Актуальность темы
обусловлена тем, что около полувека в отечественных Вооруженных Силах существуют противоправные социальные практики, деформирующие неформальные отношения между военнослужащими, проходящими службу по призыву, значительно снижающие эффективность управленческого взаимодействия в воинских подразделениях, наносящие ущерб интересам воинской службы и боевой готовности. Они негативно сказываются на престиже воинской службы1, оказывают деструктивное действие на физическое, психическое и социальное состояние военнослужащих, имеют широкое распространение2 и трудно поддаются социальной коррекции. В официальных документах они обычно именуется «неуставными отношениями», а неофициально — «дедовщиной"3.
Существенным фактором дисфункционального воздействия этих практик на институт воинской службы является широко применяющиеся в них проти.
1 См.: Власова И. Они не вернулись без боя II Новые известия. 2005. 13 сентябряАрмия должна стать привлекательной для студента И Известия. 2005. 5 августаСм.: сайг редакции газеты «АНФАС-ирофиль» (г. Рыбинск Ярославской области) // vvw. anfas-ncws.ru. (22.02.2006). Россияне чувствуют к армии уважение и жалость // Известия. 2006. 21 февраля.
2 В итоговом отчете по НИР «Товарищ», завершенной в 2006 г. в СЦ ВС РФ, указывается, что во всех из более чем ста воинских частей, в которых проводилось социологическое исследование, «неуставные отношения» среди военнослужащих, проходящих службу по призыву, имели распространение в <{юрмс насилия, лишений, неправого и негуманного социального принуждения [См.: Итоговый отчет о НИР «Разработка методики социально-психологической оценки воинского коллектива» (шифр — «Товарищ»). М.: СЦВС РФ, 2005. С. 62.]. На это же указывается в работах И. В. Образцова, Д. В. Клепикова [См.: Образцов И. В. Неуставные взаимоотношения: сущность, формы проявления и профилактика. Учсбно-мстоднчсскос пособие. М., 1994. С. 16- Клепиков Д. В. Дедовщина как социальный институт: Дне.. канд. соц. наук. СПб, 1997. С. 203.].
3 Широкоупотребимос и привычное понятие «неуставные отношения» является эвфемизмом (приемлемым, приличным словом-замсшпелсм неприемлемого, неприличного слова) понятия «дедовщина», но его формальное значение никак не отражает социальные отношения, которые им принято обозначать. Применение понятия «неуставные отношения» в исследовании неформальных отношений военнослужащих является некорректным, так как, строго говоря, все неформальные отношения являются неуставными, в отлшше от формальных — регламентированных уставом. Исходя из этого, неуставными отношениями оказываются все формальные отношения, противоречащие нормам устава и все другие отношения, уставом нсрсгламентирусмыс. Среди них оказываются и все неформальные — нсрсгламснтированныс уставом — отношения военнослужащих, в том числе, проходящих службу по призыву. Они могут нарушать правовые и нравственные нормы отношений, могут быть негуманными, а могут ими и не быть. Таким образом, понятие «неуставные отношения» имеет, по меньшей мерс, три значения: 1) противоречащие уставу или несоответствующие ему формальные отношения военнослужащих, 2) любые — формальные и неформальные отношения, противоречащие уставу, 3) нерегламенти-русмые уставом неформальные отношения военнослужащих. Но так как понятие «неуставные отношения» еще используется и как эвфемизм понятия «дедовщина», в которой есть не только противоречащие, но и формально нспротиворечащие уставу проявления, возникает четвертое значение этого понятия, содержание которого тоже можно трактовать двойственно. Следовательно, применение указанного понятия без постоянного уточнения значения, в котором оно используется, создаст путанпцу. Проще отказаться от этого термина и использовать понятия: «формальные и неформальные отношения», «неправовые и негуманные отношения», «дедовщина». Но так как понятие «неуставные отношения» применяется в десятках исследований, мы вынуждены при цитировании использовать его, если иной возможности передать мысль автора нет. воправные: насилие, принуждение, а также корыстное использование субъектами неформальной власти в воинском подразделении ресурсов подвластных им сослуживцев4. Указание на эти обстоятельства содержатся в выступлениях государственных и общественных деятелей 5.
На эффективность управления воинскими подразделениями противоправные социальные практики «дедовщины» оказывают прямое деструктивное действие. Старослужащие подразделения — «деды», являясь субъектами неформальной власти, подменяют собой потерявшее функциональность управленческое звено младших командиров и организуют служебную деятельность подвластных им «молодых» членов подразделения. При этом «деды» не несут официальную ответственность за свою «околоуправленческую» деятельность, но за услуги по управлению требуют себе особых привилегий в военно-социальной организации и получают возможность использовать официальную власть в своих корыстных интересах. При этом командиры подразделений из реальных управленцев превращаются в «заказчиков» управленческих услуг, в значительной мере лишаясь статуса единоначальников.
Эта неблагоприятная управленческая ситуация складывается в силу ряда причин. В частности: командиры подразделений, а также их непосредственные начальники не. владеют в достаточной мере эффективными методами военно-социального управления, позволяющими пресекать функционирование указанных негативных социальных практик в неформальных отношениях военнослужащих по призыву и обеспечивать их социальную профилактику;
4 См.: Плугатарев И. Дедовщина закована в броню круговой поруки // Независимое военное обозрение. 2006 10 февраляНикольский А., Филиппов И. Беззаконие повсюду // www.religare.ru. (6.02.2006) — Добреньков.
B.И., Кравченко А. И. Фундаментальная социология: в 15 т. Т. 11: Культура и религия. М.: ИНФРА-М, 2007.
C. 942−944- Клепиков Д В Дедовщина как социальный инеппуг: Дне.. канд. соц. наук. СПб., 1997. С. 203.
5 См.: Петров Н. Некоторые заявления президента стали неожиданностью для российских военных. Прямая" линия с Владимиром Пугиным // www.presidentstrana.ru. (18.12.2003) — Пугин вмешался в дело искалеченного солдата Сычева. // www.ncwsru.com. 2006. 30 январяАксенов EL Иванов против «дедушек» // www.lenta.ru. (15.02.2006) — Иванов: дедовщина пойдет на убыль с 2008 года // www.strana.ru. (6.07.2005) — Иванов зачитает Путину предложения по борьбе с «дедовщиной» // www.Ienta.ru. (2006.04.05) — Выступление министра обороны С. Иванова на II Всеармейском совещании с участием офицеров Вооруженных сил РФ // www.oxpaha.ru. (05.04.2006) — Немцов Б. Выступление в дебатах в программе «Свобода слова» на канале НТВ 14 ноября 2003 // www.orenburg.yabloko.ru. военные руководители и военные социологи не обнаруживают глубоких причин и существенных условий этих социальных практик6- категории, характеризующие социальное содержание указанных практик в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, отсутствуют в нормативных, организационных, методических, аналитических документах органов военно-социального управления.
Следовательно, существует потребность органов и субъектов военно-социального управления в выявлении сущности, содержания, условий и причин указанных негативных социальных практик в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, в обосновании способов и средств пресечения этих практик и профилактики их рецидивов.
Существенным фактором дисфункционального воздействия этих практик на институт воинской службы является широко применяющиеся в них противоправные: насилие, лишения и угрозы, а также корыстное использование старослужащими или иными субъектами неформальной власти в воинском подразделении подвластных им сослуживцев.
Степень научной разработанности проблемы. Негативные социальные практики в неформальных отношениях военнослужащих, проходящих службу по призыву7, ухудшающие взаимодействие в процессе военно-социального управления, обозначаются исследователями как «дедовщина» или «неуставные отношения». Первые социально-психологические исследования «неуставных отношений» проводились с начала 60-х и в 70-е годы А. Д. Глоточкиным и его учениками: Кашириным В. П., Китовым А. И., Лазаревым В. П., Минаевым о.
Ю.Н.. Этими работами была заложена традиция системных исследований не.
6 См.: Фельгснгауэр П. Иванов рассуждает на уровне детского сада. Он понял, откуда в армию приходит дедовщина // Новая газета 2006. 20 февраляДодовпцгаа — садизм, принесенный в армию с «гражданки»: Интервью с начальником Генштаба. Ю. Балуевеким // Артументы и факты. 2006. № 14.
7 Далее — военнослужащих по призыву (за исключением формутгровок объекта и предмета исследования).
8 См., например: Глоточкин А. Д. Формирование взаимоотношений в воинском коллективе (взвод, рота) на основе требований воинских уставов: Дис.. канд. псд. наук (по психологии). М., 1964; Каширин В. П. Психология самоутверждения личности в военно-морском курсантском коллективе: Дис.. канд. псих. наук. М.: В ПА, 1979: Китов А. И. Психологические основы предупреждения нарушений воинской дисциплины: Дис.. канд. псих, наук М.: В ПА, 1967; Лазарев В. П. Управление социально-психологическим климатом корабельного коллектива: Дис.. канд. псих. наук. М.: ВПА, 1981; Минаев ЮЛ. Формирование общественного мнения воинского коллектива: Дис.. канд. псих, наук М., 1974. гативных неформальных практик. К середине-концу 70-х г. г. объект и предмет большинства научных исследований в этой сфере сместился — изучались не неформальные практики, деформирующие управленческое взаимодействие в воинских подразделениях, а деформации в формальных отношениях военнослужащих, являющиеся следствием этих неформальных практик. В результате, причина деформаций связывалась, главным образом с недостатками социального контроля за деятельностью подчиненных военнослужащих в формальных служебных отношениях9.
После выхода Постановления ЦК КПСС от 11.11.85 г. 10 в научный обиход вводится категория «дедовщина» 11. Дается описание социальных практик, связанных с «дедовщиной"12, делаются попытки построить объяснительную модель этого явления в социально-психологических13, а затем и в социологических14 категориях.
Появляются исследования близких по содержанию социальных явлений в иных социальных общностях15. Насильственные проявления «неуставных отношений» систематизируются, получают полное описание, формы их организационного существования обобщаются16. 9.
См., например: Ковалев В. Н. Социалистический воинский коллектив (Социологический очерк). М.: Воениз-дат, 1980; Бородин М. И. Проблемы научного управления социальными процессами в воинском коллективе. М.: ВПА, 1981.
10 См.: Об укреплении воинской дисциплины в Советской Армии и Военно-Морском Флоте: Постановление ЦК КПСС // Правда. 1985. И ноября.
11 См.: Дерюгин Ю. И. Дедовщина: социально-психологический анализ явления // Психологический журнал. 1990. № 1. С. 109−116.
12 См.: Чижов Ю. В. Короли и пешки // Социологические исследования. 1988. № 5. С. 77−79- Дедовщина в армии: Сб. социологических документов. Под рея. С. А. Бслановского М., 1991; Тарасов С. В. Срочная служба: вопросы адаптации // Социологические исследования. 1999. № 2 С. 75−78.
13 См.: Крук В. М. Предупреждение неуставных взаимоотношений военнослужащих срочной службы в первичных воинских коллективах (соцнально-психолопиеский анализ): Дне.. канд. психол. наук. М.: ВПА, 1988; Селезнев В. Н., Макаров В. А. Профилактика неуставных взаимоотношений: подходы и решения, программа для практиков (учебно-мстоднческое пособие). М.: ВПА, 1991; Сьедин С. И., Крук В. М. Дедовщина в воинских коллективах: причины, пути выявления и искоренения (социально-психологический аспект). М.: ВПА, 1990.
1,1 См.: Белановский С. А. Метод интервью в исследованиях экономических процессов: Дис.. докт. соц. наук (в форме научного доклада). М., 1994; Меркулов И. В. Происхождение и сущность дедовщины в армии // Социологические исследования. 1993. № 12. С. Ю9−112.
15 См.: Кондратьев М. Ю. Психология межличностных отношений подростка в закрытых учебно-воспитательных учреждениях: Дис. (в виде научного доклада). докт. natx. наук. М.: РАО ИРЛ, 1994; Отмахов И. М. Военнослужащие в дисциплинарных воинских частях: особенности социального облика: Дис.. канд. соц. наук. М., 1998; Пирожков В. Ф. Криминальная субкультура учащихся — подростков и юношей: Дис.. докт. псих. наук. М., 1992.
16 См.: Образцов И. В. Неуставные взаимоотношения: сущность, формы проявления и профилактика: Учебно-методическое пособие. ML, 1994.
В 1997 г. Д. В. Клепиков защищает первую диссертацию по социологии, в названии которой содержится категория «дедовщина». Он характеризует «дедовщину» как социальную практику эксплуатации старослужащими «молодых» сослуживцев и указывает причину «дедовщины» в том, что естественные потребности военнослужащих по призыву не удовлетворяются в официальных.
17 служебных отношениях. В работах А. Н. Олейника делается попытка выстро.
18 ить модель «дедовщины» по образцу мафиозной социальной организации. Он же обнаруживает односторонний процесс, заключающийся в проникновении ценностей и нравов криминальной субкультуры в культурный капитал лиц, взаимодействующих с носителями криминальной субкультуры19.
В работах А. И. Ковалевой, Вал. А. Лукова, И. М. Ильинского, А. И. Шендрика в более широком социальном контексте анализируются негативные соци.
20 альные практики и тенденции в среде молодежи .
A.C. Скок показывает динамику изменения модели военно-социального управления в России за последние 100 лет21 (выделяя две парадигмы — тяготеющую к тоталитаризму и основанную на самоорганизации управляемой сислл темы), что позволяет обнаружить связь между стилем организационно-управленческой' деятельности офицеров и характером неформальных отношений среди военнослужащих по призыву. Э. Б. Осипенко формулирует идею о необходимости обеспечения баланса интересов государства и рядовых военнослужащих23, указывая, что отсутствие баланса ведет к «неуставным отношени.
17 См.: Клепиков Д. В. Дедовщина как социальный институт: Дне.. канд. соц. наук. СПб., 1997. С. 203.
18 См.: Олейник А. Н. «Малое» общество: теоретическая модель и эмпирические иллюстрации // Мир России. 2004. № 1. С. 49−90.
19 См.: Олейник А. Н. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти. М.: Инфра-М, 2001.
20 См.: Ковалева А. И. Концепция социализации молодежи: нормы, отклонения, социализационная траектория // СоцИс. 2003. № 1. С. 99 — 115- Ковалева А. И. Социализация: отклонение и норма. М., 1996; Луков В, А Поведение военнослужащего: норма и отклонение. / Луков В. А., Забара АЛ., Волков Е. П. Социологическое исследование пограничных явлений. М, 1999; Ильинский И. М. Молодежь как будущее России в категориях войны: Доклад на научно-практической конференции «Молодежная политика и молодежное движение: 15 лет перемен». М.: Московский гуманитарный университет, 2005; Шсндрик А. И. Социология культуры: учебное пособие для студентов, обучающихся по специальностям «Социология» и «Социальная антропология». М.: ЮНИ-ТА-ДАНА, 2005.
21 См.: Скок A.C. Социальные технологии в системе управления военной организацией (на примере ВС РФ). Дис. докг. социол. наук. М.: ВУ, 1997. С. 275.
22 Там же. С. 46−47.
23 См.: Осипенко Э. Б. Социальная стабильность экипажа корабля ВМФ РФ и её оптимизация в современных условиях: Дис. канд. социол. наук. М.: ВУ, 2005 г. С. 44. ям" и социальной напряженности в военно-социальной организации24. В работе Н. П. Кириллова содержится вывод о том, что основная причина гибели и травматизма военнослужащих — «неуставные отношения"25, этот же автор, а также С. Л. Евенко указывают на латентность отношений, связанных с социальным принуждением26.
В зарубежной социологии некоторые негативные социальные практики в неформальных отношениях военнослужащих по призыву исследовались в коллективном труде «Американский солдат"27, а также Р. Мертоном в контексте его теории референтно-группового поведения28. Генезис негативных социаль.
29 ных практик в неформальных отношениях описывается в трудах М. Шерифа, объясняется в работах исследователей «школы человеческих отношений», прежде всего, Э. Мэйо, а также в вышеназванной работе Р. Мертона в теории.
31 латентных функций организации. Б. Бетгельгейм описывает и исследует процесс принудительного превращения самоорганизованной личности в исполнительный придаток субъекта власти, процесс, который наблюдается и в социальных практиках «дедовщины». В диссертации И. ван Бладела (Нидерланды) описаны нравы и ритуалы «дедовщины», показано её влияния на эффективность военного управления.
Анализ научной литературы свидетельствует, что на данный момент не завершен описательный этап исследования негативных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, четко.
24 Там же. С. 74. С. 99. С. 246.
25 Кириллов Н. П. Деятельность органов военного управления по обеспечению безопасности воинской службы в Вооруженных Силах России в современных условиях (социологический анализ): Дне.. канд. социол. наук. М&bdquo- 1995. С. 76.
26 См.: Кириллов Н. П. Там же. С. 71−76- Евенко СЛ. Уклонение от военной службы военнослужащих, проходящих военную службу по призыву в ВС РФ: состояние и пути мшшмизащш: Автореф. дис.. канд. социол. наук. М., 2001. С. 12.
27Stouffer, S., Lumsdainc, A., Lumsdainc, М. Н., Williams, R, Smith, М. В., Janis, I., ct aL The American soldier: Combat and its aftermath. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1949; Stouflfer, S., Suchman, E., DeVinney, L., Star, S., & Williams, R. The American soldier: Adjustment during Army life. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1949.
28 См.: Мертон P. Социальная теория и социальная структура. М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006. С. 360−558.
29 См.: Sherif М. Group conflict and cooperation: their social psychology. London, 1966.
30 См.: Почебут Л. Г., Чикер В. А. Организационная социальная психология. СПб.: Речь, 2000. С. 14−16.
31 См.: Мертон Р. Там же. С. 158−183.
32 См.: Joris Van Bladcl, «Russian Soldiers in the Barracks: A Portrait of a Subculture», in A. Aldis and R. Mc Der-mott, Eds, Russian Military Reform, 1992;2002. Portland, OR: Frank Cass, 2003. P. 60−72. не сформулирована их функции, не раскрыта их сущность, не полностью описано содержание, а также их деструктивное влияние на процесс управленческого взаимодействия. Не выделены и не обоснованы социологические показатели, по которым можно надежно диагностировать наличие среди военнослужащих воинского подразделения соответствующих практик, не найдены рациональные способы их пресечения и профилактики. Категории «неуставные отношения» и «дедовщина», которыми большинство исследователей обозначают эти практики в среде военнослужащих по призыву, сами не имеют однозначного и полного научного объяснения.
Объект исследования — неформальные отношения военнослужащих, проходящих службу по призыву, в ситуациях управленческого взаимодействия.
Предмет исследования — противоправные социальные практики в неформальных отношениях военнослужащих, проходящих службу по призыву, нарушающие управленческое взаимодействие в подразделениях («дедовщи-наГ).
Цель исследования. Выявить факторы, обусловливающие существование противоправных практик «дедовщины» и обосновать стратегию управленческого воздействия с целью их пресечения и профилактики их рецидивов в воинских подразделениях.
Задачи исследования.
1. Изучить теоретико-методологические подходьг к исследованию противоправных социальных практик «дедовщины» и факторов, обусловливающих их существование.
2. Раскрыть сущность, функциональное назначение и социальное содержание практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, а также характер их воздействия на процесс военно-социального управления.
3. Выявить социально-управленческие и личностно-групповые детерминанты социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву.
4. Обосновать стратегию и методы управленческого воздействия с целью пресечения противоправных социальных практик «дедовщины» и профилактики их рецидивов в воинских подразделениях.
Гипотеза исследования.
Социальные практики «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву являются неформальными властными социальными отношениями принудительного корыстного использования субъектами неформальной власти в воинском подразделении подвластных им сослуживцев. Они существенно нарушают процесс управленческого взаимодействия в подразделении, наносят ущерб интересам службы, имеют противоправный и насильственный характер и деструктивно действуют на физическое, социальное и психическое состояние военнослужащих.
Частные гипотезы исследования.
1. Преимущественное применение офицерами — командирами подразделений по отношению к военнослужащими по призыву мер военно-социального управления, основанных на формальном соблюдении уставных норм и не ориентированных на интересы подчиненных, порождает конфронтационные отношения подчиненных и начальников и побуждает командиров подразделений усугублять меры принуждения, что благоприятствует возникновению и функционированию социальных практик «дедовщины».
2. Назначением противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву является корыстное использование субъектами неформальной власти ресурсов подвластных им сослуживцев. Обеспечение доступа субъектов неформальной власти к этим ресурсам достигается через социальное принуждение зависимых военнослужащих. Устойчивость практик «дедовщины» в военно-социальной организации достигается в основном средствами ее маскировки. Практики «дедовщины» оказывают деструктивное действие на подвластных военнослужащих, вызывают у них неудовлетворенность службой, существенно нарушают процесс управленческого взаимодействия в подразделении, наносят ущерб интересам службы.
3. Наличие в воинских подразделениях военнослужащих, а) заинтересованных в установлении неформальных отношений личной власти для корыстного использования подвластных сослуживцев, б) способных эти отношения устанавливать и в) устанавливающих их, является внутригрупповой причиной практик «дедовщины» среди военнослужащих по призыву.
Теоретико-методологическую основу исследования составили: положения и идеи классиков социологической мысли: М. Вебера (концепция «понимающей социологии», положения о власти в социальных отношениях, о социальном действии) — Р. Мертона (теория референтно-группового поведения, концепция латентных функций в организации) — Э. Дюркгейма (о причинах самоубийства) — концепции и методологические положения отечественных социологов: H.A. Корфа (о фокусировке в единый социальный фактор, оказывающий действие на членов воинского подразделения большого числа внешних, относительно этого подразделения макро-, мезои микросоциальных факторов) — АН. Олейника («малого общества») — В. А Ддова (о диспозиционной регуляции социального поведения личности) — Т. И. Заславской (о деградации социальной структуры советского общества от иерархизированной к «плоской») — концепции социологов школы «человеческих отношений»: Э. Мэйо, Д. Мак. Грегора, Ф. Херцберга, А. Маслоу (о влиянии отношения к работнику на результаты его деятельности, о неформальных отношениях как канале удовлетворения потребностей работников, об «обогащения работы» дополнительными личностными смыслами, о социальных потребностей личности);
Существенное значение для исследования имели положения^ и выводы, содержащиеся в исследованиях Б. Бетгельгейма, У. Томаса и Ф. Знанецкого, Е. Д. Богатырева, М. Ю. Кондратьева, И. В. Образцова, Д. В. Клепикова, А. И. Ковалевой, В. А. Лукова, И. М. Ильинского, А. И. Шендрика, В. М. Шепеля, А .Г. Тюрикова, A.C. Скока.
Методы исследования.
Социологическое исследование осуществлено с применением следующих методов. Общенаучные методы: анализ, синтез, индукция, дедукция, сравнение, обобщение. Эмпирические данные получены с помощью наблюдения, опроса экспертов, анкетного опроса, вторичного анализа статистических и аналитических данных, содержащихся в официальных выступлениях представителей Министерства Обороны РФ, Военной Прокуратуры и опубликованных в СМИ, а также статистического анализа данных анкетных опросов, проведенных по авторской методике в Социологическом Центре ВС РФ в ходе выполнения: 1) НИР «Товарищ» (опрошено более 3000 военнослужащих по призыву, в данном исследовании представлены результаты обработки анкет 885 респондентов), 2) исследований в соответствии с решением Межведомственной рабочей группы по борьбе с неуставными проявлениями, рукоприкладством и иными насильст.
33 венными преступлениями от 22.08. 2006 г. (приведены данные опроса 400 офицеров — командиров подразделений).
Этапы исследования:
1. Теоретический анализ объекта исследования — 2004 — 2005 г. г. Критический анализ научной литературы, относящейся к проблеме и предмету исследования. Критический анализ практики военно-социального управления в контексте проблемы и предмета исследования. Выработка теоретической модели взаимоотношений в ситуациях управленческого взаимодействия с учетом влияния социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях среди военнослужащих по призыву. Проведение пилотажных исследований.
2. Теоретико-прикладное исследование — 2005 — 2006 г. г. Формулировка гипотез исследования. Постановка целей и задач исследования. Разработка программы социологического исследования. Разработка диагностической анкеты. Проверка правильности разработанной теоретической модели указанных отношений. Обоснование выборки и проведение анкетирования, формирование.
33 См.: письмо Главной Военной Прокуратуры от 6.10.2006 г. № Зу-569/06 о внедрении в деятельность органов военного управления практических рекомендаций, содержащихся в Итоговом Отчете по НИР «Товарищ». базы диагностических данных.
3. Апробация теоретико-прикладных выводов диссертационного исследования — 2006 — 2007 г. г. Статистическая обработка полученных результатов, их анализ, интерпретация полученных результатов. Проверка частных гипотез исследования. Обоснование и формулировка выводов и практических рекомендаций. Написание работы.
Предполагаемая научная новизна результатов исследования.
1. Обосновано, что преимущественное применение офицерами — командирами подразделений по отношению к военнослужащими по призыву мервоенно-социального управления, основанных на формальном соблюдении уставных норм требует применения мер принуждения, эскалации этих мер, порождает конфронтационные отношения подчиненных и начальников и благоприятствует возникновению социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях в подразделениях военнослужащих по призыву.
2. Установлено, что назначением противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву является корыстное использование субъектами неформальной власти ресурсов подвластных им сослуживцев. Обеспечение доступа субъектов неформальной власти к этим ресурсам достигается через социальное принуждение зависимых военнослужащих. Устойчивость практик «дедовщины» в военно-социальной организации достигается в основном средствами ее маскировки.
3. Доказано, что социальные практики «дедовщины» существенно нарушают процесс управленческого взаимодействия в подразделениинаносят ущерб интересам службы, имеют противоправный и насильственный характер, деструктивно действуют на физическое, социальное и психическое состояние военнослужащих, вызывают у них неудовлетворенность службой.
4. Выявлено, что в каждой призывной страте военнослужащих по призыву есть представители двух категорий военнослужащих: а) заинтересованных в установлении неформальных властных социальных отношений принудительного корыстного использования сослуживцев, б) принципиальных противников этих отношений.
5. Установлено, что наличие в воинских подразделениях военнослужащих, а) заинтересованных в установлении неформальных отношений личной власти для корыстного использования подвластных сослуживцев, б) способных эти отношения устанавливать и в) устанавливающих их, является внутригруп-повой причиной социальных практик «дедовщины» среди военнослужащих по призыву.
6. Разработаны стратегия и методы управленческого воздействия с целью пресечения противоправных социальных практик «дедовщины» и профилактики их рецидивов в воинских подразделениях.
Положения, выносимые на защиту.
1. Социальные практики «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву являются неформальными властными социальными отношениями принудительного корыстного использования субъектами неформальной власти в воинском подразделении подвластных им сослуживцев. Они существенно нарушают процесс управленческого взаимодействия в подразделении, наносят ущерб интересам службы, имеют противоправный и насильственный характер и деструктивно действуют на физическое, социальное и психическое состояние военнослужащих.
2. Преимущественное применение офицерами — командирами подразделений по отношению к военнослужащими по призыву мер военно-социального управления, основанных на формальном соблюдении уставных норм и не ориентированных на интересы подчиненных, порождает конфронтационные отношения подчиненных и начальников и побуждает командиров подразделений усугублять меры принуждения, что благоприятствует возникновению и функционированию социальных практик «дедовщины».
3. Назначением противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву является корыстное использование субъектами неформальной власти ресурсов подвластных им сослуживцев. Обеспечение доступа субъектов неформальной власти к этим ресурсам достигается через социальное принуждение зависимых военнослужащих. Устойчивость практик «дедовщины» в военно-социальной организации достигается в основном средствами ее маскировки.
4. Наличие в воинских подразделениях военнослужащих, а) заинтересованных в установлении неформальных отношений личной власти для корыстного использования подвластных сослуживцев, б) способных эти отношения устанавливать и в) устанавливающих их, является внутригрупповой причиной социальных практик «дедовщины» среди военнослужащих по призыву.
5. Пресечение противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву обеспечивается а) лишением военнослужащих, заинтересованных в установлении неформальных отношений личной власти для корыстного использования подвластных сослуживцев, социальных позиций субъектов власти, б) заполнением позиций субъектов формальной и неформальной власти военнослужащими — убежденными противниками указанных отношений и освоением этими военнослужащими социальных ролей, обусловленных занятыми ими позициями.
6. Профилактика противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву обеспечивается применением офицерами-командирами подразделений мер военно-социального управления, основанных на заинтересовывании военнослужащих по призыву результатами своей деятельности, прежде всего, через удовлетворение их потребностей в самоуважении, принятии группой, самоактуализации.
Теоретическая значимость результатов исследования определяется: обоснованием того, что практики «дедовщины» в воинских подразделениях существуют вследствие применения командирами подразделений методов военно-социального управления, порождающих конфронтационные отношения подчиненных и начальниковдоказательством того, что назначением противоправных практик «дедовщины» является корыстное использование ресурсов подвластных членов воинского подразделения субъектами неформальной власти в немобоснованием того, что необходимыми обеспечивающими функциями социальных практик «дедовщины» являются: противоправное социальное принуждение зависимых военнослужащих к выполнению навязываемой им роли и маскировка практик «дедовщины» в военно-социальной организации. доказательством того, что в воинском подразделении во всех призывных категориях военнослужащих по призыву присутствуют группы активных и убежденных: сторонников и противников практик «дедовщины» — обоснованием возможности эффективно пресекать функционирование практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву и обеспечивать эффективную профилактику их рецидивовраскрытием содержания управленческой модели личностно-ориентированных отношений, препятствующих существованию социальных практик «дедовщины» в подразделениях военнослужащих по призыву.
Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты дают возможность: а) надежно диагностировать и количественно оценивать распространенность и остроту проявления противоправных социальных практик «дедовщины» в воинских подразделенияхб) надежно диагностировать стиль военно-социального управления, применяемого командирами подразделений на предмет его ориентированности на социально одобряемые интересы подчиненныхв) опережающим образом выявлять среди военнослужащих по призыву тех, кто заинтересован в установлении неформальных отношений личной власти для корыстного использования подвластных сослуживцев, и своевременно применять по отношению к ним меры социальной коррекциив) эффективно пресекать социальные практики «дедовщины» и осуществлять профилактику их рецидивов в подразделениях военнослужащих по призывуг) организовывать обучение офицеров, прапорщиков и сержантов методикам, пресечения и профилактики противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призывуд) вносить целесообразные изменения в нормативноправовые документы, регламентирующие военно-социальные отношения для формирования организационных, материальных и социальных основ военно-социального управления, основанного на заинтересовывании военнослужащих по призыву результатами своей воинской деятельности.
Достоверность результатов исследования обеспечивается теоретическим и методологическим обоснованием применения объяснительной модели исследуемого явления, репрезентативной выборкойкомплексным использованием количественных и качественных методов исследованиякорректным использованием математико-статистических методов анализа диагностических данныхуспешной апробацией методов диагностики и коррекции исследуемых отношенийвоспроизводимостью результатов исследования.
Апробация и внедрение результатов исследования осуществлены: в научных сообщениях, докладах на ВУЗовских, международных научных конференциях, в журнальных статьях, опубликованных в 2002;2007 г. г.- в лекциях по учебному курсу «Военно-социальное управление», подготовленному и прочитанному в 2006 — 2007 г. г. в Военном Университетев НИР «Товарищ», осуществленной в СЦ ВС РФ в 2004 — 2005 г. г.- в методике комплексной оценки взаимоотношений в воинском коллективе, подготовленной в СЦ ВС РФ и рекомендованной к использованию в подразделениях ВС РФв программе исследовательских работ в соответствие с решением Межведомственной рабочей группы по борьбе с неуставными проявлениями, рукоприкладством и иными насильственными преступлениями от 22.08.2006 г.- в Директивных указаниях Первого заместителя Министра обороны Российской Федерации генерала армии А. В. Белоусова.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка литературы, 5 приложений, 3 рисунков, 5 диаграмм, 17 таблиц. Объем диссертации 250 стр., из них 161стр. основного текста.
Выводы:
1. Кажущаяся невозможность приостановить функционирование практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву обусловлена попытками пресечь это явление с использованием неадекватной реальности' модели пресекаемых социальных отношений, неправильным адресованием, мер социального воздействия и отсутствием достоверной и достаточной информации о текущем состоянии неформальных отношений в подразделении.
2. Применяющаяся в настоящее время традиционная модель военно-социального управления обусловливает существование принуждения и корыстного использования ресурсов подвластных членов подразделения в неформальных отношениях среди военнослужащих по призыву. Она. оставляет командиру возможность применять следующие управленческие модели: лично осуществлять неуставное социальное принуждение к подчиненнымиспользовать неофициальные и, как правило, противоправные, прину-дательные средства стимулирования подчиненныхлично исполнять часть функциональных обязанностей подчиненных, уделять значительную часть, служебного времени контролю исполнения иподдержанию удовлетворительной управляемости воинских подразделенийиспользовать в качестве суррогатного заменителя нефункционирующего нижнего звена «вертикали управления» — младших командиров — вертикальную структуру неформальных властных отношений в противоправных практиках «дедовщины» — применять паллиативные способы военно-социального управления.
Следование этой модели приводит к формированию у командиров подразделений системы социальных диспозиций, имеющей нежелательные при.
311 См.: Над ВС необходимо установить общественный контроль, считает Иванов // РИА Новости. 5.04.2006 г.- Министр обороны России выступил за усиление гражданского контроля над Вооруженными силами. Народное радио. 20.11.2006 г. знаки: обезличенное, функциональное отношение к подчиненным, опорана принудительные и противоправные способы управления. Командиры с такой системой диспозиций оказываются более успешными, занимают ключевые должности в иерархии военного управления и на этих должностях экстерио-ризируют усвоенные ими субкультуру и диспозиции. Личностные качества таких командиров превращаются в неофициальные ориентиры профессиональной социализации офицеров и прапорщиков.
Применение этой модели в практике военно-социального управления^ подразделениями приводит к укреплению социальных позиций субъектов власти в отношениях «дедовщины», их социально и этически нежелательные свойства выглядят социально привлекательными, а сами эти отношения постепенно институциализируются. Всё это приводит к повышению социальной? устойчивости сложившейся неблагоприятной системы военно-социального управления, формированию социального мифа о неустранимости и «естественности» этих отношений.
3. Мерами социального управления с целью пресечения функционированиянеформальных социальных практик «дедовщины» в подразделениях военнослужащих по призыву являются: достоверная диагностика военнослужащих, заинтересованных в установлении отношений принудительного корыстного использования ресурсов сослуживцев и создание дифференцированной системы адресных санкций вокруг каждого такого военнослужащего, имеющих целью отвратить от участия в этих отношениях и, следовательно, пресечь функционирование практик «дедовщины» — достоверная-диагностика военнослужащих, являющихся убежденными противниками практик «дедовщины» и назначение их на должности младших командиров, содействие им в занятии позиций лидеров в неформальных отношениях, обязательное их обучение рациональным методам военно-социального управленияраскрытие перед воинами подразделения содержания, причин и условий! функционирования практик «дедовщины» с целью превращения значительной их части в активных и деятельных противников этих практикпредоставление военнослужащим, заинтересованным в установлении режима личной власти для корыстного использования ресурсов подвластных равной (с другими военнослужащими) возможности позитивной личностной самоактуализации через социально одобряемые отношения.
4. Мерой профилактики социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву является внедрение в отношения по вертикали и по горизонтали личностно-ориентированной модели* социальных отношений, а, также включение в сферу военно-социального управления неформальных отношений. Эта модель предусматривает: активное и постоянное использование субъектами военно-социального управления неформальных отношений для оказания содействия военнослужащими реализации их социально одобряемых потребностей, не удовлетворяемых через формальные отношенияисключение из социальных отношений в подразделении отношенийв. связи с функционированием практик «дедовщины» — заполнение позиций субъектов власти в формальных и неформальных отношениях только военнослужащими с гуманным и личностно-ориентированным отношением к сослуживцампредоставление возможности всем военнослзокащим подразделения защищать гуманные и личностно-ориентированные отношения и осуществлять самоактуализацию в формальных и неформальных отношенияхобеспечение возможности всем военнослужащим подразделения удовлетворять потребности в личностно-ориентированном отношении окружающих, в принятии группой, в самоуважении, в самоактуализацииобеспечение и защиту через деятельность офицеров и прапорщиков подразделения прав и интересов подчиненных военнослужащих, связанных с удовлетворением их материально потребности и потребности в безопасности:
5. Внедрение личностно-ориентированной модели военно-социального управления требует внесения в нормативно-правовые документы, регламентирующие военно-социальные отношения: категорий, отражающих реальные отношения военнослужащих, порождающие принуждение и корыстное использование ресурсов подвластных сослуживцев в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, замена этими категориями категории «неуставные отношения» — требований к командирам подразделений — осуществлять военно-социальное управление на основе личностно-ориентированного отношения к подчиненным и включать в сферу военно-социального управления вопросы" регулирования неформальных взаимоотношений военнослужащихтребований к содержанию военно-социальной работы командиров и нормативов для оценки результатов этой работытребований к командирам подразделений осуществлять развитие гуманитарной культуры подчиненных, внедрять в субкультуру подразделения' ценности гуманного отношения к человеку.
6. Для реализации вышеуказанных задач требуется наличие адекватной и достаточно полной модели военно-социальных отношений, порождающих принуждение и корыстное использование ресурсов подвластных сослуживце" в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, инструмент и методика диагностики значимых в этом аспекте военно-социальных отношений. Применяющиеся в настоящее время показатели, характеризующие «неуставные взаимоотношения», являются нерелевантными исследуемым отношениям и абсолютно не отражают реально существующие практики принудительного корыстного использования ресурсов подвластных членов подразделения. Для этого целесообразно внедрить в практику диагностики «дедовщины» диагностический инструмент, разработанный в ходе данного исследования.
7. Формирование у офицеров субкультуры, обеспечивающей применение ими личностно-ориентированной модели управления, включающей в сферу управления и неформальные отношения в подразделении достигается через осуществление органами Министерства Обороны следующих мер: внедрением в систему профессионального обучения и повышения квалификации офицеров, прапорщиков учебных дисциплин, формирующих ценности и цели гуманного и личностно-ориентированного отношения к подчиненным и умения пресекать неправовое социальное принуждение и регулировать формальные и неформальные отношения для удовлетворения социально одобряемых потребностей военнослужащих и профилактики рецидивов противоправного принудительного корыстного использования ресурсов подвластных в воинских подразделенияхсозданием в кадровой системе механизмов оценки и отбора кандидатов на вышестоящие должности с обязательным учетом их умения осуществлять-военно-социальное управление на основе личностно-ориентированного отношения к подчиненным, созданием фильтров для недопущения занятия должностей, связанных с личным составом, кандидатами, не способными осуществить указанный подход в своей практической работесозданием через систему нормативно-правовых и методических документов «силового поля» санкций и эффективных материальных и" социальных стимулов для мотивирования офицеров и прапорщиков* на внедрение в практику военно-социального управления личностно-ориентированного подхода к подчиненным и на недопущение неправового принуждения.
8. Дополнительным средством преобразования сложившихся военно-социальных отношений является просветительная работа с населением, осуществляемая через СМИ и направленная на разъяснение содержания социальных практик, использующих властное принуждение для корыстного использования ресурсов подвластных и раскрывающая пути и средства противоборства им и их профилактики.
Заключение
.
1.В результате проведенного исследования были получены эмпирические данные, подтверждающие частные гипотезы исследования. Это позволяет сделать вывод о доказанности основной гипотезы исследования, заключающейся в том, что социальные практики «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву являются неформальными властными социальными отношениями принудительного корыстного использования, субъектами неформальной власти в воинском подразделении подвластных им сослуживцев. Они существенно нарушают процесс управленческого взаимодействия в подразделении, наносят ущерб интересам службы, имеют противоправный и насильственный характер и деструктивно действуют на физическое, социальное и психическое состояние военнослужащих.
2. Назначением противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву является корыстное использование субъектами неформальной власти ресурсов подвластных им сослуживцев. Обеспечение доступа субъектов неформальной власти к этим ресурсам достигается через социальное принуждение зависимых военнослужащих. Устойчивость практик «дедовщины» в военно-социальной организации достигается в основном средствами ее маскировки. Практики «дедовщины» вызывают у военнослужащих неудовлетворенность службой,.
3. Содержание материального корыстного использования подвластных. Отъем вещей, денег, пищи, иных материальных ресурсов, использование времени, труда, знаний, интеллектуального потенциала подвластных для создания материальных, духовных и социальных благ для потребления субъектами неформальной власти, для облегчения их службы.
Содержание психологического корыстного использования подвластных. Военнослужащие с извращенно сформированной потребностью в самоуважении улучшают низкую самооценку, гармонизируют самовосприятие через: а) самосравнение с предварительно специально униженными, деперсонализированными и дезадаптированными ими людьмиб) использование унижений и насилия (в том числе садистических издевательств над подвластными) в качестве своеобразной «психологической защиты», отвлекающей от неприятных переживаний в связи с сохраняющимся осознанием своей несостоятельности.
4. Социальное принуждение в неформальных практиках «дедовщины» среди военнослужащих по призыву заключается в применении субъектами неформальной власти и их агентами мер насилия, лишения, угроз по отношению к подвластным с целью принудить их исполнять функции, обусловленные навязанной им социальной позицией и обеспечивающие получение максимального количества благ субъектами власти. Оно имеет целью удержание участников отношений в социальных позициях, обеспечивающих для субъектов неформальной власти возможность наиболее полно использовать ресурсы подвластных и поддерживать устойчивое функционирование этих отношений в военно-социальной организации. Социальное принуждение является средством, сохраняющим указанную неформальную социальную организацию вопреки интересам значительной части членов этой организации. Оно наносит существенный ущерб физическому, психическому и социальному здоровью и благополучию жертв воздействия, создают предпосылки для увечий, гибели и психической травматизации военнослужащих, формирует у них негативные образцы социального поведения и антигуманные социальные ценности.
5. К мерам социального принуждения в неформальных практиках «дедовщины» среди военнослужащих по призыву относятся: создание постоянной и значительной угрозы благополучию, безопасности, духовному и физическому здоровью принуждаемоголишение принуждаемых материальных и организационных ресурсовнеобходимых им для удовлетворительного выполнения служебных задач и поддержания удовлетворительного физического и духовного состоянияподдержание фона террора как напоминание подвластным об угрозе наказания" за нарушение предписанных ему ролевых функций, при’этом применяемые наказания несообразны проступкам, носят унижающий и вызывающий страдания характериспользование субъектами власти и их агентами большого количества взаимопротиворечащих друг другу норм и требований, для обоснования применения мер социального принуждения к подвластнымнаказание тех подвластных членов группы, в поведении которых субъекты власти обнаруживают признаки личностной автономности, независимости от предписанных: мнения, настроения, суждений и поступковсоздание ситуаций, в которых подвластные члены группы неизбежно будут вынуждены вступить в конкурентную борьбу и конфликты между собой за специально ограниченные блага, что разобщит и вызовет взаимную неприязнь в среде принуждаемыхприменение групповых наказаний за «проступок» одного члена группыспециальное применение актов публичного унижения принуждаемых членов группы, грубое, позорящее вторжение в интимную сферу личности, демонстративное обезличенное отношение к ним, публичное обесценивание личности и результатов деятельности принуждаемых.
Социальная позиция подвластного в неформальных отношениях принудительного корыстного использования среди военнослужащих по призыву характеризуется деперсонализацией, бесправием, утилитарным, нередко вне-нравственным, безжалостным отношением к ним субъектов неформальной власти.
6. К деятельности по обеспечению устойчивости «дедовщины» в военно-социальной организации относятся: обеспечение не менее чем приемлемого для начальников качества выполнения подразделением служебных задач (чтобы служебные проблемы не привлекали внимания к содержанию взаимоотношений в подразделении) — маскировка социальных отношений в «дедовщине», в том числе, ложное информирование начальства, клевета, сокрытие фактов насилия, лишенийугроз, наказание за попытки их раскрытия или за содействие официальным структурам в борьбе с «дедовщиной» — формирование общественного мнения, благоприятного этим отношениямформирование благоприятного или терпимого отношения подвластных к ценностям, нормам «дедовщины» и к своей роли в них, вербовка из них сторонников сокрытия этих отношенийвовлечение начальства и колеблющихся в эти отношения, обеспечение их личной заинтересованности в них, замазывание" начальства и колеблющихся личным участием в этих отношениях для обеспечения их лояльности, покровительства и поддержкиобращение к приобщенным к этим отношениям начальникам за помощью с целью воспрепятствования тем, кто противодействует этим отношениям.
7. Преимущественное применение офицерами — командирами подразделений по отношению к военнослужащими по призыву мер военно-социального управления, основанных на формальном соблюдении уставных норм и не ориентированных на интересы подчиненных, порождает конфрон-тационные отношения-подчиненных и начальников и побуждает командиров подразделений усугублять меры принуждения. Это благоприятствует возникновению и функционированию практик «дедовщины» и является социально-организационной причиной «дедовщины» .
Формальная модель регулирования социальных отношений в организации в принципе не может регламентировать взаимоотношения членов организации в связи с удовлетворением ими многообразных дополнительных потребностей, возникающих у них во время исполнения ими своих служебных обязанностей. Эти"потребности удовлетворяются членами организации через неформальные социальные отношения, которые из-за этого всегда не полностью соответствуют формальным нормам.
Хороший социальный менеджмент осуществляет управление как в сфере формальных, так и в сфере неформальных отношений через: а) удовлетворение тех потребностей членов организации, которые не могут быть удовлетворены через формальные отношения и которые не нарушают интересов организации в целом и социально одобряемых интересов её членовб) блокирование возможности реализации в неформальных отношениях тех потребностей членов организации, которые нарушают интересы организации в целом и/или социально одобряемых интересов её членов. Такой стиль управления может быть охарактеризован как Такой стиль управления может быть охарактеризован как неформальный, личностно-ориентированный.
Плохой социальный менеджмент оставляет сферу неформальных социальных отношений вне управления, что приводит к накоплению отклонений, которые, нарастая^ могут войти в противоречие в интересами организации и/или её членов. Попытка ликвидировать нежелательные неформальные от* ношения, не переложив их социальную функцию на альтернативную социально желательную структуру, обречена на неуспех. В случае борьбы формальной структуры организации с неформальной, среди участников последней формируется конфронтационное отношение к формальной структуре, её целям и ценностям. Это приводит к снижению функциональности формальной организации. Такой стиль управления может быть охарактеризован как, формальный, личностно-неориентированный.
8. Формальные нормы, регулирующие военно-социальные отношения в Российской армии, сформированные в период функционирования тоталитарной модели государственного управления, были в недостаточной мере преобразованы в период постготалитарного развития государства и остались малоориентированными на реальные потребности и интересы членов военно-социальной организации. В наибольшей мере такая неориентированность отражается на военнослужащих по призыву — она ограничивает для них возможность реализации в воинском труде личностных смыслов, что противоречит потребностям зрелой личности. Всё это приводит к нарастанию кон-фронтационности взаимоотношений в подразделении по мере вторжения, субъектов формального управления в сферу неформальных отношений.
9. В тех подразделениях Российской армии, где в неформальных отношениях военнослужащих по призыву существуют социальные практики «дедовщины», меры военно-социального управления военнослужащими по призыву направлены на приведение системы реальных интересов и отношений военнослужащих этой категории в состояние, полностью соответствующее модели, которая закреплена в формальных документах. Эта модель лишь отчасти соответствует, а в другой части противоречит реальным отношениям военнослужащих и закономерностям, которые их обусловливают. В таких подразделениях, вместо управления неформальными отношениями, делаются попытки пресекать противоречащую формальной модели составляющую этих отношений.
10. Кажущаяся невозможность приостановить функционирование практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву обусловлена попытками пресечь это явление с использованием неадекватной реальности модели пресекаемых социальных отношений, неправильным адресованием мер социального воздействия и отсутствием достоверной и достаточной информации о текущем состоянии неформальных отношений в подразделении.
11. Применяющаяся в настоящее время традиционная модель военно-социального управления обусловливает существование принуждения и корыстного использования ресурсов подвластных членов подразделения в неформальных отношениях среди военнослужащих по призыву. Она оставляет командиру возможность применять следующие управленческие модели: лично осуществлять неуставное социальное принуждение к подчиненнымиспользовать неофициальные и, как правило, противоправные, принудительные средства стимулирования подчиненныхлично исполнять часть функциональных обязанностей подчиненных, уделять значительную часть служебного времени контролю исполнения и поддержанию удовлетворительной управляемости воинских подразделенийиспользовать в качестве суррогатного заменителя нефункционирующего нижнего звена «вертикали управления» — младших командиров — вертикальную структуру неформальных властных отношений в противоправных практиках «дедовщины» — применять паллиативные способы военно-социального управления.
Следование этой модели приводит к формированию у командиров подразделений системы социальных диспозиций, имеющей нежелательные признаки: обезличенное, функциональное отношение к подчиненным, опора на принудительные и противоправные способы управления. Командиры с такой системой диспозиций оказываются более успешными, занимают ключевые должности в иерархии военного управления и на этих должностях экстерио-ризируют усвоенные ими субкультуру и диспозиции. Личностные качества таких командиров превращаются в неофициальные ориентиры профессиональной социализации"офицеров и прапорщиков.
Применение этой модели в практике военно-социального управления подразделениями приводит к укреплению социальных позиций субъектов власти в отношениях «дедовщины», их социально и этически нежелательные свойства' выглядят социально привлекательными, а сами эти отношения постепенно институциализируются. Всё это приводит к повышению социальной устойчивости сложившейся неблагоприятной системы военно-социального управления, формированию социального мифа о неустранимости и «естественности» этих отношений.
Антигуманные насильственные практики социального принуждения, осуществляемые субъектами как официальной, так и неформальной власти в воинском подразделении по отношению к подвластным, являются весомой, если не основной, причиной низкой престижности службы в армии на должностях рядового состава.
12. Наличие в воинских подразделениях военнослужащих, а) заинтересованных в установлении неформальных отношений личной власти для. корыстного использования подвластных сослуживцев, б) способных эти отношения-устанавливать и в) устанавливающих их, является внутригруп повой причиной, практик «дедовщины» среди военнослужащих по призыву. Значительная часть таких военнослужащих использует негативные последствия применения офицерами и прапорщиками формальной, личностнонеориентированной модели военно-социального управления для обоснования целесообразности насаждаемых ими отношений, для формирования благоприятного для принуждения и эксплуатации общественного мнения в подразделении.
Военнослужащих с полностью сформированной социальной диспозицией такого рода в подразделении единицы. Для обеспечения устойчивости «дедовщины» они привлекают к обеспечению её функционирования военнослужащих, также заинтересованных корыстном использовании сослуживцев, но не обладающих в полной мере способностями и практическими умениями, необходимыми для поддержания режима личной власти.
13. Пресечение противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву обеспечивается а) лишением военнослужащих, заинтересованных в установлении неформальных отношений личной власти для корыстного использованияподвластных сослуживцев, социальных позиций субъектов власти, б) заполнением позиций субъектов формальной" и неформальной власти военнослужащимиубежденными противниками указанных отношений и освоением этими военнослужащими социальных ролей, обусловленных занятыми ими позициями.
14. Мерами социального управления с целью пресечения функционирования неформальных социальных практик «дедовщины» в подразделениях военнослужащих по призыву являются: достоверная диагностика военнослужащих, заинтересованных в установлении отношений принудительного корыстного использования ресурсов сослуживцев и создание дифференцированной системы адресных санкций вокруг каждого такого военнослужащего, имеющих целью отвратить от участия в этих отношениях и, следовательно, пресечь функционирование пракI тик «дедовщины» — достоверная диагностика военнослужащих, являющихся убежденными противниками практик «дедовщины» и назначение их на должности младших командиров, содействие им в занятии позиций лидеров в неформальных отношениях, обязательное их обучение рациональным методам военно-социального управленияраскрытие перед воинами подразделения содержания, причин и условий функционирования практик «дедовщины» с целью превращения значительной их части в активных и деятельных противников этих практикпредоставление военнослужащим, заинтересованным в установлении режима личной власти для корыстного использования ресурсов подвластных равной (с другими военнослужащими) возможности позитивной личностной самоактуализации через социально одобряемые отношения.
15. Профилактика противоправных социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву обеспечивается применением офицерами-командирами подразделений мер военно-социального управления, основанных на заинтересовывании военнослужащих по призыву результатами своей деятельности, прежде всего, через удовлетворение их потребностей в самоуважении, принятии группой, самоактуализации.
16. Мерой профилактики социальных практик «дедовщины» в неформальных отношениях военнослужащих по призыву является внедрение в отношения по вертикали и по горизонтали личностно-ориентированной модели социальных отношений, а также включение в сферу военно-социального управления неформальных отношений. Эта модель предусматривает: активное и постоянное использование субъектами военно-социального управления неформальных отношений для оказания содействия военнослужащим в реализации их социально одобряемых потребностей, не удовлетворяемых через формальные отношенияисключение из социальных отношений в подразделении отношений, в связи с функционированием практик «дедовщины» — заполнение позиций субъектов власти в формальных и неформальных отношениях только военнослужащими с гуманным и личностно-ориентированным отношением к сослуживцампредоставление возможности всем военнослужащим подразделения защищать гуманные и личностно-ориентированные отношения и осуществлять самоактуализацию в формальных и неформальных отношенияхобеспечение возможности всем военнослужащим подразделения удовлетворять потребности в личностно-ориентированном отношении окружающих, в принятии группой, в самоуважении, в самоактуализацииобеспечение и защиту через деятельность офицеров и прапорщиковшод-разделения прав и интересов подчиненных военнослужащих, связанных с удовлетворением их материально потребности и потребности в безопасности.
17. Внедрение личностно-ориентированной модели военно-социального управления требует внесения в нормативно-правовые документы, регламентирующие военно-социальные отношения: категорий, отражающих реальные отношения военнослужащих, порождающие принуждение и корыстное использование ресурсов подвластных сослуживцев в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, замена этими категориями категории «неуставные отношения» — требований к командирам подразделений — осуществлять военно-социальное управление на основе личностно-ориентированного отношения к, подчиненным и включать в сферу военно-социального управления вопросы регулирования, неформальных взаимоотношений военнослужащихтребований к содержанию военно-социальной работы командиров и нормативов для оценки результатов этой работытребований к командирам подразделений осуществлять развитие гуманитарной культуры подчиненных, внедрять в субкультуру подразделения ценности гуманного отношения к человеку.
18. Для реализации вышеуказанных задач требуется наличие адекватной и. достаточно полной модели, военно-социальных отношений, порождающих принуждение и корыстное использование ресурсов подвластных сослуживцев в неформальных отношениях военнослужащих по призыву, инструмент и методика диагностики значимых в этом аспекте военно-социальных отношений. Применяющиеся в настоящее время показатели, характеризующие «неуставные взаимоотношения», являются нерелевантными исследуемым отношениям и абсолютно не отражают реально существующие практики принудительного корыстного использования ресурсов подвластных членов подразделения. Для этого целесообразно внедрить в практику диагностики «дедовщины» диагностический инструмент, разработанный в ходе данного исследования.
19. Формирование у офицеров субкультуры, обеспечивающей применение ими личностно-ориентированной модели управления, включающей в сферу управления и неформальные отношения в подразделении достигается через осуществление органами Министерства Обороны следующих мер: внедрением в систему профессионального обучения и повышения квалификации офицеров, прапорщиков учебных дисциплин, формирующих ценности и, цели гуманного и личностно-ориентированного отношения к подчиненным и умения пресекать неправовое социальное принуждение и регулировать формальные и неформальные отношения для удовлетворения социально одобряемых потребностей военнослужащих и профилактики рецидивов противоправного принудительного корыстного использования ресурсов подвластных в воинских подразделенияхсозданием в кадровой системе механизмов оценки и отбора кандидатов на вышестоящие должности с обязательным учетом их умения осуществлять военно-социальное управление на основе личностно-ориентированного отношения к подчиненным, созданием фильтров для недопущения занятия должностей, связанных с личным составом, кандидатами, не способными осуществить указанный подход в своей практической работесозданием через систему нормативно-правовых и методических документов «силового поля» санкций и эффективных материальных и социальных стимулов для мотивирования офицеров и прапорщиков на внедрение в практику военно-социального управления личностно-ориентированного подхода к подчиненным и на недопущение неправового принуждения.
20. Дополнительным средством преобразования сложившихся военно-социальных отношений является просветительная работа с населением, осуществляемая через СМИ и направленная на разъяснение содержания социальных практик, использующих властное принуждение для корыстного использования ресурсов подвластных и раскрывающая пути и средства противоборства им и их профилактики.
21. Реформирование армии следует осуществлять с решения задачи преобразования существующей формальной, личностно-неориентированной модели военно-социального управления в модель военно-социального управления, основанную на личностно-ориентированном типе отношения командиров к военнослужащим по призыву и не браться за другие задачи до её успешного разрешения, иначе нежелательные отношения укоренятся и в реформированной армии. Указанная система мер не требует сколько-нибудь заметного увеличения финансирования армии и заключается в оптимизации существующей организационной системы, в замене её содержательного наполнения, но не в изменении её формальной организации.
