Белорусская интерпретация интеллектуальной истории развития Европейской философии

Контрольная работа Белорусская интерпретация интеллектуальной истории развития Европейской философии Содержание:

1. Феномен философской справедливости Ф. Скорины

2. Глобальное мировоззрение Н. Гусовского

3. Национальная философия Н. Лосского и его органический глобализм Литература

1. Феномен философской справедливости Ф. Скорины Национальная философия Беларуси в контексте современных глобальных процессов играет важную роль в качестве теоретико-методологической основы национально-культурной идентичности. В условиях трансграничных социокультурных взаимодействий она призвана эффективно осуществлять гармонизацию межэтнических и межконфессиональных отношений внутри нашей страны. Перед ней в новых условиях со всей актуальностью встает задача обоснования философских принципов становления рационального, основанного на строгих доказательных знаниях, и аксиологически детерминированного мировоззрения. Рассматривая становление белорусской национальной философии в исторической перспективе, приходится признать, что в ней заложен обширный потенциал координации и диалога разнообразных интеллектуально-культурных систем народов Центральной и Восточной Европы как основы общего ценностно-смыслового пространства. Уже в эпоху своего становления белорусская национальная философия соединила в себе этнокультурное своеобразие со стремлением к передовым достижениям европейского культурного наследия, выраженным, в частности, в философии Возрождения. Типичный образец такого рода представляют собой рассуждения известного белорусского мыслителя Ф. Скорины (1490−1551) о сущности справедливости.

Эпоха Возрождения является важной вехой в развитии мировой духовной культуры, во многом предопределившей научно-технический переворот современности. Распространение ренессансных идей на землях Центральной и Восточной Европы в XV—XVI вв. оказало непосредственное влияние на процессы формирования белорусского этноса, послужило стимулом созидательной деятельности белорусских гуманистов и просветителей. В частности, рассуждения Ф. Скорины о справедливости дают наглядный пример того, как духовные ценности эпохи Ренессанса находят свое выражение посредством белорусского народного языка, приобщают славянское население Великого княжества Литовского к передовым достижениям западноевропейского социума.

Феномен культуры Возрождения представляет собой необходимый этап развития человеческой цивилизации. Его специфика отражена в самом названии, — это возрождение, восстановление того уровня науки, искусства и философии, который был достигнут в эпоху античности, однако исторически оказался во многом утрачен в период «переселения народов» и распада Римской империи, повлекших интеллектуальный упадок раннего средневековья. При этом, вооружившись более передовыми достижениями технологии, мыслители Возрождения продвинулись в изучении окружающей природы значительно дальше своих античных предшественников, заложили основы естествознания современного типа. В области духовной жизни им удалось во многом преодолеть ограниченность догматического средневекового теоцентризма. На основе концепции «пантеизма» (отождествлявшей понятия «Бога» и «Природы») философия Возрождения сумела наполнить религиозную веру живым содержанием, обратить ее к человеку («гуманизм»), использовать для распространения возвышенных нравственных идеалов. Интерес к природе и человеку проявлялся во всем, не только в возвышенных философских исканиях, но и в материальной культуре, в художественном творчестве: «Ренессанс, как реакция на средневековый теоцентризм, вносит изменения во все области человеческой деятельности» [1, с. 94]. Так в живописи и скульптуре Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля библейские сюжеты соединяются с портретными изображениями реальных людей; литературные произведения Данте, Боккаччо помещают священнослужителей в конкретные жизненные ситуации, зачастую в ко-мическеом контексте. Белорусские мыслители XV—XVI вв. испытали в полной мере воздействие пантеистических тенденций философии Возрождения, использовали религиозные тексты для просвещения широких народных масс, развития национального языка и формирования новых этнокультурных традиций.

Как известно, Ф. Скорина, уроженец белорусского города Полоцка, изучал «свободные искусства» в Кракове (Польша), а затем в университете Падуи (Италия) получил ученые степени доктора философии и медицины, приобщился к передовой ренессансной культуре. В дальнейшем, занимаясь книгопечатанием и просветительством, Скорина вычленил в библейских текстах их нравственно-этический аспект; отступая от узкого догматизма, он видел в них источник популяризации научно-гуманистических идей справедливости. «И что ест, чего в псалмах не найдешь? … Там ест справедливость. Там ест наука всякое правды. Там ест мудрость и разум досконалый». Испытывая влияние философии Возрождения, Скорина в своей трактовке справедливости широко использует античные реминисценции, рассматривает указанную категорию в контексте «теории добродетели». Подобно древнеримским стоикам (Сенека, Марк Аврелий), белорусский философ определяет добродетель через «золотое правило» нравственности, предписывает «то чинити иным всем, что самому любо ест от иных всех, и того не чинити иным, чего сам не хощеши от иных имети» [2, с. 62].

Скорина четко разграничивает «неписанные» законы, заложенные в самой человеческой природе и постигаемые интуитивно, посредством разума и морального чувства справедливости, и возникающее на их основе «публичное право», зафиксированное в письменных законодательных актах (земское право, религиозные заповеди и т. п.). Он подчеркивает, что «кажный человек, имея розум, познаеть иже несправедливость и иныя тым подобныя злая быти, понеже сам таковых речей от иных не хощеши терпети» [2, с. 62], и в этом все люди схожи между собой. В то же время, записанные законы имеют свою специфику для разных стран и народов; поэтому философ должен подняться над национальными и религиозными противоречиями, обратиться к первоначальным общечеловеческим истокам справедливости.

Все люди «только в том хотят сязгожати, абы были права их, или закон справедливый» [2, с. 64]. Скорина не просто переводит Библию на белорусский язык (славяноязычные канонические переводы уже существовали в рамках православной конфессии со времен Кирилла и Мефодия). Он стремится обогатить национальную культуру, возродить в широких массах интерес к научно-рационалистическому наследию античной цивилизации, реализовать тем самым основополагающие ренессансные интенции. Рассуждения белорусского мыслителя о понятии «справедливость» в значительной мере могут трактоваться как вполне репрезентативные реминисценции этики и философии Возрождения, привитые на белорусскую почву в рамках общего становления духовной культуры стран Центральной и Восточной Европы.

Анализируя на примере рассуждений Ф. Скорины о справедливости особенности формирования и развития этико-философской мысли Беларуси, необходимо отметить, что она диалектически сочетает национальный элемент с общеевропейским и общечеловеческим духовным наследием, религиозный аспект (на основе межконфессионального диалога) с творческим стремлением к реализации научно-рационалистического эвристического потенциала. Подобные историко-философские феномены требуют подробного изучения и более глубокого осмысления, поскольку именно они способны идеологически обеспечить новое качество взаимопонимания и сотрудничества между государствами Центральной и Восточной Европы. Стратегия и конкретные пути трансграничного сотрудничества в области возрождения, систематизации и продвижения в научно-образовательную практику общих ценностей историко-культурного наследия региона неизбежно строятся на адекватном осмыслении универсальных этико-философских критериев справедливости.

2. Глобальное мировоззрение Н. Гусовского В период, когда происходит нарастание разного рода разрушительных процессов в современном обществе, население Беларуси, да и России, демонстрирует безразличие, например, к состоянию природной среды, т. е. оно согласно жить «в гармонии» с ее ухудшающимися состояниями. Не возмущается оно и тем, что происходит деэкологизация системы образования и общественного сознания.

Но данные вопросы выходят за рамки отдельных стран и народов. В настоящее время они приобрели планетарную значимость. В этом плане заслуживают внимания суждения видного французского философа и социолога Э. Морена. Для ЮНЕСКО им подготовлен документ, в котором изложены основные направления совершенствования современной системы образования. Текст документа переведен на многие языки мира, в том числе и русский. Морен считает, что современное образование «должно быть направлено на то, чтобы концентрически связывать все родное для нас: семейное, региональное, национальное, европейское — и интегрировать все эти сферы в конкретный универсум земной родины». Далее им обращается внимание на важность постижения людьми творческого наследия и культуры своих стран для решения современных проблем: «Только черпая ресурсы в своем прошлом, — пишет он, — группа людей заряжается энергией, для того, чтобы безбоязненно встречать настоящее и готовиться к будущему. Стремление к лучшему будущему должно дополнять, а не противостоять обращению к накопленному в прошлом опыту. Жизнь каждого человека или каждого коллектива должна поддерживаться в результате непрерывной циркуляции между его прошлым, где он, ощущая связь с предшественниками, удостоверяет свою идентичность, его настоящим, где он заявляет о своих потребностях, и будущим, куда он проецирует свои стремления и направляет усилия» [1, с. 66].

Для современных жителей Беларуси особое значение может иметь творчество Николая Гусовского. В гениальной поэме «Песнь о зубре» (1523) им представлена многогранная картина природы родного ему края — Великого княжества Литовского, в состав которого в период жизни Гусовского входила Беларусь. С любовью и нежностью он называет ее «нашим отечеством». Свою страну он называл и «благодатным краем» для всех его обитателей, в том числе и человека. Его поражало разнообразие и богатство природных ресурсов этого края. С восхищением он писал и о красоте родной ему природы. В ней он видел основу эстетического, нравственного и патриотического воспитания человека. Природа была и источником здоровья и долголетия его земляков.

Экономическая, эстетическая, нравственная и рекреационная ценность природы есть, по Гусовскому, выражение ее богатства. Но это богатство требует бережливого использования. Гусовским впервые в славянской духовной культуре поднимается вопрос о разумном использовании ресурсов природы:

Край наш природа таким наделила богатством, Что переизбыток дает нам свободу добычи.

Человек может потреблять только «переизбыток» ресурсов природы. Все другие формы ее потребления поэтом осуждаются. Н. Гусовский показывает, что присущей красоте родной ему природы, богатству ее ресурсов, угрожает сам человек. Автор осуждает такие качества как жадность, нерадивое отношение к природе, неумение разумно потреблять ее ресурсы, не видеть последствий таких действий для будущего природы. Свои наблюдения подобного отношения к природе Гусовский выражает весьма ясно и определенно: «У бережливых чрезмерно и птиц и зверя». А вот у небережливых людей все это «зря пропадает». Он констатирует, что много раз видел в «нерестовьях груды задохшейся рыбы». Но она могла бы быть потреблена человеком, если бы он вовремя ее выловил. Из-за недосмотра человеком приходят и «сады в запустенье». А когда «нива не сжата», то и «поле родить перестает».

Существенный вред природе, особенно облагороженной человеком, и населению страны наносят войны. Гусовский высказывает свой протест против тех, кто развязывает войны, разрушает природу и губит людей. Он обращается к деве Марии, чтобы она защитила его народ и возделываемые им земли от возможной их гибели:

Взор обрати свой на наши поля, по которым Войны жестокие катят, как волны морские.

Войны нарушают естественный ход процессов в природе. Они разрушают и уничтожают и все то, что создал человек и прежде всего окультуренную им природу. Гусовский видит всю противоестественную сущность войн, так как они разрушают не только природу, но и уничтожают человека, лишают его права на жизнь. Вот почему поэт-гуманист во весь голос высказывает свое неприятие войны:

Хватит убийства! Возбужденная совесть и разум Властно велят мне тревогу поднять, ополчиться против разбоя…

В отмеченных и других строках своей поэмы Гусовский выражает тревогу за будущее состояние природы своей страны и ее населения. В этой связи особую ценность представляют его мысли относительно необходимости охраны природы, роли властных структур в ее осуществлении. В его поэме дается и первое упоминание об охране природы на территории Беларуси. Первоначально она касалась только охраны зубра:

философский справедливость глобальный национальный

Княжий указ, охраняющий мать и потомство, Преумножает тем самым сокровища края.

Но эти «сокровища» были и предметом безжалостного уничтожения. Гусовским рисуются дикие сцены охоты на основного обитателя белорусских пущ — зубра. Сановные особы ради своей забавы истребляли этих животных. Он резко осуждает таких охотников, отмечает их корыстолюбие и пренебрежение к природе родного ему края.

Но совсем по-другому он описывает жизнедеятельность и поведение в природе простых людей страны, ее населения. На страницах его поэмы раскрывается и характер отношения многих категорий населения страны (полесовщиков, охотников, земледельцев) к природе. Для них она одушевлена и обладает теми качествами, которые присущи и им самим.

Именно антропоморфизация ими природы позволяла понимать ее как соразмерную человеку. Данное восприятие природы составляло основу духовного мира белорусов, определяло и высокий уровень их духовности.

Последнее способствовало становлению бережного и рачительного отношения к природе. Вот почему Гусовский весьма уважительно относился к тем людям, которые демонстрировали такое отношение. Для него они составляли и особую ценность в «княжестве нашем». Им он адресует свои симпатии и уважение. Совокупное богатство страны Гусовский видит в ее природе, экономике и трудолюбивых людях, их высокой духовности. Он неустанно подчеркивает и необходимость сохранения этого богатства, но через сохранение его составляющих элементов. Именно сохранение природных условий жизни белорусского народа, как особого этноса, его культуры и духовности — красная нить его поэмы. Можно только сожалеть, что в современной учебной литературе, касающейся истории Беларуси, истории философской и гуманистической мысли, истории белорусской художественной литературы, такая идея не просматривается и не освещается. Тем самым образовательный и воспитательный потенциал поэмы Гусовского используется не в полной мере.

А ведь поэтом-философом создана оригинальная модель разумного взаимоотношения человека и природы. В ней нашли отражение многие ценностные аспекты природы, патриотические, нравственные и правовые воззрения человека как факторов его отношений к природе. Тем самым данная модель соответствует тем научным и идейным исканиям, которые осуществляются и в наши дни в связи с обострением экологических проблем. Гусовский был одним из первых мыслителей, который увидел возможные причины их зарождения и высказал верные суждения относительно направления действий людей в установлении их разумных взаимоотношений с природой. Все это и обуславливает интерес к его творчеству.

Идеи Н. Гусовского и современность Идеи белорусского поэта, мыслителя и просветителя эпохи Возрождения Николая Гусовского (Hussoviani) (ок. 1470 — после 1533) актуальны и сегодня. Это касается, прежде всего, его патриотических и экологических идей гармонии человека, общества и природы, охраны окружающей среды, рационального ее использования, умножения богатств родины и единения народов перед лицом общей опасности. Гусовский выступал за единение соседских славянских народов, утверждал, что их раздоры выгодны их врагам, предупреждал об опасности подобной политики: «Явные знаки опасности видящий видит» [1, с. 145]. В своей поэме «Песня о зубре» (1523) он говорит о славянских корнях своего происхождения и образования: «Древний наш мир изучал я по книгам славянским — грамотам русским, написанным греческой буквой» [1, с. 131], подчеркивает важность образования и науки для расцвета и силы государства. Так, поэма содержит посвящение королеве Боне Сфорца, в котором Николай из Гусова просит взять под государственное покровительство талантливых людей науки и искусства, говорит о том, что «государство опирается больше на доблесть духа, чем на силу тела, о чем свидетельствуют как греки, так и римляне. Наиболее могущественны они были тогда, когда расцветали науки. А как только начали исчезать таланты, силы упали, а с падением последних обрушилась их держава» [1, с. 126]. От расцвета наук и искусства «будет и государству большая польза» и «высокая слава» главе государства [1, с. 127]. Гуссовиан призывал к единению и дружбе разных по вере и культуре европейских народов перед угрозой чужеземного нашествия («страшный нас враг осаждает и жаждет под корень нас истребить»), за веротерпимость, так как «тот, кому вера велит ненавидеть другого, вряд ли достоин господнего благоволенья», выступал против войны: «Войны! Презренное дело войны вызывает гнев мой, и слезы, и боль» [1, с. 144]. Зубр — «ратоборец», аллегорический образ родного края, его свободолюбия и могущества.

«Песня о зубре» Н. Гусовского — это гимн родной земле, ее красоте, силе, богатству и загадочности («наше отечество — край и чудес и загадок»), а также мужеству и трудолюбию белорусского народа. В поэме ярко отражена жизнь мужественных, трудолюбивых и свободолюбивых людей: охотников, воинов, бортников, пахарей, их трудовая и военная деятельность, быт, обычаи, картины охоты, создан идеализированный образ великого князя Витовта, который «превыше богатства и счастья ставил он духа богатство и благоговейно с верой глубокою чтил всемогущего Бога» [1, с. 157]. Гусовский отвергал «все домыслы», выступал против идолопоклонничества, колдунов и суеверий: «Древним поверьям любого народа свойственно все объяснять сверхъестественной силой. Правды в них мало, считаю» [1, с. 142].

Природа — это источник здоровья, радости, «благо страны», а леса — «кладезь бездонный богатства» [1, с. 137], «музыка наших лесов сладкозвучнее лиры» [1, с. 135]. Согласно Гусовскому, «лучшей наметкой для глаза, лекарством для уха служит охота», «труд в ней и отдых — полезная пища для духа» [1, с. 140]. В то же время Гусовский говорил о необходимости заботливого отношения к природным богатствам, хозяйского «досмотра», без которого приходят леса и «сады в запустенье, поле родить перестанет, где нива не сжата» [1, с. 139].

Как философ Гусовский говорит о «жажде познания», о неуловимой сущности явлений, «ведь сущность — как ты расскажешь», о том, что «правда — внутри», о скоротечности жизни: «Гонишься вслед за утраченным временем, смертный, — не догоняешь — убито» [1, с. 132]. Жизнь и судьба человека зависят от него самого: «Своими руками. держишь судьбу свою: выпустишь — все потеряешь. Жизнь на весах, коль сплошаешь — пощады не будет» [1, с. 146]. Гусовский видел в народной мудрости неисчерпаемый источник творчества, знаний и одну из причин стойкости народного духа.

3. Национальная философия Н. Лосского и его органический глобализм Многие годы и десятилетия было принято считать, что творчество известного философа Николая Лосского (1870−1965), оставившего заметный след в культуре России, Беларуси, Чехии, Словакии, Франции, а также США и др. стран, принадлежит исключительно к русской философской традиции. И лишь в последние годы стали говорить о вселенских чертах его философии.

Традиционно в советских энциклопедиях и словарях Лосский, родившийся в местечке Креславо Витебской губернии, характеризовался как «русский философ-идеалист» (иногда с дополнением — реакционный) [1, с. 422]. Потребовалось около полувека для осознания очевидного факта: в русской культуре Лосскому «принадлежит свое собственное — почетное и выдающееся место» [2, с. 3]. Добавим, что человеку, чей жизненный и творческий путь начинался в Беларуси (в Витебске будущий философ учился в гимназии), а заканчивался в США и Франции, принадлежит не менее заметное место и в мировой философской культуре. К сожалению, по ряду причин, главным образом политического и идеологического характера, до начала XXIв. творчество Лосского было мало известно отечественным ученым, в том числе и на родине философа — в Беларуси. Правда, «в последнее время» ситуация начала изменяться к лучшему [13, с. 9].

Вместе с тем белорусским исследователям остаются малодоступными ряд произведений Лосского, в частности книги, изданные в Чехословакии в 1920;40-х годах прошлого века. Может быть, поэтому очень упрощенно у нас истолковываются суждения ученого о белорусском языке, о книгах на белорусском языке, издававшихся в то время в Польше и Чехословакии (В Праге был центр белорусской эмиграции и, вероятно, не случайно именно здесь, а не в Париже или Варшаве предпочел работать наш выдающийся земляк-философ, назвавший себя в конце жизни белорусом). Николай Лосский пламенно любил не только свою большую родину Россию, но и испытывал нежные чувства к тому поистине райскому уголку природы, где он родился и вырос. Об этом свидетельствуют не только мемуары философа, его другие произведения, но и воспоминания детей, в частности Бориса Николаевича — видного искусствоведа и историка Франции [3, с. 139−140, 190−192]. Чувство глубокого уважения испытывал Лосский и к Чехословакии, ее народу, давшему ему «возможность продолжать философскую работу в годы изгнания» [5, с. 481].

Справедливости ради, отметим, что достаточно взвешенная и по сути верная (правда, предельно краткая) характеристика творчества Лосского была дана в отечественной философской литературе еще в начале 1980;х годов. В «Философском энциклопедическом словаре» (1983) не только отмечалось, что значительная часть творческого наследия Николая Лосского принадлежит мировой философской культуре, но по сути, впервые обращалось внимание на важный содержательный аспект, имеющий прямое отношение к глобализации и ее теоретическому осмыслению — глобализму. Еще более существенно, что здесь подчеркивалось: важнейшая задача философии (по Лосскому) — построить «теорию о мире как едином целом» [4, с. 326].

Правда, здесь же, в духе времени, авторы энциклопедической статьи, ссылавшиеся на исследования И. П. Чуевой и др. ученых, утверждали, что поставленную перед собой задачу Лосский стремился решить «на основе, прежде всего религиозного опыта» [4, с. 326]. Так ли это было на самом деле? Сразу заметим, что до революции основополагающим в философских конструкциях Лосского был не религиозный аспект (кстати, из Витебской гимназии будущий ученый был исключен за атеизм), а именно философский и общенаучный опыты. Не забудем, что философ учился не только на философском и историко-филологическом факультетах, но и на естественнонаучном отделении (физико-математического факультета) двух университетов в России и Швейцарии [5, с. 4].

Поэтому для начального этапа творчества Лосского более достоверным представляется другое суждение: духовная эволюция философа отмечена «неспешным движением. к религиозно окрашенному идеал-реализму» [2], а также к органическому (синергетическому) глобализму.

Можно предположить, что в первой половине ХХ века на формирование истоков синергетического мышления у ряда классиков, в особенности Ильи Пригожина (в годы юности одного из основоположников синергетики на Западе активно изучались и обсуждались труды Лосского), могли повлиять книги его выдающегося соотечественника. В частности, — многочисленные примеры из этих книг, а также факты и иллюстрации теоретических конструкций, взятые из математики, физики, химии. Например, один из краеугольных тезисов в синергетической парадигме И. Пригожина — «целое и сумма его частей — качественно различные структуры» очень созвучен философии Лосского: «множественность не образует целого» и к нему имеет лишь некоторое отношение [10, с. 653] [5, с. 341].

Подчеркнем, что еще в начале ХХ века на основе интуитивизма (идеал-реализма и всей своей гносеологической теории). Лосский приступал «к рассмотрению вопроса о мире как органическом целом» [5, с. 399]. При этом философ ставил себе задачу построения «гармоничного цельного мировоззрения». По убеждению Лосского, в качестве его основы может и должна служить концепция интуитивизма, открывавшая простор для сочетания самых разнообразных философских «учений о различных глубоко отличающихся друг от друга царствах мира и сторонах бытия». [5, с. 399]

В условиях системного кризиса, который переживает мир в начале ХХ1 века, не исключено, что в современных синергетических теориях центральным звеном станет не управление хаосом, а проблема «согласованного действия различных компонентов сложных развивающихся систем» [12, с. 20]. При таком подходе может быть полезным понимание мира как целостной системы, как «органического целого», в котором существует «всепроникающая и всеопутыва-ющая» сеть многообразных отношений [5, с. 351].

Если согласиться с мнением редактора журнала «Россия в глобальной политике» Ф. Лукьянова о том, что «грузинская война напугала всех. и Европу в том числе» (2008), то можно представить какую актуальность приобретают мысли Лосского для будущего человечества в связи с событиями в Средиземноморье и др. регионах [15]. Конечно, не следует забывать и то, что у Лосского, как уже отмечалось, мир гармонии — это творение Бога. С другой стороны, даже у позднего Лосского мы можем найти глубокие рассуждения о глобальных проблемах человечества без упоминания Бога.

Так, в последние годы своей творческой жизни Н. Лосский, неоднократно пересекавший Атлантический океан по пути из США в Европу и обратно, часто размышлял о философских, политических проблемах глобализации. В своих воспоминаниях, в частности, он утверждал: опыт полетов на самолетах (их философ называл по традиции аэропланами) «наглядно показывает одну из многочисленных сторон объединения земного шара, происходящего в наше время» (конец 1950;х — начало 1960;х гг.). «Оно настоятельно требует создания сверхгосударственной организации человечества, на первых порах хотя бы федерации Западной Европы». Формирование такой организации — ЕС — началось еще при жизни философа и успешно продолжается в начале XXI века.

По мнению Лосского, следует «преодолеть национальную гордыню государств, противящуюся ограничению суверенитета» [7, с. 146]. В этом контексте следует, вероятно, осмысливать и известные заявления философа «о подделках истории, производимых фанатиками украинского сепаратизма» — тезиса, которым, кстати, завершаются воспоминания Н. Лосского [7, с. 150]. Заметим, что, вопреки устоявшемуся суждению, в данном тезисе нет упоминания о фанатиках белорусского сепаратизма. Вероятно, их деятельность в США в большей степени устраивала философа, рассматривавшего белорусов, украинцев и великороссов как три исторические ветви одного народа — русского [9, с. 394].

Таким образом, следует отметить, во-первых, что весь жизненный путь и творческая эволюция Николая Лосского позволяли ему ощущать себя не только русским (белорусом), но и «человеком Мира». Именно через призму своего мировоззрения Лосский оценивал и роль русской культуры. По его убеждению, она имеет «всемирное значение», а «русская философия, несомненно, окажет большое влияние на судьбы всей цивилизации» [8, с. 319]. Во-вторых, и это не менее важно, можно утверждать: вся жизнь Лосского подтверждает, что истинный философ может и должен быть «человеком чистой нравственности, доброты и твердых убеждений, — не только мыслителем-профессионалом, но и бескорыстным служителем Истины» [8, с 16].

1. Большая советская энциклопедия / Гл. ред. Б. А. Введенский; 2-е изд. — М., 1954.

2. Кувакин, В.А., Маслин М. А. Предисловие // Лосский Н. О. История русской философии. — М., 1991.

3. Лосский, Б. Н. Предисловие и примечания // Лосский Н. О. Воспоминания. Жизнь и философский путь // Вопросы философии. — 1991. — № 10. — С. 139−140, 150−153.

4. Философский энциклопедический словарь / Гл. ред. Л. Ф. Ильичев [и др.]. — М., 1983.

5. Лосский, Н. О. Избранное / сост. В. П. Филатов. — М., 1991.

6. Лосский, Н. О. Воспоминания. Жизнь и философский путь / Предисловие и примечания Б. Н. Лосского // Вопросы философии. — 1991. — № 10. — С. 139−192.

7. Лосский, Н. О. История русской философии. — М., 1991.

8. Конан, У. Лосю // Энцыклапедыя гысторыи Беларусь — Минск, 1997.

9. Пригожин // Большой энциклопедический словарь: философия, социология, религия. / Главн. научн. ред. и сост. С. Ю. Солодовников. — Минск, 2002.

10. Достанко, Е. А. Политика расширения Европейского Союза на Восток / Е. А. Достанко, Т. В. Воротницкая. — Минск, 2007.

11. Зеленков, А. И. Пластичная рациональность и управление хаосом // Философия и рациональность в культуре глобализирующегося мира: материалы Междунар. научн. конф. Минск, 22−23 октября 2009 / редкол.: А. И. Зеленков [и др.]. — Минск, 2009.

12. Философы ХХ века: Николай Лосский. Материалы республиканских чтений. Минск, 2000.

13. Лукашенко, А. Г. Защитники // «СБ — Беларусь сегодня». — 23.02.2011.

14. Борисова, Т. Поверх барьеров // «СБ — Беларусь сегодня». — 4.122 010.