Эмоциональные психические процессы

Мир эмоций весьма разнообразен. Даже радостное, побудительное желание двигаться вперед рождено эмоцией. Чувство — это внутреннее состояние человека, его эмоциональное переживание (радость, печаль, взволнованность, отвращение, ненависть, скорбь)^[1]. О том, что чувства — неотъемлемое свойство человека, знали еще в древности. Китайский поэт Юань Цуй писал:

Я чувства сдерживаю и скрываю, Но разве должен я скрывать обиду?

Ты можешь обтесать бревно как хочешь, Но свойства дерева в нем сохранятся.

Казалось бы, что может быть прозрачнее наших чувствований? Мы все испытываем ликование и горечь, надежду и уныние, прилив чувств и бесчувствие. Проблема кажется предельно ясной. Между тем Ясперс в книге «Общая психопатология» утверждает: существует практически всеобщее согласие относительно того, что мы называем ощущением, восприятием, представлением, мышлением, а также, возможно, инстинктивным влечением и волевым актом, что же касается термина и понятия «чувство», то здесь пока царит неясность^[2].

Мы все еще не можем быть вполне уверены, что имеется в виду под словом «чувство» в каждом отдельном случае. Обычно этим словом обозначают любое событие психической жизни, которое явно не может быть отождествлено с осознанием реальности, инстинктивным побуждением или волевым актом. Существует тенденция называть чувствами любые неразвитые, неопределенные психические проявления, все то, что неосязаемо и неуловимо, не поддается анализу, для чего мы не можем подобрать другого названия^[3].

К. Ясперс указывает на этот парадокс. Можно чувствовать безразличие. Можно чувствовать, что где-то допущена ошибка. Можно чувствовать, что комната слишком мала. Можно чувствовать, что все понятно. И еще: можно чувствовать себя не в своей тарелке. Действительно, весь этот разнородный набор данных, которые мы называем чувствами, до сих пор не был удовлетворительно проанализирован с психологической точки зрения.

Важно понять, в чем именно состоит базовый элемент (или набор элементов) чувства. Хорошо бы дать классификацию этих переживаний, особенно если учесть, что для ощущений базовые элементы хорошо изучены и систематизированы. Вслед за Ясперсом много десятилетий спустя (книга «Общая психопатология» была написана и издана в 1913 г.) мы можем сказать, что существует мало научных исследований, посвященных чувствам. Однако, с другой стороны, написаны многочисленные труды по патологии чувственных переживаний.

Психологи знают, что на ранних стадиях развития ребенка, когда еще не окончательно сформировалась психика, чадо реагирует на неприятности через телесные реакции. Если ранний конфликт обозначился и соматические (телесные) отклики заменяют аффект, рождается алекситимия. Это и есть отсутствие эмоций, некая бесчувственность. Можно фиксировать также феномен «операторного мышления». Человек не воспринимает эмоций других людей, с которыми общается, обнаруживает эмоциональную неразвитость, реагирует только на «информационный поток». Страдающий этим недостатком человек напоминает робота.

Эмоциональная креативность личности — это способность генерировать новые разнообразные эмоциональные переживания. Эмоциональную креативность предлагается рассматривать в двух аспектах: в широком смысле слова как дивергентное чувствование (в этом аспекте она входит в состав всех компонентов эмоциональной сферы) и в узком смысле как способность. Отмечается, что структура эмоциональной креативности в широком смысле слова отражает структуру эмоциональной сферы и связана с дивергентным чувствованием, которое представляет собой одну из характеристик собственно эмоций, чувств и эмоциональных черт личности. В узком смысле эмоциональная креативность является способностью, оказывается связанной с деятельностью и становится основой для артистических способностей. В структуру эмоциональной креативности как способности включаются эмоциональная продуктивность (беглость эмоций), гибкость эмоциональных переживаний, оригинальность эмоций и их разработанность^[4].

К. Ясперс подчеркивает: не вполне попятно, с чего следует начинать разработку данной проблематики. Тем не менее психологи уже заложили определенную основу для анализа чувств. Ведущие психологические школы вполне могут обеспечить определенную ориентацию и методологию для оценки того, что уже удалось установить. Итак, можно рассмотреть различные подходы к классификации чувств.

Первый подход — феноменологический^[5] — предполагает описание чувств через различные способы их существования. При этом можно назвать, во-первых, чувства, которые представляют собой аспекты сознательной личности и определяют Я. Они противопоставляются чувствам, которые окрашивают наше осознание объектов внешнего мира. Например, собственная тоска человека, противопоставленная тоскливому облику пейзажа.

Есть чувства, которые до известной степени могут быть сгруппированы в пары противоположностей. Например, В. Вундт различает удовольствие и неудовольствие, напряженность и расслабленность, возбуждение и покой. Существуют и другие противоположности: глубокие и поверхностные чувства, возвышенное чувство, потрясение, глубокая скорбь и досада, чувство комического.

Наконец, в феноменологической классификации можно выделить чувство, которое не имеет объекта и является проего лишенным содержания состоянием либо направлено на какой-либо объект и в этом случае соответствующим образом классифицируется.

Кроме феноменологической классификации можно предложить и классификацию согласно объекту чувства. Здесь противопоставляются воображаемые чувства, направленные на нечто предполагаемое, и действительные чувства, направленные на реально существующие объекты. Чувства, связанные с качественной оценкой, могут быть направлены на самого чувствующего или на другого человека. Они могут быть положительными или отрицательными (гордость — смирение, любовь — ненависть). Любая классификация по содержанию (общественные, патриотические, семейные, религиозные чувства) ведет не столько к систематизации чувств, сколько к систематизации бесчисленных элементов содержания, к которым могут относиться чувства, связанные с качественной оценкой. В распоряжении языка есть бесчисленные возможности для данной цели, но они приспособлены скорее для конкретного описания, а не для общего феноменологического анализа. Эта классификация учитывает различные уровни психической жизни. Различаются локализованные чувства — ощущения, чувства, испытываемые телом, в целом витальные чувства, душевные чувства (грусть, радость), духовные чувства (блаженство).

Возможна также классификация согласно биологической цели, т. е. жизненной значимости чувства. Например, приятные чувства выражают успех, тогда как неприятные — неудачу в достижении биологических целей.

Далее можно противопоставлять частные и всеобъемлющие чувства. Частные чувства, направленные на отдельные объекты или частные аспекты целого, отличаются от всеобъемлющих чувств, в которых отдельные элементы сливаются в некие временные целостности. Их называют состояниями чувств. Они характеризуются по-разному. Например, существуют состояния раздражения, состояния обостренной чувствительности, состояния повышенной или пониженной возбудимости. Чувство полноты жизни возникает на основе органических ощущений как выражение витального состояния, стремлений, потребностей, склонностей и органической предрасположенности в целом.

Возможна классификация чувств, аффектов и настроений. Это различие учитывает интенсивность и длительность.

Чувства — единичные, особенные и радикальные душевные движения.

Аффекты — мгновенные и многосоставные эмоциональные процессы, которые сопровождаются заметными проявлениями в телесной сфере и оказывают продолжительное воздействие на соматические функции. Это бурная кратковременная эмоция (например, гнев, ужас, ревность), которая возникает, как правило, в ответ на сильный раздражитель. В состоянии аффекта чувства обострены, активно обнаруживает себя воля и ослабляется мышление. Аффект отличается от страсти меньшей длительностью, не значительной по сравнению со страстью душевной глубиной. Страсть нередко порождает аффекты.

Уже греческие философы пытались сгруппировать аффекты и оценить их с точки зрения нравственного поведения. Классический идеал благоразумия принижал аффекты и предлагал изживать их, избегать подобных состояний. Особенно такие взгляды были свойственны стоикам^[6]. Аристотель и Фома Аквинский полагали, что аффекты неизбежны, но следует искать их умеренную форму. Христианский аскетизм также предлагал подавлять в себе аффекты, так как они не позволяли осознать греховность во всей ее глубине.

И. Кант писал: «Аффект следует рассматривать как опьянение, исчезающее после сна, страсть — как безумие, размышляющее о некоем представлении, все глубже проникающем в душу… — Тот, кто поддается аффекту как приступу бешенства, похож, каким бы благонравным он обычно ни был, на помешанного; однако поскольку он вскоре раскаивается, то это лишь пароксизм, который называется безрассудностью«^[7].

Герой новеллы австрийского писателя Стефана Цвейга «Амок» — врач из колоний — теряет способность управлять своими поступками. Рассказывая о своей чувственной лихорадке, о страсти к даме, для которой он был не человеком, мужчиной, а парией, он сравнивает свое состояние с особым родом опьянения у малайцев. Амок — это бессмысленная, кровожадная мономания. Страсть в ней соединена с безумием.

Однако в истории философской и психологической мысли признавались и благотворные обнаружения аффектов. Это относится, например, к эпохе Возрождения. Особенно усилилась такая тенденция в XIX в. На созидательной основе аффектов настаивал Фридрих Ницше. Многие психологи связывают раскрытие творческого потенциала человека именно с аффектированным состоянием.

В современной психологии аффект рассматривается как эмоционально окрашенное состояние, приятное или неприятное, смутное или отчетливое, обнаруживаемое в общей душевной тональности или в сильной энергетической разрядке. З. Фрейд считал, что всякое влечение находит свое выражение на двух уровнях: на уровне аффекта и на уровне представления, т. е. конкретного содержания мыслительного акта.

Значит, аффект — это выражение количества энергии влечения. Под влечением понимается бессознательное стремление человека к удовлетворению своих потребностей. В этом смысле психологи пишут о влечении к агрессии, овладению, жизни, смерти, самосохранению. Можно говорить, безусловно, о сексуальном влечении. Чем больше энергии, тем сильнее аффект.

К. Юнг полагал, что аффект вспыхивает помимо воли человека, демонстрирует «глубину раны», которая наносится психике. По мысли философа, аффект возникает в тот момент, когда психика находится в ситуации ослабленности. В этот миг приспособительные возможности психики оказываются сниженными. Так через аффект обнаруживается и сама причина этого ослабления^[8].

В отличие от эмоций и аффектов, которые рождаются в конкретный миг и могут быстро угаснуть, чувства гораздо более стойки и мотивированы. Они могут породить страсти. «Из этих двух чувств, — писал французский философ Люк де Клапье де Вовенарг, — т. е. сознания своей силы и сознания своего ничтожества, родятся самые великие страсти; сознание своего ничтожества побуждает нас вырваться за рамки собственной личности, а чувство своей силы поощряет в этом и одобряет надеждой»^[9].

Слово «чувство» осмысливалось в психологии, когда речь заходила о «страстях души». Известно, что в своих чувствах человек может ошибаться. Фрэнсис Бэкон писал: «Чувство само по себе слабо и может заблуждаться…»^[10] Не случайно некоторые античные философы считали, что чувства могут быть истинными и ложными, в зависимости от того, на какие из них мы опираемся в познании, у нас формируются истинные или ложные представления о мире. Если чувства будут не истинны, то весь наш разум окажется ложным.

Чувство следует отличать от настроения. Настроение — длительное душевное состояние или расположение духа, придающее эмоциональную окраску всей психической жизни. Способность чувствовать свойственна не только индивиду, но даже целой культуре, цивилизации, которые, подобно человеку, могут переживать недостаток или, наоборот, избыток чувств. Карл Поппер писал: «Это хорошо видно из того, каким образом я использую… такое понятие, как «напряжение цивилизации», в котором частично выражается неудовлетворенная эмоциональная потребность.

Это понятие связано с определенным чувством беспокойства и, следовательно, является психологическим. В то же время оно представляет собой и социологическое понятие, поскольку характеризует это чувство не только как неприятное или выбивающее из колеи и т. п., но также связывает его с определенной ситуацией в обществе…"^[11]

Мы имеем все возможности говорить об эмоциональной неразвитости отдельных людей. Мир чувств может не получить в процессе воспитания должного развития. Психологи, в частности, с тревогой пишут о японских детях, которые с раннего возраста сидят у компьютера и играют в различные мыслительные игры. Однако сфера чувств становится от этого менее стойкой, развернутой. В результате можно фиксировать патологию внутренней жизни человека, чья эмоциональная сфера не развита.

Примечательным можно считать также и феномен бесчувствия, которое встречается при некоторых периодических психопатиях, депрессиях, а также на начальных стадиях любых процессов. Речь идет не об апатии в собственном смысле, а о горестном чувстве отсутствия каких бы то ни было чувств. Пациенты жалуются, что они больше не чувствуют радости или тоски, не испытывают любви к своим близким, безразличны ко всему на свете. Бесчувственным носителям этого синдрома нища не доставляет глубокого удовлетворения; если она плоха, такие люди этого не замечают. Они ощущают себя опустошенными, мертвыми. Их покинула всякая радость жизни. Они жалуются на неспособность участвовать в повседневных делах, на утрату личных интересов. Больной шизофренией говорит: «Во мне ничего не осталось. Я холоден и безмолвен, как глыба льда, я окоченел». Это субъективное чувство пустоты причиняет больным огромные страдания. Но тот самый страх, которого, как воображают эти люди, они не чувствуют, может быть объективно распознан на основании соматических симптомов. В относительно легких случаях пациенты жалуются на «оцепенелость», или «приглушенность чувств», на чувство отчужденности.

Наши чувства двойственны (амбивалентны). Нельзя представить себе психику как некую карту, на которой разграфлены наши переживания. Эмоции легко перетекают друг в друга. Любовь оборачивается ненавистью. В мифе о Психее, например, богиня любви оказывается вдруг богиней гнева. Тихоня может превратиться в фанатика. Трус способен порой совершить неожиданный подвиг. Не исключено, что человек, страдающий комплексом неполноценности, в определенной ситуации окажется лидером.

Регулятивные процессы

Регулятивные процессы ориентируют поведение и деятельность человека. Они обусловливают избирательный и целенаправленный характер поведенческих реакций и действий. Любая деятельность немыслима без процессов целеобразования, планирования, прогнозирования, принятия решения, самоконтроля, коррекции. Однако эти процессы отличаются интегральностью. В самом деле, можно ли регулировать поступки человека, не располагая знаниями, игнорируя эмоциональные психические процессы? Реально ли оценивать и направлять действия людей без учета воли и мотивации, которые нужны для данного типа регуляции. Регулятивные процессы можно рассматривать как синтетические образования, содействующие целостности основных психических процессов, поэтому иногда их называют интегральными. Индивидуальная мера развития каждого из интегральных процессов сама по себе выступает как личностное качество.

Из трех названных (познавательных, эмоциональных и регулятивных) психических процессов регулятивные начали изучать сравнительно недавно, квалифицируя их как особый класс, наделенный специфическими психологическими особенностями. Значительную востребованность они обнаруживают в управленческой деятельности. Суть управления как такового состоит в том, чтобы реализовать присущие этим процессам возможности.

Важнейший признак любого психического процесса — наличие собственного и специфического для него операционного состава. Например, операциями процесса мышления можно считать анализ, синтез, сравнение, абстрагирование и др. Операции процесса принятия решения — распознавание исходной неопределенности, формулировка задачи выбора, генерация и селекция альтернатив и др.

• [1] Гуревич П. С. Философский словарь. М., 1997.
• [2] Ясперс К. Общая психопатология. М., 1997.
• [3] Щелокова Ю. В. Чувство утраты чувств // Психология и психотехника. М., 2009. № 1.
• [4] Березина Т. Н., Терещенко Р. Н. Эмоциональная креативность личности: определение и структура // Психология и психотехника. М., 2012. № 2. С. 43−50.
• [5] Феноменология — учение о феноменах.
• [6] Стоики — сторонники философского течения в Древней Греции.
• [7] Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Его же. Собр. соч.: в 8 т. М., 1994. Т. 7. С. 286.
• [8] Страсти человеческие. Эрос. М., 1998.
• [9] Люк де Клапье де Вовенарг. Введение в познание человеческого разума // Его же. Размышления и максимы. Л., 1988. С. 36.
• [10] Бэкон Ф. Новый Органон // Его же. Собр. соч.: в 2 т. М., 1972. Т. 2. С. 23.
• [11] Поппер К. Открытое общество и его враги: в 2 т. М., 1992. Т. 2. С. 116−117.