Виды мер гражданской процессуальной ответственности

Дальнейшее обращение к проблемам процессуальной ответственности показывает, что даже ее сторонники по-разному представляют себе состав мер такой ответственности. Наиболее распространенной классификацией мер гражданской процессуальной ответственности является классификация их на меры имущественного и неимущественного характера.

К имущественным мерам гражданской процессуальной ответственности относятся: судебный штраф; взыскание компенсации за потерю времени; разрешение поворота исполнения по делам, по которым он обычно не допускается; взыскание судебных расходов за виновное поведение.

Судебный штраф налагается за гражданские процессуальные правонарушения в случаях и в порядке, предусмотренном ГПК. Кодекс предусматривает наложение штрафа за следующие составы гражданских процессуальных правонарушений:

• — неизвещение суда о невозможности представить доказательства, а также за невыполнение требования суда о представлении доказательств по причинам, признанным судом неуважительными (ч. 3 ст. 57 ГПК);
• — невыполнение требования суда, назначившего экспертизу, о направлении заключения эксперта в суд в срок, установленный в определении о назначении экспертизы, при отсутствии мотивированного сообщения эксперта или судебно-экспертного учреждения о невозможности своевременного проведения экспертизы либо о невозможности проведения экспертизы в связи с тем, что поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта либо материалы и документы непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения (абз. 4 ч. 1ст. 85 ГПК);
• — нарушение мер по обеспечению иска (ч. 2 ст. 140 ГПК);
• — нарушение порядка в зале судебного заседания (ч. 3) ст. 159 ГПК);

Судебная практика (позиция ВС РФ): Условия привлечения к ответственности за нарушение порядка в судебном заседнии установлены ч. 3 ст. 159 ГПК, поэтому близкая по содержанию ч. 1 ст. 17.3 КоАП применению не подлежит (постановление ВС РФ от 31.08.2010 № 6-АД 10−1).

• — уклонение переводчика от явки в суд или от надлежащего исполнения своих обязанностей (абз. 2 ч. 4 ст. 162 ГПК);
• — неявка без уважительных причин по вызову суда свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика (ч. 2 ст. 168 ГПК);
• — несообщение суду о принятых мерах по частному определению (ч. 2 ст. 226 ГПК);
• — непредставление или несвоевременное представление объяснений, возражений и (или) доводов заинтересованными лицами, привлеченными судом к участию в деле по рассмотрению заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок (ч. 4 ст. 244.8 ГПК);
• — неявка в суд по делам, возникающим из публичных правоотношений, представителей органов государственной власти, органов местного самоуправления, если их явка была признана судом обязательной (ч. 4 ст. 246 ГПК);
• — неисполнение должностными лицами по делам, возникающим из публичных правоотношений, требований суда о предоставлении доказательств (ч. 2 ст. 249 ГПК);
• — утрата должностным лицом исполнительного документа (ст. 431 ГПК).

Размеры судебного штрафа установлены в ГПК в виде твердой денежной суммы (до 2008 г. размеры судебных штрафов определялись применительно к минимальному размеру оплаты труда). Размеры судебных штрафов за различные правонарушения колеблются от 500 до 5 тыс. руб. За большинство процессуальных правонарушений, предусматривающих наложение судебного штрафа, установлен штраф в сумме до 1 тыс. руб. (например, за неявку без уважительных причин по вызову суда свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика). Максимальный размер штрафа составляет 5 тыс. руб. — он налагается за невыполнение требования суда, назначившего экспертизу, о направлении заключения эксперта в суд в срок, установленный в определении о назначении экспертизы, на руководителя судебно-экспертного учреждения или виновного в указанных нарушениях эксперта. Минимальный размер штрафа равен 500 руб. — он установлен для граждан, не выполнивших требования суда о представлении доказательства по причинам, признанным судом неуважительными, а также не известивших суд о невозможности представления доказательств.

ГПК определяет размер штрафа путем указания его верхнего предельного значения — «до» определенной суммы. Нижний порог штрафа в ГПК не установлен, а также не установлены критерии, с помощью которых суд мог бы варьировать размер штрафных санкций. Чисто гипотетически размер судебного штрафа может составить даже 1 руб.

Отдельные судебные штрафы налагаются за правонарушения, которые совершаются в сфере исполнительного производства. Так, например, должностное лицо, виновное в утрате переданного ему на исполнение исполнительного листа или судебного приказа, может быть подвергнуто штрафу в размере до 2500 руб. (ст. 431 ГПК).

Некоторые нарушения совершаются в сфере, близкой к гражданскому судопроизводству, и обеспечены мерами штрафной ответственности, предусмотренной КоАП. Так, нарушение оператором почтовой связи правил оказания услуг почтовой связи в отношении сроков и (или) порядка доставки (вручения) адресату судебных извещений, в том числе несвоевременное сообщение суду о доставке (вручении) судебного извещения или невозможности его доставки (вручения) адресату, влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от 500 до 1 тыс. руб.; на юридических лиц — от 5 тыс. до 10 тыс. руб. (ст. 13.26 КоАП).

Отдельные правонарушения предшествуют гражданскому процессу, тем не менее их вредоносные последствия наступают уже в сфере самого процесса; более того, возникновение самого процесса «обязано» совершенному правонарушению. Несмотря на то что штраф за описываемые ниже действия установлен актом гражданского законодательства, фактически речь идет о процессуальном правонарушении. Так, в соответствии с абз. 1 п. 6 ст. 13 Закона РФ «О защите прав потребителей», «при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя» .

В настоящий момент в литературе высказываются предложения об установлении штрафной ответственности за более широкий круг процессуальных правонарушений. В частности, это неизвещение суда лицом, участвующим в деле, о причинах своей неявки в судебное заседание; различные формы злоупотреблений процессуальными правами (А. В. Юдин) и др.

О наложении судебного штрафа выносится определение. Лицу, на которое наложен штраф, направляется копия определения суда о наложении судебного штрафа (ч. 3 ст. 105 ГПК).

Закон предусматривает процедуры сложения или уменьшения судебного штрафа. В течение 10 дней со дня получения копии определения суда о наложении судебного штрафа лицо, на которое наложен штраф, может обратиться в суд, наложивший штраф, с заявлением о сложении или об уменьшении штрафа. Заявление рассматривается в судебном заседании в течение 10 дней. Лицо, на которое наложен штраф, извещается о времени и месте судебного заседания, однако его неявка не является препятствием к рассмотрению заявления (ч. 1 ст. 106 ГПК). На определение суда об отказе сложить или уменьшить судебный штраф может быть подана частная жалоба (ч. 2 ст. 106 ГПК). Пункт 10.2.5 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде, утвержденной приказом Судебного департамента при ВС РФ от 29.04.2003 № 36, предусматривает, что определения (постановления) о наложении судебных штрафов по гражданским делам в порядке гл. 8 ГПК обращаются к принудительному исполнению по истечении 10 суток после их вынесения, если штраф не уплачен добровольно.

Взыскание компенсации за фактическую потерю времени осуществляется со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела в пользу другой стороны. Как указывает ст. 99 ГПК, размер компенсации определяется судом с учетом конкретных обстоятельств дела.

Фактически в норме ст. 99 ГПК предусмотрена ответственность за отдельные формы злоупотреблений процессуальными правами. На фоне общей неразработанности категории «злоупотребление процессуальными правами», условий, оснований и порядка применения ответственности за процессуальные злоупотребления весьма сложно разграничить заведомую процессуальную недобросовестность с активным состязательным поведением по отстаиванию своих предполагаемых субъективных материальных прав, поэтому судьи предпочитают ограничиться правильным разрешением дела по существу, оставляя без последствий сомнительное процессуальное поведение с тем, чтобы не ставить лишний раз решение под угрозу отмены вышестоящей инстанцией.

С содержательной стороны рассматриваемая мера нуждается в модернизации, поскольку в действующей редакции она не способна выступить серьезным препятствием для процессуальных злоупотреблений и стимулировать стороны к добросовестному поведению. В частности, предусмотренные в ней взыскания возможны только в пользу физических лиц; исследуемая норма содержит ограниченный круг злоупотреблений правом с довольно размытыми признаками; ответственность по ней может наступить только для сторон; другие лица, участвующие в деле, «выводятся» из-под действия данной нормы; состав убытков, которые лицо может понести вследствие проявленной его оппонентом недобросовестности, не исчерпываются «фактической потерей времени» и др.

Поворот исполнения решения суда по делам, по которым обычно поворот исполнения решения не допускается. Здесь можно выделить две ситуации: а) поворот исполнения решения суда по делам о взыскании алиментов в случае отмены решения суда в апелляционном порядке, если отмененное решение суда было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах (ч. 3 ст. 445 ГПК); б) поворот исполнения решения суда по делам о взыскании денежных сумм по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, о взыскании вознаграждения за использование прав на произведения науки, литературы и искусства, исполнения, открытия, изобретения, полезные модели, промышленные образцы, о взыскании алиментов, о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья либо смертью кормильца, в случае его отмены в кассационном порядке или в порядке надзора, если отмененное решение суда было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах (абз. 2 ч. 3 ст. 445 ГПК).

В данных случаях закон ставит в неравное положение истцов по перечисленным категориям дел, в чью пользу состоялись впоследствии отмененные решения, и добросовестных истцов, не допустивших правонарушений в виде сообщения ложных сведений и представления подложных документов. Если истцы «второй группы» освобождаются от возврата взысканных в их пользу денежных сумм, то лица, совершившие рассматриваемые злоупотребления, приобретают дополнительное обременение в виде обязанности возвратить все полученное ими по решению суда.

Само по себе взыскание судебных расходов за виновное поведение мерой гражданской процессуальной ответственности не является, поскольку выступает последствием проигрыша дела и диктуется необходимостью возмещения расходов «правой стороне за счет неправой» .

Однако в предусмотренных законом случаях при установлении фактов недобросовестного обращения в суд взыскание судебных расходов должно расцениваться как мера гражданской процессуальной ответственности. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 284 ГПК «заявитель освобождается от уплаты издержек, связанных с рассмотрением заявления об ограничении гражданина в дееспособности, о признании гражданина недееспособным, об ограничении или о лишении несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет права самостоятельно распоряжаться своими доходами. Суд, установив, что лицо, подавшее заявление, действовало недобросовестно в целях заведомо необоснованного ограничения или лишения дееспособности гражданина, взыскивает с такого лица все издержки, связанные с рассмотрением дела». На основании ч. 2 ст. 319 ГПК «при заведомо ложном заявлении судебные расходы, связанные с возбуждением дела по заявлению о восстановлении утраченного судебного производства, взыскиваются с заявителя». Отсюда следует, что при добросовестном заблуждении лица, подавшего заявление, даже в случае дальнейшего отказа в его удовлетворении, ответственность в виде взыскания судебных расходов не наступает.

В науке гражданского процесса некоторые авторы более категоричны в определении судебных расходов как меры гражданской процессуальной ответственности. Так, М. И. Штефан рассматривает возложение судебных расходов на лицо, проигравшее процесс, в качестве меры гражданско-правовой ответственности применительно к ответчику и как меру гражданской процессуальной ответственности по отношению к истцу. По мнению автора, ответчик несет судебные расходы в связи с тем, что он не выполнил своих гражданско-правовых обязанностей, нарушил субъективное право истца, в связи с чем последний был вынужден обратиться в суд; истец несет судебные расходы, поскольку он заявил неосновательный иск, нарушив обязанность добросовестно пользоваться своими процессуальными правами^[1]. Сходного взгляда на природу судебных расходов придерживается А. Г. Новиков, рассматривающий возмещение судебных расходов в качестве меры процессуальной ответственности сторон за недобросовестное доведение спора до суда (недобросовестное обращение в суд либо неправомерный отказ в удовлетворении заявленных требований)^[2]. А. Г. Столяров подходит к определению судебных расходов как элементу гражданской процессуальной ответственности, употребляя, в частности, такое выражение, как «причинение судебных расходов» или «причинение процесса»^[3].

Если исходить из того, что основанием привлечения лица к гражданской процессуальной ответственности выступает гражданское процессуальное правонарушение, то мы должны прийти к парадоксальному выводу, будто бы предъявление иска при последующем отказе в его удовлетворении, равно как и проигрыш дела ответчиком, образуют составы процессуальных правонарушений. Вполне очевидно, что в большинстве случаев отказа в иске истец, с учетом уровня своей правовой грамотности, житейского опыта и здравого смысла, вполне добросовестно заблуждается в отношении перспективы дела и даже при самой высокой степени осмотрительности (diligentia) не имеет возможности предвидеть исход процесса. Равным образом, проигрыш дела вряд ли следует вменять в вину ответчику, расценивая этот факт в качестве правонарушения с его стороны.

В отношении отдельных мер ответственности их квалификация в качестве мер гражданской процессуальной ответственности является спорной и требует специального обоснования. Речь, в частности, может идти о возмещении убытков и компенсации морального вреда за гражданские процессуальные правонарушения.

В гражданском процессе возможны ситуации, при возникновении которых может встать вопрос о возмещении причиненных убытков. Так, например, в соответствии со ст. 146 ГПК ответчик после вступления в законную силу решения суда, которым в иске отказано, вправе предъявить к истцу иск о возмещении убытков, причиненных ему мерами по обеспечению иска, принятыми по просьбе истца.

Федеральным законом от 30.04.2010 № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» предусмотрена возможность присуждения компенсации в денежной форме, в том числе за нарушение права лица на рассмотрение судом его гражданского дела в разумный срок (ст. 2). Исходя из того что присуждение компенсации исключает возможность компенсации морального вреда (ч. 4 ст. 1), логично предположить, что присуждение компенсации — это особая форма возмещения морального вреда, установленная за нарушение норм гражданского процессуального права.

В перечисленных случаях возмещение убытков и компенсация морального вреда, с одной стороны, происходят в связи с состоявшимся гражданским процессом, с другой стороны, данные меры применяются уже после его завершения.

В качестве перспективного направления развития мер процессуальной ответственности, руководствуясь логикой научных исследований и логикой развития арбитражно-процессуального законодательства, обнаруживающего значительное сходство с законодательством гражданским процессуальным, можно указать на расширение диапазона действия мер процессуальной ответственности, ранее имеющих весьма узкое применение.

Так, например, на основании ч. 1, 2 ст. 98 АПК ответчик и другие лица, чьи права и (или) законные интересы нарушены обеспечением иска, после вступления в законную силу судебного акта арбитражного суда об отказе в удовлетворении иска вправе требовать от лица, по заявлению которого были приняты обеспечительные меры, возмещения убытков в порядке и в размере, которые предусмотрены гражданским законодательством, или выплаты компенсации, размер которой определяется судом в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости; по корпоративным спорам размер компенсации установлен в пределах от 10 тыс. до 1 млн руб., по другим спорам — от 1 тыс. до 1 млн руб.

В литературе высказывались предложения об установлении ответственности в виде взыскания убытков за различные формы ненадлежащего процессуального поведения, и отсутствие подобной возможности в процессуальном законодательстве расценивалось как серьезный промах закона (Г. Н. Ветрова, М. И. Штефан); в частности, за отдельные формы злоупотреблений процессуальными правами целесообразно взыскание убытков заранее определенного размера или убытков, размер которых должен быть доказан лицом (А. В. Юдин).

К неимущественным мерам гражданской процессуальной ответственности можно отнести: 1) объявление предупреждения; 2) удаление из зала судебного заседания; 3) отмену или изменение незаконного и (или) необоснованного судебного акта при «виновных» нарушениях норм гражданского процессуального права, допущенных судом.

Предупреждение объявляется лицу, нарушающему порядок в зале судебного заседания (ч. 1 ст. 159 ГПК). Не все авторы расценивают предупреждение в качестве меры ответственности. Так, В. В. Бутнев относит предупреждение к мерам процессуальной защиты, а не ответственности, поскольку оно не связано ни с лишением процессуальных прав, ни с возложением дополнительных обязанностей^[4]. По мнению М. И. Штефана, предупреждение не выступает в полном смысле мерой гражданской процессуальной ответственности, а является только угрозой принять такие меры; это промежуточная пресекательная мера, за которой следует привлечение правонарушителя к гражданской процессуальной ответственности^[5].

Полагаем, что все же предупреждение — это мера юридической ответственности, поскольку оно представляет собой официальное порицание субъекта за ненадлежащее поведение. КоАП аналогичным образом определяет предупреждение в реестре административных наказаний (п. 1 ч. 1 ст. 3.2, ст. 3.4). Предупреждение содержит в себе отрицательную оценку поведения лица; требует от него претерпевания негативных последствий своего поведения и с этих позиций отвечает всем признакам юридической ответственности.

Удаление как мера гражданской процессуальной ответственности применяется за повторное нарушение порядка в судебном заседании, допущенное лицами, участвующими в деле, их представителями, а также гражданами, присутствующим в судебном заседании (ч. 2 ст. 159 ГПК). Удаление представляет собой такую меру воздействия на нарушителя гражданских процессуальных норм, при применении которой он лишается физической возможности продолжить правонарушение, а также претерпевает различные неблагоприятные последствия, связанные в том числе со своим неведением в отношении дальнейшего хода процесса.

Указание на повторность допущенного правонарушения свидетельствует о своего рода рецидиве в поведении лица и означает, что предыдущая мера процессуальной ответственности не возымела своего действия. Закон устанавливает возможный диапазон применения рассматриваемой меры: лицо может быть удалено из зала судебного заседания на все время судебного заседания или часть его. В последнем случае председательствующий знакомит лицо, вновь допущенное в зал заседания, с процессуальными действиями, совершенными в его отсутствие, т. е. ограничение процессуальных прав уравновешивается здесь наличием механизма их восстановления.

Судебная практика (позиция ВС РФ): Злоупотребление лицами, присутствующими в открытом судебном заседании, представителями редакций СМИ (журналистами) правом на присутствие в судебном заседании и правом на фиксацию его хода, а равно осуществление фиксации хода судебного разбирательства без разрешения суда, когда такое разрешение необходимо в силу закона, являются нарушением порядка в судебном заседании. В этом случае суд вправе применить в судебном заседании меры воздействия, предусмотренные процессуальным законодательством РФ (ст. 159 ГПК) (постановление Пленума ВС РФ от 13.12.2012 № 35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов»).

Отмена или изменение незаконного и (или) необоснованного судебного акта при «виновных» нарушениях норм гражданского процессуального права, допущенных судом. Квалификация данной меры именно в качестве меры процессуальной ответственности представляется неоднозначной и подробно рассматривается нами далее, в контексте проблемы допустимости позиционирования суда как субъекта гражданского процессуального правонарушения и ответственности.

Многие ученые расширяют состав неимущественных мер гражданской процессуальной ответственности за счет отнесения к ним таких мер, как принудительный привод, отказ в принятии, возвращение, оставление искового заявления без движения, прекращение производства по делу, оставление заявления без рассмотрения, вынесение заочного решения, разного рода процессуальные фикции, отказ в восстановлении пропущенного срока, отмену или изменение судебных постановлений и др. И. М. Зайцев объединял подобные (по его мнению) меры гражданской процессуальной ответственности в группу мер ответственности в виде неблагоприятных процессуально-правовых последствий незаконной деятельности, относя к ним в том числе вынесение судом неблагоприятного для той или иной стороны решения^[6]. Не во всех случаях подобное расширение арсенала мер неимущественной процессуальной ответственности представляется оправданным. При таком подходе весь гражданский процесс представляется как состоящий сплошь из различных процессуальных правонарушений, караемых мерами процессуальной ответственности.

Если руководствоваться изложенными нами выше признаками гражданской процессуальной ответственности, можно установить, что перечисленные меры, претендующие на роль мер ответственности, не обнаруживают названных признаков. Так, например, оставление заявления без движения по мотиву нарушения требований к его форме и содержанию (ст. 136 ГПК) обладает для истца некой принудительностью, однако претендовать на роль меры ответственности не может, поскольку никакой отрицательной оценки личности истца не содержит и признаком дополнительного обременения не обладает — истец лишь понуждается судом к исполнению неисполненной процессуальной обязанности по надлежащему оформлению искового заявления — обязанности, которую даже трудно назвать юридической обязанностью в полном смысле этого слова. Нельзя сказать, что истец, допустив ошибки при составлении искового заявления, совершил некое правонарушение — исполнение подобной квазиобязанности стимулируется личной заинтересованностью субъекта в достижении благоприятного для себя результата. Как образно заметил Е. В. Васьковский, «процессуальные действия представляют собой только средства, которыми стороны могут пользоваться с целью защиты своих прав в процессе и которые необходимы для достижения этой цели точно так же, как необходимо, например, землепашцу посеять зерна, чтобы взошел хлеб. Нельзя, однако, назвать эту необходимость обязанностью и сказать, что землепашец юридически обязан производить посевы: его побуждает к этому только собственный интерес, но не станут принуждать органы государственной власти»^[7].

Вынесение заочного решения (гл. 22 ГПК) также не является мерой ответственности для ответчика хотя бы в силу того, что такое решение может состояться и в пользу лица, не явившегося в судебное заседание.

Принудительный привод (ч. 2 ст. 168 ГПК), относимый авторами к мерам ответственности (А. В. Цихоцкий, А. Г. Новиков), в действительности направлен лишь на обеспечение явки свидетеля в суд, т. е. представляет собой принуждение лица к исполнению неисполненной процессуальной обязанности.

Похожую аргументацию можно использовать и для исключения из числа мер неимущественной процессуальной ответственности других гражданско-процессуальных мер принудительного характера.

• [1] Штефан М. И. Гражданская процессуальная ответственность // Повышение роли гражданскоправовой ответственности в охране прав и интересов граждан и организаций. Киев, 1988. С. 235−236.
• [2] Новиков А. Г. Гражданская процессуальная ответственность: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2002. С. 8.
• [3] Столяров А. Г. Судебные расходы как элемент состава гражданской процессуальной ответственности: автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2004. С. 8.
• [4] Бутнев В. В. Гражданская процессуальная ответственность. Ярославль, 1999. С. 44.
• [5] Штефан М. И. Указ. соч. С. 198.
• [6] Викут М. А., Зайцев И. М. Гражданский процесс России. М., 1999. С. 124.
• [7] Васьковский Е. В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 168.