Кто несет революционный протест?

Политтехнологи неустанно твердят о возможном и целенаправленном революционном протесте, который может захватить страну. Расходятся только в пристрастии к тому или иному цвету радуги. Скандал с монетизацией сильно возбудил различные социальные слои общества. Часто говорят: сегодня движущая сила народных волнений — пенсионеры. Но так ли это на самом деле? Может быть, зреет другой вариант социальных брожений? Эти мысли побудили нас обратиться к изучению реального политического сознания современной молодежи.

Говоря о политических установках молодежи, мы обычно делаем это навскидку, на основании общих наблюдений и случайных соображений. Вспоминаем, в частности, немецкого социолога Манхейма, который считал молодежь самой революционно настроенной частью общества. Он полагал, что новое поколение всегда приходит в этот мир с иными социальными и политическими установками. Конфликт неизбежен, потому что перед молодыми открываются новые социальные горизонты, необычные перспективы. Им присущ дух бунтарства. К этому можно добавить образованность студентов, которые обретают знания, зовущие к преобразованиям, к созданию иных социальных и политических институтов.

Вглядываясь в новое поколение, многие социологи и политики на протяжении десятилетий уныло цедили: «Ну и где же эта революционность?» Бунт студентов ограничивается, пожалуй, только прогулами и наивной эскападой против профессуры.

Социологи до сих пор не осмыслили до конца печальный для них факт: несмотря на постоянные и развернутые исследования, связанные с политическими ориентациями молодежи, никто из них не сумел предвидеть молодежные бунты конца 1960;х гг. Гроздья гнева обнаружились нежданно-негаданно. Политики оказались не готовыми к этому бунту, который развернулся почти во всех европейских странах. В конечном итоге хозяева жизни сумели «усыновить» этот бунтующий слой, однако затраты при этом оказались весьма значительными.

Разумеется, даже постоянные социологические исследования не создают полной картины событий в стране. Однако было бы безумием сегодня ориентироваться на расхожие взгляды, игнорируя быстро меняющиеся жизненные и практические установки людей, особенно молодых. Ядром политического сознания, как известно, является отношение к власти. Если оно положительное или нейтральное, можно рассчитывать на политический штиль. Однако отрицательное отношение к властным институтам — грозное провозвестие, своего рода симптом.

Изучение психологических отношений к политической власти во многом затруднено той геоэтнорегиональной фрагментацией, которая стала определять политико-социальный уклад современной жизни. Нам казалось особенно значимым обратить внимание в первую очередь на провинциальную молодежь, которая представляет различные культурно-этнические регионы России. В недалеком будущем, судя по всему, это будет поколение, «стоящее у руля», определяющее не только социально-экономическую и политическую жизнь общества, но и его духовную атмосферу.

В 2005 г. Н. В. Молчанов защитил диссертацию, в которой исследовал особенности политической социализации студентов вузов^[1]. В эксперименте участвовали студенты вузов Республики Бурятия, Тверской области и Москвы в возрасте от 18 до 25 лет. Общая выборка в 380 человек была поделена на четыре этнорегиональные группы: респонденты из Бурятии, этнические буряты; респонденты из Бурятии, этнические русские; респонденты из Тверской области — русские; русские — респонденты из Москвы.

Каковы же итоги проведенного исследования? Прежде всего, следует отметить, что в стране, по существу, реально отсутствует такой феномен, как целенаправленная политическая социализация. Вообще проблемы социального мышления, политического менталитета, политического сознания стали интенсивно исследоваться у нас только в последнее десятилетие. Вопросы изменчивости политического сознания россиян оказались актуальными после того, как выяснилось, что у старшего поколения россиян, выросших в советские годы, произошел коренной перелом личностных ценностей, установок и убеждений. При этом шкала политических установок стала не просто преображенной. Она подверглась коренной ломке.

Случилось так, что молодое поколение, не успевшее впитать в себе прежние установки, столкнулось с определенным вакуумом: государственные институты, призванные формировать политические ценности, исчезли. После событий 1991 г., как это часто случается в постреволюциопных обществах, обучение основам политики, формирование политического сознания многие стали воспринимать как особенность тоталитарного режима. Это привело к полной дискредитации политических образовательных программ. Между тем в западных демократиях воспитание гражданского самосознания считается едва ли не самой главной задачей общества.

Несмотря на то что в высшей школе согласно государственным стандартам политология включена в ряд обязательных дисциплин, исследование выявило низкий уровень политической социализированности. Носители новых либеральных идей оказались в известном смысле не лучше «старой школы» преподавателей, воспитывающих молодежь в духе научного коммунизма. В результате многие участники эксперимента рассуждали о политике как о власти немногих, толковали ее как взаимодействие небольшого числа элитных групп, которые управляют всеми ради того, чтобы получать и перераспределять ресурсы и социальные блага. Однако в странах западной демократии политика оценивается как способ существования людей, имеющих различные убеждения и ценности, но все же включенных в одну большую социальную группу (нацию) на договорных основах. Как правило, мнение другого участника сообщества рассматривается как рядоположенное, а не «противоположное», что позволяет гражданскому обществу существовать без каких-либо серьезных внутренних конфликтов.

В исследовании выделено пять основных компонентов политического сознания жителей Российской Федерации:

• 1) изучение структуры и содержания основных компонентов политического сознания;
• 2) рассмотрение идеологии как продукта и одновременно составляющей политического сознания;
• 3) анализ политической культуры;
• 4) осмысление политического сознания и поведения, политической культуры и социализации в психологическом измерении;
• 5) обнаружение политического менталитета с помощью психосемантических методов.

Важный вывод проведенного исследования: у всех групп выявлен негативный образ власти. Респонденты в основном сходятся в том, как они представляют источники власти, ресурсы власти и ее основные функции. Власть, по мнению большей части опрошенных, заботится только о своих интересах. В значительной мере респонденты различаются по эмоциональному отношению к власти: наибольшее неприятие власти выражено в группе студентов из Тверской области, которые чаще испытывают отчаяние, не видят никаких положительных черт, присущих власти, считают, что все ветви власти одинаково бессильны. Больше половины респондентов во всех группах выражают неудовлетворенность своими взаимоотношениями с властью, и только треть говорит о сотрудничестве с властью (чаще понимая под этим участие в выборах). Однако на вопрос, что бы хотелось изменить в своих отношениях с властью, самый популярный ответ — «ничего», что еще раз свидетельствует о глубоко индифферентном отношении молодежи к власти и политике.

Если выразить компоненты отношения к власти, то они в убывающей пропорции будут выглядеть таким образом.

• 1. Представление о власти как о «плохой» (коррумпированной, нечестной, нелегитимной, направленной на собственные интересы, обогащение «своих», способной на неправомерные действия, связанной с криминалом.
• 2. Положительное отношение к «хорошей» власти (заботится о населении, действует в интересах народа, способна обеспечить порядок, справедливость, проводит эффективную политику, привлекательна для населения, уважаема, эмоционально близка).
• 3. Сотрудничество с властью, проводящей открытую, попятную, разумную, гуманную политику в интересах граждан.
• 4. Надежда граждан на полезность и ответственность власти.
• 5. Авторитаризм власти (авторитарная политика власти, опирающаяся преимущественно на силовые методы воздействия и требующая безусловного подчинения).
• 6. Беспринципность и неадекватность власти.

Согласно полученным в ходе исследования данным региональный фактор оказывает более сильное влияние на отношение к власти, чем фактор национальности. В наибольшей степени патерналистский характер сознания присущ респондентам из Бурятии, русским по национальности, которые ждут от государственной власти попечительства, заботы, опеки, сохраняя при этом собственную политическую и гражданскую пассивность. Как показывают многие социологические исследования, отношения и электоральное поведение в политическом мире связаны с материальным благополучием или неблагополучием людей. Действительно, тс, кто оценивает себя как бедного, полагают, что власть, которая не может обеспечить человеку достойную жизнь, не способна навести порядок в стране, беспринципна, не заслуживает уважения народа. Однако эти же респонденты, в отличие от тех, кто оценивал свое материальное положение как высокое, считают эту власть эффективно действующей и, более того, гуманной, эмоционально поддерживают ее и готовы сотрудничать с ней.

Как можно прояснить данный парадокс? Вероятно, страдая от негуманной власти, многие люди не видят собственной возможности решить свои проблемы, и поэтому, давая ей негативную оценку, в то же время надеются, что она изменит свой курс и окажется чрезвычайно заботливой. Вот почему не следует, например, переоценивать недовольство пенсионеров, о которых некоторые политологи пишут как о реальной политической силе. Массовые протесты может использовать какой-нибудь популистский лидер, который будет щедр на посулы или даже сможет укрепить иллюзию, будто власть, если ее покритиковать, может из «плохой» превратиться в «хорошую» .

В ходе исследования выяснилось, что тот или иной тип отношения к политической власти обусловлен не только этническими, региональными, по и социально-психологическими факторами, в частности, ценностными ориентациями. Люди, тяготеющие к социальной этике, т. е. отрицательно относящиеся к индивидуализму, не принимают такие установки современной власти, как расчет на предприимчивость, инициативу. Они не могут расстаться с образом власти, которая кормит, распределяет и опекает. Как это ни парадоксально, данные ценности оказываются весьма распространенными среди молодежи.

Где же в таком случае «гроздья гнева»? Исследование показало, что среди молодежи происходит стремительная ценностная переориентация. В минувшие годы многие молодые люди стремились получить профессию, завершить образование и связывали свое будущее с обретением профессии. Отсюда сложившийся стереотип: молодые люди мало интересуются политикой, студенты теперь другие, чем во времена Манхейма. Их мало что интересует: больше всего они озабочены собственной судьбой, возможностью будущего заработка. Однако ситуация за последние годы резко изменилась. Многие люди, получив образование, пытаются найти достойное место в социуме. Однако эти надежды все чаще оказываются иллюзорными. Полученное образование не обеспечивает социальной или профессиональной карьеры. Сфера предприимчивости и инициативы резко сузилась. Молодые люди все чаще чувствуют себя обманутыми. Именно поэтому их политическая заангажированность становится все более очевидной. Исследование показало, что среди молодых людей (как в Бурятии, Тверской области, так и в Москве) нарастает чувство неудовлетворенности властью, политическим режимом, а главное — теми возможностями, которыми располагает молодое поколение. Исследование показало, что именно молодые люди выступают сегодня в качестве той социальной группы, внутри которой зреет наиболее последовательный и глубокий протест против политики, связанной с самообслуживанием, социальной трансляцией собственных властных позиций.

• [1] Молчанов И. В. Этнорегиональные особенности политической социализации студентов вуза: дис… канд. психол. наук. М., 2005.