Актуальность темы
диссертационной работы определяется тем, что современный мир переживает динамичные перемены, затрагивающие интересы Российской Федерации. Ведь после окончания «холодной войны» произошла глубокая трансформация международных отношений. Новая амбициозная политика НАТО является элементом современной политической реальности. Войны в Персидском заливе, где были задействованы ресурсы стран НАТО, агрессия НАТО в Югославии, война в Афганистане показали военную мощь союзников, которые не имеют равносильного соперника. А для России это означает новые вызовы ее.
1 См. например, llouard М Military Grammar and Political. Can NATO Survive tf Cold War is Won. // NATO Review,, Vs 6, December 19S9. национальным интересам и необходимость сформулировать адекватный внешнеполитический ответ.
Структура работы.
Работа состоит из двух глав, вступления, заключения и списка использованных источников и литературы. Общий план работы определяется по схеме. Первая глава: эволюция внешнеполитической стратегии НАТО (политика НАТО по адаптации к постбиполярному миру, факторы и условия формирования новой стратегической концепции НАТО, эволюция взглядов руководства НАТО на вызовы современного мира). Вторая глава: механизмы дипломатического взаимодействия в рамках НАТО и диалог между Россией и НАТО на современном этапе (политика консенсуса и процесс принятия решений в НАТО, трансатлантический фактор в системе взаимодействия стран-членов, а также особенности нового качества отношений Россия — НАТО).
Теоретико-методологической основой диссертационного исследования стал метод системного анализа, позволивший подойти к предмету исследования как к комплексу проблем, находящихся в едином процессе. Данный метод позволил автору определить основные характеристики эволюции внешнеполитической стратегии альянса и трансформации натовского дипломатического механизма сотрудничества, привлекая к общему анализу достижения различных отраслей науки: политологии, дипломатии, истории и международных отношений.
Степень научной разработанности темы.
В плане изучения литературы по теме работа над диссертацией показала стабильный интерес к деятельности НАТО на рубеже веков со стороны российских и зарубежных авторов, что, как представляется, подтверждает актуальность исследования. В научный оборот постоянно вводится все большее число документов самого альянса, а также сотрудничающих с НАТО государств. В ходе работы был проанализирован широкий круг документов и печатных материалов Секретариата НАТО: Стратегические концепции НАТО 1991 и 1999 годов, Коммюнике саммитов НАТО в Риме (1991г.) и в Брюсселе (1994г.), Декларации саммитов НАТО в Лондоне (1990г.) и в Праге (2002г.), План по подготовке к членству в НАТО, Обзор по вопросу расширения НАТО, Основополагающий Акт Россия-НАТО (1997г.), Римская декларация «Отношения Россия-НАТО: новое качество» (2002г.), а также теоретические разработки, содержащиеся в трудах отечественных и зарубежных исследователей.
Эволюция стратегической концепции НАТО и процесс поиска альянсом новой политической ниши, механизмы принятия решений в НАТО обсуждаются исследователями в непосредственной связи с трансформацией альянса, акцией против Югославии, событиями в Ираке, Афганистане и новой архитектурой европейской безопасности.
Проблематика деятельности НАТО после окончания «холодной войны» достаточно широко освещена в трудах российских политологов и историков.
Исследования, которые велись в начале 90-х гг., написаны в духе оптимистических прогнозов того времени. Их авторы не смогли предположить развитие событий в Югославии, неоднозначную позицию Запада в отношении интересов России в строительстве новой архитектуры безопасности в Европе.
Научные работы конца 90-х гг. носят реалистический и многоаспектный характер. Особо привлекают внимание исследования.
A.Г.Арбатова, А. Д. Богатурова, В. Г. Барановского, Д. А. Данилова, Ю. П. Давыдова, А. В. Загорского, А. Г. Иванова, А. В. Кортунова, В. С. Котляра,.
B.А.Кременюка, В. И. Кривохижи, А. А. Коновалова, Т. Г. Пархалиной, Д. А. Тренина, М. А. Троицкого, В. В. Штоля, Т. В. Юрьевой, которые отличаются обстоятельностью, высокой информативной содержательностью, профессионализмом и в которых освещены политические реалии в области безопасности в Евроатлантическом регионе.2.
Арбатов, А Г. Россия: национальная безопасность в 90-е годы. // ИМОМО. 1994.
См., например, Штоль В В. Новая парадигма НАТО в эпоху глобализации. М, 2003.
Давыдов Ю II. Расширение зоны ответственности атлантического мира // ВП и безопасность России. М, 2002.
Данилов Д, А Регионализм, глобализация и формирование большой Европы // Глобализация и pel ионализм. М, 2001.
Иванов, А Г. Уроки Косово" НАТО и Россия, региональный и глобальный аспекты. // Глобализация и регионализм. М, 2001.
См, например, К’отляр В С. Раюитие стратегических концепций США и НАТО после 11 сентября 2001 г. М, 2003.
Корт) нов, А В Россия и Запад модели интеграции N1,1994.
Тренин Д, А Национальные интересы РФ. Внешнеполитическое и! мерение. // Проблемы международной безопасности М, 1995.
Юрьева Т В. Национальные интересы РФ: некоторые проблемы становления концепции. // Многоликая Европа. N1, 2002.
Среди этих работ особо обстоятельным образом проблематика НАТО представлена в ряде исследований В. В. Штоля. Труды В. В. Штоля отличает фундаментальность, глубокое знание предмета, стремление досконально разобраться в наступательной политике альянса и проанализировать возможные сценарии трансформации НАТО.
Позицию, характеризующуюся, в основном, позитивной оценкой в отношении НАТО занимает Т. Г. Пархалина. Мое особое внимание среди ее работ привлекли исследования, посвященные новой архитектуре безопасности в Европе, расширению НАТО на Восток, адаптации НАТО к новым политическим реалиям.3.
Выразителями более критической оценки НАТО являются такие исследователи, как И. Ф. Максимычев — интерес вызвали его работы по проблемам европейской безопасности, 4 а также А. Г. Арбатов, Д. А. Данилов, Д. В. Тренин, М. А. Троицкий.5.
В то же время в большинстве российских публикаций, по-прежнему, отражены лишь два полярных подхода — с одной стороны, безоговорочно.
Пзрхалина Т.Г. О новой архитектуре безопасности в Европе. // «МЭ и МО» 12,1997.
Парчалина ТЕ. О мифах и иллюзиях: российское понимание расширения НАТО. // Вестник НАТО X" 3, 1997.
Парчалина Т Г. НАТО сегодня // «НАТО: факты и комментарии». — М, 111 111 011 РАН, 1997.
Парчалина Т Е. Некоторые размышления об архитекторе безопасности Европы на рубеже XX—XXI вв. — М, ИНИОН РАН, 1998.
4.1аксимычсв И Ф. К каким берегам плывет Европа // «Международная жизнь» Л" 10, 1997.
Максимычев И Ф. Угроза безопасности России, связанная с началом расширения НАТО. — М, Институт Европы РАН, 1998.
Максимычев И Ф. Война НАТО на Балканах и будущее Европы. // «Национальные интересы» JSs +5, 1999.
Арбатов, А Е. Между прошлым и буду щим: Россия в трансатлантическом контексте. М, 2001.
Данилов ДА. Косовский кризис: новые европейские реалии М, Институт Европы РАН, 1999.
Тренин Д U Стратешя стабильного мира. М, 1998.
Тренин Д В Как у Гни от конфронтации. // «Между народная жизнь» ЛГ" 7, 1995. Троицкий М Л. Трансатлантический союз 1991;2004. М, 2004. поддерживается идея вступления России в НАТО, с другой стороны, выражается полное неприятие сближения с Североатлантическим союзом.
На мой взгляд, партнерство с альянсом является объективной реальностью. Общие угрозы и вызовы заставляют Россию и НАТО, ища точки соприкосновения, сотрудничать и взаимодействовать.
Официальные позиции МИД России по проблемам взаимоотношения с НАТО представлены в работах бывшего заместителя директора Департамента общеевропейского сотрудничества (ДОС) МИД России Б.Б.Казанцева6, курировавшего отдел НАТО, а также в работах нынешнего п заместителя директора ДОС МИД России А. В. Келина .
Из научных трудов общего плана следует отметить, монографии Бажанова Е. П., Василенко И. А., Цыганкова П.А.8 Все эти научные публикации раскрывают общие проблемы и новые тенденции в международных взаимоотношениях современного мира. Кроме того, в них рассматриваются актуальные проблемы современных международных отношений и проблемы международной безопасности, их содержание и основные теоретические подходы.
6 Казанцев Б Б Почему в Москве против расширения НАТО. // «Международная жизнь» X? 4, 1998.
Казанцев Б Б Новая стратегическая концепция НАТО вызывает озабоченность. // «Международная жизнь» XV 2, 1999. Казанцев Б Б Очевидный силовой крен НАТО. // «Международная жизнь» Да 6, 1999.
7 Келий, А В Спокойно негативное отношение к расширению НАТО. // «Меж. жизнь» № 12, 2003.
8 Бажанов Е II Актуальные проблемы между народных отношения В 3-х томах. М, Научная киика, 2001;2003 г. Василенко И А. Политические процессы на рубеже культур М, 1998.
Цыганков II А. Теория между народных отношения. М, 2002.
В ряде исследований зарубежных авторов упор делается на то, что участие Североатлантического альянса в разрешении двух югославских конфликтов, распространение зоны ответственности и расширение НАТО на.
Восток, позволили НАТО преодолеть кризис идентичности и занять свою нишу в новой политической реальности9.
Сам факт расширения НАТО на Восток в этих публикациях, как правило, рассматривается как победа демократической идеи и либеральных ценностей10.
Среди зарубежных исследований особого внимания заслуживают труды таких экспертов, как Р. Асмус, Ф. Гордон, П. Корниш, Д. Йост, Дж.
Симон, Г. Соломон, Т. Тревер, Дж. Голджиер, Г. Грейсон, Р. Хантер, которые посвящены расширению НАТО на Восток, проблемам адаптации НАТО к новым политическим условиям постбиполярного мира, а также проблемам разработки новой стратегической концепции НАТО.11.
Гораздо менее изучен институт дипломатического взаимодействия между партнерами по НАТО и механизм их отношений с другими.
9 См. например, Meiers Г.-J. NATO’s Peacekeeping Dilemma, Л° 4, Bonn, 1996.
См., например, Sichnnan Н, Winning the Peace.// Orbis, 1994.1 leisbourg F. The Three Ages of NATO Strategy// NATO Review, № 2, 1993.
Asmus R. Rebuilding the Atlantic Alliance. // Foreign Affairs, jV" 5, 2003. Asmus R. The New Transatlantic Project. // Policy Review, 2002. Asmus R. Redefining the Atlantic Partnership after the Cold War. -N.Y., 1997. Gordon P. Allies at War: America, Furope and the Crisis over Iraq N.Y., 2004. Cornish P. NATO at the millennium: new missions, new members, new strategy, Brussels, 1997. Yost D. NATO transformed the Alliances new rules in international security — L, 1999. Simon J. NATO: The challenge of change. V" 1997. Solomon G The NATO Fnlargement DebateL, 1998 Trevor T. NATO’s Future: Fvolution not Revolution. W, 1996 Goldgeier J. Not Whether Hut When the US Decision to F. nlarge NATO V., 1999. Gra>son (3. NATO Marches Fast. University Press of America, 1999.
Hunter R. The Furopean Security and Defense Policy: NATO’s Companionor Competitor? N Y., 2002. государствами. В своем исследовании этого вопроса я опиралась, в основном, на общие положения эволюции современной системы дипломатии, рассмотренные как в трудах Т. В. Зоновой, В. И. Попова, так и.
12 зарубежных авторов, например, Л. Ибэна, Л. Джеймса, Р.Лэнгхорна.
В целом, обобщение выдвинутых в российских и иностранных источниках аналитических выводов и заключений свидетельствует о том, что рассматриваемые в диссертации вопросы весьма актуальны.
Объектом исследования является эволюция внешнеполитической стратегии НАТО в условиях окончания «холодной войны» и новые параметры дипломатического процесса, обусловленного этими переменами.
Предметом исследования являются процесс поиска альянсом своей роли в новых политических реалиях и функционирование дипломатического механизма альянса, как внутри самого союза, так и за его пределами, в частности, в отношениях с Россией.
Хронологические рамки включают в себя последнее десятилетие XX века и начало XXI столетия.
ЗоноваТ.В., Эволюция стр>кт)р, форм и методов дшпошпш. //Мировая политика: теория и практика. М ., 1997. Зонова ТВ, Дипломатия — на> ка и искусство. // Дипломатический вестник, № 10, 2000. Зонова Т. Н., Современная модель дипломатии: истоки становления и перспективы рашния. М., 2003. Попов В И, Современная дипломашя. Теория и практика. М, 2000. liban A. The New Diplomacy: International Affairs in the Modern World. L., 1983. James A. Diplomacy and international society. // International Relations, 1980. Langhome R. Diplomacy touanJs the Twenty-first Century. I,., 1999.
90-е годы в истории НАТО можно разделить на два этапа. С 90 г. по 94 г. — это подготовительный этап (от Лондонской декларации до встречи Совета НАТО в 94 г.)13. С 94 г. по 2004 г. — этап конкретизации и завершения формирования новой стратегической концепции НАТО.
Цель диссертационной работы заключается в том, чтобы исследовать эволюцию взглядов руководства НАТО на место и задачи альянса в современном мире, а также проследить трансформацию натовского дипломатического механизма сотрудничества и координации.
Исходя из указанной цели, задачами работы является анализ:
— эволюции взглядов руководства НАТО на место и задачи альянса в современном мире;
— адаптации стратегической концепции НАТО к резко изменившейся после окончания эпохи «холодной войны» политической ситуации в Европе;
— трансформации дипломатического механизма сотрудничества и координации, как в рамках НАТО, так и с Россией.
Научная новизна.
В настоящей диссертационной работе вводятся в научный оборот новые документальные материалы, появившиеся в НАТО на рубеже веков, что позволяет сделать более обоснованные выводы насчет перспектив.
11 Юрьева Т. В. The Changing NATO — as seen from Moscow. //The first PostCold War Tranch of NATO Expansion, Budapest, 1998. развития альянса. Одновременно впервые предпринята попытка проследить связь изменений, произошедших во внешнеполитической стратегии НАТО, с эволюцией существующего в НАТО дипломатического механизма сотрудничества и координации. Это дало возможность рассмотреть перспективы взаимодействия с Североатлантическим альянсом в результате формирования нового качества отношений между Россией и НАТО.
Научно-практическая значимость.
Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что материалы работы могут быть использованы в практической деятельности соответствующих департаментов МИД, Министерства обороны и других организаций. Данная работа может быть использована при подготовке лекционных курсов в МГИМО, Дипломатической академии и других учебных заведениях соответствующего профиля. Материалы исследования могут лечь в основу специальных разделов при написании фундаментальных работ, учебных пособий по проблемам новейшей истории, безопасности и организаций, обеспечивающих международную безопасность.
Заключение
.
На рубеже веков Европа стала ареной стремительных структурных изменений. Особенность нынешней ситуации заключается в том, что процесс формирования новой архитектуры европейской безопасности еще не завершен.
На смену центробежным тенденциям начала 90-х годов XX века довольно быстро пришли процессы форсированной интеграции, прежде всего в рамках Евросоюза и НАТО. Однако при всей кажущейся целеустремленности эти процессы несут отпечаток непредсказуемости. Что, в общем, объяснимо: ведь все многосторонние институты, работающие в сфере безопасности, переживают период глубокой трансформации и поиска собственной идентичности, методов и средств реагирования на новые вызовы стабильности XXI века.
Эволюция ситуации на европейском континенте привела к изменению роли и влияния общеевропейских институтов. Одни из них стали проявлять признаки упадка, другие, как НАТО, получили «второе дыхание» .
В результате происшедших на рубеже 80−90-х годов фундаментальных геополитических и геостратегических перемен возник кризис идентичности НАТО — необходимо было найти обоснование существования организации в новых условиях. Выход из кризиса был найден в разработке стратегии, учитывающей специфику новых реалий и предусматривающей переориентацию деятельности НАТО на противодействие кризисам. Уже в 1992 году, через год после принятия в 1991 году новой стратегической концепции, НАТО, заручившись поддержкой резолюции ООН при проведении санкций против республик бывший Югославии и предоставив 20-ти тысячный хорошо экипированный военной контингент в Боснию, стала претендовать на роль новой миротворческой структуры. Таким образом, НАТО достаточно оперативно отреагировала на изменения в современном мире и быстро «переквалифицировалась» из чисто оборонительного союза в организацию, готовую принять на себя обязанности нового гаранта мира и безопасности. В середине 90-х годов в контексте боснийского кризиса и дискуссии о расширении НАТО на Восток отчетливо проявились претензии НАТО как на лидерство в урегулировании кризисных ситуаций, так и на мировое лидерство в целом, которые получили закрепление в стратегической концепции 1999 года.
По существу эволюция НАТО в 90-е годы шаг за шагом подводила Альянс к расширенному толкованию его миротворческой автономии и «поддержки» усилий ООН. Начав с поддержки миротворческой деятельности ООН и СБСЕ/ОБСЕ, НАТО стала стремиться к большей самостоятельности в процессе принятия решений в рамках миротворческих операций, которая вылилась в проведение собственной операции в Югославии и узурпацию исключительных прерогатив СБ ООН. В результате от действия «в соответствии» с решениями ООН и резолюциями СБ НАТО не только перешла к акциям «в духе» решений и резолюций, но и закрепила в новой стратегической концепции 1999 года возможность проведения самостоятельных интервенций.
Отныне Альянс привержен некоему широкому подходу к безопасности, одним из проявлений чего является реагирование на кризисные ситуации, в том числе и путем осуществления операций, не предусмотренных статьей 5 Вашингтонского договора, иначе говоря, военных мер, не имеющих ничего общего с самообороной или санкциями по Уставу ООН.
Таким образом, новая стратегическая концепция НАТО для XXI века серьезно подрывает имидж НАТО как европейского миротворца и придает Альянсу имидж международного жандарма. За последние десятилетия НАТО из оборонительного союза трансформировалась в экспансионистский союз как в плане территориальных границ (курс на «вторую волну расширения» получил закрепление в новой стратегической концепции НАТО 1999 года), так и с точки зрения зоны применения силы, которая отныне может применяться по «периферии» Альянса.
Проследив эволюцию взглядов НАТО на свое место и задачи в современном мире, я пришла к выводу, что Североатлантический союз всерьез считает, что он в своем развитии перерос рамки, в которых действовал первые пятьдесят лет своего существования — теперь ареной его деятельности должен стать весь мир.
2 октября 2001 г. НАТО впервые в своей истории ввела в действие статью о коллективной обороне, после того, как американская сторона представила данные о том, что террористические удары по США направлялись из-за рубежа — таким образом, толкование событий 11 сентября в контексте ст. 5 Вашингтонского договора как вооруженное нападение против НАТО превращает Альянс в организацию по борьбе с терроризмом.
Европейские страны НАТО безоговорочно поддержали Вашингтон при обращении в Совет Безопасности ООН и фактически обозначили свое согласие на долгосрочную поддержку антитеррористических инициатив США, поскольку ст. 5 не устанавливает временных рамок для оказания помощи члену альянса, которому угрожают извне67.
На гребне этой волны США без больших проблем добились решения Комитета планирования обороны и Группы ядерного планирова.
67 См.: Иванов П. Л. Трансформация НАТО: век нынешний и век минувший.// «Мэ и Мо», № 1, 2003. ния НАТО на уровне министров, собравшихся в Брюсселе 18 декабря 2001 года, о создании крупных войсковых подразделений, которые могли бы быть легко переброшены «за пределы территории стран-союзниц», выделив в качестве первоочередной их задачи предотвращение угрозы распространения оружия массового уничтожения и средств его доставки. В тот же день Совет НАТО одобрил решение о выработке военной концепции для отражения угрозы терроризма. Однако в принятом заявлении вновь не было ни слова о необходимости предварительного получения санкции Совета Безопасности ООН на применение силы, хотя и говорилось о поддержке усилий ООН в борьбе против терроризма.
Официальные сообщения Вашингтона о планах ужесточения ядерной и стратегической доктрин США администрацией Буша породили беспокойство в Европе, хотя европейцам пришлось расплачиваться за собственное попустительство Вашингтону. Выпустив единожды джинна из бутылки и дав свое согласие в 1999 году на действия НАТО в Косово, «если надо», в обход Совета Безопасности ООН, европейские союзники обнаружили, что этим прецедентом США теперь воспользовались для действий в обход не только ООН, но и НАТО и вообще международного права.
По инициативе США пражская сессия Совета НАТО в 2002 г. приняла решение о создании сил быстрого реагирования НАТО, которые будут включать подразделения сухопутных сил, ВМФ и ВВС, оснащённые самыми современными видами оружия, и будут способны к автономным действиям и быстрой переброске в любое нужное место, как это решит Совет НАТО. Имеется в виду, что СБР должны быть готовы к переброске в район их развертывания в течение семи дней после решения Совета НАТО и к активным боевым действиям на протяжении трёх месяцев. Пражская сессия поручила министрам обороны в срочном порядке выработать «всеобъемлющую концепцию» действий СБР и обеспечить их полную оперативную готовность к октябрю 2006 года.
Таким образом, в одобренных в Праге документах речь идет отнюдь не только о новой военной технологии борьбы с терроризмом, но и об общем повышении боеготовности и решимости к вооружённому вмешательству по усмотрению США и/или руководства альянса за пределами границ блока — по существу, по всему миру.
Обращает также на себя внимание и новое подтверждение готовности НАТО осуществлять такое вмешательство по собственному усмотрению. Так, несмотря на упоминание в Пражской декларации о приверженности Уставу ООН, в ней ничего не говорится о необходимости получения мандата Совета Безопасности ООН для проведения военных операций за пределами блока (за исключением случаев самообороны).
В декларации, как и в стратегической концепции НАТО 1999 года, речь теперь идет о развертывании СБР в любом нужном месте, как это решит Совет НАТО.
Итак, несмотря на попытки Франции и ФРГ ограничить зону действий СБР НАТО Европой и обусловить проведение операций вне Европы предварительным получением мандата Совета Безопасности ООН, альянс согласился на проведение операций за пределами своих традиционных границ, разрешив тем самым противоречие, раздиравшее военные круги в США и Европе более 10 лет.
В Европе — и, прежде всего в ФРГ и Франции — сохраняются скептические настроения к операциям вне сферы действия НАТО без мандата Совета Безопасности ООН и к намерениям США в этом вопросе. У Европы другое понимание борьбы с терроризмом, чем у США с их идеями о «государствах-изгоях». США пытаются навязать Европе некое распределение обязанностей, при котором в Вашингтоне самостоятельно принимали бы решения начать бомбардировки с высоты в несколько тысяч метров, а затем Европа должна будет отвечать за последствия. Но Европа с этим не согласна — она также должна участвовать в принятии решений о проведении операций.
Эти принципиальные расхождения объясняют, в частности, почему «согласованная военная концепция обороны от терроризма», принятая Советом НАТО, так и не была опубликована. При её составлении возникли существенные разногласия между США, Великобританией и некоторыми новоиспеченными членами НАТО, с одной стороны, и ядром ветеранов блока во главе с Францией и ФРГ — с другой, по поводу правомерности превентивных ударов и целесообразности переноса этой американской идеи из последней концепции национальной безопасности США в «согласованную концепцию» Альянса, а также относительно механизма принятия решения о боевом применении СБР. В результате идея превентивных ударов в обход Совета Безопасности ООН не была включена в «согласованную концепцию» НАТО, а США так и не обратились к Альянсу с просьбой принять участие во вторжении в Ирак.
Таким образом, разногласия между США и рядом ведущих европейских стран сегодня касаются не только выбора конкретной линии действий, но и основополагающих взглядов на развитие международных отношений. А это неизбежно будет сказываться на дальнейшем развитии стратегической концепции НАТО.
России, естественно, далеко не безразлично, в каком направлении будут развиваться эти процессы в странах НАТО. Для Москвы взаимодействие с НАТО останется одним из центральных направлений внешней политики, и работа Совета Россия — ЫАТО подтверждает искренность желания укреплять это взаимодействие. Однако на сегодняшний день ряд практических шагов НАТО еще не позволяет дать перспективам сотрудничества Россия-НАТО однозначно позитивную оценку.
Штаб-квартира НАТО и ряд российских экспертов призывают не воспринимать приём в НАТО Латвии, Литвы и Эстонии, выход НАТО непосредственно к границам РФ как угрозу интересам России, поскольку Россию и НАТО теперь связывают партнёрские отношения. Настоящие партнёры, однако, считаются с интересами друг друга.
Ещё со времён СССР руководители НАТО в ответ на заявления Москвы о мирных намерениях говорили, что они обязаны исходить не из заявлений, а из величины и размещения военного потенциала другой стороны, поскольку намерения могут быстро измениться. Да и собственный исторический опыт учит тому же. Не так просто и предположить, в какой мере страны НАТО будут руководствоваться нынешней стратегической концепцией блока в будущих конфликтах. Появилось ядро из ведущих европейских государств, которые, как и Россия, выступают за главенство в международных отношениях международного права и Устава ООН.
Ясно, что ни одна из общеевропейских и евроатлантических организаций, включая НАТО, не в состоянии взять на себя всю полноту ответственности за безопасность в Европе, да и не должна пытаться это сделать. В свое время Россия выступила с идеей «новой европейской архитектуры». Запад, воспринявший ее через призму идеологизированного менталитета периода «холодной войны», отверг это предложение. Сейчас, на новом витке европейского развития, идея обрела своего рода «вторую молодость». Не случайно, что во многих европейских столицах, помимо рассуждений на тему саммитов ОБСЕ и Совета Европы, с интересом рассматривают и вариант созыва в 2006 году «Саммита Европы» с участием всех заинтересованных организаций и входящих в их состав государств. Это могло бы способствовать понижению порога непредсказуемости, помочь упорядочить работу различных организаций на общем европейском политическом поле и отчасти спрогнозировать дальнейшее развитие политической ситуации на континенте.
Россия не может оставаться безучастной к стремлению НАТО насадить «натоцентризм», она должна противостоять попыткам НАТО построить «натоцентристскую» систему безопасности в Европе. Поэтому основополагающим условием благоприятного развития политической ситуации в Европе и действительного укрепления европейской безопасности, позволяющим исключать острые политические кризисы и эффективно противодействовать общим вызовам, является развитие совместных механизмов принятия и реализации решений с равноправным участием России и НАТО.
В настоящий момент в отношениях между Россией и НАТО существует некоторый парадокс. С одной стороны, наличествует огромный круг вопросов, которые должны решаться вместе, — от проблем ядерной безопасности до борьбы с международным терроризмом. А с другой — стороны по-прежнему слишком сосредоточены на разногласиях и абсолютно ясно, что процесс становления нового сознания в духе истинного партнерства будет сложным и длительным. Но нельзя позволить разногласиям поставить под угрозу весь круг вопросов, касающихся взаимоотношений сторон. Прежде всего, следует учитывать, что Россия и НАТО играют ведущие роли в обеспечении европейской безопасности и их постоянный диалог по стратегическим вопросам отвечает как взаимным интересам сторон, так и интересам всех остальных государств.
В целом же перспективы развития партнерских отношений между Россией и НАТО во многом зависят от реальных изменений в России и Североатлантическом союзе. России крайне важно стабилизировать внутриполитическую ситуацию, минимизировать последствия экономического кризиса. Это само по себе снизит опасения Запада, связанные с дестабилизацией и дезинтеграцией российского общественнополитического и социально-экономического пространства, и одновременно позволит ей в большей мере оказывать влияние на принятие решений и более активно участвовать в конкретных инициативах по созданию новых отношений в сфере безопасности в Европе. От НАТО же Россия ждет шагов по ее трансформации из военно-политической в политико-военную организацию.
Нельзя не заметить, что Североатлантический Альянс уже идет по пути серьезной трансформации, постепенно становясь своего рода механизмом «силового» противодействия возникающим угрозам безопасности для входящих в него стран. Важно четко представлять, что речь идет именно о механизме, в котором согласуются подходы стран-членов, а не о четкой самостоятельной политической силе, живущей по собственным правилам. Альянс реализует курс на основе не всегда совпадающих подходов европейских и североамериканских государств. Соответственно курс НАТО — это то, в чем согласны между собой все ее страны-члены.
Но для того, чтобы перейти к совместным действиям, требуется решить еще одну фундаментальную задачу — надо научиться состыковывать политические подходы России и стран-членов НАТО. Это не так просто, поскольку существует по-прежнему немало разногласий, некоторые из которых имеют весьма серьезный характер: расширение альянса, присоединение балтийских государств к адаптированному Договору об ОВСЕ и его вступлении в силу, наконец, отдельные элементы военного планирования НАТО. Первый шаг будет, по-видимому, заключаться в углублении политического диалога Россия-НАТО по широкому спектру вопросов безопасности, в его постановке на системную основу с внесением в повестку дня Совета Россия-НАТО именно тех вопросов, которые реально беспокоят Россию и государства альянса. В этом плане Совет Россия-НАТО — конструкция действительно новаторская: она дает России возможность поддерживать особый характер отношений с НАТО без формального членства в альянсе и может решить эту задачу, хотя и не сразу. Во всяком случае, все необходимые предпосылки технического характера для этого имеются. Дело за главным — за политической волей. У России она есть. Это подтвердил в своем выступлении в Министерстве иностранных дел на совещании послов и постоянных представителей России 12 июля 2004 года Президент России В. В. Путин: «Очередная волна расширения НАТО создала на континенте новую геополитическую ситуацию, и теперь нужно не столько адаптироваться к ней, сколько, во-первых, минимизировать потенциальные риски и ущерб для безопасности России, а во-вторых, найти здесь свои преимущества и на деле их обернуть в свою пользу. И здесь нет другого пути, кроме наращивания равноправного сотрудничества с НАТО» .
Таким образом, целью, на мой взгляд, должно стать создание достаточно прочного взаимодействия с НАТО в контексте политического диалога и практических дел, что позволило бы сложить имеющиеся ресурсы и потенциалы, используя их в общих интересах. По существу, это был бы союз с НАТО — особая форма партнерства, при которой Россия сохраняла бы полную стратегическую самостоятельность.
Список использованных материалов.
Источники:
1. Вашингтонский договор, 1949 г. / Справочник ЫАТО -1999, Брюссель, 1999.
2. Коммюнике саммита НАТО в Риме, 1991. /NATO communique -1991, Brussels, 1991.
3. Стратегическая концепция НАТО, 1991./ Справочник НАТО 1995, Приложение № 9, Брюссель, 1995.
4. Коммюнике саммита НАТО в Брюссель, 1994. / NATO communique — 1994, Brussels, 1994.
5. Стратегическая концепция НАТО, 1999. /http:/Avvv.nato.int/docu/pr/1999/p99−065e.htm.
6. Парижская хартия для Новой Европы, 1990. / ОБСЕ: от Хельсинки до Будапешта. История СБСЕ/ОБСЕ в документах 1973;1994 / Том 2. — М., Институт Европы РАН, 1996.
7. Основополагающий Акт Россия — НАТО, 1997. / Внешняя политика и безопасность современной России 1991;1998 гг. Том 2. -М., 1999.
8. Римская декларация «Отношения Россия-НАТО: новое качество», 2002. / Преобразованная НАТО — 2004, Брюссель, 2004.
9. Политические аспекты базовой концепции совместных миротворческих операций Россия-НАТО, 2002. NATO Press Release, 2002.
10. Вестник НАТО — Партнерские отношения НАТО — специальный выпуск, 1997.
11. Вестник НАТО — 50-eme anniversaire — юбилейный выпуск, 1999.
12. Справочник НАТО — 1999, Брюссель, 1999.
13. Вестник НАТО — Вашингтонский саммит НАТО — специальный выпуск, 1999.
14. Главные политические и руководящие институты НАТО, Брюссель, 2002.
15. Преобразованная НАТО: Как работает НАТО, Брюссель, 2003.
16. Выстраивая новые отношения с Россией, НАТО-2004, Брюссель, 2004.
17. Политика консенсуса. Брюссель, 2001.
18. The London Declaration, London, July 6,1990. /http://wwv.nato.int/docu/comm./49−95/c900706a.htp.
19. NATO Prague Summit Declaration, November 21,2002. /http://www.nato.int/docu/pr/2002/p02- 127e.htm.
20. NATO’s Membership Action Plan. /http://www.nato.int/docu/facts/2000/nato-map.htm.
21. EU-NATO Declaration on ESDP. NATO Press Release, 2002. http://www.nato.int/docu/pr/2002/p02- 142e.htm.
22. Study on NATO Enlargement, 1995. /http://www.nato.int/docu/basictxt/enl-9501 .htm.
23. NATO’s Defence Capabilities Initiative, April 1999. /http://www.nato.int/docu/facts/2000/nato-dci.htm.
