Правовой режим космического пространства

Принцип свободы исследования и использования пространства утвердился сначала как обычная норма нрава, получившая закрепление в ряде резолюций Генеральной Ассамблеи ООН (резолюции 1721 (XVI) от 20.12.1961, 1962 (XVIII) от 13.12.1963). С вступлением в силу Договора по космосу 1967 г. этот принцип стал и общепризнанной нормой международного права.

Свобода космоса для всех государств в настоящем и в будущем может быть реализована только при строгом соблюдении определенных ограничений этой свободы, которые диктуются общими интересами человечества. Рассмотрим некоторые конкретные ограничения свободы исследования и использования космического пространства, предусмотренные нормами международного космического нрава.

• 1. Деятельность по исследованию и использованию космического пространства должна осуществляться в соответствии с международным правом. Общие принципы международного права, признаваемые всеми государствами и составляющие его основу, обязательны для взаимоотношений между государствами независимо от того, где происходит их деятельность, включая космическое пространство. Речь идет в первую очередь об основных принципах, закрепленных в Уставе ООН. Положение о том, что международное право, включая Устав ООН, распространяется на космическое пространство, впервые было включено в резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН 1721 (XVI). Это положение было в дальнейшем закреплено в ст. I и III Договора по космосу 1967 г.
• 2. Запрещение национального присвоения космического пространства и его составных частей. Статья II Договора по космосу 1967 г. исходит из того, что «космическое пространство, включая Луну и другие небесные тела, не подлежит национальному присвоению ни путем провозглашения на них суверенитета, ни путем использования или оккупации, ни любыми другими средствами». Впервые этот принцип был сформулирован в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1721 (XVI). Принцип неприсвоения, непосредственно связанный с провозглашением свободы исследования и использования космоса, исключает признание правомерности каких бы то ни было оснований завладения космическим пространством и его составными частями, будь-то в результате космической деятельности или просто путем провозглашения на них суверенитета. Тем самым исключается и признаваемое в прошлом такое основание завладения новыми территориями, как «эффективная оккупация». После вступления в силу Договора, но космосу 1967 г. в западной литературе появились высказывания о том, что поскольку в ст. II Договора говорится лишь о запрете национального присвоения, якобы остается открытым вопрос о праве на присвоение участков космического пространства и небесных тел отдельными лицами, частными компаниями и международными организациями.

Подобная трактовка этой статьи противоречит смыслу Договора, который запрещает любые формы и способы присвоения не только государствами, но и международными и национальными организациями, а также частными лицами. Именно поэтому в Соглашении о деятельности государств на Луне и других небесных телах 1979 г. специально отмечается, что «поверхность или недра Луны, а также участки ее поверхности или недр или природные ресурсы там, где они находятся, не могут быть собственностью какого-либо государства, международной межправительственной или неправительственной организации или неправительственного учреждения или любого физического лица» .

• 3. Предотвращение потенциально вредных последствий космической деятельности и охрана окружающей среды. В ст. IX Договора по космосу 1967 г. установлены два тесно взаимосвязанных обязательства:
• 1) осуществлять деятельность в космическом пространстве «с должным учетом соответствующих интересов всех других государств» ;
• 2) проводить изучение и исследование космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, «таким образом, чтобы избегать их вредного загрязнения, а также неблагоприятных изменений земной среды вследствие доставки внеземного вещества», и с этой целью в случае необходимости принимать «соответствующие меры» .

Из первого обязательства, носящего более широкий характер, следует, что деятельность, причиняющая помехи или препятствующая исследованию и использованию космоса другим государством, международным космическим правом не допускается.

Второе обязательство непосредственно направлено на охрану земной и космической среды от вредных последствий космической деятельности. Термин «загрязнение» в ст. IX Договора по космосу 1967 г. должен толковаться в широком смысле этого слова и включать как умышленные, так и непреднамеренные действия, влекущие за собой химическое, биологическое, радиоактивное и прочие виды загрязнения среды в количествах, представляющих опасность для поддержания ее естественного равновесия.

Общий принцип предотвращения потенциально вредных последствий космической деятельности, установленный Договором по космосу, получил дальнейшее развитие в Конвенции о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду 1976 г., которая запретила применение любых научно-технических средств, в том числе и космических, для воздействия на погоду и климат, если такие средства могут вызвать долгосрочные разрушительные или губительные для природы последствия. Вместе с тем она не налагает общего запрета на проведение национальных и международных работ по активному воздействию на атмосферные процессы, если такие работы выполняются в интересах мира, благосостояния и здоровья людей с должным учетом законных интересов всех государств.

В Договоре по космосу 1967 г. предусматривается процедура проведения международных консультаций относительно деятельности или экспериментов, которые могут создать потенциально вредные помехи деятельности других государств по мирному исследованию и использованию космического пространства.

В соответствии со ст. IX Договора государство, имеющее основания полагать, что запланированная им или его гражданами деятельность может создать потенциально вредные помехи мирной космической деятельности других государств, должно провести соответствующие международные консультации, прежде чем приступить к такой деятельности или эксперименту. Другие государства со своей стороны могут запросить проведение консультаций относительно такой деятельности или эксперимента. Порядок проведения международных консультаций, предусмотренных ст. IX, а также их юридические последствия требуют дальнейшего уточнения и развития, так как они сформулированы лишь в самом общем виде.

4. Запрещение оружия массового уничтожения в космическом пространстве. Действующие нормы международного космического права запрещают размещение оружия массового уничтожения в космосе. Этому посвящена ст. IV Договора по космосу 1967 г.

Рассмотренные ограничения свободы исследования и использования космического пространства должны быть дополнены важными положениями международного космического права, направленными на размещение оружия в космосе. Следует при этом учитывать, что спутники военного назначения вполне укладываются в понятие свободы космоса, поскольку они не являются оружием, создающим угрозу вооруженного нападения в космосе или из космоса. Более того, они содействуют поддержанию стабильности в международных отношениях. По этой причине спутники сбора данных, используемые для проверки соблюдения государствами соглашения, но ограничению вооружений, находятся под международной защитой как национальные технические средства контроля. Подобной защитой пользуются также спутники раннего оповещения. С помощью средств спутниковой связи поддерживаются надежные оперативные контакты между государственными деятелями в критических ситуациях. Таким путем вероятность принятия ошибочного решения о нанесении удара возмездия в кризисной военной обстановке существенно уменьшается. Россия совместно с Китаем выступает за многостороннюю договоренность о запрете любого космического оружия. Такая договоренность должна включать обязательство не выводить на орбиту вокруг Земли любые объекты с любыми видами оружия, не устанавливать такое оружие на небесных телах и не размещать такое оружие в космическом пространстве каким-либо иным образом. Речь идет прежде всего о необходимости запрета противоракетного оружия космического базирования и противоспутниковых средств поражения.

На основании сложившейся практики и признания ее юридического значения как в явно выраженной форме, так и путем молчаливого согласия, а также опираясь на суждения значительного числа наиболее квалифицированных юристов различных стран, в международном праве сложился обычай, в соответствии с которым космическое пространство начинается, по крайней мере, с высоты минимальных перигеев орбит искусственных спутников Земли (в обозримом будущем это высота около 100 км над уровнем океана). В соответствии с общей практикой суверенитет государств не распространяется выше пределов, очерченных минимальными перигеями спутников на орбите. Признание обычноправовой нормы, определяющей границу между воздушным и космическим пространствами на высоте самых низких орбит искусственных спутников Земли, имеет важное значение для обоснования международно-правовых позиций государств, отвергающих притязания экваториальных стран на суверенитет и юрисдикцию над участками геостационарной орбиты, находящимися над их территориями. Предложения СССР по этому вопросу в 1979, 1983 и 1988 гг. полностью соответствовали сложившейся обычно-правовой практике государств. Следует иметь в виду, что при пролете через воздушное пространство иностранных государств космический объект пользуется правом «безвредного» (мирного) пролета.

При запусках объектов в космос особый интерес для государств представляет так называемое геостационарное пространство. Это часть космоса, отстоящая от поверхности Земли на расстоянии около 36 тыс. км и находящаяся в плоскости экватора. Спутник, находящийся на геостационарной орбите (ГСО), постоянно остается неподвижным относительно определенной точки на земном экваторе (как бы зависает над поверхностью Земли), что имеет значение для спутниковой связи. На ГСО можно разместить лишь ограниченное количество спутников, поскольку при нахождении друг от друга на слишком близком расстоянии их радиоаппаратура будет создавать взаимные помехи.

МСЭ в ст. 44 своего Устава 1992 г. зафиксировал следующее положение: «При использовании полос частот для радиосвязи Члены Союза должны учитывать то, что радиочастоты и орбита геостационарных спутников являются ограниченными естественными ресурсами, которые надлежит использовать рационально, эффективно и экономно, в соответствии с положениями Регламента радиосвязи, чтобы обеспечить справедливый доступ к этой орбите и к этим частотам разным странам или группам стран с учетом особых потребностей развивающихся стран и географического положения некоторых стран» .

Другой проблемой, связанной с ГСО и вызывающей серьезную озабоченность международного телекоммуникационного сообщества, является так называемая проблема «бумажных спутников». В МСЭ идет интенсивный процесс выработки международно-правовых механизмов, не допускающих заявления позиций на ГСО для «бумажных спутников». Среди рекомендованных и одобренных мероприятий, направленных в сторону ужесточения процедуры заявления ГСО-позиций, был установлен порядок оформления заявок в МСЭ на платной основе; сокращение до семи лет срока действия заявки до истечения ее приоритета (пять лет на координацию и два года на запуск; ранее действовал алгоритм 6+3 года) и др. Очевидно, что в обозримой перспективе проблема перенасыщенности ГСО ИСЗ и другими объектами потребует от международного сообщества принятия новых нормативных правил, регулирующих использование радиочастотного ресурса ГСО. Вопрос о правовом режиме ГСО продолжает оставаться в повестке дня Комитета ООН по космосу.