимоотношения политика и ученого можно охарактеризовать как латентные для социальной системы, так как вливаются в структуру жизненного мира ученого. Также нельзя противопоставлять интеллектуалов и власть, так как первые связаны с политической подсистемой общества, ввиду того, что большинство из них являются носителями инструментального знания.

7. В рамках экономической системы общества знание функционально проявляет себя в основном как инструментальное, так как оно связано с прагматикой экономических отношений, что является одним из оснований дифференцировать знание на элевантное и релевантное. Экономическая реальность оказывает влияние на жизненный мир интеллектуала, мотивы его поступков, выбор целей, а в конечном итоге — воздействует на его аутентичность, что является истоком экзистенциального контекста знания. Более того, динамика знания в контексте экономических отношений, способ его объективации трансформируют экзистенциальные характеристики человека, изменяют основы его бытия.

8. Система средств, принципов и методов получения знания может быть охарактеризована как рациональность. Рациональность является одним из структурообразующих социальных факторов. Она обуславливает нормы функционирования знания в социальной среде. В современный образ научной рациональности наряду с сугубо эпистемологическими и логическими составляющими включаются также и ценности. Усложнение в современных научных теориях онтологического каркаса картины мира генерирует новые образы рациональности и понимание того, что типология рациональностей разнообразна. При этом некоторые виды рациональностей (как, например, консенсуально-коммуникативная рациональность) сами могут фундировать социальную реальность. То есть рационализация является необходимым компонентом социальной экзистенции и позволяет обществу развиваться более эффективно, повышая адаптивность социума.

9. Существуют экзистенциальные характеристики знания. Среди них можно перечислить свободу, ответственность, креативность, труд и игру. В ходе рассмотрения «экзистенциалов знания», имеются в виду прежде всего характеристики знания, связанные с бытием человека и общества. Тем самым, обращается внимание на то, что знание как бы не просто функционирует в рамках социальной системы, а бытийствует, развивается в общественном пространстве и времени, генерируя особую форму социальной практики — познание, активно взаимодействуя с социальной реальностью.

10.Перспективы развития общества, безусловно, связаны с динамикой знания. Наряду с увеличением системности и всесторонностью научного знания, наблюдается рост интереса к ненаучным формам знания, что говорит о фрагментарности, разорванности сознания субъектов современного общества. То есть модернистское, вернее ультрамодернистское стремление к центрации знания соседствует с постмодернистской децентрацией и фрагментарностью. Аналогично, в рамках социальной экзистенции наблюдаются как процессы глобализации, так и процессы локализации. Общество все активнее будет апеллировать к знанию как средству решения социальных задач, применяя не только его инструментальные возможности, но и все интенсивнее используя его экзистенциальные функции, вокруг которых возникнет совершенно новый образ социума (когнитивное общество), главной чертой которого станет высокий уровень саморефлексии, проявляемой на системном и социокультурном уровне. В результате это позволит социуму более устойчиво развиваться.

Научно-практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования предполагают новое понимание специфики функций знания в обществе. Настоящая работа может учитываться при разработке стратегии и тактики развития России в глобализируемом мире, а также при определении государственной и экономической политики в области науки, инженерии, образования. Теоретические обобщения и выводы могут быть использованы в учебных курсах социальной философии, философии науки и социологии, а также некоторых спецкурсах. Вместе с тем, материалы диссертации, разработанные и примененные в ней методологические подходы могут служить основанием для дальнейшего анализа некоторых фундаментальных проблем философии и обществоведения.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в 70 публикациях, общим объемом 68,25 п.л., в том числе в трех монографиях и 46 статьях. Отдельные результаты и выводы диссертациоииого исследования докладывались автором и были обсуждены на ряде конференций различного уровня, в том числе четырех международных («Современное образование, воспитание и нравственные ценности», Ставрополь, 11— 13 ноября 1999 г.- «Человек, культура, цивилизация на рубеже II и III тысячелетий», Волгоград 3—5 октября 2000 г.- Третьей и седьмой конференциях «Циклы» Ставрополь-Кисловодск 15— 18 октября 2001, Ставрополь, 5 мая 2005 г.). Результаты работы были положены диссертантом в основу спецкурсов «Научное знание в системе мировой и отечественной культуры» и «Социология знания», прочитанных студентам СевКавГТУ.

Диссертация была обсуждена и одобрена на заседании кафедры философии Северо-Кавказского государственного технического университета.

Объем и структура работы Диссертация состоит из введения, четырех глав, содержащих тринадцать параграфов, заключения, примечаний и библиографии, содержащей 293 наименования, в том числе 25 на иностранных языках. Общий объем диссертации 355 страниц.

ВЫВОДЫ ПО ЧЕТВЕРТОЙ ГЛАВЕ.

1. Рациональность выступает как совокупность взаимосоотнесенных символических программ мышления, мироощущения и целенаправленной активности субъекта, ориентированной на самопознание, познание истины и использование результатов познания в социальной практике. Это видно на примере постнеклассического образа научной рациональности, который наряду с сугубо эпистемологическими и логическими составляющими включает также ценности. Современное понятие рациональности все больше и больше «социализировалось», стараясь, тем не менее, избегать ловушек субъективизма и психологизма. Более того, некоторые виды рациональностей (как, например, консенсуально-коммуникативная рациональность) сами могут фундировать социальную реальность, влияя на социальную экзистенцию.

2. Знание не просто функционирует в рамках социальной системы, а бытийствует, развивается в социальном пространстве и времени генерируя особую форму социальной практики — познание, активно взаимодействуя с общественной системой и бытием человека, его деятельной сущностью. В ходе этого функционирования проявляются «экзистенциалы знания» (свобода, ответственность, креативность, труд и игра) — особые характеристики знания, связанные с экзистенцией социума и человека.

3. Хотя контуры грядущего общества намечены нами очень поверхностно, и многое, возможно, мы упустили, тем не менее, мы полагаем, что глобальные изменения в экономике и политике способствуют изменениям в культуре, а культурные модификации содействуют трансформации социетальной подсистемы, что вкупе с постмодернистскими, модернистскими и ультрамодернистскими тенденциями приведет к рождению социума нового типа, который можно охарактеризовать как «когнитивное общество». И самое существенное — в грядущем обществе, по нашему мнению, будет существовать новый образ знания, с совсем иными конфигурациями инструментальных и экзистенциальных функций.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Традиционный для многих социально-философских доктрин вопрос: «Как возможно общество?» решался мыслителями неоднозначно. В качестве цементирующей основы социума выдвигались экономические связи, общественные договоры, культурные символы и знаки, наконец, отношения зависимости и власти, построенные на харизме, традиции или легальности.

Тем не менее, как считает автор диссертационной работы, несмотря на многообразие, у всех этих концепций есть нечто общее — они подразумевают существование определенных систем смысловых координат внутри человеческого сообщества, и эти системы по своей сути являются системами рациональности, которые базируются на определенных знаниях. Эти знания завязаны через системы рациональности с инструментальными и экзистенциальными контекстами жизнедеятельности социума. Именно поэтому исследование построено на том, что знания проявляют свои инструментальные и экзистенциальные функции в обществе.

Хотя указанные системы рациональности, базирующиеся на определенных знаниях, должны были быть предпочтительно внутри логически непротиворечивыми, их образы многолики. Все зависит от контекста существования этих систем рациональностей: является ли он этическим, политическим, системно-социальным, ориентированы ли они на эффективность функционирования системы рациональности определенного уровня (парадигмы) или же на синхронизацию с внешней средой. В последнем случае мы имеем феномен, называемый «научное познание», когда система рациональности, именуемая наукой, исходя из принципа Парменида «Одно и то же думать и быть» (конечно, следует оговориться, что данная установка присуща классическому, исходному, первоначальному образу науки). Эта система пытается генерировать систему знаний об окружающем мире, отражающую все закономерности его развития. Причем, стремление к адекватности экзистенциально воспринимается как стремление к истинному знанию.

Итак, поиск истинного знания и социальная жизнь определенным образом взаимосвязаны. Существует вечный соблазн перестроить жизнь общества на «истинных» основаниях, что предлагали сделать многие мыслители, начиная с Платона и заканчивая многочисленными прожектерами Х1Х-ХХ вековпозитивистами, марксистами, наконец, национал-социалистами. Последние обладали, мягко говоря, весьма оригинальным представлением об истине, которое отражало систему рациональности, где логика была перемешана с мистикой. Тем не менее, все эти идеологии были генетически связаны с модернистским мировоззрением, основной чертой которого являлась центрация сознания. Для модерна характерно рассмотрение знания преимущественно в инструментальном плане его функционирования. И хотя общество, социальная система всегда видели в системах знания (науке, инженерии) прежде всего средство решения проблем, стоящих перед обществом, все же в эпоху Модернити инструментальная трактовка знания достигает своего апогея.

Диалектика развития систем знаний, как показано в диссертации, такова, что внутренняя, имманентная динамика знания переплетается с перманентной, социальной. Условия этого процесса в различных социокультурных средах разнообразны. Именно поэтому более молодая европейская цивилизация смогла взрастить наиболее эффективную когнитивную модель, чем, скажем, китайская культура, которая почти в два раза старше. Более того, принципы научного познания, родившиеся и окрепшие в рамках европейской науки, стали общемировыми. Связано это с тем, что в Европе сложилась уникальная комбинация культурных, религиозных, экономических, политических факторов, которая при всей драматичности своей динамики в конечном итоге оказалась благоприятной. Однако здесь мы имеем дело не просто с чередой случайных событий, необходимо представлять, что процесс интеллектуальной эволюции в рамках любой цивилизации, а не только европейской, фундируется самыми глубинными слоями общественной жизни, которые характеризуются как социальное бытие. Собственно поэтому рассмотрение феномена знания необходимо производить, имея в виду социально-онтологический контекст, причем здесь необходимо осознавать, что знание функционирует в рамках социального пространства и времени. Именно данный подход позволяет нащупать узловые моменты фундирования социальными процессами эволюции знания и синхронизацию внешней и внутренней истории европейского рационализма. Насколько автору это удалось, судить не ему.

Итак, в знании сходятся объективная и субъективная стороны познания, причем особое влияние на его образ и содержание оказывает общество. В этом смысле социум выступает гарантом полноценного функционирования и трансляции знания в интеллектуальной среде, благодаря чему открытия не только происходят, но становятся известными, в результате чего появляются новые технические средства и социальные технологии. Конечно, иногда создание технологии становится результатом случайностей, но все же главным их источником являются теории. Трансляция знания может происходить как внутри социального субъекта познания — внутри научного сообщества, так и среди людей, занимающихся другими видами деятельности, которые не являются дискурсивными формами практики (примером такой практики является экономика). Однако сами процессы трансляции знания кристаллизуются в институт образования, функции которого заключаются, прежде всего, в передаче знания от поколения к поколению. Трансляция знания является тем интеллектуальным процессом, во время которого фильтры социокультурного и институционального контроля наиболее эффективны.

Контролируя процесс передачи знания, социальные подсистемы в лице экономики и политики играют заметную роль в интерпретации познанного. С другой стороны, институционализировавшиеся процессы трансляции знания в определенной степени поддерживают устойчивость социальных институтов, способствуют легитимации социальной системы, так как содействуют передаче от поколения к поколению коллективных представлений и понятий, обеспечивающих успешное функционирование различных элементов и подсистем общества. В частности, механизм функционирования политической подсистемы может разладиться, если у населения исчезнет представление о традиции политической культуры, а сама власть перестанет считаться легитимной.

Однако сам процесс трансляции знания был бы для социума бессмысленным, если бы результаты познания окружающего мира не использовались бы обществом и его институтами для собственных целей. То есть общество постоянно апеллирует к инструментальным функциям знания, рассматривая знание в основном как средство решения социальных задач. Так, полученные знания о природе реализуются в феномене инженерии, которая, по сути дела, и является главным двигателем если не развития всей общественной системы, то хотя бы ее экономической подсистемы. Та область знания, которую согласно теории Хабермаса можно охарактеризовать как «коммуникативное знание», находит применение прежде всего в регулировании жизнедеятельности общества. В XX веке эта когнитивная область последовательно оформляется в образе так называемой «социальной инженерии». Со временем потребности общества значительно возрастают, и оно нуждается в новых практических и теоретических разработках, что ведет к углублению и продолжению познания окружающего мира. Конечно, безудержный рост знаний нельзя интерпретировать казуально социально-экономическими потребностями, как это делают представители экстернализма.

В диссертации проводится основательная классификация форм знания, исходя из их инструментальных и экзистенциальных функций в обществе. Эту типологию можно рассматривать как своеобразный универсальный код, использование которого может способствовать не только уточнению ряда особенностей социокультурной динамики, но и рассмотрению общественных процессов принципиально в новом свете. Однако главная методологическая проблема использования предложенной классификации заключается в том, что реально в социальном пространстве и времени достаточно проблематично дифференцировать различные инструментальные и экзистенциальные функции знания. Тем не менее, использование предложенной автором систематизации знания позволяет не только с определенной долей успеха описать жизнедеятельность общества, но и прогнозировать тенденции развития социальной системы. Так, анализируя динамику современного общества, в особенности процессы глобализации социума, а также обращаясь к работам современных исследователей, автор работы выдвигает предположение, что социальный перелом, наблюдаемый ныне, будет отправной точкой рождения нового типа социума — когнитивного общества. В данном обществе будет более высокий уровень системности, внутренней координации и синхронизации с внешней средой благодаря более высокому уровню саморефлексии, проявляемой не только на личностном, но и на системном уровне. Очевидно, что в таком обществе должны существенным образом трансформироваться и инструментальные, и экзистенциальные характеристики функционирования знания.

Диссертация представляет собой достаточно широкое поле для дальнейшей работы в означенном направлении. При этом наиболее перспективными проблемами для исследования нам представляются следующие:

1. Необходимой является дальнейшая разработка теоретико-методологических основ данной проблемы и выявление эвристических возможностей различных парадигм.

2. Особо следует обратить внимание на экзистенциальный и антропологический образ знания, создаваемый современными мыслителями, а также на объективные тенденции экзистенциальных характеристик знания, таких, как свобода, ответственность, труд, креативность.

3. Вопрос о социальном функционировании, фактичности и значимости научного знания подлежит уточнению в связи с новейшими теоретическими достижениями и технологическими разработками, а также в связи с их восприятием в обществе.

4. Естественный интерес вызывает рассмотрение и выявление общего и особенного в ходе взаимодействия систем знания и общества не только в рамках европейской цивилизации, но и в поле других социокультурных традиций — китайской, индийской, арабской.

5. Необходим дальнейший анализ различных систем рациональностей и их роли в современной социокультурной динамике, особенно в контексте современных политических процессов.

6. Отдельно необходимым представляется исследование вопроса о перспективах развития России в глобализируемом обществе и роли когнитивных процессов и роста систем знания в данном процессе.

7. Наконец, необходимы дальнейшие теоретические и практические исследования функционирования знания в инструментальном и экзистенциальном аспектах жизнедеятельности социума и отдельных институтов общества, в особенности таких, как образование, воспитание, наука, экономика и политика.