Воннегут и апдайк: классики при жизни

Среди знаковых имен американских прозаиков, популярных у широкого читателя, наряду с Сэлинджером должны быть названы имена Воннегута и Апдайка. Они были контрастны, но своей манере, а потому легко З’знаваемы: склонный к фантастике и сатире Воннегут и тяготеющий к добротному психологизму и бытописанию Апдайк. И оба при жизни воспринимались как фигуры классические, о которых писались серьезные литературоведческие труды.

Воннегут: абсурдизм «технического рая»

Правда может быть очень смешной, будучи представлена в неожиданном виде, особенно если речь идет об алчности и двуличии.

К. Воннегут

Художественный мир Воннегута — причудлив, многомерен, сюжеты фантастичны, герои — неординарны, а писательская палитра включает гротеск, карикатуру, пародию, сатиру. Тематическое разнообразие его творчества, в конце концов, подчинялось глубинной сверхзадаче — показать невеселый удел человека в мире научно-технического прогресса, в царстве бездушных машин, калькуляторов, компьютеров, роботов-автоматов.

Ранние романы: парадоксы бездушного техницизма. Курт Воннегут (1922—2007) родился в семье архитектора немецкого происхождения. Сын избрал научную стезю, штудировал биохимию в Корнеллском университете. Учеба была прервана призывом в армию.

После высадки союзников в Нормандии Воннегут принял участие в боевых операциях па Западном фронте. Во время Арденнского сражения, этой последней попытки вермахта переломить ход борьбы в конце 1944 г., он попал в плен, находился в лагере для военнопленных в Дрездене. Там в феврале 1945 г. Воннегут стал свидетелем жесточайшей, бессмысленной с военной точки зрения бомбежки союзной авиацией мирного города. Эти драматические обстоятельства биографии писателя позднее нашли отзвук в знаменитом романе «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей».

После войны, демобилизовавшись, Воннегут служил на фирме «Дженерал Электрик» в отделе общественных связей. Знакомство с функционированием этой мощной научно-промышленной корпорации очень много дало Воннегуту. В его обязанности входило внедрять в сознание потребителей девиз фирмы: «Технические достижения — главный фактор человеческого прогресса». Эта, казалось бы, безусловная истина вызывала, однако, у него все больше сомнений. Трудясь на фирме, исподволь готовил себя к писательству.

Его литературным дебютом стал романом «Механическое пианино» (1952). Поначалу он был воспринят как образец научной фантастики или беллетризированной футурологии, которые как раз входили в моду. Позднее раскрывалась глубина фантастического воннегутовского сюжета.

Город Илиум, место действия, — это ироническое изображение Скенектеди, где расположена компания «Дженерал Электрик». Перед нами мир голых цифр, голой статистики, диктата машин, с помощью которых решаются или облегчаются все человеческие проблемы. Апофеоз техники — уподоблен музыкальному аппарату, который не нуждается в человеке. Пианино приводится в движение специальным жетоном, начинает звучать, причем в строго определенное время, автоматически настраиваясь на эмоциональное состояние клиента. Человек — лишь безликий придаток машины.

Воннегут скептичен по отношению к безоглядной фетишизации техники. Не упускает из виду ее издержек и демонстрирует их, прибегая к сгущению красок, сатирическому заострению и гротеску. Тема эта — не новая. Но Воннегут ее предельно актуализирует, придавая броскость и наглядность. Роман «Сирены Титана» (1959) — пародия на научную фантастику. Сюжет — это нападение машинонодобных марсиан на Землю, что заставляет ее жителей сплотиться и забыть былые конфликты. Еще один ранний роман «Колыбель для кошки» (1963) — калейдоскоп причудливо-фантастических событий.

Нравственные проблемы в эпоху НТР, опасность дегуманизации и роботизации человеческих отношений неизменно в поле зрения Воннегута. Герой романа «Дай Вам Бог здоровья, мистер Розу отер, или Не мечите бисера перед свиньями» (1965) — богач и чудак Элиот Розу отер, «единственный американец, который почувствовал, что такое Вторая мировая война». Между тем доброта Розуотера воспринимается как серьезная аномалия окружающими, равнодушными ко всему, что не касается их лично. В романе действует писатель-фантаст Килгор Траут — сквозной персонаж ряда произведений Воннегута. Его фантазии — в основе книги, описывающей общество с такой высокой степенью механизации, что человек оказывается вообще ненужным…

«Бойня номер пять»: проклятье войне. Воннегут стал восприниматься как писатель первого ряда после публикации романа «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей» (1969), сразу же переведенного почти на полтора десятка языков. В нем нашел прямой отзвук военный опыт писателя.

«Почти все это произошло на самом деле» — такой фразой открывается роман.

Непривычна и трудно воспринимается повествовательная манера Воннегута: герой свободно перемещается во времени и пространстве, а события, происходящие в разных местах в разное время, перетасовываются, словно колода карт. Реалистические сцены «перетекают» в фантастические. В романе — чересполосица временных планов, подчиненная, однако, своей внутренней логике: перед нами равные пространственные измерения, неодинаковые шкалы ценностей, земная и космическая. Роман исполнен глубокого социального и философского смысла, пафос которого — страстный протест против войны и милитаризма.

Протагонисту Билли Пилигриму Воннегут «доверил» некоторые эпизоды собственной биографии. Но автобиографизм дополнен фантастическими деталями.

Чудаковатый, нескладный, наивный Билли, как и автор, молодым человеком оказался на фронте, попал в плен. Эпизоды плена впечатляют. Сначала захваченных американцев доставляют в лагерь. Там среди массы русских военнопленных, содержащихся в нечеловеческих условиях, обреченных на гибель, американцы и особенно английские офицеры пребывают в относительно привилегированном положении. Затем американцев переводят в Дрезден и помещают на бездействующую бойню номер пять. Там и застигает их страшная бомбежка англо-американской авиации 13 февраля 1945 г., превратившая мирный город в пылающий костер. Выбравшиеся из убежища, чудом уцелевшие американцы, среди которых и Билли Пилигрим, обнаруживают дома и улицы, уподобленные обугленной лунной поверхности.

До конца войны Пилигрим и его товарищи заняты раскопкой и извлечением трупов. Но астрономическое число погибших (около 130 тысяч жителей) и апокалипсические картины развалин не могут заслонить от писателя трагической участи отдельной личности Эдгара Дарби, военнопленного, невинного, безжалостно расстрелянного фашистами перед самым окончанием войны.

После пребывания в госпитале Билли Пилигрим оседает в родном городе Илиуме. Поначалу герой «отключен» от прошлого, но после того как он получает очередную травму во время авиакатастрофы, память о дрезденской трагедии оживает, начинает мучить его, он пытается рассказать об этом соотечественникам, пробить стену равнодушия, хотя его считают ненормальным.

Смысл второй части названия романа «Крестовый поход детей» раскрывается в одном из публицистических пассажей.

Речь идет о 1213 г., когда авантюристы-монахи осуществили преступную аферу. Они объявили о походе детей в Палестину для освобождения гроба Господня, замыслив продажу несчастных в рабство. Авантюристам удалось собрать 30 тысяч человек; сам «крестовый поход детей» получил благословение папы Иннокентия III. Часть детей погибла во время кораблекрушения, другие попали в руки торговцев живым товаром.

Этот трагический эпизод прошлого недвусмысленно соотносится с событиями Второй мировой и вьетнамской войн. Человеческие жизни безжалостно и бессмысленно приносятся в жертву во имя достижения неких «высших целей».

Воннегут — художник острого социального зрения. В романе рассеяно немало язвительных замечаний по поводу фетишизации техники, неизжитого расизма, засилья порнографии и т. д. Писатель осуждает безразличие соотечественников к страданиям ближних, оправдание жестокости (как это делает отставной военный, а позднее профессор Рэмфорд, пишущий историю американских ВВС). Не радует автора и общество на планете Тральфамадор, технократическая утопия тотального благодушия. В этом и других романах Воннегута — налицо элементы антиутопии. Он по-своему близок к таким писателям как Хаксли, Оруэлл, Синклер Лыоис, но при этом у него неповторимая манера и стилистика.

Художник-гуманист, антимилитарист, Воннегут с горечью свидетельствует о неодолимой тяге иных людей к оружию смерти. Об отце военнопленного Вири сообщается, что он коллекционировал разнообразные орудия пытки. Живая и горькая современность постоянно вторгается на страницы романа.

В нем слышен авторский голос: «Роберт Кеннеди, чья дача стоит в восьми милях от дома, где я живу круглый год, был ранен два дня назад. Вчера вечером он умер. Такие вот дела. Мартина Лютера Кинга тоже застрелили месяц назад. Такие вот дела. И ежедневно правительство США дает мне отчет, сколько трупов создано при помощи военной науки во Вьетнаме. Такие вот дела».

Последующие романы, закрепившие популярность Воннегута, «Завтрак для чемпионов, или Прощай, черный понедельник» (1973), «Балаган, или Больше я не одинок» (1979) — свидетельство озабоченности художника судьбой личности в современном обществе. Опасность гонки вооружений — одна из главных гем романа «Малый не промах» (1982). В результате взрыва нейтронной бомбы уничтожен американский город с населением в 100 тысяч человек. Роман «Галапагос» (1985) — эго предупреждение о пагубности однобокого развития технической цивилизации, когда нравственные критерии явно отстают от накопления знаний. Мысль эта и сегодня, в условиях явного дефицита нравственности, — актуальна!

Поэтика Воннегута: «сигналы бедствия». Писатель выработал столь оригинальный стиль, который точнее всего назвать просто воннегутовский. В нем сплавлены острая сюжетность с фантастикой, гротеском, порой бурлеском и эксцентрикой, а буйный полет воображения пропитан иронией и сатирой. Синтез различных жанров и стилей в рамках одного текста создает впечатление остроумного причудливого коллажа. «Я занимаюсь писанием анекдотов, — признается Воннегут, — мои книжки — по большей части мозаики, сложенные из целого вороха крохотных кусочков, и каждый такой кусочек — анекдот». Подобная насмешливая манера придает живость и наглядность той серьезной философско-нравственной проблематике, которая делает столь значимым творчество Воннегута.

Воннегут так сформулировал свое творческое кредо: «Писатели должны служить обществу». Это означает — быть подобным «клеткам человеческого организма». Человечество эволюционирует, а потому постоянно экспериментирует с новыми идеями, писатели служат средством «внедрения этих идей в общество и в то же время средством, условным средством реагирования на условия жизни».

Воннегут — ангажированный писатель в достойном смысле этого понятия, что отличает серьезного художника с решительно выраженной сатирической тональностью. В причудливом разнообразии его сюжетов прочерчиваются три главные темы: осуждение всех войн и орудий смерти; необходимость контролировать технический прогресс, который может принести опасные плоды; наконец, экология, защита окружающей природы.

Писатель столь популярен, а его мир столь оригинален, что при его жизни выпущена «Воннегутовская энциклопедия», своеобразный «путеводитель», помогающий ориентироваться в калейдоскопе его персонажей, сюжетов и тем. Не остывают споры относительно того, по какому жанровому «ведомств}?» следует его числить: научная фантастика, сатира, «черный юмор», неоавангардизм или постмодернизм. Безусловно, что писатель, при всей своей оригинальности, неповторимости, вобрал в себя богатейший опыт сатирико-фантастической традиции мировой литературы. Это Аристофан и Рабле, Эдгар По и Марк Твен, равно как и стилевые новации и приемы прозы XX века (Хаксли, Оруэлл, С. Льюис). Но при этом его настойчивый творческий поиск неизменно подчинялся гуманистической сверхзадаче — защите человека в мире, грозящем ему дегуманизацией и духовной гибелью.