Концепции монокультурного образования

Концепции ассимиляции

Концепции ассимиляции в образовании наследуют традицию мононационального государства, будучи историческим продуктом мировоззренческих установок «единый народ, единый язык, единая страна, единая культура». Центральная идея концепций состоит в предположении, что в условиях современной цивилизации нормативная культура большинства неизбежно поглощает культуры меньшинств и что мировое развитие может идти только в направлении сглаживания различий, к упрощению.

В педагогике при рассмотрении вопросов образования в мультикультурном социуме вплоть до второй половины XX столетия доминировали концепции ассимиляции: «плавильная печь» (melting pot) (США), слияние наций в «советский народ» (СССР), «очищение» от регионального разнообразия (Франция), приобщение к «белой культуре» (Австралия) и т. п. Концепции, фактически, оправдывают воспитание и обучение исключительно на основе культуры большинства и отражают ценности, традиции, стиль жизни такого большинства. Игнорируются культура, языки, особенности мышления и поведения национальных меньшинств, что отрицательно сказывается на состоянии воспитания и обучения. Концепции ассимиляции зачастую носят следы сегрегации, оборачиваются преференция для доминирующих субкультур, ростом противостояния между субкультурными группами. Идеологи ассимиляции противятся устранению социальных, экономических, культурных, образовательных барьеров, не дающих повышать уровень достижений в сфере образования представителей малых национальных групп.

В Советском Союзе образование рассматривалось в рамках прогноза о формировании суперэтноса — советского народа на базе «национальных по форме, социалистических по содержанию» культур. По сути, прогноз означал, что в результате воспитания и обучения самобытность отдельных субкультур постепенно исчезнет. В Советском Союзе удалось в известной мере сформировать поколения, обладавшие специфическими чертами советского человека. После краха СССР стратегия слияния наций в советский народ стала историей.

В США идеология «плавильной печи» предполагает консолидировать путем образования этнические осколки вокруг языка и культуры англосаксонского протестантского ядра. Предполагалась, как пишет американский ученый Дж. Блэр, возможность интеграции ценностей различных субкультур в общую американскую версию культуры: «Любой, кто попадает в Соединенные Штаты Америки, попадает в „плавильную печь“ американского социума и через несколько лет переходит в „американскую веру“». Согласно такой идеологии образование содействует исчезновению национальных, культурных, этнических различий, рождению «новой расы, которая соединит в себе древние ценности, различия, языки и обычаи». Один из теоретиков «плавильной печи» У. Уоренер прогнозировал, что благодаря ей будет покончено с самобытностью отдельных культур и что «этносы растворятся в основном потоке жизни Америки» .

США до определенного времени даже гордились тем, что были «плавильной печью», в которой на протяжении многих лет выходцы со всего мира срастались в единую нацию. Ассимиляция не считалась чем-то зазорным. Напротив, была целью многих поколений иммигрантов. Все хотели стать «настоящими американцами», и «плавильная печь» была вполне реальным фактом образования. Как замечают американские ученые М. Зингер и Д. Раск, ассимиляция для значительной части этнокультурных меньшинств была «бегством от бедности», способом подняться с социального дна, повысить общественный статус с помощью лифтов, одним из которых оказывается образование.

Идеология «плавильной печи», когда посредством образования нивелируются особенности субкультур и возникает единообразная культура, остается в США популярной. В конце XX в. она переживает новую жизнь на фоне роста этноцентризма афроамериканцев, латиноамериканцев, индейцев. Ряд американских ученых склоняются к возобновлению педагогического курса ассимиляции меньшинств в англо-саксонскую культуру белого большинства. Так, Динеш Д’Суза утверждает, что единственным эффективным способом создания путем образования гармоничного многорасового общества является возвращение к педагогической политике, направленной на то, чтобы все жители США приняли систему ценностей западной либеральной демократии. «Америка способна быть многорасовым, но отнюдь не многокультурным обществом… Будущее Америки представляется расово многоликим, но западным по культуре» , — пишет Д’Суза.

Во Франции вплоть до середины 1980;х гг. официальной оставалась идеология ассимиляции средствами образовании — переплавки граждан в «республиканской плавильной печи». Школа рассматривалась как инструмент «национального сплочения общества». Культурное многообразие в образовании игнорировалось. Согласно подобной идеологии в образовании не принимались во внимание культурные особенности, отвергалось право учащихся из первой массовой волны иммиграции (1970−1984) «быть другими». Предусматривалось формировать граждан общей культуры во имя справедливости, равенства, социального согласия. Предлагалось обеспечить «всеобщий доступ к знаниям и формирование единства на основе концепции республиканского гражданства». Каждый школьник должен был оставить за дверями учебного заведения свои социально-культурные особенности, чтобы получить доступ к «гражданству» и «универсальному» единообразию.

По оценкам французских ученых Ж.-П. Обен, А. ОбенКулон, Ж. Керзиль, Ж. Винсоно, нынешняя школьная политика Пятой республики подтверждает приверженность идеологии ассимиляции путем образования. Школа продолжает осуществлять цель трансформации учащихся различных рас и культур в носителей традиционной французской культуры.

История знает немало примеров постепенного языкового, этнического и культурного растворения малых этнокультурных групп в доминирующей культурно-языковой среде. Жернова ассимиляции мелят медленно, но верно, и зачастую это неотвратимый процесс. Но исторический опыт свидетельствует также, что этнокультурная ассимиляция — отнюдь не всегда абсолютна. Выяснилось, что ядро субкультур чрезвычайно устойчиво. Так, малые национальные общины в крупных городах не только не исчезают, но, напротив, претерпевают качественную реструктуризацию и изменения. Этот процесс связан с множеством обстоятельств: языковой барьер, цивилизационный разрыв между культурами, сегрегация, самодостаточность и закрытость малых групп и т. д.

Многие субкультуры достаточно успешно и эффективно превозмогают ассимиляционное давление. Этнокультурную идентичность сохраняют армянская, греческая, китайская, цыганская, русская и иные диаспоры. Во Франции, например, люди пятого поколения русской иммиграции говорят по-русски, ходят в православные храмы. Можно привести множество фактов исторической устойчивости перед лицом ассимиляции коренных малых этнических групп: баски, валлийцы, евреи, корсиканцы, цыгане и т. д. В Канаде малым общинам выходцев из Нового Света удается оберегать свою культуру. В США обнаружилось, что абсолютная ассимиляция этнических групп не достижима и что малые субкультуры не только сохраняют прежние, но и генерируют новые культурные ценности. Так, чернокожие американцы создали уникальный культурный «стиль» (манеры речи, одежды, причесок и т. д.), который служит сравнительно успешной адаптации, творческому освоению к враждебному миру белых, позиционированию противостоящей такому социуму своей субкультуры (Ш. Уайт).

В современном мире, где стремления групповых и индивидуальных субъектов реализовывать в пределах многокультурного социума особые культурные и образовательные потребности зачастую наталкиваются на давление и дискриминацию, концепция ассимиляции выглядит регрессом и архаизмом, противоречит демократическому идеалу свободного выбора. Критики современных либеральных моделей ассимиляции обращают внимание на то, что они по-прежнему носят следы сегрегации и намерений предать забвению культурное наследие малых этносов. Как замечает американский педагог Д. Бэнкс, идеологи ассимиляции «требуют от этнических меньшинств пройти процесс самоотчуждения», и ассимиляция иммигрантов и цветного населения отнюдь не оказалась гарантией их полноценного включения в общество. По словам оппонента идей ассимиляции экс-министра образования США Д. Равич, сторонники «плавильной печи» «высокомерно считали, будто чернокожие не имеют культурных ценностей, которые следует сохранить.

Стратегия ассимиляции через образование оказалась несостоятельной и во многих колониальных странах. Так, потерпела крах политика Франции во Вьетнаме времен колонизации, которая предусматривала использование школы для воспитания лояльности местного населения к метрополии. Метрополия так и не сумела добиться через образование целей ассимиляции, так как франко-вьетнамские школы решительно противодействовали соответствующей идеологической обработке. Как пишет П. Келли, учителя-вьетнамцы вопреки инструкциям и давлению властей отвергли французскую версию воспитания и официальную учебную программу как покушение на национальные, культурные ценности Вьетнама.

Другой пример провала ассимиляции путем образования — судьба адаптивной версии обучения, предназначенной маори — аборигенам Новой Зеландии (Дж. М. Баррингтон). Реформа школьной программы (1930) предусматривала для маори приобретение преимущественно сельскохозяйственных знаний и навыков, а также обучение местным ремеслам. Однако маори отвергли предложенную программу обучения как второсортную, заявив, что хотят, чтобы их дети получали, как и европейцы, академическое образование.