Амбивалентность власти. 
Политическая психология

В результате изучения данной главы студент должен:

знать

• • чем обусловлена двойственность власти;
• • как Фрейд описывает двойственность человеческих эмоций;

уметь

• анализировать сложность цветных революций;

владеть

• навыками анализа исторических ситуаций, связанных с амбивалентностью власти.

Там спящие валялись, как гранаты, Охвачены иль тлением, иль снами.

И вот когда я поравнялся с ними, Один вскочил, как бы узнав меня.

Благословляя снова и маня.

Его улыбки, взгляда трупный яд Открыли мне, что я спустился в ад.

Уилфред Оуэн

" И ты, Брут, заклятый друг!"

Что имеется в виду, когда говорят об амбивалентности власти? Это понятие, переводимое как «двойственность», стало то и дело мелькать на страницах не только теоретических, но и массовых изданий. Почему в наши дни из богатого политического лексикона оказалось востребованным именно это слово? Разве в другие времена не прославляли и не проклинали власть одновременно? Неужели раболепие масс и окаянство трона не были известны прежде? Ведь о величии и падении властителей написано не только в политических и философских трактатах, но и в художественных произведениях. Трагедия властителя, который вдруг теряет все из-за вероломства, беспечности, безумия или в результате роковых обстоятельств — сюжет давний. И все-таки именно в наши дни политики бросаются из одной крайности в другую. То им мнится, что административный ресурс или техника манипулирования позволяют чуть ли не вечно поддерживать свой режим. То, напротив, возникает разочарование в любых прогнозах, а само социальное управление рассматривается как пляски над бездной.

Газеты каждый день рассказывают о политическом предательстве: Виктор Ющенко изменил Юлии Тимошенко (можно наоборот), Ангела Меркель «сдала» своего давнего наставника Гельмута Коля, сын возглавил оппозицию против президента отца… Напоминают о коварстве А. Руцкого, о Борисе, который, как известно, нс прав… Может быть, можно уже нс удивляться наивному Цезарю, который, увидев среди заговорщиков своего заклятого друга, прошелестел синеющими губами: «И ты, Брут!» На политическую арену то и дело выскакивают лидеры, которые пытаются перекричать друг друга: «И я! И я тоже Брут!» .

Подробная история предательства — тема, ждущая своих знатоков. Данте разместил изменников в последний девятый круг Ада. Куда еще их отправить? Античные греки проявляли гуманную предусмотрительность, когда воевали с персами. Пленных не убивали — все-таки живой товар, который можно продать в рабство. Но когда в руках победителей оказывались малоазиатские греки, которые союзничали с персами, приговор был скорый и только смертельный. Римляне тоже отказывались сотрудничать с предателями. Лучше уж победить мужеством, чем коварством. Однако когда римляне от развалившейся республики перешли к предварившей империю диктатуре, на место былых доблестей, как отмечают специалисты, пришло предательство как норма поведения. История великого триумвирата «Помпей — Красе — Цезарь» — это история клятвопреступлений, надругательства над родственными узами, убийства доверившихся и прочих прелестей гражданской смуты.

Теперь доверимся В. Шекспиру, великому знатоку человеческих пороков. Юлий Цезарь — яркая, сильная личность. На предостережения жены и авгуров не выходить из дома (в день намеченного покушения) Цезарь отвечает: «Трус умирает много раз до смерти…» В день предательства в сенате он особенно величествен. Заговорщики убили Цезаря, но не стали проливать кровь его сподвижников, поверили в добросердечие Антония, который коварно переиграл Брута. Осторожно, тонко, не обвиняя прямо, Антоний подвел массы к убеждению, что «благородный Брут» и, тем более, другие заговорщики — убийцы подлинно благородного Цезаря, настоящего защитника народа. Настроение граждан меняется. Если до выступления Антония они приветствовали Брута и Кассия, то теперь восклицают:

Предатели они…

Они злодеи, убийцы.

Цель Антония достигнута. Возмущенные граждане восстают против убийц Цезаря: «Пусть не один предатель не спасется!» Антоний заклинает всех будущих предателей:

Ведь Брут всегда был Цезарев любимец, О боги, Цезарь так любил его!

То был удар из всех ударов злейший:

Когда увидел он, что Брут разит, Неблагодарность больше, чем оружье, Его сразила…

В. Шекспир из глубины веков предостерегает: измена всегда чревата возмездием. Да только кто его слышит? Кого предавал Талейран? Всех, кому служил. Не пора ли откупорить шампанского бутылки и перечесть Макиавелли? Какая уж там дружба и сотрудничество, когда кругом лесть и коварство! В политике есть интересы и воля к власти, преданность там легко переходит в измену, любовь в ненависть, покорность в фанатизм, верноподданничество в тиранство, партнерство в злую интригу. Может быть, оценивая политическую реальность, стоит сразу задаться вопросом: «Против кого дружите, политики?» .