Актуальность темы
исследования.
Одной из отличительных черт мирового политического процесса с конца XX века стал резкий всплеск международного терроризма. Наиболее громкие теракты последних десятилетий приписывают носителям идеологии исламского фундаментализма. О возрожденческом течении, как еще иначе называют фундаменталистов, ученые заговорили еще в 70-х гг. XX века, достаточно полно охарактеризовав его идейные аспекты. Но за прошедшие десятилетия религиозный фундаментализм как течение исламской политической мысли претерпел существенные изменения, которые требуют научного осмысления. Не менее актуально и изучение опыта фундаменталистских режимов, предлагающих альтернативные формы организации власти в современную эпоху. Представители исламского фундаментализма предлагают подчеркнуто догматическую модель государственного устройства, при которой ислам становится основой конституции. Но именно так синтезируется своеобразная форма правления, с одной стороны, переосмысливающая западный политический опыт, а с другой — сохраняющая культурную специфику. Фундаменталистская концепция исламского государства — одна из альтернатив находящемуся в идеологическом кризисе современному либеральному государству.
Политика в отношении так называемого «исламского терроризма» должна базироваться на комплексном анализе этого явления. Основное внимание исследователей сосредоточено на публичных проявленияхакциях и терактах, а в околонаучной литературе и публицистике преобладает подход к исламскому фундаментализму как одной из разновидностей терроризма1. Однако сводить исламский фундаментализм исключительно к «идейным основаниям терроризма» неправильно. Это течение не является монолитным, делится как минимум на два лагеря, установки которых по отношению к целям развития мусульманского мира и средствам их достижения заметно различаются. Исследование политических доктрин различных направлений исламского фундаментализма имеет непосредственный выход на формирование практических подходов к взаимодействию с современным миром ислама.
Гораздо меньше известно об идеологических разработках исламских фундаменталистов. Основной задачей фундаменталистского направления общественно-политической мысли в исламе является разработка и пропаганда идей исламского государства. Поэтому изучение концепции исламского государства — одно из главных направлений изучения современной политической мысли стран Востока в целом. Стоит отметить, что попытки воплощения исламской модели государственного устройства уже предпринимались в новейшей истории и, безусловно, будут предприниматься вновь. Поэтому изучение существующих проектов исламского государства — объективная необходимость. Подход к борьбе с распространением любой радикальной идеологии может быть только комплексным. Разъяснительная работа среди населения невозможна без соответствующей литературы. Разработка таких материалов требует привлечения опытных богословов, политологов, психологов и юристов.
Кроме того, критический анализ исламского фундаментализма в целом и концепции исламского государства как его центральной идеи актуален и для России, несколько десятков народов и национальностей которой исповедуют ислам. Распространение идей исламского.
1 См., например, статью итальянского политического публициста Д. Бенси, который находит идеологические корни исламского фундаментализма в теориях идеологов фашизма. — Бенси Д. Откуда взялись талибы? Генезис исламского радикализма // Независимая газета, 19 июня 2002. фундаментализма требует не только проведения особой политики на Северном Кавказе, но и формирования особой логики взаимоотношений с мусульманскими странами на постсоветском пространстве.
Характеристика источников и степень научной разработанности темы.
Требования, выдвигаемые к объему кандидатской диссертации, не позволяют одинаково подробно рассмотреть политические концепции даже большинства современных теоретиков-фундаменталистов. Поэтому основное внимание в диссертационной работе уделено политическим аспектам наиболее законченных концепций государства и работам идеологов самых известных исламистских групп и организаций. Основными источниками послужили сочинения, научные и политические статьи, речи и письма таких мусульманских идеологов и политических деятелей, как лидеры и основатели «Братьев-мусульман» А. Маудуди и С. Кутб, а также аятолла P.M. Хомейни. Также были использованы конституции, программные документы наиболее известных политических партий и организаций исламистского толка («Братья-мусульмане», Аль-Каида, ХАМАС, Хезболла, Хизб ут-Тахрир, Талибан и др.), интервью с влиятельными мусульманскими политическими деятелями (Ю. Кардави, М. Крикар, X. Тураджонзода, М. Омар, X. Иззеддин, X. Машааль, Р. Гайнутдин и др.)2.
Научное осмысление феномена исламского фундаментализма часто осложняется специфическим характером информации о деятельности его носителей, в первую очередь — организаций радикального направления. Помимо очевидных языковых трудностей, стоит отметить осложнения,.
См., например: Богданов В. ХАМАС не признает слово невозможно // Российская газета. 6 марта 2006 г.- Гайнутдин Р. Религиозные войны могут длиться веками // Новые известия. 14 февраля 2006 годаМулла Крикар: «Бен Ладен жив. Но он никак не связан с Саддамом» // Время новостей, 20 февраля 2003 года- «ХАМАС — это движение сопротивления, а не терроризм» // Коммерсант, 6 марта 2006 г. и др. возникающие с доступом к материалам исламистских групп. Например, как отмечает А. Рашид, это относится к движению Талибан, властные структуры, лидеров и процесс принятия решения внутри которого окружался крайней секретностью: «Талибан не издает пресс-релизов, не проводит регулярных пресс-конференций и не делает публичных заявлений о своей политике. Из-за запрета, наложенного на фотографию и телевидение, никто даже не знает, как выглядят его лидеры"3. Естественно, многое из сказанного справедливо и для других исламистских организаций. И, конечно же, широкое распространение пропагандистских материалов радикальных фундаменталистов противоречит интересам безопасности многих стран.
Кроме того, для наиболее полной характеристики источниковой базы диссертационного исследования необходимо отметить, что теоретические работы и пропагандистские материалы современных исламистов все чаще распространяются посредством сети интернет. Например, большой интерес для изучения истории политической мысли представляют работы «Размышления моджахеда» и «Уроки политики для моджахедов», размещенные на сайте «Кавказ-Центра"4. В электронном виде доступно и сочинение Ш. Басаева «Книга муджахида» («Кавказ-центр», 2004), а также ряд работ основателя Хизб ут-Тахрир Т. Набхани.
Параллельно уходу исламистов в интернет в мире получает распространение практика введения цензуры в отношении некоторых произведений идеологов исламизма. Например, в России власти Екатеринбурга постановили изъять из продажи книгу «Аллах не любит Америку», так как ее содержание противоречит сразу трем статьям федерального закона «О противодействии экстремизму» и содержит.
3 Рашид А. Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии. М., 2003. С. 22.
4 http://vvwv.kavkazcenter.com/russ/liistory/stories/reflections ofjnujahid. shtmlhttp://www.kavkazcenter.com/russ/content/2005/09/29/38 114.shtml открытый призыв к насилию. Однако для исследования политической мысли ислама эта книга представляет особый интерес, так как является своеобразной антологией фундаменталистского ислама. В апреле 2004 года было официально запрещено к распространению на территории России произведение основоположника ваххабизма Мухаммада аль-Ваххаба ат-Тамими «Книга единобожия».
Всесторонний и максимально полный охват современных фундаменталистских политических концепций в рамках диссертационной работы практически невозможен также в силу трудностей, связанных с языковым разнообразием первоисточников (арабский язык, урду, фарси и т. д.). Перевод этих текстов предполагает точное владение контекстом и языками мусульманских стран. Поэтому автор диссертационной работы при формировании списка источников, имеющих отношение к теме, ориентировался на переводную литературу. В ходе подготовки к написанию диссертации удалось сформировать корпус профессионально выполненных англоязычных и русскоязычных текстов, достаточный для раскрытия темы исследования5. Например, пропагандистские материалы «Аль-Каиды в Двуречье», учебное пособие для террористов «Стратегия моджахедов в логове вероотступников» в русском переводе с комментариями исламоведов размещена на сайте интернет-проекта Институт религии и политики, который возглавляет А. Игнатенко. Тексты основоположников исламистов имеются и в переводе на английский язык как в виде сборников, так и в виде отдельных изданий6.
5 Организация «Аль-Каида в Двуречье». Паше кредо и наша программа // http://www.i-r-p.ru/page/stream-document/index.
5.html?NTHQSTSESSID=87fa8defa642985bae0b0cc20044 Ы92: Modernist and Fundamentalist Debates in Islam. Ed. by Mansoor Moaddel and Kamran Talattof. New York, 2000; Islam in transition. Muslim perspectives. Ed. by John J. Donohue and John L. Esposito. New York, 1982.
6 Modernist and Fundamentalist Debates in Islam. Ed. by Mansoor Moaddel and Kamran Talattof. New York, 2000; Islam in transition. Muslim perspectives. Ed. by John J. Donohue and John L. Esposito. New York, 1982.
Упоминаемые в диссертации суры Корана приведены в переводе 7.
И.Ю. Крачковского. При написании работы также использовались материалы энциклопедического словаря «Ислам"8 и работы С. М. Прозорова «Ислам как идеологическая система"9, представляющей собой великолепную справочную подборку по основным связанным с исламом понятиям.
Аспекты заявленной темы диссертационной работы получили освещение в научной литературе. Политические идеалы мусульманской общины VI—VII вв., имеющие первостепенное значение для идеологии исламского фундаментализма, и отдельные аспекты концепции исламского государства рассматриваются в научных трудах, посвященных истории религии10 и политической мысли ислама". Например, вопросы теории и практики развития исламской государственности в различные периоды.
7 Коран. Пер. и коммент. И. Ю. Крачковского. М., 1991.
8 Ислам. Энциклопедический словарь. М., 1991.
9 Прозоров С. М. Ислам как идеологическая система. М., 2004.
10 См., например: Ахмад Ф. М. Ислам: Всеобъемлющий образ жизни. М., 2001; Бартольд В. В. Работы по истории ислама и Арабского халифата. М., 2002; Бартольд В. В. Теократическая идея и светская власть в мусульманском государстве // Сочинения. М., 1966. Т.6- Васильев Л. С. История религий Востока. М., 2000; Ваххабиты XVIII—XX вв.ека: Историческое исследование. М., 2002; Еремеев Д. Е. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М., 1990; Журавский А. В. Ислам. М., 2004; Крымский А. Е. История мусульманства. М., 2003; Максуд Р. Ислам. М., 2000; Массэ А. Ислам: очерки истории. М., 1961; Мец А. Мусульманский ренессанс. М., 1997; Прозоров С. М. Ислам как идеологическая система. М., 2004; Ратвен М. Ислам. М., 2005; Шаймухамбетова Г. Б. Арабоязычная философия и классическая традиция. М., 1974; Яблоков И. Н. Религиоведение: Учебное пособие и учебный словарь-минимум по религиоведению. М., 1998.
11 См., например: Абдуллаев Ш. М. Современный ислам в политике и идеологии. Душанбе, 1990; Ахмедов А. Ислам в современной идейно-политической борьбе. М., 1985; Балаев М. Ислам и его роль в общественно-политической жизни. Баку, 1991; Жданов Н. В. Исламская концепция миропорядка. М&bdquo- 1991; Жданов Я, Игпатенко А. Ислам на пороге XXI века. М., 1989; Лайда Р. Г. Политический ислам: предварительные итоги. М., 2005; Левин З. И. Ислам и национализм в странах зарубежного Востока (идейный аспект). М., 1988; Микаелян Н. Р. Общественно-политические движения и религиозная традиция в Индии и Пакистане. М., 1989; Мусульманские страны. Религия и политика (70−80 гг.) Сб. ст. Отв. ред. А. В. Малашенко, Й. Музикарж. М., 1991; Сагадаев А. В. Ислам и политика в странах зарубежного-Востока. М, 1981; Сулимова Т. С. Ислам и национализм в социально-политических концепциях в арабских странах. М., 1989. истории изучались Г. Д. Джемалем12, Н.С. Кирабаевым13, A.M. Ушковым14, И.П. Добаевым15. Обращения к работам по истории ислама формируют понятийный аппарат и помогают в создании методологических подходов к изучению мусульманской идеологии. Классификация общественно-политических течений в исламе предпринималась в работах JI.P. Гордон-Полонской16, М.Т. Степанянц17, А.В. Коровикова18 и др. Разработанные этими авторами представления об основных идейных течениях в современном исламе (традиционализм, реформизм, модернизм и фундаментализм) лежат в основе практически всех научных трудов по данной проблематике.
Как правило, исследование политических представлений идейных течений в исламе строится по принципу антитезы, поэтому отдельные аспекты фундаменталистской концепции исламского государства рассматриваются в научных трудах, посвященных реформаторскому течению в исламе (М. Икбал, А. аль-Разик, А. Ан-Наим, О. Плешов, З. И. Левин, Р. Э. Оруджев и др.)|9.
12 Джсмаль Г. Д. Освобождение ислама. М., 2004; Дэ/семаль Г. Д. Революция пророков. М., 2003;
13 Кирабаев И. С. Политическая мысль мусульманского средневековья. М., 2005; Кирабаев Н. С. Социальная философия мусульманского Востока (Эпоха средневековья). М., 1987;
14 Галагапова С. Г., Ушков A.M. Традиции политических учений Востока: Учеб. пособие. Ч.З. М., 1995.
15 Добаев И. П. Политические институты исламского мира: идеология и практика. Ростов-на-Дону, 2001.
16 Гордон-Полонская JI.P. Мусульманские течения в общественной мысли Индии и Пакистана (критика «мусульманского национализма»). М., 1963; Полонская JI.P., Вафа А. Х. Восток: идеи и идеологи. М., 1982; Полонская JI.P. Ислам в современной политике стран Востока (кон. 70-х — нач. 80-х). М., 1986.
17Степанянц М. Т. Ислам в философской и общественной мысли зарубежного Востока (XIX-XX вв.). М., 1974; Степанянц М. Т. Мусульманские концепции в философии и политике (XIX-XX вв.). М., 1982; Степанянц М. Т. Философия и социология в Пакистане. М., 1967.
18 KopoeiiKOG Л. В. Дифференциация исламского движения. М., 1988.
19 Икбал М. Реконструкция религиозной мысли в исламе. М., 2002; аль-Разик А. Проблема халифата // Отечественные записки. 2003, № 5- ан-Наим А. На пути к исламской реформации (гражданские свободы, права человека и международное право.
Современное состояние исламского фундаментализма и тенденции его распространения получили отражение в трудах сотрудников Института.
Ближнего Востока РАН. Из современных исследований особо следует отметить работы известного российского исламоведа А. А. Игнатенко, оказавшие большое влияние на создание методологической базы 21 диссертации. Например, именно А. А. Игнатенко принадлежит одно из.
ЛЛ наиболее полных определений исламизма. Особое внимание в работах этого исследователя уделяется радикальному течению исламского фундаментализма, проблеме экстремизма и детальному анализу идеологии и деятельности различных исламистских групп.
Некоторые направления эволюции государственной политики и общественного развития в мусульманских странах в последние десятилетия с перспективой на начало XXI века освещаются в ряде.
У} научных сборников. Среди них стоит выделить два сборника под редакцией В. Я. Белокреницкого и А. З. Егорина — «Ислам и политика» и.
М., 1999; Плешов О. В. Ислам и демократия. Опыт Пакистана. М., 1996; Лесин З. И. Общественная мысль на востоке. Постколоннальный период. М., 1999; Левин З. И. Развитие общественной мысли па Востоке. Колониальный период. М., 1993; Оруджев Р. Э. Политическая концепция «исламского государства» Абдуллахи Ахмеда Ан-Наима. Автореф. дис.канд. полит, наук. М., 2003. лл.
См., например: Поляков К. И. Предпосылки зарождения исламского фундаментализма в Судане в 50−60-е гг. // Ближний Восток и современность. Вып.5. М., 1998; Белокрепицкий В. Я. Политический ислам в Пакистане и его воздействие на Центральную Азию // Ближний Восток и современность. Вып.21. М., 2004; Коргуп В. Г. Афганистан принимает новую Конституцию // Ближний восток и современность. Вып.21. М., 2004.
21 Ислам — жертва ваххабизма // Независимая газета. 18 сентября 2002 г.- Ислам и политика. М., 2004; «Исламский» — что это значит? // «Независимая газета», 15 мая 1997 гРасколотая умма в ожидании Судного дня // Отечественные записки. 2003, № 5- Халифы без халифата. М., 1988.
22 Игнатенко А. А. От Филиппин до Косово. Исламизм как глобальный дестабилизирующий фактор // «Независимая газета», 12 октября 2000 г.
23 Ислам в современной политике стран Востока. М., 1986; Ислам в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1982; Ислам и общественное развитие в начале XXI века. Отв.ред.: В. Я. Белокрепицкий, А. З. Нгорин, Н. Ю. Ульченко. М., 2005; Ислам и политика. Отв. ред. В. Я. Белокреницкий и А. З. Егорин. М., 2001; Ислам на современном Востоке. М., 2004; Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. М., 2001; Ислам: проблемы идеологии, права, политики и экономики. М., 1985.
Ислам и общественное развитие в начале XXI века", в которых подробно освещены и проанализированы некоторые направления эволюции государственной политики и общественного развития в мусульманских странах в последние десятилетия с перспективой на начало XXI века. Теоретические аспекты концепции исламского государства рассматриваются в статьях С. Б. Дружиловского, А. З. Арабаджяна, В. Коргуна, P.P. Сикоева. Большое внимание уделяется формированию идеологии и практике современной мусульманской государственности в Иране и Пакистане. Помимо работ теоретического плана, в указанных выше сборниках содержатся исследования, посвященные распространению идей исламского фундаментализма в России. Одним из наиболее авторитетных экспертов по вопросам исламского возрождения в России является А.В. Малашенко24.
Исследований, посвященных непосредственно фундаменталистской концепции исламского государства, гораздо меньше. Политологический анализ фундаменталистской концепции исламского государства в современной научной литературе представлен в основном работами, рассматривающими вопросы зарождения и эволюции радикального лг течения в исламе, проблемы терроризма и экстремизма. Особенность.
24 Малашенко А. В. Два несхожих ренессанса // Отечественные записки. 2003, № 5- Он же: Ислам: традиции и новации. М., 1991; Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. Под ред. А. Малашенко и М. Б. Олкотт. М., 2001; Исламская альтернатива и исламский проект. М., 2006.
25 См., например: Агрономов А. И. Джихад: «священная война» мухаммедан. М., 2002; Арухов З. С. Экстремизм в современном исламе: Очерки теории и практики. Махачкала, 1999; Бабкин С. Э. Религиозный экстремизм в Алжире (1992;2000 гг.). М., 2001; Волков В. О природе исламского радикализма // Отечественные записки. 2003, № 5. Добаев ИЛ. Исламский радикализм: генезис, эволюция, практика. Ростов-на-Дону, 2003; Ислам срывает маску с экстремизма: Сборник статей. М., 2004; Исламизм и экстремизм на Ближнем Востоке. Сб.ст. Сост. М. Р. Арунова. М., 2001; Коровиков А. В. Исламский экстремизм в арабских странах. М., 1990; Кудрявцев А. Исламский терроризм: история болезни // Независимая газета, 19 июня 2002; Мирский Г. И. Международный терроризм, исламизм и палестинская проблема: Сб. статей. М., 2003; Мирский Г. Началась ли уже война цивилизаций? // Коммерсант, 14 февраля 2006; этих работ, применительно к теме диссертационного исследования, заключается в том, что они практически полностью теряют из виду идеологию умеренного фундаментализма, представители которого ориентируются на легитимные формы политического участия.
Определенный вклад в разработанность темы диссертационного исследования внесли биографы основоположников исламского фундаментализма, так как они неизбежно затрагивают вопросы.
1У 26 ГЛ политических идеи и взглядов этих теоретиков и идеологов. В качестве самостоятельной группы следует выделить исследования, посвященные деятельности различных фундаменталистских партий и группировок, значительное место в которых занимает анализ их представлений об идеальном исламском государстве и проектов по его воплощению27. Отдельно стоит отметить работу известного пакистанского журналиста-международника А. Рашида «Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии», которая посвящена истории этого радикального исламистского движения. Основное внимание А. Рашид уделяет геополитическим и геоэкономическим факторам, обусловившим взлет и падение режима талибов, однако в книге содержится значительный объем информации, имеющий непосредственное отношение к теме диссертационной работы. Будучи свидетелем многих афганских событий, А. Рашид подробно описывает жизнь «изнутри» государства талибов. В.
Наумкин В. В. Исламский радикализм в зеркале новых концепций и подходов. М., 2005; Ражбадииов М. З. Радикальный исламизм в Египте. М&bdquo- 2003.
Л/Г.
См., например: Жебесип Г. Великий имам XX века. Алматы, 1998; алъ-Хукашь С. Жизнь шейха Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба. М., 2003.
27 Арухов З. С. Ваххабизм и духовенство в политической структуре саудовского общества: Проблемы взаимоотношений власти и оппозиции. Махачкала, 2002; Донцов В. Е. Современные исламские движения и организации на Ближнем Востоке в системе международных отношений: Учеб. Пособие. М., 2001; Марсдеи П. Талибан. Война и религия в Афганистане. М., 2002; Мшославская Т. П. Деятельность «братьев-мусульман» в странах Востока. М., 1982; Млечип JI.M. Кто взорвал Америку? Империя террора: от «Красных бригад» до «Исламского джихада». М., 2002; Рашид А. Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии. М., 2003; Сикоев P.P. Талибы: религиозно-политический портрет. М., 2002. этом плане работа представляет ценный материал о практической стороне жизни исламистов и функционирования основанного ими исламского государства — Эмирата. Особый интерес представляет вторая часть книги -«Ислам и Талибан», в которой рассматриваются некоторые аспекты соотношения политической программы движения и традиционного афганского ислама.
За последние годы было написано и защищено большое количество диссертаций, в основе которых — научные исследования самых разных аспектов политического ислама. Наибольший интерес вызывает период с 80-х гг. XX века — время активизации общественных движений и новый виток развития социально-политической мысли мусульманского мира. В рамках изучения исламского фундаментализма в настоящее время изучается как политическая практика партий и организаций этого.
28 направления в отдельных странах, предпринимаются попытки выявления общих тенденций процесса взаимодействия исламского сообщества и глобализирующегося западного мира29, вырабатываются подходы к определению соотношения данного явления с терроризмом и.
См. например: Багдади A.M. Проблемы исламского фундаментализма в Египте. Автореф. дис.канд. полит, наук. М., 1998; Мухаметшин Ф. М. Проблемы исламского фундаментализма в общественно-политической жизни и во внешней политике Ирана и Афганистана. Автореф. дис.канд. полит, наук. М., 1994; Трофимов Д. А. Исламский фундаментализм в политической жизни Египта (конец 60-х-80-е годы). Автореф. дис.канд. ист. наук. М., 1991.
См. например: Ваганов Н. В. Ислам и глобализация современного мира. Социально-философский анализ процессов адаптации и эволюции мусульманских религиозно-правовых доктрин. Автореф. дис. доктора философ, наук. Махачкала, 2006; Кудряшова И. В. Исламский фундаментализм как тип политического сознания. Автореф. дис.канд. полит, наук. М., 1999. Узденов Т. А. Политическая идеология и практика исламского фундаментализма: на примере современного Судана. Автореф. дис.канд. полит, наук. Спб., 2001; Челищев В. И. Фундаментализм в современном мире: истоки, социальная природа и политическая сущность. Автореф. дис.канд. полит, наук. М., 2006 и др. экстремизмом30. Но в целом, проблематика концепции исламского государства проработана в этих и других работах недостаточно полно.
В иностранных научных исследованиях основной упор сделан на описание и систематизацию политических принципов исламского фундаментализма, а также причины его возникновения31. Предметом исследований также являются политические взгляды отдельных.
1 'У теоретиков и политических деятелей фундаментализма. Один из наиболее известных в России исследователей-исламоведов — директор Центра мусульманско-христианского диалога университета в Джорджтауне Джон J1. Эспозито. Стоит отметить и энциклопедический характер работы Ж. Кепеля34, содержащей всесторонний анализ истории развития исламизма с момента его выхода на политическую арену в 50-х гг. XX века. К сожалению, теоретическим разработкам исламистов автор уделяет значительно меньше внимания, чем их политической стратегии, а проблемы исламской государственности интересуют Ж. Кепеля в их практическом разрезе.
В целом, существенным недостатком перечисленных научных трудов, с точки зрения их вклада в разработку указанной тематики, является сведение предмета рассмотрения к какому-либо частному аспекту концепции исламского государства или, наоборот, акцент на выявлении.
30 См. например: Баглиев М. А. Политические аспекты современного исламского экстремизма (на примере Египта). Автореф. дис.канд. полит, наук. М., 2002 и др.
31 См., например: Нетвелл У. Р. Постмодернистский джихад // http://wvvw.lebed.com/2001 /art2750.htmArkoun, MohammedMitri, Tarek. Islam, Europe and modernity. Brussels, 1996; Dilip H. Islamic Fundamentalism. L., 1988; Enayat H. Modern Islamic political thought. Austin, 1991; Jansen J.J.G. The dual nature of Islamic Fundamentalism. N.Y., 1997; Islamic political ethics: Civil society, pluralism, and conflict. Princeton, 2002; Lewis B. Islam and the West. New York, 1993; Mohaddessin M. Islamic Fundamentalism: the new global threat. Washington, 1993; Tibi B. The challenge of Fundamentalism: Political islam and the new world disorder. Berkeley. 1998.
32 См., например: Mitchel R.P. The Society of Muslim Brothers. L., 1969; Moussalli, Ahmad S. Radical islamic fundamentalism The ideological and political discourse of Sayyid Qutb. Beirut, 1992; YusufM. Maududi: A Formative Phase. Karachi: The Universal Message, 1979.
33 EspositoJ.L., FaschingD. J, Lewis T.T. World religions today. New YorkOxford, 2002;
34 Кепель Ж. Джихад: Экспансия и закат исламизма. М., 2004. самых общих закономерностей развития исламского фундаментализма на современном этапе.
Таким образом, в современной отечественной и иностранной научной литературе выявлены основные принципы исламского фундаментализма и определено место этого идейного течения в политической мысли XX века. Однако исследований, посвященных комплексному и системному анализу концепции исламского государства, среди них нет, что и определило выбор цели и задач настоящей работы.
Объектом диссертационного исследования являются политические взгляды А. А. Маудуди, С. Кутба, P.M. Хомейни, Т. Набхани, Ю. Кардави, а также идеологов современных исламистских групп и организаций (Талибан, ХАМАС, Аль-Каида, Хезболла, Хизб ут-Тахрир и т. д.). Предмет исследования — политические аспекты фундаменталистской концепции исламского государства.
Цель диссертационного исследования — на основе трудов теоретиков и идеологов исламского фундаментализма второй половины XX века провести политологический анализ фундаменталистской концепции исламского государства, выявить общее и особенное в трактовках идеала государства и методах его реализации. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:
1) выявить идейные и методологические истоки формирования фундаменталистской концепции исламского государства;
2) исследовать место и роль представлений об идеальном государстве в политической доктрине исламского фундаментализма;
3) выявить специфику подхода основоположников исламского фундаментализма к определению государства и общие для всех течений фундаментализма представления об идеальном государстве;
4) проанализировать различия в представлениях основоположников фундаментализма о структуре и основных принципах функционирования исламского государства;
5) изучить основные направления развития этих представлений в 90-е гг. XX в.;
6) проследить эволюцию представлений исламских фундаменталистов о методах и путях реализации идеального государства.
Научная новизна диссертации заключается в следующих научных результатах:
1) уточнены принципы научной классификации мусульманских идеологических течений;
2) предложен авторский подход к адаптации и использованию преимущественно религиозного терминологического аппарата в политологическом исследовании заявленной темы;
3) сформулированы и подвергнуты политологическому анализу принципы фундаменталистской концепции власти и определение исламского государства в трудах основоположников течения;
4) охарактеризованы различия в представлениях идеологов исламского фундаментализма об организации власти в религиозном государстве, особое внимание уделено политическому режиму идеального исламского государства;
5) на основе идеологических материалов исламистов начала XXI в. прослежены эволюция и современное состояние различий в фундаменталистских подходах к путям реализации идеального государства;
6) прогнозируются тенденции дальнейшего развития представлений об идеальном государстве в идеологии исламизма.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Идеология исламского фундаментализма возникла в 60-е гг. XX в. как ответ на политическое, социальное и культурное доминирование Запада и угрозу потери социально-политической и культурной идентичности, прошла в своем развитии несколько этапов, претерпев заметные изменения, получившие выражение в оформлении умеренного и радикального течений.
2. Идеологию обоих течений фундаментализма объединяет представление об исламском государстве как главном условии сохранения религиозной идентичности мусульман в условиях глобализацииидеал государства видится фундаменталистам как воплощение принципов единобожия и божественного суверенитета, что возможно только при управлении на основе шариата.
3. Различия в фундаменталистских трактовках идеального государства состоят в предлагаемых формах организации власти: халифат (глава совмещает функции светского правителя и духовного руководителя общины) или имамат (дополняется положением о том, что право на власть имеют только потомки Али, двоюродного брата пророка Мухаммада).
4. Государственные проекты основоположников фундаменталистского течения характеризует отсутствие прочных демократических оснований и наличие сильных авторитарных тенденций.
5. Методы построения исламского государства в представлении идеологов исламского фундаментализма не сводятся исключительно к силовым (джихад), не исключаются и легитимные методы ведения политической борьбы («призыв»), что необходимо учитывать при выработке подходов к соотнесению исламского фундаментализма и терроризма.
6. В настоящее время в политической идеологии исламского фундаментализма усиливается разрыв между радикальным течением, представители которого отрицают любые выработанные на Западе принципы государственного строительства, и умеренным течением, демонстрирующим готовность адаптировать общепризнанные демократические нормы к исламской форме правления.
Методологической основой работы выступили принципы исторического и политологического сравнительного анализа, системный подход. Эти методы позволили диссертанту обобщить материал, касающийся значительного числа стран и многих исламских теоретиков и идеологов.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что содержащиеся в нем материалы и выводы могут быть использованы для изучения исламской политической мысли XX века, а также в учебном процессе при чтении общих и специальных курсов по политологии, истории политических учений, конфликтологии и т. д.
Апробация работы. Содержание и выводы диссертации обсуждены на заседании кафедры истории социально-политических учений философского факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. По материалам диссертации опубликован ряд научных работ.
Структура диссертации соответствует задачам исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, шести параграфов, заключения и библиографии.
Заключение
.
Распространение идеологии исламского фундаментализма в мировом масштабе, а также всплеск международного терроризма, часто ассоциирующийся с этим феноменом, требует научного осмысления и ликвидации целого ряда ложных стереотипов, которые могут оказывать негативное влияние на политику в отношении религиозных общин.
Исламский фундаментализм нельзя сводить исключительно к учению и движению за возрождение первоначальных, исторически канонизированных ценностей и норм, так как это еще и политическое учение и практика. Основными положениями исламского фундаментализма как политической идеологии являются признание неотделимости религии от политики, сакрального характера власти, требование создания государства, в котором светская и религиозная власть неразделимы, а судебно-правовая система основана на шариате. При этом обязанностью мусульманина признается активная политическая деятельность, цель которой — защита и распространение ислама.
Центральное место в политической мысли фундаментализма занимает концепция «исламского государства», возникновение которой было связано с утратой собственной государственности и борьбой за независимость от колониальных властей во многих мусульманских странах в первой половине XX века. Концепция исламского государства возникла как ответ на вызов исторической ситуации второй половины XX века. Развитие мусульманских стран в постколониальный период было невозможно без создания собственных государств. Однако западная политическая мысль не могла предложить приемлемой модели, а националистические секуляристские концепции государства не выдержали проверку практикой.
Представления основоположников исламского фундаментализма о государстве опираются на концепцию сакральной политики. Политические представления возрожденцев базируются на принципе таухида («утверждение единобожия»), а категория власти раскрывается как реализация абсолютного авторитета Бога в человеческом пространстве (принцип хакимийи — божественного суверенитета). Все несчастья человечества выводятся фундаменталистами из факта прямого или косвенного господства человека над человеком. Реализация принципа хакимийи, по логике суннитских фундаменталистов, возможна только при управлении на основе шариата в рамках исламского государствахалифата. Концепция халифата в 60-х гг. XX века получила развитие в работах А. Маудуди и С. Кутба. Отличительной чертой концепции исламского государства следует признать ее подчеркнуто морализаторский характер, что нашло свое выражение в повышенных требованиях, предъявляемым гражданам и правителям. Например, глава исламского государства должен быть знатоком исламских законов, неукоснительно следовать им, соблюдая справедливость. Но этот, казалось бы, наиболее привлекательный постулат концепции исламского государства одновременно определяет слабость всей идеологической схемы фундаментализма: вместо детальной разработки эффективной системы органов власти акцент смещается на характер и добродетели вождя.
Впрочем, признание сакрального характера власти у фундаменталистов отнюдь не гарантирует главе исламского государства неприкосновенность. Например, С. Кутб утверждал право на свержение существующего государственного строя в случае нарушения правителем законов ислама. Столь революционные призывы были основаны в признании того, что в качестве наместника халиф отнюдь не уподобляется пророку, на него не распространяется «суверенитет» Аллаха.
Подобное толкование связи религии и политики, а также предложенные основоположниками фундаментализма определения исламского государства позволяют некоторым исследователям характеризовать его как теократию. Однако в современной науке все большее распространение получает точка зрения, согласно которой халифат нельзя понимать как классическую теократию, так как глава мусульманского государства, в отличие от лидера теократии, не выступает представителем бога на земле и ограничен в осуществлении своих полномочий общиной верующих и мусульманским правом (Е.Н. Салыгин, Б. Льюис).
Исходя из анализа работ основоположников суннитского фундаментализма, можно сделать вывод, что исламская форма правления тяготеет к идеалам республики, которые способствуют реализации принципа совещательности (шура). Шиитские фундаменталисты также негативно относятся к единоличной власти. В соответствии с представлениями о суверенитете Аллаха, монархии осуждаются как отступление от норм религии.
Концепция власти и государства в шиизме предполагает создание не халифата, а имамата, право на руководство в котором принадлежит имамам — наследникам рода Али. Развивая основные положения концепции имамата, аятолла Хомейни выдвинул принцип «велаят-е факих» — «правления справедливого факиха».
Вопрос о предпочтительной форме государственного устройства разработан в значительно меньшей степени: призывы к объединению мусульман всего мира не получили развития в детально проработанном проекте федерации или конфедерации. В то же время теоретики-фундаменталисты выступали резко против доктрины национализма.
Что касается такого важного для современной политической науки вопроса, как политический режим, то применительно к концепции исламского государства можно говорить как о наличии, так и об отсутствии в нем демократических или антидемократических признаков. Проекты исламского государства основоположников исламского фундаментализма содержат такие элементы демократии, как участие народа в выборе органов власти и местного самоуправления, практическая реализация принципов социальной справедливости, равенство перед законом и судом, обеспечение социально-экономических прав и свобод личности. В то же время в трудах А. Маудуди, С. Кутба и P.M. Хомейни исламская форма правления обладает и признаками недемократического режима: нарушение свободы мысли и слова, свободы совести и вероисповедания, преследование за инакомыслие, отсутствие гласности, многопартийности и реальной оппозиции.
Политический режим предполагаемого исламского государства вряд ли может быть признан демократическим в силу своеобразия источника, пределов и целей власти. Если традиционное понимание демократии связывает суверенитет власти с нацией, то исламская демократия основывается на представлениях о суверенитете Аллаха и мусульманской общины. Более подходящим термином для обозначения политического режима рассмотренных моделей государственного устройства представляется «нелиберальная демократия», характеризующаяся сочетанием выборности органов управления с ярко выраженными авторитарными тенденциями.
На третьем этапе развития исламского фундаментализма (с 90-х гг. XX в.) концепция исламского государства претерпела некоторые изменения. Однако в основе представлений исламистов о государстве, как и у их предшественников, лежит тезис об идеологическом характере любого общественного устройства. Это позволяет исламистам свести все разнообразие современных типов государств и политических систем к двум формам правления: имеющей религиозное обоснование или провозглашающей власть безбожников.
Доверие исламистов к политическим теориям западного мира на рубеже XX-XXI столетий продолжает падать. Если основоположники фундаменталистского течения не высказывались резко против принципа федерализма при построении исламского государства, то их последователи считают его неприемлемым. Идеальная форма государственного устройства в идеологических построениях исламистов может быть охарактеризована скорее как унитарная, чем федеративная. Выбор именно этой формы государственного устройства, очевидно, связан с тем, что политические цели исламистов предполагают исключить любые факторы децентрализации управления и потенциальную возможность утраты целостности исламским государством.
Аналогом договора, известного истории политической мысли Европы, в исламистской концепции государства является присяга: халифат учреждается на основании выбора и обоюдного согласия сторон. Условия принятия руководства халифатом строго регламентированы. Бесспорным положением исламизма является признание власти только одного халифа. Заключения такого своеобразного договора с халифом требует логика создания единого центра управления — основы унитарного строения государства. Всемирный халифат, в представлениях исламистов, также имеет унитарную структуру, так как провозглашается тезис об отсутствии расовых и национальных противоречий между верующими.
Позиция современных исламистов относительно политического режима их государственных проектов также претерпела некоторые изменения. Умеренные фундаменталисты все чаще обращаются к идее использования демократических процедур управления. Ярким примером этой тенденции является предложенная современными хомейнистами концепция «религиозного народовластия», или «демократии праведных». Однако говорить об устойчивой тенденции к либерализации идеологии исламизма не приходится, так как представители радикального крыла по-прежнему категорически отрицают даже малейшую возможность адаптации политических институтов европейского образца в рамках проекта исламского государства. Неприятие исламистами-радикалами концепции демократии сказывается даже в подчеркнутом использовании в названии государства терминов, имеющих мусульманское происхождение (эмират, султанат, имамат, халифат).
Кроме того, современные радикальные исламисты полностью отказались от модели плюралистического общества и коренным образом изменили отношение к немусульманам. Если для Маудуди не существовало даже гипотетической возможности причинять какой-либо вред проживающим на территории исламского государства немусульманам, то для исламистов-радикалов в XXI в. «покровительствуемых» больше не существует.
Реализация фундаменталистского проекта идеального исламского государства предполагает два основных пути — «призыв» (да'ва) и война за веру (джихад). Основоположником первого подхода в фундаментализме можно считать А. Маудуди, который указывал, что приоритетное значение должно придаваться образованию в духе Корана и Сунны, а также пропаганде исламской доктрины. Своей главной целью Маудуди считал «воспитание масс в духе ислама», подготовку подлинно мусульманских ученых и политических деятелей. Этот подход имеет сторонников и среди современных исламистов, как правило, принадлежащих к умеренному течению (Ю. Кардави). Наиболее полное представление о том, что представляет собой да’ва, можно получить из программы Хизб ут-Тахрир: перечень дел исламистской партии включает просвещение мусульманской уммы, идеологическую борьбу и участие в дискуссиях по основным политическим вопросам. При этом направленная на установление халифата деятельность должна быть коллективной — групповой или партийной. Наконец, своеобразной формой призыва на современном этапе можно призвать мероприятия в рамках так называемого «социального ислама», представляющего собой комплекс мер благотворительной деятельности.
На второй путь реализации проекта исламского государстваджихад — ориентируются исламисты-радикалы. Еще Р. Хомейни считал, что ради создания исламского государства допустимо свержение любыми средствами «псевдомусульманских правительств», имеющих прозападную ориентацию. Р. Хомейни также заявлял о необходимости экспорта исламской революции. Джихад трактовался им как завоевательная война, причем не только антиимпериалистическая, но и панисламистская. Однако главным теоретиком фундаменталистской концепции джихада является С. Кутб, посвятивший разработке этой проблемы отдельную главу в своем наиболее известном труде «Вехи на пути». Ссылаясь на Коран, он говорит о разных ступенях джихада. При столкновении с миром джахилийи (варварского невежества) исламу необходимо пытаться изменить умонастроения и убеждения людей путем убеждения. В то же время, Кутб постулирует и необходимость «силы движения» — допустимо использование «материальной силы» для уничтожения той власти, на которой базируется джахилийя.
Хотя большинство ученых-религиоведов признают, что исламские источники вероучения не содержат призывов к беспощадной борьбе против иноверцев, идея вооруженного джихада до сих пор активно проповедуется радикалами. Для ее обоснования они пользуются собственными толкованиями сур Корана, которые значительно расходятся с классическим исламом по следующим направлениям.
Во-первых, круг «неверных» расширяется за счет тех мусульман, которые не разделяют идей экстремистов. На вооружение берется расширительная трактовка «джахилийи», согласно которой практически все современные мусульманские общества впали в такое же состояние невежества, в каком они пребывали до обращения в ислам. Следовательно, прозападным режимам необходимо объявить джихад, причем в тех же формах, что и в начале исламизации Аравии для обращения языческих племен Медины.
Во-вторых, радикалы говорят о вооруженном джихаде, зачастую просто игнорируя его оборонительную составляющую. Джихад современными исламистами-радикалами однозначно толкуется как борьба с неверными.
В-третьих, как показывает практика, часто идеологемы радикалов идут вразрез с политическими и религиозными традициями большинства населения мусульманских стран.
Стоит отметить, что исламисты расходятся во мнениях относительно концепции джихада. Показательно, что обоснованием вооруженной борьбы все чаще становятся ссылки не на религиозный долг, а на неразрешенные территориальные конфликты, оккупацию и вмешательство во внутренние дела. Поэтому в борьбе с радикальным исламизмом не стоит делать упор исключительно на силовое решение проблемы. Негативных последствий такого подхода за десять лет накопилось уже немало. Кроме того, исламисты, как правило, находятся в оппозиции к правящим режимам во многих мусульманских странах, и «борьба с терроризмом» нередко превращается в прикрытие для борьбы с политическими оппонентами. Для победы над терроризмом требуется выработать глобальное и стратегическое видение проблемы и противопоставить идеологии джихада контрпропаганду с демократических позиций.
Таким образом, фундаменталистский проект исламского государства имеет в своей основе специфическую концепцию власти, а также теоретическое и идеологическое обоснование особой формы правления, основные положения которой развивались и совершенствовались на протяжении нескольких десятилетий XX века. Рассмотренный комплекс политико-правовых взглядов исламских теоретиков и идеологов-фундаменталистов образует самостоятельную концепцию исламского государства, занимающую видное место в истории политической мысли XX века.
