Современные теории. 
Политология

В науке существует множество теорий лидерства, которые исследуют один из механизмов групповой интеграции, объединяющий действия группы вокруг индивида или определенной части группы, которые играют роль руководителя.

Политический лидер, персонализируя систему власти и управления, олицетворяет собой эту власть в глазах всего общества или групп граждан.

Личностные концепции. Теория Карлейля является ярчайшим примером широкого круга личностных концепций, ставящих политику государства в зависимость от качеств и намерений лидера. Ее основные положения, предполагающие описание разнообразных, в основном психологических, идеологических и иных качеств лидеров, в XX в. развивались К. Бэрдом, Е. Вятром, Р. Такером, Р. Эмерсоном, К. Стинером, Д. Гоу и другими учеными.

Сторонниками этого подхода перечислялись десятки качеств, которыми должен обладать лидер. Американский психолог К. Бирд составил список из 79 черт, упоминаемых различными исследователями как «лидерские».^[1]

Среди них были названы инициативность, чувство юмора, энтузиазм, уверенность, острый ум, компетентность и др. Но при этом не было ни одной характеристики, с которой согласились бы все исследователи: 65% названных черт упоминались лишь однажды, 20% — дважды, 5% — трижды. Об этом исследовании можно прочитать в работе известного отечественного политолога Г. К. Ашина «Лидерство: социально-политические и психологические аспекты».

Другой американский психолог Р. Стогдилл обобщил данные 124 исследований и отметил, что изучение личных качеств лидеров дает противоречивые результаты. И все же он выделил ряд черт, присущих лидерам, утверждая, в частности, что лидер должен обладать большим интеллектом, чем его последователи. Однако эту характеристику стали оспаривать. По мнению российского политического психолога Г. Дилигенского, лидеры не могут слишком возвышаться над рядовыми гражданами. По данным ряда политических психологов, решающим условием влияния политического лидера является близость его интеллекта к среднему интеллектуальному уровню его сторонников: наиболее низкий уровень влияния обнаружился у лидеров, чей интеллектуальный потенциал в 3—4 раза ниже или выше среднего.

Вне всякого сомнения, люди — потенциальные лидеры — должны обладать определенными качествами и умениями, но одно лишь их наличие неспособно сделать человека лидером. Нельзя забывать и то, что выполнение лидерских функций развивает необходимые для этого качества, т. е. у индивида, который на протяжении долгого времени выполняет роль лидера, формируются и закрепляются требуемые для этого черты (чувство ответственности, уверенность в себе, умение определить приоритеты, ораторские навыки и т. д.).

Все это не означает полного отрицания теории черт, но требует скептически относиться к попыткам составить окончательный список лидерских качеств.

Поэтому «следующим шагом в более разумной концепции лидерства, — замечает американский психолог Ф. Стэнфорд, — было включение в нее личности последователя и нужд группы»¹.

Теория определяющей роли последователей. Сторонники теории определяющей роли последователей утверждают, что для понимания феномена лидерства необходимо иметь представление об ожиданиях и целях приверженцев политического лидера. Лидер, в сущности, здесь не более чем инструмент группы, выразитель ее интересов. Действительно, люди готовы следовать за теми, кого считают способными отстаивать их интересы, удовлетворить их потребности.

Особенно ярко определяющая роль последователей проявляется во время выборов, когда голоса избирателей становятся ориентиром для претендентов на роль политических лидеров. Примером тонкого анализа^[2]

настроений электората может служить лозунг предвыборной кампании 1972 г. Р. Никсона, который призывал не «голосовать за Ричарда Никсона», а «переизбрать президента Америки». Этот лозунг создал определенные трудности его сопернику, так как «…американцы имеют тенденцию любить президента и не любить людей, составляющих ему оппозицию»¹.

Важная особенность данного подхода состоит в том, что последователи в этой схеме рассматриваются не в качестве одного из элементов лидерской системы, а как центральный, доминирующий компонент процесса лидерства. Специфика же лидерской, как и любой другой, системы заключена в том, что приоритетное внимание к одному ее элементу невозможно без ущерба для другого. И сама теория определяющей роли последователей возникла как реакция на однобокое, неудовлетворительное объяснение теорией черт феномена лидерства. При этом одна крайность породила другую.

Ситуативная теория. Неудачные попытки одностороннего толкования политического лидерства на основе особенностей личности или ее последователей, а также желание полнее отразить социальный контекст данного явления привели к формированию третьего подхода — ситуативной теории.

Эти теории усматривают природу политического лидерства не в личных, а во внешних факторах. Так, Т. Хилтон, В. Дилл и многие другие ученые рассматривали лидера как функцию ситуации, что указывало на доминирующую роль обстоятельств, внешних по отношению к его личным качествам. Не отрицая определенного значения личных качеств лидера, эти ученые ставили их в зависимость от динамики внешней среды. Они признавали, что лидер как величина зависимая вынужден демонстрировать те черты и свойства, которые программировались самой ситуацией, например, войной, экономическим кризисом, периодом благополучного для страны развития и т. д. Причем отдельные ученые (М. Шлезинджер-мл.) абсолютизировали такую зависимость, рассматривая лидера нс более чем «игрушку» расы, класса, нации, прогресса, всеобщей воли и т. д. Однако в любом случае, в известной степени принижая автономность и индивидуальные качества лидера, сторонники этого подхода выносили источники его активности в сферу отношений с обществом и внешней средой.

Личностно-ситуативная теория. В политической теории сложилось и личностно-ситуативное направление в оценке политического лидерства. Сторонники данного направления пытаются найти компромисс в признании роли внешних и внутренних факторов, детерминирующих деятельность лидера (Г. Гертц, Е. Уэсбур, Дж. Браун). Наиболее характерной концепцией такого типа является «теория конституэнтов», по которой лидер — не кто иной, как выразитель ожиданий внешней по отношению к нему группы последователей. Таким образом, соответствие лидера своему статусу определяется не столько его личными качествами, сколько его способностью удовлетворить интересы тех, кто содействовал его воз-^[3]

вышению. В силу преобладающего внешнего влияния лидер превращается в своеобразную «марионетку», «куклу» поддерживающих его кругов, утрачивая необходимые ему как лидеру самостоятельность и инициативу. Такие подходы широко распространены в реальной политике. Например, в США огромным влиянием пользуются кланы Моргана и Рокфеллера, во Франции — наиболее богатые «двести семей», в России — известные группы интересов.

Рыночная теория. Одна из наиболее показательных современных трактовок политического лидерства — «рыночная теория» (Н. Фрол их, Дж. Опенгеймер, О. Янг и др.). С точки зрения этой теории лидер выступает как своеобразный торговец особого рода благами (безопасностью, правосудием и т. п.), а его целью является получение дохода от разницы между мобилизуемыми и реально затраченными на решение определенной задачи ресурсами. Поэтому лидеры должны заботиться прежде всего об экономии средств налогоплательщиков, разумном расходовании государственных запасов, минимизации хозяйственных и политических рисков и т. д.

Реляционная теория. Попыткой предложить компромиссный вариант решения проблемы политического лидерства можно считать реляционную теорию, относящуюся к влиятельным современным доктринам, объясняющим природу и назначение лидерства (Дж. Шеннон, Л. Селигмен). В ней доводы и аргументы строятся на основе комплексного, системного учета факторов, относящихся к внешней среде, индивидуальным и личностным качествам властвующего лица, а также особенностям ситуации и иным обстоятельствам, определяющим поведение лидера. В рамках данной теории создаются многочисленные методики эффективного отбора и подготовки лидеров. Согласно этой теории представление о политическом лидерстве как целостном явлении должно строиться на основе анализа всей совокупности переменных, влияющих на его характер и содержание, включая:

• — изучение личности лидера, его происхождения, процесса социализации и способа выдвижения;
• — анализ окружения лидера, его последователей и оппонентов;
• — рассмотрение отношений между лидером и сторонниками;
• — анализ результатов взаимодействия лидера и его приверженцев в конкретных ситуациях.

Все рассмотренные подходы, исследующие природу политического лидерства, имеют право на существование, поскольку отражают разные аспекты этого феномена, а в выдвижении конкретного политического лидера определяющую роль может сыграть тот или иной фактор.

исключение из этого общего правила. Но они и немного пишут о лидерстве.) Напротив, поскольку работа частного сектора в основном протекает внутри больших организаций, исследователи в области бизнеса и производства наибольшее внимание уделяют значимости бюрократической иерархии. Э го существенное различие отражается на всех областях изучения лидерства. Политологи и историки, как правило, не контактируют с преподавателями бизнес-школ, и та работа, которую они ведут по изучению проблем лидерства и менеджмента, редко даже соотносится с тем фактом, что на самом деле во многих отношениях они исследуют одно и то же поле. (Совместное внимание к «великим людям» является исключением из этого правила.) Им вторит и массовая пресса. Издания, такие как «Тайм» (Time) или «Ньюсуик» (Nezvsweek), в основном (хотя и не полностью) привержены политике, вто время как журналы, подобные «Форчун» (Fortune) или «Бизнес У и к» (Bisness Week), освещают бизнес и производство¹.

Но сегодня времена изменились. Старые правила больше непригодны. По мнению Б. Келлерман, для проведения изменений в двадцать первом веке необходим более эклектичный подход. Если точнее, то, во-первых, у политиков не будет другого выбора, кроме как воспользоваться наработками своих коллег из сферы бизнеса, во-вторых, у управленцев в сфере бизнеса не будет другой альтернативы, кроме как поучиться у политических лидеров, работающих в сфере государственного управления, и, в-третьих, лидеры в обоих секторах должны будут «переизобрести»^[4][5] самих себя, для того чтобы создать что-то совершенно новое.

Избиратели требуют от своих политических лидеров, чтобы они подобно их коллегам из частного сектора, демонстрировали ответственность в области финансов и способность к хорошему менеджменту. В то же время управленцу в сфере бизнеса следует перенять из сферы политики умение делегировать полномочия и децентрализовать управление в необходимой мере, быстро реагировать на потребности «заказчика» и вовлекать сотрудников в разработку коллективных решений, учитывать изменения в политической культуре и на глобальном рынке.

Итак, в политической науке обозначилась новая грань в изучении роли политического лидерства в современном переходном политическом процессе. Это — синтез идей и методов работы как в бизнесе и в промышленности, так и в государственном управлении.

Современное политическое лидерство многолико. Если в малых группах, основанных на непосредственных контактах, на первом месте оказываются способность и готовность личности выполнять роль лидера, то в политике, где действуют большие массы людей, необходима формализация позиции лидера. Поэтому российские ученые В. П. Пугачёв и А. И. Соловьёв включают в политическое лидерство, с одной стороны, неформальный аспект (в этом смысле оно предполагает общественное признание возможностей лидера выполнять свою роль и основывается на авторитете), а с другой стороны — формальный аспект (в этом смысле оно представляет собой «приоритетное влияние определенного лица на членов организации, закрепленное в ее нормах и правилах и основывающееся на положении в общественной иерархии»¹).

Сложностью феномена политического лидерства объясняется существование нескольких подходов к трактовке этого понятия. Политическое лидерство — это:

• — разновидность власти; такая интерпретация лидерства опирается на точку зрения, что в любом «политическом вопросе», по словам известного немецкого социолога М. Вебера, интересы распределения, сохранения, смещения власти являются определяющими для ответа на данный вопрос;
• — влияние на других людей; во-первых, это влияние должно быть постоянным. К политическим лидерам нельзя относить людей, оказавших разовое воздействие на политические процессы; во-вторых, воздействие политического лидера должно осуществляться на всю группу, организацию, общество; в-третьих, влияние политического лидера опирается на авторитет, доверие его сторонников, признание правомерности руководства;
• — управленческий статус, социальная позиция, связанная с принятием решений;
• — особого рода предпринимательство, при котором политические «предприниматели» обменивают свои программы решения общественных проблем, реализации интересов граждан на руководящие должности. Не случайно политические лидеры так щедры на обещания во время выборов, правда, придя к власти, чаще весьма скупы на их выполнение.

Приведенные выше трактовки политического лидерства концентрируют внимание на различных аспектах этого явления. Но, пожалуй, точнее других сущность данного феномена отражает следующее определение, данное В. II. Лавриненко: политическое лидерство — это постоянное и легитимное влияние индивида, занимающего властные позиции, на группу, организацию, общество в целом.

• [1] Карадже Т. В., Савин И. Л. Конфуцианство как основа формирования общественно-политических идеалов современного Китая // Вестник Российского университета дружбынародов. Сер. Политология. 2004. № 1 (5). С. 97—106.
• [2] Цит. по: Агиин Г. К. Лидерство: социально-политические и психологические аспекты //Политика: проблемы теории и практики. Вып. VII. Ч. И. М.: ИНИОН АП СССР, 1990.С. 195.
• [3] Цит. по: А шин Г. К. Лидерство: социально-политические и психологические аспекты.С. 195.
• [4] Цит. но: Каллерман Б. Обновленное лидерство: политика и бизнес / пер. с англ.В. И. Супруна. М.; Новосибирск: ФСПИ «Тренды», 2005. С. 25.
• [5] Переизобретение (reinvention) — одно из наиболее часто встречающихся понятийв современной западной литературе, но менеджменту. Оно фиксирует необходимость, с которой сталкиваются многие, даже в прошлом успешные предприятия, заново «вспомнить» тебазовые принципы, на которых строилась данная корпорация, организация, государство, но которые оказались забытыми.