Переход к нэпу предполагал смещение акцентов во внутренней политике государства. Возвращение к ограниченным рыночным отношениям неизбежно влекло за собой необходимость использования юридических методов регулирования экономики. Революционная целесообразность времен военного коммунизма сменяется революционной законностью.
Популярная во времена военного коммунизма идея быстрого отмирания права оказалась неактуальной. В теории стала активно разрабатываться идея особого классового права переходного времени, советского права. От революционной целесообразности перешли к провозглашению принципа революционной законности, которая никак не может рассматриваться в качестве аналога буржуазного принципа законности. П. И. Стучка определял законность эпохи нэпа как «определение и конкретные рамки действия, известное самоограничение со стороны власти пролетариата, известное расширение сферы капиталистических буржуазных отношений». Но это была революционная законность, суть которой заключалась «в революционном законе, а не только в революционном проведении «закона вообще»[1]. Революционное законодательство эпохи нэпа должно было приобрести такие качества, как логичность и стабильность, но в основе обязано было сохранять свой классовый, пролетарский характер. Впрочем, и в это время некоторые ученые продолжали доказывать актуальность для страны вообще не законодательства, а противопоставленной ему «хорошо пригнанной, уместной, твердой и точной» административной нормы, предназначенной для хорошего и дешевого управления, умного и честного чиновника, толкового администратора[2]. Несколько особняком стоит позиция П. И. Стучки, который утверждая, что существует понятие советского (пролетарского) права, для которого «закон является просто организованным способом массового действия государства, который пока еще необходим и в той или иной форме останется необходимым до тех пор, пока будет существовать государство». Он считал, что «государственный характер власти в значительной степени характеризуется именно законодательством, законом»[3]. Вместе с тем понятие закона по-прежнему трактовалось максимально широко. Законы принимались и издавались не только съездами Советов и ЦИК СССР, но и его Президиумом, а также правительством. Более того, статус закона приобретали некоторые ведомственные постановления и даже партийные решения.
Итак, советский закон в широком смысле слова становился основным источником права, наряду с ограниченно применяемыми обычаями. В связи с этим большие надежды возлагались на кодификационные работы. В период с 1922 по 1924 гг. в РСФСР было принято восемь кодексов: Уголовный, Гражданский, Земельный, Уголовно-процессуальный, Кодекс законов о труде, Гражданский процессуальный, Лесной и Исправительно-трудовой.
- [1] Стучка П. И. Революционная роль советского права. М., 1931. С. 166.
- [2] Гурвич Г. С. К составлению административного кодекса // Власть Советов. 1923. № 3. С. 27.
- [3] Стучка П. И. Революционная роль советского права. С. 191. Приведенный текст относится к 1929 г.
