Актуальность темы
исследования. Одной из основных задач проводимого в Российской Федерации коренного преобразования общества является строительство правового государства, в котором права и свободы человека должны стать высшей ценностью (ст. 2 Конституции Российской Федерации). Данное положение Конституции РФ вызвало переоценку охраняемых уголовным законодательством общественных отношений. Если УК РСФСР 1960 г. в ст. 1, как известно, определял в качестве главенствующих по значимости охраняемых объектов общественный строй, политическую и экономическую системы, то УК РФ в ст. 2 на первое место поставил охрану прав и свобод человека и гражданина. Подобная переоценка, в частности, привела к тому, что статья, предусматривающая ответственность за угрозу убийством, в УК РФ заняла место в главе 16 Особенной части «Преступления против жизни и здоровья», в то время как в УК РСФСР 1960 г. аналогичная статья располагалась в главе 10 Особенной части «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения» .
Отмеченное «повышение в ранге» угрозы убийством, естественно, не могло не привлечь внимания исследователей. Кроме того, в КабардиноБалкарской Республике, по материалам судебно — следственных органов которой проводилось настоящее исследование, в последние годы наблюдается тенденция резкого роста числа регистрируемых угроз убийством. Так, если в 1992 г. правоохранительными органами КБР велось расследование по 17 случаям угроз убийством, в 1994 г. — по 43-м, в 1995 г. — по 296, то в 1996 г. — по 336 случаям (1976 процентов от уровня 1992 г.). Правоохранительные органы оказались неготовыми к такому скачку, что вызывает многочисленные ошибки в работе дознавателей, следователей и судов.
Разумеется, проблема защиты личности от угрозы убийством в российском и советском уголовном законодательстве рассматривалась рядом авторов. Ей посвящены работы JI. Д. Гаухмана, Р. А. Левертовой, В. П.
Петрунева, Н. В. Стерехова, Г. К. Кострова, Л. В. Сердюка, С. В. Бородина, В. Д. Иванова, П. С. Матышевского, Э. Ф. Побегайло, В. П. Ревина, А. В. Кузнецова, И. С. Ноя, Е. А. Сухарева, А. Зелинского и других исследователей. Вместе с тем приходится констатировать, что по многим вопросам мнения криминалистов не находят единства, в том числе по вопросам соотношения угрозы и психического насилия, соотношения угрозы и обнаружения умысла, критериев определения общественной опасности угрозы, объекта и объективной стороны угрозы, отграничения угрозы от смежных составов преступлений. Значительный разброс мнений, разнообразие подходов к проблеме и ее недостаточная разработанность в науке нередко ставят в тупик работников органов дознания, следствия и суда при определении ими признаков угрозы и критериев ее отграничения от иных составов преступлений.
Далее. Вносившиеся прежде криминалистами предложения по устранению причин и условий угроз убийством в настоящее время вследствие изменения политической и социально — экономической обстановки в стране (последнее диссертационное исследование, посвященное проблемам угроз, было проведено в 1979 г. JI. В. Сердюком) вряд ли могут быть восприняты практикой.
Разрешение наиболее острых вопросов определения состава угрозы, ее отграничение от смежных составов преступлений, разработка предложений по профилактике и пресечению угроз убийством позволяют также надеяться на повышение эффективности ст. 119 УК РФ в деле предупреждения тяжких преступлений против личности.
Объект и предмет исследования. Объектом является угроза убийством как явление внешнего мира.
Предмет исследования представляет собой наиболее значимые с практической и теоретической точек зрения свойства, стороны и особенности объекта: признаки угрозы убийством, отличающие ее от сходных явлений, закономерности восприятия людьми угрозы как явления окружающей действительности, а также общественные отношения, возникающие вследствие выражения во вне угрозы убийством. Исследовались причины, генерирующие данное социальное явление, и способствующие этой генерации условия, а также причины и условия трансформации угроз убийством в тяжкие преступления против личности.
Цели и задачи исследования. Цели исследования заключались в разрешении наиболее значимых вопросов при определении признаков угрозы, а также в выработке практических рекомендаций для достижения законности и единообразия применения ст. 119 УК РФ, профилактики угроз убийством и предупреждения их перерастания в более тяжкие деяния.
Для достижения указанных целей были поставлены следующие задачи:
— провести анализ соотношения психического насилия и угрозы, угрозы и принуждения;
— выявить различия в воздействии угрозы на психическую сферу разных людей и определить влияние этих различий на общественную опасность угрозы;
— обосновать соотношение угрозы убийством и обнаружения умысла на совершение убийства и оценить роль обнаружения умысла в установлении наказуемости угрозы;
— определить признаки, общие для всех видов угроз;
— выявить непосредственный объект угрозы убийством;
— определить и классифицировать признаки, свидетельствующие об основаниях опасаться осуществления выраженной угрозы убийством;
— характеризовать наиболее типичные черты субъекта угрозы убийством;
— разработать критерии отграничения угрозы убийством от смежных составов преступлений;
— выяснить причины резкого роста числа угроз убийством в КБР, а также примерный уровень субъективно обусловленной латентности этих преступлений;
— обобщить практику применения ст. 119 УК РФ и выявить наиболее типичные ошибки;
— установить причины и условия совершения угроз убийством и их трансформации в тяжкие преступления против личности, а также выработать рекомендации по профилактике угроз и предупреждению их осуществления.
В диссертации сознательно не рассматривался вопрос об угрозе причинением тяжкого вреда здоровью, поскольку на практике не встретилось ни одного такого случая, а проводить чисто теоретическое исследование автору представилось нецелесообразным.
Методология и методика исследования.
Методологическую основу исследования, понимаемую как теоретическое обоснование использованных методов, учение о научных методах познания, составил объективный материализм. Данная методология позволила рассматривать угрозу убийством как уголовно — правовое явление внешнего мира, воспроизводимое человеческим сознанием, вследствие чего последнее само способно воздействовать на это явление.
В ходе исследования применялись общие категории («содержание», «форма», «явление», «причина», «следствие»), категории, отражающие специфические связи в процессе познания («теоретическое», «эмпирическое»), принципы и общенаучные приемы познания, включаемые объективным материализмом как методологией в себя.
При сборе первичной информации основным методом выступало изучение документов, в которых тем или иным образом проявлялся объект исследования. В рамках данного метода мы ознакомились: со 155 уголовными делами за 1976 — 1995 г. г., по которым виновные были осуждены за убийство Верховным Судом КБР и народными судами г. Нальчика (70 процентов от всех рассмотренных за данный период в КБР дел подобной категории) — с 310 случаями угроз убийством, рассмотренными народными судами г. Нальчика за 1972 — 1996 г. г. (40 процентов от числа всех рассмотренных за данный период в КБР дел подобной категории) — с 200 материалами, по которым в 1990 — 1994 г. г. судьями нальчикских райнарсудов были вынесены постановления об отказе в возбуждении уголовных дел за умышленное причинение легкого вреда здоровью и совершение хулиганства (60 процентов от числа всех подобных материалов по КБР за указанный период). Изучалась также документальная информация, фиксированная в положениях ныне действующего законодательства Российской Федерации об угрозах и других преступлениях и мерах борьбы с ними, иных законодательных актах Российской Федерации, нормах ранее действовавшего уголовного и уголовно — процессуального законодательства Российской Федерации, положениях ныне действующего законодательства ряда зарубежных стран, учебниках и учебных пособиях по философии, уголовному праву, криминологии, психологии, филологии, медицине, диссертациях и авторефератах диссертаций, посвященных проблемам психического насилия и угроз, иных научных работах, публикациях и статьях в научных сборниках и периодических изданиях, уставных и программных документах общественных объединений, официальной статистике органов МВД о динамике общей преступности и угроз убийством.
В качестве вспомогательного метода сбора информации использовался анкетный опрос, которым было охвачено 200 работников органов дознания, следствия и суда. При составлении анкетных листов применялась техника закрытого опроса.
При обработке исходных данных, то есть собранной информации, использовались такие всеобщие методы научного познания, как дедуктивный, состоящий в том, чтобы «вообще найти начала, или первопричины», а затем рассмотреть «следствия, которые можно вывести из этих причин» 1, то есть в движении от общего к частному, и индуктивный, при котором исследователь «не основывается только или преимущественно на силах ума и не откладывает в сознание нетронутым материал, извлекаемый из естественной истории и из механических опытов, но изменяет его и перерабатывает в разуме» 2, то есть при котором движение идет от частного к общему с использованием эмпирических данных. В результате сочетания этих методов получается союз опыта и рассудка3. Применялись и такие частные методы исследования, как описание и классификация, типологизация, сравнение, статистический анализ (поиск статистической закономерности), системный анализ, генетический (исторический) анализ, социальное моделирование (моделирование ситуаций).
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем предпринята одна из первых попыток разрешить вопросы как теоретического, так и прикладного характера, связанные с уголовно — правовой защитой личности от угрозы убийством, прежде не получившие должного освещения в уголовно — правовой литературе.
Выдвинут тезис, что угроза обладает способностью причинения вреда психическому состоянию человека лишь вследствие того, что она может быть формой обнаружения умысла. Разработаны критерии отграничения угрозы убийством от смежных составов преступлении. Исследованы причины и условия трансформации угроз убийством в тяжкие преступления против личности.
Обоснован вывод о том, что главным непосредственным объектом угрозы убийством выступает жизнь человека. Проведена классификация.
1 Декарт Р. Рассуждения о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках // Сочинения в 2 т. — М.: Мысль, 1989. — Т. 1. -С. 287.
2 Бэкон Ф. Вторая часть сочинения, называемая Новый Органон, или истинные указания для истолкования природы // Сочинения в 2 т. — М.: Мысль, 1978. — Т. 2. — С. 56 — 57.
3 См.: Там же. — С. 57. признаков реальности осуществления угрозы с выделением основных и второстепенных признаков. Аргументирована недопустимость оценки субъективного восприятия потерпевшим угрозы при определении ее реальности.
С учетом взаимосвязи особенностей конструкции формальных составов преступлений, с одной стороны, и элементов психической деятельности человека, с другой, утверждается, что угроза убийством может быть совершена только с прямым умыслом.
Исследование проводилось в новых политических и социально — экономических условиях. Учтены изменения законодательства Российской Федерации, перемены в различных сферах жизни общества. Использованы последние достижения в области права, психологии, медицины.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Теоретическое значение диссертационного исследования определяется его вкладом в научное разрешение вопросов определения угрозы убийством. Впервые предпринята попытка сделать выводы об общественной опасности угрозы как формы обнаружения умысла, определены иные подходы к характеристике признаков состава угрозы убийством.
Практическая значимость исследования заключается в том, что выводы. касающиеся квалификации угроз убийством, могут быть использованы работниками органов дознания, следствия и суда при расследовании угроз и смежных составов преступлений. Возможно использование сформулированных предложений по устранению причин и условий угроз, а также их трансформации в тяжкие преступления против личности, всеми органами государственной власти, осуществляющими профилактику преступлений, а также органами местного самоуправления. Внесены конкретные предложения по изменению действующего законодательства. Кроме того, ряд положений диссертации может принести известную пользу в процессе подготовки и переподготовки кадров для правоохранительных органов, а также при проведении научных исследований, посвященных угрозе и иным видам психического насилия.
Апробация результатов исследования. Материалы исследования и основные положения диссертации неоднократно обсуждались на научных конференциях. Автор выступал с докладами: «Направленность умысла при угрозе убийством и ее влияние на определение непосредственного объекта угрозы» — на межвузовской научно — практической конференции в г. Ростове — на — Дону, в 1995 г. — «Правовая культура как условие полной реализации норм права» — на межвузовской научно — теоретической конференции в г. Ростове — на — Дону, в 1996 г. — «Признаки реальности осуществления угрозы» — на межвузовской научно — практической конференции в г. Ростове — на — Дону, в 1996 г. — «Субъективное восприятие потерпевшим угрозы как фактор, препятствующий осуществлению равноправия граждан перед уголовным законом» — на межвузовской конференции адъюнктов, соискателей и слушателей в г. Ростове — на — Дону, в 1996 г. -" К вопросу о соотношении угрозы и обнаружения умысла" - на научно — теоретической конференции в г. Ростове — на — Дону, в 1997 г. Тезисы этих докладов опубликованы в сборниках Ростовской высшей школы МВД РФ «Российское законодательство и правоприменительная деятельность органов внутренних дел» (1995 г.), «Право и культура: проблемы взаимосвязи» (1996 г.), «Проблемы борьбы с преступностью в условиях Северо — Кавказского региона» (1997 г.), «Милиция. Право. Личность» (1997 г.), в сборнике Ростовского филиала института защиты предпринимателя при Московском государственном университете ПС России «Теоретические вопросы государственного строительства и права в Конституции РФ» (1997 г.).
В сборниках научных трудов РВШ МВД РФ «Реформирование уголовного законодательства на современном этапе строительства Российского государства» (1996 г.) и «Северный Кавказ: борьба с преступностью» (1997 г.) опубликованы статьи «Нуждаются в уточнении главы 31 и 32 проекта УК РФ», «Отграничение угрозы убийством от убийства» .
Положения диссертации внедрены в практическую деятельность органов внутренних дел Кабардино — Балкарской Республики (акт о внедрении за исх. № 6 / 105 от 5 мая 1997 г.) и органов прокуратуры КБР (акт о внедрении за исх. № 7/2−97 от11 августа 1997 г.), а также в процесс преподавания дисциплин «Уголовное право» и «Административное право» в Нальчикском филиале Ростовской высшей школы МВД РФ (акт о внедрении за исх. № Ф / 505 от 29 августа 1997 г.).
Основные положения диссертационного исследования, выносимые на защиту:
1. Определение угрозы как вида психического насилия, которая может включать в себя психическое принуждение;
2. Обоснование общественной опасности угрозы независимо от особенностей ее восприятия психической подструктурой различных людей;
3.
Заключение
о соотношении угрозы и обнаружения умысла как перекрещивающихся, частично совпадающих понятий. Характеристика способности угрозы быть формой обнаружения умысла как главного фактора, определяющего общественную опасность и наказуемость угрозы;
4. Формулировка общих признаков угрозы и ее определение;
5. Юридический анализ состава угрозы убийством;
6. Критерии отграничения угрозы убийством от последовавшего затем после небольшого временного интервала убийства;
7. Критерии отграничения угрозы убийством от составов, структурной частью которых выступает угроза;
8. Основания и порядок отграничения угрозы убийством от хулиганства;
9. Анализ причин и условий совершения угроз убийством и их трансформации в тяжкие преступления против личности;
10. Рекомендации по нейтрализации этих причин и условий с учетом существующих реалий, с включением предложений по совершенствованию уголовного и административного законодательства.
Структура и содержание диссертации определены целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.
— 149-ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Проведенное диссертационное исследование проблем уголовно — правовой защиты граждан от угрозы убийством позволяет сделать следующие выводы:
1. Угроза представляет собой выражение одним лицом в адрес другого обещания нанести вред его благам. Несомненно, что угроза, не обладая свойством прямого воздействия на физическую подструктуру человека (кожные покровы и внутренние органы), обладает возможностью такого воздействия на психическую подструктуру. Поэтому угроза является по своей природе психическим насилием, так как сущность психического насилия состоит в желании виновного воздействовать на психическую сферу человека, его душевное состояние. А поскольку такое воздействие возможно не только выражением угрозы, но и, например, нанесением оскорбления, клеветой, которые в состоянии вызвать различные душевные переживания и иные отрицательные психические процессы, то можно сделать вывод, что угроза является лишь одной из разновидностей психического насилия.
При этом угроза не является тождественной психическому принуждению. Принуждению всегда свойственно прямое воздействие на волю другого человека, требование определенного поведения от потерпевшего. Угроза же не обязательно связана с наличием такого требования. Поэтому угроза является более общим понятием, чем психическое принуждение, так как она может как содержать элемент какого — либо требования, так и не содержать подобного элемента.
Угроза, как одно из явлений объективного мира, воздействует на человеческую психику в соответствии с общими закономерностями отображения человеческим сознанием окружающей действительности. Поскольку психические процессы познания субъективны, так как они являются свойством индивидуального организма, то отражаемая человеческим сознанием картина мира также субъективна. Субъективны и все проявления единой картины окружающей действительности, в том числе и такие проявления, как угрозы.
В оценках свойств выраженной угрозы различными людьми возможны значительные отклонения в ту или иную сторону: преувеличение угрозы или ее недооценка. Это может быть следствием различных психических и нервных заболеваний, возрастных особенностей психики, конкретных обстоятельств выражения угрозы.
Для наличия психического насилия вовсе не обязательно, чтобы выраженная во вне угроза стала предметом отражения в сознании адресата угрозы. В противном случае из — под уголовно — правовой защиты от угрозы выпадают группы людей, которым трудно или невозможно достаточно четко отразить в своем сознании факт угрозы: люди со значительными дефектами органов чувств, душевнобольные, малолетние. Между тем именно такие группы должны подлежать особой социальной, в том числе и уголовно — правовой, защите. Не воспринятая сознанием таких людей угроза не только не теряет свойств общественной опасности, но и становится даже более общественно опасной по признаку цинизма, так как подобная угроза нарушает общепризнанные нормы морали, накладывающие запрет на совершение насилия в отношении беззащитных.
Преступление, общественная опасность преступления — это объективные категории, и такой чисто субъективный фактор, как неправильная оценка потерпевшим выраженной угрозы, не должен влечь устранения общественной опасности преступления и его наказуемости.
Понятия «угроза» и «обнаружение умысла» находятся между собой в соотношении перекрещивания, пересечения. Объемы этих понятий частично совпадают, и в части совпадения угроза становится формой (видом) обнаружения умысла. Человек, выражающий во вне угрозу причинением вреда, может иметь умысел на причинение этого вреда, и в этом случае угроза будет представлять собой форму (вид) обнаружения умысла. Но источник угрозы может и не иметь такого умысла, а ее выражение может вызываться стремлением к браваде, желанием самоутверждения и т. д. В таких случаях угроза не будет являться обнаружением умысла.
Способность угрозы отрицательно воздействовать на психическую сферу человека производна от способности угрозы быть формой (видом) обнаружения умысла. Угрозы могут вызывать чувство страха, подавленности и т. д. лишь потому, что эмпирические и теоретические знания каждого конкретного человека, да и всего человечества в целом, свидетельствуют о том, что угрозы часто обладают свойством претворяться в жизнь. Угроза общественно опасна потому, что она, во — первых, является формой обнаружения умысла и может выражать истинные намерения угрожающего, и, во — вторых, она вследствие этого обладает способностью причинения психических травм.
Существенна роль способности угрозы быть формой обнаружения умысла и в установлении ее наказуемости. Законодатель устанавливает уголовную ответственность за угрозу также и с целью пресечения умысла на причинение тяжкого вреда на стадии его обнаружения.
2. Для любой преступной угрозы характерны два признака. Первый признак — это наличность угрозы. Наличность означает, что угроза действительно выражена виновным и существует как явление объективного мира. Этот признак обязательный. Второй признак состоит в том, что всякая из предусмотренных уголовным законодательством угроз может быть формой обнаружения умысла на совершение того деяния, которым угрожает виновный. Этот признак факультативный.
Несмотря на то, что в уголовно — правовой литературе неоднократно высказывалось мнение об обязательности реальности любой угрозы, с этим мнением нельзя согласиться, так как при формулировании статей Особенной части УК законодатель прямо предусмотрел этот признак только для состава преступления, предусмотренного ст. 119 УК. Кроме этого, постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. № 4 «О судебной практике по делам об изнасиловании», говоря о самостоятельной квалификации выраженной после совершения изнасилования угрозы убийством прямо указывает на необходимость наличия оснований опасаться осуществления этой угрозы, и не требует наличия таких оснований при квалификации действий виновного как изнасилования, соединенного с угрозой убийством.
Представляется, что имеющиеся теоретические противоречия по данному поводу могли быть разрешены, а возможные ошибки в судебно — следственной практике — предотвращены, если бы законодатель дополнил ст. 119 УК РФ примечанием следующего содержания: «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, равно как и любая иная угроза, предусмотренная статьями настоящего Кодекса (за исключением ст. 119), не требует наличия оснований опасаться осуществления этой угрозы» '.
Угрозу можно определить как вид психического насилия, состоящий в выражении виновным во вне обещания нанести существенный вред охраняемым уголовным законом благам, способный обнаруживать действительное намерение виновного на нанесение этого вреда и вследствие этого наносить психическую травму потерпевшему.
3. При определении непосредственного объекта угрозы убийством необходимо учитывать, в первую очередь, направленность умысла виновного, и лишь затем — конкретные обстоятельства совершения угрозы.
Направленность умысла при угрозе может быть альтернативной: 1) угроза может быть проявлением умысла на совершение убийства- 2) она может быть направлена лишь на запугивание потерпевшего при отсутствии умысла на его убийство, при этом виновный может как руководствоваться целью изменения поведения потерпевшего, так и не иметь такой цели.
В первом случае, исходя из направленности умысла, основным и обязательным объектом угрозы будет жизнь человека. С учетом конкретных обстоятельств дела, угроза может посягать одновременно и на иные объекты, которые являются второстепенными и необязательными (факультативными), такие, как спокойствие гражданина, общественный порядок. При наличии цели изменения поведения потерпевшего, когда угроза выступает в качестве средства принуждения, она может посягать и на личную свободу гражданина.
Во втором случае, то есть при отсутствии умысла на совершение убийства, в качестве объекта угрозы могут выступать спокойствие гражданина, его личная свобода, общественный порядок.
Таким образом, угроза убийством в зависимости от направленности умысла виновного может посягать и на один объект, и на четыре объекта одновременно. При этом ни один из этих четырех объектов не является обязательным для всех случаев угрозы.
Обоснованна позиция законодателя, включившего статью, предусматривающую ответственность за угрозу убийством (ст. 119), в главу 16 УК «Преступления против жизни и здоровья», так как наиболее ценным из тех благ, на которые может посягать угроза, является жизнь человека.
4. Объективную сторону угрозы убийством образует выраженная виновным во вне угроза убийством, если имелись основания опасаться ее осуществления. Угроза может выражаться словесным способом, совершением определенных действий, а также путем комбинации двух вышеуказанных способов. Угроза убийством, вне зависимости от способа ее выражения, должна носить определенный характер, то есть виновный должен точно указать вред, причинением которого он грозит.
Формулировка диспозиции ст. 119 УК «если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы», предполагает наличие обстановки, характеризуемой целым рядом признаков. Из этого ряда первостепенное значение имеют два признака: 1) для осуществления выраженной виновным угрозы должны отсутствовать непреодолимые препятствия, то есть у виновного должна иметься объективная возможность исполнения угрозы- 2) если совершение убийства, которым угрожает виновный, обговаривается какимлибо условием, то это условие должно быть действительным, а не мнимым. В качестве такого обговариваемого условия могут выступать наступление какого — либо события, применение какого — либо предмета или оружия, необходимое соучастие какого — либо лица в осуществлен&tradeугрозы. Изложенные признаки обстановки, дающей основания опасаться осуществления выраженной угрозы, являются основными. При этом, если первый из нихобязательный, то второй — факультативный. Лишь при наличии обязательного основного признака реальности угрозы, а при необходимости и факультативного основного признака, имеется нужда в оценке других признаков обстановки, в которой выражалась угроза. К этим признакам, которые являются второстепенными, могут быть отнесены форма выражения угрозы, место выражения угрозы, явное превосходство в силах в пользу виновного, характер предыдущих взаимоотношений виновного и потерпевшего, характеристика личности виновного и т. д.
При оценке реальности осуществления угрозы субъективное восприятие потерпевшим выраженной угрозы не должно иметь значения. Иначе вследствие естественных различий в восприятии одних и тех же действий разными людьми одни из них будут иметь возможность уголовно — правовой защиты от реальной угрозы убийством, а другие — лишены такой возможности. То есть будет нарушаться один из основополагающих принципов права — принцип равенства всех граждан, в том числе и потерпевших, перед законом. К тому же угроза является формой обнаружения умысла, и отсутствие возможности уголовно — правовой защиты от угроз может означать отсутствие уголовно — правовой защиты от посягательства на жизнь.
Практика применения ст. 119 УК по Кабардино — Балкарской Республике показывает, что субъективное восприятие потерпевшим угрозы часто оценивается как важнейший признак реальности ее осуществления. Подобной практике правоприменения способствует то, что основополагающие требования Конституции РФ не конкретизированы должным образом в УК РФ. Ч. 1 ст. 19 Конституции РФ гласит: «Все равны перед законом и судом». Это означает, что перед законом должны быть равны не только все виновные, но и все потерпевшие от преступных посягательств. То есть, права потерпевших должны защищаться уголовным законом в равной мере, независимо от их личных качеств, состояния здоровья и т. д. Ийое будет означать нарушение конституционного требования равенства всех граждан перед законом. УК 1996 г. содержит ст. 4 «Принцип равенства граждан перед законом». Но в этой статье данный принцип трактуется слишком узко, равенство граждан перед законом сводится лишь к равенству виновных перед законом. Поэтому автор предлагает дополнить ст. 4 УК частью второй, где говорилось бы о равной защите уголовным законом прав и интересов всех потерпевших от преступных посягательств.
5. Угроза может быть совершена только умышленно. Для определения формы умысла необходимо учитывать конструктивные особенности состава угрозы, а именно то, что угроза убийством относится к числу формальных составов преступлений. Но невключение каких — либо конкретных вредных последствий в состав угрозы не означает, что угроза может совершаться без наступления таких последствий. Ч. 1 ст. 14 УК признает преступлением только общественно опасное деяние. То есть, законодатель признает за всеми без исключения составами преступлений, в том числе и за угрозой, наступление определенного вредного последствия: в результате совершения преступлений возникает опасность для общества. В составе угрозы, как и в иных формальных составах, вредное последствие органически включается в само угрожающее действие. Следовательно, ответ на вопрос о психическом отношении субъекта к вредному последствию угрозы означает то же самое, что и ответ на вопрос о психическом отношении субъекта к самому угрожающему действию. Уголовное право различает два вида волевого отношения лица к наступающим последствиям, а значит, в формальных составах, и к самому действию: а) желание наступления вредных последствий, что в нашем случае то же самое, что и желание совершения самого угрожающего действияб) сознательное допущение вредных последствий, а также безразличное отношение к ним, что в нашем случае то же самое, что и сознательное допущение лицом совершения им угрожающего действия или безразличное отношение к совершению угрожающего действия. Возможно ли при совершении угрозы убийством, чтобы умысел лица ограничивался лишь сознательным допущением им своего угрожающего действия или, тем более, безразличным отношением к этому действию? Очевидно, что нет, ибо при таком варианте отсутствует необходимая последовательная взаимосвязь четырех составных психологического механизма преступного поведения: потребности, мотива, цели, действия. Совокупность движений, чтобы стать законченным во времени и пространстве действием, обязательно должна быть объединена единой, сознательно поставленной целью. А первичным выделением цели действия является мотив (желание, побуждение), представляющий собой осознанное переживание возникшей потребности. И наоборот, такая взаимосвязь имеется при другом варианте, когда совершение действия для достижения определенной цели обуславливается желанием совершения такого действия. Таким образом, неизбежен вывод, что угроза убийством может быть совершена только с прямым умыслом.
В качестве мотивов совершения угроз чаще всего выступают желание самоутверждения, достижения лидерства в семье, ином коллективе, месть, ревность. И эта множественность мотивов угрозы определяет множественность целей угрозы.
6. Большинство виновных в совершении угроз являются лицами мужского пола (97, 4 процента) и имеют возраст от 25 до 60 лет (82 процента). Одной из черт характера субъекта угрозы убийством является цинизм. Об этом свидетельствуют высокий удельный вес среди потерпевших малолетних и престарелых лиц, совершение угрозы в случае уверенности виновного в значительном превосходстве своих сил над потерпевшим. Среди виновных высок удельный вес холостых и разведенных, что в совокупности с фактом совершения большинства угроз убийством в семейной сфере указывает на такую черту их характера, как эгоизм, неуживчивость, неумение и нежелание ладить с партнерами. Виновных отличает низкий образовательный уровень, невысокая социально — полезная активность, склонность к употреблению спиртных напитков. Субъект угрозы относится к насильственному типу личности преступника, о чем свидетельствуют как сама сущность угрозы, представляющая собой психическое насилие над потерпевшим, так и характер совершаемых им иных преступлений.
7. При наличии временного промежутка между угрозой убийством и действиями, направленными на реализацию этой угрозы, действия виновного надлежит квалифицировать по совокупности двух преступлений, как угрозу убийством и убийство (приготовление, покушение), поскольку, вопервых, убийство (приготовление, покушение), характеризующееся едиными умыслом и объектом, не может охватывать угрозу, имеющую альтернативный умысел и множественность объектов, в числе которых не во всех случаях выступает жизнь человекаво — вторых, сама угроза убийством в качестве самостоятельного состава включена в УК РФ, чего нельзя сказать о приготовлении к убийству и покушении на негов — третьих, для того, чтобы угроза убийством поглощалась последовавшим убийством (приготовлением, покушением), необходимо, чтобы развитие преступной деятельности от угрозы убийством до совершения убийства носило характер непрерывного процесса. При наличии временного промежутка между угрозой и убийством (приготовлением, покушением) данное требование не соблюдается и действия виновного подразделяются на три этапа: 1) этап преступных действий — виновный выражает во вне угрозу убийством- 2) этап непреступных действий — даже при наличии у виновного умысла на осуществление угрозы он не совершает в течение данного временного промежутка направленных на это действий- 3) новый этап преступных действий — виновный предпринимает конкретные действия по исполнению выраженной угрозы. Очевидно, что виновный должен нести ответственность за свои действия на 1 — м и 3 — м этапах. Причем уголовно — правовая ответственность за действия на этих этапах должна быть раздельной, так как эти этапы преступных действий четко разграничены этапом непреступных действий. В — четвертых, следование правилу поглощения убийством предшествовавшей с некоторым временным промежутком угрозы приводит на практике к неразрешимым противоречиям.
Вопрос о квалификации предшествовавшей убийству угрозы в качестве самостоятельного преступления должен решаться в каждом конкретном случае в зависимости не только от длительности временного промежутка от угрозы до совершения убийства, но и от таких обстоятельств дела, как характер действий виновного в течение этого промежутка и наличие возможности принять меры по защите от осуществления угрозы.
Представляется целесообразным обобщение практики, связанной с квалификацией предшествовавшей убийству с некоторым временным промежутком угрозы, и дача руководящих разъяснений Пленумом Верховного Суда РФ, для выработки единого подхода к разрешению столь важной проблемы.
8. УК РФ предусматривает возможность совершения преступлений посредством угрозы убийством в 32 статьях. Поэтому весьма важным является определение критериев разграничения угрозы убийством и составов, предусмотренных этими статьями.
Суть первого критерия состоит в точном определении начала и окончания преступных действий, средством совершения которых выступает или может выступать угроза убийством. Угроза убийством вне временного отрезка, в течение которого совершается преступление, включающее в себя угрозу, или преступление, которое может исполняться с помощью угрозы, должна квалифицироваться как самостоятельное преступление.
В качестве второго критерия разграничения угрозы убийством и составов, структурной частью которых она является, может служить направленность угрозы, ее цель. Если во время совершения преступления, включающего в себя угрозу в качестве структурного элемента, виновным выражаются во вне и угрозы убийством, которые не могут быть признаны составными элементами этого преступления, то угроза требует самостоятельной квалификации по ст. 119 УК.
Третьим критерием рассматриваемого разграничения служит то обстоятельство, что если угроза убийством выступает в качестве структурного элемента состава преступления, то она не требует такого признака, как наличие оснований опасаться осуществления выраженной угрозы.
В качестве четвертого критерия разграничения угрозы и смежных составов может выступать специальный правовой статус потерпевшего, если такой статус является обязательным элементом состава преступления.
9. Вопрос о разграничении угрозы убийством и хулиганства решается при явном дефиците нормативной и нормативно — разъяснительной базы.
Ученые и практики по — разному подходят к разрешению вопроса о квалификации одновременно совершаемых угрозы и хулиганства. Первые полагают возможным лишь идеальную совокупность этих преступлений, вторые — лишь реальную совокупность.
Представляется, что угроза убийством, совершаемая одновременно с хулиганскими действиями, не может охватываться составами преступлений, предусмотренных ч. ч. 1 и 2 ст. 213 УК в его нынешней редакции. Часть 1 ст. 213 предусматривает применение насилия к гражданам либо угрозу его (то есть подобного насилия) применения. А поскольку составом хулиганства охватывается лишь насилие, повлекшее причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, то, соответственно, в состав хулиганства и злостного хулиганства может входить лишь угроза причинением легкого или средней тяжести вреда здоровью.
Но так как часть 3 ст. 213 УК, предусматривающая хулиганство, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, включает в себя такие наиболее опасные формы угрозы убийством, как приставление ножей к телу потерпевшего, размахивание ударно — раздробляющим оружием и т. д., непосредственно уже сами по себе представляющие опасность для жйзни и здоровья граждан, то она должна включать в себя и наименее опасные формы угрозы убийством.
— 160 В целях разграничения угрозы убийством и хулиганства все формы угрозы по степени их опасности можно поделить на две группы, а так как ст. 213 УК выделяет три формы хулиганства, то на практике возможны шесть различных вариантов сочетания форм угрозы и хулиганства (см. с. 102).
Представляется, что в целях обеспечения законности и единообразия в практике правоприменения диспозиция ч. 1 ст. 213 УК должна быть изложена таким образом, чтобы избежать многозначности ее толкования. Мы предлагаем следующую формулировку: «Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам в форме ударов или побоев или причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью, либо угрозой применения такого насилия, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества». При такой формулировке разграничение угрозы убийством и хулиганства при их одновременном совершении должно производиться по предложенным формулам (см. с. 102 — 103).
Если же законодатель посчитает, что возможна лишь идеальная совокупность угрозы убийством и хулиганства и угроза при ее одновременном совершении с хулиганством всегда должна охватываться составом последнего, то будет предпочтительна такая формулировка: «Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам в форме ударов или побоев или причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью, либо угрозой применения любого насилия, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества» .
10. Точное, в строгом соответствии с законом применение правоохранительными органами ст. 119 УК РФ могло бы сыграть роль важнейшего средства предупреждения тяжких преступлений против личности. Наша уверенность основывается на том, что около одной трети умышленных убийств составляют такие, которым предшествовало обнаружение умысла на совершение убийства в форме угрозы. Следовательно, предупреждение тяжких преступлений против личности будет более эффективной, если нейтрализовать причины и условия, порождающие угрозы убийством, тем более, что они же приводят к трансформации угроз в тяжкие преступления против личности.
Причиной угроз убийством является межличностный конфликт, представляющий собой субъект — субъектное взаимодействие по поводу имеющихся противоречий, реализуемое в поведенческом единоборстве. Это могут быть как иллюзорные, так и реальные противоречия, связанные с распределением материальных благ, лидерством в семье, поведением одного из участников конфликта и т. д. При этом угроза выступает как средство разрешения этих противоречий.
Конфликтные отношения, порождающие угрозы убийством, могут развиваться как в течение достаточно большого промежутка времени и иметь тенденцию к обострению, так и возникать внезапно, по поводу конкретной жизненной ситуации между малознакомыми или даже совсем незнакомыми людьми.
В качестве условий, облегчающих генерирование угроз, выступают:
— пьянство и алкоголизм;
— совместное проживание бывших супругов после развода в одном жилище;
— отсутствие действенного надзора за лицами, чей правовой статус в связи с их осуждением прямо обязывает органы внутренних дел к подобному надзору. 7, 1 процента виновных совершили угрозу убийством будучи условно осужденными, условно — досрочно освобожденными от наказания или находясь под гласным административным надзором милиции. 1, 3 процента виновных непосредственно после выраженных угроз убийством совершили и убийства иных лиц.
Также в 8, 5 процентах случаев, в которых за угрозами следовали убийства адресатов угроз, виновные подлежали вследствие предыдущих осуждений и вытекающего из этого ограничения их прав и свобод контролю со стороны органов внутренних дел.
11. Причинами трансформации угроз убийством в тяжкие преступления против личности выступают все те же противоречия интересов виновного и потерпевшего. Не разрешенные на стадии угроз, они продолжают генерировать конфликтные ситуации, накал которых имеет тенденцию к возрастанию. Виновный, не добившись приоритетности своих интересов с помощью угроз, совершает для достижения этой цели уже более тяжкие деяния.
Условия трансформации угроз убийством в тяжкие преступления против личности мы предлагаем развести в три блока:
— в первый блок должны входить условия, вытекающие из неправильной и неумелой организации деятельности органов внутренних дел и других правоохранительных органов по пресечению угроз убийством;
— во второй — только одно стоящее особняком условие — недостаточность уголовно — процессуальных мер, используемых работниками правоохранительных органов в борьбе с угрозами убийством, выражающаяся в неприменении задержания и ареста к виновным;
— в третий — условия, имеющие одинаковое психологическое происхождение, а именно: а) неверие адресатов и свидетелей угроз в способность правоохранительных органов пресечь противоправную деятельность виновного и предотвратить исполнение им выраженных угрозб) нежелание «выносить сор из избы», делать внутрисемейные отношения предметом разбирательства судебно — следственных органовв) фатализм, то есть вера потерпевших в невозможность уклонения от предначертаний судьбы.
12. Представляется важным выделить следующие меры профилактики угроз убийством:
1) устранение лежащих в их основе причин — острых межличностных конфликтов в семье.
Нейтрализации противоречий интересов виновного и потерпевшего способствовало бы создание действенной службы психологической помощи семье, доступной всем гражданам. Формами подобной помощи могли бы быть телефоны доверия, кабинеты анонимной психологической помощи и т. д. Главная задача такой службы должна состоять в выявлении истоков конфликта и их устранении путем дачи участникам конфликта рекомендаций по корректировке своего поведения.
Необходимо проводить работу по оздоровлению семейных отношений. Формы этой работы с учетом нынешних реалий должны быть многообразны (см. с. 135 — 137);
2) реальное обеспечение раздельного проживания бывших супругов с помощью государственных органов;
3) постоянная борьба с пьянством и алкоголизмом в рамках государственных программ. В условиях фактического отмирания традиционных для России форм общественной самодеятельности (общества трезвости, товарищеские суды), вносивших определенную лепту в сдерживание пьянства и алкоголизма, необходимо сотрудничество в данной сфере со вновь образованными общественными объединениями, в том числе национальными и религиозными движениями. Представляется обоснованным воссоздание принудительного лечения от хронического алкоголизма в специализированных охраняемых стационарах, так как значительная часть наркологов полагают необходимым такое лечение, а законодатель, предусмотрев принудительное лечение от алкоголизма в отношении совершивших преступления лиц (ст. ст. 97, 99 УК РФ), признает общественную опасность этого социального явления;
4) обеспечение эффективного контроля со стороны органов внутренних дел за поведением лиц, чей правовой статус ограничен в связи с их осуждением и в отношении которых осуществляются функции надзора.
13. В качестве важнейших средств предупреждения трансформации угроз убийством в тяжкие преступления против личности следует:
— 1641) отказаться от порочной практики укрытия от регистрации совершаемых угроз убийством;
2) укрепить регистрационную дисциплину, сопровождая это усилением (кадровым, материальным, техническим) подразделений дознания, на которые приходится основная нагрузка по расследованию угроз убийством;
3) повысить уровень правовой подготовки работников правоохранительных органов в целях устранения отрицательного влияния субъективного фактора — недостаточного знания положений законодательства по борьбе с угрозами, путем обучения работников судебно-следственных органов по специальности «правоведение» как в высших учебных заведениях системы МВД, так и системы Министерства общего и профессионального образования РФ, а также в системе служебной профессиональной подготовки, в рамках которого могут практиковаться лекции преподавателей ВУЗов по проблемам квалификации угроз убийством, семинары, «мозговые штурмы», обмен опытом со стороны работников, имеющих значительный стаж судебно-следственной работы. Желательны проведение специальных учебных сборов, поручение данного участка работы постоянному кругу лиц;
4) организовать систему получения информации об угрозах убийством. Ядро этой системы могут составить постановка на учет семей с ненормальными бытовыми взаимоотношениями и периодическое проведение бесед с членами таких семей на предмет установления фактов совершения угроз убийством, и налаживание оперативной работы по выявлению лиц, совершающих угрозы;
5) осуществить комплекс мер по пресечению угроз убийством, первой мерой из которых должно быть возбуждение уголовного дела с немедленным решением вопроса об избрании меры пресечения либо проведением профилактической беседы с угрожавшим. Необходимо также предпринять шаги к разрешению конфликта, приведшего к угрозам убийством, желательно, с привлечением психолога. При невозможности устранить его причину, рекомендовать потерпевшему дистанцироваться от виновного. При наличии у виновного оружия необходимо предпринять меры по его изъятию, а также организовать как гласный, так и негласный контроль за поведением виновного;
6) осуществлять постоянный контроль за разрешением заявлений об угрозах и их расследованием со стороны вышестоящих органов внутренних дел, органов прокуратуры и судов.
