Проекты сотрудничества в нефтегазовом и энергетическом секторах также трудно считать прибыльными, их следует рассматривать с позиции долгосрочного инвестирования для улучшения влияния Российской Федерации в Иране. Однако с две тысячи пятнадцатого года военные отношения снова восстановлены. В августе одна тысяча девятьсот девяносто второго года было подписано соглашение о двустороннем сотрудничестве «О мирном использовании атомной энергии», которое предусматривало установку двух энергоблоков ВВЭР-440 в ИРИ. Вся подготовительная работа в январе одна тысяча девятьсот девяносто пятого года была завершена. Контракт с точки зрения соответствия его международным правовым нормам был безупречно выполнен, не нарушая Договора о нераспространении ядерного оружия и положений Международного агентства по атомной энергии. В соответствии с одним из пунктов данного документа Россия согласилась начать обучение иранских специалистов в своих ядерных исследовательских центрах, и помочь Тегерану добывать урановую руду и поставлять газовые центрифуги, которые используются в производстве обогащенного урана. Параллельно происходило полномасштабное сотрудничество в ядерной области, включая такую чувствительную сферу, как обогащение урана, которая позволяет разрабатывать ядерную военную программу. Наряду с этим стороны приняли решение о поставках российского ядерного топлива в Иран. Таким образом, Россия остается единственной страной, которая помогает Ирану в осуществлении его ядерной программы. С одна тысяча девятьсот девяносто третьего года Соединенные Штаты регулярно поднимают вопрос об «утечке» своих ракетных и ядерных технологий в Иран.
Согласно копиям секретных иранско-российских соглашений, которые производились разведывательными службами США, этот контракт предусматривал военную часть, которая обсуждалась на встрече президентов Соединенных Штатов и России в мае одна тысяча девятьсот девяносто пятого года. Тогда Вашингтон потребовал от Москвы отозвать данный пункт из контракта. Возникновение инцидента заставило США поставить под вопрос прозрачность российско-иранских отношений. Соединенные Штаты все чаще настаивали на том, чтобы Россия отказалась от сотрудничества с Ираном. Россия обязалась завершить все контракты на поставку своего вооружения в Исламскую Республику Иран до тридцать первого декабря одна тысяча девятьсот девяносто первого года. Как показали дальнейшие события, Россия не отказалась выполнить ядерный контракт. Давление США на Россию не помешало ее правительству в июле две тысячи второго года утвердить план заключения нового соглашения о торговом, экономическом, промышленном, научно-техническом сотрудничестве с Ираном, в частности, предусматривающий возможное участие Российской Федерации в строительстве еще двух энергоблоков мощностью до одной тысячи МВт в Ахвазе. Вопрос о ядерном топливе стал одним из центральных не только для иранской ядерной программы, но и для российско-иранского сотрудничества в ядерной области.
Под давлением Америки Россия была вынуждена ужесточить свои требования к условиям поставок ядерного топлива в Иран. Между тем обещание Российской Федерации поставлять ядерное топливо в Иран вызывало большую озабоченность в Соединенных Штатах. Москва уведомила Тегеран, что не будет отправлять топливо в Иран, если не согласится на полную инспекцию своих ядерных объектов МАГАТЭ. В две тысячи втором — две тысячи третьем годах Москва решила не увеличивать темпы строительства АЭС в Бушере, ссылаясь на технические причины.
Срыв ввода в эксплуатацию АЭС в Бушере вызвал открытое раздражение официальной прессы Иране. После заключения парижского соглашения Москва начала поддерживать интернационализацию ядерной программы Тегерана. В две тысячи четвёртом году готовящееся к отправке в Иран российское ядерное топливо снова было задержано по настоянию Соединенных Штатов. Нет никаких оснований сомневаться в том, что цель Ирана создать свой собственный производственный цикл состоит в том, чтобы уменьшить зависимость от российского топлива и, в конечном счете, от полной энергетической независимости Ирана. Неспособность запустить АЭС заставила главу Агентства по атомной энергии Ирана объявить в конце декабря две тысячи четвёртого года, что для завершения работы на АЭС Агентство в январе две тысячи пятого года подпишет протокол соглашения об уничтожении атомных отходов.
Приход к власти в Иране ультраконсервативного Махмуда Ахмадинежада в июле две тысячи пятого года не повлиял на позиции Российской Федерации касательно атомной программы Ирана, даже, несмотря на заявленное Тегераном намерение возобновить работу по обогащению урана в начале две тысячи шестого года. Основной причиной поддержки Ираном иранской ядерной программы по-прежнему было членство Ирана в Договоре о нераспространении ядерного оружия. Чтобы избежать международной критики, Россия постоянно призывала Иран к сотрудничеству с МАГАТЭ. С конца две тысячи пятого года вопрос об обогащении урана в России все чаще обсуждается. Тегеран отказался от уранового обогащения, заведя на тот момент переговоры в тупик. Затем, чтобы выйти из сложившейся ситуации, Российская Федерация предложила создать совместный российско-иранский завод на своей территории по обогащению урана, за которым последовал от официального Тегерана категорический отказ.
Россия не была против в самом Иранеконверсии урана, что наряду с признанием ее права на ограниченный объем ядерных исследований могло привести к разногласиям в выработке общей позиции мирового сообщества в отношении ядерной иранской программы. По данным иранской прессы, США поддержали российский план. Однако представитель Ирана в МАГАТЭ Али Асгар Солтаний сказал, что этот план приемлем только в том случае, если Иран будет независим в производстве и использовании ядерных технологий. Следует отметить, что на протяжении всего рассматриваемого периода Россия постоянно возражала против введения международных санкций против Ирана и продолжала сотрудничать с ним как в ядерной сфере, так и в экспорте вооружений. Москва и Тегеран едины в отказе от транскаспийских и трансафганских трубопроводных проектов.
Обе энергетические державы в более широком контексте стремятся использовать для экономической модернизации природные ресурсы, и заинтересованы в политической безопасности и стабильности, уменьшении влияния внешних сил в Каспийском регионе. Иран и Россия являются уязвимыми странами, но с большими амбициями они хорошо понимают интересы друг друга. Что касается туркменского газа, интересы Москвы и Тегерана сходятся в отказе от транскаспии. Расходятся в том, что каждый из них стремится ориентироваться на богатство Туркменистана. Иран намерен продолжать играть на противоречиях России с другими странами, преследуя свои интересы. Приобретение страной статуса важной региональной державы в первую очередь рассматривается Тегераном в контексте любого взаимодействия с Западом. Помимо упомянутого выше экономического фактора, изоляция Ирана на международной арене позволяет России манипулировать ситуацией как на Южном Кавказе, так и на Ближнем Востоке в своих интересах. Это также означает, что у России не будет конкурентов на иранском рынке вооружений и ядерных технологий.
Хотя Иран находится в конфликте с Соединенными Штатами, у Казахстана и Туркменистана есть только один экономически выгодный путь транзита угля и нефти — через Россию. Как только Иран станет полноправным членом мирового экономического сообщества, трубопроводы будут немедленно построены в направлении Персидского залива, и Запад сможет оказывать давление на Россию, имея возможность отказаться от ее поставок. Вероятно, единства позиций в российском руководстве над Ираном нет. По данным источников в Кремле, Иран является одним из «досье, которые лично принадлежат Путину», за которые он оставляет за собой право принимать все осмысленные решения. Примечательно, что в первые месяцы две тысячи десятого года Дмитрий Медведев публично несколько раз заявлял, что избежать против Ирана санкций не удастся, а Владимир Путин говорил по этому вопросу только один раз, но в гораздо более расплывчатой формулировке. Однако в итоге Ирану пришлось согласиться на предоставление доступа к собственным атомным и ядерным объектам, что позволило снять большую часть санкций с государства. Постепенно будет достроен газопровод «Мир», что приведет к уменьшению возможностей Российской Федерации в регионе и позволит Ирану выдвигать собственные условия, с которыми придется считаться. В проблеме относительно российского Северного Кавказа практически с самого её начала Иран занял конструктивную позицию и поддержал Москву в борьбе против ваххабитского терроризма и сепаратизма.
Выводы ко второй главе.
Таким образом, в данной главе было установлено и показано, чтовнешний фактор всегда занимал важное, а иногда и даже решающее место в политике Ирана. Главенствующим принципом Иранской внешней политики после произошедшей революции стал ислам и его развитие в мире, расширение влияния революционеров, при этом пересоздав заново политические связи с соседними странами мусульманского мира. Отношения между Тегераном и рядом арабских государств за последние годы постепенно нагнетаются. Ситуация, сложившаяся в Персидском заливе за последние десятилетия, может быть квалифицирована как состояние постоянной нестабильности, усугубленной кризисными ситуациями. Преобладающая роль Штатов, основанная на большом военном присутствии, провоцирует распространение экстремизма далеко за пределы субрегиона в качестве реакции на американское господство. Соединенные Штаты, Израиль, арабские страны и государства Европейского союза (в меньшей степени) считают развитие ядерной иранской программы одной из самых больших мировых проблем и самой серьёзной угрозой международной стабильности. Кроме того, из-за того, что происходит на Ближнем Востоке, роль Ирана в качестве региональной силы неуклонно растет, что очень беспокоит его соседей. Москва и Тегеран едины в отказе от транскаспийских и трансафганских трубопроводных проектов. Обе энергетические державы в более широком контексте стремятся использовать для экономической модернизации природные ресурсы, и заинтересованы в политической безопасности и стабильности, уменьшении влияния внешних сил в Каспийском регионе.
Заключение
.
Цель работы можно считать достигнутой, так как в ходе работы были отображены поставленные задачи, а именно: Рассмотрена идеология современного Ирана;
Проанализированы внутриполитические иранские реалии;
Охарактеризованы внешнеполитические настроения Ирана;
Изучен Ближний Восток и Иран;
Проанализированы.
Американо-иранские отношения;
Охарактеризованы отношения Ирана и России во внешней политике. Тегеран до недавнего времени продолжал активные попытки реализации собственных ядерных амбиций, постепенно загоняя страну обратно в международное изгнание, из которого они начали выбираться в девяностые годы. После успешного относительно периода реформ и восстановления экономики в конце двадцатого и начале двадцать первого века экономика Ирана вступила в затяжной период стагнации. В течение последних полутора десятилетий население почти удвоилось, что увеличивает демографическое давление на экономику. Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы:
1.Иран на Ближнем Востоке является одним из ключевых лидеров. Катар, Турцию и Саудовскую Аравию смело можно назвать конкурентами Ирана. Исламская революция, произошедшая в Иране, явилась одной из первых довольно серьёзных заявок ислама в отношении политической власти в современном мире. Она привела к тому, что создалась уникальная политическая система, которая действует в совершенно разных двух пространствах, а именно: теократическом и демократическом. 2. Иранская внутренняя политика сама по себе безумно сложна. Всё заключается в том, что в Исламской Республике Иран имеется три центра принятия решений. Самым главным является Верховный лидер Ирана — Рахбар.
3.Внешний фактор всегда занимал важное, а иногда и даже решающее место в политике Ирана. Главенствующим принципом Иранской внешней политики после произошедшей революции стал ислам и его развитие в мире, расширение влияния революционеров, при этом пересоздав заново политические связи с соседними странами мусульманского мира.
4.Отношения между Тегераном и рядом арабских государств за последние годы постепенно нагнетаются. Ситуация, сложившаяся в Персидском заливе за последние десятилетия, может быть квалифицирована как состояние постоянной нестабильности, усугубленной кризисными ситуациями. Из-за того, что происходит на Ближнем Востоке, роль Ирана в качестве региональной силы неуклонно растет, что очень беспокоит его соседей.
5.Преобладающая роль Штатов, основанная на большом военном присутствии, провоцирует распространение экстремизма далеко за пределы субрегиона в качестве реакции на американское господство. Соединенные Штаты, Израиль, арабские страны и государства Европейского союза (в меньшей степени) считают развитие ядерной иранской программы одной из самых больших мировых проблем и самой серьёзной угрозой международной стабильности.
6.Москва и Тегеран едины в отказе от транскаспийских и трансафганских трубопроводных проектов. Обе энергетические державы в более широком контексте стремятся использовать для экономической модернизации природные ресурсы, и заинтересованы в политической безопасности и стабильности, уменьшении влияния внешних сил в Каспийском регионе. Список использованной литературы.
Азганди А. Внешняя политика Ирана. -Тегеран: Гомес, 2015. -248 с. Ахмадинежад вновь баллотируется в президенты Ирана [Электронный ресурс]Режим доступа:
http://korrespondent.net/world/3 838 927-akhmadynezhad-vnov-ballotyruetsia-v-prezydenty-yrana (дата обращения 13.
04.2017).Бжезинский З. В долгосрочной перспективе можно рассчитывать на становление современного и демократического Ирана [Электронный ресурс]Режим доступа: www.1news.az (дата обращения 12.
04.2017).Внутренняя политика Ирана [Электронный ресурс] Режим доступа:
https://regnum.ru/news/dossier/2595.html (дата обращения 11.
04.2017).Дружиловский С. Б. Внутренние факторы формирования политики Ирана //Вестник МГИМО Университета — № 1 / 2010- С. 1−11.Дунаева Е. В. Итоги парламентских выборов в ИРИ // Институт Ближнего Востока, 16 марта 2012 [Электронный ресурс] Режим доступа:
http://www.iimes.ru/rus/stat/2012/16−03−12a.htm (дата обращения 11.
04.2017).Дунаева Е. В., Мамедова Н. М. Особенности формирования внешней политики ИРИ / Институт Ближнего Востока. Электронный ресурс] Режим доступа:
http://www.iimes.ru/rus/stat/ 2011/14−02−11.htm (дата обращения 11.
04.2017). Евсеев В. Американо-Иранские отношения в контексте региональной безопасности // Кавказ и глобализация -№ 2 / том 6 / 2012 -С. 75−86.Закриян М. Оценка внешней политики Хатеми экспертами / М. Закриян. — Тегеран: Хамшахри, 2000. -133 с. Иран:
внутренняя политика[Электронный ресурс] Режим доступа:
http://www.russiankurort.org/iran21.php (дата обращения 11.
04.2017).Иран:
геополитика и геостратегия [Эл. ресурс] Режим доступа:
http://www.investiran.com.ua/index.php/economy-of-iran/makroekonomika/105-iran-geostrategiya-i-geopolitika (дата обращения 11.
04.2017).Иран: ислам и власть. — СПб.: Книжный Дом, 2014. -283 с. Иранская внутренняя политика: в разных измерениях[Электронный ресурс] Режим доступа:
http://david-arius.livejournal.com/466 307.html (дата обращения 11.
04.2017).Каземи Б. Дивергенция и конвергенция отношений между Ираном и Саудовской Аравией / Б. Каземи. -Тегеран: Изучение Ближнего Востока, 2009. -178 с. Какой он президент Ирана 2017? [Электронный ресурс]Режим доступа:
http://thegreatmiddleeast.com/2016/10/21/kakoj-on-prezident-irana-2017/(дата обращения 13.
04.2017).Конституция Исламской Республики Иран [Э. р.] Режим доступа:
http://www.cis-emo.net/sites/default/files/imagesimce/constitution_of_iran.pdf (дата обращения 11.
04.2017).Мамедова Н. М. Политические центры силы в Иране. В сборнике «Иран и Россия» — М.: АСТ, 2014. -С. 6. Матвеев А. С., Корнилов А. А. Влияние внутренних факторов на формирование внешней политики президента Ирана Махмуда Ахмадинежада // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского — № 4−1 / 2013 — С. 304−309.Мэй и Трамп назвали Иран угрозой для Ближнего Востока [Электронный ресурс] Режим доступа:
http://korrespondent.net/world/3 838 291-mei-y-tramp-nazvaly-yran-uhrozoi-dlia-blyzhneho-vostoka (дата обращения 13.
04.2017).Нахаи Х. Согласие и создание затруднений национальныхи исламских интересов.- Тегеран: центр по политическим и международным изучениям — 2013- 340 с. Рамзани Р. Экспорт иранской революции: политики, цели и значения / на работе Эспозито Джон Иранская революция: мировое влияние (The Iranian Revolution: the Global Impact).- Флорида: International University Press, 2010. -.
354 с. Резаи А. Р. Описание периодов во внешней политике ИРИ с точки зрения теорий международных отношений — Тегеран: Ежеквартальное издание «Стратегия" — № 48 / 2008−180 с. Саджадпур М. Понятийные и исследовательские рамки для изучения внешней политики. -.
Тегеран: центр по политическим и международным изучениям -2013−316 с. Сажин В. И. Президент Ирана Ахмадинежадпортрет в политическом интерьере / Институт Ближнего Востока. Электронный ресурс] Режим доступа:
http://www.iimes.ru/rus/stat/2007 /06−06−07.htm (дата обращения 12.
04.2017). Хатами Сейед Мохаммед. Страх перед бурей / Пер. с персид. Х. Вахриза.
— М.: Издательство МГУ, 2011 — 128 с. Чернова А. Ф.
Влияние исламской революции на монархические режимы в Персидском заливе // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена -№ 161 / 2013 -С. 24−32.Шакури А. Политический фикх ислама: принципы внутренней политики. -.
Кум: изд-во. Хор, 2012−608 с. Шердуст Э. А. Национальные интересы Исламской Республики Иран // Вопросы управления — № 2 (8) / 2014 -С. 180−185.Шердуст Эхсан Амир Политика разрядки и роль Ирана в диалоге цивилизаций // Историческая и социально-образовательная мысль- № 4 / том 7 / 2015- С. 49−52.Эсмат Дараби Особенности внешней политики Исламской Республики Иран в условиях биополярной и однополярной модели мира // Историческая и социально-образовательная мысль — № 4 / 2014- С. 200−205.Юртаев В. И. Особенности современной внешней политики Ирана // Вестник Российского университета дружбы народов — № 2 / 2012 -С. 13−21.Юртаев В. И. Перспективные сценарии региональной интеграции // Вестник Российского университета дружбы народов -№ 3 / 2009 -С. 5−14.Sivan Emmanuel. R eligious Radicalism and Politics in the Middle East.
— N ew-York: State University of New York Press, 2010. — 244 p.
