Рождественские повести. 
История зарубежной литературы эпохи реализма (вторая треть xix века)

В середине 1840-х гг. Диккенс пишет свой цикл «Рождественские повести», в который включены повести «Рождественская песнь в прозе» (1843), «Колокола» (1844), «Сверчок за очагом» (1845), «Битва жизни» (1846) и «Духовидец» (1846). Повести создавались в нелегкую для Англии пору обострения социального конфликта, «голодных сороковых». Действие в повестях развертывается в канун Рождества, реальные картины сочетаются с фантастикой, сказочными мотивами, а главное — в повестях налицо проповеднический пафос: осуждение беззастенчивого стяжательства, утверждение идеала добросердечия и единения людей, а также прославление радостей домашнего очага, сердечной отзывчивости («Сверчок за очагом»). Замечательна «Рождественская песнь в прозе», в центре которой — один из незабываемых, типично диккенсовских гротесковых образов — Скрудж, мрачный, злой, подозрительный, нелюдимый.

Он — мальтузианец, т. е. сторонник Мальтуса, философа, популярного в английских буржуазных кругах, согласно теориям которого невзгоды бедняков — в их высокой рождаемости, неспособности прокормить себя. Скряга Скрудж упрекает племянника за его намерение жениться, ибо он все равно не сумеет содержать семью. Он ратует за работные дома, а сообщения о смерти бедняков от голода его даже вдохновляют, ибо это сокращает ненужный государству избыток населения. В конторе Скруджа сумрачно, холодно, неуютно.

Как нередко бывает у Диккенса, в реальность вторгается фантастика. Скруджу являются Духи прошлого, настоящего и будущего. Это своеобразный художественный комментарий к жизни Скруджа. Дух прошлого рассказывает о том, каков был Скрудж в молодости — жизнерадостный, отзывчивый, дружелюбный. Дух настоящего открывает ему, сколь прекрасна истинная жизнь, основанная на добрых связях людей и взаимопонимании. Дух будущего рисует перед Скруджем грустную перспективу: его кончина вызовет лишь пересуды биржевиков и никого не огорчит, а возможно, даже обрадует бедняков, от него зависящих. Это предостережение бездушному Гобсеку в английском варианте. В финале в стиле счастливой диккенсовской концовки происходит перерождение Скруджа, который становится веселым, добрым, человеколюби вым.

«Домби и сын». Это произведение, созданное в 1848 г. — один из лучших, знаменитейших романов Диккенса, решительное свидетельство его растущего писательского искусства.

В центре повествования — монументальный в своей выразительности образ лондонского негоцианта мистера Домби, владельца фирмы, занимающейся торговлей «оптом, в розницу и на экспорт». Фирма связана с многолетней семейной традицией, ее представители «имели дело с кожей, но никогда — с сердцем».

Непомерная гордость от сознания не только финансовой мощи, но и даруемой ею власти — главенствующая черта Домби, предельно эгоистичного и жестокосердного. Он уверен, что земной шар создан для того, чтобы вершила свои дела его фирма, а солнце и луна полезны лишь тем, что освещают его деятельность. Его дом мрачен, неприветлив, в нем постоянный холод, чопорный порядок. Даже блюда в день крестин маленького Поля подаются в замороженном виде; гости цепенеют от нехватки тепла, разговор у них не клеится. Присутствие Домби словно «подмораживает» все и всех вокруг. Брак для Домби — одна из разновидностей торговых сделок. Функция жены — родить наследника, что оправдает название его фирмы — «Домби и сын». Жизненное назначение сына — продолжить дело отца, расширить фирму. Домби поучает сына, что за «деньги можно купить все». Маленькому же Полю, которого разлучают с сестрой Флоренс, недостает тепла, ласки, его окружает атмосфера бездушия. У Поля фактически отнята радость детства. Его воспитывают чужие люди. Бессердечие отца ускоряет неумолимое угасание слабого Поля. Он умирает; отец же воспринимает уход ребенка, прежде всего, как удар, но перспективам роста фирмы, но его коммерческим планам.

Домби планирует возместить ущерб с помощью новой женитьбы на Эдит Грейнджер. Ее красота для Домби — удачное приложение к процветанию фирмы. Подобный бездуховный союз обречен. Домби воспринимает Эдит как свою собственность. Он запрещает ей встречаться с Флоренс, отвергнутой бездушным отцом. Симпатия Эдит к отринутой Флоренс также предосудительна с точки зрения Домби, ибо все эмоции жены должны принадлежать исключительно ему. В итоге Эдит, гордость которой уязвлена, мстит Домби и бежит от него с управляющим Кархером, затем она бросает и его; интимной близости у них нет, он был ей полезен лишь как помощник в побеге.

В этом романе Диккенс коснулся того, что находилось под негласным «табу» в викторианской Англии, — доподлинной сущности буржуазного брака, окруженного ореолом мнимой респектабельности. Опробованным финалом многих викторианских романов становился счастливый звон свадебных колоколов. О тех коллизиях, которые возникали после свадьбы, предпочиталось умалчивать. Эта тема возникала во французской литературе у Бальзака, воссоздававшего внебрачные романы «тридцатилетних женщин», вводившего эротические мотивы, отсутствовавшие у Диккенса; она появляется у Флобера («Госпожа Бовари»), а позднее у Золя, Мопассана и др.

В романе Диккенса Лондон — мегаполис, средоточие социальных контрастов и жизненных проблем. Это позволяет Диккенсу нарисовать богатейшую типологию персонажей, судьбы которых связаны с фирмой Домби; ее влияние многообразно и во многом губительно. При этом миру собственников, обычно алчных и бездушных, «фанатиков стяжания», поклоняющихся денежному мешку, противостоят простые люди, труженики, обычно наделенные привлекательными морально-нравственными качествами.

У этих простых людей находит понимание и тепло Флоренс. Перед нами своеобразный мир чудаков и добряков, лавка навигационных приборов мистера Соломона Джилса и его племянника Уолтера Гэя, за которого, в конце концов, счастливо выйдет замуж Флоренс; среди них и его друг, наивный и добродушный капитан Катль, и супруги-труженики Тудли.

После разнообразных перипетий, в конце концов, Добро торжествует над Злом. Фирма Домби терпит крах, а освобождение от богатства чудесным образом преображает Домби, потерявшего деньги и общественное положение, но обретшего человечность. Отвергнутая им Флоренс (как когда-то Корделия Лиром) спасает отца. В финале Домби переживает метаморфозу, превратившись из самоуверенного и непреклонного гордеца в улыбчивого дедушку, с удовольствием играющего с внуком, сыном Флоренс и Уолтера Гэя.

«Дэвид Копперфильд»: «роман воспитания». Автобиографическое начало, широко животворившее творчество Диккенса, наиболее рельефно выражено в этом также прославленном романе писателя.

Это произведение о становлении писателя, в нем сильно лирическое начало, ибо повествование ведется от лица героя. Это специфический диккенсовский вариант глубинной для западноевропейского реализма темы — истории молодого человека, этапов его воспитания и возмужания, его закалки в столкновении с обществом, антигуманным и бездушным. Главный герой Дэвид рано теряет отца, сталкивается с бездушием и эгоизмом отчима Мердстона, человека до крайности жесткого. Вообще, герою приходится рано познать бедность и неприкаянность. Мир, в котором пребывает Дэвид, печален, в нем — две четко очерченные группы персонажей. Это те, кто воплощают бездушие и стяжательство: отчим Мердстон, товарищ Дэвида по школе развращенный аристократ Стирфорт, наконец, типично одержимый «злодей», прикрытый откровенно фальшивой маской добродетели, Урия Хип. Им противопоставлены надежные друзья, приверженные доброте и альтруизму, помогающие Дэвиду, — это семья его няни Пегготти.

Было бы, однако, упрощением полагать, что Диккенс возлагает лишь на общество вину за то, что вокруг так много печального и грустного. Горестны многие ситуации в семейно-бытовой сфере. Корыстолюбие мужей и их легкомыслие привели к неудаче второй брак матери Дэвида, его бабушки Бетси и его няни. Не сложился и первый брак Дэвида с Дорой, хотя их связывает любовь; несходство интересов и разное отношение к жизни приводят к тому, что их союз дает трещину. Лишь после смерти Доры во втором своем браке с Агнессой герой обретает счастье, радость и гармонию.

Несмотря на враждебные обстоятельства, герой не жертвовал своей совестью, не приспосабливался к порочным нравам среды подобно героям Бальзака, а сохранял моральную чистоту, что, в конце концов, позволило ему осуществить свои жизненные цели.

Диккенс в 1850-е годы. «Холодный дом». Роман «Дэвид Копперфильд» означал переход Диккенса к новому творческому этапу, который длится примерно десятилетие с 1850-х по 1860-е гг. В это время им было написано три романа: «Холодный дом» (1852), «Тяжелые времена» (1854), «Крошка Доррит» (1856) и построенная на историческом материале «Повесть о двух городах» (1859). Этот этап отмечен пристальным вниманием писателя к национально значимым общественным проблемам, усилением его социальной критики и развитием сатирического начала в его художественной методологии.

В романе «Холодный дом» с его сложным сюжетом и мрачной атмосферой развертывается история аристократической семьи Дедлоков и семейства Джарндисов; одна из героинь — внебрачная дочь чопорной аристократки миссис Дедлок — Эстер, плод тайной любовной связи. Объект критики здесь — консерватизм английской аристократии как силы, тормозящей общественную жизнь. Знаменательна говорящая фамилия этого семейства: Дедлок (Deadlock) означает «тупик». Сатирическому осмеянию подвергается ставший сердцевиной повествования Канцлерский суд, в котором десятилетиями тянется дело о наследстве «Джарндис против Джарндиса». Бесконечная волокита, мертвая хватка отживших традиций, бюрократическое крючкотворство и продажность; продуцируются горы бессмысленных бумаг, умерли почти все участники процесса, а судебные издержки уже поглотили сумму наследства, из-за которого разгорелась ставшая ненужной тяжба, ломающая судьбы многих людей. Канцлерский суд не только унылое, но и опасное место. Это не просто феномен британского судопроизводства, это символ застоя, неповоротливости, антигуманности всей общественной системы в Англии.

«Крошка Доррит». Этот роман — история семьи Доррит, заточенной на многие годы в долговую тюрьму Маршалси (ту самую, в которой пребывали родные романиста в пору его детства). Отец, Эдуард Доррит, старожил Маршалси, пытается и в униженном положении сохранить достоинство; его поддерживает тяжким трудом благородная и милая Эми, «крошка Доррит». И в этом романе беднякам, обитателям Подворья разбитых сердец, противостоят финансовые дельцы Мердль и Риго Бландау (буквально, Полипы). Паразитирующие Полипы присосались к государственному аппарату, проникли во все его поры. Вновь Диккенс создал блестящий сатирический образ специфически английского государственного феномена — некое Министерство Околичностей. Оно — воплощение доведенного до абсурда бюрократизма. Все места в нем оккупировали Полипы, бездарные чиновники, умертвляющие любое живое дело. Там, «где не было никакого дела (кроме пустячного), но имелось какое-либо жалование», немедленно оказывались Полипы. Основной заботой этого Министерства становится ответ на вопрос «Как не делать этого». Любое начинание, самое полезное и безотлагательное, убивается в потоке инструкций, формальностей, согласований и неспособности что-нибудь решать. Как замечает Диккенс, если бы был открыт пороховой заряд под парламентом, готовый к взрыву, и сообщение пришло бы в Министерство Околичностей, то все равно не последовало бы никакой реакции.

«Тяжелые времена». Особое место в творческих исканиях Диккенса занимает роман «Тяжелые времена», в котором писатель обратился к актуальной и не получившей до него достойного художественного освещения теме: социальному конфликту, противостоянию труда и капитала. Действие в романе происходит в типичном промышленном городе Коктауне, грязном и унылом, с одинаковыми домами из красного кирпича, вечно дымящими фабричными трубами, грязью, непрерывным дымом и копотью. С подлинно сатирическим блеском выписывает Диккенс фигуры «хозяев» Коктауна, двух «друзей», Баундерби и Грэдграйнда; карикатурно-гротесковая ретушь в их обрисовке лишь акцентирует типическое начало, в них заключенное.

Баундерби — капиталист, нахрапистый и наглый, — бахвалится тем, что вышел из «низов», «родился в канаве», но «сделал сам себя». Он упрекает бедняков в якобы непомерных амбициях: они, мол, хотят есть «черепаховый суп золотыми ложками», а на поверку ленивы, безынициативны и повинны в собственном бедственном состоянии. Грэдграйнд, попечитель местной школы и член парламента, — «идеолог», воплощение «манчестерской школы», апологет «философии фактов и цифр», т. е. бездушного практицизма. Себя Грэдграйнд характеризует без обиняков: «Томас Грэдграйнд, сэр. Человек действительности. Человек фактов и цифр. Человек, который действует по принципу, что дважды два четыре и ничего больше, и которого вы не уговорите признать еще что-нибудь кроме этого». Он — приверженец теории Бентама, согласно которой там, где речь идет о пользе и выгоде, нет места для моральных принципов. В романе логикой живых образов и картин иллюстрируется крах философии бездумной наживы, бессердечия и попрания всего человеческого. Дочь Грэдграйнда Луиза выдана отцом замуж за Баундерби, но брак без любви приносит ей лишь тяжелую душевную травму.

Плоды грэдграйндовской «педагогики» сказываются в его сыне Томе, который совершает ограбление байка. Его «философия фактов» предстает как враждебная, чуждая самой жизни, самой красоте.

В романе широко показано чартистское движение. Оно вызвано к жизни тяжелым положением рабочих, в которых неумолимо растет самосознание и потребность в улучшении своей доли. Диккенс показывает две тенденции в чартистском движении. Одна — это сторонники «физической силы», ее представляет приехавший в Коктаун из Лондона рабочий вожак СлекбридЖу изображенный хитроумным демагогом и описанный негативными красками. Другую линию представляет Стивен БлекпуЛу близкий к сторонникам «моральной силы», которого за отказ присоединиться к забастовщикам объявляют штрейкбрехером. Его судьба трагична. Блэкпулу, любящему работницу Рейчел, не дают развода. В финале он гибнет, заблудившись и упав в угольную яму; эта деталь по-своему символична. Не одобряя забастовку как метод насильственного решения проблем, Диккенс в то же время сочувствует трудящимся и осуждает бездушие власть имущих.

«Повесть о двух городах». В 1850-е гг. Диккенс размышлял над уроками истории и путями достижения социальной справедливости. В «Повести о двух городах» он рисует Францию в канун революции 1789 г. Под его пером возникают картины преступлений феодально-аристократического режима. Они иллюстрируются, например, эпизодом с доктором МанетоМу который, став свидетелем дворянского своеволия, решился поведать об этом королевскому министру, за что поплатился многолетним заточением в Бастилии. В романе рисуется штурм Бастилии, эксцессы революционного взрыва, которые были следствием народного гнева против эксплуататоров. Осуждая революционный террор, Диккенс находит ему если не оправдание, то объяснение. Революционному Парижу противопоставляется Лондон, огромный город, исполненный деловой активности, сумевший избежать кровопролития, случившегося по ту сторону Ла-Манша. Это роман-предупреждение о том, что если бесконечно испытывать терпение народа, проявлять бессердечие и жестокость к людям труда, то это может привести к тому кровавому уроку, который был преподан Французской революцией.

Поздний Диккенс. В последнее десятилетие (1860-е гг.), несмотря на ухудшившееся здоровье, Диккенс по-прежнему творчески активен. Общая горькая тональность предшествующих лет сменяется более светлыми, обнадеживающими красками. Но его исходные позиции остаются неизменными. В 1869 г. в Бирмингеме он произносит речь, в которой заявляет: «Моя вера в людей, которые правят, говоря в общем, ничтожна. Моя вера в людей, которыми правят, говоря в общем, беспредельна».

Настроения позднего Диккенса отразились в романе в целом невеселой тональности, «Большие ожидания» (1860), тема которого — несбывшиеся надежды.

Главный герой Пип, сирота и бедняк, выросший в доме деспотичной и взбалмошной сестры, нс знавший ласки и тепла, неожиданно получает богатство от благодетеля, пожелавшего остаться неизвестным. Деньги меняют положение Пипа, он желает сделаться человеком «света», меняет отношение к своим бывшим друзьям. Пип полагает, что его облагодетельствовала старая и странная состоятельная леди мисс Хэвишем. Однако по иронии судьбы «джентльменом» Пип становится благодаря деньгам беглого каторжника Мэгвича. Ему когда-то в детстве Пип помог. Это «открытие» приносит Пипу глубокое потрясение. Пип теряет и деньги, и свою любовь Эстеллу, которая выходит замуж за другого. Не став «джентльменом», Пип возвращается на круги своя; смирившись с утраченными надеждами, он находит понимание у прежних друзей, простых тружеников, доброго кузнеца Джо Гарджери и его жены, милой Бидди. Так, «большие ожидания» оборачиваются «утраченным и и л л юз ия м и «.

В романе «Наш общий друг» (1864) с его сложными перипетиями Диккенс демонстрирует наряду с искусством увлекательного сюжетосложения широкую палитру сатирических красок, с помощью которых он живописует аристократическую среду. Здесь выделяется недавно разбогатевшее семейство Венерингов, но квинтэссенцией этого общества становится буржуа Подснеп, характерная фигура эпохи Диккенса. Эго воплощение воинствующего и узколобого самодовольства. Подснеп «никогда не мог понять, почему люди поетоянно недовольны» и «был горд тем, что подавал обществу блестящий пример, будучи всегда доволен всем, а особенно самим собой». Он категорически отказывается признать наличие каких-либо огорчительных явлений, могущих поколебать его самоуверенное спокойствие. Естественно, что Подснеп — непоколебимый «патриот», уверенный, что строй в Англии — наилучший в мире.

Последний роман Диккенса, «Тайна Эдвина Друда», построенный в манере психологического детектива, был написан лишь наполовину. Диккенс скончался 9 июня 1870 г. Англия погрузилась в траур. Его похоронили в Вестминстерском аббатстве.

Поэтика: мир Диккенса. Он был не просто исключительно популярен, он был всенародно любим. Выход его очередного романа становился литературным событием. Романы публиковались частями, нередко распространялись по подписке. Каждый новый выпуск ожидался с нетерпением. Не было после Шекспира художника, который создал бы такую щедрую типологию характеров и образов, как Диккенс. Этому способствовали не только словесное искусство и мощное воображение писателя. Посреди разнообразных его талантов был актерский. Он мог перевоплощаться в своих персонажей, импровизировать, произносить от их лица монологи. Он был также блистательным чтецом своих произведений.

В языке Диккенса, отличающемся исключительным богатством, присутствуют разные стихии: патетика, просторечия, бытовая лексика. Замечательная особенность диккенсовского стиля — его юмор, представленный многими оттенками и видами. Мир Диккенса исключительно богат, его художественная палитра многокрасочна. Писатель-реалист демократических убеждений, он принял на себя также «учительскую» миссию, открыто утверждая идеалы христианского милосердия, добра, справедливости, осуждая эгоизм, лицемерие и жестокосердие. Отсюда проистекают лиризм и эмоциональность как важнейшие стороны диккенсовской художественной методологии.

Типология героев. Диккенс неравнодушен к своим героем, и это дает себя знать в обрисовке его персонажей. Их создание — высшее проявление его гения. Они принадлежат практически ко всем слоям общества от аристократической знати до тех, кто пребывает у подножия социальной пирамиды. При всем многообразии диккенсовской характерологии, его герои могут быть сведены к трем главным группам.

Первая — это молодые люди, с симпатией выписанные, судьба которых — основа сюжета (Оливер Твист, Николас Никльби, Дэвид Копперфильд, Эми Доррит, Пип и др.), которые в борьбе за существование преодолевают немалые тернии. Их моральная стойкость обычно вознаграждается в финале.

Вторая группа — это те, кто воплощают столь нетерпимые для писателя пороки, бесчестные лицемеры и наживаш (Ральф Никльби, Джонас Чезлвит, Мердстон). Обычно их ждет разоблачение или физическая гибель.

Третью группу образуют диккенсовские «чудаки» (например, Пиквик), обрисованные с доброй улыбкой, юмором, люди странноватые и наивные. Нередко они пребывают в возбужденном состоянии, словно только что выпили бокал шампанского.

Создавая свои образы, Диккенс наделяет героя и речевым портретом, и выразительной, запоминающейся внешностью, включая одежду и лицо. Все это отличается редкой наглядностью. Целый ряд персонажей Диккенса остались и как индивидуальности, и как социально-психологические типы; это лицемер до мозга костей Пекснифф, злобный Скрудж, философ «фактов и цифр» Грэдграйнд, самодовольный Подснеп. Есть среди них и откровенные «злодеи» вроде Сайкса и Урии Гит. В их обрисовке Диккенс берет на вооружение карикатуру, шарж, сатирическое заострение, сарказм, обличающую патетику.

Важный пласт диккенсовских персонажей — это добрые хорошие люди, такие, как Нелл («Лавка древностей»), Поль («Домби и сын»), Стивен Блекпул («Тяжелые времена») и др. Их недобрая доля вызывает у Диккенса сострадание, в их обрисовке — лиризм, иногда сентиментальность и даже мелодраматизм.

Диккенс развил и обогатил традиции английского романа XVIII в., положив в основу композиции историю личности или семьи. Но при этом он углубил разработку характеров и мотивов человеческого поведения в социуме.

Диккенс в России. Диккенс приобрел известность в России с конца 1830-х гг. и сразу же нашел благодарного читателя. В дальнейшем, уже через несколько месяцев после выхода его романов в Англии, появлялся их русской перевод. Первым переводчиком и пропагандистом творчества Диккенса был Иринарх Введенский.

Внимательно и заинтересовано следил за его эволюцией В. Г. Белинский. Русским писателям были созвучны демократизм и гуманизм автора «Пиквика». Он был в числе любимых писателей Л. Н. Толстого. Ф. М. Достоевский говорил об особой «диккенсовской прелести» и добавлял: «Как типичен, своеобразен и национален Диккенс». И. С. Тургенева привлекал лирический пафос и искренняя патетика английского писателя.

Собрания сочинений Диккенса многократно издавались, накоплена не только богатая научно-критическая литература российских диккснсоведов (Т. И. Сильман, Н. П. Михальская, В. В. Ивашева, А. А. Аникст и др.), но и переводились труды английских ученых.