Прогнозирование индивидуального преступного поведения и его методы

Исследования, проведенные отечественными и зарубежными криминологами, показывают, что вероятностное прогнозирование поведения человека вообще и преступного поведения в частности возможно^[1]. Использование данных индивидуального прогнозирования в советское время давало положительные результаты в воспитательной и профилактической работе (сейчас эти методы практически не используются). К аналогичным выводам приходили и практические работники, которые в повседневной деятельности вынуждены были заниматься прогнозированием поведения своих подопечных и, используя прогностические выводы, предупреждать «скатывание» субъекта к преступному поведению либо пресекать его на начальном этапе.

Необходимо иметь в виду, что реализация предсказания возможного противоправного поведения конкретного лица не фатальна, а лишь предположительна и вероятностна. Она не должна отождествляться с антинаучной теорией опасного состояния «потенциального преступника», которая предлагает применение превентивных репрессий к этим субъектам.

Индивидуальные прогнозы служат гуманным целям раннего предупреждения преступлений путем проведения целенаправленной воспитательной работы с определенной категорией граждан и устранения причин антиобщественного поведения, но отнюдь не могут быть основанием для применения уголовно-правовых ши административных мер превентивного характера.

Прямой обязанности индивидуального прогнозирования при решении судьбы виновного в системе уголовной юстиции нет. Хотя органы правосудия в процессе расследования и рассмотрения уголовных дел в плане реализации уголовной ответственности всегда выполняют две функции: одной из них является вынесение суждения о действиях подозреваемого (обвиняемого, подсудимого), другой — прогноз, который должен иметь место при избрании меры пресечения, во всех случаях освобождения от уголовной ответственности и наказания, условном осуждении, при решении вопроса о виде и мере уголовного наказания и условно-досрочного освобождения.

Прогноз осуществляется в рамках действующего законодательства. Пренебрежение относительно надежным прогнозом в угоду «усредненной» судебной практике назначения наказания недопустимо, а его учет вопреки нормам права противозаконен. Таким образом, обоснованный прогноз возможного поведения виновного — одно из требований, учитываемых при решении важных вопросов уголовной ответственности, но опора на прогностические выводы не должна противоречить правовым основаниям ответственности.

Из прогноза преступности в целом, ее отдельных групп и видов в первую очередь следует исходить при определении условной статистической группы возможных правонарушителей. Такой подход, назовем его дедуктивным, ориентирует на определенные социальные группы или категории граждан, оптимизирует процесс индивидуального прогнозирования и ставит его на надежную статистическую базу. «При таком подходе мы начинаем анализ не с единичного факта и не с конкретного лица, а, напротив, с социальной оценки различных групп правонарушителей»^[2].

Нисходящее, дедуктивное прогнозирование имеет свои пределы. Приближая нас к цели, оно исчерпывает себя на уровне наиболее криминогенных групп, сфер, явлений и процессов. Поэтому параллельно с дедуктивным прогнозированием должен протекать процесс встречной прогностической деятельности, отталкивающийся от непосредственного изучения поведения конкретных лиц, их отношения к труду, окружающим людям, самим себе и направленный к статистическим закономерностям индивидуального преступного поведения и преступности в целом. Назовем его условно индуктивным прогнозированием.

Оба подхода — и дедуктивный, и индуктивный — смыкаются на уровне условных статистических групп, характеризующихся большей криминогенностью или повышенным коэффициентом пораженности преступностью. Использование встречных подходов объединяет прогнозирование преступности и индивидуального преступного поведения во взаимосвязанную систему прогностической деятельности.

Прогнозирование первичного преступного поведения и прогнозирование рецидива укладываются в четыре условные ситуации:

• — " латентную" , когда формирующаяся криминальная направленность субъекта не проявляется вовне, но криминогенные отклонения в направленности и мотивации его поведения уже обозначились. Вероятность предвидения возможного преступного поведения в этой ситуации является небольшой (иногда она очевидна только близким), но эффект от целенаправленной профилактической социальной помощи может быть достаточно высок;
• — «предпреступную», когда в поведении субъекта наряду с отклонениями в направленности действий отмечаются аморальные поступки, им совершаются административные нарушения, нередко граничащие с преступлениями. В этой ситуации субъект может раскрыть свой умысел, высказывать угрозу, осуществлять подготовительные действия и т. д. Вероятность индивидуального прогноза, а следовательно, и совершения преступления данными лицами относительно высокая;
• — " преступную" , когда субъект совершил преступление и в отношении него заведено уголовное дело. В процессе следствия и суда возникает множество ситуаций, требующих прогностических выводов. Прогнозная информация поведения субъекта до совершения преступления дополняется характеристикой поведения виновного во время и после его совершения, а также теми специфическими изменениями, которые наступают в социальноправовом статусе субъекта и его психологии. Точность прогноза здесь может быть также высокой;
• — «постпреступную», когда субъект отбывает наказание и, например, представляется к условно-досрочному освобождению. В этой ситуации, как и в предыдущей, прогнозируется возможный рецидив.

Индивидуальное прогнозирование представляет собой сложную задачу и в науке, и на практике. Особенно много ошибок совершается в настоящее время. В судебной практике, например, масса случаев ареста подозреваемых и освобождения их из-под стражи по формальным основаниям (по тяжести совершенного деяния, по внесенному залогу и т. д.). Наличие формальных оснований освобождает от ответственности следователей, прокуроров, судей, но не решает проблемы по существу.

Решение проблемы заключается в четком и непосредственном правовом регулировании индивидуального прогнозирования путем более глубокого изучения личности виновного, мотивации его поведения с помощью разработанных на этой основе относительно доступных методов индивидуального прогнозирования.

Индивидуальное прогнозирование осуществляется теми же методами: экстраполяция, экспертные оценки и моделирование. Однако здесь они имеют иное конкретное содержание.

Метод экстраполяции в том виде, в каком он применяется для прогнозирования преступности, пригоден при прогнозировании индивидуального преступного поведения лишь на уровне дедуктивного подхода при отборе наиболее криминогенных (маргинальных) групп граждан.

Эвристический метод групповых (экспертных) оценок дополняет экстраполяцию. В отличие от прогнозирования преступности он представляет собой специфическую форму прогностического опроса должностных и других лиц (родителей, учителей, воспитателей, руководителей, представителей общественных организаций, работников полиции, сотрудников и т. д.), которые обязаны были (или могли) изучать деловые и моральные качества граждан. Суждения этих лиц (которых условно назовем «группой экспертов») могут иметь важное диагностическое и прогностическое значение.

Метод экспертных оценок в том виде, как он описан выше, может быть использован для прогнозирования преступного поведения отдельных лиц работниками правоохранительных органов, а в специфически трансформированном виде — в форме допросов, проводимых на основе уголовно-процессуального законодательства; этот метод применим в деятельности следователей, прокуроров и судей для прогнозирования возможного поведения виновного после совершения преступления.

Метод моделирования преступного поведения в прогностических целях предполагает построение соответствующих моделей, которые могут заменить в известных пределах исследуемый объект. Под прогностической моделью понимается модель объекта прогнозирования, исследование которой позволяет получить информацию о возможных состояниях объекта в будущем. Следовательно, этот «заместитель», построенный по принципу структурного или функционального подобия реального преступного поведения, может дать информацию о возможном поведении моделируемого объекта.

Первые шаги в моделировании генезиса преступления, которое может быть использовано для индивидуального криминологического прогнозирования, были сделаны В. Н. Кудрявцевым^[3]. Моделирование преступного поведения в какой-то мере может восполнить отсутствие реальных возможностей создания экспериментальных ситуаций совершения преступных деяний. «Заместителями» преступного поведения в данном случае могут быть модели идеальные, построенные в виде схем, матриц, формул, модели логические и математические. Сравнивая мотивацию субъекта, поведение которого прогнозируется, с моделируемой мотивацией (генезисом) преступного поведения и устанавливая между ними совпадения и различия, можно судить о глубине антиобщественной направленности лица, криминогенности внешних условий мотивации и их возможном взаимосвязанном развитии в ближайшем будущем.

В криминологической литературе есть и иные предложения по использованию математических прогностических моделей^[4]. Проблема индивидуального прогнозирования преступного поведения вообще, и с помощью математического моделирования в частности, находится в стадии научной и практической разработки. Использование компьютерных технологий для учета правонарушителей, преступлений, условий их совершения и других криминологически важных обстоятельств позволит решать ее более эффективно.

• [1] Курс советской криминологии. М., 1985. С. 289; Закалюк А. П. Прогнозирование и предупреждение индивидуального преступного поведения. М., 1996; и др.
• [2] Кудрявцев В. Н. Причинность в криминологии. М., 1968. С. 165.
• [3] Кудрявцев В. Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования. М., 1998.
• [4] Антонян Ю. М., Блувштейн Ю. Д. Методы моделирования в изучении преступника и преступного поведения. М., 1974; Закаток А. П. Указ, соч.; и др.