Формирование индустрии развлечений в городе как потенциала туризма

Туристская привлекательность дестинаций определяется не только плотностью сети историко-культурных достопримечательностей, но и наличием развлекательных заведений. Массовая культура во второй половине XIX в. стала питательной средой для создания сети различных увеселений, способных создать положительный имидж местности для путешественника. Изобретения кино, фотографии, телефона, появление в городах граммофона, трамвая, электрического освещения создавали для этого технические возможности. Новый горожанин получил свободное время, досуг и жаждал развлечений и зрелищ. Индустрия развлечений развивалась, во-первых, в курортных местах, усиливая мотивацию их посещения, а во-вторых, в крупных городах, где формировался туристский потенциал.

Местом развлечений, в наибольшей степени связанным с путешествием, были вокзалы. Как уже отмечалось выше, название «вок-зал» указывало на первоначальное понимание остановки в пути как места развлечения и веселья. Образцом такого использования вокзального пространства был Павловский вокзал на первой в России железной дороге. Построенный в 1838 г. по проекту архитектора А. И. Штакеншнейдера вокзал принадлежал правлению железной дороги, но предназначался исключительно для увеселения аристократической публики. Экзотическое и считавшееся рискованным для того времени путешествие по железной дороге было само по себе волнующим приключением, которое на вокзале завершалось настоящим праздником. При вокзале имелись зал для танцев и зал для обедов с фонтанами, ресторан, два зимних сада для прогулок, гостиница на 40 номеров и галерея для гулянья. Путешественников развлекал Берлинский военный оркестр, цыганский хор Ильи Соколова, приезжие артисты. В 1838 г. в Павловске начал выступать дирижер из Вены — знаменитый Йозеф Герман. В 1856 г. приехал блистательный Йоганн Штраус, задержавшийся в России на 10 лет. По инициативе Штрауса музыка стала звучать не во время обедов, а в качестве отдельных концертов. В концертном зале Павловского вокзала звучали популярная классическая музыка, серьезные симфонические сочинения, цыганские и эстрадные песни, пение Ф. Шаляпина, Л. Собинова и приезжих знаменитостей. Таким образом, развлекательные мероприятия оказались самым привлекательным моментом для путешествия в Павловск.

На курортах уже в обязательном порядке формировалась инфраструктура развлечений. Логичным продолжением прежних вокзальных увеселений стало создание курзалов на знаменитых курортах и вообще соединение инфраструктуры туризма с инфраструктурой развлечений. В 1830-е гг. вблизи Петербурга в местечке Черная речка было открыто около 30 источников. Для развлечения публики построили курортное помещение (курзал), где по вечерам играл оркестр, а для катавшихся в колясках пациентов устраивались фейерверки, маскарады, выступали певцы и фокусники.

В то же время создание развлекательных объектов в крупных городах придавало им курортную значимость, мотивировало посещение с целью отдыха и туризма. Обе российские столицы соревновались в организации увеселительных центров, которые оказались новым и прибыльным бизнесом, частью туристской индустрии. Одним из первых популярных видов развлечений для широкой публики стали увеселительные сады.

В первой половине XIX в. купец швейцарского происхождения Иван Иванович Излер, владевший двумя кондитерскими на Невском проспекте, взял в аренду часть территории с минеральными источниками в Петербурге и устроил там «увеселительный парк Излера». Парку был придан благоустроенный вид с клумбами, газонами, павильонами с сюрпризами, фонтанами. Действовали новый концертный зал, открытый театр, площадка для летнего оркестра. В парке проходили изысканные и веселые тематические балы. Маскарады принимали то облик «волшебных ночей Востока», то блеск древнего Рима, то прекрасную простоту Греции. Посетителям представлялись огненные зрелища: «искусственный закат», «извержение Везувия», «огненный каскад». Для выступлений приглашались «лучшие, только лучшие» артисты из разных стран, в первую очередь, знаменитости. Обозреватель журнала «Сын Отечества» писал в 1849 г.: «Его вечер — это 1001 ночь с ее осуществленными сказками». К тому же рестораны Излера отличались великолепной кухней. В саду была организована целая сеть маленьких ресторанчиков и буфетов с кухней по высшему разряду — до 200 наименований блюд и напитков. Безопасность обеспечивала нанятая охрана и пожарные. Парк Излера называли «городом увеселений», а самого Излера — «любимцем петербургской публики». Парк несколько раз посетил даже император Николай I с семьей, в 1835—1836 гг. здесь бывал А. С. Пушкин. И. И. Излер заслуженно считал себя «основателем общественных развлечений» (Агинский, с. 119−121).

В 1870—1880-х гг. в увеселительных садах широко использовался «французский жанр», «каскадный жанр», как тогда называли представления театров легкого жанра. В этом стиле работал увеселительный сад «Аркадия» на берегу Большой Невки в центре Петербурга, основанный купцом Д. А. Поляковым. Соперничал с ним сад развлечений «Аквариум», где использовались эффекты электрического освещения и работал ставший модным каток. Подобные увеселительные сады стали во множестве появляться в конце XIX в. как вид бизнеса развлечений: «Альгамбра», «Вилла Боргезе», «Демидов сад», «Монплезир» и др. «Ведомости Санкт-Петербургской полиции» уже в 1853 г. констатировали: «Теперь загородных увеселительных мест около Петербурга не пересчитать…» К 1900 г. в Петербурге насчитывалось около десятка крупных увеселительных садов, привлекавших все социальные слои города и приезжих гостей.

Еще больше возможностей для организации парковых увеселений и гуляний предоставляла Москва, богатая садами и парками. Большие царские сады существовали в Измайлове, Преображенском, Сокольниках, Царицыне, Марьиной роще и других местах старой Москвы. В старой столице родилась практика не только гулять в парке, но медленно кататься в красивой коляске по парковым аллеям. Организация увеселительных садов, пользовавшихся широкой известностью и славой, привлекали не только собственно столичных жителей, но и становились объектом экскурсий для приезжавших. Сады успешно соединяли сервис развлечений и услуги питания.

Организацией развлекательного досуга в конце XIX в. прославился Михаил Валентинович Ментовский, ставший первым русским менеджером в индустрии развлечений. Удачливость бизнесмена, артистизм натуры, неугомонная яркая личность М. В. Лейтонского сделали его «отцом русской эстрады». В 1878 г. он арендовал в Москве сад «Эрмитаж», где создал театр «Буфф». Сад вскоре стал образцовой моделью парка развлечений. Он использовался как пространство для размещения инфраструктуры развлечений и досуга: зимний и летний театры, открытая эстрада, полное электрическое освещение, рестораны и кафе. В саду постоянно проводились фантастические шоу с участием приглашенных знаменитостей и различными трюками. К. С. Станиславский писал: «„Эрмитаж“ — это летнее театральное предприятие, невиданное нигде в мире по разнообразию и широте». А. П. Чехов считал, что здесь «все приятно, фантастично, волшебно». Весь сад представлял собой одну громадную сцену, а зритель сам переходил от одной сцены к другой: от куплетистов к фокусникам, от фейерверка к воздушному шару, от канатоходцев к плясунам и оркестрам. М. В. Лентовский ввел в эстрадные представления традиции народных гуляний, ярмарочного театра, лубка, сказочные и былинные сюжеты. Он был организатором масленичных и рождественских праздников в Москве, которые запомнились многим современникам особой красочностью, размахом, участием песенников, народных музыкантов, разного рода состязаниями и подлинным весельем (Уварова, с. 55−57).

К увеселительным заведениям относились многочисленные «театры-кабаре», «театры-буфф», театры «легкого жанра», которые придавали пребыванию в столице разновидность путешествия с развлекательной целью. В конце XIX в. обе российские столицы испытали настоящую «эпидемию кабаре». Театр-кабаре «Летучая мышь» возник как закрытый клуб актеров Художественного театра, привлекая посетителей прославленными именами Качалова, Москвина, Книппер-Чеховой, Лужского. «Шутки богов» в этом театре превратили его в элитное увеселительное заведение, где публике предлагалось то шуточное «прочтение Гамлета», то юмористические юбилеи Собинова, Шаляпина. Театркабаре «Кривое зеркало» предназначал свои фарсы для более демократичной и широкой публики и славился как «школа остроумия». В Петербурге работали аналогичные заведения: кабачок богемы «Бродячая собака», «Приют комедиантов», «Балаганчик» и др. Здесь звучали городские романсы, шуточные куплеты, процветал французский каскадный жанр (Уварова, с. 88−119).

В Москве среди развлекательных театров прославились предприятия Шарля Омана, который был настоящей московской достопримечательностью. Француз алжирского происхождения появился в Москве в 1891 г., устраивая представления и рекламу на французской выставке. Представления так понравились публике, а доходы были столь впечатляющи, что Ш. Омой остался в Москве и открыл свой частный театр в Камергерском переулке. Здесь шли спектакли, концертные и дивертисментные программы с 7 до 11.30 вечера. После окончания представления работал ресторан с концертной программой до 4 часов утра. Посетителям предлагали богатое зрелищное «меню» за один вечер: злободневное обозрение с куплетистами, водевиль или оперетту, дивертисмент с заграничными артистами и ресторанное представление (Уварова, с. 166−169). Рассчитано такое увеселение было на загулявшую и невзыскательную публику, ищущую пикантных развлечений. О заведении 1П. Омона не раз писали фельетоны, высмеивая потворство пьяным «загулам» и развлечениям сомнительного свойства для «обомоновшейся» публики, которая обеспечивала предпринимателю аншлаги. В конце концов городские власти предприняли крутые меры, Ш. Омон бежал за границу, прихватив все деньги театра и оставив огромные долги, а в здании его театра открылся опереточный театр «Буфф», продолжавший развлекать москвичей в «кафешантанном стиле» .

Так создавался имидж Москвы как столицы рискованных развлечений и широких возможностей для «загула» купцам, чиновникам, богеме. Представления новых развлекательных театров меняли облик крупных городов, делая их привлекательными для экскурсантов и просто для приезжающих и путешествующих. В конце XIX — начале XX в. выходил журнал «Развлечение», который информировал о возможностях увеселений в столичных городах как для приезжих, так и для их жителей.

Очень важная роль среди новых городских увеселений принадлежала кинематографу. Первый кинопоказ в России, как сообщала газета «Санкт-Петербургские ведомости», состоялся 4 мая 1896 г. в театре и саду «Аквариум» на Невском проспекте. Его организовал Александр Дранков в качестве экзотического аттракциона после театрального спектакля. С этого момента не было в России отрасли бизнеса, растущей более быстро, нежели демонстрация заграничной новинки. Из технической экзотики «волшебного фонаря» и ярмарочного развлечения для «простой» публики кинематограф превратился в мощную отрасль индустрии развлечений и зрелищ. В своей любви к кинематографу признавались писатели Л. Н. Андреев, А. И. Куприн, ?. П. Арцыбашев, художник Л. С. Бакст. Однако немало было и противников «великого немого», которые упрекали его в «пошлости сюжетов», искажении классики, пагубном воздействии на умы. Об опасности снижения художественного вкуса вследствие «кинонаводнения» предупреждали литераторы К. Д. Бальмонт, Д. С. Мережковский, ?. М. Минский, актер А. И. Сумбатов-Южин (Вестник кинематографии. 1914. № 88 (8). С. 18−19). И критики, и апологеты кинематографии сходились в признании любви к нему массовой публики, которая была достигнута не в последнюю очередь за счет исключительно агрессивной рекламы.

В начале XX в. центральный район Москвы был так перегружен кинозаведениями, что московский градоначальник запретил открытие новых синематографов «по улицам: Тверской с Тверским бульваром и на Покровке, ввиду имеющегося значительного числа этих театров в обозначенных местах… и вообще число функционирующих в столице синематографов не должно превышать 75» (Голос Москвы. 1908. 13 янв.). По оценкам исследователя кино В. П. Михайлова, уже к концу 1908 г. в Москве работало более 80 кинотеатров, поскольку кинематограф оказался исключительно прибыльным бизнесом.

Будучи составной частью массовой городской культуры, производство зрелищ стало катализатором формирования новой социокультурной среды индустриального города. Это вело к формированию своей «зрительской публики» без различия социального положения, что соответствовало эпохе массового туризма. А. Серафимович в 1912 г. писал: «Загляните в зрительную залу, вас поразит состав публики: здесь все — студенты, жандармы, писатели и проститутки, офицеры и курсистки, всякого рода интеллигенты… и рабочие, приказчики, торговцы, дамы света, модистки, чиновники, словом, все…» (Соболев Р. Люди и фильмы русского дореволюционного кино. М., 1961. С. 21). По подсчетам современников, количество посетителей кинозалов в 1914 г. превысило 12 млн человек.

Демократизм и пестрота «киношной» публики диктовала свои правила поведения и минимальный уровень сервиса. Редкие кинотеатры имели гардеробные, чаще извещалось, что «верхнее платье снимать не обязательно». В перерывах между сеансами публика слушала пение, посещала буфет, угощалась подсолнухами, яблоками, квасом, апельсинами, которые продавались тут же. Уже в первые годы существования кинотеатров их хозяева жаловались на замусоренность залов после киносеансов. Находчивость владельцев подчас была весьма оригинальной. Светские дамы являлись в кинотеатр в модных тогда огромных шляпах. Поскольку в синематографе не было принято снимать верхнюю одежду, то и шляпы оставались на головах их владелиц, мешая сзади сидящим зрителям видеть экран. Призывы типа «Дам, занимающих место в партере, просят снимать шляпы» не имели успеха, пока один из владельцев кинотеатра не догадался повесить модифицированное объявление: «Просят молодых дам снимать шляпы» (Вестник кинематографии. 1912. № 37. С. 23). Проблема была решена.

Кинематограф широко применял систему скидок, которые были или постоянными (для курсисток, студентов, детей из приюта), или разовыми в связи с какой-либо благотворительной акцией или просто летним сезоном. Практиковались абонементные билеты на сериальные картины, «почетные билеты» и т. п. Однако демонстрация таких широко разрекламированных и востребованных лент, как, например, «Осада Севастополя» сопровождалась, напротив, повышением платы за вход. Усилиями рекламы кинематограф выступил как «театр для бедных», доступное развлечение, потакающее низменным запросам публики, но он отражал вкусы обыкновенных людей и явился одним из самых дешевых и привлекательных способов проведения досуга.

К началу XX в. сложилась широкая панорама городских развлечений на открытом воздухе и в закрытых помещениях на все вкусы: от вариантов классики до народных песенок, от шутливых куплетов до страстных цыганских романсов, что привлекало значительное количество публики. Этому помогала обширная реклама в массовых журналах «Нива», «Развлечение», «Вестник кинематографии», «Проектор» и др.

***.

Формирование сервиса гостеприимства в России осложнялось дорожными условиями и мотивацией путешествий. Поскольку поездки осуществлялись в основном по казенной или коммерческой надобности, формы учреждений для проживания приезжающих не включали сколько-нибудь комфортабельных условий размещения. Почтовые станции и постоялые дворы были рассчитаны на недолгое пребывание проезжающих и невысокие сервисные запросы. Потребность в расселении прибывающих в Россию иностранцев в Новое время должна была ориентироваться на европейские образцы. Возникновение гербергов означало изменение самого подхода к сервису гостеприимства.

В России в течение XIX в. была создана система гостиничного бизнеса, которая включала заведения всех видов и уровней. Характерная черта отельного бизнеса в России — сочетание ориентированности на европейские сервисные стандарты с национальными традициями. Однако инфраструктура размещения туристов страдала от недостатка относительно недорогих заведений гостиничного типа. Вместе с тем в России существовал довольно значительный сектор таких форм проживания, которые были совершенно непригодны для их использования в туристской деятельности.

В конце XIX в. города России, в первую очередь обе ее столицы, становились привлекательными для туризма. Реставраторские работы позволили превратить большинство старинных церквей, монастырей, дворцов в объекты туристского посещения. Города соревновались в устройстве всевозможных выставок, открытии музеев. Туризму благоприятствовало и благоустройство городов, развитие городского, загородного и междугородного транспорта.

Чрезвычайно важным фактором, определившим переход к массовому туризму, было создание индустрии развлечений, что придавало городам дополнительную привлекательность. Когда были решены проблемы массового передвижения и размещения приезжих, индустрия развлечений становилась весьма важной мотивацией туризма. Несмотря на суровый климат России, особенную популярность получили увеселительные сады и развлечения на открытом воздухе. Они удачно сочетали сервис развлечений с сервисом питания и рекреации. Отзываясь на новаторские виды развлекательных представлений (эстрада, «легкий жанр» в театрах-буфф, романсы, куплеты, танцевальные номера и т. п.) индустрия развлечений формировала туристский потенциал городов. Посещение крупных городов, особенно столичных, получило дополнительную мотивацию развлечения, что также способствовало развитию туризма. Именно на этом пути создавались предпосылки для оформления туризма как сферы предпринимательства.