Генезис взглядов на природу и формы государственного управления как социального института

Природа монархии как формы государственного управления анализировалась в теологической и патриархальной теориях происхождения государства. Теологическая теория объясняет возникновение государства влиянием Бога и абсолютной идеи (Г. В. Ф. Гегель). Патриархальная теория, которая происходит из взглядов Аристотеля, но систематизирована Р. Филмером, считает, что государство возникало поэтапно от семьи, рода, племени вплоть до государственных образований. На всех этапах сохраняется принцип патриархальности власти, опекающей подданных. Теория насилия предполагает, что государство возникает в результате внешних завоеваний, т. е. завоеваний одних народов другими (Л. Гумплович, Ф. Оппенгеймер, Е. Дюринг).

Понимание природы и форм республиканского устройства как социального института связано с концепцией общественного договора (Г. Гроций, Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье). В этой концепции ответственность за благополучие граждан государство разделяет с гражданским обществом. Именно их взаимодействие и определяет характер власти и управления страной.

В большинстве современных теорий государство рассматривается как властно-политический институт, обладающий суверенитетом и специальным аппаратом управления и принуждения. Исходя из данного определения выявляются две институциональные функции государства: 1) распределение власти и 2) осуществление управления. Однако соотношение реализации данных функций может быть различным.

Существуют две основных модели, описывающие соотношение этих функций:

• 1) диалектически-конфликтная — «диалектика собственности — власти — управления», утверждающая принципиальную взаимозависимость власти и управления: власть имеют тс, кто управляют, а тс, кто управляют, имеют власть; их привилегированное положение обеспечивает собственность, размер которой, в свою очередь, зависим от наличия власти и доступа к управлению;
• 2) консенсусная, требующая разделения власти и управления: те, кто имеют власть, не должны управлять, а общество должно контролировать систему управления.

Оба указанных подхода исходят из вполне определенного классического представления о власти как воле одних субъектов, подчиняющей других субъектов. Этого представления о власти придерживались К. Маркс и М. Вебер, и оно является наиболее распространенным в социологии. Например, в «Энциклопедическом социологическом словаре» в статье «Власть» Л. С. Мамут отмечает, что задача власти — подчинение всех субъектов системы воле носителей власти^[1].

Вместе с тем в теории управления и социологии последовательно развивалось и другое (неклассическое) представление о власти. Например, М. П. Фоллет (1930;е) создала концепцию «совместной, или доминирующей, власти». По ее мнению, власть в организации не связана с вертикальным иерархическим изменением структуры организации. Она рассматривается как функция, внутренне присущая управлению вообще и неотчуждаемая от других функций управления^[2].

М. Крозье также видит во власти свойство, присущее в той или иной мере всем членам организации. Он определяет власть как «отношение силы, где одно лицо может иметь большее влияние, чем другое, но никогда и никто не является лишенным всего объема влияния на других». Подчиняющийся может проигнорировать распоряжение, и в этом заключается его свобода.

Н. Луман последовательно развивает данную точку зрения. По его мнению, распространение власти па подчиненных только увеличивает ее объем. Власть неразрывно связана с альтернативами действия, поэтому принуждение как отсутствие альтернатив является свидетельством уменьшения власти. Вместе с тем власть тем могущественней, чем способней добиваться признания своих решений при наличии привлекательных альтернатив действия и бездействия.

По Луману, власть усиливается по мере увеличения степени свободы обеих сторон и появления новых альтернатив. Данное усложнение приводит к тому, что общество оказывается перед необходимостью развивать субституты для точного сравнения властных уровней. Эти субституты сами становятся фактором власти. В качестве таких субститутов могут служить иерархии, которые постулируют асимметричное распределение власти. По мнению Лумана, хотя предполагается, что начальствующий имеет больше власти, чем его подчиненный, в бюрократических организациях нормальным представляется как раз обратный случай^[3]. Фактически Луман соединяет возникновение иерархии с необходимостью точного сравнения властных уровней многочисленных субъектов, ни один из которых не лишен власти полностью.

Э. Гидденс связывает власть, с одной стороны, со способностью индивидов приводить в действие решения, которые они сами выбирают, с другой, — с «мобилизацией направленности», заданной институтами общества^[4]. Отмечая, что всякая деятельность есть власть, поскольку является преобразованием действительности, Гидденс вместе с тем усматривает во власти некое не индивидуальное, а коллективное действо. По его мнению, по сути своей власть не связана с удовлетворением частных интересов. Она не является ресурсом, так как сама осуществляется с помощью ресурсов.

По Гидденсу, власть в рамках социальных систем, которые характеризуются некой протяженностью во времени и пространстве, предполагает регулярные отношения автономии и зависимости между индивидуальными акторами или коллективами в контексте социального взаимодействия. Однако все формы зависимости предполагают некоторые ресурсы, посредством которых «подчиненные» могут влиять на действия «подчиняющих». Он предложил называть ее «диалектикой контроля» .

Несмотря на различие классического и неклассического понимания, и там, и там власть выступает как осуществление силы и влияния. Вне зависимости от того, присуща ли власть только руководителям или она есть и у подчиненных, власть — это волевое проведение определенных решений или их волевое бойкотирование, которое может быть связано с разными факторами (должностью, статусом, личными качествами, характером выполняемых заданий, деятельностью вообще). Применение власти порождает отношения зависимости и автономии, т. е. определенное поле зависимости, за границами которого царит автономия.

Анализ феномена власти помогает понять природу государства как властного института, что составляло его основу вплоть до XX в. Именно власть, основанная на собственности, праве наследования, в конце концов, военной силе, была основанием государственности в этот период. Но государствоэто не только властный институт, организующий распределение властных полномочий между разными частями общества. Оно — центральный институт управления, осуществляющий координационную функцию.

Управление — это прежде всего координация деятельности и взаимодействия. Это —упорядоченность, обеспечивающая прогресс (О. Копт). Управление — это и сам процесс взаимодействия субъектов (управляющих и управляемых), позволяющий достигнуть цели.

Если обобщить данные определения, управление — это процесс упорядочивания во времени и пространстве разнородной деятельности в единую координированную систему, ориентированную на определенный результат.

Итак, нами были проанализированы лишь некоторые положения из весьма обширного перечня подходов авторов, прежде всего социологов, по поводу важнейшей категории в социологии — государства. Главный акцент в изложении был сделан на современных концепциях власти, которые мало представлены в отечественной литературе, где по-прежнему доминирует примитивный подход, отождествляющий ее с доминированием одного субъекта над другими в силу аккумуляции им особых ресурсов.

• [1] Мамут Л. С. Власть // Энциклопедический социологический словарь / под общ. ред. Г. В. Осипова. М, 1995. С. 98.
• [2] Щербина В. В. Социальные теории организации: словарь. М., 2000. С. 7, 27.
• [3] Луман Я. Власть. С. 20.
• [4] См.: Гидденс Э. Устроение общества. Очерк теории структурации. 2-е изд. М., 2005.