Вклад русского народа в социально-экономическое и культурное развитие Чеченской республики в 1920-1930-е гг

Актуальность темы

исследования определяется особой государство-образующей ролью русского народа в многонациональном Российском государстве. На современном этапе русское население в национальных регионах I выполняет важную охранительную функцию, противостоит политической децентрализации России, росту межнациональных и межрелигиозных противоречий, характерных не только для Северного Кавказа, но и для всех полиэтнических регионов страны. В свете событий в Чеченской республике в 1990;е гг., а также активизации сепаратистских настроений у части некоторых народов России первоочередной задачей исторической науки стало объективное изучение принципов национально-государственного строительства СССР в период 1920;1930;х гг.

Национальный вопрос справедливо считается на современном этапе одним из наиболее острых и трудноразрешимых для Российской Федерации. Его сущность состоит не только в политических, социально-экономических и культурных взаимоотношениях между народами, но включает в себя такие аспекты, как отношения центральной и местной республиканской власти, степень самостоятельности национально-территориальных образований, влияние религиозных верований на формирование государственности у различных народов и т. д. В данной связи не только научный, но и практический интерес представляет анализ исторического опыта.

Особая актуальность исследования заключается в обобщении исторического опыта взаимодействия федеральных и региональных органов власти в многонациональном государстве на протяжении переломного периода 1920;30-х гг.

Историография проблемы. Научное осмысление вклада русского населения в национально-государственное строительство Чечни началось уже в первое послеоктябрьское десятилетие. Заложенные в те годы методологические основы и традиции изучения истории, в частности представления о классовом характере общества, интернациональной сущности политики советской власти, определили главные векторы и содержание исследований национального развития северокавказских народов на протяжении всего советского периода. Подобные методологические установки создавали довольно упрощенный, часто вовсе неверный образ национального развития страны.

Анализ историографии показал, что категории классового анализа, применяемые советскими историками к осмыслению революционных процессов, не всегда объективно отражали историческую ситуацию 1920;30-х гг. в национальных регионах, часто порождали не соответствовавшие действительности представления об уровне социально-экономического и политического развития горских народов. Более того, они лишали историков возможности сосредоточить свои усилия на анализе социокультурных причин и конкретных обстоятельств, обусловивших выступления северокавказских народов на стороне советской власти или ее идейно-политических противников. Объективной исторической оценке мешали официальные представления о характере национально-освободительного движения нерусских народов, которое, по мнению большинства советских исследователей, имело «громадное значение для победы советской власти в национальных районах страны».1.

Идеологизация советского исторического знания серьезно отразилась на состоянии источниковой базы, которая была представлена, главным образом, сборниками документов по борьбе за советскую власть на Северном Кавказе, воспоминаниями ее участников, материалами съездов различных народов, а также сборниками официальных статей и речей партийных и советских руководителей. Та же направленность сохранялась в подборе архивных документов, что приводило к тенденциозному освещению участия русского народа в развитии Чеченской республики.

1 Козлов А. И., Хмеловский К. А., Этенко Л. А. Изучение истории борьбы за власть Советов на Дону и Северном Кавказе // Вопросы истории, 1981. № 10. С. 42.

В историографии 1920;х гг. национальный вопрос рассматривался с точки зрения осуществляемого в эти годы процесса государственного строительства на территории Северного Кавказа. Этим объяснялся интенсивный поиск новой национально-государственной модели, осуществляемый большевистскими партийными лидерами, нашедший отражение в многочисленных статьях.2.

В советской историографии 1920;1930;х гг. сочетались две основные тенденции: критика колониального и национального гнета царской России, приведшего к обнищанию трудящихся масс и апологетика национальной политики советского государства, способствовавшей, по мнению авторов, национальному самоопределению горцев.3 Важной частью историографии данного периода являются исследования, в которых содержалась критика так называемого «буржуазного национализма».4.

Основной тенденцией, проявившейся в исторических исследованиях конца 1920;х — 1930;х гг. стало выделение особой роли Сталина в процессе национально-государственного строительства.5 Центр исследовательской.

2 См.: Ленин В. И. «Критические заметки по национальному вопросу», «О национальной программе РСДРП». Полн. собр. соч. М., Т. 24- «О праве наций на самоопределение». Там же. Т. 25- «О национальной гордости великороссов». Там же. T.26- «Итоги дискуссии о самоопределении». Там же. Т. 30- «Пролетарская революция и ренегат Каутский». Там же. Т.38- «К вопросу о национальностях или об «автономизации». Там же. Т. 45- Сталин И. В. «Ответ товарищам украинцам в тылу и на фронте», «Организация Российской Федеративной Республики», «Одна из очередных задач», «Октябрьский переворот и национальный вопрос», «Политика Советской власти по национальному вопросу в России». Соч., Т. 4. М., 1951; «Вопрос об объединении независимых национальных республик». Там же. Т. 5- Бухарин Н. И. Мы — единственная страна, которая воплощает прогрессивные силы истории // Правда. 31 января 1934; Избранные произведения. М., 1988; Тюремные рукописи. (В 2-х книгах). М., 1996; Бухарин H., Преображенский Е. Азбука коммунизма // Звезда и свастика: Большевизм и русский фашизм. М., 1994 и др.

3 См.: Алиев У. Национальный вопрос и национальная культура в Северо-Кавказском крае. Ростов-на-Дону, 1926; Алиев У. Карачай (Карачаевская автономная область). Историко-этнологический и культурно-экономический очерк. Ростов-на-Дону, 1927; Оборин А. Национальный вопрос в СССР. М., 1931; Трай-нин И. Национальный вопрос в капиталистических странах и в СССР. М., 1931 и др.

4 См.: Мансуров Г. За культурное строительство национальностей. Б.м., 1927; Рубинштейн Л. В борьбе за ленинскую национальную политику. Казань, 1930; Сакс Г. Работа среди национальных меньшинств. Ленинград, 1931; Асанов А. Двенадцать лет борьбы на фронте национально-культурного строительства. Симферополь, 1933; Нугис А. Против великодержавного шовинизма и местного национализма. Хабаровск, 1933; Тюрбеев А. До конца разгромить буржуазный национализм Чапчаева. Элиста, 1935.

См.: Попов H.H. Октябрьская революция и национальный вопрос. М., 1927; Кантор Е. Национальный вопрос на XII съезде РКП. М., 1923; Намитоков Н. Национальная политика и задачи советов. М., 1930; Акопов А. Октябрь и успехи национального строительства. М., 1932; Итоги разрешения национального вопроса в СССР. / (под ред. С. Диманштейна). М., 1936; Уншдихт И. Государственное устройство СССР и национальная политика советской власти. М., 1936. деятельности перемещается на изучение роли вождя по превращению национально-освободительного движения горцев Северного Кавказа в надежного союзника российского пролетариата. С этого времени внимание историков сосредоточилось на выявлении созвучности целей социалистической революции и революционного движения горцев. Любые их несовпадения стали восприниматься либо в терминах национальной специфики, либо в качестве контрреволюционных проявлений «темной горской массы».6.

Во второй половине 1930;х — начале 1950;х гг. вышло значительное число крупных работ по истории советской образовательной системы 192 030;х гг. Характерным для них было расширение фронта исследований, в том числе и в регионах страны.7 Использование обширного фактического материала позволило авторам создать широкую картину развития не только начальной и общеобразовательной, но и высшей школы в ряде республик и национальных округов.8.

Характерной чертой историографии 1940;х — начала 1950;х гг. стала односторонняя критика любых оппонентов, И. В. Сталина.9 После XX съезда партии в исторических трудах состоялся пересмотр не только оценок личности И. В. Сталина, но и итогов национальной политики, в том числе и в Чечне. В годы «оттепели» авторы стали акцентировать внимание на ленинских.

6 См.: Борисенко И. Авантюристы в гражданской войне на Северном Кавказе в 1918 году. Ростов-на-Дону, 1930; Борисенко И. Советские республики на Северном Кавказе в 1918 г. Ростов-на-Дону, 1930; Се-ребрякян С. Боевой путь красных партизан. Ростов-на-Дону, 1934 и др.

7 См.: Витухновский Г. В. Борьба за учительство (1917;1919 гг.). М., 1949; Константинов H.A., Струминский В. Я. Очерки по истории начального образования в России. М., 1949; Иванович К. А. Высшая сельскохозяйственная школа в СССР. М., 1948; Петровская П. П. Первые мероприятия партии большевиков и Советского правительства в области народного образования. (1917; 1919 гг.). М., 1952 и др.

8 См.: Кафтанов C.B. Высшее образование в СССР. М., 1950; Бутягин A.C. Салтанов Ю. А. Университетское образование в СССР. М., 1957; Галкин К. Т. Высшее образование и подготовка научных кадров. М., 1958.

9 См.: Советское социалистическое многонациональное государство. М., 1940; Якубовская С. И. Объединительное движение за образование СССР (1917;1922). М., 1947; Песикина Е. И. Народный комиссариат по делам национальностей и его деятельность в 1917;1918 гг. М., 1950; Цамерян И. П. Великая эпоха формирования и развития социалистических наций в СССР. М., 1951; Чугаев Д. А. Образование Союза Советских Социалистических Республик. М., 1951; Коммунистическая партия — организатор советского многонационального государства (1917;1924). М, 1954; Чистяков О. И. Взаимоотношения советских республик до образования СССР. М., 1955. принципах национально-государственного строительства.10 В конце 1950;х -1960;е гг. заметно расширилась проблематика исследований, возросло внимание ученых к уровню и особенностям социально-экономического и политического развития различных районов Северного Кавказа.11 Национально-освободительное движение горцев начинает рассматриваться в тесной связи со свержением царизма на окраинах России.12.

Вышедшие в середине 1960;х — начале 1980;х гг. обобщающие труды по истории автономий народов Северного Кавказа и их партийных организаций сконцентрировали в себе все основные достижения и недостатки историографической мысли своего времени и практически стали своего рода методологическими ориентирами в изучении проблемы.13.

10 См.: Бербеков Х. М. Образование и развитие кабардинской социалистической нации. Нальчик, 1958; Тотоев М. Из истории дружбы осетинского народа с великим русским народом. Орджоникидзе, 1963; Летифов АЛ. Исторический опыт национально-государственного строительства на Северном Кавказе. Махачкала, 1972; Алиев А. И. На путях к социализму. Осуществление коммунистической партией ленинской национальной политики в Дагестане (1920;1925 гг.). Махачкала, 1974; Саламов Б. Горские народы: расцвет и сближение. Орджоникидзе, 1975; Османов A.M. Мой край Дагестан. М., 1979.

11 См.: Тотоев С. А. Очерки истории революционного движения в Северной Осспш (1917;1920 гг.). Орджоникидзе, 1957; Гуревич С. И. Борьба за советскую власть на Тереке в 1917;1918 гг. М., 1956; Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917;1920 гг. Краснодар, 1957; За власть Советов в Кабардо-Балкарии. Документы и материалы по истории борьбы за советскую власть и образование Кабардино-балкарской автономной области (1917;1922 гг.). Нальчик, 1957; За власть Советов в Чечено-Ингушетии. Сборник документов и материалов. Грозный, 1958; Коренев Д. З. Революция на Тереке. 1917;1919 гг. Орджоникидзе, 1967; Под знаменем Октября. Воспоминания. Майкоп, 1971; Этенко Л. А. Историко-партийные исследования на Северном Кавказе / Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы, 1974. № 4- Козлов А. И., Хмелсвский А. К., Этенко Л. А. Изучение истории борьбы за власть Советов на Дону и Северном Кавказе / Вопросы истории, 1981. № 10.

12 См.: Носов А. Октябрьская революция в Грозном и в горах Чечено-Ингушетии. Грозный, 1961; Кучиев В. Д. Советы в борьбе за победу Великой Октябрьской социалистической революции на Тереке (1917;1918 гг.). Орджоникидзе, 1964; Гиосов М. И. Борьба большевиков Терека за разрешение аграрного вопроса в период победы социалистической революции и установления советской власти. Орджоникидзе, 1966; Гугов P.X., Улигов У. А. Очерки революционного движения в Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1967; Мамедов Ш. М. Октябрь на Тереке и в Дагестане. Махачкала, 1969; Абазатов M.A. Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии за Советскую власть. Грозный, 1969; Берикетов Х. Г. Ленин и Кавказ. Нальчик, 1970; Лайпа-нов К. Т. Октябрь в Карачаево-Черкесии. Борьба большевиков за власть Советов. 1917;1920. Черкесск, 1971; Гугов Р. Х. Совместная борьба народов Терека за Советскую власть. Нальчик, 1975 и др.

13 См.: Очерки истории Краснодарской организации КПСС. Краснодар, 1966; Очерки истории Севе-ро-Осетинской партийной организации. Орджоникидзе, 1969; Очерки истории Ставропольской организации КПСС. Ставрополь, 1970; Очерки истории Кабардино-Балкарской истории КПСС. Нальчик, 1971; История Северо-Осетинской АССР. Орджоникидзе, 1966. Т. 2- История Кабардино-Балкарской АССР. Нальчик, 1967. Т. 2- Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Грозный, 1972. Т. 2- Очерки истории Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1972. Т. 2- Очерки истории Адыгеи. Майкоп, 1981. Т. 2- Даудов A.X. Образование и развитие Горской АССР. 1920;1924 гг. (Проблемы национально-государственного строительства). Дисс. канд. ист. наук. Л., 1984 и др.

На рубеже 1980;1990;х гг. в методологии исторических исследований наметились серьезные позитивные коррективы, историки начали избавляться от идеологизации научного знания, произошел отказ от классовой оценки исторических событий, от доминанты марксистско-ленинской научной парадигмы. Методологическому обновлению исторической науки способствовали публикации трудов оппонентов советской власти, запрещенные в предыдущие периоды существования советской системы. Отличительной чертой развития исторического знания стала свободная трактовка известных исторических событий и преобладание критических взглядов на процесс национально-государственного строительства советского государства.

В 1990;е гг. интерес к национальной политике советской власти дополнительно актуализировался в связи с обострением национальных противоречий на постсоветском пространстве.14 Заметным вкладом в историографию стали работы Н. Ф. Бугая, Д. Х. Меркулова, Ж. Ж. Гакаева, А. Х. Даудова, М. М. Ибрагимова, В. М. Устинова, открывших ряд перспективных направлений в исследовании темы.15.

Внимание исследователей Чеченской республики в последнее десятилетие было обращено к анализу истории взаимоотношений России и Чечни, выявлению роли русского и других народов нашей страны в социально-экономическом и культурном становлении чеченского народа. Значительным.

14 См.: Доронченков А. И. Межнациональные отношения и национальная поли гика в России: актуальные проблемы теории, истории и современной практики: этнополитологический очерк. С-Пб, 1995; Бабаков В. Г., Семенов В. М. Национальное сознание и национальная культура. М., 1996; Национальная политика России: история и современность / под ред. В. А. Михайлова. М., 1997; Абдулатипов Р. Г. Федерализм в истории России, (в 3-х кн.). М., 1997; Каппелер А. Россия многонациональная империя: Возникновение. История. Распад. М., 1997; Российский федерализм: опыт становления и стратегии перспектив, /под общей ред. Абдулатипова Р. Г. М., 1998; Алексеев C.B. Идеологические ориентиры России: основы новой общероссийской национальной идеологии (в 2-х томах). M., 1998.

См.: Бугай Н. Ф., Мекулов Д. Х. Народы и власть: «социалистический эксперимент». 20-е гг. Майкоп, 1994; Бугай Н. Ф. Горская АССР: правомерность создания, особенности, причины и ход ликвидации / Национально-государственное строительство в Российской Федерации: Северный Кавказ. (1917;1941 гг.). Майкоп, 1995; Даудов А. Х. Горская АССР. 1921;1924 гг. Очерки социально-экономической истории. СПб., 1997; Гакаев Ж. Ж. Очерки политической истории Чечни (XX в.). М., 1997; Ибрагимов M.M. Миграция и политика. Саратов, 2001;Устинов В. М. Турар Рыскулов: (очерки политической биографии). Алматы: Казахстан, 1996; Кажаров А. Г. Кабарда и Балкария в процессе административно-территориального переустройства Северного Кавказа. (1918;первая половина 1920;х гг.). Автореф. дисс. канд. ист. наук. Нальчик, 2001 и др. событием стал выход в свет двухтомной «Истории Чечни с древнейших времен до наших дней», написанной авторским коллективом под руководством профессора М. М. Ибрагимова. В Москве и Грозном прошел ряд представительных конференций, материалы которых были опубликованы и получили признание научной общественности.16.

Однако, несмотря на многочисленные исследования, осуществляемые на различных этапах становления историографии, пока вопрос остается недостаточно изученным. В целом, анализ историографии показал необходимость дополнительного изучения вклада русского народа в экономическое и культурное развитие Чечни.

Актуальность и проведенный историографический анализ определили цели и задачи исследования. Целью диссертации является комплексный, научный анализ вклада русского народа в социально-экономическое и культурное развитие Чечни в 1920;1930;е гг.

Исходя из поставленной цели, формулируются следующие задачи:

— выявить особенности социально-экономического и культурного развития Чечни в 1920;1930;е гг.;

— показать участие русских специалистов в модернизации экономического развития Чеченской Республики;

— в комплексе проанализировать вклад русской интеллигенции в развитие системы образования и формирование педагогических кадров Чечни в 1920;1930;е гг.

16 См.: Чечня на рубеже веков: состояние и перспективы. Материалы научно-практической конференции (27 марта 2004 г.) В двух томах. Грозный. 2004. Взаимоотношения чеченцев с народами Кавказа: история и современность. Материалы научно-практической конференции (26 марта 2005 г.), Грозный 2005. Чеченская республика и чеченцы. История и современность: Материалы Всероссийской научной конференции. Москва, 19−20 апреля 2005 г. М.: Наука, 2006; Чеченцы в сообществе народов России. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 420-летию установления добрососедских отношений между народами России и Чечни, (г. Грозный, 18−20 декабря 2008 г.). Назрань.2008.

Хронологические рамки диссертации охватывают исторический период 1920;1930;х гг. Выбор данного этапа определяется тем, что в условиях окончания гражданской войны, перехода к новой экономической политике и образования СССР перед высшим партийно-государственным руководством страны встала задача укрепления основ советской власти в национальных регионах с опорой на русское население союзных республик. Не стала исключением и Чеченская республика, в которой при посредничестве русских специалистов и интеллигенции к концу 1930;х гг. удалось сформировать национальные кадры для дальнейшего развития народного хозяйства, культуры и образования.

Источниковая база диссертации формировалась в соответствии со спецификой исследуемой проблемы. В работе были использованы опубликованные и неопубликованные архивные материалы, сборники документов, распоряжения органов власти, мемуары и периодическая печать. В частности, в процессе исследования автором был проанализирован комплекс неопубликованных документальных материалов, хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации, Российском государственном архиве социально-политической истории, бывшем Центральном государственном архиве Чечено-Ингушской автономной ССР.

В диссертации привлечены мемуары участников событий исследуемого периода, — их воспоминания, дневники, записки, в которых, несмотря на очевидную и неизбежную субъективность авторов, порой содержится богатый фактический материал. В работе широко использовалась периодическая печать. При этом автор анализировал как центральные, так и местные газеты. В целом, использование разнообразных исторических материалов и источников позволило составить более полное представление о вкладе русского народа в социально-экономическое и политическое развитие Чечни в 1920;30-е гг.

Научная новизна диссертации состоит в объективной переоценке роли русского населения в социально-экономическом и культурном развитии Чечни в 1920;30-е гг.

Автор делает вывод о том, что на протяжении всего исследуемого периода сохранялось неоднозначное отношение местного населения Чечни к советской власти. Наибольшей политической лояльностью отличались крупные центры республики, в которых была сконцентрирована основная масса русского населения. В отделенных аулах сопротивление советской власти, по сути, никогда не затухало, хотя его степень была различной и зависела от изменения социально-экономической и политической конъюнктуры в стране.

Исследование показало, что, объективно оценивая низкий уровень экономического развития Чечни, руководители центрального аппарата делали ставку не на всеобщий подъем народного хозяйства Чеченской республики, а на создание очагов промышленного развития, вокруг которых в дальнейшем должны были наращивать темп процессы индустриализации. При этом русские специалисты рассматривались как авангард рабочего класса, который должен был постепенно вовлечь самих чеченцев в процесс экономической модернизации республики.

Автор отмечает, что в первые годы советской власти промышленность Чечни практически полностью базировалась на русских рабочих и инженерах. В соответствии с новой программой партии, принятой на X съезде РКП (б) и утверждавшей необходимость ликвидации фактического неравенства наций, проводилась целенаправленная политика перераспределения материальных и людских ресурсов из центральной России в слаборазвитые национальные окраины, в том числе в Чеченскую республику. Подобный политический курс учитывал национальные интересы Чечни, что способствовало скорейшему включению республики в состав союзного целого.

Исследование показало, что главная задача культурной и образовательной политики советской власти в регионе заключалась в искусственном выравнивании уровня просвещения русского и местного населения Чечни. В результате реализации данного курса за короткий период времени на региональном уровне были сформированы, не успевшие окончательно оформиться в дореволюционной России, национальные элиты, вплоть до настоящего времени являющиеся выразителями этнокультурного своеобразия Чечни.

Автор делает вывод о том, что, несмотря на усилия власти, к концу исследуемого периода национальная интеллигенция Чечни была еще крайне малочисленна, хотя к этому времени уже были созданы все предпосылки для ее дальнейшего самостоятельного формирования.

Методологическую основу исследования составили диалектические методы познания, опора на обширный круг источников и литературы по проблеме. Исследование базируется на принципах историзма и объективности, критической интерпретации источника, систематизации и сравнительном анализе данных, деполитизированном подходе к истории, научном беспристрастии. В целом, методологической основой работы стал проблемно-хронологический принцип, позволяющий анализировать факты и события в диалектическом ключе.

Практическая значимость. Материалы диссертации могут способствовать углублению и расширению исследований по проблемам, связанным с политической и социально-экономической историей народов Северного Кавказа. Выводы и рекомендации автора могут быть использованы при определении и разработке новых научных изысканий с учетом тех концептуальных подходов и оценок, которые отражены в диссертации. Ее содержание может быть учтено при подготовке учебно-исторической литературы для студентов исторических факультетов, как по конкретной проблематике, так и по современной отечественной истории. Материалы исследования можно использовать при разработке вузовских спецкурсов.

Апробация исследования. Основные результаты диссертации отражены в публикациях автора, его выступлениях на научных и научно-практических конференциях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В работе осуществлена переоценка роли русского населения в социально-экономическом и культурном развитии Чечни в 1920;30-е гг.

На протяжении всего исследуемого периода сохранялось неоднозначное отношение местного населения Чечни к советской власти. Наибольшей политической лояльностью отличались крупные центры республики, в которых была сконцентрирована основная масса русского населения. В отделенных аулах сопротивление советской власти, по сути, никогда не затухало, хотя его степень была различной и зависела от изменения социально-экономической и политической конъюнктуры в стране.

Исследование показало, что, объективно оценивая низкий уровень экономического развития Чечни, руководители центрального аппарата делали ставку не на всеобщий подъем народного хозяйства Чеченской республики, а на создание очагов промышленного развития, вокруг которых в дальнейшем должны были наращивать темп процессы индустриализации. При этом русские специалисты рассматривались как авангард рабочего класса, который должен был постепенно вовлечь самих чеченцев в процесс экономической модернизации республики.

В первые годы советской власти промышленность Чечни практически полностью базировалась на русских рабочих и инженерах. В соответствии с новой программой партии, принятой на X съезде РКП (б) и утверждавшей необходимость ликвидации фактического неравенства наций, проводилась целенаправленная политика перераспределения материальных и людских ресурсов из центральной России в слаборазвитые национальные окраины, в том числе в Чеченскую республику. Подобный политический курс учитывал национальные интересы Чечни, что способствовало скорейшему включению республики в состав союзного целого.

Исследование показало, что главная задача культурной и образовательной политики советской власти в регионе заключалась в искусственном выравнивании уровня просвещения русского и местного населения Чечни. В результате реализации данного курса за короткий период времени на региональном уровне были сформированы, не успевшие окончательно оформиться в дореволюционной России, национальные элиты, вплоть до настоящего времени являющиеся выразителями этнокультурного своеобразия Чечни.

Несмотря на усилия власти, к концу исследуемого периода национальная интеллигенция Чечни была еще крайне малочисленна, хотя к этому времени уже были созданы все предпосылки для ее дальнейшего самостоятельного формирования.