Базовые предикаты, суперпредикаты и перформативные предикаты

Базовые предикаты, понимаемые семантически, всегда одноместны и представлены в поверхностной структуре предложения или высказывания на русском языке следующими примерами: Собака лает. Девушка красива. Дверь закрыта. Старик болен. Все остальные предикаты сводимы к базовым, т. е. редуцируются (A. Wierzbicka, 1972). В другом представлении, семантико-синтаксическом, базовые предикаты не содержат актантов среди своих термов и не формируют целого предложения (В.З. Демьянков, 1980), т. е. представляют собой частный случай проявления семантического базового предиката.

Если же вслед за Ю. С. Степановым (1981, 1985) свести базовые предикаты к 10 категориям Аристотеля, особо оговорив статус категории Сущность, то фактически остается 9 категорий, «которые имена превращают в предложения». В случае ограничения выражения предиката глагольным словом, личной формой глагола, круг категорий сужается до четырех: Положение, Состояние (Обладание), Действие, Претерпевание (Страдание). Как и прочие предикаты-категории, названные четыре, наиболее характерные для русского языка, образуют пары «Положение — Состояние» и «Претерпевание — Действие» по признаку статичности-динамичности с учетом пространственно-временного отношения:

Схема 4. Координация предикатов и категорий Положение и Состояние — более статичны, чем Действие и Претерпевание, но все они связаны содержательно в отношении события, ситуации, которую они обозначают.

Взаимодействие и взаимопереход обусловлены движением от формы к содержанию и наоборот, что наиболее адекватно отражает круг. За исходную, отправную точку на круге избирается та, которая наиболее типична для внутренней формы того или иного языка. Представляя язык как деятельность, как развивающееся явление, как функциональную систему, приводимая схема (В.О. Чечин, 1996, с. 11) отражает механизм взаимодействия и типы координации предикатов-категорий.

Что же касается перформативных предикатов, то они занимают на схеме место в зоне предикатов категории Действие. Однако их содержание и функции необходимо уточнить в трех аспектах: 1) со стороны соотношения базовых и суперпредикатов; 2) со стороны внетекстовых, нелинейных отношений; 3) со стороны «Я"-предложений в таксономии субъектов Ю. С. Степанова (1981).

Суперпредикат появляется в пределах сложного предложения, т. е. при синтагматическом взаимодействии базовых предикатов и при поддержке союзов. Суперпредикат появляется также при наличии при предикате актантов сверх минимума, включающего субъект и предикат. Суперпредикат превращает простые предложения в сложные. Сравнивая перформативные формулы, отметим, что Я х, с одной стороны, и Я х, что/Я х, чтобы, — с другой, каждый раз используют формулу Я х в качестве модуса, соотнесенного с иллокутивной силой F (p). Но если суперпредикат формул Я х, что/Я х, чтобыэксплицирует модус, то формула Я х как бы удваивается и принимает вид [Я х] Я х: [Я говорю] Я обещаю за счет неэксплицируемого модуса «Я ГОВОРЮ». Именно поэтому канонические перформативные глаголы оформляют суперпредикаты, а неканонические, или квазиперформативы, осложненные метафорой, тем более.

Внетекстовые, нелинейные отношения обусловлены собственно ситуацией речевого акта и условиями его реализации, включая условия успешности. Непосредственность и уникальность коммуникации, когда говорящий субъект я и слушающий ты находятся здесь и сейчас и обладают общими фоновыми знаниями, перформативный контекст, общая иллокутивная цель речевого акта и возможный перлокутивный эффект прежде всего влияют на выбор глагольной формы и на выбор перформативного глагола в зависимости от содержания иллокутивного акта: утверждения, просьбы, обещания, предупреждения, декларации и др. И если иллокутивная цель изменяется, то перформативный контекст сохраняется: 1-е лицо единственного числа несовершенного вида настоящего вида индикатива активного залога. Однако встречаются и трансформации, например:

• (1) Я приглашаю Вас на беседу к себе в кабинет.
• (2) Вас приглашают на беседу в кабинет декана/к декану.
• (3) Вы приглашаетесь на беседу в кабинет декана/к декану.

Такие директивные высказывания (2) и (3) остаются перформативными, хотя сама формула изменена. В подобных случаях, очевидно, имеет место перформативная транспозиция, когда при сохранении иллокуции, иллокутивной цели «стирается», точнее, сознательно нейтрализуется и устраняется непосредственность участия говорящего субъекта я в осуществлении перформативного высказывания (1) в речевом акте, а высказывания (2) и (3) являются своеобразными трансформами прямой речи, или «гибридными перформативами», по Й. Крекичу, при обращении декана через секретаря к сотруднику факультета, сравните:

• (1) Декан: Я сам прошу Вас на беседу…
• (2) Декан: Я прошу секретаря пригласить NN на беседу…
• (3) Секретарь: Декан приглашает NN на беседу…
• (4) Секретарь: NN приглашается деканом на беседу…и т.д.

Наконец, о влиянии на перформативный предикат со стороны говорящего субъекта я. Если исходить из бинарности коммуникативного речевого акта и соответственно бинарности высказывания, имеющего субъектно-предикатную основу, то любое описание предиката с необходимостью корректируется субъектом, проявляясь, например, как уподобление форм, или как «длинное согласование».

Если наиболее полная таксономия предложений со стороны предикатов включает 9 категорий Аристотеля, то со стороны субъектов она трехчастна в соответствии с тремя классами имен (Ю.С. Степанов, 1981, с. 165−166):

• 1) предложения с субъектами «Вещь». «Растение», «Животное», «Человек. Люди»;
• 2) предложения с индивидными субъектами, с субъектами — общими именами, с субъектами-метаименами, дескрипциями, по Б. Расселу;
• 3) предложения с субъектами типа «одушевленное» в оппозиции «неодушевленное» в сравнении с субъектами части 1.

Далее, переходя от названных рубрик субъектов к более высокой ступени абстракции, выделяются три группы предложений, в которых существенно корректируется предикат, а именно: «Я"-предложения, «ОН"-предложения или «ОНО"-предложения. «Я"-предложения оформляют речевой акт и представлены в нем перформативными высказываниями. Их субъект — всегда говорящий субъект я — не позволяет одновременно осуществлять референцию по отношению к внешнему миру и индивидуализацию (в отличие от «обычных» предложений: Костер догорал. Ветер дует с гор. Мальчик — мой сын. и др.). Очевидно, что Я индивидуализирует в максимальной степени, но об осуществлении референции к внешнему миру говорить почти не приходится, за исключением случаев эмфазы «Я, а не кто-то другой». Субъект Я не устанавливает референции и не требует какого-либо предварительного установления референции: существование субъекта Я предполагается за счет самого факта речи. Именно с отсутствием в субъекте Яфункции референции связаны особенности предиката: все утверждения относятся к миру «моего Я», внутреннего состояния Я, т. е. к действительности, присваиваемой Я посредством языка, к интенциям Я, проявляющимся в языке. Поэтому-то типичны среди предикатов «Я"-предложений перформативы и модальные глаголы: «Целый ряд предикатов прежде всего перформативные и модальные глаголы, являются таковыми только в сочетании с «Я» — субъектом» (там же, с.166); сравните аналогичный подход при обращении к предикатам в теории речевых актов, когда обсуждаются условия успешности:

говорящий знает, что p.

говорящий думает, что р говорящий хочет р (чтобы р) говорящий считает, что р — хорошо и др. (Т.А. ван Дейк, 1989, с.13).

С другой стороны, существуют и запреты на использование в прямом, неметафоризованном значении целого ряда глаголов в качестве предикатов «Я"-предложений в силу их лексического (дескриптивного) значения.

Таким образом, выбор перформативного глагола при обозначении речевого действия, при оформлении речевого акта задается исходя из внешних и внутренних особенностей перформативного высказывания. Реализуясь в качестве пропозициональной функции, перформативный предикат в общем виде выступает как n-местное отношение, как функция, имеющая область определения, задаваемую перформативным контекстом и реляционным каркасом «я — речевое действие — ты».