Ограничения товарооборота по Парижской конвенции

Ее полное наименование — Конвенция об охране промышленной собственности; подписана она была — как этого и следовало ожидать — в г. Париже, 20 марта 1883 г.; в настоящее время она действует в так называемой стокгольмской редакции от 14 июля 1967 г. с последующими (1979 г.) изменениями и дополнениями^[1]. Иногда — по дате последней редакции — эту Конвенцию называют Парижской конвенцией 1967 г. Для СССР (и, соответственно, России как ее правопреемника) Конвенция обязательна с 1 июля 1965 г. Всего она объединяет 173 участника — практически все страны мира. Как очевидно из наименования данного документа, относится он к категории универсальных конвенций.

Ограничения, обеспечивающие права патентообладателей. Из частей «А» и «В» ст. 5 и ст. 5 quater Конвенции очевидно, что одним из отправных ее положений является постулат, согласно которому центральными правомочиями обладателя всякого (выданного по закону любой страны) патента на изобретение, полезную модель и промышленный образец являются правомочия их (а) использования, т. е. воспроизведения запатентованного объекта в рамках изделий, устройств, приборов, машин, механизмов и иных продуктов, словом, в рамках самих товаров либо в рамках процесса их производства, а также — правомочие (b) ввоза (импорта) таких товаров в страну выдачи патента. Два небольших исключения составляют случаи применения подобных объектов в конструкции или при эксплуатации средств передвижения, временно или случайно находящихся в стране выдачи патента, перечисленные в п. 1 и 2 ст. 5 quater Конвенции — но это и все. Иной подход — допускающий более широкие пределы свободного применения запатентованных объектов — в значительной мере обессмыслил бы само понятие о патентном праве.

Таким образом, товары, изготовленные с использованием запатентованного в стране изготовления объекта, равно как и подобные товары, ввезенные на территорию страны выдачи патента без разрешения патентообладателя, должны быть отнесены к категории контрафактных. К сожалению, сама Парижская конвенция не определяет тех мер, которые патентообладатель мог бы принять в отношении контрафактных товаров. Из ее содержания и назначения следует, что такие меры должны быть определены национальным законодательством стран-участниц и (или) могут быть предусмотрены в иных международных соглашениях с их участием.

Ограничения, обеспечивающие нрава на средства индивидуализации. Содержание права на товарный знак определяется частью «С» ст. 5 Парижской конвенции как возможность его использования или применения, т. е. его воспроизведения на любом доступном носителе (товаре, упаковке, документации, вывеске, рекламе и т. п.) и любым доступным способом. Далее, п. 1 ст. 6 bis добавляет к этой возможности также правомочие запрещать применение не только самого товарного знака, но и обозначений, сходных с ним до степени смешения, его имитацию или перевод (на другой язык). Наконец, о возможности применения товарного знака посредством его воспроизведения на изготавливаемом или продаваемом продукте (товаре) прямо упоминается еще и нормах п. 1 ст. 6 quater, ст. 7 Конвенции. Товары, снабженные знаком или обозначением, сходным с ним до степени смешения, в нарушение описанных правил в стране, предоставляющей охрану такого знака (независимо от места изготовления товаров и оснований охраны), либо ввезенные на ее территорию, считаются контрафактными.

Мы только что видели, что Конвенция промолчала о тех мерах, которые мог бы принять в отношении контрафактных товаров патентообладатель. Но она поступила иначе по отношению к обладателям прав на средства индивидуализации•, п. 1 и 2 ее ст. 9 постановили, что «…на любой продукт, незаконно снабженный товарным знаком или фирменным наименованием, налагается арест при ввозе в те страны Союза, в которых этот знак или фирменное наименование имеют право на законную охрану», а также «…в стране, где была осуществлена незаконная маркировка, или в странах, куда был ввезен продукт». Такой арест налагается «…в соответствии с внутренним законодательством каждой страны по требованию прокуратуры, или любого другого компетентного органа, или заинтересованной стороны — физического или юридического лица» (п. 3 ст. 9). В том случае, когда «…законодательство страны не допускает наложения ареста при ввозе, арест заменяется запрещением ввоза или арестом внутри страны» (п. 5), а если оно не допускает и этих мер — то таковые должны быть введены, а впредь «…до соответствующего изменения… законодательства… заменяются такими действиями и средствами, которыми закон данной страны обеспечил бы в подобном случае права граждан этой страны» (п. 6). Все перечисленные выше положения не применяются в качестве обязательных при транзитном провозе товаров через территорию страны (п. 4): органы власти могут, но не обязаны принимать к таким товарам какие-либо из перечисленных здесь мер.

Кроме того, норма и. 1 ст. 10 ter Конвенции обязывает страныучастницы «…обеспечить гражданам других стран Союза законные средства для эффективного пресечения всех действий, указанных в ст. 9, 10 и 10 bis» Конвенции, т. е. не только уже рассмотренных действий, таких как незаконные изготовление, маркировку и ввоз товаров с чужим товарным знаком или обозначением, сходным с ним до степени смешения, но и так называемых ложных указаний, а также актов недобросовестной конкуренции. Какие это могут (или должны) быть средства — Конвенция не уточняет, вполне оставляя решение этого вопроса на откуп национальному законодательству.

• [1] Ее русский текст имеется во всех справочных правовых системах и огромном количестве сборников нормативных актов; см., например, сб. Бекяшева и Ходакова. С. 542−567.