Эвристический потенциал мифа в контексте постнеклассического образа науки

Актуальность темы

исследования.

Современный этап развития эпистемологии актуализирует комплекс вопросов, связанных с реализацией положений постнеклассической модели науки. Одной из основных ее черт является существенное расширение спектра исследований, что находит свое выражение как в развитии междисциплинарного подхода в рамках научного дискурса, так и в процессе взаимодействия последнего с различными формами вненаучного знания. Обращение современной науки к сложным самоорганизующимся системам как к объектам изучения акцентирует внимание на антропологической составляющей в познавательном процессе, поскольку человек интегрирован в указанные системы в качестве их неотъемлемого элемента. Вследствие этого в контексте научной методологии возрастает интерес к статусу, роли и месту человека как субъекта когнитивной деятельности, что, в свою очередь, требует осмысления человека как целостного феномена, реализующего свой познавательный потенциал в разнообразных формах, выступающих по отношению к науке в качестве альтернатив. В рамках этой тенденции интегративными критериями для исследований являются идеи синергетики, эволюционной эпистемологии, человекоразмерности объектов изучения, выступающие одновременно онтологическими и методологическими положениями постнеклассической науки. Определяющей особенностью рассматриваемых критериев является их универсальность, заключающаяся в способности выступать в качестве методов и принципов, на основании которых может быть реализовано взаимодействие науки и вненаучных познавательных практик.

Среди всего многообразия последних важное место занимает миф в силу своей укорененности в различных сферах культуры и социальных практиках как в диахроническом, так и в синхроническом аспектах. С одной стороны, миф представляет собой один из наиболее архаических типов мировоззрения, лежащий в основании культуры в целом. С другой стороны, миф присутствует и в современном пространстве культуры, причем в качестве функционирующей системы мышления, так или иначе реализующейся практически во всех ее областях. Обращение к мифу в контексте рассматриваемой проблематики обусловлено тем когнитивным потенциалом, который в нем заложен, поскольку, будучи во многом первой картиной мира, миф, безусловно, был и одной из первых форм его познания.

Человекоразмерный" характер реальности, находящейся в фокусе постнеклассической модели науки как объекта познания обуславливает необходимость формирования ее онтологических установок с учетом многообразия форм и способов реализации человеком познавательной деятельности. В этой связи миф, будучи системой мировоззрения, основанной на ярко выраженном «человеческом» модусе в построении картины мира, в современных условиях в единстве своих установок, категорий и принципов мышления является той формой знания, которая способна успешно взаимодействовать с наукой в силу актуализации в последней интереса к человеку в различных аспектах.

Процедуры научного поиска сегодня не могут более быть охарактеризованы в категориях ценностно-нейтрального исследования. Складываются нормативные основания научной деятельности, в которых особую значимость приобретают этические аспекты. Погруженность субъекта в реальность функционирования объекта, представленного в виде человекоразмерных систем (в том числе социальных), предполагает учет социокультурных детерминант, реализуемых в форме ценностных установок. В силу этого миф также содержит значительный потенциал, поскольку регулятивные функции занимают в структуре мифологического мышления одно из центральных мест.

Современная наука работает с такими уровнями и видами реальности, наглядность которых либо значительно ограничена, либо сведена к нулю (речь идет, в частности, о структурах субатомной реальности либо об объектах космического масштаба). Инструментарий собственно научных, прежде всего экспериментальных, методов в такой ситуации достигает своих пределовназревает необходимость существенного расширения спектра методологических средств и принципов, создающих возможности для развития познавательных процессов в сфере рассматриваемых типов реальности. В этих условиях важное эвристическое значение в качестве оснований научного поиска приобретают категории образности, творческого воображения, интуиции, на базе которых возможно построение адекватных моделей изучаемых процессов, характеризуемых высокой степенью нелинейности и стохастичности. Указанные категории играют в структуре мифологического мышления основополагающую роль, что, в свою очередь, создает предпосылки для реализации процесса взаимодействия постнеклассического образа науки и эвристики мифа в современных условиях. При этом, обращаясь к содержанию современной модели науки, мы прежде всего будем вести речь о естественнонаучном знании. Это обусловлено тем, что именно эта отрасль знания сегодня имеет дело с такими типами объектов (о чем шла речь выше), для изучения которых необходимо существенное расширение арсенала эвристических средств, что и обуславливает актуальность обращения к мифу как к когнитивной практике. Помимо этого, именно в естественнонаучной сфере во многом реализуются положения синергетики и глобального эволюционизма, то есть тех подходов, которые являются важнейшими элементами современного научного дискурса. Прежде всего элементы, процесс и логика функционирования указанных концепций демонстрируют целый ряд характеристик, позволяющих констатировать их сходство с когнитивными операциями мифа и, как следствие, возможность взаимодействия.

В этой связи особое значение приобретает проблема поиска оснований для взаимодействия мифа и современной модели науки. Реализация указанной задачи связана с рядом трудностей как методологического, так и, в более широком смысле, мировоззренческого плана. Тезис о необходимости взаимодействия науки с различными видами вненаучного знания (в данном случае — с мифом) является одним из наиболее распространенных в современной эпистемологии. Однако в то же время количество исследований, направленных на экспликацию конкретных моделей такой корреляции и их онтологических и гносеологических оснований, относительно невелико. При этом многие из таких исследований зачастую не содержат сколько-нибудь глубокого анализа мифа как когнитивного феномена, что выражается в произвольном выборе критериев для сравнения и приводит к фрагментарности и эклектичности выводов. Таким образом, в настоящий момент сохраняет свою актуальность обращение к проблеме поиска оснований, обусловливающих возможности взаимодействия мифа и науки, что открывает перспективы для решения задачи, связанной с выявлением эвристического потенциала мифа в контексте постнеклассического образа науки.

В данном случае сегодня возникает еще одна проблемная ситуация, заключающаяся в девальвации как ценности потенциала мифа вследствие распространения значительного количества различного рода исследований и теорий, содержание и направленность которых возможно редуцировать к понятиям квази-и-лженауки1. Это приводит к формированию в научной среде негативной оценки всей проблематики, так или иначе касающейся различных аспектов изучения мифа. Такая «дискредитация извне» опасна прежде всего тем, что создает угрозу существенного сужения или устранения тематики, связанной с мифом, из проблемного поля эпистемологии. Как следствие, идея реализации мифа в условиях современной культуры зачастую характеризуется как девиантная линия развития.2 В этой связи особое значение приобретает преодоление представлений о мифе как спекулятивной форме мышления и философское осмысление перспектив конституирования.

1 См. Кругляков Э. Почему опасна антинаука? // Здравый смысл. 2002. № 1. С. 5−7- Его же. «Ученые» с большой дороги. М., 2001. 320 е.- Александров Е. Б., Гинзбург В. Л. О лженауке н ее пропагандистах // Вестник РАН. 1999. Т. 69, № 3. С. 199−202- Расцвет лжеиауки — следствие кризиса общественного сознания: обсуждение в Президиуме РАН / В. Л. Гинзбург [и др.] // Вестник Российской академии наук. 2004. Т. 74, № 1. С. 17−27- Гинзбург В. Религия и наука, разум и вера // Наука и жизнь. 2000. № 7. С. 22−29- Абелев Г. Об истоках псевдонауки // Здравый смысл. 2002. № 1. С. 8−9- Файнберг Е. В защиту науки // Здравый смысл. 2002. № 23. С. 34.

2 Найдыш В. М. Мифология: учеб. пособие. М., 2010. С. 420−421. 6 мифа как одной из когнитивных практик, способной эффективно взаимодействовать с основными установками постнеклассического образа науки.

Степень теоретической разработанности проблемы.

Сравнительный анализ науки и мифа является предметом достаточно большого количества исследований в зарубежной и отечественной философской традиции. Первые работы, в рамках которых рассматриваемый вопрос эксплицирован в качестве специфической проблемы, появляются во второй половине XIX века. Одним из ученых, обративших внимание на проблему соотношения мифа и науки как форм совершенствования объективации мысли, стал представитель лингвистического подхода A.A. о.

Потебня. В своих трудах он акцентирует внимание на идее языка как способа реализации когнитивной функции сознания, представленной в разнообразных формах культуры (в том числе мифе и науке).

Такие представители отечественной традиции изучения мифа, как Я. Э. Голосовкер и А. Ф. Лосев обосновывают идею неправомерности позиции, согласно которой миф оценивается как примитивная по сравнению с наукой форма культуры, выступающая в качестве инфантильной формы мышления. Так, Я. Э. Голосовкер выдвигает тезис об определяющем значении воображения (являющегося одним из основополагающих элементов структуры мышления в мифе) как метода познавательной деятельности4. В связи с этим ученый подчеркивает важную когнитивную роль воображения прежде всего в процессе научного изучения феноменов субатомной реальности, где востребованы мыслительные операции, включающие воображение как имплицитно необходимый элемент.

А.Ф. Лосев в своей работе «Диалектика мифа"5 последовательно проводит идею легитимации мифа в пространстве культуры, отвергая сциентистскую установку, рассматривающую миф и науку как низшую и.

3 См. Потебня A.A. Слово и миф. М&bdquo- 1989. 622 с.

4 Голосовкер Я. Э. Логика мифа. М., 1987. С. 50.

5 Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М., 2008. 303 с. высшую ступени развития общественного сознания. Философ критикует научную точку зрения, согласно которой миф анализируется исключительно с наукоцентристской позиции, тогда как он должен быть понят исходя из собственной логики. Такое изучение мифа демонстрирует мифологичность самого научного дискурса, выраженную, в частности, в справедливости использования категории «чуда», применительно к процессам, происходящим в микромире6. Вопреки распространенному стереотипу миф, по А. Ф. Лосеву, представляет собой строгую логическую структуру, имманентную человеческому сознанию и бытию, вследствие чего мифологический тип мышления является целостной формой объективации содержания сознания и в этом смысле противостоит науке как наиболее предпочтительная мировоззренческая структура именно в силу своей целостности, интегрирующей личность и историю.

Проблема соотношения мифа и науки находит свое концептуальное осмысление в работах Э. Кассирера. Он характеризует миф и науку как символические формы культуры, реализующиеся на основании универсальных закономерностей деятельности сознания. На основании этого Э. Кассирер делает вывод о том, что различия между данными формами знания лежат не в плоскости вопроса об объективности как критерия демаркации, поскольку оба типа мышления отвечают такому критерию. В первую очередь, по мнению ученого, речь должна идти о различиях в модальности мифа и науки как способов построения картины мира. При этом миф не может быть рассмотрен в качестве более примитивной структуры мышления по сравнению с наукой, будучи иной формой культуры, сложно организованной и обладающей не меньшим потенциалом, чем наука. В связи с этим Э. Кассирер утверждает мысль о принципиальном различии логики мифа и науки как типов мышления и познавательных практик, что становится основной доминантой его исследований.

6 Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М., 2008. С. 48.

7 Кассирер Э. Философия символических форм: в 3 т. М., 2001. Т. 2: Мифологическое мышление. 280 с.

Значительным шагом вперед в рамках рассматриваемой нами проблематики в частности стала концепция К. Хюбнера8. Основываясь во многом на выводах, сделанных Э. Кассирером, К. Хюбнер, работая в целом в логике трансцендентального подхода, существенно его развивает. Так, К. Хюбнер конституирует основания мифа в их тесной корреляции с гносеологическими аспектами современной науки, доказывая наличие в структуре мифа таких элементов, как истина, логика и рациональность, позволяющих рассматривать миф в качестве когнитивного феномена, во многом коррелирующего с научной методологией. Тем не менее, миф и наука, согласно К. Хюбнеру, являются несоизмеримыми стилями мышления, указывая, в частности, на отсутствие в мифе понятийного аппарата в научном понимании этого слова.

Таким образом, обращение к проблеме взаимодействия мифа и науки как когнитивных стратегий достаточно широко представлено в философской традиции XX века. Доминирующей тенденцией при этом становится легитимация мифа как формы культуры, реализующаяся, однако, посредством острой критики научной рациональности, что приводит к резкому противопоставлению рассматриваемых традиций и констатации невозможности их сотрудничества (на этот раз не в силу «примитивности» мифа, а в силу «тоталитарности» науки как квинтэссенции идеи Разума, подлежащей деконструкции).

В частности, ярким выражением указанной тенденции являются идеи представителя постпозитивизма П. Фейерабенда, в рамках которых постулируется равенство различных форм культуры и зависимость научного прогресса от вненаучных традиций9.

На современном этапе проблема взаимодействия науки и мифа в различных аспектах представлена как в исследованиях, посвященных.

8 См. Хюбнер К. Истина мифа. М., 1996. 448 е.- Его же. Прогресс от мифа через логос к науке как теоретико-познавательная проблема // Разум и экзистенция: анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб., 1999. С. 114−126- Его же. Критика научного разума. [Электронный ресурс] // Философия и атеизм: библиотека. Электрон, текст, дан. [Б.м.], 2010. URL: http://books.atheism.ru/philosophy/frh (дата обращения: 21.10.2011).

9 См. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986. 542 с. 9 изучению функционирования и развития науки, так и в работах по философии мифа. В рамках первого направления необходимо назвать имена таких авторов, как B.C. Степин, A.A. Микешина, М. П. Завьялова, И. Т. Касавин, JI.A. Коробейникова, В. В. Налимов, В. А. Лекторский, Г. И. Петрова, В. С. Швырев, И. В. Черникова, B.C. Черняк, JI.A. Маркова, Т. И. Ойзерман, В. Депперт, Н. Лобковиц, Ф. Капра.

С проблематикой конституирования мифа в современной культуре связаны работы A.B. Ульяновского, Н. С. Автономовой, В. М. Найдыша, Ю. М. Романенко, Ю. С. Осаченко, Л. П. Киященко, В. А. Маркова, С. Ю. Неклюдова, В. М. Розина, Ю. И. Манина, С. А. Токарева, X. Ленка, А. Ю. Антоновского, А. Н. Круглова, O.K. Михельсона.

Концептуальный анализ когнитивного потенциала мифа осуществлен в исследованиях А.Ф. Косарева10. Эвристическая значимость мифологии основывается, согласно А. Ф. Косареву, на способности мифа отражать и интегрировать в единое целое три вида реальности: физическую, метафизическую и трансцендентную (именно констатация этих трех видов реальности является для ученого онтологической схемой, определяющей всю логику его рассуждения). Такая способность, по мнению автора, реализуется в мифе посредством актуализации трансцендентного начала в человеке, позволяющего расширять горизонт познавательной деятельности.

Несмотря на то, что проблема взаимодействия мифа и науки в современных условиях представлена широким кругом исследований, она требует своего дальнейшего осмысления в силу того, что в подавляющем большинстве случаев выводы авторов сводятся либо к логике противопоставления рассматриваемых форм знания, либо зачастую ограничиваются констатацией необходимости их взаимодействия без выявления оснований для построения моделей такого взаимодействия. В силу этого проблема нахождения таких оснований сохраняет свою актуальность в современных условиях, требуя нахождения путей ее решения.

10 См. Косарев А. Ф. Философия мифа: Мифология и ее эвристическая значимость. М.- СПб., 2000. 304 с.

Объект и предмет исследования.

Объектом исследования является процесс взаимодействия постнеклассического образа науки и мифа как когнитивного феномена. Предметом исследования являются онтологические основания взаимодействия постнеклассической научности и мифа, актуализирующие эвристический потенциал последнего для научного познания.

Проблема исследования.

В рамках традиции изучения процесса взаимодействия науки и мифа в эпистемологии сформировались точки зрения, согласно которым либо категорически отрицается возможность такого взаимодействия, либо в общем виде констатируется необходимость контактов науки и мифа без выявления конкретных моделей и условий указанного взаимодействия. Учитывая это, актуальным становится решение вопроса, связанного с экспликацией онтологических оснований, обусловливающих возможности взаимодействия постнеклассической науки и мифа, а также выявление способов и форм указанного взаимодействия.

Цель и задачи диссертационного исследования Цель диссертационного исследования: экспликация онтологических оснований взаимодействия науки в ее постнеклассическом образе с элементами и логикой мифологического мышления.

Указанная цель обуславливает постановку и последовательное решение ряда основных задач:

1. охарактеризовать особенности постнеклассической модели науки на основании экспликации принципов и установок постнеклассической научной рациональности, создающие онтологические и методологические основания для взаимодействия науки с формами вненаучного знания.

2. проанализировать концептуальные подходы к проблеме взаимодействия науки и мифа в философской традиции Х1Х-ХХ вв.;

3. осуществить компаративистский анализ мифа и постнеклассической науки на основании категорий темпоральности, событийности, антропности с целью выявления условий для построения онтологии постнеклассической модели науки с участием элементов мифического мышления, а также зафиксировать возможные формы реализации эвристики мифа в постнеклассическом образе науки.

Научная новизна исследования Научная новизна диссертации определяется решением поставленных задач и заключается в следующих положениях,.

1. Осуществлен анализ ряда концептуальных подходов в эпистемологии и в философии мифа к проблеме их взаимодействия, в результате которого доказан тезис о принципиальной возможности такого взаимодействия на основании системообразующих установок постнеклассической научности, концептуально представленных синергетикой и глобальным эволюционизмом.

2. В результате сравнительного анализа постнеклассической модели науки и мифа на основании категорий темпоральности, событийности, антропности обоснован комплиментарный характер понимания и функционирования указанных категорий в смысловом поле постнеклассической научности и мифа, что создает основания для построения онтологии постнеклассической науки с участием элементов и логики мифологического мышления, выступающих в качестве ряда эвристических принципов, определяющих познавательные процедуры и операции науки.

3. Обосновано, что миф как модель мировосприятия, позволяет достичь такого измерения реальности, которое недоступно другим формам познания, являясь механизмом аккумуляции идей и образов, выступающих в качестве эвристических средств, востребованных в рамках научного дискурса. Выявлено, что миф как когнитивная практика формирует специфическую познавательную среду, в которой образность и воображаемое представлены как возможный «материал», источник идей для научного дискурса, поскольку последний сталкивается с аналогичными способами репрезентации реальности. Вследствие этого возникает возможность констатации эпистемологического значения мифологического образа мышления в научном познании. Положения, выносимые на защиту.

1. Миф как тип мировоззрения и форма знания обладает развитым категориальным аппаратом, стройной логической структурой и когнитивными функциями. В свою очередь, это позволяет конституировать миф в качестве формы мировоззрения и способа мышления, способных реализовать свой потенциал в процессе взаимодействия с наукой в современных условиях. Указанное взаимодействие становится возможным в контексте постнеклассического образа науки, формирующегося исходя из системы принципов постнеклассической научной рациональности, связанных с утверждением идеи «человекоразмерного» характера реальности, выступающей в качестве объекта познания, возрастанием роли этических аспектов в системе нормативных оснований научной деятельности и особым вниманием к ее ценностно-целевым структурам. Миф, являясь формой мировоззрения, основанной на ярко выраженном «человеческом» модусе мировосприятия, в современных условиях в единстве своих установок, категорий и принципов мышления является той формой знания, которая способна успешно взаимодействовать с наукой в силу актуализации в последней интереса к человеку в различных аспектах.

2. Сравнительный анализ постнеклассического образа науки и мифа, базирующийся на категориях антропности, темпоральности, событийности позволяет констатировать комплиментарный характер модальности понимания и функционирования указанных категорий в смысловом поле постнеклассической научности и мифа. Это создает основания для построения онтологии постнеклассической науки (в контексте установок, выраженных в принципах синергетики и глобального эволюционизма) с участием структур и логики мифологического мышления, реализующихся в качестве ряда эвристических принципов и норм, алгоритмов мышления, фундирующих процесс научного познания в современных условиях.

3. Миф как тип мировоззрения и когнитивная практика посредством своего инструментария, включающего образность как механизм формирования идей, создает возможность достигать такого измерения реальности, которое во многом недоступно другим формам познания. В этой связи эвристические средства мифа актуализируются в рамках постнеклассического образа науки, которая на современном этапе сталкивается с такими объектами (в частности, процессы и явления субатомного мира), постижение которых вызывает необходимость в формировании способов репрезентации реальности, во многом представленных в рамках мифа как когнитивной практики. В свою очередь, это позволяет констатировать значимость арсенала средств мифологического мышления в контексте современного образа науки.

Методологические основания исследования.

Методологическая база исследования определяется спецификой поставленной проблемы и включает такие методы, как исторический (при изучении различных аспектов истории философии в контексте исследуемой проблематики), метод сравнительного анализа, предполагающий компаративистское исследование категорий времени, события и антропности, выступающих в качестве онтологических оснований взаимодействия науки и мифа, и метод синтеза, обуславливающий использование традиционных подходов во взаимосвязи с современными тенденциями в развитии эпистемологии и философии мифа. Также в работе применяется метод аппроксимации, понятый в своем прямом значении (приближения) и означающий последовательное сужение поля исследования с целью выявления качественных характеристик предмета изучения.

Теоретическая и практическая значимость исследования Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в экспликации онтологических оснований взаимодействия постнеклассической науки и мифа, представленных в виде общих для указанных форм знания модальностей понимания и применения категорий темпоральности, событийности и антропности. Выводы, полученные в исследовании, позволяют преодолеть тенденцию к противопоставлению рассматриваемых форм знания посредством актуализации логики и способов реализации рассматриваемых категорий мифа в процессе формирования философско-мировоззренческих предпосылок постнеклассического типа научности.

Практическая значимость исследования может заключаться в использовании материалов диссертации в образовательном процессе при подготовке методических указаний, учебных пособий, лекционных и практических занятий по дисциплинам «История и методология науки», «Методология научного творчества», «Философские проблемы науки и техники».

Апробация результатов исследования.

Главные концептуальные идеи диссертации были представлены на региональных и межрегиональных конференциях «Дефиниции культуры» (2001). «Воспитание личности на рубеже веков: взгляд из Сибири» (2001), «Современная техника и технологии» (2001), «Философия социальной работы» (2003), «Трансформация научных парадигм и коммуникативные практики в информационном социуме» (2009), а также в рамках программы повышения квалификации «Антропология образовательнокоммуникативного действия» (2006). Содержание работы отражено в шести публикациях.

Основные идеи исследования получили апробацию при проведении лекционных и практических занятий у магистрантов и слушателей программ повышения квалификации по дисциплинам «История и методология науки», «Философские проблемы естественных, гуманитарных и технических наук» в Томском политехническом университете.

Структура диссертационного исследования Структура диссертационного исследования определяется логикой исследования проблемы и отражает последовательность решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав (8 параграфов), заключения и списка литературы.

Выводы по второй главе.

Конституирование образа мифа в современной культуре, позволяет сформировать представление о нем как о феномене, способном реализовать себя в единстве основных характеристик и логики мышления в контексте онтологических установок и принципов постнеклассического типа научности. Лежащие в основании постнеклассического образа науки идеи коэволюции и синергетики актуализируют в принципиально иной модальности опыт, накопленный в философской традиции изучения мифа в XX в., позволяя преодолеть тенденцию к противопоставлению науки и мифа.

Сравнительный анализ мифа и постнеклассической модели науки, базирующийся на категориях темпоральности, событийности, антропности позволяет констатировать комплиментарный характер модальности понимания и функционирования указанных категорий в смысловом поле постнеклассической научности и мифа. Антропность выступает основанием возможного взаимодействия постнеклассической науки и мифа в силу идеи человекоразмерности, актуализированной в обеих указанных формах знания. Общность смысловых коннотаций в понимании категории темпоральности в науке и мифе выражена в взаимодополнительности идей синкретизма и историчности в восприятии времени, обусловливающих значимость последнего в качестве определяющего фактора как собственно происходящих процессов, так и в логике их изучения, формирующей у исследователя временную перспективу эпистемологического плана.

Общий характер в понимании категории события в постнекласссическом образе науки и мифе обнаруживает себя в понятиях стохастичности, дискретности, нелинейности, выступающих в качестве принципов мировосприятия и познания в рассматриваемых формах знания.

Это создает основания для построения онтологии постнеклассической науки с участием элементов и логики мифологического мышления, выступающих в качестве ряда эвристических принципов, определяющих познавательные процедуры и операции науки.

Заключение

.

В результате диссертационного исследования были сделаны следующие выводы:

1. Основным трендом в изучении проблемы соотношения научного и мифологического знания и в XX веке становится идея реабилитации мифа как формы культуры. Одними из важнейших тенденций при этом становятся деконструкция наукоцентристской установки, согласно которой миф характеризовался как примитивный тип мировоззрения и констатация наличия в мифе развитого категориального аппарата, стройной логической структуры и когнитивных составляющих, что позволило конституировать миф в качестве равноправного с научным типом мировоззрения.

2. В свою очередь, указанная тенденция выражается не только в актуализации исследований мифа в различных аспектах, но и в резкой критике науки (шире — идеи рационального знания в целом). Смена знака в сравнительном анализе мифа и науки выливается в тезис о принципиальных различиях между ними (что справедливо) и, как следствие, консервирует (хотя и в новой модальности), постулат о невозможности их продуктивного взаимодействия. Помимо этого, легитимация мифа в реалиях современной культуры зачастую реализуется не столько посредством экспликации элементов и закономерностей структуры мифологического мышления, способствующих такому процессу реконструкции мифа, сколько с использованием логики доказательства «от обратного», при котором тотальная критика науки «автоматически» приводит к утверждению значимости мифа. Вследствие этого во многом происходит очевидная девальвация последнего, усугубляющаяся распространением различного рода квази — и — лженаучных «теорий», дискредитирующих миф и затрудняющих процесс нахождения оснований для его корреляции с наукой.

3. Модальность понимания места и роли мифа в современной культуре во многом определяется логикой, представленной в концепции Р. Барта, согласно которой миф представляет собой «кражу смысла», не целостное образование, а усеченную версию, сконструированную технологию, преследующую в различных вариациях предельно утилитарные цели. В этом реализуется все возрастающая негативная функция мифа в современной культуре, ее утилитарность служит питательной средой для тотального распространения мифа как механизма создания псевдонатурального «приготовленного» содержания высказывания. Такая редукция мифа к образу «технологии конструирования (подмены) смысла» в дальнейшем находит свое воплощение в идеях постмодернистского проекта, ориентированного, в частности, на художественно-эмоциональный способ восприятия мира (примечательно то, что малозамеченным остается «неудобство» мифа для постмодерной логики именно как системы представлений, формирующей структуру, порядок). Распространение указанных «негативных» интенций в интерпретации мифа с необходимостью требует продуцирования точек зрения, исходя из которых может быть сформулирован принципиально иной образ мифа, способный к органичной интеграции в современную науку.

4. Реконструкция такого образа мифа возможна в контексте обращения к онтологическим предпосылкам формирования модели постнеклассической науки. В этой связи миф, будучи формой «человекоразмерного» познания мира, приобретает особое значение, так как констатация «человекоразмерности» как паттерна, фундирующего системообразующие установки постнеклассической научной рациональности, включение в сами основания науки антропности как необходимого элемента указывают на гуманизацию науки как закономерную тенденцию ее развития. Помимо этого, миф как тип мировоззрения и когнитивная практика посредством своего инструментария, включающего образность как механизм формирования идей, создает возможность достигать такого измерения реальности, которое во многом недоступно другим формам познания. В этой связи эвристические средства мифа актуализируются в рамках постнеклассического образа науки, которая на современном этапе сталкивается с такими объектами (в частности, процессы и явления субатомного мира), постижение которых вызывает необходимость в формировании способов репрезентации реальности, во многом представленных в рамках мифа как формы познания. Таким образом, именно постнеклассический образ науки выступает сегодня в качестве когнитивной практики, взаимодействие которой с мифом на уровне философско-мировоззренческих предпосылок создает перспективы для ее дальнейшей эволюции.

5. Экспликация онтологических оснований взаимодействия постнеклассической науки и мифа может быть осуществлена посредством выявления ряда категорий, выступающих в качестве системообразующих элементов как в структуре мифологического мышления, так и в логике современного научного дискурса. Такими категориями являются концепты темпоральности, событийности, антропности (человекоразмерности). Характеристики указанных категорий, эксплицированные в философской традиции XX в. изначально постулировали невозможность взаимодействия мифа и науки. В результате компаративистского анализа рассматриваемых концептов в контексте установок постнеклассического образа науки, выраженных в принципах синергетики и глобального эволюционизма формируются условия для констатации комплиментарности модусов понимания таких категорий в мифе и науке. Это создает основания для вывода о возможности репрезентации закономерностей мифа как когнитивной практики, типа мировоззрения и стиля мышления в качестве ряда эвристических принципов и моделей мышления в структуре онтологических установок постнеклассической модели науки, определяющих функционирование и развитие ее методологических схем и познавательных операций.

6. Достигнутая цель диссертационного исследования создает условия для дальнейшего изучения эвристического потенциала мифа (в частности, экспликации категорий, выступающих в качестве концептуальных оснований реализации мифа как когнитивной практики) как в рамках научного дискурса, так и в более широком контексте теории когнитивных процессов и культуры в целом.