Предисловие. 
Теория государства и права

Предлагая читателю настоящий учебник, уместно сделать несколько предварительных замечаний.

Государство и право — явления тесно связанные. Однако в России они не всегда изучались в рамках единой учебной дисциплины. В дореволюционном правоведении (до 1917 г.) разделы об обществе и государстве включались в учебные курсы как по общей теории права, так и по государственному праву^[1]. Например, в учебнике ?. М. Коркупова «Лекции по общей теории права» (9-е изд. СПб., 1909) из включенных в него четырех книг одна посвящена обществу и государству. Из восьми глав «Общей теории права» Г. Ф. Шершеневича (М., 1911) две также посвящены обществу и государству.

Не было полных курсов по теории государства и права в России в послереволюционный период. Работы П. И. Стучки, Е. Б. Пашукаписа, Н. В. Крыленко, М. А. Рейснера, Ф. Ксенофонтова, Р. Бабуна и других авторов давали марксистско-ленинскую интерпретацию отдельных сторон государства и нрава, но цельного представления о них не содержали.

Прообразом современных учебников по теории государства и права можно считать учебники С. А. Голунского и М. С. Строговича «Теория государства и права» (1940) и А. И. Денисова «Теория государства и права» (1948).

В последующие годы учебники по теории государства и права выходили периодически. Постепенно менялось их содержание — появились новые темы, по-иному интерпретировались прежние положения, постепенно смягчался ярко выраженный ранее классовый характер этой науки и учебной дисциплины.

Теория права при этом разрабатывалась основательнее, нежели теория государства. Объясняется это тем, что теория права имеет глубокие исторические корни, отличается значительной степенью преемственности. Ее базовые категории и понятия, терминология и многие юридические процедуры сложились и были сформулированы еще древнеримской юриспруденцией.

Теория же советского государства, опираясь на многие ошибочные или утратившие свой смысл марксистские и особенно ленинские положения — об уничтожении частной собственности, о насильственном характере государственной власти, диктатуре пролетариата, полном уничтожении буржуазной государственной машины, об исключительности новых государственных и политических форм, об отмирании государства и т. д. — превратилась в догму и оказалась в тупиковом положении. Творческое развитие уступило место обоснованию и комментированию решений партийных съездов и пленумов.

На современный момент теория права по-прежнему сохраняет свою стройность и логическую последовательность, чего нельзя пока сказать о теории государства. Органы государственной власти находятся в стадии реформирования, их функции изменяются, административная реформа еще не завершена. Излишняя динамичность государственного механизма усложняет процесс разработки стройной теории российского государства. Формы осуществления государственной власти, отношения между законодательной, исполнительной и судебной властями, пределы вмешательства (или невмешательства) государства в экономику, государственная охрана личности и ее собственности — это лишь некоторые вопросы, которые уже решает теория государства.

Глубокий кризис во всех сферах жизни стран и острая потребность его преодоления обусловили и резко отрицательное отношение к марксизму-ленинизму как учению и социализму как общественно-политическому строю. Это наглядно проявилось во многих публикациях начала 1990;х гг.

На современном этапе в этом вопросе наблюдается разумная взвешенность.

Марксизм-ленинизм — не единственная фундаментальная теория и мировоззрение и даже не единственное социалистическое учение об обществе и путях его развития. Отвергать полностью его так же глупо, как и слепо, догматически исповедовать. Уместны в связи с этим слова известного русского философа Н. А. Бердяева: «В студенческие годы в моем отношении к социальной действительности я испытал влияние Маркса. Однако я никогда не был сторонником „ортодоксии“. Мне одинаково близки Ницше и Лев Толстой. Я очень ценю К. Маркса, но также Ж. де Местра и К. Леонтьева. Мною любим Я. Беме, но также Кант»^[2].

Более взвешенным должно быть отношение и к социализму как общественно-политическому строю, целесообразность и перспективность которого поставлена под сомнение.

Построенный в России социализм был результатом большевистского прочтения марксизма и большевистской интерпретации идеи социализма. Он развивался по марксистско-ленинской схеме и отличался следующими чертами:

• — признанием общественной собственности на средства производства и полным отрицанием частной собственности;
• — неприятием рыночных отношений, предпринимательства, конкуренции;
• — жестким и всеохватывающим государственным регулированием экономики;
• — монопольным положением партии в обществе, почти полным ее слиянием с государством.

Для характеристики такого социализма современные исследователи употребляют эпитеты «казарменный», «военный», «элитарный» и др., а сам строй, учитывая вышеназванные черты, называют этакратическим.

Есть и иное понимание социализма — социал-демократическое.

Хорошо представляя реально существующий капитализм с его мощными стимулами к развитию, свободой, сумевшими воспринять и реализовать социалистическую идею о благе человека и его социальной защищенности, социал-демократы не ставили целью уничтожение частной собственности, рыночных отношений, всех без исключения государственных структур, установление диктатуры пролетариата. Они боролись за гуманизацию капитализма, за воплощение в нем идеалов социализма. История подтвердила правоту социал-демократов.

Во многом нрав виднейший теоретик германской социал-демократии К. Каутский, писавший в свое время: «Большевизм победил в России, но социализм потерпел там поражение»^[3]. Та же мысль — в словах видного русского экономиста, философа и социолога, автора «Манифеста Российской социал-демократической партии» П. Б. Струве: «Социализм не отвечает за большевизм»^[4].

В. И. Лепин неоднократно вел речь о созидательной стороне диктатуры пролетариата, законности, необходимости заимствовать все лучшее, что есть на Западе.

Однако большевики, придя к власти, сделали упор не на созидательную, а на разрушительную работу. «Нет ничего легче, — верно заметил К. Каутский, — как экспроприировать капиталиста. Это — лишь дело силы и не связано ни с какими социальными гипотезами… Не так просто, как экспроприация, проходит организация»^[5].

В первые годы советской власти был отброшен и принцип законности, уступивший место расплывчатой «революционной целесообразности». В связи с этим юридическая ответственность нередко наступала не за совершенное правонарушение, а за принадлежность к свергнутому классу, определенной социальной группе. Были отвергнуты или уничтожены многие полезные социальные и государственно-правовые институты, которые с успехом можно было использовать для прогрессивных преобразований.

Идеология первых послереволюционных лет наложила свой отпечаток и на последующие десятилетия.

Возврат к тому времени вреден, да и вряд ли возможен.

Неприемлем для России и «рывок» в эпоху первоначального накопления капитала. Движение по этому пути приведет к дальнейшему обнищанию народа, деградации нравственности, небывалому росту преступности. К тому же, по справедливому замечанию В. С. Нерсесянца, «оптимистическая надежда легко и быстро капитализировать социализм на поверку оказалась наивной и несостоятельной»^[6].

Нашему обществу, сформировавшемуся под лозунгом «революция продолжается», нужен взвешенный, эволюционный путь преодоления кризиса и дальнейшего развития, который бы заимствовал (но не слепо копировал) зарубежный опыт и учитывал специфические условия собственной страны. Могут оказаться полезными и сформированные в течение столетий социалистические принципы.

В начале — середине 2000;х гг. в России вышло несколько десятков добротных учебников по теории государства и права. Они отражают современный научный уровень и написаны с учетом требований к подготовке правоведа-профессионала. Однако изданной юридической учебной литературы недостаточно, что обусловило необходимость переиздания настоящей работы.

Предлагаемый учебник отличается некоторыми структурно-методическими и редакционными особенностями.

1. Он посвящен проблемам теории государства и права.

Не все изданные в последние годы учебники придерживаются такой схемы. Есть учебники только по теории права. Это объясняется тем, что в некоторых учебных заведениях теория права выделена в самостоятельную учебную дисциплину, а теория государства преподается отдельно либо в составе другой учебной дисциплины — политологии. В этом случае разрываются два неразрывно связанных социальных феномена — государство и право, что нецелесообразно, тем более что это противоречит государственным стандартам подготовки юристов-профессионалов.

Появились учебники и учебные пособия, где изучение учебной дисциплины предложено начинать с права, и сами эти издания называются «Теория права и государства». Обосновывается это тем, что в Европе в настоящее время возрождается идея естественного права, а ориентируясь на формирование правового государства, правильно оттенить первостепенную роль права (в том числе и по отношению к государству)^[7].

Изучение теории государства и права целесообразно по традиции начинать с государства. Прав С. С. Алексеев, отмечающий, что первоначально, до рассмотрения специальных юридических вопросов, необходимо уяснить более общие вопросы — об обществе, организованном в государство^[8].

• 2. Материал учебного курса не подчинен жестко единой концепции, а отличается индивидуальной, сугубо авторской трактовкой вопросов. Авторский облик глав не сказывается на полноте и качестве позитивной информации, получаемой читателем, и в то же время позволяет отразить широкую палитру мнений при изложении правовых положений. Главы, как правило, написаны учеными, которые широко известны своими работами по рассматриваемым проблемам.
• 3. Теоретические положения, изложенные в учебнике, иллюстрируются законодательным материалом Российской Федерации, но жесткой зависимости здесь нет. Устаревание законодательства или замена его иллюстративными нормативными предписаниями иного суверенного государства не колеблет общую теорию вопроса. При подготовке учебника к переизданию нормативно-правовой материал обновлен.
• 4. Система изложения материала значительно отличается от традиционной и продиктована не столько учебными программами, сколько логикой правового регулирования общественных отношений, системой юридических знаний.
• 5. Сноски даны для удобства и наглядности постранично. В подстрочники вынесен также материал, имеющий проблемный, справочно-информационный характер.

• [1] Ивановский В. В. Учебник государственного права. Казань, 1913; Лазаревский Н. И. Русское государственное право. СПб., 1913; Кокошкин Ф. Лекции по общему государственному праву. М., 1918.
• [2] Бердяев Н. А. Царство духа и царство кесаря. М., 1955. С. 5.
• [3] Каутский К. Терроризм и коммунизм // Политические исследования. 1991. № 2. С. 148.
• [4] Струве П. Б. Размышления о русской революции. София, 1921. С. 15.
• [5] Каутский К. Терроризм и коммунизм. С. 175−176.
• [6] Нерсесянц В. С. О неотчуждаемом праве каждого на гражданскую собственность // Государство и право. 1992. № 12. С. 21.
• [7] Общая теория права и государства / под ред. В. В. Лазарева. М., 1996. С. 4.
• [8] Алексеев С. С. Предисловие к учебнику «Теория государства и права» / отв. ред. В. М. Корельский, В. Д. Перевалов. М., 1977. С. 8.