Мусульманское сообщество Среднего Урала в конце XIX — начале XXI вв

Актуальность проблемы. Религия на протяжении многих веков являлась существенной частью жизни Российского общества, формируя ценности и поведенческие установки людей. За последние двадцать лет роль религии в нашей стране существенно возросла. Многообразие религиозных традиций, опыт сосуществования и взаимодействия представителей разных конфессий на одной исторической территории являются отличительными особенностями Уральского региона, и во многом определяют его развитие. Без изучения истории каждой из религиозных традиций, знания об общем историческом процессе будут неполными.

Между тем, в условиях постоянных конфликтов на Ближнем и Среднем Востоке, деятельности экстремистских и террористических организаций, прикрывающихся исламскими лозунгами, и глобальной «борьбы с терроризмом», ислам стал негативно восприниматься в обществе. Средствами массовой информации навязывается образ ислама как чуждой и враждебной России религии. Преодоление этих опасных стереотипов невозможно без знания исторического прошлого ислама в России и на Урале.

История Урала тесно связана с исламом, здесь на протяжении многих веков компактно проживали мусульмане — татары и башкиры, а в конце XX вв. число последователей ислама значительно увеличилось за счет интенсивной миграции из мусульманских республик бывшего СССР. Являясь религией меньшинства на территориии Урала, ислам стал одним из важных маркеров идентичности для татар и башкир. Анализ эволюции исламского сообщества Урала на протяжении длительного исторического периода позволит глубже понять исторические процессы, протекавшие на территории края и в стране.

Кроме того, изучение исторического опыта эволюции исламского сообщества в условиях меняющейся политики правительства и культурного окружения поможет религиозным деятелям и представителям органов государственной власти вырабатывать взвешенные решения, способствующие гармоничному развитию государственно-исламских отношений, и позволят лучше понять роль религиозного фактора в истории и современном обществе.

Объектом настоящего исследования является региональное сообщество мусульман Среднего Урала, представленное автохтонным населением (татарами и башкирами), мигрантами, а также неофитами из числа немусульманских народов. По данным всероссийской переписи населения 2002 г. этнических мусульман (т.е. представителей тех народов, которые традиционно исповедовали ислам) в Свердловской области насчитывается 244 000 человек.1 Предметом исследования является эволюция мусульманского сообщества, формы его самоорганизации на территории Среднего Урала в конце XIX — начале XXI вв.

Хронологические рамки работы охватывают конец XIX — начало XXI вв. Нижняя граница исследования определена тем, что к этому времени в России сложилась система мусульманских учреждений2 и была выработана законодательная практика, регулирующая жизнь и" деятельность мусульман. Выбор верхней границы определен стабилизацией процесса религиозного возрождения и окончательной институционализацией мусульманских духовных структур в крае.

Территориальные рамки определяются исторически сложившимся, территориально локализованным сообществом мусульман Урала. В центре исследования — территория Среднего Урала, в современном административно-территориальном делении соответствующая Свердловской области, а также тесно связанные с ней исторически и продолжающие оказывать большое влияние соседние регионы: Челябинская, Курганская, Тюменская области и Пермский край. Нахождение Среднего Урала на стыке трех крупных региональных исламских центров Поволжского, Сибирского и Центрально-азиатского, породило в региональном мусульманском сообществе специфику, требующую специального изучения.

Целью диссертационной работы является изучение эволюции мусульманского сообщества Среднего Урала и его институтов"в конце XIX — начале XXI вв. Для достижения указанной цели сформулирован ряд исследовательских задач:

Выявить и проанализировать круг источников, характеризующих религиозные традиции мусульман Среднего Урала;

• Определить источники, время формирования и конфессиональную направленность (толк) исламского сообщества Урала;

• Изучить этническую и социальную структуру мусульманского сообщества и влияние на нее миграционных процессов;

• Выявить основные институты (элементы) мусульманского' сообщества, их компетенцию, степень распространения на территории Урала в исторической динамике;

1 См.: Силантьев Р. Л Новейшая история исламского сообщества России. — М., 2004. — С. 360.

2 Арапов Д. Ю Ислам в Российской импсрии//Ислач в Российской империи (законодательные акты, описания, статистика). Составитель и автор вводной статьи, комментариев и приложений Д. Ю. Арапов. — М., 2001 — С. 23. 4.

• Определить основные этапы и закономерности развития мусульманского сообщества Урала, факторы, влиявшие на данный процесс;

• Охарактеризовать эволюцию институтов мусульманской общины, выявить особенности реализации их функций на протяжении конца XIX — начала XXI вв.;

• Рассмотреть формирование и изменения сети мусульманских культовых учреждений, образующих исламский ландшафт Среднего Урала;

Определить источники формирования корпуса служителей религиозного культа, проследить эволюцию социального облика этой группы в каждый из рассматриваемых периодов.

Терминология исследования. В любом научном дискурсе необходимо четко определить круг используемых терминов, которые выступают главным инструментарием исследования. Ключевым термином, вынесенным в заглавие диссертационной работы, является региональное «мусульманское сообщество», под которым понимается совокупность всех людей, идентифицирующих себя с исламом^ как религиозно-культурной традицией и1 проживающих в рамках единого культурно-исторического илт административно-территориального пространства. В^ «мусульманское сообщество» Урала включаются как практикующие (выполняющие все предписания ислама), так и этнические мусульмане (по рождению) — представители тех народов, которые исторически связаны и ассоциируютсяс исламской традицией. Аналогом словосочетания «мусульманское сообщество» является арабское слово «ум-ма» — сообщество всех мусульман.3.

Еще одним значимым термином, используемым в исследовании, является «мусульманская община» (татар, «махалля», араб, «джамаат») — исторически сложившаяся, самоуправляющаяся огранизация, которая в условиях иноконфессионального государства обеспечивает своим членам возможность исполнения религиозно-нравственного долга мусульманина.

Методология и методы исследования. Одним из основных методов исследования является историко-генетический метод, позволяющий установить основные причинно-следственные связи и ключевые положения исторического развития мусульманского сообщества Среднего Урала, частные осо.

3 Хайрстдинов М Умма//Ислам на Нижегородчине: энциклопедический словарь. — II. Новгород, 2007. — С. 176. В настоящее время термин «умма» употребляется как для наименования региональных, страновых и интернациональных сообществ мусульман. — Ислам: энциклопедический словарь. Институт Востоковедения АН СССР. — М., 1991. — С. 242. Понятие «региональная умма» введено в научное использование исламовед P.A. Силантьев — Силантьев Р, А Ислам в современной России. Энциклопедия. — М., 2008. 5 бенности и единичные подробности этого процесса, обусловленные особенностями исторической эпохи, территории, национального и группового менталитета и личных черт участников исторического процесса.4 Сравнительный анализ дал возможность рассмотреть исламское сообщество Урала в контексте аналогичных сообществ страны. Тематико-хронологический подход позволяет рассмотреть тему в исторической последовательности, через широкий спектр вопросов, касающихся развития мусульманского сообщества Среднего Урала в рассматриваемый период. Метод историзма способствует не только логическому и объективному изучению процесса взаимодействия религиозных организаций и государства, но и выявлению определенной закономерности в эволюции основных институтов мусульманской общины в конце XIX — начале XXI вв.

В диссертационном исследовании последовательно рассматривается эволюция всех институтов мусульманской общины. Для воссоздания социального облика мусульманских священнослужителей был использован биографический метод, основаный на изучении и анализе биографического материала, содержащегося в исторических источниках, а также полученного в результате анкетированиями интервью, проведенных автором диссертационной работы с имамами, работающими в настоящее время. Этот же метод применялся, при анализе структуры, мусульманского сообщества в 1930;е гг. В" результате, на основе программного продукта Microsoft Excel были созданы 3 базы данных, подсчет информации которых лег в основу соответствующих разделов диссертации.

При анализе такого института как мечеть использовалась концепция «религиозного ландшафта», под которым понимается система культовых объектов, связанных с духовными ценностями населения определенного вероисповедания отдельно взятой территории в историческом развитии.5 С этой целью была собрана информация о мусульманских институтах Урала, существовавших в изучаемый период. На основании этих сведений были созданы 3 электронные базы данных по культовым учреждениям, информация которых была проанализирована с помощью количественных методов. Также на их основании были созданы исторические карты, позволяющие изучить эволю.

4 Черненко А. К. Философия права. — Новосибирск, 1998; Ковальченко И. Д Методы исторического исследования. — М., 2003.

5 См:.Гпавацкая ЕМ. Религиозный ландшафт Урала: феномен, проблемы реконструкции, методы исследования// Уральский исторический вестник-№ 4(21)-2008. — С. 16-Ю. цию этого института в динамике. В качестве вспомогательного метода изучения института мечети использовался метод архитектурного анализа.6.

Для уточнения ряда фактов, содержащихся в письменных источниках, и восполнения пробелов в жизни мусульманского сообщества советского и современного периодов использовались методы визуальной антропологии и полевых исследований. В 2007;2009 гг. автором диссертационного исследования было записано 40 полуформализованных интервью с практикующими мусульманами (татарами и башкирами) в возрасте от 45 до 91 года. Четверть из них являлись религиозными деятелями, но большинство (75%) — рядовые верующие. Половозрастная структура респондентов следующая: 25% женщины, 75% - мужчины, руководствуясь этим выбором, автор исходил из того, что ислам отводит мужчине главенствующую роль в общественной и религиозной жизни. Ровно половину опрошенных составили горожане: жители города Свердловска/Екатеринбурга (20% от общей совокупности) и жители средних и малых городов Свердловской области (30% от общей совокупности). Данная пропорция в целом характеризует структуру незарегистрированных мусульманских общин Свердловской области в 1950;1980;е гг. Интервью со всеми респондентами проводились по заранее составленному опросному листу7, фиксировались с помощью звукозаписывающей или видеозаписывающей аппаратуры. Они хранятся в личном архиве автора и доступны для исследователей по предварительной договоренности. Целью проведенного исследования было создание дополнительных источников по истории мусульман рели гона в 1960;80-х гг., наименее обеспеченной документальными источниками. Также был проведен ряд экспертных интервью с национальными и религиозными деятелями, учеными-религиоведами, политиками, журналистами и аналитиками. Тексты всех бесед также хранятся в личном архиве автора и доступны для научного использования.

Помимо этого в диссертации были использованы и другие общеисторические методы — ретроспективный, типологический, метод системности. Наряду с ними применялись и методы историко-правовых исследований при анализе правовых норм, определяющих отношение властей к религиозным традициям мусульман Урала на различных исторических этапах. Статистический метод позволил определить численность религиозных учебных заведений и исламских объектов на территории региона на различных историче.

6 Сы.:Надырова X Г, Стихов P.P., Хайрутдинов Р Р. Мечети Татарстана. Альбом. — Казань, 2007.

7 См. Приложение № 5 ских этапах. Он также использовался при анализе структуры мусульманского сообщества в дореволюционный, советский и современный периоды. Дополнительные данные при изучении структуры мусульманского сообщества были получены благодаря использованию методов, применяемых в исторической демографии и трудах по изучению миграции населения. При соотношении этнической и религиозной самоидентификации народов, исповедующих ислам, примате одного над другим на разных исторических этапах, автор диссертационного исследования исходил из концепции «дрейфа этничности», сформуО лированной В. А. Тишковым и развитой в работах A.B. Головнева. Также мы разделяем позицию В. А. Тишкова о значительном влиянии на самоидентификацию индивида государства, внешних обстоятельств и окружающей среды.10 Приступая к анализу историографического материала, следует отметить, что к настоящему времени сформировался широкий круг научной литературы по различным аспектам развитияислама и его влияния на тюркские народы в Урало-Поволжском и Урало-Сибирском регионах.

Значительный фактический материал для’изучения быта мусульманских народов этого обширного региона содержится в работах Д. Н. Мамина-Сибиряка, который собрал и обобщил в художественной форме предания татар и башкир Урала.11 Миссионер и попечитель Казанского учебного округа.

Я.Д. Коблов оставил ряд любопытных сочинений, в которых представил характеристику мусульманскому духовенству и татарскому народу с позиции миссионера. Основываясь на своих наблюдениях, миссионер описал повседневные обязанности муллы, его жилище, уровень жизни, степень влияния на членов своих общин. Сочинения другого православного миссионера А. Миро-польского написаны с позиции признания ложности исламского вероучения и правоты христианства, однако, дают богатый фактический материал по работе противомусульманских миссионеров в Урало-Поволжье, а также содержат немало сведений о жизни татар и башкир-мусульман в конце XIX — начале XX вв. 13 Активно изучали культуру мусульманских народов края и профессиональные ученые. Так, по поручению Русского географического общества и.

8 Тишков В, А Реквием по этносу. Исследования по социально-культурной антропологии. — М., 2003. — С.120−124.

9 Головнав Л В Дрейф этничности// Уральский исторический вестник. № 4(25) — 2009. — С. 46−55.

10 Тишков В А. Реквием по этносу. С. 105−126.

11 Приказчикова Е Е Философский контекст и мифологическая символика «восточных легенд» Д. H. Мамина-Сибиряка // Известия Уральского государственного университета. — № 24 — 2002. — С. 65−86.

12 Коблов ЯД О татаризации инородцев Поволжья. — Казань, 1910; Его же. Религиозные обряды и обычаи татар-мусульман. — Казань, 1908; Он же. О магометанских муллах: религиозно-бытовой очерк. — Казань, 1907.

13 Миропальский, А Во сне и наяву (из памятной книжки протоиерея A.C. Миропольского за 1868−1912 года)//ЕЕВ -1912 — № 37, 38, 39 — С. 883−887, 913−919, 938−943- Его же. Любовь — сущность христианства: Православие и другие религии. Казань, 1910. — 2-е изд.: М., 2003; Его же. Мнимое благочестие Мухаммеда (обзор религии ислама) URL: http://vww.fondiv.ru/articles/l/275/ (дата обращения: 14.05.2010) 8.

Академии наук ведущий эксперт по исламу Министерства внутренних дел, известный этнограф и музыковед С. Г. Рыбаков в конце XIX в. совершил ряд научных экспедиций в Приуралье и Сибирь.14 Заслугой ученого является фиксация большого количества явлений религиозной жизни уральских мусульман. Другие работы этого исследователя посвящены организации мусульманских учреждений в различных районах Российской империи, предложениям и проектам российских властей и самих мусульман по изменению их статуса.15.

Огромный вклад в становление исламоведения в Сибири внес профессор Казанского университета Н. Ф. Катанов, который перевел на русский язык хранящиеся в Тобольском историко-архитектурном музее-заповеднике рукописи, повествующие о распространении ислама в Сибирском регионе.16 Это положило начало изучению духовной культуры* сибирских татар, их быту и сословной организации.17.

Однако, большинство работ дореволюционного периода о мусульманах Урало-Поволжья и Сибири отличались определенным высокомерием по отношению к изучаемым народам-и их духовным традициям, что, в общем-то, было свойственно всей европейской, науке того времени, основанной на представлении о «миссии белого человека».

В’этот же. период создают свои сочинения’по истории ислама в Урало-Поволжье и авторы из числа мусульман. Наиболее яркой и содержательной работой является биобиблиографический труд «Асар», который представляет собой собрание биографий известных людей прошлого и современных автору ученых и религиозных деятелей. В — мусульманской исторической литературе издавна существовала традиция составления таких сводов биографий. Значение этого труда в том, что «Асар» содержит уникальные биографические сведения по ряду персоналий (в т.ч. религиозных деятелей Урала), — во многом.

18 уточняющие сохранившие архивные свидетельства.

В советский период, в связи с антирелигиозной политикой властей, изучением мусульманских народов, края-занимались в основном этнографы, при.

14 Рыбаков С. Г. Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта. — СПб., 1897.

15 Рыбаков С. Г. Устройство и нужды управления духовными делами мусульман в Российской имнерии//Ислам в Российской империи. С. 34−35.

16 Катанов Н. Ф. О религиозных войнах учеников шейха Багаутдина против инородцев Западной Сибири// Ежегодник Тобольского губернского музея, состоящего под августейшим его императорского величества покровительством. Вып. XIV. — Тобольск, 1905.

17 Еяьницкий К. Е. Инородцы Сибири и среднеазиатских владений России: этнографические очерки. — Изд. 2. — СПб. — 1908. — С. 89−98- II. А. Материалы по землевладению и экономическому быту оседлых инородцев Тобольской губернии — Тобольск, 1911; Патканов С. К. Статистические данные, показывающие племенной состав населения, язык и роды инородцев, т. I, Тобольская, Томская и Енисейская губернии. — СПб., 1911.

1& Фахреддин Р. Асар. Т. 1. — Казань, 2006; Байбулатова Л. Ф. «Асар» Ризы Фахреддина: источниковая основа и значение свода. — Казань, 2006. этом конфессиональная проблематика затрагивалась редко. В трудах, посвященных культуре татар и башкир, в основном уделялось внимание декоративно-прикладному искусству, фольклору и элементам доисламских культов. Исламская тематика находила проявление лишь в контексте вопросов семейной обрядности и быта. Одной из первых популярных этнографических работ, написанной для партийных работников и работников просвещения, в связи с налаживанием на Урале системы национального образования в 1920;30-е гг., стал труд H.A. Гурьева, посвященный основным национальным группам Уральской области. Автор привел большой статистический материал по численности, уровню образования и расселению татар, башкир, казахов и мещеряков.19 При этом в духе того времени в книге критиковалась роль религии и религиозных деятелей прошлого, «державших народ в невежестве», превозносились заслуги советской власти и колхозного строительства и звучали призывы к борьбе с «религиозными пережитками».

Период с 1945 по 1991 гг. характеризовался появлением фундаментальных этнографических трудов по истории татар и башкир края, в которых влияние ислама изучалось уже не только в качестве элемента семейной обрядности, но и как источник формирования фольклора, норм права на основе шариата и других элементов социокультурной реальности данных народов. Значительный вклад в изучение уральских тюрок, в особенности башкир, внес советский этнолог, востоковед P.F. Кузеев. Автору удалось обобщить и проанализировать многочисленные письменные исторические источники, данные языка и фольклора и. в результате создать фундаментальные труды, посвященные башкирам всего Уральского региона. Значительное внимание в работах уделяется не только этнографии башкир, но и проблемам принятия ими и бытования у них ислама.20.

Из исследований о сибирских татарах, необходимо отметить работы Ф.Т. Валеева21 и В. В. Рабцевич, 22 посвященные изучению обычного права си.

19 Гурьев НА Национальные меньшинства Урала. Библиотека в помощь работе по комплексу. — «Работник просвещения». 1930.

20 Основные работы Кузеева ¡-'.Г.: Очерки по исторической этнографии башкир. 4.1. Уфа, 1957; Башкирские шежере. Уфа, 1960; Происхождение башкирского народа: Этнический состав, история расселения. М., 1974; Историческая этнография башкирского народа. Уфа, 1978; Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: Этногснетическнй взгляд на историю. М., 1992.

21 Валссв Ф. Т. Сибирские татары (проблемы этнокультурного развития во второй половине XIX-начале XX вв.) Автореф дисс.докт. ист. наук. — М., 1987; Его же. Сибирские татары: культура и быт. — Казань. 1992 и 1993. Его же. Алтайские этнические элементы у западносибирских татар// Этнография народов Алтая и Западной Сибири. — Новосибирск, 1978; Его же. Западносибирские татары во второй половине XIX — начале XX вв. (Историко-этнографические очерки). Казань. 1980;

22 Рабцевич В. В Сибирский город в дореформенной системе управления. — Новосибирск, 1984; Ее же. правление городами в Сибири последней четверти XVIII — первой половине XIX в. // Сибирские города XVII — начала XX в. -Новосибирск, 1981. — С. 155−173- Ее же. К вопросу об управлении аборигенным населением Западной Сибири в 8010 бирских татар. В частности, Ф. Т. Валеев обратил внимание на то, что на нормы обычного права сибирских татар оказал существенное влияние шариат. Проанализировав значительный объем уголовных и гражданских дел, судопроизводственной документации имперского периода, он пришел к выводу, что при решении внутриобщинных споров, связанных с разводом, разделом имущества, наследованием и т. д., администрация татарской махалли в конце XVIIIXIX вв. руководствовалась обычным правом и нормами шариата, прибегая к помощи мусульманского духовенства.

Также на исходе советского периода появился целый ряд работ, посвященных тюркам Пермского края. Прежде всего, это научное издание «Пермские татары» (1983)." Данный сборник посвящен вопросам этнографии пермских татар — своеобразной территориальной группы татар Среднего Поволжья и Приуралья, проживающей более чем в 100 населенных пунктах Пермского края и Свердловской области. Статьи сборника опираются, на богатый фактический материал, собранный сотрудниками группы этнографии Института языка, литературы и истории им. Г. Ибрагимова Казанского филиала АН СССР в ходе экспедиций 1978;1979 гг. Они посвящены истории формирования тюр-коязычного населения^ Пермского края, хозяйству, поселениям, строительной технике и типам сельских жилищ, домашним тканям, одежде и украшениям, общественным праздникам и свадебным обрядам. Авторы указывают, что на формирование всех этих элементов, оказали заметное влияние исламские традиции. Достоинством сборника является то, что в качестве приложения к нему помещены народные предания, дающие значительную информацию о происхождении ряда населенных пунктов и взаимоотношениям уральских тюрок с другими народами.

Одной из редких специальных работ советского периода, посвященных исламу у татар, является труд З. А. Ишмухаметова о социальной роли и эволюции ислама Урало-Поволжья. 24 К сожалению идеологические установки того периода, оказавшие влияние на методологический подход автора, помешали ему объективно оценить роль религиозного фактора в жизни народов, придерживавшихся ислама. Работы советского времени, посвященные вопросам религии, характеризовались преувеличением успехов коммунистической х годах XVIII — первых десятилетиях XIX столетия И Вопросы истории Сибири досоветского периода (Бахрушинские чтения, 1969).-Новосибирск, 1973.

23 Пермские татары/Редколлегия: Л. X. Халиков, Р. Г. Мухачсдова, Д. М. Исхаков. — Казань, 1983.

24 Нишухамстов З. А. Социальная роль и эволюция ислама в Татарии. — Казань, 1979. идеологии.25 В работах, выполненных в постперестроечный период, авторы зачастую пересматривали свои позиции по отношению к религии, религиозным институтам и лидерам.26.

Помимо этнографической и специальной литературы, посвященной религии, в советский период создавались пропагандистские и атеистические материалы, а также научные труды по изучению влияния атеизма на массы. Это, прежде всего, статьи татарской периодики, выходившей в Свердловске в 1920;1930;е гг. — «Коммунист», «Шапи Агай» (дядя Шапи), «Сабан Ьэм чукеч» (плуг и молот), где высмеивались и обличались религиозные деятели и исламское вероучение. Заслуживают внимания воспоминания зам. заведующего отделом пропаганды и агитации обкома КПСС К. Х. Фахрутдинова, в которых повествовалось о мерах, принимаемых тюменскими атеистами при работе с мусульманами в 1960;е гг.27 А пермский исследователь И. Л. Лошакова в своей докторской диссертации проанализировала антирелигиозную политику советской власти на Урале в 1961;1985 гг. Автор отметила, что данный период в атеистической пропаганде был наименее удачным за всю историю СССР, поскольку партийные организации уделяли незначительное внимание данному вопросу в^ своей работе, • считая, что религия и так благополучно отомрет. Данная работа содержит богатый фактический материал и статистические сведения о влиянии атеистической пропаганды на различные категории населения. В диссертации отмечается, что наиболее стойкими к ее воздействию оказались народы, исповедовавшие ислам.

Необходимо отметить, что основная историография по проблемам ислама складывается в 1990;2000;е гг., что было связано с изменением общественно-политической ситуации в стране, снятием идеологических запретов и началом религиозного возрождения, которое потребовало серьезного научного анализа и обобщения. Среди общих работ по истории и современному состоянию российского ислама необходимо выделить труды A.B. Малашенко, Р.Г.

25 См.: Музафарова ll. il Партийное руководство атеистическим воспитанием трудящихся на Урале в годы социалистического строительства (1917 — 1937). — Иркутск, 1987; Она же. Уральские партийные организации в борьбе против реакционной деятельности церкви и духовенства (1917 — 1925) //Партийные организации Урала в борьбе за упрочение завоеваний Октябрьской революции — Свердловск, 1979. С. 20 — 27.

26 См.: Музафарова //.//. Политика советского государства в религиозном вопросе в 1917 — 1938 гг. (На материалах Урала). Автореф. дисс. докт. ист. наук. — Екатеринбург, 1992. Музафарова Н. И. История религий: учеб. пособие. -Ростов н/Д, 2004.

27 Фахрутдинов КХ Религия и чел. Из опыта тюменских атеистов работающих среди мусульман//Свердловск. 1967.

28 Лошакова ПЛ. Динамика изменений духовной ориентации советского общества: процесс секуляризации на Урале в период 1961;1985 гг. Автореф. дисс. докт. ист. наук. — Екатеринбург, 1993. — С.23.

29 Малашенко, А В Мусульманский мир СНГ. — М., 1996; Его же. Исламское возрождение в современной России. -М., 1998— Его же. Тревожные рубежи России: чеченский фактор в постсоветской России. Вашингтон, 2004; Малашенко A.B. Ислам для России. — М., 2007 и др.

Ланды, 30 С. Б. Сенюткина, 31 О. Б. Сенюткиной, 32 P.A. Силантьева, 33 М.А. Ба-тунского, 34 А. Ю. Хабутдинова, 35 Д-.В. Мухетдинова, 36 Д.Д. Азаматова37 и др. исследователей. Плюрализм методологических подходов, на которых выполнены эти работы, разнообразие привлекаемых источников и широта охвата исторического контекста определяют новое состояние российского исламове-дения, свободного от идеологического контроля и чутко реагирующего на проблемы современного ислама.

Наиболее интересным блоком литературы, появившейся в 1990;2000;е гг., являются исследования, посвященные истории и современному состоянию ислама в отдельных городах и регионах Урала. Можно отметить, что региональные исламские исследования стали новой вехой в российском исламове-дении. Особого внимания-среди них заслуживает серия монографий «Ислам в России» под научной редакцией известного российского исламоведа A.B. Ма-лашенко. Необходимо отметить, что эти книги были подготовлены авторитетными специалистами из российских регионов, которые впервые ввели в научный оборот оригинальные оценки известных исторических событий и фактов. В книгах интерпретируются с принципиально новых позиций роль и значение исламского фактора в жизни многонациональной России.

В исследованиях А. Б. Юнусовой представлена история распространения ислама среди башкир и финно-угорских народов, проживающих на территории современного Башкортостана, дан анализ современных процессов в сфере религиозных отношений. Особую ценность представляет широкое.

30 Ланда Р. Г. Ислам в истории России. — М., 1995.

31 Сенюткии С. Б. Становление исламской цивилизации: социальный и духовный аспекты // Ислам: вопросы истории, культуры, философии. — Н. Новгород, 1995. — С.35−45. Его же. История татар Нижегородского Поволжья с последней трети XVI до начала XX в. — Н. Новгород, 2001.

32 Сенюткина О. Б. Тюркизм как историческое явление (на материалах истории Российской империи 1905;1916 гг.) — H. Новгород, 2007.

33 Силантьев P.A. Новейшая история исламского сообщества России, М., 2005; Его же. Новейшая история ислама в России. — М., 2007; Его же. Мусульманская дипломатия в России: история и современность. — М., 2010; Его же. Ислам в современной России. Энциклопедия. -М., 2008.

34 Батунский М. А. Россия и ислам, в 3-х т. М., 2003.

35 Хабутдинов А. Ю. Татарское общественно-политическое движение в досоветский период: 1900;1918: Учебное пособие. В 2-х ч. — Казань, 1997; Его же. Миллет Оренбургского Духовного Собрания в конце XVIII-X1X в. -Казань, 2000; Его же. Формирование нации и основные направления развития татарского общества в конце XVIII — начале XX в. — Казань, 2001; Его же. Органы национальной автономии тюрко-татар мусульман Внутренней России и Сибири в 1917;1918 гг. — Вологда, 2001; Его же. Общественное движение молодежи у татар-мусульман в начале XX в. — Н. Новгород, 2005; Его же. Российские муфтии: от екатерининских орлов до ядерной эпохи. — Н. Новгород, 2006; Его же. Его же. История Оренбургского магометанского духовного собрания (1788−1917): институты, идеи, люди. — H. Новгород, 2010 и др.

36 Мухетдинов Д В. Азан над Волгой: к 90-летию основания Нижегородской Соборной мечети. — Н. Новгород, 2005; Его же. Сотрудничество советской дипломатии и мусульманского духовенства СССР в 20 е годы XX в. К 80-летию со дня проведения Первого Всемирного мусульманского конгресса. — H. Новгород, 2006; Хабутдинов А. Ю., Мухетдинов Д. В. Всероссийские мусульманские съезды 1905;1906 гг. — Н. Новгород, 2006; Их же. Общественное движение мусульман татар итоги и перспективы. — Н. Новгород, 2005; и др.

3! Азаматов Д. Д. Оренбургское магометанское духовное собрание в конце XVIII—XIX вв. — Уфа, 1999. вовлечение автором результатов социологических исследований.38 Богатый фактический материал об исламе в Оренбургской области содержится в монографиях Г. Г. Косача.

Монография А. Михалевой по истории ислама в Пермском крае40 является первой попыткой воссоздания региональной истории ислама в Прикамье и рассказывает о его роли в жизни местных народов, условиях существования и взаимоотношениях с властью. По сути, дореволюционный и довоенный периоды в монографии составлены на основе уже ранее опубликованных автором статей в научных изданиях.41 Их отличает краткость и четкость изложения, хотя, на наш взгляд, дореволюционный период истории ислама в Пермской губернии представлен недостаточно полно, упор сделан на общеимперское законодательство, а не на его правоприменение в губернии, практически отсутствуют сведения о работе благотворительных мусульманских организаций и медресе. В этом плане выгодно отличается изложение истории ислама в советский период, поскольку сведения, почерпнутые из архивных источников, обработаны с помощью математических методов. В частности, с помощью социологических приемов изучена социальная, структура мусульманского сообщества Прикамья"в 1930;е гг., а на основе анализа значительного массива документов Уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совмине СССР’по Молотовской (Пермской) области детально восстановлено финансовое обеспечение двух работавших в регионе мечетей. Однако излишнее углубление в цифры не позволяет создать целостного впечатления о развитии ислама в советское время, т.к. не описаны институты неофициального ислама, характерные для Урало-Поволжья в данный период. В главе, посвященной новейшему периоду, вполне четко показаны дезинтеграционные тенденции развития мусульманского сообщества региона, хотя опять же мало внимания уделяется роли личностного фактора.

38 Юнусова А. Б. Ислам в Башкортостане. — М., 2007 Юнусова А. Б. Ислам в Башкортостане. — Уфа, 1999; Ее же. Ислам в Башкирии. 1917;1994. — Уфа, 1994.

39 Косач Г. Г. Косач Г. Г. Ислам в Оренбургской области. — М., 2008. Его же. Город на стыке двух континентов: оренбургское татарское меньшинство и государство. М., 1999; Его же. Казахский «образованный класс» в Российской империи // Фурман Д. Е. (отв. редактор). Казахстан и Россия: общества и государства. М., 2004; Его же. Татарстан: религия и национальность в массовом сознании // Каариайнен К., Фурман Д. Е. (отв. редакторы). Новые церкви, старые верующие — старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России. М., Институт Европы РАН, Институт Евангелической Лютеранской церкви Финляндии, 2007.

40 Михалева Л В История ислама в Пермской губернии, области, крае/ A.B. Михалева — Пермь, 2009.

41 Михалева А. В. Положение мусульман в Пермской губернии в дореволюционный период // Политический альманах Прикамья. — Пермь, 2001. Вып. 1. — С.211−214. Ее же. Мусульмане Пермской области в 1920;1950;е годы // Политический альманах Прикамья. — Пермь, 2002. Вып. 2. С. -166−174. Ее же. Социальный портрет мусульманина 1930;х годов // Политический альманах Прикамья. — Пермь, 2002. Вып. 3. С.178−184- Ее же. Михалева А. В. Мусульманская община Перми и Пермской губернии до 1917 года // Религия в истории города Перми (до 1917 г.): материалы ист. слушаний, посвящ. 280-летию города. Пермь, 2003. — С. 25−27.

Работой подобного рода по жанру, тематике и подбору материала является книга тюменского журналиста К. Кабдулвахитова.42 Эта монография рассказывает об истории ислама в Тюменской области, начиная от прихода туда шейхов-миссионеров из Бухары в XIV в. и заканчивая проблемами современного развития тюменского мусульманского сообщества. Книга отличается яркостью стиля и простотой изложения, чему способствует использование наряду с архивными документами большого количества мемуаров, интервью с пожилыми мусульманами и религиозными деятелями. Кроме того, этот автор является составителем альбома «100 мечетей Тюменской области», 43 также изданного в Тюмени, в котором представлены фотографии более ста мечетей и мусульманских молельных домов области, включая ее северные (ХМАО и ЯМАО) автономные округа, исторические сведения по исламским религиозным учреждениям региона, информация о попечителях мечетей.

В последние годы начали выходить работы, основанные также на региональном подходе, но в центре внимания авторов — изучение институтов локальной мусульманской общины на определенных исторических этапах. Важный вклад в изучение дореволюционной мусульманской религиозной общины внесли монографии Р. Р. Салихова и Р. Р:. Хайрутдинова, предлагающие собственные определения локальной мусульманской общины, излагающие историю мусульманских приходов и памятников! исламской культуры в Татарстане.44 Стараниями татарстанского историка И. К. Загидуллина понятие «мусульманской общины», их институтов и функций в, дореволюционный период было детально разработано на ряде конференций, прошедших в Казани в 2005;2006 гг. при участии большого числа ученых — исламоведов из Урало-Поволжского региона.45 Личным вкладом И. К. Загидуллина является детальное изучение правовой базы функционирования в царской России таких важных институтов мусульманской общины как мечети, молельные дома и конфессиональные учебные заведения на материалах Европейской части России, Урала и Сибири.

42 Кабдулвахитов К. По следам Тюменских шейхов. Историческое расследование. — Тюмень, 2005.

43 Сто мечетей Тюменской области/авт.-сосг. Кабдулвахитов К. — Тюмень, 2006.

4″ ' Салихов P.P., Хайрутдинов P.P. Республика Татарстан: Памятники истории и культуры татарского народа. -Казань, 1995; Они же. Исторические мечети Казани. — Казань, 2005; Салихов P.P. Участие татарского предпринимательства в общественно-политических процессах второй половины XIXначала XX в. — Казань, 2004.

45 Татарские мусульманские приходы в Российской империи. Материалы научно-практической конференции (27−28 сентября 2005 г., г. Казань)/Отв. ред. И. К. Загидуллин. — Казань, 2006; Мечети в духовной культуре татарского народа (XVIII в. — 1917 г.) Материалы Всероссийской научно-практической конференции (25. апреля 2006 г., г. Казань)/ Отв. ред. И. К. Загидуллин — Казань, 2006.

46 Загидуллин U.K. Исламские институты в Российской империи: Мечети в европейской части России и Сибири. -Казань, 2007; Его же. Мусульманское богослужение в учреждениях Российской империи (европейская часть России и Сибирь). — Казань, 2006; Его же. Нижегородская ярмарка как центр экономической и общественной жизни.

Детальный анализ функционирования мусульманской общины за первые двадцать лет советской власти приводится в исследовании И. Минуллина и А. Мухаметзянова на материалах Татарстана.47 Работа посвящена изучению основных направлений трансформации локальной мусульманской общины в период воинствующего атеизма и осуществления антирелигиозной политики советских властей. Данная монография является первым обобщающим трудом, раскрывающим особенности и основные направления изменения институтов локальных конфессиональных обгцин в то сложное время. В исследовании впервые анализируется процесс формирования специфической нормативно-правовой базы, существенно ограничивавшей права религиозных организаций, лишавшей их экономической основы и самостоятельности, возможности полноценно осуществлять просветительскую и обрядовую деятельность.

Институты мусульманской общины на Урале также стали объектом исследования. В трудах И. К. Загидуллина содержатся сведения о числе мечетей в Уральских губерниях в середине XIX в., 48 материалы по истории мусульманской общины г. Ирбита 49 А также им был предпринят анализ развития мусульманских общин в горнозаводских поселениях Уральского региона.50.

Большой вклад в изучение истории мусульманских общин на Южном Урале в имперский период внес Д. Н. Денисов. В целом ряде его статей анализируется опыт развития различных видов мусульманских общин на территории нынешней Челябинской области. В данных статьях детально прослеживается формирование и последующее функционирование институтов мусульманских общин в условиях доминирования русского православного населения на Южном Урале. В' других статьях рассматриваются проблемы становления отдельных общинных институтов, в частности, благотворительных обществ.51 татарских предпршшмателеПУ/Форумы российских мусульман на пороге нового тысячелетия, Н. Новгород, 2006; Его же. Система исламского профессионального образования в России: проблемы и перспективы// Инновации в системе религиозного образования в России. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, 14 ноября 2006 г., г. Казань.- Казань, 2007; Его же. Пятивремянные и соборные (джами) мечети в округе Оренбургского магометанского духовного собранияЕго же. Особенности структурирования мусульманского молитвенного дома в общеимперское правовое пространство//Мечети в духовной культуре татарского народа (XVIII в. — 1917 г.) Материалы Всероссийской научно-практической конференции, г. Казань, 25.04.2006 г. — Казань, 2006. — С. 93−123- 124−150.

47 Минуллин А., Мухашнтзянов А. Трансформация институтов мусульманской общины Татарстана (1920;30 гг.). — Н. Новгород, 2008.

48 Загидуллин ¡-¡-.К. Исламские институты в Российской империи. С. 407−409.

49 Загидуллин //. Мусульманское богослужение в учреждениях Российской империи. С.408−416.

50 Загидуллин 11. К Мах ал л я в промышленных поселениях в европейской части России и Сибири (XIX — начало XX вв.) // Татарские мусульманские приходы в Российской империи. — Казань, 2006. — С. 66−100.

51 Некоторые работы Денисова Д.!I.'. Мусульманские молитвенные дома в промышленных поселках Южного Урала (конец XIX — начало XX вв.)//Вестник Челябинского государственного университета. — № 37 (175) — 2009. С. 137 141- Мусульманская община Челябинска (60-е гг. XIX — начало XX вв.)// Вестник Челябинского государственного университета. — № 33 (135) — 2008. — С. 137−147- Мусульманская община Златоуста в конце XIX — начале XX в.// Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 16 (154). История. Вып. 32. — С. 83−87- Основные направления и формы деятельности мусульманских благотворительных организаций в Оренбургской губернии.

Изучение эволюции конкретных мусульманских общин становится все более популярным среди исследователей. Так, в коллективной монографии, посвященой истории татаро-мусульманской общины г. Троицка Челябинской области, рассматриваются биографии выдающихся земляков (купцов, мулл, суфиев, общественных деятелей и просветителей) и простых жителей, формировавших социо-культурное своеобразие Троицка52. Книгу отличает разнообразие представленных жанров — от биографических очерков до материалов мемуарного и публицистического характера. Издание богато иллюстрировано уникальными архивными фотографиями, многие из которых ранее не были опубликованы. В ней приводятся истории мечетей, медресе, учебных заведений, купеческих и религиозных династий. Аналогичная работа посвящена истории мечетей Ижевска и рассказывает об истории строительства мусульманских храмов столицы Удмуртии, жизни имамов и муэдзинов53. В качестве приложения приведены тексты, архивных документов и воспоминаний по истории строительства мечетей, автобиографии и автографы имама мечети в советские годы Галимзяна б. Мухаметзяна, современных газетных публикаций по истории татар г. Ижевска. Достоинством" данной работы является не только широкая источниковая' база (написана на основе источников, из архивов Удмуртии, Татарстана, Башкортостана, Кировской области и научных публикаций), но и непрерывность исторического повествования, что позволяет проследить эволюцию институтов мусульманской общины Ижевска за весь, период ее существования.

Как видно из приведенного обзора, подавляющее большинство работ, посвященных теме ислама на территории Урала и Западной Сибири, касаются в основном регионов со значительным мусульманским населением и древними исламскими традициями, т. е. Башкортостана, 54 Оренбургской55 и Тюмен.

1898−1918 гг.) // Форумы российских мусульман. Ежегодный научно-аналитический бюллетень № 3 / ДУМНО, НИИ им. X. Фаизхановапод общ. ред. Д. В. Мухетдинова. — H. Новгород, 2008. — С. 66−69- Мусульманские благотворительные и культурно-просветительские общества Оренбургской губернии//РАХ ISLAMICA (Москва) -2(3)/2009. — С. 129−143.

52Лбубакирова M, Шамсутдинов II, Хасанжанова Р. Историю оставить народу своему. -Троицк, 2002.

53 Мардапов Р. Ф. Иж шойэре татарлары тарихыннан. — Казан, 2006. и Юнусова Л. Б. Islam between the Volga River and Ural Mountains // Political Islam and Conflicts in Russia and Central Asia. — Stokholm, 1999. — P. 71−82- Ее же. Political Perspectives of Islam in Bashkortostan // Russian-American Relations: Islamic and Turkic Dimentions / Ed. By Hafeez Malik — GB: Macmillan Press, 2000. — P. 155−166- Ее же. Публичный ислам в Башкортостане // Развитие Республики Башкортостан в условиях укрепления российской государственности. VII республиканские общественно-политические чтения, посвященные 11-й годовщине принятия Декларации о государственном суверенитете Республики Башкортостан. — Уфа, 2001. — С. 96−100- Этничность и конфессиональная традиция в Волго-Уральском регионе России: Сб. статей / Под. ред. А. Б. Юнусовой и А. В. Малашенко. — М., 1998; Исламское искусство в Волго-Уральском регионе: материалы всероссийской конференции. — Казань, 2002.

55 Побсрсжников II.В. Роль слухов в социальных конфликтах (волнения мусульманских народов Поволжья и Приуралья в 1878—1879 гг.)//Четвертые Татищевские чтения. Тезисы докладов и сообщений. 18−19 апреля 2002 г. -Екатеринбург, 2002. — С. — 183−189- Татары в Оренбургском крае. Научно-практическая конференция: тезисы ской областей. 56 Данные исследования были выполнены в течение последних 20 лет, что связано с развитием в эти годы религиоведения и ростом интереса ученых к религиозным традициям народов России и процессам религиозного возрождения. К сожалению, территорию Среднего Урала эти исследования затрагивают лишь косвенно.

Но определенную информацию по данной теме можно найти в работах этнографического характера. В 1999 г. постоянное представительство Республики Татарстан в Екатеринбурге совместно с Уральским государственным университетом им. A.M. Горького провело конференцию, посвященную истории и этнографии татарского населения Урала. По ее итогам был выпущен содержательный сборник, в котором рассмотрены вопросы этногенеза уральских татар, отличительные особенности их культовой практики и проблемы национального возрождения.57 Казанские этнологи в последние годы совершили несколько экспедиций в места компактного проживания татар Свердловской области, по результатам которых было выпущено несколько моносо графий на татарском языке. В книге Ф. С. Баязитовой на основе подробного анализа диалектов уральских татар предпринимается, попытка проследить историю их формирования. Достоинством данной работы, безусловно, является довольно точное определение этнических групп, участвовавших в формировании уральских татар. Некоторые исторические сведения по татарам Красно-уфимского района приводятся также в книге Г. Ф. и Ю. Ф Юсуповых, посвященной истории, языку и фольклору Красноуфимских татар.59 Вопросы влияния ислама на финно-угорские народы Урала и Северо-Западной Сибири рассмотрены в раде работ уральских историков.60 Большой фактический материал докладов. — Оренбург, 1996; Федорова, А В Народы Южного Урала: этнический взгляд на историю. — Оренбург, 2001; Моргунов К, А Реализация этноконфессионапьной политики и религиозная жизнь мусульман Оренбуржья (1944;1980 гг.) // Государственное и муниципальное управление: Ученые записки. — Оренбург, 2005. С. 10−24- Его же. Возрождение мусульманского религиозного движения в Чкаловской (Оренбургской) области в послевоенные годы // Край Оренбургский Праведной дорогой ислама. — Оренбург, 2007. С. 118−24- Его же. Мухтасиб 3.M. Рахманкулов и возрождение мусульманского религиозного движения в Чкаловской области в послевоенные годы // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития. — Оренбург, 2002. С. 169−73.

56 Тобольский хронограф Сборник. Вып. 1−4. Омск, Тобольск 1993;2004; Гарифуллии II Из истории мечетей Тюменского края//Сто мечетей Тюменской области. — Тюмень, 2006 С. 14−15- Его же. Ислам в истории и культуре Тюменского края (в документах и материалах). — Тюмень, 1998; Его же. Хозяйственная жизнь татарского населения Тюменской области.— Тюмень, 1996; Его же. К вопросу о дореволюционных конфессиональных школах татар // XVI Словцовские чтения. — Тюмень, 2004. — Ч. 1. — С. 75- Яркое АЛ. Ислам и миграция в жизни регионального сообщества/Серия «Мониторинг современной этноконфессиональной ситуации в Тюменской области». — Вып.З. — Тюмень, 2006; Кабдулвахитов К. Откочевники. Летопись казахского колхоза им. Дальневосточной Красной Армии в Нижнетавдинском районе Тюменской области. 1938;1945 гг.— Тюмень, 2010.

57 Научно-информационный вестник истории и этнографии татарского населения Урала. — № 1 — Екатеринбург, 1999.

58 Баязшпова Ф. С Урта Урал татарлары. (Свердловск олкэсе). Рухи мирас: гаилэ-конкуреш Ьэм йола терминологияее, фольклор/Ф.С. Баязитова. — Казан: Фикер, 2002.

59 Юсупова Г. Ф., Юсупов Ф.ІО Красноуфим татарлары. Тарих. Тел. Фольклор. — Казан: Мэктэп. 2004.

60 Главацкая Е. М. «.И Сибирскому государству какого повреждения не учинить.» (Власть и миссионерство в Северо-Западной Сибири в X V1I-XIX вв.) // Известия Уральского государственного университета. — 2004. -№ 31.-С. 75−83- Ее же. Меж трех религий. Родина № 10, 2003. С. 22−25. о татарских деревнях Среднего Урала удалось собрать уральским энтузиастам-краеведам М Мулланурову, 61 Ю. Шарифуллиной62 и 3. Васильевой.63 Ряд важных исторических сведений по башкирским деревням Свердловской области опубликованы в фундаментальной работе А. З. Асфандиярова.64.

Отдельными, частными вопросами развития ислама на Урале занимались исследователь С. А Корепанова, опубликовавшая ряд статей о мусульманских купцах-меценатах братьях Агафуровых, 65 и Р. Бикбов, написавший статью о первом мусульманском революционном батальоне Урала.66 Пожалуй, единственной работой, которая содержит богатый фактический и теоретический материал по рассматриваемой теме, является монография Р. Силантьева, посвященная новейшей истории исламского сообщества России.67 Заслугой автора является то, что на основе^ анализа официальных документов мусульманских религиозных организаций, статистических данных и материалов СМИ, он скрупулезно воссоздал историю-раскола мусульманского сообщества России, как на уровне всей страны, так и по каждому субъекту федерации. Отдельный раздел посвящен и Свердловской области, хотя трактовка событий P.A. Силантьевым вызывает ряд вопросов.

Этим и ограничивались сведенияшо истории мусульманского сообщества Среднего Урала. Для преодоления* этой лакуны, автором диссертационного исследования была подготовлена работа «Ислам» в Свердловской области", в которой на основе архивных материалов кратко раскрывалась история рас.

— о пространения и развития этой-религии на Среднем Урале. Анализ института мусульманских священнослужителей Урала на современном этапе проведен автором в монографии «Социальный облик имамов Урала начала XXI века».69 В энциклопедическом словаре, посвященном истории ислама в Свердловской области и сопредельных регионах, был освещен широкий круг вопросов о жизни мусульман края: социологические исследования, персоналии, объекты, СМИ, религиозные, национально-культурные организации, диаспоры, общи.

61 Муллануров Д/ История деревни Средний Бугалыш Красноуфимского района. Красноуфимск, 1996.

62 Шарифуллина Ю. Село Нижний Арий Ачитского района Свердловской области. Реферат. Н. Арий, 2001. -//Личный архив Р. З. Бикбова.

63 Васильева 3.111. Деревня Васькино. Очерк [Васькино, не позднее 2000 г.] С. 2. //Личный архив Р. З. Бикбова.

64 Асфандияров А. З. История сел и деревень Башкортостана и сопредельных территорий. — Уфа, 2009. — С.576−659.

65 Корепанова С. «Между правдой и поэзией» Из истории рода Агафуровых.// Казань. — № 4. — 04.2006. Ее же. Братья Агафуровы. // Научно-информационный вестник истории и этнографии татарского населения Урала. № 1 Екатеринбург, 1999; Ее же. Добро наживать и другим помогать: о династии Екатеринбурга братьях Агафуровых // Вечерний Екатеринбург. — 2004. — 27 янв. — С. 5- Ее же. Агафуровы // Татарстан.-2002, — № 5. -С.ЗЗ.

66 Бикбов Р. Первый революционный мусульманский батальон Урапа.//Казань. — № 4 — 04.2006 .

67 Силантьев Р. Новейшая история исламского сообщества России. — М., 2005.

68 Старостин, А II. Ислам в Свердловской области. — М., 2007.

69 Старостин, А II. Социальный облик имамов Урала начала XXI в. — М.-Н.Новгород, 2009. ны и их деятельность. На основе широкого круга исторических источников раскрывается роль мусульман в важнейших общественно-политических событиях в жизни макрорегиона в прошлом и настоящем.

Тем не менее, ряд вопросов по истории ислама на Среднем Урале до сих пор остается неисследованым. Фактически ничего неизвестно о таких институтах мусульманской общины, как мечети и конфессиональные учебные заведения, в научной литературе отсутствуют сведения о жизни мусульманских общин Свердловской области в 1945;1985 гг., не оценено влияние миграции из Центральной Азии и Кавказа на жизнь мусульманского сообщества региона. А проведенные новые архивные изыскания и полевые исследования позволяют существенно дополнить уже имеющуюся информацию. Поэтому данное исследование призвано восполнить имеющийся в историографии пробел, с тем, чтобы-изучить эволюцию мусульманского сообщества региона и институтов мусульманских общин на протяжении более чем ста лет, в течение которых в Россиисменилось несколько политических режимов;

Настоящее исследование основано на анализе широкого кругаразнообразных источников: письменных, этнографических, вещественных, а также кино, фото, фоно документов: Наибольшую группу представляют письменные источники, которые условно можно разделить, на следующие основные группы:

1) законодательные и подзаконные акты;

2) документы делопроизводства центральных и местных светских и духовных властей, религиозных организаций;

3) материалы учета населения, статистика;

4) материалы периодической печати;

5) документы личного происхождения: воспоминания, историческое интервью.

6) источники по исламскому вероучению;

7) справочные издания.

Ключевое значение в определении положения мусульман в общероссийском правовом, пространстве имеют законодательные источники, действовавшие на различных исторических этапах. Для дореволюционного периода, определяющую роль играют законодательные акты, определявшие правовое по.

70 Ислам на Урале: энциклопедический словарь/Сост. Старостин А. Н., отв. ред. Хайретдинов Д. З. — М.-Н.-Новгород, 2009. ложение различных конфессиональных групп, порядок создания и деятельности их основных учреждений. 71.

Не менее ценными являются законодательные источники и при изучении состояния мусульманского сообщества и институтов мусульманской общины в советский период. Законодательство СССР по религиозным вопросам было весьма обширным и детально регулировало права и обязанности конфессиональных организаций, а также определяло полномочия конкретных органов власти, следивших за положением религиозных конфессий.72 К наиболее важным законодательным актам относится Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», коренным образом изменивший положение религий в стране. Не меньшую значимость представляют нормативные акты, включающие постановления и распоряжения* ЦИК и СНК СССР, отражавшие политику советского правительства по отношению к верующим и религиозным организациям. Анализ правоприменительной практики, отразившийся в постановлениях Свердловского, Челябинского и Пермского обкомов КПСС, сделанных на основе соответствующих постановлений центральных органов власти, позволил проследить религиозную политику в Уральском регионе.

Общероссийское законодательствосовременного этапа в религиозном вопросе не столь обширно, как в предшествующие периоды. Ст. 28 Конституции РФ, принятой всенародным голосованием 12.12.1993 г. гарантирует каждому гражданину свободу совести и свободу вероисповедания. В связи с этой установкой был принят комплекс законодательных актов, направленных на реализацию принципа свободы совести и свободы вероисповедания и юриди.

73 ческого равенства конфессий во взаимоотношениях с государством. В^ Федеральном законе от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» ислам наряду с буддизмом и иудаизмом впервые был признан религией, составляющей «неотъемлемую часть исторического.

71 Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2-е. Т. 1−124. — Спб., 1830−1884- Полное собрание законов Российской империи. Собрание 3-е. Т. 1 — 19, 21−33. — Спб., 1885−1916; Сборник законов о мусульманском духовенстве в Таврическом и Оренбургском округах и о магометанских учебных заведениях. — Казань, 1898- Ислам в Российской империи (законодательные акты, описания, статистика). Составитель и автор вводной статьи, комментариев и приложений Д. Ю. Арапов. — М., 2001.

72 Гидуляиов П. В Отделение церкви от государства в СССР. Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений Верховного суда РСФСР и других ССР. — М., 1926; Ислам и мусульмане Южного Урала в нсторико-правовом пространстве России: Сборник законодательных актов, постановлений и распоряжений центральных и региональных органов власти и управления ХХ-ХХ1 в./автор-сост. А. Б. Юнусова, археограф М. Ю. Абсалямов. — Уфа, 2009.

Государство и религия: информационно-методический сборник. Автор-сост. Г. И. Вертегел. — Екатеринбург, 2007. наследия народов России".74 Данный законодательный акт определяет условия создания местных и централизованных религиозных организаций и их последующую деятельность. В1 серии других законодательных актов государство декларирует защиту религиозных чувств верующих людей и активно борется с проявлением экстремизма в религиозной сфере.75.

Законодательные источники обладают высокой степенью достоверности и большим информационным потенциалом, т.к. юридически фиксируют определенное положение мусульман в частности, и верующих в целом на определенном историческом этапе, тем самым, характеризуя политику властей в данном вопросе. Источниковедческий анализ законодательства сводился к изучению содержания и толкования юридических норм акта, его значения и осуществления.

Не менее содержательной представляется вторая группа источниковделопроизводственная документацияцентральных и местных светских и духовных властей, а также религиозных организаций. Данную группу отличает масштабность и разнообразие материалов: Изучение делопроизводственных материалов раскрывает реальные внутриструктурные связи и отношения, свойства и состояния всей системы государственно-религиозных отношений при каждом политическом режиме. Эти, документы' включают в. себя межведомственную переписку, нормативные источники, всевозможные данные учета, отражающие различные аспекты., социальной и религиозной жизни мусульман Среднего Урала, их отношения-с органами., государственной властью, православной церковью и др: учреждениями: '.

Вкомплексе делопроизводственной документации имперского и советского периодов большое значение имеет распорядительная документация. Это — приказы, инструкции, циркуляры, распоряжения губернских, областных властей и народных комиссариатов, различных комиссий. Особый интерес представляют полицейские и жандармские отчеты Уфимской и Пермской губерний, а также переписка между канцеляриями губернаторов с другими ведомствами, содержащаясяв них статистическаяинформация. В этих документах имеются довольно полные сведения* о мусульманских деятелях и общественных организациях Урала.

74 Федеральный закон от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях"// Российская газета № 190. 1.10.1997.

75 Федеральный закон от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности"// Парламентская газета — N 142−143 — 30.07.2002; ч.І. ст. 282 Уголовного кодекса РФ в редакции Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ.

К данной группе источников относятся и некоторые распоряжения Оренбургского магометанского духовного собрания (фетвы) и мухтасибатов, протоколы и постановления собраний верующих. Наиболее важными документами являются дела о строительстве мечетей, организации приходов, открытие конфессиональных учебных заведений и назначение духовных лиц. Там же содержатся наиболее полные списки мечетей и мусульманских священнослужителей имперского периода. При анализе финансового положения городских мусульманских общин Пермской губернии в начале XX в. достаточно важны Отчеты мусульманских благотворительных обществ.76.

Большим информационным потенциалом обладает и текущая переписка, в частности, письма верующих в государственные органы. Например, для советского периода характерны заявления прихожан и имамов в правоохранительные и административные органы, а также апелляции к духовным властям по вопросам закрытия мечетей, неправомерных действий чиновников и т. д.

Различная делопроизводственная документация, отложившаяся в региональных архивах, позволяет получить сведения по вопросам создания национальных образовательных и культурных организаций и газет, итогам культурно-просветительской и атеистической работы среди нацменьшинств, итогах районирования, обследования национальных • районов, материалы по нелегальной работе мусульманских общин в послевоенные годы. Данные вопросы представлены следующим комплексом делопроизводственных документов: отчеты НКВД, обкома и других государственных органов, протоколы совещаний общественных и партийных организаций, служебная переписка, справки и акты.

При изучении современного периода важную роль играли такие документы общественных и религиозных организаций, как уставы, центральных и местных религиозных организаций, фетвы (приказы) о назначениях или смещениях духовных лиц, текущая переписка с органами власти и др., дела на мечети и общины. С ними удалось ознакомиться, в текущих архивах Регионального Духовного управления мусульман Свердловской области, Казыят-ского управления мусульман Свердловской области, Регионального Духовного управления мусульман Челябинской и Курганской областей, Регионального Духовного управления мусульман ХМАО-Югры, а также Духовного управления мусульман Нижегородской области. Использовались и текущие архивы.

76 Отчет Екатеринбургского мусульманского благотворительного общества за 1915 год. Екатеринбург, 1916; Отчет Пермского мусульманского культурно-экономического и благотворительного общества за 1910 год. Пермь, 1911. ряда мечетей Уральского региона: III соборной мечети г. Троицка, Медной мечети им. имама И. аль-Бухари г. Верхняя Пышма, соборной мечети г. Крас-ноуфимска, мечети «Рамазан» г. Екатеринбурга и др. Переписка религиозных организаций с властями Свердловской области отложилась в текущем архиве Департамента внутренней политики Администрации губернатора Свердловской области. Документы по участию татар Среднего Урала в религиозном возрождении были почерпнуты в текущем архиве Национально-культурной автономии татар Свердловской области.

Информационный потенциал делопроизводственных документов довольно высок, т.к. в них содержатся сведения, необходимые органам власти или централизованным религиозным организациям для принятия важных решений по тем или иным вопросам. Кроме того, это внутренние документы, изначально не предназначенные для посторонних глаз, а, следовательно, в них зафиксированы достаточно объективные сведения. Из всего комплекса использованных делопроизводственных источников весьма сомнительной представляется достоверность лишь донесений полицейских агентов-об антигосударственной деятельности ряда мусульман Урала, поскольку данные сведения получались из ненадежных источников. А также вызывает сомнение достоверность ходатайств «нацмен» о закрытии мечетей в 1920;1930;е гг. для организации в них культурно-просветительских учреждений, потому что имеются многочисленные письма верующих, требующих вернуть закрытие им мечети.

Третьим типом источников, использованных в диссертационном исследовании, являются статистические материалы. К ним относятся отчеты районных культкомиссий о количестве культовых зданий и служителей культа в области, закрытых мечетях и церквях, статистические отчеты по учету национальных меньшинств в 1920;е годы. Для анализа структуры мусульманского сообщества на различных исторических этапах привлекались материалы переписей населения 1897, 1926, 1937, 1939 и последующих лет. А на современном этапе данные Федеральной миграционной службы, на основании которых можно оценить динамику миграционных процессов в мусульманском сообществе. Статистические материалы имеют различную степень достоверности в силу становления в начале XX в. статистики как науки, неоднозначности методики сбора информации и др. факторов, например, выделением в разных переписях разного числа национальностей, поэтому их использование должно производиться достаточно осторожно.

Важным источником по теме являются материалы периодической печати, обладающие рядом существенных преимуществ: они многогранны, оперативны, содержат информацию о «различных срезах общества», а также мнения современников. Большую ценность представляют материалы дореволюционных газет «Зауральский край», «Урал», «Уральскаяжизнь», «Екатеринбургские епархиальные ведомости», где довольно подробно представлены основные события из жизни мусульманской общины Екатеринбурга и уезда, приведена информация о коммерческой деятельности мусульман-предпринимателей. Информация местных национальных газет советского-периода «Коммунист», «Сабан Ьэм чукеч», «Социализм Юлы» и др., где публиковались законодательные и нормативные акты по вопросам государственно-религиозных отношений, статьи о реформе алфавита, антирелигиозные статьи, дополняет сведения архивных материалов: Материалы СМИ! — периодической печати77 и сообщенияинформационныхагентств78 послужили серьезным источником для диссертационной работы по исламскому религиозному возрождению в 1990;е и 2000;е гг. Новостные сообщенияинформационных агентств и? газетные статьи отражают основные событияпроисходившие в мусульманском сообществе Среднего Урала, и дают оперативную информацию о текущем состоянии дел. Однако при использовании материалов СМИ учитывалась возможная: субъективность авторов? статейих политическая? или идеологическая^ангажированность. В связи с этим, из материалов периодической печати брались лишь факты — сообщения о прошедшем событии, а их интерпретация осуществлялась при использовании информации других источников.

Источниками переходного типа между материалами периодической печати и кино, фото, фоно документами являются телевизионные сюжеты, и программы региональных телеканалов, 79 посвященные событиям из жизни мусульман. Им присущи те же характеристики, что и газетным публикациям. Еще одной разновидностью кино, фото, фоно документов, которые были использованы в качестве источника, является собранная/ автором в ходе полевых исследований внушительная коллекция фотографий уральских мечетей, молельных домов и мектебе. Они дают представление о традициях культовой.

77 «Областная газета», «Московский комсомолец-Урал», «Истина», «Мусульмане Сибири», «Подробности», «Независимая газета — Религии», «Урал карчыгасы», «Саф Чишмэ», «Хивар», «Истина», «Мэгълумат», «Мэгърифэт» и др.

78 «Ислам.ру», «Муслим-пресс», .)1ЫтесПа, Накануне.ру, «Исламньюс», «Ислам в РФ» и др.

79 «Новости 4 канала», «Вести-Урал», «День» телеканала «Ермак», «Ислам» телеканал-АТН, «Ислам сегодня», «Истина», телеканал ОблТВ и др. архитектуры мусульман региона, финансовом благополучии мусульманской общины и условиях, в которых совершаются их культовые действия (Приложение № 2).

Большую информативную ценность имеют источники личного происхождения, в частности, арабографические книги, содержащие пометки владельцев на полях относительно жизни своих семей на протяжении десятилетий и даже веков. Коллекция подобных документов была собрана автором в ходе полевых экспедиций. Еще одной важной группой источников личного происхождения являются исторические интервью с мусульманскими религиозными деятелями, активистами мусульманских общин, политиками иобщественными деятелями, записанные автором на видео и аудио носители, а затем расшифрованные и хранящиеся в архиве автора. Также в исследовании использовалась мемуарная литература, в частности, рукопись С. С. Касимова «Татаро-башкирские солдаты Урала в борьбе за Октябрь» (1933), посвященная первому мусульманскому батальону на Среднем Урале. Несмотряна присутствие налета субъективности, группа источников личного происхождения содержит сведения, которые трудно почерпнуть в других видах источников: в-них запечатлен личностный взгляд респондентов и авторов на события, явления, известные личности.

Справочная информация биографического характера использовалась для создания электронных баз данных по уральским имамам современного периода. Основой для ее создания послужили данные информационных агентств «Интерфакс-религия», «Религия и СМИ», «Ислам в РФ», «Ислам.ру». 80 Также для поиска недостающей информации использовались некоторые другие био.

81 82 графические справочники и методы* анкетирования имамов.

В качестве вспомогательных использовались этнографические источники: произведения фольклора, устного народного творчества, которые несут ценную информацию о духовной культуре татар и башкир. Нами были привлечены легенды о возникновении уральских деревень, мифологические расо? сказы, сказания, поговорки и пословицы о религиозных обрядах.

Под вещественными источниками мы подразумеваем действующие или перепрофилированные здания мечетей, мектебе и медресе. Посещение культовых зданий позволяет прикоснуться к прошлому, воочию увидеть и оценить.

80 wvw. interfax-re1igion.ru. vwvv. rc1 igare.ru. www.islamrf.ru.vvww.islam.ru.

81 Кто есть кто на Среднем Урале. Вып.1. Екатеринбург, 1998.

82 См. Приложение № 3.

83 Пермь татарлары турында. Сборник статей ученых, этнографических и фольклорных материалов (на татарском языке)/ Сост. Р. Ф. Ягафаров. — Барда, 2000; Пермские татары: сб. ст./ Под. Ред. Халикова А. Х. — Казань, 1983.

26 их размеры, планировку. В этом отношении были изучены действующие исторические и бывшие мечети Перми, Челябинска, Златоуста, Тобольска и значительного количества сельских населенных пунктов. Также были изучены отдельные надписи на надгробиях старинных мусульманских кладбищ региона с целью уточнения некоторых датировок.

Каждый из перечисленных видов источников обладает той или иной степенью информационной полноты и достоверности. Наиболее высокой степенью достоверности отличаются законодательные и подзаконные акты, зафиксировавшие конкретные условия, в соответствии с которыми должны жить граждане страны. Высокой субъективностью отличаются СМИ и источники личного происхождения, т.к. они отражают личный опыт и пристрастия конкретного человека либо группы лиц. Лишь внимательное изучение и сопоставление материалов, различных типов и видов источников позволяет сделать определенные выводы.

Научная новизна исследования заключается в том, что оно посвящено малоизученной теме, связанной с эволюцией политического, правового и экономического статуса мусульманских общин на Среднем Урале в дореволюционное время, в период строительства советского государства и на современном этапе. Данная работа является, первым-обобщающим трудом, раскрывающим особенности и основные направления" эволюции религиозных традиций мусульман Свердловской области, их религиозных практик и социальных институтов на основе комплекса источников, впервые введенных в научный оборот. В ходе работы были созданы, пять электронных баз данных, которые позволили установить точное число мечетей^ в регионе в начале и в конце XX в., а также собрать и проанализировать биографии мусульманских священнослужителей конца XIX — начала XXI' вв. На основе полученных материалов подготовлены исторические карты, характеризующие эволюцию исламского ландшафта Урала.84.

Апробация результатов исследования. По теме исследования опубликовано 16 научных статей, 2 персональные монографии и разделы в две колос лективные монографии. Результаты исследования в. период 2006;2010 гг. изложены и обсуждены на международных, всероссийских и региональных на.

84 Карты подготовлены при финансовой поддержке РГНФ, грант № 08−01−426а «Религиозный ландшафт Урала и Северо-Западной Сибири в XVII—XX вв.: Материалы к атласу».

85 Старостин АЛ. Ислам в Свердловской области. М., 2007. Его же. Социальный облик имамов Урала начала XXI в. — M.-H.Новгород, 2009; Ислам на Урале: энциклопедический словарь/Сост. Старостин A.H., отв. ред. Хайретдинов Д. 3. — М.-Н.-Новгород, 2009; Духовные ценности ислама и образование: историко-культурная традиция и современность. Монография /отв. ред. С. С. Аванесов, Т. А. Костюкова. — Томск, 2008. учных конференциях и круглых столах в Москве, Великом Новгороде, Томске, Екатеринбурге, Челябинске, Ростове-на-Дону, Нижнем Новгороде.

Структура диссертации определяется логикой исследования и соответствует поставленным задачам. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, а также приложений.

Заключение

.

Мусульманское сообщество Урала всегда играло заметную роль в культурной и экономической жизни региона, вначале выступая посредником в торговле со странами исламского востока, а затем принимая участие в промышленном строительстве и культурно-экономическом развитии края.

В ходе исследования удалось выявить и проанализировать круг источников, характеризующих религиозные традиции мусульман Среднего Урала. Он достаточно обширен и представляет собой ряд источниковых комплексов, отличающихся, прежде всего, характером их создания. Наиболее обширными и информативными являются законодательные, делопроизводственные и статистические материалы, созданные органами государственной власти. Не меньшим информационным потенциалом обладают документы, образовавшиеся в ходе деятельности мусульманских религиозных организаций. Вместе с тем, в ходе исследования были выявлены серьезные лакуны в корпусе письменных источников, характеризующих историю ислама на Урале, в частности, для периода 1960;1980;х гг. Для решения проблемы недостатка источниково-го материала по этому периоду автором диссертации были проведены полевые исследования с использованием методов социологии, устной истории и этнологии для сбора дополнительной информации. Материалы исследований были расшифрованы и обработаны. В результате был создан уникальный архив «Материалы по истории мусульманского сообщества Свердловской области в 1930;2010 г.». в том числе Ф.1. Оп.2. Дело.З. «Интервью с религиозными деятелями и верующими Свердловской области об истории ислама в период 1930;80-х гг». Фонды архива доступны исследователям по предварительному согласованию с автором. Совершенно новую информацию дало использование разных по своему характеру сведений и свидетельств, полученных из разных видов источников и обработанных с помощью математических методов. Созданные в ходе исследования шесть баз данных по мусульманским культовым учреждениям и персоналиям мусульманского духовенства представляют собой уже новые виды источников.

Изучая ранний этап истории ислама в Уральском регионе, было определено, что население края познакомилось с исламом уже в X в., а ко времени активного проникновения российского государства в Урало-Сибирский регион значительная часть населения исповедовала эту религию за счет деятельности исламских миссионеров. Сформировавшись под влиянием трех центров.

— Поволжского, Сибирского и Южного, мусульмане Среднего Урала всегда сохраняли с ними тесную взаимосвязь и до сих пор испытывают их воздействие. Данная троичная зависимость выражается в миграционных потоках, приходу оттуда новых идей и литературы, интеллектуальном и идеологическом влиянии. Доминирующим толком ислама на Урале являлся и продолжает оставаться суннитский ислам ханафитского мазхаба, до середины XX в. испытывавший значительное влияние суфизма.

Анализ этнической и социальной структуры мусульманского сообщества показал, что его основным ядром являлись уральские тюрки, главным образом, татары и башкиры, при культурном лидерстве татар. До XX в. основную массу мусульман составляли крестьяне. Огромное воздействие на развитие мусульманского сообщества оказывали миграционные волны XVI в. из районов Поволжья, а также масштабные переселения в конце XIX — середине XX вв., что привело к увеличению количества мусульман, проживавших в городах. Конец XX в. характеризовался изменением этнической структуры мусульманского сообщества Свердловской области в силу процессов трудовой миграции из Центральной Азии и Кавказа. На протяжении всего периода своей истории мусульманское сообщество сохраняло позитивную количественную динамику за счет миграции и стабильно высокого уровня рождаемости.

Благодаря данному поступательному развитию, к концу XIX в. на Урале сформировалась значительная сеть мусульманских общин, преимущественно сельского характера, имевших такие институты как мечети, сообщества верующих при них, духовных наставников и конфессиональные учебные заведения. Общины, будучи замкнутыми и самостоятельными единицами, в пределах установленной законодательством компетенции осуществляли религиозную, образовательную, социальную, финансовую и правовую функции. Однако общественно-экономические развитие страны и региона спровоцировало серьезные миграционные процессы, что положило начало формированию новых типов общин в городах и заводских поселениях. В таких типах общин получил развитие новый институт благотворителей, который способствовал эффективному осуществлению общинами их функций. Для Урала также был характерен такой уникальный вид общины, как ярмарочная мечеть. Увеличение числа мусульманских общин обусловило положительную динамику и качественное развитие всех общинных институтов: за счет высокой рождаемости росло сообщество верующих, увеличивалось число просветительских учреждений, и благотворительных организаций. Данные тенденции были характерны и для развития таких институтов общины как мечети и духовные наставники.

Определяющим фактором развития мусульманского сообщества Среднего Урала на протяжении всего изучаемого периода являлась политика государства, которая за исключением двадцати последних лет, носила ограничительный характер. После того как доминирующей религиозной системой на Урале стало православие, государственно-исламские отношения переживали эволюцию от вооруженного противостояния с мусульманами в период Башкирских восстаний ХУИ-ХУШ вв. до спокойного существования последователей ислама в определенных Российской империей рамках, для чего было создано ОМДС и необходимая нормативная база. Поскольку ислам был религией «инородцев», российское государство, чьей идеологией было православие, внимательно следило за тем, чтобы ислам не выходил за эти рамки, а любая излишняя с точки зрения правительства активность мусульман вызывала реакцию властей. Такая настороженность была особенно высокой в конце XIXначале XX вв. Колониальная политика европейских держав на Ближнем и Среднем Востоке вызвала ответную реакцию со стороны мусульманской интеллигенции, которые, отвечая на этот вызов, пытались сформулировать концепции возрождения своих стран на основе обновления ислама. Сходные попытки, только в области культуры и образования, в этот же период предпринимались мусульманами России, что привело к росту их национального и религиозного самосознания. Видя в этом влияние Османской империи и, опасаясь смычки российских мусульман с турецкими единоверцами в возможных военных конфликтах, правительство Российской империи стремилось подавить это движение административно-полицейскими и идеологическими мерами. Попытки устранить и дискредитировать наиболее видных и образованных представителей общественности и мусульманского духовенства, не дали положительных результатов, политическая активность российских мусульман с каждым годом все более возрастала. А активная миссионерская работа в отношении мусульман со стороны РПЦ, исподволь инициированная государством, лишь обостряла в многонациональном российском обществе национальные и религиозные противоречия и противопоставления, которые проявились в период политических потрясений 1905;1922 гг. (три революции, первая мировая и гражданская войны).

Если в XIX в., согласно точке зрения И. Гаспринского, у народов России, исповедующих ислам, религиозное самосознание преобладало над этническим, а мусульманское движение джадидов в целом было единым, то в ходе революционных событий оно начало дробиться. Мусульманскими политиками выдвигались различные проекты политической организации мусульман — от национально-культурной до национально-территориальной автономии. Все эти варианты были осуществлены на территории Уральского региона. Данный процесс сопровождался повышением роли этнического фактора и самосознания. Преобладающим среди татаро-башкирского населения этническое самосознание стало уже в ходе политики советской власти. Это стало частью мер, направленных на лишение мусульманских общин присущих ей функций и уничтожение общинных институтов, предпринятой в 1920;1930;е гг. в рамках политики «воинствующего атеизма». В этот период большевики преступили к планомерному разрушению институтов мусульманской общины, постепенно лишая махаллю присущих ей функций (образовательной, финансовой, социальной, религиозной и др.). На первом этапе (1919;1928 гг.) новой властью создавались параллельные общинным институты, ориентированные на мусульман, но действовавшие при поддержке государства, в агитационной работе религиозный фактор сменился национальным. На втором этапе (1928;33 гг.) происходило замещение общинных институтов государственными аналогами, иногда в прямом смысле: в мечетях устраивали избы-читальни, очаги культуры и т. д. Старые институты очернялись, для их работы создавались невыносимые условия, и они вынуждены были вести полулегальное существование. Формально свобода веры сохранялась, но открытое выражение религиозности преследовалось. Для третьего этапа (1933;1940 гг.) характерна политика, направленная на уничтожение мусульманской общины как социально-религиозного актора общественной жизни.

Но попытка силовым способом решить религиозный вопрос не принесла ожидаемых результатов. Мусульманское сообщество продолжало сохраняться, приспосабливаясь к жестким условиям государственнного давления. Без всякого сомнения, давление государства на религию продолжилось бы, однако, нападение гитлеровской Германии на СССР потребовало объединения всех сил страны против внешней угрозы. В середине 1940;х гг. начался новый, четвертый этап истории ислама в советский период, который можно назвать как «феномен советского ислама». Он характеризовался окончанием активной антирелигиозной политики, относительно спокойным существованием сохранившихся мусульманских общин, их консервацией и кризисом, связанным с естественными процессами смерти носителей исламской традиции и религиозного сознания. На данном этапе государство теряет к мусульманским общинам интерес, иногда стремится использовать их в своих целях, но в целом перестает активно вмешиваться в жизнь мусульман, полагая, что с течением времени и благодаря активной антирелигиозной пропаганде народ окончательно отойдет от религии.

В условиях государственного давления институты мусульманской общины притерпели существенную эволюцию. В послевоенный период, после уничтожения институтов благотворителей, имамов и мечетей, роль религиозных лидеров выполняли неофициальные, безмечетные и бродячие муллы, а верующие собирались вместе для совершения религиозных ритуалов на кладбищах или квартирах. Т. е. осуществлялась только религиозная функция, а из институтов сохранились только сообщество верующих и исламский священнослужитель, который существенно трансформировался. Там где не было неформальных мулл, иногда роль религиозных лидеров брали на себя женщины, что также являлось эволюцией исламской традиции. Наряду с этим в татарских и башкирских деревнях происходил отход от исламских традиций, главным проявлением которого стало проведение застолий на главные исламские праздники с употреблением алкогольных напитков, запрещенных в исламе. В 1970;е гг. сохранившиеся на Урале мусульманские общины испытывали острый кризис, связанный с тем, что носители исламского сознания старели и умирали, младшему поколению свои знания они передавали лишь в ограниченном виде, боясь, что их детей за это подвергнут гонениям. Из-за этого уровень религиозности постепенно снижался, чему способствовало и постоянное атеистическое давление властей. Однако ислам сохранился в народной памяти как стержневая структура повседневности: в татаро-башкирской среде продолжали проводиться ритуалы жизненного цикла — имянаречение, никах и погребение. Этот минимум религиозного сознания стал базисом последующего религиозного возрождения.

В конце 1980;х гг. начался новый этап в истории ислама. В последние годы существования СССР коммунизм перестал играть роль ведущей идеологии. В качестве альтернативы татарское и башкирское население избрало возрождение культурных традиций, неотъемлемой частью которых был ислам. Однако современный период истории ислама на Урале оказался самым неоднозначным. Анализ политической истории мусульманского сообщества Свердловской области показал, что за последние 20 лет в нем происходили сложные и противоречивые процессы. Традиционный для региона уральский вариант ислама претерпел значительные изменения под влиянием интенсивной миграции из Центральной Азии и Кавказа, структура мусульманского сообщества значительно усложнилась. Таким образом, Свердловская область стала зеркалом процессов, происходивших в российском исламе — дезинтеграции и противоречий между вновь возникшими мусульманскими центрами и их лидерами. Мусульманское сообщество активно восстанавливало свои основные институты и функции мусульманских общин, создавало свои собственные СМИ.

Изучение сети мусульманских культовых учреждений, образующих исламский ландшафт Среднего Урала, показало, что за сто лет он подвергся коренному изменению. Если на протяжении XIX в. количество мечетей плавно возрастало, то либерализация государственно-религиозной политики по отношению к мусульманским общинам после 1905 г., разрешение крещеным татарам возвратиться в ислам, всеобщая демократизация в первое десятилетие XX в. спровоцировали трехкратное увеличение открываемых в губернии мечетей. Строительство мечетей в городах и горнозаводских округах положило начало изменению мусульманского ландшафта Среднего Урала с сельского на сельско-городской. Для Среднего Урала были характерны деревянные мечети, самым распространенным типом на селе был тип одноэтажной двухзальной мечети с минаретом в центре крыши. В период советской власти институт мечети был почти полностью уничтожен, но в 1980;2000;е гг. возрожден. За эти годы было построено значительное число храмов, при этом современный исламский ландшафт Урала претерпел серьезные изменения по сравнению с дореволюционным периодом. Половина мечетей действует в городах, в то время как до революции их доля не превышала 9%. Сегодня общины Свердловской области в достаточной степени обеспечены мечетями, хотя в Екатеринбургской агломерации ощущается их острая нехватка. За счет интенсивной миграции в регион почти половина приходов — полиэтничные. Восстановление института мечетей на Урале способствовало возрождению института благотворителей в (почти 70% мечетей восстановлено за счет средств благотворителей), общинам каждой третьей мечети удалось возобновить свою образовательную функцию.

Серьезно эволюционировал и институт мусульманских священнослужителей. До революции имамы представляли собой одну из элитных групп, проживающих в регионе тюркских народов, обладавшие духовным авторитетом и отличавшиеся от прочих единоверцев значительным благосостоянием и определенными социальными правами, узаконенными государством. По своему происхождению имамы были либо выходцами из крестьянских семей, либо из семей духовенства. Свою работу они начинали в относительно молодом возрасте — 30 лет и посвящали религиозному служению всю свою жизнь, не получая повышения по службе. В корпусе мусульманского приходского духовенства преобладали муэдзины и имамы (вместе 60%), т. е. люди, занимавшие низшие должности в мусульманской религиозной иерархии. Мусульманское духовенство носило ярко выраженный сельский характер, немногочисленные городские муллы тоже чаще всего были выходцами из деревни. К началу XX в. корпус имамов существенно возрос, что было связано с образованием значительного числа новых общин. Перед революцией 1917 г. институт духовных наставников мусульманских общин Урала представлял собой довольно монолитную в социальном и правовом плане группу, обладавшую значительным влиянием на большое количество людей, прежде всего, прихожан, руководимых ими мечетей. В советский период большая часть профессионального духовенства была уничтожена в ходе репрессий. Возглавившие мусульманские общины духовные лидеры не обладали необходимым образовательным уровнем, что привело к деградации данного института и прерыванию духовной преемственности. Следствием этого стало то, что в 1990;е гг. и до настоящего времени функции религиозных лидеров в основной массе стали исполнять люди предпенсионного и пенсионного возраста, не имеющие качественного духовного образования. В отличие от дореволюционного времени профессия имама перестала считаться престижной. А отсутствие на Урале необходимого количества духовных учебных заведений является серьезным препятствием для подготовки нужного числа грамотных молодых имамов.

Изучение эволюции исламского сообщества Урала на протяжении конца Х1Х-начала XXI вв. позволяет сделать вывод о его высокой жизнеспособности, умении восстанавливаться после периодов кризиса, находить варианты существования и адаптироваться к различным условиям. Исламское сообщество Урала доказало свою способность удовлетворять потребности значительной части населения, считающей ислам тем вариантом религиозных традиций, которая в наибольшей степени соответствует задачам их самореализации и самовыражения.