Актуальность исследования. О современной табасаранской поэзии можно говорить как о динамически развивающейся системе, качественно отличающейся от предыдущих стадий ее* становления и развития. В свете ут верждения М: Храпченко о том, что «развитие искусства, в особенности реалистического, неотделимо от яркого проявления творческих индивидуальностей» [144:66], необходимо в первую> очередь отметить следующее: за несколько1 последних десятилетий табасаранская национальная поэзия совершила резкий1 скачок в своем развитии благодаря творчеству ряда талантливых, самобытных поэтов: А. Джафарова, М. Шамхалова, М. Митарова, Б. Раджабова, Ю. Базутаева, Ш. Шахмарданова, П. Асланова и других. Трудно переоценить роль, которую в этом процессе играет табасаранский поэт, прозаик, переводчик Шамиль Рамазанович Казиев (родился в селе Гуми Табасаранского района Республики Дагестана 1944;ом году). Первые стихотворения поэта вышли в свет еще в 60-х годах XX в. в, районной газете «Колхоздин уьмур» («Колхозная жизнь»). Но мастерский подход поэта к словесному творчеству наблюдается в начале 70-х годов XX в. За годы учебы в Литературном институте имени А. М. Горького он успел познакомиться со многими поэтами, которые, несомненно, оказали существенное влияние на последующее становление ИГ. Казиева как поэта. Очевидно сильное влияние на него творчества таких советских писателей как М. Горький, Э. Межелайтис, Р. Гамзатов, что обусловлено единством историко-литературных путей всех советских национальных литератур, развивающих на собственном оригинальном материале идеи социалистического реализма. «Если данная литература возникла в эпоху социалистического реализма и в социалистической стране, — отмечал Б. Реизов, — она усваивает литературу социалистического реализма с его проблематикой и методом, в меру своих возможностей и своего опыта и обычно на основе своих национальных традиций» [111:11]. Таким образом, методологическая база и идеологическая концепция творчества табасаранского поэта во многом была предопределена временем. Развивающееся более тридцати лет его творчество* вместило большое количество лирических, лиро-эпических и эпических произведений различных жанров, опубликованных в периодических изданиях, альманахах, коллективных сборниках «Ростки» (1975), «Чираг» («Светило») (1976), отдельных сборниках стихов «Ахсрарин нефес» («Дыхание рассвета») (1976), «Аку цХадлар» («Светлая роса») (1977), «Ярхла рякъ» («Дальний путь») (1979), «Руг ва рюкъ» («Земля и пепел»).
1982), «Жилин сабур» («Землитерпение») (1985), «Пилисим кайи сим» t.
Волшебная струна") (1988), «Амрар ва лук1ар» («Господа и слуги») (1995) и т. д., вышедших из печати на табасаранском языке в Махачкале, «Дыхание рассвета» (1982), «Земля и пепел» (1987) — на русском языке в Москве. В 1985;ом году поэма Ш. Казиева «Земля и пепел», посвященная теме Великой Отечественной войны, была удостоена премии Республики Дагестан имени С. Стальского. Заслуженное признание получил его перевод «Конька-горбунка» П. Ершова на табасаранский язык под названием «Гъузгъун дай-ча». Всероссийский читатель смог ближе познакомиться с творчеством Ш. Казиева в 2000;ом" году, когда из печати вышел сборник переведенных поэтом на русский язык собственных стихотворений под названием «Терновый венец», вызвавший широкий резонанс в литературной среде Дагестана и всей России. Широкое монографическое исследование творчества столь многогранного и самобытного поэта, получившего всероссийское признание, несомненно, представляет большой научный интерес для отечественного литературоведения.
Выбор темы работы продиктован тем, что Ш. Казиева по праву считают одним из тех поэтов современности, которые сумели оправдать ожидания литературоведов и читателей, по поводу чего К. Султанов в начале 70-х годов XX в. писал: «Есть все основания верить, что молодая дагестанская поэзия, сохранив чуткость к богатству, многоголосию жизни, к влияниям времени, ощущение преемства в своем движении, выйдет к действительно масштабному звучанию, преодолев как час ученичества духовную локальность провинциальной ограниченности, не оставаясь на периферии общесоюзного литературного процесса» [128:121]. Широчайшее развитие в казиевской поэзии получила философская лирика, «имеющая большое значение в формировании мировоззрения читателей, и в первую очередь молодежи, расширяющая кругозор человека, дающая направление-его собственным интеллектуальным и нравственным поискам» [53:203] в духе патриотизма и интернационализма. Определенные особенности социально-политических стремлений и идеалов’заставляют его «питать преимущественный интерес к философским <.> проблемам» [106:17]. Во множестве произведений лирических и лиро-эпических жанров философская позиция поэта выступает на первый план. Поэт новаторски подходит к вопросу использования традиционных средств поэтики, вырабатывает свой оригинальный. язык и стиль, затрагивает актуальные на сегодняшний день новые и «вечные» темы, поднимает и решает проблемы современности" привлекая самыйразнообразный жизненный, исторический и фольклорный материал. Исследование творчества столь глубокого и многогранного поэта, который и сегодня успешно продолжает свои творческие поиски, составляет трудную задачу. Не менее сложно проследить и отразить преемственные связи между творчеством поэта и табасаранским национальным фольклором, творчеством поэта и мировой' литературной практикой в одном монографическом труде. «Сектор необходимости все еще велик в дагестанской литературе, — справедливо отмечал в свое время К. Султанов, — связанность литературного движения традиционностью форм должна уступить место <.> сознательным эстетическим представлениям, диктующим поиски новых форм» [128:112]. Сознательная направленность творчества Ш. Казиева на пополнение именно этого «сектора» становится очевиднее всего на примере его поэзии, поэтому мы ограничиваем сферу нашего исследования лирическими и лироэпическими произведениями.
Степень разработанности темы. Долгое время табасаранская литература и фольклор в целом, и творчество отдельных художников слова в частности, оставались без должного внимания со стороны литературоведческой-науки. Последние десятилетия для национальной литературы ознаменовались, появлением в ней не только плеяды самобытных поэтов и писателей, — но и исследователей, которые в своих основополагающих трудах затрагивают общие вопросы закономерностей ее зарождения и становления. Монографические труды М. Юсуфова («Табасаранская национальная литература» (1986), «Табасаранская-советская литература» (1986) и т. д.), М. Курбанова («Поэтическое наследие дореволюционного Табасарана» (1987), «Табасаранская народная поэзия» (1983) и т. д.), Mi Гасанова («Дагестанские народные пословицы, поговорки, загадки» (1988)) обобщили и продолжили начатую еще в 30-е годы XX в: работу по сбору, изучению, систематизации явлений художественного творчества табасаранцев и заложили основы для его дальнейшего углубленного изучения. Однако в силу того, что научные изыскания-этих авторов охватывают большие этапы формирования и развития духовной культуры табасаранцев и направлены на выявление качественных особенностейи тенденций ее развития от фольклорных истоков на стадии бесписьменного состояния-до современности, в них мало места отводится творчеству отдельных мастеров^ слова. Изучение творчества Ш. Казиева также остается на начальной стадии, хотя попытки исследовать особенности отдельных граней его творчества предпринимались уже не раз. Так в своей статье «Табасаранская литература», опубликованной в научно-популярном журнале «Возрождение», исследователь М. Юсуфов отмечал успехи Ш. Казиева в ряду других национальных поэтов А. Джафарова, М. Митарова, Ю. Базу-таева, Ш. Шахмарданова, П. Касумова на пути создания поэм и произведений других новых лирических и лиро-эпических жанров: сонетов и «созданных на основе легенд и преданий лиро-эпических и исторических поэм, баллад .» [163:75−76]. Исследовательский интерес к творчеству Ш. Казиева возрос после выхода в свет в 2000;м году его книги «Терновый венец», в который 6 вошли авторские переводы с табасаранского на русский язык ряда стихотворений, перевод лиро-эпическойпоэ^ьг «Черное серебро"* а также перевеt % денные А. Руденко на русский язык стихотворения, поэма «Земля и пепел» и баллада «Первая'охота" — В различных изданиях также стали печатать отдельные авторские переводы стихов Ш!:Казиева. Вг общественно-популярных периодических изданиях появились. отклики на этот сборник. На оригинальную поэтическую’манеру письма поэта, на гражданскую направленность и философский характер его лирики обратил внимание I I. Переяслов в своей статье «Шамиль Казиев: обретение света». «Как показывает практика, — пишет критик, — самыеинтересные результаты, получаются именно на пересечении двух самостоятельных-областей творчества <. .> — и как разтакая черта характеризует собой творчество известноготабасаранского поэта Шамиля Ка-зиева, которая объединяет в себе сразу обе эти традиции, сплетаяв единый поэтический жгут и глубоко метафорическую художественную-образность, и злободневную^ сегодняшнюю активность, и передающуюся1 из векаВ- век с: фольклорными: мотивами неумирающую философичность» [103:13]. На эти, же особенности поэзии Ш. Казиева в своих статьях обратили внимание Г. Нурмагомедов, табасаранский поэт 1Ф Асланов и другие.
Вспециальных литературоведческих трудах последних десятилетий также наблюдается серьезная заинтересованность творчеством табасаранского поэта. В главе «Табасаранская советская литература 50−70-х годов» своей фундаментальной книги «Табасаранская национальная* литература» М. Юсу-фов, выявляя тенденции современного табасаранского литературногопроцессапроявляет несколько больший, чем к творчеству других молодых национальных поэтов, интерес к поэзии ILT. Казиева. Отмечая возросший уровень мастерства современных поэтов вообще, на примерах поэтических произведений ILL Казиева исследователь делает выводы: «Духовный мир его (ка-зиевского лирического героя — 3. MQ показан реалистично, сам герой вырос, углубилась философичность стиховсильнее: зазвучали гражданские мотивы, глубже стали мысли о-себе, о судьбах мира. Гражданская тематика расширилась. Тема Родины приобрела лирическое звучание» [165:103]. Однако здесь исследователь, рисует лишь общую картину словесного творчества Ш. Казиева в различных жанрах, отмечает характерные для всей современной литературы тематические линии. В контексте развития всей дагестанской многонациональной литературы о творчестве Щ. Казиева эпизодически говорится в обобщающем фундаментальном труде «Дагестанская литература 1965;85-х годов». В монографическом труде Ч. Юсуповой «Дагестанская поэма: становление и развитие жанра» также говорится о поэмном творчестве табасаранского поэта, но исследование лишь частично касается его поэм. Несмотря на столь высокий интерес, в современном литературоведении отсутствуют монографические труды, областью* специального исследования которых являлась бы поэзия Ш. Казиева. На сегодняшний день она нуждается^ в серьезном всестороннем исследовании.
Цели и задачи исследования. Цель работы состоит в осмыслении проблемы роли творческой индивидуальности III. Казиева в современном табасаранском литературном процессе. Достижение этой цели предполагает решение следующих исследовательских задач:
1) исследование художественного метода поэта, тематики, проблематики, поэтики, и изучение специфики эстетического осмысления поэтом-действительности и человека;
2) исследование стилевых и композиционно-строфических особенностей малых стихотворных жанров-в аспекте новаторства и традиций;
3) выявление жанровой, идейно-тематической и типологической общности поэтического творчества поэта и современной табасаранской поэзии;
4) изучение жанрового состава его поэзии на лирическом и лиро-эпическом уровнях;
5) изучение путей жанрового обогащения.
Направление исследования. Процесс развития современной табасаранской поэзии протекает в тесном контакте с национальными поэтическими традициями и мировой-литературной практикой. «Межнациональные литературные связи, — утверждает М. Хализев, — со временем все настойчивее выступают как синтезирование заимствованного извне (чужого, которое отныне становится своим) и исконного, местного, укорененного’ранее. Такова одна из всемирнозначимых тенденций литературного процесса» [139:110]. Влияние каждой из этих сторон своеобразно стимулирует современный табасаранский литературный процесс.
На сегодняшний день важнейшим «регулятором-литературной-преемственности» [149:200] для табасаранской’поэзии служит жанр. Данная категория, которая, как отмечалМ. Бахтин, является одновременно и «представителем творческой памяти в процессе литературного развития» [11:142] и «незаменимым инструментом для-опознания-оформленного, отшлифованного в литературном процессе» [149:203], с наибольшей ясностью позволяет судить о степени развитости-национальной поэтической системы и вместе с тем судить о роли национального поэта в литературном процессе. Ввиду этого как основное направление мы выбираем исследование жанровой-системы поэзии ИГ. Казиева. «. в личном творчестве усвоение своего и чужого всегда происходит путем его переосмысления, его перестройки в свое и новое» [106:6], поэтому при анализе казиевских произведений различной жанровой принадлежности мы также обращаем внимание на два момента: 1) сохранение жан-рообразующих признаков- 2) индивидуально-авторские особенности произведений. В главе первой' «Малые стихотворные жанры в творчестве Ш. Казиева: традиции и новации» исследуются как произведения традиционных для табасаранской поэзии, так и совершенно новых, заимствуемых поэтом из других литератур малых стихотворных жанров. Обращается внимание на межжанровые связи в творчестве поэта. Поскольку жанр является также «категорией творческого мышления писателя и восприятия человека» [11:142], здесь мы, рассматриваемпроблему, связаннуюсхудожественным восприятием человека и действительности у ЩКазиева. Отсутствие в табасаранской, поэзии одного изкрупных стихотворных жанров— баллады — становитсяочевидным при ее сравнении с некоторыми другими национальными дагестанскими литературами-, в которых она: занимает видное место. В главе второй «Тенденции преемственности:. баллада» мы исследуем ряд произведений III. Казиева, которые, на наш. взгляд, следует причислять к лиро-эпическому балладному жанру. Изначально мы обосновываем преемственную природу происхождения казиевских баллад, поэтому мыставим себе: целью, выявление ряда атрибутивных признаковсвойственных данному жанру. Также наблюдаем, тенденцию развития жанра баллады в творчестве поэта. Исследование в третьей главе «Переосмысление традиций поэмы» других крупных лиро-эпических произведений — поэм — в творчестве Ш. Казиевапродиктовано: тем, чтоблагодаря этому жанру творчество поэта оказалось непосредственно вовлечено в широкийобщероссийский? литературный процесс, так как «самым значительным: завоеванием советской! литературы сталоуглубление историзма мышления, проявляющеесякак в содержаниитак и в структуре поэмы» [56:166]. Исследование казиевских поэм проводится нами в плане выявления исторических, фольклорных основ, а также выявления многообразия ее жанровых разновидностей. ,.
Теоретическая* и методологическая основа работы. В работе используютсяаналитический-, сравнительно-исторический и историко-типологический методы, ориентированные навсестороннее изучение лирических и лиро-эпических произведений Ш. Казиева. Теоретической основой работы служат фундаментальные труды отечественных и зарубежных исследователей: В. Белинского, И. Бехера, А. Бушмина, А. Веселовского, В. Виноградова, Г. Гегеля, ВЖирмунского, Н. Конрада, J1. Лотмана, И: Неупокое-вой, Г. Поспелова, Б. Реизова, А. Соколова, К. Султанова, Л. Тимофеева, Б. Храпченко, и других. В процессе формирования взглядов, автора на творчество Ш. Казиева значительную < роль сыграли труды известных дагестанских литературоведов и фольклористов: А. Абдуллатипова, А. Вагидова, Г. Гамзатова, Р. Кельбеханова, М. Курбанова, К. Султанова, С. Хайбуллаева, X. Ха-лилова, Ч. Юсуповой, М. Юсуфова и других.
Научная новизна работы заключается в том, что она представляет собой первое монографическое исследование поэзии Ш. Казиева. Если до сих пор при исследовании творчества поэта делался акцент на сугубо сходных с творчеством остальных поэтов сторонах, то здесь впервые проводятся, не только параллели, но и различия между казиевскойпоэзией и творчеством других поэтов. Выявляются нехарактерные другим его современникам специфические черты творчества, которыми обозначен индивидуальный новаторский путь. Впервые исследуется представленный* такими произведениями, как «Судьба», «Первая-охота», «Две руки», «Каменное сердце», «В пути», новый для табасаранской словесной культуры жанр баллады. Впервые обращается внимание на многообразие жанровых разновидностей его поэм. Исследуются новые для табасаранской поэзии жанры философской («Кафтар и Человек»), сатирической* поэмы («Рогатый осел») и поэмы-утопии («Пропасть»). Обращается, внимание на то, что Ш. Казиевым создается современная поэма совершенно нового типа, которая на сегодняшний день стала одной из основных движущих сил некоторых отечественных национальных литератур.
Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы, основные положения и выводы могут быть использованы при чтении курса лекций по «Истории дагестанской советской литературы» в Даггосуниверситете и Даггоспедуниверситете, при составлении учебников и учебных пособий по табасаранской и дагестанской литературе для высших учебных заведений, педагогических училищ, колледжей и общеобразовательных школ республикисама работа — как учебное пособиепо творчеству Ш. Казиева. Поскольку творчество Ш. Казиева исследуется столь широко впервые, диссертация может оказать существенную помощь в дальнейшем исследовании современной табасаранской литературы. В работе с целью определения связей поэтического творчества поэта с народными истоками приводятся не упоминавшиеся до сих пор в научных трудах образцы табасаранского фольклора и мифорелигиозных представлений табасаранцев, поэтому данный труд представляет интерес и для исследователей табасаранского фольклора.
Предметом исследования является поэзия Ш. Казиева. Изучаются лирические стихотворения поэта разной тематики и жанровой принадлежности: миниатюры, сонеты, элегии, посвящения, послания. Изучаются лиро-эпические произведения: баллады «Судьба», «Первая охота», «Две руки», «Каменное сердце», «В пути», героико-философские поэмы «Ямисат», «Земля и пепел», философская поэма «Человек и кафтар», поэма-утопия «Пропасть» и сатирическая поэма «Рогатый осел».
На защиту выносятся следующие положения:
1) лирика Ш. Казиева имеет новаторскую направленность, поскольку принадлежит философской лирике, являющейся ведущим направлением дагестанской поэзии второй половины XX в.;
2) человек и окружающая его действительность являются основными предметами философского постижения;
3) взвешенный жанровый состав лирики Ш. Казиева способствует обогащению родной поэзии и решению актуальной для современной табасаранской поэзии проблемы формализма;
4) тенденции заимствования и преемственности являются двумя факторами, дающими возможность двигать современный табасаранский литературный процесс;
5) баллада и современная поэма являются новыми для табасаранской поэзии лиро-эпическими жанрами. Они получают развитие в творчестве Ш. Казиева;
6) в развитии творческой личности Ш. Казиева заметную роль сыграла мировая, в частности русская поэзия.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры литератур народов России и Кавказа факультета дагестанской филологии Дагестанского государственного университета. Основные положения и выводы работы опубликованы в российском реферируемом научном журнале «Вопросы филологии», в межвузовских тематических сборниках Дагестанского государственного университета.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Общий объем — 158 страниц компьютерной верстки, в том числе и библиографии, включающей 165 наименований.
Заключение
.
В табасаранской поэзии в период с 70-х по 90-е гг. XX в. происходили емкие процессы, замечаемые не только в пределах сугубо национальной культуры. Изменения затрагивают все ее стороны: изменился проблемно-тематический план, существенно обновилась жанровая система. Заметную роль в этих процессах играет поэтическое творчество Ш. Казиева. Его поэзия представляет собой качественно отличающуюся своей оригинальностью развитую эстетическую систему. Она направлена на одновременное приобщение к родным поэтическим традициям и к мировому поэтическому опыту. Значимость казиевской поэзии в современном табасаранском литературном процессе состоит в сохранении национальных поэтических традиций, заложенных фольклором и поэтами предшествующих эпох, а также всестороннему расширению границ родной национальной поэзии.
Все это выражается в выработке отвечающих современным требованиям новаторских концепций художественного постижения и изображения человека и действительности, а также жанровом обогащении поэзии на лирическом и лиро-эпическом уровнях.
Говоря о роли казиевской поэзии в процессе идейно-художественного обогащения родной литературы, необходимо в первую очередь отметить ее философскую направленность на переосмысление бытия современного человека и окружающей его действительности. В философском нравственно-эстетическом ключе решается поэтом актуальная для отечественной литературы проблема положительного героя. Если в национальной табасаранской литературе вплоть до конца 60-х годов прошедшего века доминировало представление о ценности социально активного человека, то благодаря творчеству таких поэтов, как П. Асланов, Ш. Казиев, Ю. Базутаев, утверждается новая концепция о самоценности человеческого бытия.
Общее социально-экономическое состояние страны переходного периода своеобразно отражается в образе нравственно утверждающегося, ищущего себя казиевского лирического героя. В противовес крайней чувственной субъективированности поэзии прошедшего периода Ш. Казиев ставит общую для всех мировоззренческую позицию. Рефлексивность, свойственная проживающему в сложном конфликтном мире современному человекуважнейшая черта лирического героя. Он задумывается над собственной сущностью, осознает себя как личность, а затем и как составную часть всего человечества. Последнее весьма существенно в плане отрицания значимости связи человека с конкретным общественно-экономическим укладом.
Несмотря на интернациональную направленность творчества и космо-политичность лирического героя, Ш. Казиев находит место и сугубо национальному. Обнаруживая проблему отсутствия идеологической основы у своего раннего лирического героя, он ставит задачу поиска ее альтернатив. Оригинальным решением становится причащение поэтом своего героя к национальному горскому менталитету, предполагающему следование ряду непи-санных законов. Именно этим методом Ш. Казиев в известной степени утверждает и развивает горьковскую концепцию человека, активно разрабатываемую табасаранским поэтом и в дальнейшем на протяжении всего творчества. Этим он обнаруживает связь своей лирики с сохраняющим актуальность в отечественной литературе данного периода соцреализмом.
Глубокая философичность его творчества является показателем значительности затрагиваемых проблем и тем. Социальное, патриотическое, интимно-любовное направления раскрываются в лирике Ш. Казиева углубленно и шире, зачастую переплетаясь между собой и задавая новое контекстное звучание. Здесь также усматривается заимствующая связь с творчеством предшествующих поэтов и фольклором, где эти тематические направления бытуют как основные.
Разрабатывая социальную тематику, Ш. Казиев поднимает актуальную тему господ и рабов. Он создает антитеичные образы людей, очень близкие к тем, которые, по свидетельству С. Хайбуллаева, созданы крупными дагестанскими поэтами. Социальная тематика обогащена раскрытием проблем, связанных с семейной жизнью человека.
Положительный герой у Ш. Казиева является носителем национального самосознания и всеобщих морально-этических черт. В нем проступает обновленное, расширенное чувство патриотического воодушевления. Ретроспективный взгляд обращается на важные трагические события в истории человечества. Диапазон духовной жизни человека необычайно велик: от раздумий о больших судьбах своего народа и всего мира, до сугубо интимных душевных переживаний.
В интимно-любовной тематике поэту удается достичь отображения предельной интимности и чистоты, неопосредованности и имманентного драматизма отношений людей путем исключения из этой связи всякого третьего лица, по традиции часто мешающего влюбленным быть вместе. В разработке любовной тематики ценно и то, что поэт пишет о горской любви как феномене, об особом отношении к ней в горах.
С 1980;х годов в лирике Ш. Казиева появляются мотивы пантеистического восприятия мира, понимания природы как сферы истинного бытия человека. Коренным образом преображаются взгляды поэта на философские понятия «жизни и смерти», «добра и зла», «лжи и истины».
Активную роль творчество Ш. Казиева играет в жанровом обогащении табасаранской поэзии. Наметившейся в конце 60-х годов XX в. формалистической тенденции противопоставлена взвешенная жанровая система казиев-ской лирики. Благодаря ей табасаранская поэзия на сегодняшний день пополнилась необходимыми малыми стихотворными и крупными лиро-эпическими жанрами. Пути обогащения различны. Во-первых, в новом качестве перерождаются традиционные для родной табасаранской поэзии жанры (различные миниатюры, элегии, народные песни, поэмы), во-вторых, осваиваются нетрадиционные жанры путем их заимствования из мировой художественной практики (сонет, баллада).
В творчестве Ш. Казиева обнаруживается множество стилизованных под фольклорные произведения стихотворений. Стиль народных плачей и причитаний используется им, например, при создании элегий, посвящений и посланий, стиль фольклорной миниатюры — при создании восьмистиший, отчасти сонетов.
Следует отметить успешное освоение поэтом жанра восьмистишия. В то время, как такие крупные табасаранские поэты М. Митаров и М. Шамха-лов в воссоздании этого жанра не смогли продвинуться далее простого воплощения в сколько-нибудь доходчивых и четких рифмах интимных чувств, Ш. Казиеву удалось достичь существенного углубления их идейно-содержательного плана. В числе приемов и средств ярко выделяется проблемно-тематическая бинарность восьмистиший, достигаемая путем включение меньших по объему миниатюр (двустиший, четверостиший) в состав восьмистиший.
Единственный заимствованный из других словесных культур жанр канонического сонета у Ш. Казиева в отличие от современников не получил развития и присутствует в ней лишь как поэтический опыт. Напротив, дающие широкие возможности для медитации, философского осмысления и обощения явлений действительности традиционный жанр элегии и развившиеся на его основе послание и посвящение — широко распространенное явление в его творчестве.
По поводу композиционно-строфических средств можно сказать, что они умело используются поэтом для достижения определенной цели. Традиционная для табасаранской версификационной системы рифма, например, активно включается поэтом в состав способствующих выражению идейно-содержательной стороны стихотворения поэтических средств. Рифма у него носит смысловую нагрузку. Стихи в его произведениях по сложившейся в табасаранской литературе традиции силлабические, четырех-, семи-, восьми-, одиннадцатисложные.
Обращение в 70-х годах XX в. к жанру баллады стало новаторским шагом поэта. Архитектоническая стройность и неотступное следование требованиям жанра при создании некоторых баллад дает право говорить об этих произведениях Ш. Казиева как о литературном феномене и дать ему особое определение: это созданное на доминирующей лейтмотивной основе лирических стихотворений небольшое лиро-эпическое произведение, в котором объективно повествуется о трагических или драматических событиях".
Однако, затрагивая вопрос о перспективах развития казиевской баллады, нужно сказать о том, что она имеет тенденцию к потере своей жанровой специфики, а значит — тенденцию к исчезновению. Наблюдается ее последовательная деактуализация в творчестве поэта, что в точности отражает настроения всей дагестанской литературы относительно данного жанра. Поздние баллады Ш. Казиева не обладают такими важными жанрообразующими признаками, как трагическая развязка конфликта и балладная одномомент-ность. Этот вывод весьма значителен в свете распространенного в современном дагестанском литературоведении мнения о развитии современной литературной баллады в сторону лирики. В связи с проблемой лиризации баллад рассмотрен также вопрос о различиях сюжетов. Заметно различаются сюжетные ходы. В одних балладах наблюдается исключительно пространственное или пространственно-временное развитие сюжета, которое характерно эпическому роду. В других встречается исключительно временное развитие сюжета, что больше характерно произведениям драматического рода. Это позволяет говорить о различии хронотопов казиевских баллад, а на этой основе судить о преобладающей роли конкретного литературного рода в том или ином произведении. В четырех из пяти казиевских баллад эпос доминирует над драмой, в чем также усматривается тенденция постепенного разложения и последующей деактулизации этого жанра в творчестве поэта. Таким образом, в зависимости от сюжетных характеристик баллады Ш. Казиева делятся на следующие разновидности: трагические, драматические, баллады с несколькими сюжетными линиями.
Современные тенденции, поддерживаемые крупными поэтами Р. Гамзатовым, Ф. Алиевой, М. Гамидовым, А. Аджиевым, М. Гаирбековой, X. Ха-метовой, А. Саидовым и другими, начиная с 1970;х гг. успешно продолжаются и Ш. Казиевым при создании поэм. Его поэмы качественно отличаются от значительно раньше созданных табасаранскими поэтами А. Джафаровым («Тайна Дюрка») и М. Митаровым («Иран-Хараб») знаменитых лиро-эпических произведений. Благодаря его поэмам в табасаранской литературе появляется новый лиро-эпический жанр, условно называемый «современной поэмой». Они отличаются реконструированностью структуры, включающей в свое понятие подчиненный целиком авторской мысли лирический сюжет. Содержательная направленность этих произведений на решение актуальных проблем на материале прошлого и современности в полной мере соответствует сегодняшним веяниям общедагестанского литературного процесса. Это актуально и значимо в том свете, что лирика все более и более укрепляет свои позиции по отношению к другим родам литературы. Поэту открываются новые возможности свободно оценивать проявления действительности, переосмысливать их, не будучи ограниченным временными рамками. Поэма, таким образом, в своем развитии пережившая ряд важнейших трансформаций, активно вовлечена в современный литературный процесс ряда национальных культур Дагестана. Поэтому весьма существенным для современного табасаранского литературного процесса в аспекте аккумулирования его средств для своевременного и успешного развертывания следует считать факт создания ТТТКазиевым поэм нового типа.
Начало 80-х годов XX в. было отмечено возросшим интересом к проблеме создания1 поэм различного содержания и пафоса. Философская направленность творчества Ш. Казиева отражается и в жанровой специфике его поэм.
Актуальная в дагестанской литературе героико-философская поэма занимает заметное место в творчестве табасаранского поэта и представлена двумя поэмами: «Черное серебро», «Земля и пепел». Одним из первых он осваивает эту разновидность поэмного жанра в пределах родной литературы. На создаваемый-в этих произведениях широкий исторический фон проецируются актуальные в современности проблемы и решаются в нравственно-философском ключе. Данные произведения отличаются рефлексивностью и глубокой психологичностью.
Четырьмя другими произведениями «Человек и Кафтар», «Человеческая доля», «Господа и слуги», «Мост» представлена философская поэма. В табасаранской литературе философские поэмы созданы еще двумя поэтамиЮ. Базутаевым («Разговор с гадалкой» (1986)) и П. Аслановым («Наедине с землей» (2006)), однако у них эта разновидность жанра поэмы не получила достаточно широкого распространения, какое мы встречаем у Ш. Казиева.
Известный вклад внесен поэтом также в> разработку общего для отечественной литературы жанра утопии. Поэма с символическим названием «Пропасть» является отзывом на упадочнические настроения переживающей перестройку страны.
Сатирическая поэма Ш. Казиева «Рогатый осел» продолжает традиции сатиры. Предметом сатирического осмеяния, порицания является целая эпоха в истории народа. Аналогов двух последних разновидностей поэм в творчестве других табасаранских поэтов не обнаруживается.
Принимая во внимание все вышесказанное, в конечном итоге можно сделать вывод о том, что творчество Ш. Казиева на данный момент является.
144 одной из главных движущих сил современного табасаранского литературного процесса, определяющих пути его развития и обеспечивающих тесную связь с общедагестанским литературным ходом.
