Миф как социокультурный феномен

Актуальность темы

исследования. Одно из важнейших направлений научного поиска в области духовной культуры — это исследование ее исторических предпосылок, в результате актуализации которых образуется целостность культуры. Первоначально в качестве такого рода целостности, в которую был погружен человек, выступала мифология. Современная социокультурная ситуация демонстрирует устойчивость структурных элементов мифа и включенность их во все сферы жизнедеятельности человека.

Изучение мифа сопряжено с широким спектром философских и культурологических проблем. Без знания мифа остается нераскрытым, не эксплицированным вопрос о генезисе философии и науки. Миф включает в себя знания, однако миф и наука — качественно разнородные явления. Встает вопрос: где кончается миф и где начинается истина в структуре современного мировоззрения? Можно ли развести их? Об этом писали и пишут в своих работах А. Н. Лосев, Ф. X. Кессиди, А. Н. Чанышев, М. И. Стеблин-Каменский, Ю. С. Осаченко и др. Поскольку исследование проблем мифа невозможно в отрыве от проблем познавательного процесса и общественного сознания, актуален вопрос о соотношении мифа с другими культурными явлениями и формами.

Анализируя современное общественное сознание, обыденное, повседневное, массовое исследователи сталкиваются с реликтами — элементами, унаследованными от мифологии. Любая борьба идей не обходится без привлечения в нее идейного материала из мифов. Сотворение идеологами всевозможных мифов — социальных, политических, философских и др. — стало делом обычным. А потому весьма актуально исследование степени влияния архаических мифов на мышление, науку, политику и другие сферы культуры.

На протяжении всего XX века наблюдался процесс ремифологизации. Однако проблема состоит в необходимости различения мифа современного и архаического, в необходимости выяснения связи новой и традиционной мифологии. Какую роль играет миф в современной культуре? В чем заключаются причины процесса ремифологизации? Ответы на эти вопросы помогли бы раскрыть особенности современной социокультурной ситуации.

XX век ознаменовался переходом от абсолютизированной рациональности к пострациональной парадигме. Данная ситуация требует переосмысления специфики и природы мифа и роли мифологического сознания в становлении нового типа культуры, который характеризуется чрезвычайным ростом влияния информационных технологий на изменение мировоззрения в целом. Необходимо актуализировать исследование мифа в связи с развитием средств массовой коммуникации, которые выступают мощным средством закрепления установок и представлений, их изменений в желаемом направлении. Средства массовой коммуникации как орудие повсеместного, постоянного, систематического воздействия на человека и общество, по сути дела, апеллируют к бессознательным структурам архаического мифа.

Наконец, необходимость изучения мифа в эпоху постмодерна связана также со стремлением нахождения способов преодоления все увеличивающегося отчуждения человека, которое очень часто приводит к созданию новых мифов.

Таким образом, необходимо переосмыслить миф не только как бессознательную структуру, но как целостный социокультурный феномен, исследование которого чрезвычайно значимо для современной культуры.

Степень научной разработанности проблемы.

Проблемы теории мифа разрабатывались многими исследователями, начиная с XIX века. Огромный вклад в открытие проблемы мифологического мышления принадлежит этнографам и исследователям первобытной культуры Д. Фрэзеру, Э. Тайлору, Л. Леви-Брюлю, Э. Дюркгейму, Б. Малиновскому и др.

В теоретическом осмыслении проблем архаичной и современной мифологии можно выделить тенденцию ремифологизации и демифологизации. Ре-мифологизаторская линия в философии стремится найти связи мифа с истинным бытием. Демифологизаторская же линия, основания которой положил еще Платон, и которая является рационалистической по своей сути, трактует миф как плод незрелой мысли. Такие представления о мифе господствовали до Декарта, Гоббса и французских просветителей. Исключение составляли романтики (Новалис, Бёме, Шлегель, Брентано и др.) и, в частности, Шеллинг. Они подвергли критике гиперрационализм идей Просвещения. Романтики проповедывали философию, которая отражала бы полноту жизни, исходили из целостности субъекта и объекта, из их нерасторжимого единства. По Шеллингу, миф — это форма бытия человека. Он развивал идею интегратив-ной миссии мифа, выдвинутую романтиками. Идеи Шеллинга нашли дальнейшее развитие в теориях 3. Фрейда, К. Юнга, Э. Кассирера.

Психоаналитическое направление в исследовании мифа связано с именами З. Фрейда, К. Юнга и постюнгианской школы. В частности, с точки зрения 3. Фрейда, миф — аллегорическое выражение сексуальных влечений. К. Юнг противопоставляет индивидуальным комплексам Фрейда коллективное бессознательное, которое является сокровищницей человеческой мудрости. Архетипы Юнга носят символический, а не аллегорический характер. Э. Касси-рер утверждает, что мифологическое сознание имеет символическую природу. При этом каждый предмет является символом, и поле его значений охватывает все сферы жизнедеятельности человека.

Огромный вклад в изучение сущности мифа и его функций в культуре внес К. Леви-Стросс, который описал логику мифомышления. В структуралистской методологии Леви-Стросса заслуживает внимания проблема медиативного снятия противоречий. По К. Леви-Строссу, миф — объективно существующая структура.

Исследования М. Элиаде показали, что миф может адаптироваться к новым культурным нормам, но он не может исчерпаться окончательно, ибо пока существует желание выйти за пределы своего времени и погружаться во время «чужое», будет существовать миф.

Не обошли миф своим вниманием российские ученые — философы, историки, культурологи: А. Ф. Лосев, Ф. Х. Кессиди, А. Н. Чанышев, Е.М. Меле-тинский, М.И. Стеблин-Каменский, Ю. С. Осаченко, JI.B. Дмитриева, С. А. Токарев, А. Н. Гулыга, Г. В. Осипов, Н. С. Автономова, Г. В. Драч, Е. В. Золотухина, В. О. Пигулевский, JI.A. Мирская и др. Все они, исходя из необходимости обоснования предмета своей науки, ставят задачу дальнейшего исследования мифологического сознания.

Вопросами теории мифа занимался более 60 лет А. Ф. Лосев, для которого миф не есть предмет чистой мысли, но есть сама жизнь со всеми ее надеждами и страхами. По Лосеву, все вещи нашего обыденного опыта мифичны, миф есть имя, есть символ-тождество идеи и образа. Лосев считал, что миф есть жизненный мир, что сознание живет в горизонте мифа.

Работа Ф. Х. Кессиди «От мифа к логосу» явилась важным вкладом в философскую теорию мифа. Философ дал картину перехода от мифа к философии с точки зрения гносеологии. Им предпринят детальный анализ содержания и свойств мифа как формы познания. Всесторонний охват всех проблем теории мифа позволил Ф. Х. Кессиди дать ответ на многие вопросы мифоведения. Особенно актуальны его мысли об отличии архаических мифов от современных — социальных. Кессиди считает, что невозможно понять генезис философии без выяснения отношения философии к дофилософским формам сознания.

Об этом же пишет А. Н. Чанышев, который нашел своеобразный подход к проблемам античной культуры. К мифу как социокультурному феномену Чанышев подходит с трех позиций: 1) конкретно-историческое исследование мифологии различных народов- 2) филологическое исследование мифов с точки зрения языковых форм, т. е. лингвистики- 3) философское исследование мифа как феномена сознания, функционирования мифа в горизонте сознания.

Все множество теоретических подходов к определению сущности мифа Е. М. Мелетинский делит на два основных направления: демифологическое и ремифологическое. (Демифологизация — это представление о мифах как о плодах незрелой мысли, как о неумелых, ложных обобщениях, как пережитках первобытных институтов). Он ставит вопрос о необходимости соотнесения классической формы мифа и современного мифа, о необходимости анализа структуры мифа, так как в мифе воплощены, с его точки зрения, наиболее фундаментальные черты человеческого мышления и социального поведения.

Одним из феноменов, разрабатываемых в сегодняшней мифоведческой литературе, является процесс ремифологизации. Современные авторы видят причину этого процесса в потере социальных идеалов, в отчуждении человека, в отсутствии целостности сознания, которыми характеризуется эпоха постмодерна, где системообразующую роль начинает играть обыденное сознание. Ремифологизация — одна из форм экспансии обыденного сознания, так как общественное сознание не способно обеспечить целостности сознания. Эту роль начинает играть обыденное сознание, что приводит к воспроизводству массовых стереотипов. Процесс массовизации общественного сознания, который происходит под влиянием развития информационных технологий, принимает в нашу эпоху глобальный характер. Об этом пишут Г. Шиллер, А. Бессмертный, К. Манхейм, Б. Грушин, И. Ильин и др. Немецкий философ К. Манхейм описал различные типы мышления и выявил социальную обусловленность современных мифов, раскрыл эмоциональные и жизненные импульсы, объясняющие приверженность к фальсифицированному сознанию. С нашей точки зрения, массовизация общественного сознания является благоприятной почвой для восприятия искусственных мифов, а также для стихийного возникновения новых мифов.

Миф есть вечно живое начало культуры. В современной социокультурной ситуации он выполняет практические функции. Такой подход к мифу переживает ренессанс в отечественном и зарубежном мифоведении. Об этом свидетельствуют работы А. В. Гулыга, Е. М. Мелетинского, Ю. С. Осаченко, JI.B. Дмитриевой, Г. В. Осипова, В. О. Пигулевского, К. С. Гаджиева и др.

Между тем, необходимо отметить недостаток работ, посвященных комплексному анализу современного мифа как социокультурного феномена.

Теоретико-методологические основы диссертационного исследования.

Новая мировоззренческая парадигма наших дней требует новых философских подходов и принципов рассмотрения социокультурных проблем. Отсюда, методологической основой диссертационного исследования избран фило-софско-мировоззрснческий плюрализм, а также цивилизационный подход к истории и культуре. В работе нашли свое применение общие методологические принципы диалектики, историзма, объективности и т. д.

Для исследования мифа как социокультурного феномена автор применяет комплексный подход, который включает историко-философский и историко-культурологический метод исследования. Теоретической опорой диссертации являются результаты, достигнутые ростовской культурологической школой (работы Ю. А. Жданова, В. Е. Давидовича, Г. В. Драча). В целом, придерживаясь деятельностного подхода в понимании культуры, автор рассматривает ее как специфически человеческий способ деятельности.

Исходя из объекта, предмета исследования и поставленных цели и задач, автор также применяет методы, принципы и подходы конкретных гуманитарных и общественных наук: исторической психологии и теории ментально-стей, социологии, истории.

Объектом диссертационного исследования является миф как феномен культуры.

Предметом диссертационного исследования выступает миф в структуре современной культуры.

Целью исследования является культурологический анализ мифа как феномена социальной жизни и культуры в контексте важнейших процессов, происходящих в современном обществе.

Для достижения данной цели необходимо решить следующие задачи:

— провести сравнительный анализ архаических и современных мифов;

— эксплицировать специфику мифа в современной культуре;

— показать роль концепции Ф. Ницше в развитии современной проблематики мифа;

— исследовать особенности мифа с позиций современной постановки проблемы человека.

Научная новизна исследования определяется ракурсом рассмотрения мифа как социокультурного феномена и выражается в следующих моментах:

1. На основе сравнительного анализа архаического и современного мифов раскрыта генетическая связь мифов с неаутентичным отражением в сознании и в языке людей новых социокультурных феноменов;

2. Определены основные функции мифа в современной массовой культуре;

3. Показана основополагающая роль антропологической концепции Ф. Ницше в разработке современной теории мифа и мифосознания;

4. Выявлены особенности функционирования мифа в современной культуре, которые связаны с отчуждением человека и процессами массовизации и манипулирования общественным сознанием.

Тезисы, выносимые на защиту:

1. В работе дается представление об основных функциях мифа в контексте современной массовой культуры. Миф — это первая форма преодоления незнания, связующее звено между творчеством человека и природой, способ погружения в глобальную картину мира.

Миф первично обосновывает все здание культурного целого, задает его важнейшие характеристики и отличает одну культуру от другой, один народ от другого. Миф гармонизирует личность и ее природное и социальное окружение. С помощью мифа жизнь человека, рода, племени, нации, государства расширяется до размеров универсума. Миф удовлетворяет человеческую потребность в целостном воспроизведении мира. Преодолевая противоречия и противоположности мира, он дополняет действительность, социально интегрирует, организует массы, вносит порядок в хаос. С помощью мифа человек стремится преодолеть фундаментальные антиномии своего существования.

Миф выполняет апологетическую функцию по отношению к власти, личности, идее, имени, помогает осуществлять контроль над сознанием и поведением отдельных индивидов и больших масс людей, т. е. является средством манипулирования индивидуальным и общественным сознанием. Таким образом, в современном мире миф полифункционален.

2. Основная проблема философии Ф. Ницше состоит в том, как создать такую культуру, с помощью которой человек мог бы возвысить свой внутренний мир, стать его творцом и воспитать самого себя. Сверхчеловек Ницше обладает волей, которая направлена на творение самого себя как личности свободной, независимой от ценностей авторитетов. Он является метафизическим концептом, фиксирующим образ человека, преодолевшего самообусловленность естественной природой и достигшего состояния качественно иного существа. Это идеал всего человечества.

Однако сам факт притязания на индивидуальность рассматривается в современной культуре постмодерна как проявление идеологии, т. е. мифологического сознания. Развенчивается миф об индивидуализме как основе успешного индустриального и постиндустриального развития. Внимание перемещается с Я на Другого. Человек перестает быть центром. Как же быть с сущностью человека, его определением? Человека можно определить, установив его предел. А пределом человека оказывается бессознательное.

3. Одним из корней возникновения мифов является несоответствие имени сущности, т. е. неаутентичное понимание сущности новых социокультурных феноменов в рамках старых представлений и называние их чужим именем. Новые социокультурные феномены интегрируют в себя традиционные явления в обществе, но используют их для защиты и обоснования совершенно новых, до этого не существовавших в обществе явлений. Такой прием используется большей частью неосознанно. Общественное сознание на первых этапах воспринимает их недифференцированно от старых форм, в которые они чаще всего и вливаются, т. е. они сливаются в сознании со старыми формами, хотя сами являются радикально новыми.

4. Возникновение и функционирование современного мифа напрямую связано с массовизацией общественного сознания и манипулированием им. Развитие в XX веке средств массовой коммуникации, которые выступают мощным орудием распространения и закрепления установок и представлений, их изменений в желаемом направлении, привело к массовизации общественного сознания. Стало возможным специально организованное внедрение в сознание больших масс людей искусственно созданных мифов, которые постоянно, повсеместно, систематически воздействуют на индивидуальное и общественное сознание с целью формирования необходимого общественного мнения.

Системообразующую роль в эпоху постмодерна начинает играть обыденное сознание, которое призвано осуществлять целостность сознания, что приводит к воспроизводству массовых стереотипов. Неопределенность, фрагментарность, деканонизация, отсутствие глубины, непрезентабельность, имитация, ирония, гибридизация, двусмысленность, вымышленный дискурс, карнавализация — основные черты ситуации постмодерна — являются благоприятной средой для функционирования мифов, специально созданных с целью программирования поведения людей, с одной стороны, и той средой, которая генерирует мифы так называемого второго порядка.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в дальнейшей разработке теории мифа. Исследованные в диссертации различные аспекты понимания мифа как социокультурного феномена являются новым подходом к исходным основаниям философии мифа.

Положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в управлении социальными процессами, при разработке различных аспектов социокультурной политики, этнологии. Знание истоков современных мифов поможет решению теоретических и практических проблем общества.

Результаты исследования могут найти применение в высших учебных заведениях в учебных курсах социальной философии, истории, исторической психологии, культурологии.

Апробация работы.

Основные положения диссертации отражены в 7 публикациях: 2 брошюрах, 5 статьях общим объемом 5 п. л. Различные аспекты темы исследования обсуждались на научной конференции преподавателей КЧГТА, результаты работы докладывались на заседаниях кафедры теории культуры, этики и эстетики факультета философии и культурологии РГУ.

Материалы по теме диссертационного исследования были использованы в курсах лекционных и семинарских занятий по культурологии, в специкурсах по проблемам современной массовой культуры в Карачаево-Черкесской государственной технологической академии.

Структура и объем диссертации

.

Диссертация включает в себя введение, 3 главы, заключение ратуры. Объем основного текста диссертации составляет 152 сок источников и изученной литературы — 222 наименования.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Миф как вечное духовное явление, как духовная истина для мифологизирующих сродни автотрофным живым существам. Он как целостность, как мировоззрение, как вечно живое слово всегда имел духовную ценность за счет вечно модифицируемых функций. В процессе самосозидания общество одновременно порождает себя и порождает миф. В процессе эволюции перманентно изменяются функции мифа. Он внешне прост как данность, как одноклеточная амеба — архе животного мира. В то же время эта простота внешняя, ибо это простота сложного, гак как миф дан как системная вечность, как заведенный перводвигатель.

Откуда происходит живучесть, вечность мифа? Какая генеральная функция поддерживает молодость и живучесть мифа? Миф амбивалентен. Он «съедает» и рушит историю, прошлое, но он как феномен прекрасен сейчас, как созидающее и сверкающее сейчас и здесь торжествующее чувство. Наверное, локомотивом мифа, его мотором является функция быть культурной обновленческой силой. Главное в мифе — не функция разрушения (демоническая), а победа, пусть иллюзорная, торжество сил света. Из агонистики, т. е. соревнования, соткана картина мифа. Добро, разум, логика прорываются из него как апофеоз, как вершина, как истина духа людского. Агонистика дает живительные соки культуре, демократии, данной в мифе как его народность, как интегрированная простота мыслей и действий героев, богов и людей в мифе.

Генетическая предзаданность мифа к выживаемости в любых цивилизаци-онных срезах, его непотопляемость отчасти объясняется в истории философии его свойствами и умением вживаться в различные ситуации и давать свой (мифологический) внешне адекватный ответ на все животрепещущие вопросы и вызовы современности.

Миф есть принцип, превращающий хаос в порядок. Таковы мысли Лосева о природе и сущности символа. Таковы мысли Кессиди о насыщении чувственных категорий, метафор смыслом с последующей их логизацией. Таковы также мысли Чанышева о предфилософии, где формируется из мудрости, из мифологем ранняя философская мысль. Западная философская традиция видения сути мифа больше занята рассмотрением иррационального в мифе, ло-гизацией алогичного, иррационального, или же хотя бы — теоретическим просветлением темного прошлого. Таковы мысли Фрейда о царстве биологического индивидуализма в мифические эпохи, о смягчении нравов через насаждение и рост культуры, таковы судьбоопределяющие формы архетипов Юнга, таковы мысли Барта о подспудной власти мифов над общественной жизнью. Рационалистический Запад пытается, если и не управлять и подчинить себе миф как феномен, то хотя бы его высветить, сделать таким прозрачным, чтобы он стал на некоторый период времени нейтральным теоретически и практически, безвредным и не таинственным для общества. Приближение к себе мифа, очеловечение его дионисийских, вакхических начал, по мысли исследователей Запада, снимает страх перед натиском темного, мифологического.

Демонические разрушительные свойства мифа проясняются с возникновением товарно-денежных отношений. Форма превращенная здесь дана как очевидная истина. Она не дает разглядеть существа дела. Мысли Маркса, его анализ чувственно-сверхчувственного мира стоимости показали еще одну форму мифа как превращенной формы сознания. Мы движемся в сфере этой видимой истины. И это мы должны хотя бы теоретически осознавать. Само капиталистическое товарное производство опосредованно порождает мифы обыденные, мифы теоретические, мифы социальные и идеологические. Уже исходные начала мыслей и действий товаропроизводителей содержат в зародыше те принципы, которые заслонят, «съедят» истину мировидения. Таким образом, форма превращенная является основанием возникновения, развития, существования мифологического сознания. Данное явление можно отнести как к обыденному, так и к научно-теоретическому сознанию. Если первое фетишизирует форму превращенную, то второе стремится анализировать смысл и происхождение конструкций сознания и выйти, таким образом, за пределы мифологического сознания.

XX век абсолютизировал мифы, сделал их частью государственной идеологии в тоталитарных режимах. Чудовищные социальные эксперименты в Германии и других странах делались за счет реанимации мифологий. Прорыв к будущему планировалось осуществить за счет духовного багажа прошлого. Что же искали в мифе идеологи активизма? Видимо, они искали здесь не красоту, не аполлоновскую мысль, не доброту, а твердость, волю и решимость, умение, не думая, подчиняться вождям. То есть, по существу, мифо-творцы-правители XX века оживляли, сами того не понимая, зоологический индивидуализм первобытного общества, хотя часто говорили о массовом героизме. Самопожертвование на войне и в тылу делалось факультативно. Каждый сам творил себя. И в этом смысле выход на экзистенциальные мысли не был открытием для интеллектуалов России, где самотворение — само собой разумеющееся дело.

Граждане России ушли от мифологической судьбы коммунизма к неизвестности. В надежде на лучшее они подчинились апробированным человечеством матрицам поведения, жития, мышления, т. е. ход развития России как это не трудно, стал тождественен ходу развития Человечества. Но здесь нас поджидают и бессознательные формы поведения, и до конца не эксплицированные формы мышления. То есть мы опять не уходим от мифов. Мы опять в их объятиях. Мы можем лишь принять их архетипы как клише поведения и мыслительные формы.

Юнгианские архетипы теперь в России востребованы. Новая Россия смотрит на себя через мифообразы, архетипы Юнга. Она ищет в них объяснение индивидуального и общественного поведения. Если юнгианское наступление архетипов одерживает победы на бытовом, психологическом уровне, то СМИ сегодня торжествуют, кодируют нас и наше мышление на глобальном уровне. Через телевидение, Интернет мы получили демократизированный доступ к информации. Но СМИ, на которое мы полагаемся, неглубоко вникают в существо дела, создают новые информационные мифы о действительности. Журналисты часто становятся властителями дум и чаяний масс. Их видение проблем становится общественным мнением. На самом же деле они часто не владеют истиной.

Средства массовой информации позволили увеличить возможности возникновения и распространения мифов. Они «раскручивают» нас, мифологизируют нас. Поистине люди рождаются в мифомире взрослых. Люди сами творят мифы. Живут вместе с ними. И умирают, веря в религиозные мифы. Человек окутан, опоясан мифами. И нисколько от этого ему не дискомфортно, а скорее — приятно, естественно. И какое бы светлое общество человек не мыслил в будущем себе создать, мифам там всегда найдется место. Здесь важно не столько стремление от них очиститься, избавиться (это бесполезно), а сколько осознание их. Важно, зная их, не отдаваться им во власть, не поддаваться их поток}". Таким образом, миф — часть культуры и сама культура. Важно уметь его себе подчинять. И радоваться светлым образам, которые он создает.

Миф вытряхивает из реальности историю и заполняет ее природой. Он есть испарение смысла. Миф не скрывает, а деформирует действительность. Он является метаязыком и выступает как форма, как знак, как значение языка. Мы находимся в нераздельной власти языка, и, следовательно, — во власти мифа. Миф внушает, обозначает, оповещает, предписывает. Возврат к мифо-сознанию в эпоху постмодернизма является реакцией на кризис индивидуализма и рационализма. Природа мифа и его социальная значимость позволяют использовать миф в искусстве, религии, морали, философии, политике.

Узкая специализация в современном мире ведет к сужению взгляда на мир, в силу чего невозможно адекватно оценивать события, легко принимаются на веру чужие слова. Поэтому любой человек может оказаться во власти мифа, так как потребности людей в целостном восприятии мира не исчезают. Все это является основанием для постсовременного воспроизводства мифов. Современный человек должен научиться отличать миф от знания, т. е. он должен обладать умением противостояния к навязанным искусственным мифам.

Общественное сознание на первоначальных этапах не всегда четко дифференцирует новые явления от старых. В сознании новые формы часто сливаются со старыми, хотя они являются радикально новыми. Можно указать на данное явление как на одно из гносеологических оснований возникновения мифа.

Кризис постмодернистского сознания уходит корнями в подрыв авторитета позитивистского научного знания, т. е. картины мира, основанной на данных естественных наук. Это приводит к убеждению, что наиболее адекватное постижение действительности доступно не естественнонаучным и точным наукам или традиционной философии, а образному ассоциативному мышлению. Это специфическое видение мира как хаоса, лишенного причинно-следственных связей и ценностных ориентиров. Научный прогресс играет значительную роль в создании новых мифов. Он ведет к мысли, что человеческая природа может быть полностью познана. Рационализм науки приводит к мысли о всевластии человеческого разума. Но наука не обеспечивает целостного взгляда на мир. И в структуре общественного сознания в таких условиях совершенно не свойственные ему функции начинает играть обыденное сознание.

Основные характерные черты постмодернистского сознания: неопределенность, фрагментарность, декапонизация, отсутствие глубины, непрезентабельность, имитация, ирония, гибридизация, двусмысленность, вымышленный дискурс, карнавализация — являются питательной почвой для возникновения и воспроизводства современных мифов.

Миф, создаваемый через информационные технологии, призван дать не затрудняющую мозги, прозрачную, быструю информацию. На самом деле происходит манипулирование сознанием. Создается амальгамное, целостное обывательское сознание из фрагментов сообщений, т. е. возникает миф об информированном, всезнающем человеке.

Любое общество побуждает людей к определенному поведению. Это делается путем принуждения, внушения или манипулирования сознанием. Последнее есть тип духовного воздействия на людей путем программирования их поведения, т. е. воздействие на поведение людей осуществляется скрыто, незаметно. Манипулирование общественным сознанием является одним из корней возникновения и функционирования современных мифов.

Общество — сложная органическая система. В таких системах связь не является однолинейной. Здесь часто господствует своеобразный синтез порядка и хаоса. Возникает система, в которой существование поддерживается за счет обмена со средой. Кризис современного общественного сознания связан также с кризисом линейного описания действительности и с необходимостью перехода к многомерному описанию. Миф является в этом случае одним из способов восполнения недостающих звеньев в процессе познания, так как он (миф) стремится внести порядок в хаос.