Актуальность темы
исследования видится, прежде всего, в том, что реализация принципов демократического государственного строительства на современном этапе имеет для России важное, исторически обусловленное значение. Российскому государству сегодня, как никогда, требуется такая форма внутриполитического обустройства, которая позволяла бы решать самые острые проблемы переходного этапа, обеспечивать претворение в жизнь концептуальных положений и принципов демократии, преодолевать на этой основе кризисные тенденции в политической, экономической и социальной сферах. В этом плане особая роль отводится системе местного самоуправления, эволюция которого сопровождает всю историю нашей страны. Как известно, в России на протяжении веков существовали различные формы местного самоуправления, появление и развитие которых происходило в тесной связи с ростом самосознания общества, уровнем изменения социально-экономических потребностей населения. Особенно отчетливо это проявлялось на переходных этапах государственного строительства, когда система самоуправления выступала в качестве основного средства защиты и реализации общественных интересов.
В этой связи в современных условиях накопленному историческому опыту преобразований в сфере местного самоуправления предопределена определяющая роль в вопросах сохранения позитивных традиций, вследствие чего он требует глубокого и пристального изучения. С учетом того, что Россия является полиэтническим государством, особую ценность приобретает опыт самоуправления в современных национальных образованиях, особенно в тот период революционной эпохи, когда советы еще не стали преобладающей формой управления на местах, а в условиях гражданской нестабильности и военного противоборства апробировались различные модели государственного строительства в этнической среде, с помощью которых малые народы стремились преодолеть социальную разобщенность и выйти из затянувшегося общественно-политического кризиса.
События 1917 года и гражданской войны имели следствием организацию принципиально нового вида власти на местах, основанной на строгой централизации, которая, в сущности своей, стала со временем неотъемлемой частью единой государственной управленческой структуры. Созданная в исследуемый период система, с одной стороны, способствовала согласованной работе всех звеньев и уровней власти, с другой стороны, слабо учитывала этнические и территориальные особенности российских регионов, ставила их в зависимость от позиции центрального руководства.
Изложенное, несомненно, свидетельствует о том, что реформы избранного" для анализа периода все еще сохраняют свою, научную актуальность, обеспечивающую историческую связь времен. Важность исследуемой темы актуализирует также необходимость переосмысления исторических событий на основе объективного анализа' и с позиций современных знаний. Потребность обобщения опыта государственного строительства в этнической среде с использованием новых архивных материалов, их сравнения с реалиями того времени позволит по-другому взглянуть на существующие сегодняпроблемы, определить тенденции и перспективы демократических преобразований в России.
Степень научной разработанности проблемы. Вопросы, связанные с демократизацией отношений между властью и обществом, постоянно привлекают к себе внимание ученых, поскольку их значимость не подвержена влиянию времени. В этом контексте не теряет своей актуальности и проблема становления и развития местного самоуправления на различных этапах государственного строительства в России. Это обстоятельство обусловило наличие достаточно широкой библиографической базы, развитие которой распределено на периоды, соответствующие основным этапам исторической эволюции российского государства. К первому периоду отнесены работы 1920;1930;х годов, в которых преобладает прагматический взгляд на проблему исследования в силу того, что принимавшиеся в этом направлении меры, как правилорассматривались непосредственными участниками событий выделенного периода. Второй период охватывает работы, вышедшие в 1940;1980;е годы. Их авторы стремились к обобщению накопленного опыта, выделению и анализу характерных тенденций развития самоуправления в советском государстве, хотя их попытки были ограничены рамками господствовавшей идеологии. В течение третьего периода, который длится с начала 1990;х годов по настоящее время, ученые больше внимания обращают на детализацию исторических фактов с целью выбора объективных критериев их оценки. Этому способствует не только широкая источниковая база, но и стремление исследователейосмыслить имеющийся отечественный опыт построения системы самоуправления для возможного использования его положительных элементов в современных реформах. Подтверждением могут служить публикации А. И. Афанасьевой, О. Волобуева, С. Кулешова, В. Е. Мельниченко, В. Г. Хороса и других.1.
Для раскрытия избранной темы немаловажное значение имели также общеисторические труды, содержащие характеристику различных этапов государственного строительства в России. Прежде всего, это работы A.A. Данилова, А. Б. Безбородова, В. А. Георгиева, Л. Г. Косулиной, A.C. Орлова, Р. Г. Пихои, И. С. Ратьковского, В. А. Ходякова, Г. К. Селезнева.2 К этой же группе работ относятся исследования A.C. Ахиезера, Б. А. Бардюгова, В. А. Козлова, В. Ю. Багдасарова, в которых просматривается нацеленность на.
1 Афанасьева А. И. Исторический процесс и смена поколений // Преемственность поколений как социологическая проблема. — М., 1973. Знать прошлое во имя будущего. Беседа с историками О. Волобуевым и С. Кулешовым // Политическое самообразование. — 1988. — № 15. Волобуев О. В. Обращаясь к великому опыту//Страницы истории советского общества. — M., 1989. Мельниченко В. Е. Всесторонне подойти к исследованию исторического опыта//Вопросы истории КПСС. — 1988. — № 5. Хорос В. Г. Русская история в сравнительном освещении. — М., 1994.
2 Данилов A.A., Косулина Л. Г. История России 20 век. — М., 1995. История России. Новейшее время. 1945;1999/Под ред. А. Б. Безбородова. — М.: Олимп, Астрель, 1999. Орлов A.C., Георгиев B.A. История России с древнейших времен до наших дней. — М., 2001. Пихоя Р. Г. Советский Союз: история власти. 1945;1991 гг.-М., 1998. Ратьковский И. С., Ходяков В. А. История Советской России. — СПб., 1999. Селезнев Г. К. Новейшая история России и Запада. — М., 1998. выделение конкретных аспектов исторического опыта в развитии российского государства.3.
Как уже отмечалось, к первому периоду относятся работы, вышедшие в 1920;1930;х годах. Они подразделяются на несколько групп. В первую очередь, необходимо отметить труды, в которых освещаются события гражданской войны, 4 и отмечается вклад представителей малых народов Северного Кавказа в события революционной эпохи.3 В плане настоящего исследования интерес представляет позиция авторов рассматриваемого периода к вопросам самоуправления в новых социально-политических условиях. Сразу же после революции на них акцентировали внимание Б. Б. Веселовский, Р. И. Выдрин, В. А. Мякотин, 6 а Л. В. Балкевич и М. Ф. Владимирский подвели некоторые итоги выборов на местах и советского строительства.7 Немного позже А. И. Елистратов подчеркивал автономность системы самоуправления, действующей в рамках государственного законодательства.8 Происхождение этой позиции вполне объяснимо опытом деятельности земских органов во время самодержавия, который вполне устраивал новую власть и соответствовал доминировавшей в то время теории управления, согласно которой местные органы власти являлись неотъемлемой частью государства. Этой точки зрения придерживались, в.
3 Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта. — М., 1991. Бардюгов Б. А., Козлов В. А. История и конъюнктура: субъективные заметки об истории советского общества. — М., 1992. Багдасаров В. Ю. Права человека в Российской империи: вопросы истории отечественной правовой мысли. — Ставрополь, 1996.
4 Антонов-Овсеенко В. А. Записки о гражданской войне. — М., 1933. Голубев A.B. Гражданская война 19 181 920 гг. — М., 1932. История гражданской войны в России 1917;1922 гг. В 5 т. — М., 1939;1960. Гражданская война 1918;1921 гг. В 2 т. — М., 1928;1930. Какурин Н. Е. Как сражалась революция. В 2 т. -М., 1925. Питковский С. Гражданская война в России (1918;1920). — М., 1925.
5 Борисенко И. П. Советские республики на Северном Кавказе в 1918 году. — Ростов-на-Дону, 1930. Егоров А. И. Разгром Деникина (1919 г.). — М., 1931. Ладоха Г. Очерки гражданской борьбы на Кубани. -Краснодар, 1923. Раенко-Туранский Я. Н. Адыги до и после Октября. — Ростов-на-Дону, 1927. Янчевский Н. Л. Краткий очерк истории революции на Юго-Востоке (1917;1920). — Ростов-на-Дону, 1924. Он же. Гражданская борьба на Северном Кавказе. В 2 т. — Ростов-на-Дону, 1927.
6 Веселовский Б. Б. Земство и земская реформа. — Пг.: Изд-во т-ва О. Н. Поповой, 1918. Выдрин Р. И. Избирательное право России. — М.: Форма, 1917. Мякотин В. А. Великий переворот и задачи момента. — Пг.: Задруга, 1917.
1 Балкевич Л. В. Итоги екатеринодарских выборов // Местное самоуправление на Северном Кавказе. — 1919. — № 13. — С. 3−7. Владимирский М. Ф. Строительство Советской власти на местах. — Краснодар, 1920.
8 Елистратов А. И. Очерк административного права. — М., 1922. — С. 49−51. частности, Л. А. Велихов и В. А. Кабалевский, считавшие, что местное самоуправление должно быть подчинено интересам государства.9.
В концептуальном плане теория государственного управления тесно связывалась с полиэтническим составом населения, что отразилось на характере исследовательских разработок. Еще в 1917 году М. А. Рейснер не исключал возможности федеративного устройства России, прогнозируя именно это направление в области государственного строительства.10 Его практическую реализацию в 1925 году проанализировал И. Н. Ананов.11 В этом контексте достаточно обоснованным следует признать обращение исследователей к национальной политике государства, 12 а также к динамике дальнейших преобразований на местахкоторую в разное время проследили.
А. Лужин, М. Ф. Болдырев,.В: Аверьев, В С. Ундревич и другие.
Применительно ко второму периоду необходимо выделить, прежде всего, работы С. Л. Ронина, О. И. Чистякова, Ю. С. Кушкина, в которых рассмотрены исторические аспекты первых советских конституций, в том числе вопросы демократизации общественных отношений и федеративного.
14 устройства государственнойсистемы. Что касается проблемы местного самоуправления, то она рассматривалась не только сквозь призму •. исторической эволюции взаимоотношений кавказских народов с российским государством, 15 но и на основе накопленного за прошедшие годы опыта в.
9 Велихов Л. А. Основы городского хозяйства. — М., Л., 1928. Он же. Опыт муниципальной программы. -СПб., 1926. Кабалевский В. А. Очерк советского административного права. — Харьков, 1924.
10 Рейснер М. А. Революция и федерация. — Пг., 1917.
11 Ананов И. Н. Очерки федеративного управления СССР. — М., 1925.
12 Абрамов Я. В. Кавказские горцы: материалы для истории черкесского народа. — 3-е изд. — Краснодар, 1927. Пожидаев В. П. Горцы Северного Кавказа. — М., Л., 1926. Алиев У. Д. Национальный вопрос и национальная культура в Северо-Кавказском крае. — Ростов-на-Дону, 1926. Лазерсон М. Временное правительство и права национальностей // Русские записки. — Париж, 1939. — С. 178−187.
Лужин А. От волости к району. О реорганизации волости в РСФСР. — М., 1929. Болдырев М. Ф. Оживление Советов. — М.-Л., 1926. Аверьев В. Организация аппарата власти в деревне на первом этапе Октября // Советское государство. — 1935. — № 4. — С. 63−82. Он же. Ликвидация буржуазных органов местного самоуправления после Октябрьской революции // Советское государство. — 1936. — № 4. — С. 100 115. Он же. Переход власти к Советам на местах // Советское государство. — 1936. — № 6. — С. 78−93. Ундревич B.C. Новая эпоха Советской демократии. — Л., 1935.
14 Ронин С. Л. Первая советская Конституция. — M.: Юридическое изд-во, 1948. История советской конституции 1917;1956. — M., 1957. Чистяков О. И. Проблемы демократизации и федерализма в первой советской конституции. — М., 1977. Кушкин Ю. С., Чистяков О. И. Очерк истории советской конституции. -M., 1980.
15 Алексеева Е. П. Добровольное присоединение Черкесии к России. — Черкесск, 1957. Народы Карачаево-Черкесии: историко-этнографические очерки. — Ставрополь, 1957. Невская В. П. Присоединение Черкесии к сфере национально-государственного строительства, 16 а также в трудах историко-этнографического характера.17 При этом важно подчеркнуть, что в работах В. К. Гарданова, Б. М. Джимова, З. М. Блиевой, А. И. Козлова, Н^Ф. Бугая, Д. Х. Меркулова, К. К. Красильниковой, С. Н. Малых обращается внимание на административное устройство Северного Кавказа, формирование общественного строя и организацию местных органов власти в среде адыгских народов, что имеет непосредственное отношение к предмету настоящего исследования.18 Примечательно, что вплоть до конца рассматриваемого периода в развитии историографии ученые вновь и вновь обращались к проблеме местной власти, рассматривая ее в качестве элемента государственной иерархии управления. Об этом свидетельствует работа Е. Г. Гимпельсона и совместное издание Г. В. Барабашева и К. Ф. Шеремета. Авторы особо подчеркивают, что советы являлись «главным звеном социалистического самоуправления народа», через которое он осуществлял принадлежавшую ему государственную власть.19.
Работы третьего периода отличаются глубиной научного поиска и разнообразием оценок событий, происходивших в стране и на Кубани в 1917.
России и его социально — экономические последствия. — Черкесск, 1956. Она же. Земельная реформами отмена крепостного права в Черкесии. — Черкесск, 1959.
16 История национального государственного строительства в СССР. 1917;1936 гг. — М., 1968. Летифов А. Л. Исторический опыт национально-государственного строительства на Северном Кавказе. — Махачкала, 1972. Эбзеева С. Э. Становление советской национальной государственности народов Северного Кавказа. — М.: Юридическая литература, 1976. Установление Советской власти и национально-государственное строительство в Адыгее (1917;1923 гг.). — Майкоп, 1980.
17 Аутлев М. Г., Зевакин Е. С., Хоретлева А. О. Адыги: историко-этнографический очерк. — Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1957. Очерки истории Карачаево-Черкесии: с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. — Ставрополь, .1967. Скитский Б. В. Очерки истории горских народов. -Орджоникидзе, 1972. Калмыков И. Х. Черкесы: историко-этнографический очерк. — Черкесск, 1974. Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XI1I-XIX веков: сб. ст. / Ред. В. К. Гарданов. -Нальчик, 1974.
18 Гарданов В. К. Общественный строй адыгских народов (XVIII — первая половина XIX в.). — M., 1967. Джимов Б. M. Борьба трудящихся Адыгеи за победу и дальнейшее упрочение советской власти (апрель 1917 — декабрь 1920) // Исследования по истории Адыгеи. — Майкоп, 1976. Блиева З. М. Административное устройство на Северном Кавказе в начале XIX в. // Вопросы истории России XIX — начала XX века. — Л., 1983. — С. 152−160. Красильникова K.K. Партизанское движение на Кубани и Причерноморье (1917;1920 гг.). — Краснодар, 1957. Малых С. Н. Борьба за восстановление и упрочение Советской власти в Майкопе (март 1917 — апрель 1920 г.) // Учен. зап. Адыгейского пед. ин-та. Вып. 1. — Майкоп, 1962. — С. 123−129. Бугаи Н. Ф. Революционные комитеты Дона и Северного Кавказа (1919 -1921 гг.). — М., 1979. Он же. Чрезвычайные органы Советской власти: ревкомы. 1918;1921. — М., 1990. Козлов А. И. Борьба трудящихся Черноморья за власть Советов (1917;1920 гг.). — Краснодар, 1987. Козлов А. И., Бугай Н. Ф., Джимов Б. М. От ревкомов к Советам на Кубани. — Майкоп, 1989. Меркулов Д. Х. Советы Адыгеи в социалистическом строительстве. 1922;1937. — Майкоп, 1989.
19 Гимпельсон Е. Г. Советы в годы военной интервенции и гражданской войны. — М., 1968. Барабашев Г. В., Шеремет К. Ф. Советское строительство. — М., 1988.
— начале 1920;х годов. В исследованиях Т. П. Коржихиной, A.C. Сенина, А. Н. Дементьева, Г. И. Королевой-Конопляной, C.B. Леонова, А. Ю. Бахтуриной, В. В. Никулина и А. Г. Черненко явно преобладает критический подход к.
20 т-> историческому опыту государственного строительства. В этом русле возникла необходимость переосмысления подходов к рассмотрению генезиса отношений России с народами Северного Кавказа.21 Исследователи снова возвращались к анализу истории горских народов, 22 их традициям, в том числе в сфере самоуправления и административно-правовой эволюции в составе российского государства. Авторами работ этого направления от являются: И. Л. Бабич, Л. Г. Захарова, В. В. Дегоев, Н. Ю. Силаев и другие. Данный' список будет неполным, если в него не включить фундаментальные труды, вышедшие под редакцией А. Н. Яковлева и A.B. Пыжикова, Б. В. Ананьича, в которых дана пространная характеристика административно- • территориального устройства России в начале XX века, состоянию отношений между властью и обществом.24 В содержательном отношении с ними тесно связаны работы с анализом национальной политики, который.
20 Коржихнна Т. П., Сенин A.C. История российской государственности. — M., 1995. Дементьев А. Н. О «системе советов» и земских учреждениях в России: возможные исторические параллели // Государство и право. — 1996. — № 8. — С. 112−119. Королева-Конопляная Г. И. Вопросы национально-государственного устройства в программах политических партий и движений России XX века. — М., 1997. Леонов C.B. Рождение советской империигосударство и идеология. 1917;1922 гг. — М.: Диалог-МГУ, 1997. Бахтурина.
A.Ю. Принципы национальной самобытности в государственной доктрине Российской Империи XIXначала XX в. // Российская государственность: история и современность. — М., 1997. — С. 81−99. Никулин.
B.В. Власть и общество в 20-е годы. Политический режим в период НЭПа: становление и функционирование (1921;1929 гг.). — СПб.: Нестор- 1997. Черненко А. Г. Общероссийская национальная идеология и развитие федерализма в России. — СПб.: АЛЕТЕЙЯ, 1999.
21 Куадже Р. З. Некоторые вопросы колониальной экспансии царского самодержавия против Адыгеи (Черкесии) // Черкесия в XIX веке: материалы 1 Кошехабльского форума «История — достояние народа». -Майкоп, 1991. — С. 197−216. Авраменко A.M., Матвеев О. В., Матющенко П. П., Ратушняк B.H. История России и Кавказа в новейших исторических публикациях // Вопросы отечественной истории. — Краснодар, 1995.-С. 5−18.
22 Бейтуганов C.H. Кабарда и Ермолов: очерк истории. — Нальчик, 1993. Виноградов В. Б. Страницы истории Средней Кубани. — Армавир, 1993. Битова Е. Г. Социальная история Бапкарии XIX века: сельская община. -Нальчик, 1997. Народы Карачаево-Черкесии: история и культура. — Черкесск, 1998.
23 Коренные народы России: самоуправление, земля и природные ресурсы: обзор законов и иных нормативных актов XIX—XX вв. — М.: Изд-во Государственной Думы, 1995. Бабич И. Л. Правовая действительность и ее исторические корни на Северном Кавказе // Россия и Кавказ сквозь два столетия. -СПб., 2001. Захарова Л. Г. Россия и Кавказ: взгляд из XXI века // Россия и Кавказ сквозь два столетия. -СПб., 2001. Дегоев В. В. Большая игра на Кавказе: история и современность. Статьи, очерки, эссе. — М.: SPSLРусская панорама, 2001. Он же. Кавказ в составе России: формирование имперской идентичности // Кавказский сборник / Под ред. Н. Ю. Силаева. Т. 1(33). — М.: НП ИД «Русская панорама», 2004. — С. 28−47.
24 Сахаров А. Н. Россия в начале XX века: народ, власть, общество // Россия в начале XX века / Под ред. А. Н. Яковлева. — М.: Новый хронограф, 2002. Административно-территориальное устройство России. История и современность / Отв. ред. A.B. Пыжиков. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. Власть и реформы. От самодержавия к Советской России / Отв. ред. Б. В. Ананьич. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, Экслибрис, 2006. провели: коллектив под руководством Н. Ф. Бугая, С. Дмитриевский и В. В. Бабошин, 25 а также с раскрытием отечественного опыта местного самоуправления. Он стал предметом научного интереса Г. А. Герасименко, JI.B. Гильченко, А. Н. Дементьева, В. В. Еремяна, М. В. Федорова и других.26 Применительно к территориям расселения адыгских народов эти же вопросы.
0*7 затронули в своих работах Т. П. Хлынина, H.A. Почешхов, А. Ю. Чирг.
При анализе проблемы местного самоуправления полезными оказались диссертации, защищенные в разное время по схожей тематике.28.
Проведенный анализ показал, что исследователи постоянно проявляют интерес к проблемам становления и развития самоуправления в России на самых напряженных этапах ее исторического развития.
Цель и задачи-исследования. Целью данного исследования является всестороннее изучение, анализ предпосылок и факторов развития системы самоуправления в России и адыгском обществе, в частности, на этапе перехода от самодержавного строя к социалистическим преобразованиям,.
25 Национально-государственное строительство в Российской Федерации: Северный Кавказ (1917;1941 гг.) / Редкол.: Н. Ф. Бугай. — Майкоп: Меоты, 1995. Дмитриевский С. Сталин. Предтеча национальной революции.
— М.: Изд-во «Эксмо», 2003. Бабошин В. В. Национальные интересы и государство: политологический подход И Научная мысль Кавказа. № 8. — Ростов-на-Дону: СКНЦВШ, 2005. — С. 11−24.
26 Герасименко Г. А. Земства и Советы // Свободная мысль. — 1993. — № 4. — С. 97−106. Гильченко Л. В. Из истории становления местного самоуправления в России // Государство и право. — 1996. № 2. — С. 142−152. Дементьев А. Н. О «системе советов» и земских учреждениях в России: возможные исторические параллели // Государство и право — 1996. — № 8. — С. 112−119. Еремян В. В., Федоров М. В. Местное самоуправление в России (XII — начало XX века). — М.: Изд-во РУДН, 1999. История России: опыт развития местного самоуправления // Организационно-правовые основы деятельности органов местного самоуправления. Сборник. — СПб., Калуга, 1998.-С. 110−153.
21 Хлынина Т. П. Адыгея в 1920;е годы: проблемы становления и развития автономии / Науч. ред. Н. Ф. Бугай. — Краснодар, 1997. Почешхов H.A. Гражданская война в Адыгее: причины эскалации (1917;1920 гг.).
— Майкоп, 1998. Чирг А. Ю. Развитие общественно-политического строя адыгов Северо-Западного Кавказа.
— Майкоп: ООО «Качество», 2002.
28 Зимина В. Д. Белое движение и российская государственность в период гражданской войны: дис.. докт-ра ист. наук. — Волгоград, 1998. Константинов C.B. И. В. Сталин и национально-государственное переустройство России. 1917;1941 гг.: дис.. канд. ист. наук. — M., 1997. Кумпан В. А. Национальная политика самодержавия на Северо-Западном Кавказе в пореформенный период (1864−1917 гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук. — Краснодар, 2000. Перехов Я. А. Политика коммунистической партии по вовлечению казачества Дона и Кубани в социалистическое строительство (1920;1925): автореф. дис.. канд. ист. наук. — Ростов-на-Дону, 1997. Покровский М. В. Очерки социально-экономической истории адыгских племен в конце XVIII — первой половине XIX века: автореф. дис.. канд. ист. наук. — М., 1957. Соловьева Н. Г. Социально-экономическое развитие и общественное движение в Карачае и Черкесии во второй половине XIX — начале XX в.: дис.. канд. ист. наук. — Нальчик, 2002. Филимонов В. Г. Государственное устройство РСФСР (историко-правовое исследование): автореф. дис.. докт-ра ист. наук.
— М., 1961. Хлынина Т. П. Адыгея в системе международных отношений на Северном Кавказе. 1920;1924: дис.. канд. ист. наук. — М., 1993. Шахов Ш. К. Местное самоуправление в Дагестане: исторические традиции и современность: автореф. дис. канд. ист. наук. — М., 1997. и ставшим возможными после революции 1917 года и победы большевиков в гражданской войне. Длядостижения поставленной цели предполагается решение ряда конкретных задач: раскрыть сущность реформ самоуправления в России, проследить и выделить характерные для российской истории тенденции, определить роль и место исторического опыта для последующих преобразований в области взаимоотношений между властью и обществомпроанализировать и оценить позиции ведущих политических сил страны к вопросу государственного строительства и организации местного самоуправления в российских регионах, состояние их политического потенциала на момент свержения самодержавной: власти, показать его воздействие на выбор, форм и способовуправления страной, в период обострившегося социально-политического кризисавыяснить соотношение социального, экономического неполитического факторов в процессе реформы местного самоуправления в адыгском обществе после свержения самодержавия в России, рассмотреть его эволюцию с точки зрения выявления противоречий ^ с целями государственного строительства, продекларированными большевикамина документальной основе представить сравнительный анализ основных мер и механизмов^ проведения реформ в области местного самоуправления большевиками и «белым правительством Юга России, показать отношение населения Кубани к смене режимов властипроанализировать значение революционных комитетов на начальном этапе государственного строительства в этнических регионах, дать характеристику правовым основам их деятельности в качестве временных органов местного самоуправленияпроследить процесс создания советской системы местного самоуправления на Кубани в начале 1920;х годов, представить характеристику ее структурных элементов, особое внимание обратить на формы политической адаптации советов в этнической средетеоретически обосновать точку зрения о том, что созданнаяв России начала 1920;х годов система советов и дальнейшая автономизация этнических регионов в рамках реализации федеративного принципа государственного устройства указывают на стремление большевиков к сохранению традиционных для России черт авторитарной власти.
Объектом исследования является система местного самоуправления на Кубани после свержения самодержавия и во время гражданской войны.
Предметом исследования определена структура, специфика и практика местного самоуправления на прикубанских территориях, в том числе в среде адыгских народов в 1917 — начале 1920;х годов. К предмету отнесены также этапы и факторыформирования, общероссийские и региональные особенности деятельности конкретных органов? власти на местах в условиях смены политических режимов, мотивы принятия решений в области регулирования общественных отношений, их правовое обоснование и нормативное обеспечение, весь комплекс применявшихся противоборствующими сторонами сил и средств в рассматриваемой сфере.
Хронологические рамки исследования охватывают период наивысшей социальной напряженности в России после февральской-революции 1917 года и в начале 1920;х годов, который наглядно отражает специфику взаимоотношений между государством и обществом, в том числе в вопросах организации местного самоуправления. Выбор нижних временных рамок обусловлен свержением самодержавной власти и началом качественно нового этапа российской истории. В течение нескольких лет на Кубани и на территориях расселения адыгских народовв. частности, были апробированы различные модели местного самоуправления, которые по-разному воспринимались в горской среде. После окончания гражданской войны в регионе была установлена советская власть, а в июле 1922 года создана Черкесская (Адыгейская) автономная область. Дальнейшее развитие самоуправления у адыгских народов происходило в рамках реализации программы государственного строительства в России на федеративной основе. С целью выделения предпосылок становления и перспектив развития предмета исследованияв диссертации допускаются выходы за пределы установленных хронологических рамок.
Территориальные рамки исследования включают в себя Кубанскую область по состоянию на исследуемый период, вошедшую в декабре 1920 года в состав Кубано-Черноморской области. Особое внимание уделено районам традиционного расселения представителей адыгского этноса, на базе которых позднее была создана Адыгейская автономная область.
Теоретическая и методологическая основа диссертационного исследования основана на единстве методологических средств и принципов научного познания реальных исторических явлений и процессов. При проведении ретроспективного анализа автор опирался на теоретические разработки представителей отечественной исторической мыслио государственном строительстве в России, политике российского^ государства в сфере организации самоуправления в этнических регионах.
В диссертации использованы основные методологические принципы историзма, объективности, системности и конкретности. При решении задач в рамках конкретно-исторического подхода применялись общенаучные методы исследования: историко-генетический, историко-типологический, историко-структурный, историко-сравнительный и другие. Проблемно-хронологический и историко-сравнительный методы дали возможность выделить традиции и основные направления реформирования системы местного самоуправления в конкретных исторических условиях, определить разногласия в вопросах государственного строительства между различными политическими силами во время гражданской войны. Субъектно-объектный метод позволил на основе конкретных исторических событий, фактов и документов определить цели государственной власти при выборе форм самоуправления в этнических регионах, способы их достижения, особенности взаимодействия власти и общества на различных политических уровнях. Абстрактно-конкретный анализ проблемы способствовал выделению социально-политических, экономических, военных и этнических аспектов политики центральной власти на местах.
Методологический инструментарий системного подхода обусловил рассмотрение проблемы исследования в качестве сложной системы общественно-политических отношений в российском обществе. С его помощью определены ее этапы и другие динамические характеристики в пределах выделенного периода.
Указанные методологические средства дали возможность проследить реальный путь развития местного самоуправления в логической последовательности, многосторонности, во взаимосвязи всех его форм и видов, сформулировать выводы, базирующиеся на анализе теоретического и фактического материала.
Источниковая база определила насыщенность работы конкретными историческими данными, происхождение которых распределено подгруппам. К первойгруппе отнесены материалы центральных и региональных архивных фондов. Для решения поставленных задач важное значение имели фонды Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ): Ф. 102 — Департамент полиции Министерства внутренних дел. 2-е делопроизводство.-1 Ф. 393 — Наркомат внутренних дел РСФСР.- Ф: 439 — Особое совещание при Главнокомандующем Добровольческими Вооруженными Силами Юга РоссииФ: 1235 — Всесоюзный центральный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1917;1938 гг.- Ф. 1318 — Народный комиссариат по делам национальностей РСФСР.- Ф. 6978 — Всероссийский центральный исполнительный комитет Советов рабочих и солдатских депутатов I созыва. 1917;1918 гг.- Ф. 6984 — Комиссия Всероссийского центрального исполнительного комитета по районированию РСФСР. 1921;1926. Ф. 1778 — Канцелярия министра-председателя Временного правительства.
Конкретная информация по проблеме исследования хранится также в фонде 17 (Центральный комитет ВКП (б)-КПСС) Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Не менее значимые сведения выявлены в фонде 846 (Коллекция документов Военно-ученого архива (ВУА) Главного управления Генерального штаба) Российского государственного военно-исторического архива.
Целый комплекс документов, позволяющих реально оценить положение дел в сфере организации самоуправления на уровне области, отдела, сел, станиц и аулов, обнаружен в региональных архивах. В первую очередь, нужно выделить фонды Государственного архива Краснодарского края (ГАКК): Ф. 6 — Канцелярия Совета Кубанского краевого правительства.- Ф. 143 — Кубано-Черноморский областной совет народного хозяйства. 19 201 924 гг.- Ф. 283 — Управление Кубано-Черноморского Горного округа.- Ф. 449 — Кубанское областное правление.- Ф. 774 — Канцелярия помощника начальника Кубанской области по управлению горцами.- Ф. 948 — Кубано-Черноморский нефтепромысловый трест. 1920;1924 гг.- Ф. 1259 — Кубанский областной исполнительный комитет.- Ф. 1371 — Управление СевероКавказского Горного округа. Особое значение придавалось анализу протоколов заседаний и постановлений Совета Кубанского краевого правительства, документов президиума Кубанской Рады. Аналогичные по содержанию сведения применительно к горскому населению прикубанских территорий сосредоточены в фонде 1 (Адыгейский областной исполнительный комитет) Государственного архива Республики Адыгея (Г АР А). Оп. 2 — Дела Майкопской городской управы (1917;1920), а также в фондах различных территориальных образований, расположенных по состоянию на исследуемый период в пределах Майкопского отдела Кубанской области (ГАРА. Ф. 281, 282, 283, 338, 382).
Во вторую группу источников вошли опубликованные документы и материалы. В диссертации они представлены историческими актами, отчетами, записками, обзорами, которые характеризуют социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Северного Кавказа, показывают процесс образования многонационального российского государства.29 К этой же группе относятся публикации исторических о, А сведений и архивных материалов различного происхождения, сборники материалов, протоколы и стенографические отчеты съездов советов, конференций и пленумов партии, 31 тематические публикации законодательных актов.32.
В следующую группу источников включены воспоминания, мемуары, дневники видных политиков, общественных и государственных деятелей России начала XX века, 33 а также труды первых руководителей советского государства.34 Для раскрытия темы диссертации ценными источниками.
29 Из архива князей Бековичей-Черкасских / Предисл. Е. Г. Вейденбаума // Кавказский сборник. Т. XXX. -Тифлис, 1910. — С. 1−58. Обзор Кубанской области. — Ростов-на-Дону, 1911. Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. В 2-х т. / Составил Редактор Военно-Исторического Отдела Окружного Штаба С. Эсадзе. — Тифлис: Тип. «Гуттенберг», 1907. Документы по истории борьбы за Советскую власть и образование автономии Кабардино-Балкарии (1917;1922) / Сост. P.X. Гугов и др.- отв. ред. Б. М. Зумакулов.
— Нальчик: Эльбрус, 1983. Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкесии. (1790−1917): сборник документов / Сост. В. П. Невская и др.- ред. П. А. Шацкий, С. П. Шацкая. — Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1985. Под стягом России: сборник архивных документов. — М., 1992. Документальная история образования многонационального государства Российского. Кн. 1: Россия и Северный Кавказ в XVI—XIX вв.еках. — М.: Изд-во «НОРМА», 1998. Загадочный мир народов Кавказа. Записки из архивов Эдинбургского миссионерского общества и других источников конца XVIII—XIX вв.еков.
— Нальчик: Эль-Фа, 2000.
30 Образование и развитие органов социалистического контроля в СССР (1917;1975): сборник документов и материалов. — М., 1975. В. И. Ленин и ВЧК: Сборник документов (1917;1922 гг.) / Сост. Ж. Адибекова. — М: Политиздат, 1987. Неизвестная Россия: XX век: Архивы. Письма. Мемуары. В 2-х кн. Кн. 2. — М.: Историческое наследие, 1992. Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917;1991. Справочник. Документы / Под ред. акад. А. Н. Яковлева / Сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. — М.: МФД, 2003.
31 Советы, съезды советов, исполкомы: материалы к изучению советской системы управления. — M., 1924. Протоколы и стенографические отчеты съездов и конференций КПСС. В 25-ти т. — М.: Гос. изд-во полит, литературы, Гос. изд-во «Московский рабочий», Партиздат, 1956. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898−1986. В 9-ти т. — Изд. 9-е, испр. и дополн. / Под ред. Б. В. Нарышкина. — М.: Политиздат, 1983;1986. Политбюро ЦК РКП (б) — ВКП (б). Повестки дня заседаний. 1919;1952. Каталог. Т. 1: 1919;1929. — М.: РОССПЭН, 2001.
32 Российское законодательство Х-ХХ веков / Под ред. О. И. Чистякова. В 9-ти т.- М.: Юридическая литература, 1994. Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев / Сост. М. Думанов и Ф. Х. Думанова. -Майкоп, 1997.
33 Арбузов А. Д. Из близкого прошлого // Российская национальная библиотека (РНБ). Отдел рукописей. Ф. 1000. Оп. 2. Д. 54. Бларамберг И. Ф. Воспоминания / Пер. с нем. О. И. Жигалиной, Э. Ф. Шмидтавступ. ст. H.A. Халфина. — М.: Наука, 1978. Витте СЛО. Самодержавие и земство. Записка б. Министра финансов статс-секретаря Гр. С. Ю. Витте.- СПб.: Тип. В. Безобразова и К., 1908. Он же. По поводу непреложности законов государственной жизни. — СПб.: Tim. АО Брокгауз — Ефрон, 1914. Курлов П. Г. Гибель императорской России. — М.: Современник, 1992.
34 Дзержинский Ф. Э. Избранные произведения: в 2-х т. Т. 1: 1897—1923. — M.: Госполитиздат, 1957. Ленин В. И. К вопросу о национальностях или об «автономизации"//Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. — С. 356 362. Критические заметки по национальному вопросу // ПСС. Т. 24. — М., 1961. — С. 113−150. Нужен ли обязательный государственный язык? // ПСС. Т. 24. — M., 1961. — С. 293−295. Законопроект о национальном равноправии // ПСС. Т. 25. — М., 1961. — С. 16−18. К вопросу о национальной политике // ПСС. Т. 25. — M., 1961. — С. 64−67. Проект закона о равноправии наций и о защите прав национальных меньшинств // ПСС. Т. 25. — М., 1961. — С. 135−137. О праве наций на самоопределение // ПСС. Т. 25. — М., 1961. — С. 255−258. Сталин И. В. Организация Российской Федеративной Республики (1918) // Сочинения. Т. 4. — M., 1953. — С. 66−73. Политика Советской власти по национальному вопросу в России (1920) // Сочинения. Т. 4. — М., являлись периодические издания исследуемого периода. В работе активно использовались материалы таких газет и журналов, как: «Адыгейская жизнь», «Вольная Кубань», «Дело народа», «Жизнь национальностей», «Кубанские областные ведомости», «Кубанский край», «Местное самоуправление на Северном Кавказе», «Новый путь» и некоторые другие.
Перечисленные источники обеспечили решение поставленных перед исследованием задач необходимыми документальными материалами.
Научная новизна результатов исследования видится в том, что в работе проведен комплексный анализ совокупности предпосылок, условий, причин и факторов становления и развития системы органов местного самоуправления в адыгской этнической среде Кубанской области в контексте общеполитических процессов, российской государственной трансформации-в 1917 — начале 1920;х годов. Такой подход к проблеме дал возможность провести периодизацию основных мероприятий, проводившихся в это время противоборствующими политическими силами. На первом этапе в условиях фактического двоевластия в стране и отсутствия соответствующих указаний со стороны Временного правительства обращает на себя внимание попытка местных властей самостоятельно решить проблемы управления, своими*, территориями в пределах существовавшего в то время административно-территориального деления. К этому же периоду относится и неудавшийся опыт создания первых советов на Кубани. Второй период включает в себя меры по организации местного самоуправления правительством Добровольческой армии, которому так и не удалось реализовать свои планы в рассматриваемой области. Третий период характеризуется восстановлением советской власти на Кубани, в том числе в среде адыгского народа, и мерами по укреплению советов в качестве органов местного самоуправления, подготовкой условий для создания национальной автономии. Кроме того, элементами новизны обладают следующие результаты исследования:
1953. — С. 351−363. Тезисы «Об очередных задачах партии в национальном вопросе» // Сочинения. Т. 5. — С. 15−29. Национальный вопрос и ленинизм (1929) // Сочинения. Т. 11. — М., 1949. — С. 61−70. раскрыта сущность российской традиции в области самоуправления, являвшегося неотъемлемым элементом всей политической системы, выполнявшим консолидирующую функцию в процессе формирования многонационального государстваопределено значение гражданского противостояния для выбора средств и механизмов контроля над положением дел на окраинах государства, которое с обеих сторон преследовало цель укрепления позиций в регионах при отсутствии социально-экономических и политических потенциалов влиянияустановлено, что как большевиками, так и белым правительством Юга России интеграция горских народов в систему российского местного управления осуществлялась посредством реорганизации сложившихся традиций и стереотипов в общественно-политической жизни горцевуточнены критерии оценки местным населением сложившейся ситуации в регионе, в том числе при выборе предпочтений в пользу противоборствующих сторон. Поддержка советской власти базировалась в основном на категорическом отказе ее представителей от возврата к прежним порядкам-в организации хозяйственной деятельности-,. становление и развитие советскихорганов местного самоуправления представлены в динамике и взаимосвязи с реальными событиями в жизни страны и региона, что позволило детализировать отдельные этапы, выделить особенности, обосновать обусловленность мер большевистского руководства дальнейшими планами государственного строительства.
С учетом результатов проведенного анализа, на" защиту выносятся следующие положения:
1. К 1917 году на Кубани сложилась и действовала система военно-казачьего управления (самоуправления), которая отличалась неравным положением местного горского и иногороднего населения. Особое положение казачьего сословия, корпоративность и замкнутый образ жизни побуждали российские власти рассматривать его в качестве «гаранта стабильности и спокойствия в местностях со смешанным и преимущественно нерусским составом населения».
2. Вовлечение казачества в круговорот общероссийских событий повлекло за собою его стремление к демократизации системы войскового самоуправления. Проведенный областной съезд признавал право на национальное самоопределение в рамках демократической республики и широкое местное самоуправление. Однако новую власть не устраивала внутриобщинная демократия, поскольку она предполагала сохранение за казачеством определенных сословных привилегий. К тому же позиция казачьего правительства не соответствовала, стратегии государственного строительства основных политических сил, взявших на себя-ответственность за проведение в стране социалистических преобразований.
3. В качестве оптимальной' модели? большевики с самого начала: ориентировались на создание централизованного унитарного государства с выделением в его составе национально-территориальных автономных образований. Это означало, что в сфере местного самоуправления также преобладала иерархическая структура. Однако реальное положение дел врегионах после революции заставило власти скорректировать свои планы. Во главу угла. была, выдвинута: идея создания федерации, которая позволяла закрепить малые народы всоставе Российской Федерации;
4. Особенности распространения социалистической идеи в российских условиях заключались в том, что прогрессивные на тот период взгляды не замыкались в определенной? социальной среде, а проникали в массы, пользовались спросом не только у рабочих, но и крестьян. Поэтому наиболее сильные организации социалистического толка появились в России на национальных окраинах, в том числе на юге государства, где особенно отчетливо проявлялись признаки повышенного национального самосознания и были крепки традиции национально-освободительной борьбы.
5. Программные требования российских социал-демократов предназначались для использования после свержения самодержавия. Однако еще до революции в партийной программе появилось важное дополнение, которое предусматривало возможность установления в государстве «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства». Данная поправка является свидетельством того, что партия не рассчитывала на быстрый успех и готовилась к преодолению трудностей, которые ожидались в решении вопросов о распределении власти в стране и регионах.
6. Наличие в России в рассматриваемый период многопартийной системы давало возможность говорить о различных путях модернизации общества, но повышенная межпартийная конфронтация предопределила невозможность мирного сосуществования политических сил и выбор согласованной формы государственного устройства, что стало основой создания системы местного самоуправления как одного из элементов властной-иерархии.
7. Буржуазно-демократическая революция значительно расширила формы общественных и государственных организаций. На Северном Кавказе общественные крестьянские комитеты организовывались повсеместно, но они не были однородными по составу и по направлениям работы. Это было обусловлено объективными причинами, сложным переплетением социально-экономических, политических и национальных особенностей региона.
8. К просчетам большевистского правительства в вопросах создания общероссийской системы местного самоуправления следует отнести их стремление к установлению однопартийной системы власти. Если проследить основные направления мероприятий в первое время после революции, то отчетливо видно, что Всероссийский центральный исполнительный комитет был создан сначала на многопартийной основе, однако в течение месяца он перешел в полное подчинение Совета народных комиссаров, сформированного большевиками и сосредоточившего в своих руках всю полноту законодательной и исполнительной власти.
9. Ревкомы являлись чрезвычайными органами местного самоуправления в условиях военного времени. После освобождения городов и населенных пунктов от белых войск они сразу же приступали к установлению революционного" порядка, ликвидации аульских и станичных управлений старшин и их помощников, к подготовке условий для. проведения выборов в городские Советы рабочих депутатов и передаче им всей полноты власти.
10. Процесс советского строительства на Кубано-Черноморье можно разделить на два этапа. Первый этап длился от полного разгрома Деникина на территории области (март 1920 года) до высадки врангелевских десантов (август 1920 года). В этот отрезок времени была создана большая часть временных чрезвычайных органов советской власти. Второй этап начался непосредственно после разгрома Врангеля. Временные чрезвычайные органы власти включились в выборную кампанию, повсеместно шла подготовка к выборам в советы, что, в конечном итоге, привело к созданию единой сети постоянных государственных органов власти на местах.
11. Определенный в нормативных актах, в том числе и в Конституции (1918 г.), статус автономного образования как самостоятельной административной единицы в некоторой степени был декларативным, т. е. обладал вербальным характером, так как он вступал в конфликт с практически приобретенным статусом, обеспечивающим жизненность органам как центральной власти, так и местного самоуправления.
Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость диссертационного исследования обусловлена недостаточной разработанностью темы, использованием новых архивных источников, которые позволили сделать выводы и обобщения, логически вытекающие из реальных исторических событий выделенного периода. Материалы диссертации могут быть использованы в. дальнейшей научной работе над проблемой развития самоуправления в среде адыгских народов:
Практическая значимость исследования состоит в возможности его использования в преподавательской работе, при подготовке учебных пособий по Отечественной и региональной истории. Приведенные в работе фактические данные существенно расширяют характеристику различных аспектов проблемы исследования, представляют новые знания о процессах реорганизации местной власти, их сущности и направлениях развития.
Апробация работы. Основные результаты, структура и содержание исследования обсуждались на заседании кафедры социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета. Выводы и основные положения диссертации докладывались автором на региональных научно-практических конференциях «Проблемы гуманитарного развития региона» (Майкоп, 2005, 2009) — на IX, XI и XII Всероссийских научно-практических конференциях «Образование — наукатехнологии» (Майкоп, 2006, 2007, 2008).
По теме диссертационного исследования автором опубликовано 9 статей общим, объемом 2,6 печатных листов, в том числе в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ, — 2.
Структура диссертации определена логикой проведенного анализа, целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя шесть параграфов, заключения, примечаний, списка источников и литературы и приложений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Российское государство имеет богатый, многовековой опыт организации местного самоуправления, в системе которого особое место принадлежит сельской общине, поскольку крестьяне составляли основную массу населения страны. Достаточно сказать, что в 1926 г. в СССР насчитывалось 350 тыс. сельских обществ, в которых состояло 90% всех крестьян. Однако большевиков не устраивала в деревне крестьянская демократия, им нужна была пролетарская, а если говорить точно, партийно-номенклатурная диктатура, что они и создали на развалинах общинного самоуправления. Сами же крестьяне основу государственности видели в самоуправлении, которое требовали освободить от диктата бюрократической надстройки.
Немаловажное значение для развития отношений между властью и обществом имела и система земского самоуправления, которая претерпела значительные изменения после февральской революции 1917 года. За пятьдесят четыре года существования земская система эволюционировала, уточнялись ее полномочия^ иответственность, но все это осуществлялось через изменения в законодательстве. При вступлении в гражданско-правовые отношения земские учреждения пользовались* правами юридического лица. Управы рассматривались как полноправные представители земства губернии или уезда. Законодательно был предусмотрен государственный контроль над деятельностью земств в общем виде. Он осуществлялся по линии Министерства внутренних дел. На основе земской" системы с 1870 г. в России было создано и до 1918 г. функционировало городское самоуправление. В его ведения были примерно те же сферы, что и у земства, только в масштабе городов. Отличительной особенностью городского самоуправления являлся его бессословный характер.
Мощные корни во многих регионах России имело казачье самоуправление. Оно не было единообразным во времени и по отдельным регионам во многом определялось отношениями с властью. Казачий круг достаточно демократично избирал атаманов (хуторских, станичных, окружных), правления при них, рассматривал важнейшие вопросы развития территории и жизни населения. В 1920 г. казачество, как сословие, было упразднено, система казачьего самоуправления ликвидирована.
Приведенный, далеко не полный, перечень показывает, что к 1917 г. в России действовала разветвленная система форм самоуправления, охватывавшая город и деревню, проявлявшая себя в решении всех основных вопросов местного развития. Самоуправление традиционно являлось существенным элементом российской политической системы, который непременно учитывался ее основными силами: Большевики, например, не скрывали планов по построению государства на основе «социалистического унитаризма». В этой связи не возникает сомнений в томчто такие цели основывались на существовавшей’практике государственного-строительства, но с учетом новых социально-политических условий. Другой вопрос в том, что эти планы строились на внутрипартийном уровне и вовсе не’являлись отражением намерений национальных движений, для которых вопросы самоуправления являлись одной из важнейших проблем < всех преобразований. Для большевистской партии доминирующим являлся классовый подход, на основе которого предполагалось решатьвсе социальные проблемы и проводить демократические преобразования, в том числе в области местного самоуправления.
После прихода к власти большевистское правительство вынуждено былоискать пути сохранения единого многонационального государства. Самым надежным и апробированным способом являлась опора на существовавшую ранее традиционную национальную политику, которая основывалась на централизации власти, исключавшей всякие попытки независимого развития национальных регионов. Основным средством интеграционных процессов внутри государства являлось согласованное экономическое развитие его территорий. Что касается возможности самостоятельного, независимого развития, то социал-демократические партии национальных регионов уделяли этой проблеме немало внимания, но у них она, как правилосвязывалась с решением многочисленных социальных проблем населения, которые накопились за предшествующий исторический период. Ряд социал-демократических организаций рассматривал вопрос о предоставлении национальным регионам полной автономии в пределах российского конституционного государства, которая, по их мнению, должна была со временем превратиться в «федерацию свободных политических групп». Кроме того, в качестве проектов предлагались варианты создания на начальном этапе самостоятельных государств с целью их последующего объединения в. федеративный союз.
Политическая платформа эсеров, в отличие от концепции большевиков, базировалась на идее об особом пути социалистического строительства в России. Они относили себя к организациям «международного социализма» и с самого начала акцентировали внимание на необходимости федеративного устройства государства с предоставлением национальным регионам широкой-автономии, в рамках которой они сами должны были определять формы и местного самоуправления: Это касалось и городских, и сельских общин.
Социально-политический и экономический кризис начала XX века способствовал легитимизации многопартийной политическойсистемы, которая действовала до полного утверждения большевистской партии во власти. Большая часть российских политических партий приняла активное участие в событиях времен гражданской войны, которые, с одной стороны, проверили на соответствие их программ продекларированным целям, с другой стороны, заставили изменить подходы к решению^ наиболее важных государственных проблем. Это было обусловлено, в первую очередь, тем, что в процессе стихийного взаимодействия народов во время самодержавия на внутриэтническом уровне сформировались отчуждающие установки, прежде всего, по отношению к представителям других народов. Каждой этнической среде, насыщенной внутренними конфликтами и разногласиями, требовался.
149 механизм примирения, вкачестве/ которого могли, бы выступить органы местного самоуправления. Но такого механизма не существовало: В этой связи самым распространенным, средством компенсации социальной напряженности стал перенос внутреннегоконфликта на внешнюю среду, на других этносов. Для стабилизации положения требовались не только административно-политические, но и социальные, а также экономические меры. Большинство партий не имело на этот счет конкретных программ.
Это обусловило рост напряженности в отношениях этнического населения Северного Кавказаи властью. В": годы Первой мировой войны большинство станици сел Майкопского отдела Кубанской области было охвачено. крестьянскими волнениями, в ходе которых: сельские жители требовали^ установления одинаковыхдля* всех, законов, независимо: от имущественного положения: После февраля: 1917 г. в адыгскомобществеусиливалось национальное: движение горцев, в основе которого лежала идея «об» ожидаемомими самоуправлении". В этот жепериод наметились: серьезные противоречия в позициях различных социальных групп адыгского общества. Большая часть населения выступала за реформу всейсистемы местного управления, тогда как представители* горской знатиопасаясь потери влияния и контроля: — над экономическими ресурсами, поддержали войсковую форму правления? и официально заявили о том, что онине стремятся «к какому-либо особому краевому выделению или автономии».
Социальная разобщенностьгорского общества вызвала стихийные процессы, которые угрожали дестабилизировать ситуацию в регионе. Крестьяне усилили самовольный захват помещичьих угодий: В' ряде случаев ониосвобождали от выполнения служебных обязанностей ' станичных атаманов, и их помощников. В районах стихийно образовывались крестьянско-казачьи комитеты, которые брали в свои руки все бразды правления на. местах. В этом отношении особая активность в Майкопскомотделе была отмечена в: селах Белом и Новосевастопольском: В= регионе начался процесс «распыления власти на! местном уровне», которое.
150 усугублялось тем, что вновь, назначенные-комиссары, и созданные при них органы управления фактически были лишены всякого авторитета, в глазах населения: На наш взгляд, одной из причин такого отношения населения к реформам являлось то обстоятельство, что процесс реорганизации власти на местах несколько затянулся на фоне ожидавшихся быстрых перемен.
К лету 1917 года большинство жителей сел и ауловподдерживало требование, о переходе власти-. к советам, хотя часть национальной интеллигенции продолжала активно сотрудничать с Кубанской краевой Радой, надеясь на. получение от нее прав, на самоуправление: Под давлением народных масс Кубанский областной, исполнительный комитет вынужден быль назначитьперевыборы станичных, административных органовдляподготовки уеловий к созданию гражданских комитетовНа общих сходах жителей станиц и аулов^создавалисьисполнительные комитеты. При этом на Кубани, продолжалдействовать прежний казачий" административный аппарат, подразделениям которого. делали все возможное, чтобы контролировать деятельность гражданских комитетов. Что касается* советов, то их количественный рост на Кубанибыл отмечен в июле 1917 года, когда сюда дошли известия, о расстрелемирной" демонстрации в столицей К весне 1918 года почти во всех селениях иногородних, и почти в 70% казачьих станицах: была установлена власть советов, однако в конце года на Северном Кавказе велись ожесточенные боив результате которых до весны 1920 года.
I • ¦
Кубань вместе с территориями расселенияадыгских народоввышла из-под контроля советской власти.
Этому способствовало-и то обстоятельство, что в Советах рабочих, солдатских и казачьих депутатов Майкопского и Екатеринодарского отделов Кубани преобладалипредставители эсеры и меньшевики. Однако уже в первые дни своей деятельности оншбралина себя инициативу в урегулировании споров между рабочими и предпринимателями, решении продовольственного — и аграрноговопросов. Наряду с Советом рабочих, солдатских и казачьих депутатов на территории современной Адыгеи были созданы гражданские исполнительные комитеты. После получения известий об Октябрьской революции в Майкопе городская управа принимала чрезвычайные меры против митингов, демонстраций и собраний. В такой ситуации большевистские активисты на местах предложили, не дожидаясь революционного переворота в областном центре, провести в городах, станицах, селах и аулах вооруженные выступления рабочих и крестьян, добиться свержения контрреволюционной буржуазии и установления советской власти. Победившие рабочие и крестьяне на местах должны были впоследствии оказать помощь трудящимся Екатеринодара в борьбе против контрреволюции. Повсеместно создавались красногвардейские отряды, велась агитация среди солдат и казаков. В Майкопском отделе под давлением рабочих и революционно настроенных солдат эсеро-меныпевистский исполком ушел в отставку. В ряде населенных пунктовбыли созданы военно-революционные советы. В регионе продолжался активный, процесс дальнейшего размежевания политических сил. 20 января 1918 года в* Майкопе собрался бессословный отдельский съезд, принявший решение о неподчинении Кубанскому краевому войсковому правительству и призвавший органы* новой власти на местах руководствоваться в своей практической деятельности декретами советской власти о мире и земле. Съезд одобрил действия отдельского Совета народных депутатов.
В то же время городская Дума Екатеринодара признала единственной правомочной властью Кубанскую Законодательную Раду и краевое правительство, однако 1 марта 1918 года Екатеринодар был занят советскими войсками. Часть гласных Екатеринодарской городской Думы покинула город, другая часть образовала Временный комитет Екатеринодарского городского самоуправления, который направил своих представителей в Военно-революционный комитет. В апреле 1918 года Временный комитет был упразднен, а его функции были переданы комиссии по городскому хозяйству. Но уже в июне 1918 года, когда стало известно о вступлении Добровольческой армии на территорию Кубани, Временный комитет был нелегально воссоздан. После взятия Екатеринодара войсками генерала А. И. Деникина, в* августе 1918 года он вновь приступил к выполнению своих обязанностей.' Интерес: представляет то обстоятельствочтоКубанское краевое правительство распустило городские думы за содействие большевизму, сосредоточив всю полноту власти в своих руках. Управлять городскими делами были назначены городские управы, хотя в январе 1919 года думы были восстановлены. Они просуществовали до весны 1920 года, когда на Кубани была восстановлена советская власть.
Военная обстановка начала 1920 года не позволялаприступить. к: строительству сети чрезвычайных органовсоветской власти на всей территории областиРевкомы создавались., только лишь по мере освобождения? от противника тогоили: иного района. На Кубани вводилась в действие — Конституция. РСФСР, а 18 марта Временным Кубанским исполкомом был изданприказсогласно которому на всей/ территории* области создавались революционные-комитеты. Ониявлялись правомочными органами политической, административной и хозяйственной власти/Помимо отдельских, городских^ станичных ревкомов предполагалось создание* и так называемых^ «местечковых, революционных: комитетов, со — строгим подчинением». Структура ревкомов была различнойПри станичных и хуторских ревкомах создавались, как правилотолько три отдела: управления, земельный и военный. Что касается сельских и аульских революционных комитетов, то в них отделы не создавались, и: все вопросы как военной, так и хозяйственной жизни выполнялись членами комитетов. Для работы, во временных чрезвычайных органах советской власти в юбласти привлекались, представители казачества, крестьянства, военных и интеллигенции. В Майкопском? отделе, еще до прихода Красной? Армии большевики создали такназываемый «Комитет спасения социальной революций». Позже на его основе был создан Временный городской революционный комитет. Особое внимание он уделял организации станичных и аульских ревкомов.
При облревкоме была учреждена специальная мусульманская секция, созданная для оказания помощи в строительстве советского аппарата среди-адыгов. Вторая половина 1920 года в национальных районах характеризовалась дальнейшим укреплением органов власти в станицах и аулах Адыгеи. Одной из форм проводимой работы были созывавшиеся под руководством партийных большевистских и революционных комитетов съезды горцев, на которых подводились итоги работы ревкомов, намечались новые задачи. Особое внимание обращалось на установление более тесных контактов между партийными, военными и советскими органами. Усилия ревкомов позволили установить в 1920;1921 гг. относительно мирный порядок и приступить к проведению дальнейших преобразований. В этой обстановке возникла необходимость постепенной передачи’власти Советам. Ревкомы внесли вклад в усиление экономической основы советской власти, культурное строительство, укрепление дружбы народов.
Гражданская война затормозила реализацию системы местного самоуправления на практике. Особой остротой и в условиях чрезвычайной обстановки отличался аграрный вопрос, решение которого определяло состояние не только социальной базы, но и советской власти, особенно-в национальных регионах. Отсутствие четкого определения прав низших органов в Российской Конституции давало определенную возможность учинять произвол поотношению к низовым органам власти В' решении конфликтных вопросов вокруг земель. Автономные области до принятия Конституции 1924 года оставались, в сущности, «национальной губернией», которая: становилась частично советской республикой с момента наделения правом участия в высших федеративных органах власти.
Формирование советского аппарата в национальных районах Кубано-Черноморья заняло длительный период. В ряде отделов местные власти пришли к выводу, что для проведения выборов в советы еще не назрели условия. Было принято предложение «отложить советизацию» на более поздний срок. Но уже в марте 1921 года в них состоялись первые заседания советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов. В середине 1921 года удалось провести выборы в Майкопский городской совет. 22 июня 1921 года горисполком Кубано-Черноморской области принял решение о перевыборах аульских органов власти в Краснодарском и Майкопском отделах, а 5 декабря 1921 года состоялся 1-й съезд советов. Несомненно, эти и другие меры способствовали повышению активности советского аппарата. Вовлечение в работу все большего числа представителей национальностей превращало советы в интернациональные органы власти. В Кубано-Черноморской области автономия имела, скорее всего, вербальный характер, являлась следствием стремления, в первую очередь, центра урегулировать взаимоотношения^ горцев с казачьим и иногородним населением. В январе 1922 года Горокрисполком обратилсяв, Наркомнац с предложением «выделить адыгов в автономную область». После детальной проработки" вопроса 22 июля 1922 года ВЦИК провозгласил образование Черкесской^ (Адыгейской) автономной области.
Проведенный анализ позволяет сделать выводы, дополняющие положения, выносимые на защиту: преодолению сословной замкнутости казачества способствовала возросшая политическая активность различных народов. Ее проявлениями в рассматриваемый период времени стали многочисленные представительные съезды, деятельность которых свидетельствовала о начавшемся в российском обществе напряженном поиске межнационального согласиятрадиции местного самоуправления хранились в различных формах на протяжении ряда веков. Это не просто огромный период времени. Этоисторические корни, на которые следует опираться в сегодняшней работе по формированию системы местного самоуправленияна этапе борьбы за власть большевики полагали, что сам факт установления советской власти обладает созидательной способностью в плане устранения разногласий и противоречий между народами. В этой связи решение национального вопроса ставилось в простую зависимость от характера установленной власти и формы государственного устройства. При этом национально-государственное строительство не выделялось как основополагающая основа существования полиэтнического сообществаобразование и деятельность ревкомов зависели от состояния партийных большевистских организаций, характера организационной и агитационно-пропагандистской работы в массах. От способности местных большевистских органов увлечь и повести за собой широкие массы рабочих, беднейших крестьян, трудового казачества, горской бедноты зависела и эффективность работы по строительству аппарата советской властидля горных районов Кубанской области было характерно только лишь частичное существование революционных комитетов. Здесь в ряде населенных пунктов действовали хуторские и аульские советы. Поскольку их работа в условиях разгула бандитизма затруднялась, советы подчинялись ревкомам более высокого уровнянесмотря на строго централизованный характер организации и чрезвычайные методы деятельности, обусловленные военной обстановкой (приказ, повинности, принуждение, мобилизация и т. д.), временные чрезвычайные органы власти оставались, в силу возможного, демократичными органами советской власти. Они выражали на тот момент интересы трудящихся масс: рабочих, казачьей бедноты, иногороднего горского крестьянства, являлись последовательными проводниками принципов диктатуры пролетариата в жизнь.
