Международный уголовный суд

Значительным событием стало принятие 17 июля 1998 г. Римского статута МУС, в соответствии с которым был учрежден первый постоянно действующий Международный уголовный суд с компетенцией в отношении самых серьезных преступлений, вызывающих озабоченность всего международного сообщества. При этом можно полностью присоединиться к мнению профессора А. Я. Капустина о том, что Международный уголовный суд представляет собой международную организацию, а следовательно, может рассматриваться в качестве субъекта международного права^[1]. Об этом, в частности, свидетельствует и анализ положений Римского статута МУС.

Учредительный договор Международного уголовного суда представляет собой довольно объемный документ, в котором отражены вопросы юрисдикции, организационно-структурные аспекты Суда, отдельные этапы процессуальной деятельности и др. В нем впервые консолидированы и закреплены всеобъемлющие общие принципы уголовного права.

Помимо Римского статута МУС при осуществлении своих полномочий должностные лица Международного уголовного суда должны руководствоваться следующими документами: Правилами процедуры и доказывания, служащими инструментом для применения Римского статута МУС; Элементами преступлений, помогающими в толковании и применении ст. 6, 7 и 8 в соответствии со Статутом; Регламентом Суда; Регламентом Канцелярии прокурора; Регламентом Секретариата; Кодексом профессионального поведения адвокатов; Кодексом судейской этики; Правилами о персонале Международного уголовного суда; Положением о персонале; Финансовыми положениями и правилами. Кроме того, Международным уголовным судом заключен ряд соглашений, основными из которых являются: Соглашение о привилегиях и иммунитетах Международного уголовного суда (2002); Соглашение о взаимоотношениях между Организацией Объединенных Наций и Международным уголовным судом (2004); Соглашение между Международным уголовным судом и Международным комитетом Красного Креста (2006); Соглашение о штаб-квартире между Международным уголовным судом и принимающим государством (2007), т. е. с Королевством Нидерландов^[2].

В основу деятельности судебного органа заложен принцип дополнительной юрисдикции (комплементарности)^[3], в соответствии с которым Международный уголовный суд не подменяет, а дополняет национальные органы уголовной юстиции. Это означает, что вся нагрузка и ответственность по привлечению к уголовной ответственности лиц, совершивших закрепленные в Римском статуте МУС преступления, перекладывается на отдельные государства в лице их соответствующих органов. Конкретизируя данный принцип, У. А. Шабас очень точно подмечает, что «режим дополнительности противоположен режиму „приоритета“ (преимущественного права)»^[4], который характерен для деятельности трибуналов по бывшей Югославии и Руанде.

Юрисдикция Международного уголовного суда распространяется только на самые серьезные преступления, каковыми являются преступление геноцида, преступления против человечности, военные преступления и преступление агрессии. При этом условием осуществления его юрисдикции является совершение указанных преступлений на территории государства — участника Римского статута МУС или гражданином данного государства, за исключением случаев передачи ситуации Советом Безопасности ООН, действующим на основании гл. VII Устава ООН.

Определение понятия геноцида в Римском статуте МУС полностью воспроизводит соответствующую дефиницию, закрепленную в Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, и включает в себя действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую. Данное преступление представляет собой грубое и циничное попрание всей системы ценностей, свойственных цивилизованному и законопослушному человеку и включающих в себя представления об уникальности и неповторимости человеческой личности, уважении ее чести и достоинства, недопустимости необоснованного нарушения ее прав и свобод.

Преступления против человечности^[5] как вторая категория преступлений, подпадающих под компетенцию Международного уголовного суда, характеризуются как деяния, сознательно совершаемые в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц. Римский статут МУС содержит восемь групп подобных преступлений.

Международный уголовный суд обладает юрисдикцией в отношении военных преступлений только в том случае, если они совершены в рамках плана или политики или при крупномасштабном совершении таких преступных деяний. Эти деяния, в частности, означают серьезные нарушения Женевских конвенций от 12 августа 1949 г.; другие серьезные нарушения законов и обычаев, применимых в международных вооруженных конфликтах в установленных рамках международного права; в случае вооруженного конфликта немеждународного характера — серьезные нарушения ст. 3, общей для четырех Женевских конвенций от 12 августа 1949 г.; другие серьезные нарушения законов и обычаев, применимых в вооруженных конфликтах немеждународного характера в установленных рамках международного права.

На Дипломатической конференции в Риме в 1998 г. государствам не удалось прийти к компромиссу относительно преступления агрессии. В связи с этим в Римском статуте МУС была закреплена норма о том, что Международный уголовный суд будет осуществлять юрисдикцию в отношении данного преступления, как только будет принято соответствующее положение, содержащее определение этого преступного деяния и излагающее условия осуществления юрисдикции.

Данный пробел был восполнен на Конференции, но обзору Римского статута МУС, проходившей с 31 мая по 11 июня 2010 г. в г. Кампале (Уганда). В ходе Конференции был принят ряд резолюций, вносящих изменения в содержание Статута и Элементов преступлений, а также выработано определение преступления агрессии.

Статья 8-бис определяет преступление агрессии как планирование, подготовку, инициирование или осуществление лицом, которое в состоянии фактически осуществлять руководство или контроль за политическими или военными действиями государства, акта агрессии, который в силу своего характера, серьезности и масштабов является грубым нарушением Устава ООН. При этом «акт агрессии» означает применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом ООН. И далее очерчивается конкретный перечень действий, любое из которых независимо от объявления войны будет квалифицироваться в соответствии с резолюцией 3314 (XXIX) Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1974 г. в качестве акта агрессии^[6].

Таким образом, в качестве основы при разработке определения агрессии была выбрана резолюция 3314 Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1974 г. Это говорит о том, что даже акты рекомендательного характера главных органов ООН не теряют своей актуальности и значимости со временем и могут служить образцом при выработке договорной нормы.

В Римский статут МУС внесены и некоторые другие поправки, в частности, поправка к ст. 8 позволяет распространить юрисдикцию Международного уголовного суда на военные преступления, связанные с применением яда или отравленного оружия, удушающих, ядовитых или других газов и всех аналогичных жидкостей, материалов или средств, а также с применением пуль, которые легко разрываются или сплющиваются в теле человека, когда эти преступления совершаются в ходе вооруженных конфликтов немеждународного характера.

Выработка на Конференции по обзору Римского статута МУС первых поправок к Статуту свидетельствует о положительной динамике развития всеобъемлющего сотрудничества и доверия между государствами с различными правовыми системами. Благодаря такого рода мероприятиям в обсуждениях и дискуссиях активно участвуют представители государств, которые не являются участниками Римского статута МУС, что позволяет им лучше познакомиться со спецификой его работы и увидеть все позитивные последствия его ратификации.

В настоящее время участниками данного учредительного договора являются 122 государства. Из них 34 африканских государства, 18 государств из Азиатско-Тихоокеанского региона, 18 — из Восточной Европы, 27 — из Латинской Америки и Карибского бассейна и 25 — из Западной Европы и др.^[7]

Российская Федерация подписала Римский статут МУС 13 сентября 2000 г., однако до сих пор не ратифицировала его.

Среди отечественных ученых спектр мнений по вопросу о целесообразности и возможности с точки зрения национального законодательства ратификации Российской Федерацией Римского статута МУС настолько широк и разнообразен, что порой такая ситуация может показаться специфичной для людей, не вовлеченных в сферу правовой реальности, и тривиальной закономерностью для юристов-международников. Поэтому мы не будем подробно рассматривать данные вопросы, так как они в достаточной мере исследованы многими авторами.

• [1] См.: Капустин А. Я. Правовой статус Международного уголовного суда // Российский ежегодник международного права. 2003. Спец. вып. С. 18.
• [2] Тексты всех этих документов размещены на официальном сайте Международного уголовного суда (URL: icc-cpi.int).
• [3] О принципе дополнительности см. подробнее: Сапера О. Дополнительная юрисдикция и международное уголовное правосудие // Международный журнал Красного Креста: сб. ст. 2002. № 845. С. 47—97; Грицаев С. А. Концепция дополнительной юрисдикции Международного уголовного суда по отношению к национальным системам уголовной юстиции // Государство и право. 2007. № 11. С. 64−70; Cassese A. International Criminal Law. Oxford. 2003. P. 348 351; Kleffher J. The Impact of Complementarity on National Implementation of Substantive International Criminal Law//Journal of International Criminal Justice. 2003. Vol. 1. No. 1. P. 86—113; BenzingM. The Complementarity Regime of the International Criminal Court: International Criminal Justice Between State Sovereignty and the Fight Against Impunity // Max Plank Yearbook of U. N. Law. 2003. Vol. 7. P. 591−632."
• [4] Шабас У. А. Международный уголовный суд: исторический шаг в деле борьбы с безнаказанностью // Московский журнал международного права. 1999. № 4. С. 18.
• [5] См. об этом подробнее: Трикоз Е. Н. Преступления против человечности в международном уголовном праве // Московский журнал международного права. 2006. № 2. С. 100—117; Robinson D. Defining «Crimes Against Humanity» at the Rome Conference // American Journal of International Law. 1999. Vol. 93. No. 1. P. 43−57.
• [6] Документ МУС RC/11. Review Conference: Official Records. P. 21 // Международный уголовный суд: Конференция, но обзору Римского статута Международного уголовного суда. URL: hltp://icc-cpi.int/iccdocs/asp_docs/ASP9/OR/RC-ll-RUS.pdf (дата обращения: 11.04.2015)
• [7] См. официальный сайт Международного уголовного суда (URL: icc-cpi.int).