Философские основы истории культуры
В беспокойном ритме жизни, ее приливах и отливах, ее постоянном обновлении они обретают устойчивость и начинают существовать сами по себе. В этом заключается трагедия культуры: «Они лишь оболочка, скорлупа для творческой стихии жизни и для ее набегавших потоков». Эти явления в момент своего возникновения вполне соответствовали жизни, но постепенно они утрачивают связь с ней, застывают, становятся… Читать ещё >
Философские основы истории культуры (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Философия культуры изложена в I томе избранных трудов Зиммеля в статьях «Понятие и трагедия культуры», «О сущности культуры»,.
«Изменение форм культуры». Динамика ценностей культуры, противоречия и трудности культурного процесса рассматриваются в статьях «Кризис культуры», «Конфликт современной культуры».
Зиммель отмечает многозначность понятия культуры. Творческая стихия жизни человека создает множество культурных форм: общественное устройство и художественные произведения, религиозные верования и моральные нормы, технические изобретения и научные открытия, гражданские законы и философские трактаты.
В беспокойном ритме жизни, ее приливах и отливах, ее постоянном обновлении они обретают устойчивость и начинают существовать сами по себе. В этом заключается трагедия культуры: «Они лишь оболочка, скорлупа для творческой стихии жизни и для ее набегавших потоков»[1]. Эти явления в момент своего возникновения вполне соответствовали жизни, но постепенно они утрачивают связь с ней, застывают, становятся чуждыми и даже враждебными.
Жизнь слишком динамична, чтобы удовлетвориться однажды созданной формой. Поэтому жизненные силы вступают в противодействие, сопротивляясь постоянству предшествующих ценностей и стремясь к обновлению.
Эволюция культурных форм и является предметом истории. Непрерывная изменчивость содержания отдельных культурных явлений и даже целых культурных стилей есть вполне очевидный результат бесконечности творческих усилий человека в созидании культуры. Жизнь движется от смерти к бытию и от бытия к смерти, заключает Зиммель.
Однако это противоречие может обратиться в свою противоположность и недуг культуры. Старый политический режим, когда-то популярный, а затем утративший своих сторонников, продолжает держаться только силой инерции. Это стимулирует борьбу против отживших форм политической жизни, которые ограничивают и даже препятствуют движению вперед. Подобное происходит в эпоху, когда прежде возникшие культурные формы становятся «истощенными», исчерпавшими свое содержание. Жизнь протестует против этих реликтовых, архаичных форм культуры, ибо стремится к утверждению новых культурных норм и ценностей.
В каждую крупную эпоху исторического развития выдвигается «центральная идея», которая обретает особое значение для интеллектуальной жизни и становится «идейным фокусом» культурного стиля. Общая идея или идеал могут иметь разные способы и формы выражения в искусстве, науке, религии, морали, но при этом оставаться «властителями дум» своего времени.
Для классического греческого мира это была идея бытия, воплощенного в пластические формы, для христианского средневековья — идея божества как властелина человеческого существования.
В эпоху Возрождения высшей ценностью была названа верность природе как идеалу. В конце данной эпохи выдвинулась идея индивидуальности личности как нравственной ценности. XIX в. возвысил значение общества как подлинной реальности, а личность оказалась в подчинении.
На пороге XX в. центральное место в интеллектуальной истории занимает понятие жизни как высшей ценности. Именно само понятие жизни придает смысл и меру всем ценностям культуры. Произведения искусства, научные открытия, политические движения и юридические законы должны содействовать развитию и утверждению жизни как высшей ценности бытия. Но если они противостоят этой ценности, то должны уйти со сцены, ибо не соответствуют гуманистическим идеалам времени. В преодолении данного противоречия и состоит динамика культурного развития.
Культура возникает как искусственное творение человека и до определенного времени ее формы тесно связаны с желаниями и ценностями последнего. Но парадокс культуры, удивительно точно подмеченный Зиммелем, заключается в том, что они способны «отрываться» от жизненного содержания, превращаться в пустую форму, лишенную смысла. Отдаляясь от реальной жизни, подобные формы культуры превращаются в чуждые и даже враждебные. Социальные роли, столь уважаемые в прошлом, становятся безжизненными масками; политическая борьба — фарсом; любовь, лишенная искренности, приобретает формальный характер.
Трагедия культуры — в постоянном возникновении культурных форм, порождаемых человеком, и столь же последовательном отчуждении от этих форм, стремлении их преодолеть, «скинуть», опровергнуть, чтобы они не мешали созданию нового. Жизнь как бы обречена вечно воплощаться в формах культуры, но эти же формы, «застывая», создают препятствия на пути общего движения. В преодолении данного противоречия заключен внутренний импульс развития культуры.
Другим важным аспектом в философии культуры Зиммеля является соотношение понятий «культура» и «культурность». Оба термина имеют принципиальное значение в его концепции.
Всевозможные нормы и манеры поведения, этикет и утонченность вкуса и многое другое составляют лишь внешний и не самый важный признак культуры. По своей форме они могут быть далекими от внутренних помыслов личности и выражать лишь степень необходимой учтивости, подражая общепринятым нормам и отношениям.
Внешний «рисунок» поведения может служить самым коварным целям и замыслам. Поэтому «культурность» необходимо сопоставлять и оценивать в зависимости от того, насколько внешние формы поведения соответствуют душевному состоянию человека, его мотивам и целям. Они могут отлично служить частным целям или иметь косвенное значение для человека.
Главное назначение культуры и всех ее форм заключается в совершенствовании личности. Это, по словам Зиммеля, «путь души к себе самой»1. Все жизненные силы должны содействовать гармонии человека, когда уравновешиваются в едином целом элементы культуры. Культура по своему жизненному содержанию есть «затянутый узел», в котором взаимно переплетены субъект и объект[2][3].
Объективной культурой Зиммель называет тот предметный мир, который окружает человека как созданная им среда обитания, результат его творческих усилий, реализации духа, способностей, дарований и таланта.
Но есть и другая сторона, которую Зиммель называет субъективной культурой. Она включает в себя меру развития личности, реальное соучастие душевных процессов человека в освоении объективных ценностей. Довольно часто можно встретить в жизни такие факты, когда богатая, насыщенная духовными ценностями среда вовсе не находит какого-либо отклика в душевном мире человека. Он не только не затронут ею, но и обнаруживает полное равнодушие или невежество.
Кроме того, сама объективная культура может обрести смысл в себе самой, быть самодостаточной и не востребованной обществом или группой людей. Мир предметов постоянно увеличивается, приобретает самостоятельное значение, но духовный мир человека становится более примитивным, ограничиваясь лишь самым поверхностным приобщением к культуре. В этом также состоит трагедия современной культуры.